Текст книги "Сын Солнца"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 28

Выпускники Капа провели оживленный вечер: прекрасные танцовщицы, вино, мясо, десерт… – все это было близко к совершенству. Сетау рассказал несколько историй о змеях и поведал о своем способе соблазнять красавиц, спасая их от змей, которых сам подбрасывал им в дом. Это поведение, которое он находил немного безнравственным, позволяло ему обходиться без долгих ухаживаний.

Каждый рассказал о своем будущем: Рамзеса ждала армия, Амени – карьера писца, Аша – дипломата, Моисей займется общественными работами, а Сетау – своими дорогими пресмыкающимися. Как знать, когда они снова увидятся, и будут ли так же счастливы и на взлете сил?

Сетау ушел первым в обществе нубийской танцовщицы, которая весь вечер бросала на него нежные взгляды. Моисей собирался поспать несколько часов перед тем, как отправиться в Карнак, где Сети собирался начать гигантскую стройку. Амени, не привыкший много пить, заснул на мягких подушках. Ночь была благоуханной.

– Странно, – сказал Аша Рамзесу, – город кажется таким спокойным.

– А разве должно быть что-то другое?

– Мои поездки в Азию и Нубию сделали меня умнее. Мы живем в ложной безопасности. Более или менее грозные народы к северу и к югу от нас только и думают о том, как завладеть нашим богатством.

– На севере – хетты, а на юге?

– Ты забыл о нубийцах.

– Но они так давно подчинены нам!

– Я тоже так думал до тех пор, пока не поехал туда и не обследовал все на месте. Языки развязались, и я услышал менее официальные речи, познакомившись с реальной действительностью, а не той, которую нам преподносят при дворе.

– Ты говоришь загадками.

Утонченный и аристократичный, Аша, казалось, не был создан для длительных поездок в негостеприимные края. Однако он оставался в ровном настроении, не повышал голоса и был спокоен при любых испытаниях. Его внутренняя сила и быстрота ума заставали врасплох тех, кто его недооценивал. В это мгновение Рамзес понял, что никогда нельзя пренебрегать мнением, высказанным Аша. Его утонченность была обманчивой. За внешностью светского человека скрывался решительный и уверенный в себе мужчина.

– Ты знаешь, что мы говорили о государственной тайне?

– Это твое фирменное блюдо, – сострил Рамзес.

– В этот раз оно напрямую касается тебя, потому что ты мой друг, и я считаю, что заслуживаешь узнать кое-что на одну ночь раньше Шенара. Завтра он будет среди членов совета, который созывает фараон.

– Ты нарушаешь тайну ради моей выгоды?

– Я не предаю своей страны, потому что убежден, что ты должен сыграть какую-то роль в этом деле.

– Ты можешь говорить яснее?

– По-моему мнению, как и по мнению опытных дипломатов, в одном из номов Нубии готовится восстание. Настоящее восстание, которое может привести к многочисленным жертвам, если египетская армия быстро не вмешается.

Рамзес был потрясен.

– И ты осмеливаешься высказать вслух такую невероятную гипотезу?

– Я изложил ее в письменном виде, подкрепив своими аргументами. Я не пророк, я просто здраво мыслю.

– Нубийский наместник и военачальники обвинят тебя в безумии!

– В этом можно быть уверенным, но фараон и его советники так или иначе прочтут мой доклад.

– Почему они должны согласиться с твоими выводами?

– Потому что они отражают истину. Разве не она руководит нашим владыкой?

– Конечно, но…

– Поверь мне и готовься.

– Готовиться?

– Когда фараон решит подавить восстание, он захочет взять с собой одного их своих сыновей. Это должен быть ты, а не Шенар. Вот тот случай, о котором ты мечтал, чтобы проявить себя настоящим воином.

– А если ты ошибся…

– Об этом не может быть и речи. Будь пораньше в царском дворце.

В крыле дворца, где фараон собрал членов своего совета, царило непривычное оживление. Совет на этот раз состоял из девяти друзей фараона, военачальников и глав нескольких управлений. Обычно фараон ограничивался краткой беседой с визирем и переходил к делам, которые считал наиболее важными. Но на этот раз, был срочно созван расширенный совет.

Рамзес предстал перед помощником визиря и попросил приема у фараона. Ему велели подождать. Так как Сети ненавидел болтовню, Рамзес решил, что обсуждение быстро закончится, но так не произошло. Заседание продолжалось необычно долго. Уже прошло время завтрака, прошел полдень. Должно быть, участники резко разошлись во мнениях, а фараон не хотел произнести последнее слово до тех пор, пока не будет уверен, что выбрал путь истины.

Когда солнце стало уже склоняться к западу, друзья фараона с серьезными лицами вышли из зала совета, за ними военачальники. Через четверть часа помощник визиря вышел за ним.

Его принял не Сети, а Шенар.

– Я желаю видеть фараона.

– Он занят. Что тебе нужно?

– Я вернусь позже.

– Я уполномочен отвечать тебе, Рамзес. Если ты отказываешься говорить со мной, я доложу об этом фараону. Отцу не понравится твое поведение. Ты слишком часто забываешь, что обязан уважать меня.

Эта угроза не произвела на Рамзеса никакого впечатления. Он решил все поставить на карту:

– Мы с тобой братья, ты забыл об этом, Шенар?

– Наше с тобой положение…

– Разве нам заказана дружба и доверие?

Этот аргумент поколебал Шенара. Его тон стал менее резким.

– Нет, конечно, нет. Но ты так вспыльчив, что часто переходишь границу.

– Я следую своему пути, ты – своему. Время иллюзий прошло.

– И… каков твой путь?

– Армия.

Шенар потеребил себя за подбородок.

– Ты сможешь там блеснуть, это правда… Для чего ты хотел видеть фараона?

– Чтобы сражаться рядом с ним в Нубии.

Шенар подпрыгнул на месте.

– Кто тебе рассказал о войне в Нубии?

Рамзес остался невозмутим:

– Я царский писец и старший офицер. Мне не хватает назначения на поле битвы. Предоставь его мне.

Шенар поднялся. Прошел по залу и снова сел.

– Не рассчитывай на это.

– Почему же?

– Это слишком опасно.

– Ты заботишься о моем здоровье?

– Царевич не должен подвергать себя необоснованному риску.

– Разве сам Фараон не будет во главе наших войск?

– Не настаивай, тебе там не место.

– Напротив!

– Мое решение не подлежит пересмотру.

– Я обращусь к отцу, он пересмотрит его.

– Не надо скандалов, Рамзес. У страны есть другие заботы, помимо твоих дрязг по поводу назначений.

– Перестань вставлять мне палки в колеса, Шенар.

Круглое лицо наследника трона приняло жесткое выражение:

– В чем ты меня обвиняешь?

– Могу я считать, что добился назначения?

– Это решит фараон.

– Если ты предложишь ему.

– Я должен подумать.

– Думай быстрее.

Аша огляделся. Просторная комната, два окна, расположенные так, чтобы обеспечить свободную циркуляцию воздуха. Стены и потолок украшены цветочными фризами и геометрическими орнаментами красного и синего цвета. Несколько стульев, низкий столик, добротная циновка, сундуки, шкаф для папируса… Кабинет, который ему выделили в управлении иностранными делами, показался ему вполне подходящим. Немногие молодые вельможи пользовались такими удобствами.

Аша продиктовал письма, принял несколько коллег, жаждущих видеть того, кого Канцелярия рассматривала как выдающегося дипломата, а потом принял Шенара, желающего познакомиться с новым вельможей, которому предсказывали блестящее будущее.

– Вы довольны новым местом?

– Как можно быть недовольным?

– Фараон оценил вашу работу.

– Моя преданность всегда будет к услугам Его Величества.

Шенар закрыл дверь кабинета и заговорил тихо:

– Я тоже очень ценю вашу работу. Благодаря вам Рамзес очертя голову устремился в ловушку. Он только и мечтает, чтобы сражаться в Нубии! Разумеется, чтобы подзадорить его, я вначале отверг его требование, но затем – уступил.

– Он получил назначение?

– Фараон согласился взять его с собой в Нубию, чтобы подвергнуть его первому испытанию в деле. Рамзес не знает, что нубийцы – страшные воины, и что поднявшееся там восстание может оказаться кровавым. Поездка в бирюзовые карьеры распалила его, и он уже мнит себя опытным воякой. Сам он не дошел бы до мысли наняться в эту кампанию. Мы неплохо подстроили, не так ли, дорогой мой?

– Надеюсь.

– Почему бы нам теперь не поговорить о вас, Аша? Я не хочу быть неблагодарным, а вы блестяще использовали дипломатические способности. Немного терпения, два или три доклада и ваше продвижение пойдет в гору.

– Мое единственное стремление – служить моей стране.

– Мое тоже, разумеется. Но высокое положение позволяет сделать больше. Интересует ли вас Азия?

– Конечно, ведь преимущественно там действуют наши дипломаты.

– Египту нужны специалисты вашего уровня. Обучайтесь, набирайтесь опыта, слушайте других и оставайтесь мне верны – и не пожалеете.

Аша поклонился.

Хотя египетский народ не любил конфликтов, отъезд Сети в Нубию не вызвал никакого беспокойства. Как негритянские племена смогут устоять перед молодой, хорошо организованной армией? Эта экспедиция считалась скорее вынужденной мерой по охране порядка, чем настоящим столкновением. Строго наказанные мятежники не скоро снова осмелятся поднять голову, и Нубия опять станет тихой провинцией.

Благодаря докладу Аша, бившему тревогу, Шенар знал, что египтяне натолкнутся на сильное сопротивление. Рамзес постарается доказать свою доблесть со всей безрассудностью молодости. В прошлом нубийские стрелы и топор положили конец жизни многих воинов, слишком кичащихся своим превосходством. Немного удачи – и Рамзес попадет в такую же передрягу.

Удача улыбнулась Шенару. В игре власти он смог расположить свои фигуры так, чтобы выиграть партию. Бурная деятельность Фараона утомляла Сети, в ближайшем будущем ему придется назначить старшего сына соправителем и предоставлять ему все больше свободы. Укрощать себя, быть терпеливым, действовать в тени – таковы были для Шенара ключи к успеху.

Амени бежал к главному причалу Мемфиса. Не привыкший к подобным упражнениям, он продвигался медленно, с большим трудом пробивая себе дорогу в многочисленной толпе провожавших. обследуя свалку, он нашел важную, может быть, решающую улику.

Должность писца Рамзеса позволила ему пройти через цепь охранников. Задыхаясь, он подбежал к причалу.

– Где корабль Сына Фараона?

– Он уже ушел.

Глава 29

Отчалив из Мемфиса на двадцать четвертый день второго года зимы, в восьмой год правления Сети, корабли египетской армии быстро продвигались по направлению к югу. Высадившись на берег а Асуане, обогнув скалы опасного водопада, войска продолжали движение. Высота Нила в это время года позволила бы преодолеть такие препятствия, но Фараона предпочел использовать корабли, чтобы подняться по реке до Нубии.

Рамзес был счастлив. Назначенный писцом при армии, он управлял походом под прямым началом своего отца. Поэтому он находился на одном с ним корабле, прекрасной ладье в форме месяца, концы которого поднимались высоко над водой. Два руля – один – на левом, другой на правом борту, позволяли осуществлять гибкие и быстрые маневры. Огромный парус на единственной высоченной мачте раздувался от сильного ветра. Время от времени экипаж проверял натяжение снастей.

В центре палубы помещалась большая кабина. Возле носа и кормы были другие кабины, поменьше, предназначенные капитану и двум рулевым. На борту царского судна, как и на других кораблях военного флота, царило радостное оживление. У матросов и воинов было такое чувство, что они совершают увеселительную прогулку. Ни один вельможа не рассеивал этой иллюзии. Все были ознакомлены с приказом Фараона: не позволять никакого насилия по отношению к мирному населению, никого не вербовать силой, никого произвольно не останавливать и не арестовывать. Если Фараон хотел, чтобы проход армии внушал страх и способствовал установлению порядка и уважению, то было недопустимо, чтобы он стал синонимом террора и грабежей. Нарушивших этот кодекс чести ждала суровая кара.

Нубия очаровала Рамзеса. Он всю поездку не уходил с носа корабля. Пустынные холмы, гранитные острова, тонкая полоска сопротивляющейся пустыне зелени и чистейшее голубое небо составляли пейзаж, который запал ему глубоко в душу. Коровы дремали на берегах, в воде спасались от жары гиппопотамы, журавли с хохолками, розовые фламинго и ласточки пролетали над пальмами, на которых резвились бабуины. Рамзес сразу же проникся симпатией к этой дикой стране. Этот край был той же породы, горел тем же знакомым Рамзесу неукротимым огнем.

От Асуана до второго водопада египетская армия двигалась по спокойной местности. Они остановились возле мирных деревень, жители которых тут же предложили им пищу и разные товары. Эта провинция Уауат (что означает «жгучая»), уже давно подчиненная, простиралась на три сотни километров. Рамзес жил, как во сне, радостный, безмерно счастливый, так много говорила его сердцу эта земля.

Он очнулся при виде невероятного строения, огромной крепости Бухен с кирпичными стенами высотой примерно одиннадцать метров и шириной около пяти. С ее прямоугольных башен, построенных на равном расстоянии вдоль всего пути дозора, египетские часовые наблюдали за вторым водопадом и окрестностями. Ни один нубийский рейд не мог пройти через цепь укреплений, самым лучшим из которых был Бухен. Там постоянно находилось три тысячи воинов. Укрепление сообщалось с Египтом с помощью постоянной эстафеты гонцов.

Сети и Рамзес прошли в крепость через главный вход. Между двойными воротами располагался деревянный мост. При возможном нападении неприятель попадал бы под дождь стрел, дротиков и камней, выпущенных воинами. Амбразуры с тремя бойницами были расположены так, что противник оказывался под перекрестным огнем, не дающим ни малейшего шанса ускользнуть.

Часть отряда была размещена в городе, разросшемся у подножия укрепления. Казарма, красивые домики, склады и мастерские, рынок, оздоровительные сооружения делали жизнь там веселее. Участники похода рады были несколько часов отдохнуть перед тем, как вступить во вторую нубийскую провинцию, край Куш. В настоящий момент дух войска был на высоте.

Комендант крепости принял царя и его сына в парадной зале крепости Бухен, где он вершил правосудие после того, как его решения были одобрены визирем.

Знатным гостям предложили прохладного пива и фиников.

– Нубийский наместник в отъезде? – спросил Сети.

– Он должен вот-вот вернуться, Ваше Величество.

– Он что, сменил место проживания?

– Нет, Ваше Величество, он захотел лично ознакомиться с обстановкой в краю Ирэм, на юге от третьего водопада.

– Обстановкой… вы имеете ввиду восстание?

Комендант избегал взгляда Сети.

– Вероятно, было преувеличением это так назвать.

– Неужели наместник отправился так далеко, только чтобы остановить несколько воров?

– Нет, Ваше Величество, мы держим местность под контролем, и…

– Почему ваши отчеты уже несколько месяцев преуменьшают опасность?

– Я пытался сохранить объективность. Среди нубийцев в этой провинции действительно наблюдаются небольшие волнения, но…

– Два каравана подверглись нападению, одним колодцем завладели разбойники, убит воин разведки… Это вы называете небольшими нападениями?

– Бывало и похуже, Ваше Величество!

– Ну тогда я хочу знать правду.

Бесхарактерность высшего вельможи возмутила Рамзеса. Подобные трусы не должны служить Египту! На месте своего отца он немедленно сместил бы его с должности и послал на передовую.

– Мне кажется бесполезным вносить смятение в ряды наших войск, даже если определенные волнения нарушили спокойствие.

– Каковы ваши потери?

– Надеюсь, что их нет. Наместник уехал во главе опытного отряда. При одном его виде нубийцы сложат оружие.

– Я подожду три дня, не больше, затем вмешаюсь сам.

– В этом не будет необходимости, Ваше Величество, но я почту за честь принять вас. Сегодня вечером устраивается небольшой праздник.

– Меня там не будет. Позаботьтесь о том, чтобы у моих воинов было все необходимое.

Второй водопад представлял собой неистовую и впечатляющую картину. Высокие скалы сжимали Нил, пробивающий себе проходы в узких каналах, огромные валуны базальта и гранита пытались поглотить их. Река бурлила, кипела и билась о них с такой силой, что, с диким ревом преодолев очередное препятствие, снова разгонялась вдали. Волны рыжего песка замирали на красных берегах, усеянных голубыми камешками. Тут и там пальмы с раздвоенными стволами добавляли нитку зеленого цвета.

Рамзес всей душой переживал каждый изгиб Нила. Он следовал за ним в его битве против скал и побеждал вместе с ним. Река и Рамзес, казалось, слились в одно.

Маленький городок Бухен за тысячу миль от войны, в которую никто не верил, был в праздничном настроении. Тринадцать египетских крепостей отбили охоту у захватчиков, а большое пространство обработанных земель в крае Ирэм, казалось, было залогом спокойного счастья, которое никто и не думал разрушать. По примеру своих предшественников Сети ограничился тем, что показал свои военные возможности, дабы напугать противников и укрепить мир.

Обходя лагерь, Рамзес заметил, что ни один воин не думает о битве. Спали, пировали, заигрывали с красавицами-нубийками, играли в кости, говорили о возвращении в Египет, но ни один из них не чистил оружия.

Наместник, однако, еще не вернулся из края Ирэм.

Рамзес отметил склонность людей не соглашаться с очевидным, питаясь иллюзиями. Действительность казалась им настолько неудобоваримой, что они насыщались миражами, будучи уверенными при этом, что свободны от их пут. Человек был одновременно жертвой и виновником. Сын Фараона поклялся себе не закрывать глаза на факты, даже если они не будут отвечать его надеждам. Как Нил, он сразится с камнями и победит их.

На западном краю лагеря, со стороны пустыни, он увидел сидящего на корточках человека, который копал песок, как если бы он зарывал клад.

Рамзес приблизился, заинтересованный, с мечом в руках.

– Что ты делаешь?

– Замолчи, тихо! – потребовал едва слышный голос.

– Отвечай.

Человек поднялся:

– А! Как это глупо! Из-за тебя она уползла.

Сетау! Ты тоже нанялся в поход?

– Конечно, нет… Я уверен, в этой норе пряталась черная кобра.

Одетый в свой страшный балахон со множеством карманов, плохо выбритый, с матовой кожей и черными волосами, блестящими в свете луны, Сетау совсем не походил на воина.

– Хорошие колдуны говорят, что яд нубийской змеи исключительно силен. Поэтому этот поход для меня был настоящей находкой.

– А опасность? Ведь идет война!

– Я не чувствую ее кровавого запаха. Я вижу только, как эти тупые воины обжираются и напиваются. В сущности, это самое безопасное из того, чем они могут заниматься.

– Этот мир не продлится долго.

– Это уверенность или пророчество?

– Думаешь, Фараон стал бы перемещать такое количество войск чтобы устроить парад?

– Мне это неважно. Лишь бы позволяли ловить змей. Их размер и окраска великолепны! Вместо того, чтобы по глупости рисковать жизнью, ты бы лучше ушел со мной в пустыню. Вдвоем мы бы наловили таких змей!

– Я повинуюсь приказам моего отца.

– Ну а я свободен.

Сетау растянулся на земле и вскоре заснул. Он был, пожалуй, единственным египтянином, не боящимся ночных дозоров пресмыкающихся.

Рамзес смотрел на воду и снова разделял с ней непрекращающуюся борьбу. Ночная мгла понемногу рассеялась. Вдруг он почувствовал, что сзади кто-то есть.

– Ты забыл о сне, сын мой?

– Я следил за Сетау и увидел, как несколько змей приблизились к нему, остановились, а потом уползли прочь. Даже во сне он осуществляет свою власть. Не то же ли самое происходит с соправителем?

– Наместник вернулся, – сообщил Сети.

Рамзес взглянул ему в глаза:

– Он усмирил Ирэм?

– Пятеро убитых, двадцать тяжелораненых и поспешное отступление – вот чем закончился его поход. Прогнозы твоего друга оказываются верными. Этот Аша – замечательный наблюдатель, сумевший извлечь правильные выводы из собранных показаний.

– Иногда я неловко чувствую себя при нем, но он удивительно умен.

– К сожалению, он был прав, а множество советников ошибались.

– Это война?

– Да, Рамзес. Нет ничего другого, что я ненавидел бы больше. Но Фараон не должен терпеть бунтовщиков и зачинателей восстаний, иначе царству Маат придет конец и наступит хаос. Последний же порождает несчастья для всех, великих и малых. Египет защищается от нашествия, удерживая контроль над Ханааном и Сирией на севере, на юге – над Нубией. Фараон, который ослабит бдительность, поставит всю страну под угрозу.

– Мы будем сражаться?

– Надеюсь, что нубийцы опомнятся. Твой брат очень настаивал, чтобы я утвердил твое назначение. Он, кажется, считает, что ты отличный воин. Наши противники очень опасны. Если они разойдутся, то будут биться до самой смерти, не чувствуя ран.

– Вы считаете меня неспособным к бою?

– Ты не обязан подвергать себя ненужному риску.

– Вы доверили мне ответственность, и я понесу ее до конца.

– Разве твоя жизнь не важнее?

– Конечно, нет! Тот, кто не верен своему слову, не заслуживает жить.

– Ну тогда сражайся, если восставшие не покорятся. Бейся, как бык, лев и слон. Мечи молнии подобно буре. Иначе будешь сражен.