Текст книги "Брат для волчонка 2 (СИ)"

Автор книги: Кристиан Бэд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 15

– Стоун! – Голос Дерена догнал Рэма: – Вымойся и переоденься в форменный комбинезон! И пристегнись до конца разгона. После прыжка Бо тебя заберёт. Полетишь с ним во второй шлюпке.

Рэм замер, соображая: галлюцинации у него или нет? Обернулся.

Смуглый пилот и Дерен уже шли к шлюпкам.

Он ещё раз куснул губу, посмотрел на улыбающихся техников – судя по лицам, они тоже слышали приказ – и рванул к выходу из ангара.

Интересно, а кто такой Бо?

В коридорах крейсера уже включили оповещение.

Пока Рэм бежал от лифта к своей каюте, два раза до него донеслось:

– Внимание! До перехода крейсера в режим разгона остаётся пятнадцать минут. Просим экипаж пройти в каюты и пристегнуться! Внимание!..

Он вбежал в каюту, кинулся в душ, вернулся, забыв, где лежит форма, снова побежал в душ. Стянул курсантский комбинезон, увидел в стене люк с маркировкой «ССГ» – стирать-сушить-гладить, откинул крышку и запихал комбинезон туда.

Выдохнул. Что ещё надо? Помыться?

Глянул на браслет: до начала разгона оставалось ещё семь минут.

Капсула душа открывалась обыкновенно, прикладыванием ладони. Где горячая и холодная вода тоже было понятно. Остальные кнопки Рэм проигнорировал.

Он намылил голову и включил над собой душ и тут же выключил. Смыл пену? Ну и хватит!

Включил на пару минут сушку, выбрался из санузла, на ходу одеваясь.

Раз надо пристегнуться до начала разгона – вдруг это можно как-то проверить?

На кровать Рэм рухнул в последние секунды, и мягкие силиконовые ремни сами прижали его к матрасу. Ремней было два – один поперёк груди, второй на поясе.

Рэм улыбаясь провёл рукой по мокрым волосам и ощутил, как где-то глубоко-глубоко в недрах корабля дрогнуло и завибрировало.

Больше не произошло ничего, и пацан задумался: неужели скорость на крейсере вообще никак не чувствуется?

Но потом его осенило. Начало разгона не означало начало набора скорости. Это была подготовка, переход реакторов на другой режим работы.

Он читал, что крейсер может начать и экстренный разгон, но для реакторов это неполезно. А на таком здоровенном крейсере реакторов… Он открыл схему на браслете – четыре. Термоядерный, плазменный и два реактора анитвещества.

Было непонятно, зачем нужен второй реактор антивещества. Мощность у них непомерная. Наверное, для удобства?

Независимо от мощности реактора, подача энергии на щиты и огневые карманы всё равно должна идти двумя изолированными потоками. А вот если питание щитов и карманов сразу идёт от разных реакторов, это должно повысить надёжность системы.

Но два реактора? Тут один-то – жуть. А если один из них потечёт?

Это же как летать на четырёх бомбах, одна страшнее другой.

Рэм поёжился. Мощь корабля завораживала и пугала. На станции был всего один реактор, плазменный, и энергии хватало на всё. А тут…

Нутро крейсера всё так же ритмично пульсировало, и пацан начал засыпать.

Разбудила навалившаяся вдруг тяжесть, которая пропала, как только крейсер разогнался до световой скорости.

А потом толчком установилась невесомость, и сознание поплыло, словно бы тоже полностью потеряв вес.

«Вошли в прокол», – понял Рэм.

Все тревожные мысли оставили его. В изменённом пространстве было удивительно спокойно. Он не понимал, почему им пугают.

Здесь просто не думалось о том, что будет, если его разоблачат и вышвырнут с крейсера на Мах-ми в горячие объятия полисов и бандитов.

Здесь не было Мах-ми. Не было боли, сомнений.

Если корабль не сумеет выйти из зоны Метью, он просто будет лететь вечно.

Но вечно не получилось.

Вслед за взлетающей скоростью, навалилась тяжесть и тут же пропала. Корабль вынырнул и поляризовался, давая приливным силам пожрать ускорение.

– Внимание! Крейсер в режиме торможения! Не покидайте каюты! – раздалось из динамика над дверью.

И тут же на браслете у Рэма загорелся маячок, а мембрана двери покраснела.

Он открыл, не успев сообразить, кто это. Так его удивил внезапный «стук в дверь».

Только впустив незнакомца, Рэм посмотрел на маячок: Себастиан Бо, первый пилот основного состава, высшая квалификация.

– Вставай! – невысокий парень в комбинезоне пилота, помог ему отстегнуться. – Сейчас скорость погасим и вниз пойдём. Дерен велел мне тебя забрать.

Рэм вскочил.

– А что-то нужно с собой взять? – он оглядел каюту. – Вещи какие-то?

– Бельё возьми сменное и полотенце.

– Зачем? – Рэм растерялся. Неужели Дерен думает, что он так и не помылся?

– Там можно купаться, – пояснил Бо, улыбаясь. – Бегом давай, парни ждут!

Рэм кинулся в санузел. Схватил какие-то пакеты. Выскочил.

– Пошли! – Бо уже стоял в дверях. – Под сидение кинешь.

Рэм подскочил к дверям, но на пороге застыл, оглядел каюту.

Всё в ней было чужое, он слишком мало тут пробыл. Но всё равно это был новый дом, куда придётся потом вернуться.

Бо легонько подтолкнул Рэма к выходу.

– Идём, кровать твою я заправил.

Рэм с удивлением понял, что он вообще этого не заметил. Вот бы Дерен, наверно, ругался потом…

– Спасибо.

– Отработаешь, – улыбнулся Бо.

Он постоянно улыбался.

Они вышли в коридор и пошли уже проверенным путём к лифту.

– А другие пути в ангар есть? – спросил Рэм.

– Есть скоростные лифты. Но здесь ближе на обычном.

– А мы в другой шлюпке полетим? – Рэм не боялся задавать Бо вопросы. Пилот отвечал охотно, не то, что Дерен.

– В другой. Ребята тоже хотят попрощаться с Тоо. Он летал с нами. Был не то, чтобы другом, но одно дело делали.

– А кто это – Тоо?

* * *

– Чего ты мальчишку пугаешь? – спросил Рос, когда Рэм выбежал из ангара, словно у него моторчики в ногах включились.

– Да в том-то и дело, что это – мальчишка!

Дерен махнул техникам: «Закругляйтесь» и вслед за Росом двинулся к шлюпкам.

Надо было определиться, на какой везти капитана, чтобы туда же влез саркофаг с Тоо. Экономный Келли десантную шлюпку расконсервировать не давал, вот и крутись, как хочешь.

Пилоты подошли к капитанской двойке, прикидывая – можно туда втиснуть саркофаг или нужно сначала убрать два пассажирских кресла?

Но тогда капитана куда? В медкапсулу положить?

Дерен хмурился. Будь у него хвост, он бы сейчас дёргался как у раздражённой кошки.

– Ну не влезет же! – выдохнул он.

– Не влезет, – согласился Рос. – А пусть Келли сам саркофаг пихает, раз он решил, что это впихуемое?

– Келли бы только впихнуть! Только пацана он мне ещё на шею не вешал!

– Вальтер, уймись, а? – Рос потёр плечо, словно разговор был ещё и физически болезненным. – Хватит мне нервы жрать? Ну, мальчишка, и что? И Эмор был таким два года назад. И даже ты был когда-то мальчишкой.

– Рос, ну хоть ты меня не зли? Ты же понимаешь, о чём я!

Смуглый пилот пожал плечами:

– Даже если ты прав, тесты-то он прошёл сам. Или ты считаешь, что тебя в ноль подставили?

– Он умываться не умеет, не то, что летать, – поморщился Дерен.

– Предполагаешь, что его документы – спецоперация Гармана по приведению тебя в чувство? – усмехнулся Рос.

– Да вы задолбали уже! – не сдержался Дерен, и волна эмоций плеснула от него, сметая накатом зазевавшихся техников. – В какое чувство?!

– Да с тобой рядом стоять невозможно! – Рос и сам умел говорить так, что у первогодков коленки подгибались. – От тебя плющит, хуже чем от капитана! Что с тобой творится?

Дерен замолчал.

Он понимал, что вынудить Роса на разговор «по душам» – это отдельный подвиг. А тут он сам полез. Помочь хочет, наверное. А как тут поможешь?

Рос вздохнул, взял Дерена за плечи.

– Ну не выбрались бы мы, если бы ты нашёл шлюпку Неджела. Ты бы нашёл, я верю. Но мы бы все там остались. Сам подумай, зачем мне тебе врать?

Дерен вздрогнул и его напряжённые плечи обмякли.

– Я понимаю, Хьюмо. Умом. Но простить себе не могу.

– Ну так и я не могу, – выдохнул Рос. – Легче тебе это знать? Я с Нежделом начинал на Юге. С самого первого дня вместе.

– И что теперь?

Глаза у Дерена стали совершенно больными. Он не был особенно дружен с Нежделом, и то плющило… А тут…

– Похороним, и сердце успокоится потихоньку, – сказал Рос. – Я знаю. Перестань дёргаться. Ты всю команду заводишь. Ну чего ты, в самом деле, а?

– Я не знаю, – покачал головой Дерен. – Словно что-то сломалось внутри. Я же мог…

– Мог, – согласился Рос. – Но ты мог найти. А как бы мы потом выбирались? У нас и так шансов было примерно ноль. Я сам не знаю, как вывернулся.

Дерен кивнул. Закрыл на пару секунд глаза, поморгал, сбрасывая разъедающее их марево.

– Ну вот и успокойся. – Рос отпустил его и хлопнул по плечу. – Подарили тебе ташипа – возись.

– Людей нельзя так дарить, – Дерен покачал головой. – У него же, наверное, семья, ему учиться надо. Нас же кидает из мясорубки в мясорубку.

– Вообще история странная, – согласился Рос. – Документы я полистал, там всё в порядке. Значит, мальчишка реально учился на станции, а потом сдал тесты.

– Да, – согласился Дерен. – Я запрос уже в центр посылал. Формально всё чисто. В меддокументах есть кое-что странное, но, боюсь, на Юге с его мутациями, такое никого уже не настораживает. На Севере бы его завернули по нескольким параметрам мозга, или отправили бы на дообследование конкретно, чтобы установить возраст.

– Думаю, он сам его приписал, – предположил Рос. – На Мах-ми – дикий бардак в плане социального учёта.

– Я бы поговорил с ним, но ты же видишь, как меня плющит. Если я прав, и ему шестнадцать лет, я же его поломаю…

– А чё шестнадцать-то сразу? – не поверил Рос. – Если экзот, то и восемнадцать, и девятнадцать – вполне. Не так уж это и мало. Главное, чтобы летать умел. А ограничения по мозгу начмед видел. Всё буде нормаль, не парься. Вон хоть на Эмора глянь? Или на Бо? Ещё же совсем пацаны.

– Бо – это другое, – усмехнулся Дерен.

– Ты тоже подозреваешь, что с ним что-то не так?

– И капитан подозревает.

– И?

– У капитана принцип простой. Если пилот в бою тебе спину прикрыть может, неважно, кто он…

– И сколько ему лет, – добавил Рос. – Думаю, что с шестнадцатью ты переигрываешь. Год-два он себе приписал, конечно, но если теневыносливость та, что в медкарте, у тебя будет больше шансов сделать из него пилота. Психика в это время ещё пластичная – лепи, что хочешь.

– Ну, это да, – неохотно согласился Дерен.

– А потом придёшь в себя и разберёшься и с возрастом, и с тем, что у него за душой. Но… Знаешь, что я тебе скажу? Мальчишка хороший. Бездельник в своё личное время в ангар не пойдёт. Так что про Бо ты верно решил. Пусть Стоун пока подальше будет и от тебя, и от кэпа, а то вынесете мозги раньше времени… – «Персефона» вздрогнула, активируя на полную мощность реакторы. Рос замер на секунду, прислушиваясь к их «дыханию», и продолжил: – Пойдём уже до Келли? Надо как-то втащить этот саркофаг!

Дерен кивнул.

Он был всё так же напряжён и задумчив. И непонятно было, успокоили его слова Роса или нет.

Глава 16

После вопроса про Тоо, Бо вдруг серьёзно задумался.

– Тут нужно долго рассказывать, – сказал он. – Тоо – не член экипажа крейсера. Я не могу скинуть тебе его краткую биографию на браслет. Давай я посажу тебя справа, и расскажу, что можно, когда мы будем садиться на Кьясну?

– Давай! – Рэм разулыбался не хуже Бо. Пилот предложил ему то, о чём он пока не решался даже спросить.

Они с Бо спустились в ангар, где их уже ждали четверо.

То, что в шлюпке было всего четыре места, никого не смутило. Двое парней в компрессионных костюмах уселись на пол. Там, оказывается, были даже ремни, чтобы пристегнуться.

– Это новый второй Дерена, Рэм Стоун, – сказал Бо, подняв в приветственном жесте руку. И скомандовал пацану: – Садись справа!

Рэму было немного неловко занимать при таком раскладе сидячее место, но один из парней, лицо его было чем-то знакомо, махнул рукой:

– Садись, не парься. Тебе там веселей будет!

Рэм достал из-под ложемента и надел компрессионный костюм. Сел. Осмотрелся. Пульт шлюпки был в целом похож на симулятор тренажёра, а вот на станции он летал на машинах попроще.

Бо плюхнулся слева. Провёл ладонью над пультом и без церемоний «посадил» шлюпку на луч, чтобы навигатор вывел её из ангара.

Рэм сообразил, что на крейсере и навигационная группа побольше, чем на станции, и автоматика, опять же, рулит.

– Справа, сзади тебя – Джоб, – представил спутников Бо. – Командир десантной группы. Слева Гарман, заместитель капитана по личному составу. На полу Эмор и Инк, пилоты.

Рэм оглянулся.

Гарман, белёсый и весь какой-то пятнистый, озабоченно копался в спецбраслете. Джоб был похож на гориллу. Короткие ноги, широченные плечи, длинные руки. Инк был крепким, серьёзным на вид парнем, а Эмор… Это же…

Пацан расплылся в улыбке:

– А я вас знаю! Вы нашего пилота спасли, Илинга! Возле Мах-ми, на противометеорной станции!

Эмор ответил мальчишеской улыбкой:

– Спасти-то не сложно было, главное – чтобы по башке потом не настучали.

– Ну и чего? Настучали? – заинтересовался горилоподобный Джоб.

– Не помню уже, – пожал плечами Эмор. – Кажется, пронесло. Мы в тот раз без напряга висели. Стрельбы почти не было, только разведка.

Рэм оглянулся ещё раз: это называется «без напряга»? Они же стреляли по городу, а потом генерала ловили!

Эмор подмигнул ему:

– Дэпы читал? Да ну, ерунда. Стрелять по планете – это только морально трудно. А технически – проще простого.

– Пилоты стреляли? – спросил Рэм, и внутри у него всё замерло.

Трудно ли было тем, кто выполнял приказ и уничтожил его семью? Каково это – стрелять по людям?

– Да кто б им дал? – фыркнул Эмор. И пояснил, видя испуг и недоумение на лице Рэма. – Стрелял крейсер. Там есть специальное подразделение в навигационной группе. Это же не настоящая стрельба. Просто скинули часть энергии через щиты.

Рэм закусил губу. То, что внизу было Армагеддоном, для крейсера – даже и не стрельба.

В учебнике истории написано, что космические корабли не стреляют по планетам. Это слишком разрушительно, слишком жутко. Люди привыкли беречь, созданное на земле.

Но пришла очередная война, и древние правила забыты.

– А почему? – вырвалось у него. – Почему люди воюют? Ведь было же почти две тысячи лет без войны?

– Две тысячи лет люди не воевали только формально. – Бо пульта почти не касался: в левой части экрана горели координаты маячка, к которому и двигалась шлюпка. – Пятьдесят лет назад был эскгамский конфликт, сто лет назад – война с хаттами… Дальше сам продолжишь?

– Но… – Рэм замялся. – Но… Но был же период! Нас же учили! Сразу после колонизации сектора войн не было вообще!

– Не было, – кивнул Бо. – Потому что колонисты сами едва выживали. Потом они долго воевали с природой, чтобы обустроиться на новом месте. А потом победили природу и снова начали воевать между собой.

– Но почему? – повторил Рэм.

Отвечать ему не спешили. Джоб пожал широченными плечами, Эмор растерянно улыбнулся, Инк нахмурился.

– Я не знаю, – сказал наконец Бо. – Дерен говорил, что люди так познают мир. Одни – через любовь, другие – через радость мышления, третьи – через войну. Но я не обучался философии и не очень понял, как это. Спроси у него сам?

– И про Тоо у него спросить? – напомнил Рэм.

– Тоо, наверное, тоже из тех, кто знал, – кивнул Бо. – Дерена учили философии в Союзе Борге, Тоо – в храме Тёмной матери.

– Он?.. – Рэм задумался, вспоминая. – Адепт учения эйи? Эйнит? Но ведь это же экзотианская секта?

– Вот! – Джоб картинно развёл ручищами. – Даже первогодка не понимает, что могут делать эйниты на имперском судне! И главное: остальные члены экипажа – тоже не понимают.

Пилоты почему-то захохотали. Джоб тоже.

Гарман, задумчиво изучавший всё это время почту и документы, поднял голову и уставился на Рэма.

Суть разговора он не уловил, но всеобщее веселье выдернуло замполича из рабочей сосредоточенности.

– А что стряслось-то? – спросил он.

– Да не можем объяснить новичку, кто такой Тоо и как эйнит попал на имперский спецоновский крейсер, – пояснил, давясь смехом, Эмор.

– А чего тут объяснять? – удивился Гарман. – На то мы и спецон. Миссия у нас такая: работать с полезными сектами даже в тылу врага.

– Чтобы изнутри взорвать Содружество? – наивно спросил Рэм.

Теперь хохотали все, во главе с Гарманом.

– Ты лучше у Дерена это спроси. Или у капитана, – посоветовал Эмор, просмеявшись.

– Только потом, – предупредил Бо. – Дерен не очень в себе, а капитан…

– А капитан не в себе уже года два! – фыркнул Эмор.

– Да ну вас, керпячья банда, – Гарман закрыл подключения в браслете и начал вещать: – Наша задача не победить Содружество, а прекратить войну! Если для этого нужно работать с эйнитами – мы работаем!

– А слабо тебе через храм пройти? – хихикнул Эмор.

– Только после тебя! – отшутился Гарман. – Даже первогодке не даёшь лекцию прочитать!

– А что? – спросил Рэм. – У них на самом деле такие храмы, что невозможно зайти внутрь, так становится страшно?

– Да какое там страшно! Сразу труп! – буркнул Инк, и пилоты снова захохотали. – Ну чего вы как пацаны ржёте! – обиделся он. – А вдруг малой правда сунется? Даже не вздумай подходить к храму, – сказал он Рэму. – Все эти эйнитские штуки жутко давят на психику. Думаешь, зря везде боятся эйнитов? К ним в общину можно попасть только через храм. Но люди заходят и умирают. Или убегают в страхе. Туда даже полисы боятся входить.

– А мы как войдём? – спросил впечатлённый Рэм.

Он тоже читал про эйнитов всякие ужасы.

– А мы сзади пойдём, через калиточку. – Улыбнулся Бо. Он словно бы вообще не мог говорить без улыбки. – Шлюпку мы посадим уже во дворе, но ты можешь сходить посмотреть на храм. Хотя я бы тебе посоветовал посмотреть речку.

Бо включил на обзорной панели вид приближающейся планеты.

Голубая и зелёная, она стремительно летела навстречу, и в груди у Рэма вдруг стало тепло.

Кьясна была очень похожа на Мах-ми, только зелёного на ней было ещё больше. Вся она, кроме городов и морей, утопала в густых тропических лесах.

Бо почти не касался пульта, только мигали, корректируясь, координаты.

– По маячку идём, – пояснил он в ответ на озабоченный взгляд Рэма. – Рос маячок прямо на забор прилепил, не промахнёмся.

– Вы тут так часто бываете? – удивился Рэм.

– Это дружественная нам община, – пояснил замполич. – Здесь лечили нашего капитана. Женщина из общины спасла нас на Гране. Это трудно объяснить, слишком высокая секретность. Вкратце – у нашего капитана есть серьёзные покровители в Содружестве.

– Потому что он – сын эрцога Локьё? – уточнил Рэм.

– Нет, – отрезал Гарман. – Капитан – северянин. Это абсолютно точно.

Шлюпка стремительно снижалась. Она шла очень плавно, наверное, можно было и не пристёгиваться.

Домагнитное поле успевало гасить перегрузки, и Рэм просто наслаждался полётом. Вниз – как с горки! Аж дух захватывало!

А потом показалось белое здание храма, огромный сад и высокий забор вокруг, маленькие домики, сбегающие к реке.

Шлюпка крутанулась, гася скорость, и повисла на полянке за забором.

– Красота, – сказал Эмор, ловко разбирая компрессионку. – Надо узнать у Роса про похороны. Может, искупаться успеем?

Рэм тоже взялся за компрессионку, но руки не попадали по креплениям.

Он слишком давно не ощущал спокойную тяжесть планеты. Она была чуть больше привычной, но это было не главное. Тяжесть просто была «другой».

Бо переоделся первым. Он открыл шлюз и спрыгнул вниз.

Запахло солнцем. Где-то рядом сердито застрекотала потревоженная птица.

Рэм заторопился. Путаясь во фрагментах компрессионки, он кое-как запихал их под сидение, и на траву ступил последним.

И тут же голова у него закружилась, колени подогнулись и он шлёпнулся прямо у шлюза.

– Один готов! – весело сказал Эмор. – Давно на земле не стоял?

– М-м… – попытался ответить Рэм.

Язык не слушался, а перед глазами бежали цветные пятна. Голоса тоже звучали странно и непривычно.

Бо легко поднял его и отнёс к ближайшему домику, усадив на траву у фонтанчика.

На Мах-ми такие устраивали в загородных домах – невысокая каменная чаша, в которой бил маленький фонтанчик воды.

Там было свежо, пахло дикой мятой. Растущее рядом дерево укрывало Рэма от солнца.

– Умойся и посиди здесь, – сказал Бо. – Я сейчас позову кого-нибудь.

Рэм с облегчением привалился спиной к прохладной чаше. Про «умойся» Бо, наверное, пошутил. Для этого нужно было ещё как-нибудь встать.

Неужели девять месяцев на станции оказались для него слишком большой нагрузкой? Он же читал, что год?

После года в космосе могли появиться первые признаки болезни грунта: неустойчивая походка, головокружения…

Неужели это у взрослого? Наверное, для подростка – совсем другие медицинские допуски.

Но он-то что мог теперь сделать? Девять месяцев – стандартный курс обучения. Его не выпустили бы со станции. Да и куда?

Где-то же должен был вылезти этот проклятый возраст!