Текст книги "Заткнись и поцелуй меня (ЛП)"
Автор книги: Кристи Крейг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 9
Воздух застрял в горле. Делать поспешные выводы очень не хотелось, но, хоть убейте, Шала не могла придумать ни одной чертовой причины, по которой кто-то вдруг решил напялить лыжную маску, когда всего пару часов назад прямо на асфальте можно было поджаривать мясо. Ну ладно, одну причину придумать удалось, вот только Шале она ни капли не нравилась. Мужчина не хотел быть узнанным, потому что собирался сделать что-то плохое. Что-то незаконное.
Собаки зарычали громче. Шала слышала, как шаги приближаются к дому, и зажала рот ладонью, сдерживая крик. Затем стрельнула взглядом на незапертую дверь, опустилась на четвереньки, проползла вперед и повернула защелку. В тишине звук показался оглушительным, и Шала взмолилась, чтобы незнакомец не услышал.
– Вот дерьмо, – прошептала она. Дышать легче не стало. – Думай…
Шала вспомнила, что в сумке есть мобильник. А сумка лежит на кресле в гостиной. Вот только если сейчас встать, преступник увидит ее через окно. По какой-то причине, оставаясь в укрытии, Шала чувствовала себя в большей безопасности. Конечно, если незнакомец вдруг решит выбить окно или дверь, это маленькое убежище уже не будет таким надежным.
Рычание собак усилилось. Шала посмотрела в сторону гостиной, на свою сумочку, в которой лежали мобильник и газовый баллончик. А потом вспомнила о телефоне Ская, оставшемся на конторке возле кладовой – это гораздо ближе. Каждый инстинкт в ее ста шестидесяти сантиметровом теле вопил, мол, беги к телефону, звони в девять-один-один, вновь убеждай оператора, что это действительно чрезвычайная ситуация…
А шаги тем временем гулко застучали по крыльцу.
* * *
Вместе с еще парочкой посетителей Скай и Мария сидели в приемном покое больницы и пялились в телевизор. Прошло всего-то минут десять, но казалось, что гораздо больше. Скай поглядывал на ведущую в палату дверь, борясь с желанием снести ее к черту. И не сомневался, что сестра чувствует себя точно так же.
– Если уж поставили здесь телевизор, почему не дали пульт, чтобы мы могли переключить канал? – возмутилась Мария.
Скай перевел взгляд с экрана, где крутили «Вечернее шоу», на ее взволнованное лицо.
– Разве это не тот сенатор, что планирует баллотироваться в президенты? – спросил, надеясь, что болтовня как-то облегчит ожидание.
– Думаю, да, – отозвалась сестра, – но мне он не нравится.
Скай снова посмотрел на экран.
– Я читал о нем много хорошего, – продолжил не особо заинтересованно, но радуясь возможности отвлечься. Когда он не думал о Рэдфуте, то думал о женщине, которую оставил в своем доме.
– А я слышала «хорошее» о Гитлере, – фыркнула Мария. – У него одно из таких лиц. Напоминает мне парней, с которыми встречалась моя мама. Разговоров много, а на поверку – пшик.
Она вновь взглянула на злополучную дверь, и Скай, потянувшись, сжал руку сестры.
– Поддерживаю, – вставила женщина, сидящая в другом конце комнаты. – У него одно из таких лиц. Могу поклясться, что сегодня выдела точно такую же скользкую физиономию у парня, заправлявшего мне машину.
Мария улыбнулась женщине и обратилась к брату:
– Почему так долго? Может, стоит пойти проверить?
Тут дверь палаты наконец распахнулась, и оттуда вышел доктор Генри Майклз. Скай и Хосе вместе с ним учились в школе, и Скаю нравилась мысль, что о Рэдфуте заботится именно Генри.
Брат с сестрой вскочили на ноги, и Мария стиснула ладонь Ская.
– Расслабьтесь. – Доктор, кажется, без труда читал по их лицам. – Сейчас с ним все в порядке.
Хватка Марии ослабла, и Скай напомнил себе о необходимости дышать. Они снова сели.
– Не хочу вам лгать, – продолжал Генри, – опасность не совсем миновала. У него все еще очень низкое давление, и мы точно знаем, что имеется сотрясение. Я собираюсь сделать томографию и убедиться, что нет кровоизлияния. Тот, кто его ударил, не шутил… Он мог убить старика.
Скай почувствовал, как его собственное давление поднимается.
– Рэдфут не слабачок. – Генри поколебался, затем улыбнулся: – Опять же, я думал, он надерет мне задницу, когда я ему об этом сказал.
– Упрямый старый глупец, – проворчала Мария.
Скай усмехнулся:
– А разве он этого еще не сделал?
– Имеешь в виду, когда мы с Хосе добрались до его виски? Он меня и пальцем не тронул, но мне в жизни не было так страшно. – Доктор немножко помолчал. – В общем, надо дождаться результатов обследования, тогда я буду знать больше. О, и он зовет тебя, Скай. Даже не позволил медсестре раздеть себя, мол, никаких снимков, пока не поговорит с тобой.
– А я? – спросила Мария.
Генри глянул на нее с сочувствием:
– Он сказал «только Скай».
* * *
Собачье рычание просочилось сквозь дверь.
– Вот ублюдок! – прогрохотал бас. – Ты цапнул меня за зад! Я тебя тоже грохну!
«Тоже?»
Раздался громкий хлопок, и Шала подпрыгнула. «О Боже, он что, застрелил одного из псов Ская?! Но ведь этот звук мог издать и автомобиль…» Она заставила себя чуть сдвинуться и выглянуть в окно. Мужчина весь в черном и в лыжной маске стоял, уставившись на двух собак Ская, а в руке его… Что ж, это точно был не автомобильный хлопок. Но обе псины по-прежнему рычали.
Зверь покрупнее глянул в окно, прямо на Шалу. Она отпрянула назад и прижалась к стене, слыша, как неистово в ушах грохочет сердце. За все двадцать восемь лет ей еще не доводилось встречаться со смертью один на один. «И кому же я обязана этой встречей?»
В голове снова всплыло предупреждение мэра о коренных, которые не очень-то рады гостье, и об их недружелюбии. Интересно, попытка убийства попадает под определение «недружелюбия»? Колени подогнулись, и Шала сползла по стене, словно шарик мороженого.
Рычание зазвучало ближе – собаки встали между дверью и незнакомцем. Неужели это правда происходит лишь потому, что Шала попыталась принести туризм в Совершенство? Ради этого действительно можно убить? Или стоит умереть? Нет! И неважно, насколько ей нужны деньги. «Если выживу, буду полгода сидеть на бобах и рисе». Шала готова была отказаться от своего контракта. Она отправит его обратно мэру вместе с маленьким жирным чеком, повязав розовым бантиком. Если выберется отсюда.
«Если!»
* * *
Рэдфут поднял голову с узкой больничной койки, едва Скай зашел в палату.
– Давай переоденем тебя, – скомандовал он. – И ты позволишь врачам сделать снимки. Идет?
Старик оперся на локти:
– Подойди ближе. – И сунул что-то сыну в руку. – Забери это домой.
Скай уставился на пузырек с таблетками:
– Что это?
– Лекарства, которые были у меня с собой. Просто унеси их, – настаивал Рэдфут. – Оставь дома. Не хочу случайно перепутать их с тем, чем меня будут пичкать здесь.
– Они могут попросить список того, что ты принимал… – Скай повертел пузырек в руках.
– Просто засунь эти чертовы таблетки подальше и помоги мне переодеться! Скоро за мной медсестры явятся.
Увидев в глазах отца непоколебимую серьезность, Скай сунул таблетки в карман джинсов, затем помог Рэдфуту сесть и снять рубашку и уже через несколько минут возился с завязками на спине больничной сорочки старика. Тот потянулся и сжал ладонь сына:
– А теперь иди и найди Голубые Глаза. Я снова ее видел, пока они везли меня сюда. Твоя женщина в беде. Ты ей нужен.
* * *
Шала отказывалась умирать.
Ей нужно оружие. Она подумала о пистолете, который видела в шкафу Ская, но заряжен ли он? И тут вспомнила про оставленный в раковине нож и поползла к кухонной стойке. Позади раздался звук: кто-то пытался открыть дверь.
Шала привстала на колени, полезла в раковину. В дверь ударило что-то тяжелое – как плечо или нога. В панике потенциальная жертва схватилась за то, что на ощупь напоминало нож, и почувствовала, как лезвие впилось в кожу. Что ж, проверку на остроту он прошел. Не обращая внимание на боль, Шала наконец вытащила оружие.
– Проклятье!
Одновременно с руганью с крыльца послышался глухой стук, будто упало что-то тяжелое. «Ага, вроде мужика в лыжной маске». Чувствуя прилив храбрости – или, возможно, глупости, – Шала поднялась на ноги и ринулась к окну. Злоумышленник лежал на спине, яростно отбрыкиваясь от собак Ская. В конце концов он просто покатился, а псы двинулись следом, ощерив зубы и рыча. Шала увидела, что за ними лежит нечто похожее на пистолет. Мужчина скатился с крыльца, одна из собак спустилась за ним. Незнакомец вскочил, рванул обратно к своей машине, а Шала так и стояла, замерев, затаив дыхание и все еще стискивая в руке нож. Автомобиль взвизгнул шинами и умчался вниз по грунтовой дороге.
Опершись на стену, Шала наблюдала за крыльцом, где к первому псу подошел второй. Оба зверя, обернувшись, взглянули на гостью. Двумя парами ярко-золотых глаз. Шале прежде не доводилось сталкиваться с волком, но она видела достаточно снимков, чтобы его узнать. И животные на крыльце Ская Гомеса – скорее именно волки, чем собаки. Да, они спасли ей жизнь, но Шала не стремилась познакомиться с ними поближе. Не после того, как лицезрела песиков в действии.
В голове царил настоящий кавардак. Как этот бандит узнал, где ее искать? Слежки за ней не было, Шала специально проверяла. Она вспомнила о «чрезвычайно ситуации» Ская Гомеса, благодаря которой осталась здесь одна. Конечно, шеф утверждал, что в команде «За Уинтерс», вот только, по словам мэра, большинство коренных против нее. К тому же, если Скай на ее стороне, зачем тогда спер камеру?
Что-то влажное и теплое струилось вниз по руке Шалы. Кровь, капающая на деревянный пол.
* * *
Скай удержался от возражений, мол, Голубые Глаза – не его женщина. Спорить с отцом сейчас бесполезно. Затем старика увели, и только через час вернулся Генри и сообщил, что снимки чистые, однако на всякий случай Рэдфуту лучше провести ночь в больнице.
– Он уснул, – объяснил доктор Скаю и Марии, – но, если кто-нибудь захочет остаться с ним, в палате есть еще одна койка.
– Ну раз ты встречаешь Хосе, то я останусь, – предложила Мария.
Хосе связался с ними, как только Рэдфута забрали на томографию, сказал, что прилетает в девять утра.
Сестра вышла позвонить своему парню, а Скай тем временем заглянул к отцу. Тот спал. Скай шагнул к кровати, вспоминая, о чем думал, когда старик лишился сознания на его руках, и прошептал:
– Люблю тебя.
И уже выходил за дверь, когда услышал:
– И я тебя. А теперь найди Голубые Глаза.
Качая головой, Скай направился к своему грузовику. Грудь сжималась от эмоций, но стоило сесть в машину, откинуть голову на сиденье и расслабиться, как до Ская наконец дошло, о чем просил отец: «А теперь найди Голубые Глаза».
Он вспомнил, что оставил Шалу у себя дома. Вспомнил, как желал ее поцеловать. И зайти гораздо дальше поцелуев. А затем еще одно озарение: Шала ведь спрашивала, просматривал ли он снимки.
Скай не сомневался, что фотографировала именно она, но он ведь не застал ее в процессе съемки. И уже через три минуты уверений Шалы в собственной невиновности, поверил ей. Скай наклонился и поднял с пола перед пассажирским сидением конфискованный «Никон». А потратив какое-то время и разобравшись, как просмотреть кадры, в итоге не нашел никаких фото с пау-вау. Приятно оказаться правым.
Конечно, это не снимало с Шалы всех обвинений. Она так или иначе нарушила правила. Но, глядя на дорогую камеру, Скай понимал, почему. А если еще учесть, что из-за этого оборудования кто-то вломился в офис…
Наверное, ради мисс Уинтерс можно и изменить правила. Наверное. Скай с удовольствием бы посмотрел, продемонстрирует ли она завтра свое очарование – настоящее очарование, а не ту плохую игру, что вела перед его уходом. Да, он примет решение завтра, когда вновь увидит Шалу.
Внутри заворочалось неприятное предчувствие. А найдет ли он время с ней увидеться? Между расследованием попытки ограбления, встречей Хосе и приглядыванием за Рэдфутом…
«Я не уйду. Буду сидеть здесь, пока ты не вернешь мне камеру».
Скай надеялся, что Шала не солгала. В голове тут же всплыло видение, как он находит ее в своей постели голой, теплой, жаждущей. Замечательное видение. Тело моментально на него среагировало, но Скай расправил плечи и обрушил на свое либидо душераздирающую новость: этому не бывать. Если по какой-то невероятной случайности гостья все еще оставалась в его доме, то, скорее всего, спать она легла на диване. Если вообще легла, а не ждет хозяина, мечтая о его убийстве и своей камере. Стоит отправиться домой и проверить.
Сотовый зазвонил, когда Скай не успел проехать и квартала.
– Да, – ответил он, мыслями и переживаниями вновь возвращаясь к Рэдфуту.
– Скай, это я.
Скай узнал голос своего друга Сэла – владельца единственного отеля в Совершенстве – и должен бы был испытать облегчение, но уже перевалило за полночь. С тех пор, как Сэл женился на Джесси, ночные звонки не по его части.
– В чем дело, Сэл?
– У нас проблема. Эта цыпочка Уинтерс ворвалась в офис и разбудила меня воплями о том, что де кто-то разгромил ее номер. Я проверил – там действительно покопались.
– Проклятье!
– Она говорит, мол, уже нашла комнату в таком виде, но я заметил кровь, и думаю, может, она не все мне рассказала? Вдруг она застала взломщика.
– Она сильно ранена? – Скай не мог не вспомнить предупреждение отца.
– Не знаю, она не позволила себя осмотреть. Кажется, только рука, но она оставила кровавый след в моем офисе. Я дал ей другую комнату.
– Я уже еду.
– Э-м-м… – Сэл явно нервничал. – Не уверен, что это хорошая идея.
– Почему?
– Потому что, когда я предложил вызвать полицию, она накинулась на меня, типа если ты явишься без ее камеры, то тебе кранты. Еще сказала, мол, все, что ей нужно, это другой номер и ее долбанное оборудование к утру. А уходя, добавила, что «пусть Совершенство само теперь ищет долбанный способ привлечь туристов». И когда она произносила «долбанный», то выглядела достаточно безумной, чтобы все бросить.
Ведь наверняка же Шалу преследовал тот же засранец, который вломился в лачугу и ранил Рэдфута! Быстро развернувшись и направившись к отелю, Скай покосился на лежащую рядом камеру. Да, штука дорогая, но стоит ли таких усилий? Вряд ли.
– Я так полагаю, – продолжал Сэл, – камеру украли при взломе? Не то чтобы это имело какой-то смысл, но мисс что-то бормотала о «быть пойманной стаей волков» и что «Совершенство не такое уж и совершенное».
Волки? Видение Рэдфута? Черт, Скай не верил в подобное дерьмо. Если только… Его собаки. У Шалы была стычка с Бучем и Сандэнсом?
– Я дал ей ключ от другого номера, и она вылетела отсюда, как курица с горящими перьями и динамитом в заднице. Очень надеюсь, что мэр еще не выписал ей чек, потому как не сомневаюсь, что, покинув Совершенство, она уже не вернется.
Скай не хотел думать об ее отъезде. Он вновь посмотрел на камеру. Внезапно вернуть ее хозяйке показалось отличной идеей.
– Я уже еду, – повторил он. – Просто сделай мне одолжение: приглядывай за ее комнатой. Убедись, что никто до нее не доберется.
– Блин, мужик. Думаешь, за ней кто-то охотится? В смысле… я решил, что это просто случайный грабеж. Детки или еще кто. Эй, может, кто-то из подписавших петицию! Или вообще Чарли, развернувший антитуристическую кампанию. Он уже раз шесть являлся, убеждая меня подписать чертову бумажку. К тому же он достаточно вспыльчив.
– Просто наблюдай за ней, хорошо? – не выдержал Скай. – Я буду через десять минут. – И тут в голову пришла неожиданная мысль: – Сэл, думаешь, она сильно ранена? Нужна скорая?
– Скорая? Нет. Но крови много, швы так точно нужны. Я предложил отвезти ее в больницу, но в ответ получил такой взгляд… В общем, больше не предлагал.
Добравшись до отеля, Скай какое-то время кружил рядом, пока не заметил Сэла, прислонившегося к фонарному столбу. Затем припарковался и выбрался из машины, прихвати свой глок из бардачка и «Никон».
– В какой она комнате?
– В тринадцатой. – Сэл указал на нужную дверь и уставился на камеру в руках Ская. – Это ее?
– Ее. Потом объясню, а сейчас будь добр – спрячь это в сейф. – Он отдал камеру Сэлу, засунул пистолет за пояс брюк сзади и выпустил рубашку, чтобы прикрыть рукоять.
– Погоди-ка. – До друга, кажется, дошло. – Это та, что ты сегодня конфисковал? Я ведь не видел, кого ты осчастливил.
– Ага. – Скай направился к номеру Шалы. Сэл увязался следом.
– Но зачем кому-то вламываться…
– Может, решили, что оборудование мисс Уинтерс уже вернули. Не знаю. – Скаю требовалось несколько часов, чтобы все хорошенько обдумать.
– Неудивительно, что она взбесилась, едва я тебя упомянул. – Сэл хохотнул и ткнул его локтем. – Слушай, нехорошо так обращаться со своей будущей женой и матерью твоих детей.
Скай нахмурился. Проклятье, он знал, что рано или поздно вся эта чушь о вторых половинках всплывет. А если и жена Сэла знает, то к полудню об этом будет судачить весь чертов город!
– Я вооружен, – пробормотал Скай. – Лучше не беси меня.
Ухмылка друга стала еще шире:
– Ладно, считай, я ничего не говорил. Просто решил, ты должен знать, что носится в воздухе.
– Значит, Джесси в курсе? Где она берет информацию?
Сэл пожал плечами:
– Вчера она обедала с Марией. Но не вини мою женщину. Страсть к сплетням – ее единственный грех.
Скай покачал головой. Черт, Марии следовало бы думать головой. Конечно, они с Джесси дружат еще со школы, но стоит что-то сообщить этой болтушке – и меньше чем через час об этом будет знать даже Папа в Ватикане.
– И так, для справки, – добавил Сэл, – это ж не худший вариант. Она горячая. С другой стороны, увидев ее такой взбудораженной… хлопот цыпочка тоже может доставить.
Когда Скай остановился перед нужной дверью, друг буркнул:
– Дай знать, если что-нибудь понадобится.
После чего отбежал на несколько метров и замер.
Первый делом Скай обратил внимание на кровавый отпечаток ладони на дверном косяке. Желудок сжался, стоило представить Шалу раненой. Оставалось надеяться, что пострадала она несильно. Подавшись вперед, Скай постучал:
– Шала? Это Скай. Впустишь меня? – В ответ не раздалось ни звука, и он постучал еще раз: – Шала?
– Ты принес мою камеру? – донеслось из комнаты.
Скай оглянулся к Сэлу, и тот тут же спрятал «Никон» за спину.
– Нет, не принес. Но нам нужно поговорить.
– Поговорим завтра, когда отдашь мне оборудование. Уже поздно. Я устала и переоделась ко сну.
Скай прижался лбом к двери:
– Шала, я видел кровь. Сэл, управляющий отеля, сказал, что ты ранена. Прошу, открой, чтобы я мог взглянуть.
– Я в порядке! – рявкнули из-за двери.
– Ты не в порядке. Впусти меня.
– Ладно, давай я скажу иначе: я тебе не доверяю. Понятия не имею, кто стоит за этой… этой попыткой выгнать меня из Совершенства, но сработало. Завтра я уезжаю. И, богом клянусь, до этого ты вернешь мне камеру, иначе я найму адвоката и ты пожалеешь, что на свет родился.
В отчаянии Скай зажмурился, затем развернулся и направился к Сэлу.
– А я-то думал, ты в состоянии уломать любую женщину впустить тебя в гостиничный номер, – пошутил друг.
Только Скаю было не до смеха:
– Дай мне ключ.
– Серьезно?
– Сейчас же!
Сэл ушел в офис, а «переговорщик» вновь вернулся к двери Шалы.
– Послушайте, дамочка. Я – начальник полиции, и моя прямая обязанность – удостовериться, что с вами все хорошо. Я не стою ни за какими попытками. – Она не ответила, и он нахмурился. – Шала, сегодня ты была у меня дома. Если б я хотел навредить, неужели уже не сделал бы этого?
– Ага. Но это и случилось в твоем доме. Кто еще знал, что я там?
– Что случилось в моем доме? – переспросил Скай, запутавшись и отчаянно желая убедиться в ее невредимости. – Шала, я серьезно. Открой дверь.
– Он не следил за мной до твоего дома – я специально проверяла. Значит, кто-то сказал ему, что я там.
Скай заскрипел зубами:
– Кто за тобой не следил? – Затем кусочки головоломки соединились, но… – Если думаешь, что я замешан, то ошибаешься. Ты половине города сообщила, что ищешь меня! – А когда в ответ снова не раздалось ни звука, добавил: – Ну же, Шала, открой. Неужели и правда думаешь, что я причастен?
Послышались шаги, щелкнул замок. Скай вскинул руку, велев Сэлу держаться подальше.
Глава 10
Дверь медленно отворилась. Глаза Шалы были опухшими и влажными. Она плакала. И, черт возьми, от осознания этого внутри Ская все сжалось.
– Могу я войти? – спросил он, понимая, что она имеет право на подозрения, хоть в них не больше смысла, чем в обезжиренном масле.
Шала поколебалась, затем отступила. Скай шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.
Мисс Уинтерс переоделась в пижамные шорты с розовыми сердечками и такой же топ. Наряд не был неприличным или чересчур откровенным, но Скай все равно почувствовал слабость в коленях. Хлопок мягко подчеркивал все изгибы, а шорты до середины бедра позволили наконец-то во всей красе разглядеть стройные ножки. Но затем Скай заметил кровавое пятно на футболке и благополучно загнал свое либидо куда подальше. Правую ладонь Шала обмотала полотенцем.
– Могу я взглянуть на твою руку? – спросил он.
– С ней все в порядке.
– Пожалуйста. Я просто посмотрю.
Шала протянула ладонь, Скай осторожно убрал ткань и обнаружил под ней пятисантиметровый порез.
– Как это случилось?
– Нож.
Его желудок вновь скрутило.
– Кто-то напал на тебя с ножом?
– Нет. Сама схватилась за лезвие, когда брала нож для защиты.
– Защиты от кого?
– Вот черт! – В голосе Шалы послышалась знакомая дерзость. – Мы как-то забыли друг другу представиться. Но это, очевидно, был кто-то, кто не желает, чтобы я работала на Совершенство.
Скай решил, что этим обвинением займется позже. Встретившись взглядом с Шалой, он погладил большим пальцем тыльную сторону ее пораненной ладони.
– Еще какие-то травмы?
– Нет.
Ладно. Поверим на слово.
– Что произошло?
– Парень в лыжной маске и с пистолетом попытался вломиться в твой дом.
Лыжная маска. Значит, это точно тот же гад, что напал на Рэдфута. И какие выводы?
Скай вновь посмотрел на порез и осторожно раздвинул края, проверяя, насколько он глубокий. Достаточно. Из раны сочилась кровь. Нахмурившись, Скай опять обмотал ладонь Шалы полотенцем и скомандовал:
– Одевайся. Надо наложить швы. Остальное расскажешь по пути в больницу.
Она отдернула руку:
– Все не так уж плохо.
– Швы все равно нужны.
– Не-а. Разрез ровный, заживет.
– Он на ладони. И при каждом движении будет раскрываться.
Скай огляделся, увидел ее джинсы на спинке стула и, схватив их, протянул Шале. Она отбросила их на кровать:
– Мне не нужны швы.
Скай испустил тяжелый вздох:
– Шала, переодевайся. Я везу тебя в больницу. Это не обсуждается.
– Но…
– Отлично. Видимо, ты хочешь пойти в пижаме. – Он подтолкнул упрямицу в спину по направлению к двери. – Вообще, смотрится довольно миленько.
Шала затормозила, упершись пятками в ковер, и взгляд Ская приковали ее ступни. Голые, миниатюрные, женственные. На ногтях – нежно-розовый лак, а на больших пальцах еще и маргаритки нарисованы.
– У тебя красивые ступни. – Скай сам не знал, почему сказал это, но что уж теперь.
Шала уставилась на свои пальцы и после паузы спросила:
– Ты правда думаешь, что необходимо?…
– Да. – Он прикоснулся к ее подбородку, заставляя поднять взгляд. – Нужно зашить.
Шала вздохнула:
– Но уже поздно. А я так устала и проголодалась, и все, о чем сейчас мечтаю, – это забраться в кровать… Жалко звучит, да?
– Просто ужас, – усмехнулся Скай.
Поесть было бы здорово, а в кровати не обязательно спать. Скай вдохнул чистый женский аромат и, поддев пальцами подбородок Шалы, улыбнулся:
– Не вынуждай меня забросить тебя на плечо и потащить в машину.
– А ты можешь? – В ее тоне проскользнули дразнящие нотки.
Скай подмигнул:
– Мне это наверняка еще и понравится.
Ему определенно нравилось прикасаться к ней прямо сейчас. Хотя в глубине души он знал, что должен думать о нападении, а не о том, как приятна Шала на ощупь. Должен мысленно попытаться распутать это дело, а не примеряться, как отлично его рука впишется в изгиб ее талии. Должен искать причины произошедшего, а не гадать, каково будет погрузить язык в рот Шалы и какая она на вкус. И уж точно не следовало представлять, как эти сексуальные голые ступни скользят по его обнаженным ногам.
Шала закатила глаза и выдала микро-улыбку:
– Что ж, мы ведь не хотим лишний раз доставлять тебе удовольствие, да? Позволь мне переодеться.
Скай еще раз погладил пальцем ее щеку, затем заправил за ухо несколько легких прядей. Возможно, из-за усталости или пережитого страха – точно не скажешь, – но броня Шалы ослабла. И он не мог не воспользоваться подвернувшимся шансом. Что-то подсказывало, что вряд ли к ней удастся вновь так легко и близко подобраться.
Скай уставился на женские губы и задумался…
Наверное, это будет чересчур. Или?…
* * *
Мария вошла в палату и осторожно, чтобы не разбудить Рэдфута, прикрыла за собой дверь. С Мэттом связаться так и не удалось. Увидев раненого отца, Мария в панике сказала, что перезвонит, но теперь ей отвечала только голосовая почта.
– Он так и не берет трубку, да? – спросил Рэдфут.
В его тоне крылось гораздо большее, но Мария не собиралась позволять старику посеять сомнения в ее душе. Она не безразлична Мэтту. Мария в это верила. Ладно, его частые командировки немного напрягали, но она доверяла ему.
Она присела на краешек кровати:
– Тебе нужно спать.
– Я б так и делал, если б был дома. Мне доводилось спать на камнях более удобных, чем эта койка. Знаешь что? Сходи-ка разузнай, где медсестра спрятала мое исподнее, и мы с тобой…
– Ты останешься здесь, вьехо.
– Наступит завтра, женщина, и я отправлюсь домой. И плевать, если придется пересечь городскую площадь, подмигивая голой задницей всему Совершенству.
Мария усмехнулась:
– Хочешь заставить и без того немногочисленных местных сбежать в горы?
– Моя задница никого не обратит в бегство. Наоборот, может убедить некоторых задержаться.
Мария рассмеялась и мягко прикоснулась к вцепившейся в кроватный поручень руке отца:
– Поспи.
Затем наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Он не для тебя, дочь.
Мария поколебалась:
– С ним я счастлива.
– Так эти морщинки на твоем лбу – от счастья?
– Я просто волнуюсь, – вздохнула она, – потому что не могу до него дозвониться.
– Я знаю, почему ты переживаешь. И полагаю, что твои опасения обоснованы. Слушай свое сердце.
– Мое сердце говорит, что ты должен спать.
– И ты, и Скай сражаетесь с одними и теми же демонами, но разными способами. Скай бежит от своего прошлого. Ты же бежишь к нему.
Мария вздохнула. Неужели отец прав? Она необдуманно торопится? Подгоняет отношения с Мэттом? Сколько ни отрицай, но слова старика попали в точку. Разве она так же не торопилась с Хосе? Черт, да она прыгнула к нему в постель в первый же раз, как он взглянул на нее иначе!
И продолжала спать с ним, глупо надеясь, будто это что-то изменит. Не изменило. Когда из Нью-Йорка пришло предложение о работе, Хосе вцепился в него, как оголодавший ребенок в мороженое. Обнаружив задержку, Мария решила обсудить это с ним, однако застала Хосе за упаковкой чемоданов. Он заявил, мол, собирался поговорить с ней до отъезда, но что бы он сказал? «Прощай»?
Мария взглянула на Рэдфута:
– Ладно, мудрец, поведай же мне, есть ли в твоих снах подсказка, что мне делать?
Старик потянулся и коснулся ее щеки:
– У меня не было видений о тебе. Они…
– Ага! Но о Скае были, – подразнила Мария. – Я всегда знала, что он твой любимчик.
Рэдфут нахмурился:
– Я не контролирую свои видения. Но сердцем чувствую, что ты ступила на неверный путь.
– А твое сердце так же надежно, как твои предсказания?
– Нет, – признался старик. – Но твое – должно быть. Слушай его.
– Спи уже.
Мария перебралась на раскладушку, по-прежнему сжимая в руке телефон.
Что ее сердце говорило о Мэтте? Она закрыла глаза, вспоминая, как он подвел ее к витрине ювелирного и спросил: «Какое бы ты выбрала?». Ощущение его надежного тела за ее спиной сохранилось до сих пор. Мэтт – надежный. Тот, на кого всегда можно опереться, на кого можно рассчитывать – в отличие от родителей Марии. Но так ли это? Или она снова торопится и выдает желаемое за действительное?
Любовные романы напичкали ее голову глупыми мечтами. Мария просто не видит истины. А может, и недостатки Мэтта? Не будь она так слепа в отношениях с Хосе, не совершила бы многих ошибок. Вероятно, пришло время по-новому взглянуть на Мэтта.
* * *
– Переодевайся, Голубые Глаза.
Шала моргнула на него небесными очами, полными беспокойства, и потянулась за джинсами.
– Ох, прости. Столько всего произошло, я даже забыла спросить, как там Рэдфут…
– У него сотрясение, но все обойдется. Врачи оставили его на ночь в больнице. Можем заглянуть к нему, пока будем там.
– Как он ушибся? Упал или что?
Это напомнило Скаю, что ему тоже необходимы ответы.
– Объясню по дороге. – Он жестом отправил ее в ванную: – Вперед.
А когда несколько минут спустя Шала вернулась, Скай понял, что оказался прав насчет временно ослабшей защиты. С первого взгляда было видно, что эмоциональные барьеры вновь воздвигнуты. У Ская имелись собственные, так что это не должно бы его волновать. Однако волновало.
Шала посмотрела на дверь, потом на него:
– До меня только сейчас дошло, насколько все это глупо. Нет ни одной адекватной причины, по которой ты обязан меня куда-то везти. Уже поздно. И я сама за рулем.
– У тебя рана на руке, – заметил Скай.
– Я же добралась сюда от твоего дома. И до больницы доеду. Ну правда. Я в порядке. И могу…
– Шала, – перебил он.
– Никаких причин, чтобы…
Она не прекращала тараторить, пока Скай брал ее сумочку, выталкивал неугомонную за дверь, и всю дорогу до грузовика. Половина из сказанного вообще не имела смысла. Либо болтливость для Шалы естественна, либо виноваты усталость и стресс. Скай надеялся на последнее. Он готов был голышом и босиком взбираться на снежную гору и спать на спине дикобраза – лишь бы избежать женской трескотни.
Едва Скай устроился за рулем, Шала погрузилась в молчание. Он взглянул на нее и увидел стоящие в глазах слезы. Настоящие слезы. Эти прекрасные наивные глазки теперь были остекленевшими и полными печали.
Наклонившись, Скай положил руку на спинку пассажирского сиденья.
– Ты в порядке?
Шала покачала головой, моргнула, закусила губу, будто сражалась со слезами, и только потом утвердительно кивнула. Скай не любил слезы, но с ними справиться гораздо легче, чем с болтовней.
И тут до него дошло. Эта женщина сегодня подверглась нападению. Если болтовня ее успокаивает, то он способен потерпеть. Не совсем же он засранец.
– Расскажешь?
Шала снова помотала головой:
– Нет.
Теперь, когда нужно было говорить, она перешла от безудержной трескотни к молчанию.
– Я должен знать, что сегодня произошло. Тебе придется мне рассказать.
– О. – Шала моргнула еще несколько раз. – Об этом-то я могу говорить.
Что? Если она плачет не из-за нападения, то, черт возьми, почему тогда?! Скай почти спросил, но вовремя себя одернул.
