Текст книги "Движимые (ЛП)"
Автор книги: Кристи Бромберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 28
«Вот как ты хочешь, чтобы все было. Полагаю, ты меня не хочешь», – торжественно подпеваю я своим старым добрым «Matchbox Twenty», когда на следующий день еду домой после смены. Я по-прежнему ничего не слышала от Колтона, но опять же я этого и не ожидала.
Заезжаю на подъездную дорожку, последние двадцать четыре часа прошли как в тумане. Надо было позвонить и сказать, что я заболела и не выйду на работу, ведь так нечестно по отношению к мальчикам, иметь рядом воспитателя, который так погружен в свои мысли, что не замечает их присутствия.
Я столько раз переживала этот момент, что больше не могу о нем думать. Я не ждала, что в ответ Колтон признается мне в вечной любви, но также и не думала, что он будет вести себя словно, эти слова не были произнесены. Я страдаю и чувствую острую боль отвержения, и не знаю, куда теперь двигаться дальше. Предприняв важный шаг в наших отношениях – я облажалась. Что сейчас делать? Я не уверена.
Плетусь к дому, довольно бесцеремонно роняю сумку на пол у входной двери и падаю на диван. Там-то Хэдди и находит меня несколько часов спустя, войдя в дверь.
– Что он тебе сделал, Райли? – ее требовательный голос пробуждает меня ото сна. Она стоит надо мной, руки на бедрах, выискивая в моих глазах ответ.
– О, Хэдди, я здорово облажалась, – вздыхаю я, позволяя пролиться слезам, которые я сдерживала всё это время. Она садится на кофейный столик передо мной, положив руку мне на колено, и я пересказываю ей все, что случилось.
Когда я заканчиваю, она лишь качает головой и смотрит на меня глазами, полными сожаления и сочувствия.
– Что же, милая, если кто и лажанул, то это определенно не ты! – говорит она. – Все что я могу сказать – нужно дать ему немного времени. Ты, наверное, до смерти напугала Мистера Раскованного Холостяка. Любовь. Обязательства. Все это дерьмо… – она размахивает рукой в воздухе, – …это большой шаг для кого-то вроде него.
– Знаю. – Икаю я сквозь слезы. – Я просто не ожидала, что он поведет себя так холодно… так безразлично. Думаю, это то, что ранит больше всего.
– Ох, Рай. Она наклоняется и крепко меня обнимает. – На сегодняшний вечер я скажу, что заболела, чтобы не оставлять тебя одну.
– Нет, не надо, – говорю я ей. – Я в порядке. Все равно я съем, вероятно, галлон мороженого и пойду спать. Иди… – Я жестикулирую, прогоняя ее, – …все будет хорошо. Обещаю.
Мгновение она лишь смотрит на меня, рассуждая, лгу я или нет.
– Ладно, – говорит она, делая глубокий вдох, – но запомни кое – что… ты потрясающая, Райли. Если он этого не видит… если он не видит все, что ты можешь предложить ему в постели… тогда нахрен его и лошадь, на которой он приехал.
Слабо улыбаюсь ей. Предоставив Хэдди выразить это коротко и ясно.
Следующее утро проходит без весточки о нем. Решаю написать ему смс.
Привет, Ас. Позвони мне, когда будет возможность. Нам нужно поговорить. Целую-обнимаю.
Большую часть дня телефон молчит, несмотря на то, сколько я на него смотрела и проверяла все ли в порядке с сигналом. По мере того, как тянется день, в меня вселяется тревога, и я начинаю понимать, что, вероятно, нанесла непоправимый урон.
Наконец, в три часа я получаю ответ. Мои ожидания взлетают до небес от возможности связаться с ним.
Занят весь день на встречах. До скорого.
А тут мои ожидания резко уходят в пике.
На третий день после рокового признания в любви по дороге на работу я набираюсь смелости позвонить ему в офис.
– «CD Enterprises», могу я вам помочь?
– Колтона Донавана, пожалуйста, – отвечаю я, сжимая руками руль до побелевших костяшек.
– Могу узнать, кто звонит?
– Райли Томас. – Мой голос срывается.
– Здравствуйте, мисс Томас, я уточню. Одну минуту, пожалуйста.
– Спасибо, – шепчу я, беспокойство поглощает меня из-за ожидания его ответа, а затем из-за того, что сказать, если это случится.
– Мисс Томас?
– Да?
– Простите. Колтона сегодня нет. Он заболел. Могу я оставить сообщение? Может Тони сможет вам чем-то помочь?
При этих словах сердце подступает к горлу. Если бы он действительно был болен, ей не пришлось бы уточнять. Она должна была это знать.
– Нет. Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
Последние несколько дней начали сказываться на мне. Я выгляжу настолько ужасно, что даже макияж не помогает. На четвертый день чувствую, что отдал бы все, чтобы вернуть свои слова. Чтобы вернуть нас к тем временам, когда нас соединял момент его непоколебимого доверия ко мне. Но я не могу.
Вместо этого, сижу за своим столом и бесцельно глазею на кучу работы без какого-то желания что-либо делать. Поднимаю взгляд на стук в открытую дверь и вижу Тедди.
– Ты в порядке, дитя? Выглядишь не очень хорошо.
Заставляю себя улыбнуться.
– Да. Кажется, я заболела, – вру я. Все, что угодно, лишь бы избежать вопросительного взгляда и «я же говорил» тона. – Со мной все будет хорошо.
– Ладно, не задерживайся допоздна. Думаю, ты последняя. Скажу Тиму внизу в холле, что ты все еще здесь, чтобы он проводил тебя до машины.
– Спасибо, Тедди – я улыбаюсь. – Доброй ночи.
– Доброй ночи.
Моя улыбка исчезает, когда он отворачивается от меня. Наблюдаю, как Тедди идет к лифтам и заходит в открывшуюся кабинку, пока я набираюсь смелости снова позвонить Колтону. Не хочу казаться отчаявшейся, но это так. Мне нужно с ним поговорить. Показать ему, что хоть я и сказала эти слова, между нами все по-прежнему. Беру свой мобильный телефон, но понимаю, что он, вероятно, не ответит, если увидит мой номер. Решаю воспользоваться телефоном в офисе.
Трубку берут на третьем гудке.
– Донаван.
Мое сердце колотится в груди при звуке его голоса. Говори легко, Райли.
– Ас? – произношу я, затаив дыхание.
– Райли? – его голос кажется таким далеким, когда он произносит мое имя. Таким отстраненным. Таким бесстрастным и скучающим.
– Привет, – робко говорю я. – Рада, что дозвонилась до тебя.
– Да, прости, что не перезвонил, – он извиняется, но по его голосу этого не скажешь. Он говорит со мной тем же раздраженным тоном, что и с Тиган.
Проглатываю комок в горле, нуждаясь хоть в какой-то связи с ним.
– Не беспокойся. Я просто рада, что ты взял трубку.
– Да, просто я был очень занят на работе.
– Тебе уже лучше? – спрашиваю я, а затем съеживаюсь, когда на линии повисает тишина – пауза, которая говорит мне, что ему приходится быстро сообразить, что сказать, чтобы скрыть ложь.
– Да… просто в последнюю минуту хочу получить кое-какие детали, чтобы попытаться протолкнуть патент на одно из наших новых устройств безопасности.
У меня внутри все переворачивается от его бездушного тона, потому что я это чувствую. Чувствую, как он отдаляется от всего, чем мы делились вместе. От всех эмоций, которые он испытывал, но не мог выразить словами. Пытаюсь скрыть отчаяние в голосе, когда первая слеза стекает по моей щеке.
– Ну, и как успехи?
– Э-э-э, да по-всякому… слушай, детка… – он смеется, – …мне нужно бежать.
– Колтон! – умоляю я. Его имя слетает с губ прежде, чем я успеваю остановиться.
– Да?
– Послушай, прости меня, – говорю я мягко. – Я не то имела в виду… – Запинаюсь на полуслове, задыхаясь от лжи.
В трубке на мгновение становится тихо, и это единственная причина, по которой я понимаю, что он меня услышал.
– Вот это пощечина, – говорит он с сарказмом, но я слышу раздражение в его голосе. – Что такое, детка? То ты любишь меня, то нет, да? Когда ты говоришь это, а потом забираешь слова обратно – это даже хуже. Не согласна?
Думаю, на этот раз меня разрывает на части явная насмешка в его голосе. Сдерживаю всхлип, прежде чем он успеет прозвучать. Слышу, как он смеется с кем-то на другом конце линии.
– Колтон… – это все, что я могу произнести, боль поглощает меня целиком и затягивает вниз.
– Я позвоню тебе, – говорит он, телефон щелкает, прежде чем мне выпадает шанс сказать то, что боюсь, может оказаться моим последним «До свидания». Прижимаю телефон к уху, разум проворачивает различные варианты, по которым разговор мог пойти по-другому. Почему ему нужно быть таким жестоким? Он предупреждал меня. Полагаю, на этот раз это целиком и полностью моя вина. Прежде всего из-за того, что не слушала, а затем из-за того, что открыла свой болтливый рот.
Скрещиваю руки и кладу голову на стол, постанывая, когда понимаю, что положила голову на график, который прислали мне из его офиса. О мероприятиях, которые по соглашению я обязана посетить. С ним. Какого хрена я с собой сделала? Как я могла быть такой чертовой дурой, согласившись на это? Из-за него, повторяет тихий голос в моей голове. И из-за мальчиков. Беру расписание, сминаю его и бросаю через всю комнату, надеясь, по крайней мере на стук, но мягкий звук удара о стену не унимает боль в груди.
Через несколько мгновений рыдания сотрясают мое тело. Что б меня. Что б его. Что б эту любовь. Я знала, что так все и будет. Ублюдок.
Проснувшись в субботу, утром все еще чувствую себя дерьмово, но у меня появилась новая цель. Встаю и заставляю себя пойти на пробежку, говоря себе, что это заставит меня чувствовать себя лучше. Это даст мне свежий взгляд на вещи. Бегу, ударяя ногами о тротуар в неумолимом темпе, чтобы облегчить боль в сердце. Прихожу домой, запыхавшись, тело устало, и глубоко в душе я по-прежнему чувствую боль. Полагаю, я солгала самой себе.
Принимаю душ и говорю себе, что сегодня больше не будет слез и определенно не будет никакого мороженого.
Когда я зачерпываю из упаковки последнюю ложку мятного мороженого с шоколадной крошкой, звонит телефон. Смотрю на неизвестный номер, любопытство берет верх.
– Алло?
– Райли? – я пытаюсь узнать женский голос, звучащий на другом конце линии, но не могу.
– Да. Кто…
– Что, черт возьми, случилось? – требует от меня ответа голос в резком и явно раздраженном тоне.
– Что? Кто…
– Это Квинлан. – Короткий ошарашенный вздох слетает с моих губ. – Я только что вышла из дома Колтона. Что случилось?
– Что ты имеешь в виду? – заикаюсь я, потому что могу ответить на этот вопрос по-разному.
– Боже! – вздыхает она в отчаянии и нетерпении на другом конце линии. – Вы двое, может разберетесь уже со своим дерьмом и вытащите головы из своих задниц? Боже правый. Может тогда вы поймете, что между вами двумя есть что-то настоящее. Несомненно реальное. Нужно быть идиотом, чтобы не увидеть эту искру между вами. – Я молчу на другом конце провода. Слезы, про которые я говорила, что их не будет, вытекают из уголков моих глаз. – Райли? Ты здесь?
– Я сказала, что люблю его, – говорю я мягко, почему-то желая довериться ей. Может, мне нужно некое обоснование его реакции от кого-то, кто находится к нему ближе всего, чтобы не продолжать бесконечно прокручивать ее в голове.
– Вот дерьмо – выдыхает она в шоке.
– Да… – с тревогой смеюсь я, – …это если в двух словах.
– Как он это воспринял? – спрашивает она осторожно. Рассказываю ей о его реакции и о том, как он себя вел с тех пор. – Похоже на то, что я от него ожидала – вздыхает она. – Он такой засранец!
Молчу в ответ на ее слова, смахивая слезы тыльной стороной ладони.
– Как он? – спрашиваю я срывающимся голосом.
– Угрюмый. Ворчливый. Чертовски мрачный – смеется она. – И, судя по выбору друзей в лице Джима и Джека, пустышек, развалившихся на его кухонном столе, я бы сказала, что он пытается напиться до беспамятства, чтобы либо забыть своих демонов, либо избавиться от страха из-за чувств к тебе. – Выдыхаю, часть меня, упивается тем, что ему тоже больно. Что на него повлияло произошедшее между нами. – И потому что он ужасно по тебе скучает.
Мое сердце разрывается от ее последних слов. Чувствую себя так, будто последние пару дней находилась в мире без света, так приятно знать, что он тоже утопает во тьме. А затем та часть меня, которая осознает, что не хочет, чтобы он страдал, жалеет, что причинила боль этими глупыми словами, и просто хочет снова все исправить.
Мой голос полон слез и дрожит, когда я снова начинаю говорить.
– Я правда облажалась, сказав это, Квинлан.
– Нет, не облажалась! – журит она. – Ох! – стонет она. – Боже, я люблю его, но иногда просто ненавижу! Он никогда раньше не открывался для такой возможности, Райли… он никогда не находился в таком затруднительном положении. Могу только догадываться, как бы он отреагировал.
– Прошу, – умоляю я. – Я не знаю, что мне делать. Я просто не хочу все испортить и оттолкнуть его еще дальше.
Несколько мгновений она молчит, размышляя.
– Дай ему немного времени, Райли, – бормочет она, – но не слишком много, а то он специально может сделать какую-нибудь глупость, и рискнуть проебать единственную хорошую девушку, которая ему действительно дорога.
– Не Тони… – слова вылетают прежде, чем я успеваю остановиться. Съеживаюсь, зная, что только что открыто оскорбила друга семьи.
– Не говори мне про нее. – Квинлан презрительно усмехается, заставляя частичку меня улыбнуться, зная, что не одна я ее ненавижу. Смеюсь сквозь слезы. – Держись, Райли, – говорит она, наполненным искренностью голосом. – Колтон замечательный, но сложный человек… достойный твоей любви, даже если он еще не может принять эту идею. – Комок в горле мешает мне ответить, поэтому я просто мычу в знак согласия. – Ему требуется много терпения, надежное чувство преданности, неумолимое доверие и человек, который скажет о том, что он выходит за рамки. Для всего этого потребуется время, чтобы он понял и принял… в конце концов, он стоит ожидания. Я лишь надеюсь, что он это понимает.
– Знаю, – шепчу я.
– Удачи, Райли.
– Спасибо, Квинлан. За все.
Слышу ее смешок, когда она выключает телефон.
ГЛАВА 29
Совет Квинлан все еще звучит в моих ушах, когда на следующее утро я лежу в постели. Боль в груди и боль в душе все еще со мной, но ко мне вернулась решимость. Однажды я просила Колтона сражаться за нас. За меня. Теперь моя очередь. Я сказала ему, что он стоит риска. Что я рискну. Теперь мне нужно это доказать.
Если Квинлан считает, что я важна для него, то сейчас я не могу сдаться. Я должна попытаться.
Еду вдоль побережья, голос Лизы Лоеб доносится из динамиков, и у меня в голове проносится вихрь мыслей – что я скажу и как, а облака надо мной медленно рассеиваются, уступая место утреннему солнцу. Воспринимаю это как добрый знак того, что встретившись лицом к лицу с Колтоном, он увидит, – есть только он и я, как это было раньше, и что слова ничего не значат. Что они ничего не меняют. Что он чувствует то же самое, а я веду себя по-прежнему. И что мы – это мы. Что тьма, которую я чувствую, рассеется, потому что я снова вернусь в его свет.
Еду по Броудбич-Роуд и подъезжаю к его воротам, мое сердце несется в бешеном галопе, а руки дрожат. Нажимаю на звонок, но никто не отвечает. Пытаюсь снова и снова, думая, что, может быть, он спит. Что не слышит звонок, потому что находится наверху.
– Здравствуйте. – Произносит женский голос из динамика. Мое сердце падает в желудок.
– Это Райли. Мне… Мне нужно увидеть Колтона. – Мой голос – клубок нервов и непролитых слез.
– Привет, дорогая. Это Грейс. Колтона здесь нет, милая. Он не был здесь со вчерашнего дня. Все в порядке? Не хотите зайти?
Шум крови в голове – это все, что я слышу. Дыхание прерывается, когда я опускаю голову на руль.
– Благодарю, Грейс, но нет, спасибо. Просто скажите… просто скажи ему, что я заезжала.
– Райли? – неуверенность в ее голосе заставляет меня высунуться из окна машины.
– Да?
– Не мне об этом говорить… – она прочищает горло, – …но будьте терпеливы. Колтон хороший человек.
– Знаю. – Мой голос едва слышен, желудок застрял у горла. Если бы только он сам это понял.
Моя поездка назад по побережью уже не наполнена такой надеждой как раньше. Говорю себе, что он, вероятно, встречался с Бэккетом и был слишком пьян, чтобы ехать домой. Что провел вечер с командой и после вечеринки остановился в отеле в центре Лос-Анджелеса. Или же решил, что пришло время для очередной поездки в Лас-Вегас и прямо сейчас он в самолете на пути домой.
Бесконечные сценарии проносятся в моей голове, но никак не уменьшают волны страха, которые одна за одной накатывают внутри меня. Не хочу думать о другом месте, где он может быть. Таунхаус на улице Пэлисейдс. Месте, куда он отправляется со своими договоренностями. Мое сердце бешено колотится, а мысли безрассудно разлетаются в разные стороны от подобной идеи. Пытаюсь оправдать это тем, что он там напился. Что он один. Но слова Тиган и Тони мелькают в моей голове, подпитывая бесконечный поток сомнений и беспокойства, бушующих внутри меня.
Мой разум заполняется множеством предупреждающих сигналов, которые тот мне посылает. «Я запрограммирован на это, Райли. Я намеренно причиню тебе боль, чтобы доказать, что могу. Чтобы доказать, что независимо от последствий ты не останешься. Чтобы доказать, что я могу контролировать ситуацию».
Не помню, как поворачиваю руль машины в том направлении, но, прежде чем я это понимаю, по памяти сворачиваю на его улицу. Слезы текут по моим щекам, когда я крепко сжимаю руль. Потребность знать перевешивает мучительную боль от признания того, чего боится мой разум. Из-за чего так беспокойно на сердце. Что уже прекрасно понимает мой разум.
Подъезжаю к обочине, с облегчением вздыхаю, когда вижу, что возле дома нет ни одной машины Колтона. Но потом вижу дверь гаража и думаю, может она внутри. Я должна знать. Мне нужно.
Убираю волосы с лица и делаю глубокий вдох, прежде чем выскользнуть из машины. На слабеющих ногах поднимаюсь по тропинке во двор, вымощенный булыжником. Мое сердце колотится так громко, что все, что я слышу – это его грохот, все, на чем я могу сосредоточиться, кроме того, чтобы говорить себе переставлять ноги.
ГЛАВА 30
Колтон
Моя гребаная голова. Стону, переворачиваясь на кровати. Хватит стучать в долбаные барабаны. Прошу. Кто-нибудь. Пристрелите меня.
Подсовываю подушку за голову, но чертова пульсация в висках продолжается. Желудок выделывает фортеля, и мне приходится сосредоточиться на том, чтобы не блевануть, потому что моя голова действительно не хочет, чтобы я пока вставал.
Боже правый! Что произошло прошлой ночью? Кусочки воспоминаний возвращаются ко мне. Бэкс заезжает за мной, чтобы вытащить из хандры по вуду-киске. Хандры, из которой я не уверен, что хочу, чтобы меня вытаскивали. Пьянка. Райли… желаю Райли. Нуждаюсь в Райли. Скучаю по Райли. Мы встречаемся с Тони в баре для подписания каких-то бумаг. Много гребаного алкоголя. Слишком много гребаного алкоголя, судя по моей голове.
Удовольствие, чтобы похоронить боль.
Изо всех сил пытаюсь пробиться сквозь туман в голове, чтобы вспомнить остальное. Яркие проблески среди тумана. Возвращаемся сюда. Дом на Пэлисейдс ближе, чем Малибу. Пью еще. Тони не комфортно в ее деловом костюме. Даю ей свою футболку. Стоя на кухне, гляжу на гребаный контейнер с сахарной ватой на столе. Воспоминания о ярмарке делают боль обжигающей.
– Ох, черт, – стону я, когда следующее воспоминание четко и ясно вспыхивает у меня в голове.
Сижу на диване. Бэкс, засранец, выглядит прекрасно, хотя пил со мной наравне, сидит в кресле напротив меня. Его ноги подняты, а голова откинута назад. Тони рядом со мной на диване. Протягиваю руку мимо нее к столику, чтобы взять свое пиво. Она тянется ко мне. Обнимает за шею. Ее рот на моих губах. Слишком много алкоголя и в груди по-прежнему пылает огонь желания. Мне так больно, потому что мне нужна Райли. Только Райли.
Удовольствие, чтобы похоронить боль.
Целую ее в ответ. На мгновение теряясь в ней. Пытаюсь избавиться от постоянной боли. Забыть, как чувствовать. Все неправильно. Так неправильно. Отталкиваю ее. Она не Райли.
Гляжу вверх и встречаю неодобрительный взгляд Бэкса.
Че-е-ерт! Стаскиваю себя с кровати и тут же съеживаюсь от грохота товарного поезда в голове. Добираюсь до ванной и на мгновение сгибаюсь над раковиной, изо всех сил пытаясь прийти в себя. Образы прошлой ночи продолжают мелькать. Гребаная Тони. Смотрю в зеркало и морщусь.
– Дерьмово выглядишь, Донаван, – бормочу я про себя. Налитые кровью глаза. Щетина больше похожая на бороду. Уставший. И опустошенный.
Райли. Фиалковые глаза умоляют меня. Нежная улыбка. Огромное сердце. Чертовски идеальна.
Я люблю тебя, Колтон.
Боже, я скучаю по ней. Она нужна мне. Я хочу ее.
Чищу зубы. Пытаюсь избавиться от привкуса алкоголя и отчаяния. Начинаю стаскивать с себя рубашку и нижнее белье – мне нужно избавиться от ощущения рук Тони. От меня пахнет ее духами. Мне позарез нужен душ. Только собираюсь включить воду, как слышу стук в дверь.
– Кто это, черт возьми? – ворчу я, прежде чем посмотреть на часы. Еще чертовски рано.
Рассеянно смотрю чего бы надеть, пытаясь прояснить туман в голове. Не могу найти свои вчерашние брюки. Куда, черт побери, я их положил? В отчаянии рывком открываю комод, хватаю первую попавшуюся пару джинсов и поспешно запихиваю в них ноги. Спешу вниз по лестнице, застегивая на ходу пуговицу, пытаясь понять, кто, черт возьми, у моей двери. Оглядываюсь и вижу Бэкса, лежащего в бессознательном состоянии на диване. Так тебе, засранец, и надо. Поднимаю глаза и вижу, как Тони на своих длинных ногах открывает дверь. Вид ее – в одной лишь футболке, вид ее ног – никак на меня не действует, как бывало раньше.
– Кто там, Тон? – мой голос звучит чужеродно. Скрипучий. Без эмоций, потому что единственное чего я хочу, чтобы Тони ушла. Хочу, чтобы она ушла из моего дома, мне не нужно напоминание о том, что могло бы произойти. Что я чуть не облажался. Потому что теперь это важно. Теперь она важна.
И когда я ступаю в ослепительный утренний свет дверного проема, клянусь Богом, мое сердце пропускает удар. Там стоит она. Мой ангел. Та, которая помогает мне пробиться сквозь тьму, позволяя мне держаться за ее свет.
