Текст книги "Движимые (ЛП)"
Автор книги: Кристи Бромберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)
– Да ладно! Вы ведь не…
– Кто-то ведь должен вправить мальчику мозги. – Мой желудок протестует от ее слов.
– Ну, не думаю, что у него на это уйдет много времени, судя по фото, – говорит ее подруга, и мысленно я вижу ухмылку, расплывающуюся по ее губам.
– Да, знаю. – отвечает Тони. – Она не может дать ему то, что нужно. Она чертовски наивна. Эти двое похожи на маленькую Красную Шапочку и большого злого волка. Он съест ее заживо, выплюнет, а потом перейдет к следующей.
– У него довольно отменный аппетит по части секса. Большой плохой волк… Хм, ему подходит. Определенно, лучший секс в моей жизни. – Подождите-ка минутку! Колтон был и с другой? Глубокий вдох, Райли. Сколько здесь сегодня, вашу мать, его бывших? Глубокий вдох.
Слышу, как на сумочке застегивается молния.
– Он устанет от нее достаточно скоро, когда она не сможет его удовлетворять. Посмотри на нее… в ее теле нет ни капельки соблазна. Она слишком неинтересная… слишком простая… слишком скучная, чтобы удержать его внимание. И если она такая снаружи, не могу представить, насколько она вялая в постели. Ты знаешь какой он, предсказуемость – одна из тех вещей, которые он не выносит. – она смеется. – Кроме того, прошлой ночью я несколько раз намекнула, чтобы он знал – я по-прежнему в игре. И более чем готова быть кем угодно или делать что угодно.
Ее подруга мычит в знак согласия.
– Кто не будет, когда дело доходит до него? Этот мужик – неутомимый гребаный Бог в постели.
– Я знаю это лучше, чем кто-либо другой. – Тони хихикает, звук ползет по моему позвоночнику. – Кроме того, я могу быть терпеливой. Время определенно на моей стороне.
– Готова? – слышу звук второй застегиваемой молнии и стук каблуков, дверь закрывается, погружая меня в тишину.
Какого черта? Копаюсь в сумочке в поисках телефона. Нажимаю на Google и набираю «Страница 6, Колтон Донаван». Нажимаю на первую ссылку, которая появляется, и готовлюсь, пока изображение заполняет экран. Это фото Колтона, выходящего из отеля «Chateau Marmont». Его рука покоиться на пояснице Тони, которая вырядилась в потрясающе сексуальное красное платье. Она повернулась к нему, с обожанием на него смотрит, ее рука на лацкане его пиджака, на лице соблазнительная улыбка. Колтон смотрит на нее сверху, смеясь, будто они только что обменялись только им одним понятной шуткой. Когда я наконец могу оторвать взгляд от явной химии между ними, смотрю на дату на фотографии.
Датировано прошлой средой. Тем же днем, когда Колтон повел нас с детьми на картинг. Громко стону в пустом туалете от осознания того, что я его возбудила, а потом отправила на прием к Тони. Чертовски здорово! Вновь смотрю на фотографию, надеясь, что она с прежних времен, но затем приглядываюсь и замечаю, что Колтон гладко выбрит. Он никогда не бывает гладко выбритым. В среду, впервые с тех пор, как мы познакомилась, я узнала, что он может быть и таким. Чувствую острую боль в животе, когда снова смотрю на фото. Колтон сказал мне, что ему нужно на работу. В «Chateau Marmont» к Тони? Что, черт возьми, они делали, и почему уходили вместе, выглядя так, что им чертовски комфортно друг с другом?
Делаю глубокий вдох, мои мысли яростно бесчинствуют у меня в голове, пока словесные копания Тони снова проникают в мое сознание и захватывают его.
Начинаю чувствовать, что задыхаюсь в ограниченном пространстве туалетной кабинки. Вожусь с замком на дверце и спешу к туалетному столику. Быстро взглянув на себя в зеркало, я в шоке от того, что внешне я такая спокойная и собранная, когда внутри меня всё переворачивается от вновь обретенной информации.
Заставляю себя успокоиться и не делать поспешных выводов. Тони – друг семьи и деловой партнер. Конечно, они должны вместе ходить на деловые мероприятия. Вероятно, снимок был сделан в нужный момент, чтобы запечатлеть кадр, о котором люди могли говорить. О котором они могли бы строить предположения. Вероятно, есть еще двадцать других фотографий, которые скучны и не заслуживают сплетен. Кроме того, тот факт, что Тони все еще испытывает что-то к Колтону, не должен меня удивлять; она ясно дала мне понять это на треке.
Когда я выхожу из туалетной комнаты, все еще пытаюсь уговорить себя спуститься с карниза неуверенности. Я не могу найти Колтона, поэтому направляюсь к бару, мне нужно еще выпить, чтобы успокоить свои потрепанные нервы. Говорю себе, что знаю, у Колтона были женщины, но в Вегасе он сказал мне, что я та, кто ему нужен. Было бы намного легче это принять, если бы он просто признался мне, что мы были чем-то большим – чем-то особым – сказал бы что угодно, чтобы выраженные словами эмоции стали бы частью картины. Что я не просто его игрушка для утех.
Выкинь это из головы, Райли! Должна признать, он показывает это делом, а не словом. Это всё, что он хочет мне дать, и я должна это принять или уйти. В отчаянии вздыхаю. Думала, что в уме отношусь к этому нормально. На самом деле, так и было, но потом, добавив сочетание девиц сегодняшнего вечера и моей неуверенности, всё началось снова. И те слова, что они неоднократно бросали мне в лицо – сначала Тони, а затем сегодня вечером Тиган, а также девицы с третьей по пятую, делает всё намного сложнее. Колтон – полный комплект. Я должна быть польщена, что другие женщины хотят быть с ним.
Продолжай говорить себе это, Рай, и, возможно, когда-нибудь ты этому поверишь.
Заказываю выпивку в баре, а когда поворачиваюсь, чтобы отойти, замечаю, как Колтон разговаривает с джентльменами на противоположной стороне комнаты. Улыбаюсь, его вид рассеивает все мои сомнения. Когда я направляюсь к нему, его разговор заканчивается, и прежде, чем он успевает повернуться, чтобы уйти, к нему подходит женщина и заключает его в объятия, которые на мой вкус длятся слишком долго. И, конечно же, она блондинка, умопомрачительная красотка, которая соперничает с ним по потрясающей внешности. Когда она поворачивается так, что я могу ее видеть, это никто иной, как девица номер пять из очереди к бару.
Внутри меня вспыхивает пламя раздражения.
Ну, вот, опять. Останавливаюсь на полпути и наблюдаю за их общением. В то время как контакт Колтона с Тиган был милым, но бесстрастный, его разговор с девицей номер пять выглядит совсем не отстраненным. Когда я вижу, что он искренне улыбается ей и оставляет свою руку прижатой к ее пояснице вместо того, чтобы убрать ее, ревность проносится по мне, больно кусая в ответ.
Он не сделал ничего плохого или неправильного, но знакомство между ними очевидно. Заставляю себя отвести взгляд, и тут мои глаза встречаются с глазами Тони, наблюдающими за мной через всю комнату. Ее голубые глаза прикованы ко мне, в одном взгляде столько презрения и снисходительности. Она скрещивает руки на груди и переводит взгляд на Колтона, а затем на меня. Насмешливая ухмылка приподнимает уголки ее губ, она качает головой. Разыгрывает шоу, глядя вниз на свои часы и стуча по циферблату, прежде чем посмотреть на меня. Часики тикают, Райли. Твое время почти вышло.
Поворачиваюсь к Колтону, стараясь своим выражением не выказать ей никакой реакции, несмотря на обуревающий меня гнев. Здесь нет столько алкоголя, чтобы я могла поговорить с ней. Как бы мне хотелось прямо сейчас воспользоваться одной из зажигательных речей Хэдди. Где она, черт возьми, когда так мне нужна?
Начинаю пробираться к Колтону, когда блондинка, с которой он стоит, поднимает голову, чтобы встретиться со мной глазами. Она одаривает меня тем же быстрым, но оценивающим взглядом, что и раньше, но на этот раз за ним следует вспышка наглой улыбки. Еще одна женщина, которая хочет убрать меня со сцены, чтобы самой на нее выйти. Впрочем, не похоже, что кто-то ждет. Кажется, у них нет проблем с тем, чтобы выступать прямо на моих глазах.
Мне нужен перерыв от всей этой чертовой драмы и кромешного ада абсурда, который вытягивает из меня весь кислород. Решаю выйти наружу, чтобы подышать свежим воздухом и возвратить чувство собственного «я», которое, кажется, эти блондинистые пиявки высасывают из меня по крупицам.
Колтона отводит взгляд от девицы номер пять и встречается с моим. Улыбка освещает его лицо, когда я приближаюсь, но она слегка сникает, когда он видит выражение моего лица.
– Ты в порядке?
– М-м-м, – бормочу я, нарочно избегая взгляда своего спутника. – Мне просто нужно немного воздуха, – говорю я и продолжаю идти прямо мимо него, не останавливаясь, чтобы ответить на вопросительный взгляд на его лице.
Спешу выйти из бального зала, пытаясь добраться до выхода с непоколебимым видом. Открываю двери и втягиваю в себя свежий, ночной воздух. Холодно, но я только рада. Мне это нужно после удушающей атмосферы внутри. Спешно иду к саду, который заметила по пути, надеясь, что в это время ночи он пуст.
Нуждаясь в уединении.
ГЛАВА 17
– Райли! – зовет меня Колтон, но я продолжаю идти, нуждаясь в этот момент в некотором отдалении от него. – Райли! – повторяет он, и я слышу позади себя тяжелый звук его шагов по тротуару. Они эхом отдаются от бетонных стен, подтверждая мои чувства – что независимо от того, как далеко я уйду, Колтон всегда будет там. В мыслях. В воспоминаниях. Во всём. После него другие мужчины для меня не существуют. У меня нет иного выбора, кроме как остановиться, дойдя до конца дорожки.
– Прекрати бежать! – Он тяжело дышит, догоняя меня. – Скажи, что случилось.
Технически сегодня Колтон не сделал ничего плохого, но вся моя тревога и неуверенность, вызванная всевозможными женщинами этой ночи, бурлит внутри меня. Даже самая самонадеянная, уверенная в себе женщина будет задета его многочисленными поклонницами с сегодняшнего вечера. Знаю, я должна быть уверена в том, что Колтон пришел сюда со мной – уйдет со мной – но опять же, не так же думала и Ракель на вечеринке в честь кампании Merit Rum?
Мне нужны от него слова. Необходимо их услышать. А он до сих пор ничего мне не сказал. Действия могут быть неверно истолкованы. Слова не могут… и давайте посмотрим правде в глаза, я ведь женщина. Разве мы не запрограммированы читать между строк?
Когда он дотрагивается до моей руки, все достигает апогея. Я разворачиваюсь.
– Сколько, Ас? – кричу я на него, от прохладного ночного воздуха мое дыхание превращается в облачка белого пара.
– Что? – На его лице сочетание растерянности и удивления. – Сколько чего?
– Сколько твоих бывших сегодня здесь?
– Райли…
– Никаких Райли мне тут, – кричу я на него, отступая назад, чтобы у меня было пространство, в котором я так отчаянно нуждаюсь, чтобы в голове стало ясно. – Если ты собирался привести меня сюда сегодня вечером и продемонстрировать мне свою стаю блондинистых красавиц – всех женщин, которых ты трахал – по крайней мере, мог бы меня предупредить. – Когда он начинает перебивать меня, я встречаюсь с ним глазами и мой взгляд заставляет его замереть на полуслове. – Уже достаточно того, что у тебя есть Тони – твоя неизменная девушка для выходов – которая все еще хочет тебя и постоянно кружит рядом. Работает на тебя. Тычет своими идеально сделанными сиськами в лицо. Давая ясно тебе понять, что она будет рядом, когда тебе надоест нынешняя пассия. – Выражение шока на его лице бесценно. Он выглядит так, будто я сказала ему, что небо желтое. Он этого не замечал? Ее желания? Часть меня облегченно вздыхает, понимая, что он не видит Тони в таком образе, но как насчет всех остальных с сегодняшнего вечера? – А потом ты приводишь меня сюда и выставляешь передо мной на показ еще больше? Меньшее, что ты мог сделать, это предупредить меня… подготовить к натиску злобных взглядов и ехидных колкостей. Так сколько, Ас? – требую я ответа. – Или хочу ли я вообще об этом знать?
Колтон смотрит на меня и качает головой, уголки его губ застенчиво приподнимаются.
– Да ладно, Рай, все не так уж и плохо. Тони просто старый друг – она работает на меня, черт возьми, – а остальные… мы лишь вращаемся в тех же кругах. Мы обязаны иногда видеться. – Он делает шаг ко мне, распутная ухмылка распространяется по его великолепному лицу. – Ты просто расстроена, потому что на грани… – он приближается, его голос мягкий, намекающий, – …и у тебя есть потребности. Ты сексуально не удовлетворена.
Смотрю на него с открытым ртом. Он правда только что это сказал? Это и есть его гребаный ответ на причины того, что я так расстроена? Из-за чего я схожу с ума? Мне нужно кончить и все станет лучше? После этого все его шлюхи уберутся и зароются в норы, в которых они прятались?
– Иди сюда, позволь мне позаботиться об этом. – Он протягивает руку, не понимая, как я зла на его бессердечные слова и пытается притянуть меня к себе. И как бы я ни хотела, чтобы он позаботился о желании, горящем глубоко внутри меня, как бы близость с ним не успокоила мои сомнения в том, что он чувствует ко мне, мой гнев и достоинство превыше моих потребностей. Я сбрасываю его руку и делаю шаг назад.
На лице Колтона написан шок, рот слегка приоткрыт, он пристально смотрит на меня.
– Ты говоришь мне «нет»? – недоверчиво спрашивает он.
Фыркаю в презрении.
– Без сомнений для тебя это ново, но да. – я вздыхаю. – Я говорю тебе «нет».
Он смотрит на меня с минуту, глаза сужены, а затем его лицо смягчается в понимании.
– У тебя больше выдержки, чем у меня. Я вижу, что ты пытаешься сделать, – бормочет он, качая головой, и почему-то мне кажется, что он думает, будто я играю с ним. Что я говорю ему «нет», просто чтобы изобразить недотрогу.
– Секс ничего не исправит, Колтон. – в раздражении говорю я, растирая плечи, чтобы согреться.
– Немного исправит, – шутит он, пытаясь заставить меня улыбнуться. Продолжаю смотреть на него, качая головой и глубоко вздыхая, он бормочет проклятие и отходит от меня на несколько шагов. Обхватывает сзади рукой шею и тянет ее вниз, склоняя голову к ночному небу и громко выдыхая. – Черт! – бормочет он, прежде чем замолчать. – Я не могу изменить свое прошлое, Райли. Я тот, кто я есть, и я не могу изменить этого. Ты знала об этом, собираясь ввязаться во всё, когда начала эти чертовы разговоры о том, что не можешь принять единственное, что я могу тебе дать.
– Что? Так теперь мы вернулись к этому? К договоренности? Я не одна из твоих шлюх, Колтон. Никогда не была. Никогда не буду. – Мой голос прорывает тишину окружающей нас ночи.
Он отступает от меня, опускает голову и смотрит на землю перед собой, его челюсть сжимается, он подыскивает следующие слова. Когда он, наконец, начинает говорить, его голос непреклонен.
– Я же говорил, что все испорчу.
Его слова – его оправдание – последовавшие за всеми событиями этого вечера, разозлили меня.
– Не изображай из себя страдальца! – кричу я на него. – Пора уже вырасти из этой фразы и перестать использовать свой, так называемый, чертов защитный механизм в качестве оправдания, Колтон! – Слова вылетают прежде, чем я могу их остановить, гнев преобладает над здравым смыслом. Он поднимает голову, его глаза пылают гневом, когда встречаются с моими. Он делает от меня шаг назад, физическая дистанция лишь подчеркивает эмоциональную отстраненность, которую я чувствую. Знаю, что, вероятно, слишком остро реагирую. Но это знание ничего не делает, чтобы остановить товарный поезд эмоций, летящий через меня. – Да пошло оно. Всё, – бормочу я. – Если у тебя на меня были свои планы и теперь ты меня больше не хочешь… если хочешь одну из своих шаблонных блондинок, которые остались внутри… тогда будь мужиком и просто скажи мне!
Он ничего не говорит, просто стоит, стиснув челюсти, плечи напряжены, глаза смотрят на меня, мешанина ответов пересекает его затененное лицо. Не уверена, какого ответа я от него жду, но я надеялась, что он скажет хоть что-то. Думала, что, возможно, он будет бороться, чтобы удержать меня, чтобы доказать мне, что я того стою.
Полагаю, если я собираюсь выдвигать ультиматумы, то мне лучше быть готовой. Страх змеится по моей спине, когда он не произносит ни звука. Смотрю на него, хочу, чтобы он заговорил. Чтобы доказать, что мои слова ошибочны. Чтобы доказать их правоту. Что угодно.
Но он ничего не говорит. Просто оболочка человека, смотрящего на меня бесстрастными глазами, с безмолвными губами и с терпением на исходе.
Меня наполняет гнев. Поглощает боль. Разочарование опускается на меня тяжелым грузом. Я знала, что это произойдет. Он это предвидел, а я проигнорировала. Думала, меня будет достаточно, чтобы изменить исход.
– Знаешь, что, Колтон? Пошел ты! – выкрикиваю я единственные слова, которые могу произнести, чтобы выразить свои чувства. Не очень умно, но это всё, на что я способна. – Только скажи мне одну вещь, прежде чем уйти и отправиться к следующей кандидатке… помимо очевидного, что дает тебе трахание всех этих женщин, Ас? – Я приближаюсь к нему, желая увидеть отклик в его глазах, нуждаясь увидеть какой-то ответ. – Что за потребность ты удовлетворяешь, отказываясь признать? Разве ты не хочешь большего? Заслуживаешь большего, чем просто теплое тело и мимолетный оргазм? – Когда он не отвечает, а на его лице вспыхивает раздражение, я продолжаю. – Хорошо, не отвечай на этот вопрос… но ответь вот на этот: ты не думаешь, что я заслуживаю большего?
Вижу боль в его изумрудных глазах и мерцание чего-то более темного, более глубокого, и я знаю, что всколыхнула что-то внутри него. Сделав ему больно. Но мне тоже больно. Он молчит, и это бесит меня еще больше.
– Что? Ты слишком труслив, чтобы ответить? – подстрекаю я. – Вот и нет! Я знаю, что заслуживаю большего, Колтон! Заслуживаю гораздо больше того, что ты даже хочешь попытаться. Ты упускаешь лучшую часть жизни с кем-то. Все мелочи, которые делают отношения особенными. – Вскидываю вверх руки, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, все это время он смотрит на меня с каменным лицом и сжатой челюстью. Вышагиваю перед ним взад и вперед, пытаясь сдержать накопившееся разочарование. – Твой четырех-пяти месячный срок не дает тебе ничего из этого, Ас. Он не дает утешения, зная, что кто-то заботится о тебе так сильно, что будет с тобой даже, когда ты поступишь неразумно. Или как мудак. – Я иронизирую над ним, кровь стучит в голове, мысли несутся так быстро, что я не могу достаточно быстро облечь их в слова. – Ты лишаешь себя познания того, каково это – отдаваться кому-то – разумом, телом и душой. Быть полностью обнаженным – уязвимым и самозабвенным, когда ты полностью одет. Ты не понимаешь, насколько всё это особенное, – произношу я громогласно, понимая, как печально, что он лишает себя этого своим выбором. – А я понимаю. И это именно то, чего я хочу. Почему всё всегда должно вращаться вокруг того, чего хочешь ты? Как насчет меня? Разве я не заслуживаю чувствовать то, что чувствую, и не сдерживаться из-за каких-то предполагаемых правил?
Он только смотрит на меня и молчит, его тело напряжено, и я чувствую, как он ускользает. Слеза тихо скатывается по моей щеке, дыхание вырывается тяжелыми белыми клубами, после моей словесной тирады. Я не чувствую себя лучше, потому что ничего не закончилось. Стена, за которой он прятался так долго – из-за которой начал медленно выглядывать – внезапно укрепилась сталью.
Смотрю на него, мужчину, которого люблю, грудь, как в тисках, сердце сжимается от боли. Это то, чего я боялась. Из-за чего, и против чего боролись мои разум и сердце. И все же я здесь, напуганная и израненная, но все еще сражаюсь за него, потому что Тиган права. Он просто настолько хорош. Его слова проносятся у меня в голове.
Ты обожгла меня, Райли.
Ты. Это. Пугает меня до смерти, Райли.
Кажется, я не могу насытиться тобой.
Делаю шаг вперед, желая прикоснуться к нему. Жаждая какого-либо контакта с ним, нуждаясь напомнить ему о той искре между нами, возникающей, когда мы касаемся друг друга, и попытаться помешать ему проскользнуть сквозь мои пальцы. Словно попытаться поймать ветер. Протягиваю свои дрожащие руки, его глаза следят за их движением, и кладу их ему на грудь. Чувствую, как в ответ он застывает – пощечина моей попытке соединиться с ним, которая толкает меня через край.
Мои глаза взмывают вверх, и я вижу, что он знает, как сильно обидел меня этим небольшим отвержением – невербальное отторжение, которое говорит о многом. Он инстинктивно поднимает руки, чтобы обнять меня, попытаться успокоить, а я не могу этого допустить. Не могу позволить ему затащить меня в единственное место, где мне хочется сейчас оказаться больше, чем где-либо еще, потому что, между нами, ничего не изменилось. И я знаю, что если окунусь в его объятия, то снова буду поддаваться всему, чтобы не потерять то, чего боюсь потерять больше всего на свете – его. Но я заслуживаю того, что он не может – нет, не хочет – дать мне.
Толкаю его в грудь, но его руки крепче сжимают мои плечи. Он пытается притянуть меня к себе, но я сопротивляюсь. Когда он никак не реагирует… я теряю над собой контроль.
– Борись, черт побери! Борись, Колтон! – кричу я на него, источая отчаяние, мой голос дрожит, угрожая разразиться слезами. – За себя. За нас. За меня, – умоляю я. – Не отдаляйся от меня. Ты не можешь уйти даже не задумываясь. – Все еще пытаюсь сопротивляться его хватке, но плотина прорывается и слезы льются ручьем. – Я имею значение, Колтон. Я заслуживаю большего, также, как и ты. То, что у нас есть, имеет значение!
Переполненная эмоциями, я поддаюсь слезам, страхам, надвигающейся пустоте. Перестаю сопротивляться ему, и он обнимает меня, притягивая к себе, его руки бегают вверх и вниз по моей спине, рукам и шее. Это чувство горько-сладкое, потому что я знаю – оно мимолетно. Знаю, что слова – в которых я так отчаянно нуждаюсь и хочу услышать – что между нами есть что-то… что мы особенные… особенные для него – никогда не будут произнесены.
Я сознательно запечатлеваю этот момент в своей памяти.
Его тепло.
Шершавость его мозолистых пальцев на моей обнаженной коже.
Сжатые челюсти у моего виска.
Тембр его шепота.
Его запах.
Закрываю глаза, чтобы впитать его, потому что знаю, я его напугала. Знаю, что прошу слишком многого, когда есть множество других, готовых согласиться на гораздо меньшее.
– Райли… – мое имя звучит шепотом сквозь всхлипы, но уже без слез.
Замолкаю, мое прерывистое дыхание – единственный звук в ночи. Отклоняюсь назад, его руки на плечах управляют мной, чтобы он смог заглянуть мне в лицо. Набираюсь храбрости перед тем, как посмотреть ему в глаза. Вижу в них страх, смятение и неуверенность, и я жду, когда он произнесет то, что вертится на кончике его языка. На его обычно стоическом лице разыгрывается внутренняя борьба, прежде чем он может ее обуздать. В груди болит, когда я пытаюсь вдохнуть и приготовиться, потому что то, что я вижу, заставляет меня паниковать. Заставляет покориться судьбе, потому что я знаю, что он готовится уйти.
Проститься.
Чтобы разорвать меня на части.
– Я заслуживаю большего, Колтон. – выдыхаю я, качая головой, одинокая слеза скользит по моей щеке. Его глаза следуют за ней, прежде чем взглянуть на меня, и на мгновение они смягчаются от заботы обо мне, он сглатывает, кивая головой в знак согласия. Я протягиваю руку и кладу ее ему на челюсть, его глаза осторожно следят за моими движениями. Чувствую, как под моей ладонью мышцы на его челюсти напрягаются. – Знаю, что существует какая-то причина, по которой у тебя есть свои правила и соглашения, но я больше не могу их соблюдать. Я больше не могу быть для тебя такой девушкой.
При последних словах опускаю голову, избегая его взгляда, потому что не могу видеть реакцию. Желать и не получить – это одно, а желать и быть отвергнутым – другое, и это будет терзать мое сердце больше, чем оно уже страдает. Глубоко вздыхаю, глаза сосредоточены на его импровизированном платочке в петлице, и мой разум удивляется, какими простыми казались вещи всего пару часов назад, когда он был недостаточно наряден, а я разодета.
Он напрягает пальцы на моих предплечьях, и я заставляю себя посмотреть на него – рада, что сделала это, потому что его взгляд захватывает дух. Мой великолепный плохой мальчик выглядит словно ребенок – в панике и парализованным. Я изо всех сил пытаюсь подыскать слова, потому что стоять там, видя всё это в его глазах… он выглядит точно так же, как один из моих сломленных мальчиков. Требуется какое-то время, но мне наконец-то удается обрести свой голос.
– Прости, Колтон. – я качаю головой. – Сегодня ты не сделал ничего плохого, но являясь тем мужчиной, каким ты есть… но видя сегодня вечером твоих бывших по-прежнему желающих большего… – я вздыхаю, – …я не хочу стать ими через три месяца. Сторонним наблюдателем. Я больше не могу стоять в стороне и слепо подчиняться критериям, которые ты диктуешь. Я хочу иметь право голоса. – Он качает головой из стороны в сторону, автоматически отвергая идею, и я даже не думаю, что он понимает, что он это делает. Его хватка на моих руках усиливается, но он ничего не произносить, чтобы опровергнуть мои слова.
– Я не прошу от тебя любви, Колтон. – Я говорю это еле слышным шепотом, но сознание кричит об обратном. Что я хочу, чтобы он любил меня так, как я люблю его. Его глаза расширяются от моего признания. Слышу резкий вдох. – Я даже не прошу у тебя о больших обязательствах. Я просто хочу иметь возможность изучить то, что между нами происходит, не беспокоясь о том, что смогу переступить за воображаемые границы, о которых даже не знаю. – Смотрю на него, желая, чтобы он услышал мои слова. Действительно услышал то, что я говорю, а не только то, что он хочет услышать. – Я прошу быть твоей любовницей, Колтон, а не твоей «долго и счастливо» или спланированной договоренностью. Всё, что мне нужно – это шанс… – Мой голос затихает, прося невозможного. – Чтобы ты сказал мне, что попытаешься…
– Ты никогда не была договор…
– Давай называть вещи своими именами. – Я выгибаю брови, пытаясь вызвать огонь, который пронесся по моим венам за мгновение до того, как он был заменен опустошением. – У тебя есть поразительный способ поставить меня на место в любое время, когда я переступаю одну из твоих границ.
Мы смотрим друг на друга, не произнося ни слова, и он первым отводит взгляд и разрывает нашу связь. Он снимает свой пиджак и накидывает его мне на плечи, как всегда непревзойденный джентльмен, даже посреди хаоса, но если обычно его пальцы задерживаются на моей коже, сейчас они мгновенно отступают.
– Я никогда не хотел причинить тебе боль, Райли. – Его голос ломается от тихой ранимости, которую я никогда раньше не слышала. Никогда от него не ожидала. Он опускает голову, слегка покачивая ей, и бормочет себе под нос «Черт». Дежа вю с той ночи в гостиничном номере ударяет по мне, выбивая весь воздух из легких. – Я больше не хочу причинять тебе боль.
Вот и всё.
Он покончит с этим прямо здесь и сейчас. Сделает то, чего бы я не смогла, хоть убейте. Прижимаю ладонь к груди, пытаясь избавиться от боли, которая обжигает меня. Он проводит руками по своим волосам, и я дрожу в ожидании, ожидая, что он продолжит, но надеясь, что он этого не сделает. Он поднимает голову и неохотно смотрит мне в глаза. Он совершенно уничтожен – загнан, опустошен – эмоции так очевидны в его глазах, что его взгляд трудно выдержать.
И в этот момент меня осеняет. Я осознаю, что критикую его за то, что он за меня не борется, но разве кто-нибудь, кроме его родителей, когда-то боролся за него? Не за его материальные блага и славу, а за маленького мальчика, которым он был и за мужчину, которым стал? За годы жестокого обращения и пренебрежения, которые, я уверена, он пережил. Кто-нибудь когда-нибудь говорил ему, что любит его не за что-то, а вопреки? И что все эти переживания, вместе взятые, на самом деле сделали его лучше. Достойным человеком. Что они принимают всего его, несмотря ни на что – каждую его сводящую с ума, сбивающую с толку, трогательную частичку.
Держу пари, никто за него не боролся.
И как бы мне не было больно и не хотелось бы в ответ наброситься на него, часть меня хочет оставить его с чем-то, что никто никогда ему не давал. То, с чем он будет вспоминать обо мне.
– Ради тебя Колтон… – может я и говорю спокойно, покоряясь нашей судьбе, но моя искренность звучит громко и ясно. – …я рискну. – Видно, как при моем признании его тело застывает. Губы слегка раскрываются, а напряжение покидает его челюсть, будто он шокирован тем, что я готова рискнуть ради него. Что я верю, что он стоит риска.
Он делает ко мне шаг и протягивает руку, чтобы взять меня за подбородок. Смотрит в мои глаза с небывалой напряженностью, его губы открываются несколько раз, чтобы сказать что-то, но закрываются, не издав ни звука. Делаю резкий вдох, откликаясь на его прикосновения, когда он проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе – шероховатость его мозолистых пальцев против мягкости моих губ. Ужасная печаль овладевает мной, когда я понимаю, что эта грубость и мягкость во многом похожи на нас.
– Ради тебя, Райли, – шепчет он, его голос ломается. Его обычно уверенные руки слегка дрожат у моих щек, и клянусь, я вижу, как в его глазах мерцает страх, прежде чем он смаргивает с них влагу. – Я попытаюсь.
Попытается? Мой разум переключает передачи так быстро, что я теряю ориентацию. Разговор переходит с невероятно минимальных оборотов к неожиданно максимальным.
– Попытаешься? – спрашиваю я срывающимся голосом, не веря своим ушам.
Лишь тень кривой, шаловливой улыбки, которую я нахожу неотразимой, изгибает один уголок его рта, но в его голосе я слышу тревогу.
– Да, – повторяет он. Его глаза прожигают меня насквозь, мои ресницы не дрогнут, когда он наклоняется и награждает самым нежным, самым почтительным поцелуем, которым меня когда-либо награждали. Затем он целует кончик моего носа, прежде чем прислониться лбом к моему лбу. Его дыхание овевает мои губы, а сердце яростно набивает татуировку на моей груди, всё внутри меня прыгает от радости, фонтанируя надеждой.
Боже милостивый! Колтон попробует. Он будет бороться за нас. За меня. За себя. За его словами столько невысказанного. Столько обещаний, страха, уязвимости и готовности преодолеть всё, что мучает его в снах по ночам и постоянно преследует в воспоминаниях – просто чтобы попытаться быть со мной.
Он опускает голову и снова целует меня. Медленное, ласковое касание губ и танец языков, который наполнен такими невысказанными словами, что это вызывает слезы радости в моих глазах. Он заканчивает тем, что снова целует меня в нос, а затем притягивает меня в свои сокрушительные объятия. Вздыхаю, приветствуя его тепло, его силу и наслаждаясь тем, как длинные, поджарые линии его тела идеально подходят к моим изгибам. Упиваюсь его запахом и стуком сердца, бьющегося у меня под ухом. Он склоняет голову, его щека трется о мой висок, и издает вздох, похожий на проклятие. И клянусь, оно звучит так, будто он бормочет что-то о вуду-киске, но когда я вскидываю голову, чтобы посмотреть на него, он только качает головой и ухмыляется.
