Текст книги "Сдирающий кожу"

Автор книги: Крис Симмс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Джон чокнулся с ним.

– За это я готов выпить.

Оба сидели, погруженные в свои мысли, но на этот раз молчание было непринужденным. Джон вспомнил все свои стычки с Маклогином. Теперь-то ясно, что между ним и Риком не существовало никаких договоренностей. Маклогин недолюбливал Джона, и это, в свою очередь, отражалось на его отношении к начальству. Надо бы следить за собой, чтобы эмоции не влияли на дело.

По-прежнему размышляя о напарнике, инспектор спросил:

– А когда ты понял, что ты гей?

– Все об этом спрашивают… – Джон решил, что Рик обиделся, но того, похоже, это нисколько не задело. – Да с самого начала. Задолго до того, как мне исполнилось восемнадцать.

Джон обдумал услышанное.

– Что значит «с самого начала»? Тебе нравились мужчины, даже когда ты был совсем маленький?

Рик покрутил в руках стакан.

– А тебе нравились женщины, когда ты был совсем маленький?

– Не знаю. Помню, я смотрел по телевизору ток-шоу про популярную музыку, меня очень даже волновали девушки, выступавшие там с танцевальными номерами.

Рик рассмеялся:

– Ну, на меня гораздо более сильное впечатление производил Брайан Джексон, делающий отжимания в передаче о спорте. Не могу сказать, что я сознательно его хотел, но смотреть на него интереснее.

– А когда ты учился в школе? Дети ведь порой очень жестоки…

– Никаких проблем, – откликнулся Рик. – Я же не трансвестит. На самом деле если бы не одна девочка, никто бы и не догадался.

– Ты отказался с ней встречаться?

– В общем, да. Я ей все объяснил, считая, что мы друзья. А она обиделась и рассказала подругам, и все сразу вышло наружу.

– И что?

– Один парень попробовал было глумиться, но я расквасил ему нос. К счастью, все прониклись.

Джон улыбнулся:

– Понятно. И с тех пор никаких проблем?

– Никаких. – Рик допил свой джин. – Повторим?

Джон обнаружил, что рушится еще один предрассудок, связанный с геями.

– Когда ты заказал джин с кока-колой, я подумал: так и есть!

– Что «так и есть»?

– Понимаешь… – Джон запнулся, – я решил, что это дамский напиток. Ну, думаю, скоро он будет пьян в стельку. Но, если честно, ты выглядишь трезвее меня.

Рик ухмыльнулся:

– Сам подумай, что отнимает у людей больше всего сил, денег, времени, энергии? Что заставляет их рано вставать в выходные?

Джон нахмурился.

– Не знаю. Дети?

Рик чокнулся с Джоном.

– Вот именно. И что будет делать та часть населения, у которой нет родительских обязанностей, а есть куча денег и возможность не вставать с постели до полудня по выходным? Правильно, они будут ходить по барам, ресторанам и ночным клубам. Между прочим, их деньги играют не последнюю роль в городской экономике. Так выпьем за это!

Джон остался сидеть, уставившись на недопитое пиво. Судя по всему, до ранних утренних кормлений остались считанные недели.

Глава 17

Менеджер приюта для женщин обняла Фиону так горячо, как будто хотела защитить ее от всех бед на свете.

– Уж вы там поосторожнее, – прошептала она, отстраняясь и заглядывая в глаза. – Держите меня в курсе, как у вас идут дела.

Фиона улыбнулась, вспоминая шесть бесценных ночей, проведенных в приюте.

– Спасибо, Хейзел, вы меня просто спасли.

Помахав рукой женщинам, вышедшим на крыльцо ее проводить, Фиона повернулась к машине. Сумки уже были аккуратно уложены в багажник.

До своей новой однокомнатной квартиры Фиона доехала меньше чем за пятнадцать минут. Она предпочла поселиться поближе к салону Мелвина.

У нее почти не осталось друзей: их отпугнула угрюмая подозрительность ее мужа, Джеффа, с которой он встречал каждого, кто приходил в их дом. Сказалось также и ее упорное нежелание признавать, что в семье творится неладное.

Однако глубокой, незаживающей раной стала для Фионы трещина в отношениях с родителями. У нее было счастливое детство, она выросла, окруженная любовью и вниманием, не услышав от отца с матерью ни единого грубого слова. Тем горше было осознать, что их с Джеффом брак совсем другого рода.

Она вышла за него в девятнадцать. Сначала все было здорово: после университета он получил работу в фирме, контролирующей качество строительства, а Фиона закончила курсы косметологов. Потом она забеременела и ушла с работы. После рождения дочери Джефф стал больше времени проводить на работе. У него появились новые обязанности, он возвращался все позже и позже, и все чаще от него пахло виски. Джефф уверял ее, что пьет совсем немного, только чтобы расслабиться. Менеджмент поощрял дружеские встречи после работы.

Обещанного повышения так и не последовало. Муж становился все более раздражительным, проверял расходы Фионы на домашнее хозяйство. Теперь, когда она уже не зарабатывала сама, он попрекал ее тем, что она тратит чужие деньги. Их отношения перестали быть равноправными, Фиона все в большей степени ему подчинялась. В какой-то момент она с удивлением и досадой поняла, что теперь ее семья точно такая же, как у родителей. Отец был кормильцем, а мать – домохозяйкой. Только ее мать, похоже, была довольна этой ролью. Может, слишком эгоистично с ее стороны желать большего? Фиона оставила свои сомнения при себе и продолжала играть роль счастливой молодой матери, надеясь, что все как-нибудь образуется.

Однажды Джефф ее ударил. Одно-единственное движение его руки повлекло за собой целую цепь событий, результатом которой стала смерть их дочери. После этого Джефф ушел в себя, все больше пил и требовал отчета за каждый потраченный грош. С огромным трудом Фиона убедила мужа разрешить ей вернуться на работу. Он боялся, что утратит над ней контроль. Это превратилось почти в паранойю: «Ты меня бросишь… Ты найдешь кого-нибудь получше… Я что, плохо зарабатываю?»

Несколько лет после этого он и пальцем ее не трогал. Затем снова перешел от слов к грубой силе. Толчки и пинки постепенно превращались в затрещины, а потом и в полновесные удары.

Фиона подумала о родителях. После похорон дочери – их внучки – она прекратила с ними всякое общение: ей было стыдно открыть всю правду о том, как это случилось. Родители чувствовали: она что-то скрывает. У Фионы не хватало сил отвечать на расспросы матери и встречать яростные взгляды отца. Оба были бессильны ей помочь, пока она отказывалась признать существование проблемы. Теперь ей хотелось попросить у них прощения, но позвонить мешала гордость. Сначала надо прочно встать на ноги.

Однокомнатная квартира занимала угол первого этажа в большом викторианском доме в Фэллоуфилде. Тут жило много студентов. На автобусных остановках всегда толпилась куча народу в выцветших джинсах, мешковатых свитерах и поношенных кроссовках. Фиона неизменно улыбалась, глядя на то, как они носят учебники. Некоторые предпочитали простые спортивные сумки, другие выбирали холщовые торбы в этническом стиле. С портфелями не ходил никто, но ясно было, что это вопрос времени. Интересно, что предпочла бы Эмили, если бы была жива…

Заехав задом во двор дома так, чтобы машина стояла передом к дороге, она достала из сумочки запасные ключи зажигания. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг никого нет, засунула их в щель между двумя кирпичами у основания стены. Это на случай, если придется срочно уносить ноги. Ведь если Джефф выследит ее и заявится сюда навеселе, от него можно ждать чего угодно.

Подъезд был засыпан листками рекламной рассылки, в углу валялись несколько нераспакованных экземпляров телефонного справочника. Дверь открылась, и из нее вышел мужчина с ящиком кухонных принадлежностей в руках. Хотя на вид ему было под тридцать, одет он был как студент.

– Доброе утро. Переезжаете? – с улыбкой поинтересовался мужчина.

– Да. – Фиона кивнула, поплотнее прижав сумочку к груди.

– Я тоже.

Она улыбнулась, глядя на ящик.

– Кухонная посуда. Если вам нужна – берите, не стесняйтесь. Тут в чулане такого добра полно.

Фиона посмотрела на дверь, из-за которой он появился.

– Спасибо.

– А вы в таком возрасте решили учиться?

Фиона почувствовала, что краснеет.

– Нет, просто… я пока не нашла новое жилье.

Когда до мужчины дошел смысл ответа, улыбка сбежала с его лица, а глаза скользнули по ее разбитой брови.

– Простите, это не мое дело.

– Нет, ничего. А вы студент?

– Да. Пишу диплом.

– По какому предмету?

Теперь смутился он.

– Классические языки. Латынь. Греческий. Только не спрашивайте зачем. Это была идея моей мамы. Она хочет, чтобы я стал журналистом.

Фиона улыбнулась.

– Прошу прощения, мне нужно привести себя в порядок. Вы позволите?.. – Она вопросительно подняла брови.

– Раймонд. Раймонд Уайт.

– Очень приятно. А я Фиона.

Уайт двинулся вверх по ступенькам, и она с удивлением посмотрела на его неуклюжие кроссовки с пластмассовыми окошками в подошве.

Потом открыла дверь и, стараясь не огорчаться, оглядела убогую комнату. Важно только, что теперь у нее свое жилье. А это еще один маленький шаг к свободе. Запах сырости, который Фиона заметила во время первого просмотра, чувствовался, несмотря на открытое окно. Она внесла чемодан и задумчиво на него посмотрела, помня о бутылке джина внутри. Борясь с искушением сделать хотя бы глоток, взялась за сумку. Сейчас ей нужен освежитель воздуха и чистящий крем. Матрас на односпальной кровати был весь в пятнах. С заметным усилием Фиона подняла его и обнаружила, что обратная сторона еще хуже. Идя к двери, она мысленно добавила к списку необходимых покупок одеяло, простыни, полотенце и новый матрас. Деньги, что выдал ей Мелвин, быстро подходили к концу.

Фиона вернулась через пару часов и, занеся более мелкие вещи в комнату, отправилась обратно к машине, где попыталась вытащить из багажника новый матрас, задвинутый поверх сложенных задних сидений.

Окно на первом этаже распахнулось, послышались звуки хип-хопа, а потом мужской голос произнес:

– Фиона, вам помочь?

Она подняла глаза и увидела Раймонда, выглядывающего из окна.

– Если не трудно…

– Нет проблем.

Через несколько секунд он показался из-за угла, на ходу завязывая шнурки своих дурацких кроссовок. Языки у них были длинные и высовывались наружу, как у усталых спаниелей.

Они протащили матрас в комнату и приставили боком к кровати.

– Просто не знаю, что делать со старым, – сказала Фиона.

– Давайте закинем его в чулан. Похоже, тут все так поступают с ненужными вещами.

– Думаете, можно?

– Конечно. Не бойтесь. Я вам помогу.

Они стащили матрас с кровати и вынесли в холл. Раймонд ногой открыл дверь в чулан и столкнул матрас со ступенек. Тот покатился вниз и застрял у подножия лестницы. Включив свет, Раймонд начал спускаться. Фиона неуверенно последовала за ним.

– Чего тут только нет, – вздохнул Раймонд, указывая на беспорядочно наваленные коробки. – Одежда, переносные телевизоры, магнитофонные кассеты, учебники, папки… Вам не нужны сковородки? А то вон в углу их целый ящик.

Фиона огляделась, поеживаясь при виде толстых слоев паутины, свисавших с открытых потолочных балок. Раймонд поставил матрас на бок и протащил его по пыльному полу в смежную комнату, где в центре стоял стол с каменной столешницей.

– Боже, что это? – воскликнула Фиона.

– Дом строился для богатого купца. Когда холодильников еще не было, в этом помещении хранили мясо. – Он похлопал рукой по каменной поверхности стола. – Здесь всегда холодно. Видите канавку? Мясо покрывали марлей и наливали в канавку воду. Так оно могло храниться несколько дней.

Фиона зябко повела плечами.

– Никогда о таком не слышала.

Через два часа она стянула резиновые перчатки и огляделась. Так-то лучше! На подоконнике – букет цветов, на кровати – толстое одеяло, на котором еще видны складки.

Снова она поймала себя на том, что смотрит на чемодан. Нет, квартиру еще надо пропылесосить. Она улыбнулась – отличный повод, чтобы заглянуть в салон. Мелвин не откажется одолжить ей пылесос на пару часов.

– Всем привет! – прощебетала Фиона, входя в дверь.

Лицо Мелвина озарилось улыбкой.

– Фиона! – Он заметил ее дизайнерские джинсы и накрахмаленную белую блузку. – Ты с каждым днем выглядишь все сексапильнее. Если бы меня интересовали женщины…

– Ой, да ладно тебе! – засмеялась она.

– Кофе?

– Да, спасибо.

Мелвин повернулся к Зоэ:

– Не поухаживаешь?

Фиона замахала руками:

– Нет-нет, не беспокойся, я сама.

Не дожидаясь ответа, она прошла к буфету и стала расставлять чашки.

– Как твои дела, дорогая? – спросил Мелвин через плечо, перекладывая пряди волос клиентки листками фольги.

– Спасибо, прекрасно. Мне теперь гораздо лучше.

– Вот и отлично. По тебе, кстати, заметно.

– Я только что въехала в новую квартиру.

– И где ты поселилась?

– В Фэллоуфилде.

Мелвин укутал шею клиентки полотенцем.

– Вот так, теперь надо полчасика подождать. Журналов еще принести? Где-то тут был последний номер «Нитс» со статьей про отбор участников для шоу о пластической хирургии, которое они собираются запустить по телевизору.

– Спасибо, я уже читала. – Клиентка откинулась в кресле и развернула журнал из стопки, что лежала у нее на коленях.

Мелвин подошел к буфету.

– Спорить могу, ты уже навела там уют.

Фиона кивнула:

– Как раз сейчас этим занимаюсь. Я надеялась взять у тебя взаймы пылесос. Когда закончу с уборкой, я вас всех позову на новоселье.

– Ждем с нетерпением. – Мелвин взял жестянку с печеньем и потряс ею в воздухе. – Опять ничего не осталось? Когда только мы успели ее подчистить? Зоэ, будь зайкой, сбегай за печеньицем, а?

Из своего кабинета вышла Элис.

– Мне показалось, что я слышу твой голос…

Фиона посмотрела на подругу, и ее глаза расширились.

– Ты точно знаешь, что у тебя срок еще через несколько недель?

Элис повела плечом.

– Перестань. Я чувствую себя китом, выброшенным на берег.

Смеясь, Фиона указала на чайник.

– Спасибо.

Элис уселась на краешек стула и подхватила живот обеими руками.

– Фиона сняла квартиру, – объявил Мелвин.

– Где?

Фиона достала из сумочки бумагу и ручку.

– В Фэллоуфилде. Ридли-клоус, дом 15, квартира 2. – Она отдала бумажку Элис. – Я всегда рада вас видеть, но адрес лучше никому не сообщать. Он не знает, где я.

Фиона заметила тревогу во взгляде Мелвина.

– Что-то не так?

– Нет, ничего, – ответил он, чуть заметно передернувшись.

Фиона повернулась к Элис. Та смотрела на Мелвина. Фиона снова взглянула на него.

– Он, что ли, сюда приходил?

Мелвин не ответил.

– Ублюдок! – прошипела Фиона, переполняясь страхом и гневом. – Что он сказал? Что он сделал? Он угрожал тебе?

Мелвин грустно улыбнулся:

– Обычный истеричный трус. Я таких много видел. Не переживай, он быстро выдохся. Почти сразу после того, как я послал ему воздушный поцелуй.

Фиона судорожно вздохнула, зажав рот рукой.

– В самом деле?

– Это был уже перебор, – хмыкнула Элис. – Я думала, у него вены на шее лопнут.

Фиона скосила глаза на входную дверь: видно ли ее с улицы?

– А если он придет еще раз? – Теперь она была и вправду испугана.

– Наверное, лучше тебе какое-то время здесь не появляться, – кивнул Мелвин. – Я сказал ему, что ты у нас больше не работаешь. Он скоро утихомирится.

Элис отошла к стойке администратора и засунула листок с адресом за обложку книги записей.

– Спасибо, Мелвин, я так тебе признательна, – проговорила Фиона, понизив голос.

Мелвин заерзал на табуретке.

– Только одно «но». Я могу выплатить тебе деньги за отпуск. Но ты же знаешь, как у нас заведено, если ты не обслуживаешь клиентов…

– Ты хочешь, чтобы я уволилась? Нашла работу в другом месте?

У нее подкосились ноги.

– Конечно же, нет! – Мелвин протестующее взмахнул руками. – Мы все тут – одна семья. Я вовсе не это хотел сказать. Как ты будешь зарабатывать? То есть я могу тебе одолжить…

Фиона протестующее покачала головой. Еще чего не хватало – жить за чужой счет!

– Не надо. Меня вполне устроит отпуск за свой счет.

Они услышали звук открывающейся входной двери, и Фиона отпрянула.

– Это он? – спросила она, чувствуя, как краска сбегает с лица.

Элис выглянула за угол.

– Привет, Зоэ. Что ты принесла?

Когда Фиона наконец отъехала от салона с пылесосом в багажнике, ее охватило чувство вины. Скольким людям она причинила неприятности! Тут она вспомнила о Донне Пул. Еще один человек, перед которым нужно извиниться. Особенно после того, как она подослала к ней бойфренда Элис с расспросами.

В конце улицы она свернула в сторону дороги А57, чтобы уладить этот вопрос, не откладывая в долгий ящик. Заехав на стоянку, долго не могла выбрать, где припарковаться: почти все места были свободны. Медленно двигаясь вперед, Фиона решила пристроиться подальше от серебристого «вольво» дневного менеджера и встать рядом с дырой в заборе, в которую она пролезла в прошлый раз.

Какой безнадежной представлялась ей жизнь в тот вечер!.. Хотя кто сказал, что сейчас дела обстоят много лучше? Фиона подумала о тесной маленькой квартирке, которая стала теперь ее домом. Деньги почти кончились, и неизвестно, как заплатить за квартиру в следующем месяце.

Она мысленно представила мужа в его самые счастливые моменты: вот он смеется какой-то шутке по радио, вот радостно потирает руки, когда любимая команда забила мяч… Интересно, что он сейчас делает, как справляется без нее? Джефф столько времени проводил на работе; и речи не заходило о том, чтобы помочь ей с уборкой. Фиона представила, что творится на кухне. Может, заехать посмотреть, как он там. Если он скажет, что жалеет о случившемся и согласится ходить на консультации…

Опомнившись, Фиона тряхнула головой. «Откуда только берутся такие мысли?» – спросила она у своего отражения в зеркале заднего вида. Причем сейчас, когда впервые за много лет ее жизнь свободна от страха! Ну нет, назад она не вернется.

Фиона включила радио. В семичасовых новостях упомянули дело Мясника из Бельвью. Полиция до сих пор не установила личность третьей жертвы. И снова всех, кто что-нибудь знает об исчезнувшей молодой женщине лет девятнадцати-двадцати, с каштановыми волосами до плеч и отчетливой татуировкой в нижней части живота, просили звонить в полицию.

С татуировкой? Об этом раньше не упоминали.

Худенькая фигурка торопливо прошла по дорожке и скрылась за дверью мотеля. Донна. Фиона подождала, пока не уедет дневной менеджер, и вошла внутрь.

При виде ее на лице Донны не отразилось никаких эмоций.

– Добрый вечер, – неуверенно произнесла Фиона.

– Что вам угодно? – поинтересовалась Донна, не отрывая глаз от лежавших перед ней бумаг.

– Я пришла извиниться. Я не хотела доставить вам неприятности.

– Правда? Это у вас нечаянно получилось? А чего вы ожидали, когда рассказывали полицейскому, как в соседней комнате кого-то убили?

Фиона вздохнула:

– Я была потрясена тем, что услышала. А потом, когда на следующий день я прочла репортаж в газете… Ее ведь нашли совсем рядом. Вы в курсе?

– Еще бы я была не в курсе! Да я каждый божий день хожу сюда с автобусной остановки!

– О Донна! – Фиона сочувственно нахмурилась.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

Донна смахнула волосок со стойки.

– Ладно, ничего страшного не случилось. Он почти сразу свалил.

Фиона постаралась, чтобы ее голос звучал непринужденно.

– Так он не стал совать свой нос во все углы?

– Слава Богу, нет. – Донна достала пачку сигарет и предложила Фионе. – Я думала, он будет осматривать номер, но он только спросил, не знаю ли я девушку по имени Алексия.

У Фионы в глазах потемнело от ярости: выходит, Джон соврал, когда сказал, что осмотрел мотель.

– А вы знаете? – спросила она. – Хозяйка эскорт-агентства вспоминает, что девушка с таким именем пыталась устроиться к ней на работу. Я выяснила, что эта же девушка работала в массажном салоне рядом с развлекательным центром «Аполло».

Донна подняла откидную доску на стойке.

– Вы времени зря не теряли. Хотите кофе?

Они зашли в кабинет и удобно устроились в мягких креслах.

– Продолжайте, – подбодрила ее Донна.

– Я думаю, речь идет об одной и той же девушке. Хотя, может, ее зовут Алисия, там путаница с именами.

Донна хлопала по карманам в поисках сигарет.

– И какая она из себя?

Фиона нахмурилась.

– Не знаю. Примерно с меня ростом, каштановые волосы до плеч. По-видимому, хорошенькая, но очень худая. Возможно, употребляет наркотики.

Донна посмотрела на нее настороженно.

– А какого возраста?

– Молодая. Не старше двадцати.

Донна вздохнула с явным облегчением и, раскрыв ящик стола, предложила ей бутылку бренди.

– Нет, никакой похожей девушки я тут не замечала. Хотите глоточек?

Янтарная жидкость колыхнулась в бутылке, и Фиона почувствовала, как мышцы гортани напряглись в предчувствии тепла. Однако выпив немного, она уже не сможет остановиться… Сглотнув, она отрицательно покачала головой.

– Спасибо. Мне еще домой ехать.

Она отвернулась и только услышала, что Донна подлила бренди в свою чашку. Потом раздался глухой стук – бутылку убрали в ящик.

– А почему вам так важно найти эту Алексию? Может, ее вообще не существует.

Фиона не отрываясь смотрела на кончик большого пальца, который воткнула в ладонь, как бы проверяя себя на прочность.

– Мне не все равно, что с бедной девочкой.

– Мне тоже. Вопрос в том, как далеко вы готовы зайти. Думаю, лучше оставить эту затею. Дело может для вас плохо кончиться.

Фиона по-прежнему не сводила глаз с ладони; когда она наконец заговорила, ее голос прозвучал глухо.

– У меня была дочь, Эмили. Она умерла. – Ноготь прошелся по подушечкам всех пальцев по очереди. – Я потеряла ее, потому что не пришла ей на помощь.

– Что случилось? – прошептала Донна.

– Джефф, мой муж, набросился на меня – в первый раз. Пришел с работы раньше обычного, пьяный, а я сделала что-то такое, что его взбесило. Уж и не помню, что именно. Он повернулся и ударил меня в живот, без всякого предупреждения. Удар был такой силы, что, падая, я повалила на себя кухонный стол. Эмили все это видела. Джефф не закрыл входную дверь, и она выбежала на улицу, крича «бо-бо». Ей было четыре года, и она так звала врача. – Слезы хлынули у Фионы из глаз. – У меня перехватило дыхание. Я не могла подняться, я просто лежала, хватая ртом воздух. А там была машина. Я слышала, как взвизгнули шины.

Она подавила стон, не в силах сказать про последовавший затем звук удара металла обо что-то мягкое.

Донна поставила чашку и взяла руку Фионы в свою.

– Вы ведь не вините себя в том, что случилось?

– Я стараюсь, но у меня плохо получается. После… происшествия все разладилось. Ты на мгновение теряешь контроль, и вся твоя жизнь идет прахом. Я видела, как чувство вины поедает Джеффа изнутри. В конце концов я его простила в надежде спасти остатки чувств. Я старалась наладить нашу жизнь, ведь он был моим мужем и я по-прежнему его любила. Но чем больше я ему прощала, тем дальше друг от друга мы становились. А потом, лет пять назад, он снова меня ударил. И знаете, – она грустно улыбнулась, – после этого он единственный раз проявил ко мне хоть какие-нибудь нежные чувства.

Донна сжала ее руку.

– Не тратьте попусту время. Дело не в вас. Он один всему виной, а не вы.

Фиона кивнула:

– Я понимаю. Но у меня не идет из головы звук судорожных хрипов задыхавшейся девушки. Если не считать убийцы, я была последним человеком, кто ее слышал. – Она подняла глаза на Донну. – В этой комнате кто-то был? Вы ведь пустили туда парочку?

Донна отхлебнула из чашки, чтобы избежать прямого взгляда Фионы.

– Да, наверное. В ту ночь было много народу. Люди приходили и уходили, а я была немного сонная после бренди, что мы с вами выпили.

– Но вы помните, как отдавали им ключи? Вы наверняка видели, как они уходили.

– Нет, ключ давно потеряли, да и замок все равно не работает. А если они вышли через пожарный выход, я вполне могла ничего не заметить. И похоже, они вообще туда не заходили, номер после них был в безупречном состоянии. Я там не убиралась.

– Он сам там убрался. Я слышала, как он возился, когда звуки борьбы стихли.

– Да кто его знает, что там случилось. – Донна сделала большой глоток.

Фиона почувствовала, что глоток бренди не помешал бы сейчас и ей самой.

– Мне пора. Я только хотела сказать, что очень благодарна за вашу помощь в ту ночь. Мы ведь по-прежнему друзья?

Донна улыбнулась:

– Конечно, друзья. Только давайте я вас поселю на втором этаже. Там никого не бывает.

Фиона поднялась.

– У меня теперь свое жилье. Конечно, не бог весть что, но я буду рада, если вы как-нибудь заглянете в гости.

Донна выглядела польщенной.

– С удовольствием. Так, значит, вы съехали от Хейзел… А что ваш муж?

– Теперь это дело прошлое. Ему меня не найти. Я забрала из дома все, что мне нужно.

– Замечательно. Я очень рада.

Донна потянулась за сумочкой и достала записную книжку.

– Я просто заново родилась, – сказала Фиона перед тем, как продиктовать свой адрес и номер телефона. – Так я жду вашего звонка?

Донна закрыла книжку.

– Конечно.

Фиона возила пылесосом по маленькому потертому коврику. Наконец выключила его и оглядела комнатку. Уборка была закончена, однако в душе поднялось какое-то смутное беспокойство. Образ Алексии никак не шел из головы. Она просто обязана что-то предпринять!

Фиона посмотрела на часы. Без четверти девять. Много ли девушек сейчас на Миншулл-стрит? Скорее всего нет. Ее взгляд снова остановился на чемодане. Бутылка джина, словно маяк, посылала сигналы, которым Фиона больше не могла противиться.

– Ладно, только капельку. Видит Бог, иначе я просто умру, – тихо сказала она себе, чувствуя огромное облегчение от того, что решение принято.

Бутылка звякнула, и джин с бульканьем полился в стакан. Фиона подождала, пока уровень не поднимется на два пальца, и лишь тогда поставила бутылку. Долив стакан до краев тоником, она начала отхлебывать мелкими глоточками, потом не выдержала и допила одним глотком.

Сразу же стало легче. Так… Что же надеть? Особо наряжаться не стоит, это точно. Она выбрала мешковатую кофту и простые брюки, а потом, осушив еще один стакан, отправилась в душ на втором этаже.

Поезд подъехал к Пиккадилли, и Фиона медленно прошла по перрону, прокручивая в голове, что будет говорить. Выйдя из здания вокзала, она кинула взгляд на идущую под гору дорогу, которая вела к центру города. Прямо перед ней была гостиница «Молмейсон», но Фиона знала, что всего в нескольких кварталах отсюда существует другой мир, прячущийся в тени. Она выбралась из потока людей, движущегося по направлению к ярким огням Пиккадилли-Гарденс, свернула в темный переулок и оказалась на почти пустой парковке.

Донесся грохот поезда, выезжающего из туннеля под станцией Пиккадилли. В этом шуме слышалось отчаяние, отозвавшееся гулким эхом в ночном воздухе. Через несколько секунд поезд возник из-за поворота. Стиснутые в металлической колее колеса протестующе стонали и визжали. В ярко освещенных вагонах сидели пассажиры с безразличными лицами. Поезд промчался мимо.

Идя через парковку, Фиона присматривалась к темным промежуткам между деревьями, высаженными вдоль противоположной стороны Миншулл-стрит, и заметила одинокую женскую фигуру.

Внезапно все приготовленные слова вылетели из головы. Она прошла мимо женщины и неожиданно для себя направилась в сторону Портленд-стрит. Выйдя на оживленную улицу, Фиона осмотрелась. Справа от нее был ярко освещенный бар, и она вошла внутрь.

Двойная порция джина исчезла за несколько глотков. Она заглянула в сумочку. Нет, цены в центре города сейчас ей явно не по карману, особенно после трат на необходимые вещи для дома. Уже поднимаясь с табурета, Фиона едва не врезалась в мужчину, который остановился рядом с ней, держа в руке пятидесятифунтовую банкноту. На вид ему было около пятидесяти: редеющие волосы, но живые веселые глаза.

– Ой, извините…

– Повторим? – спросил он, кивнув на ее пустой стакан.

Вот уже много лет никто, кроме мужа, не предлагал ее угостить.

– Чему вы удивляетесь? – Он постучал по карточке меню на стойке, которую она прежде не замечала. «Четверг – вечер знакомств. Шампанское в полцены».

Улыбка мужчины открыла ряд ровных белых зубов; один клык слегка сколот.

– Прошу прощения. – Фиона покачала головой. – Вы застали меня врасплох.

Она машинально подняла руку к лицу. Рассеченная бровь уже была не так заметна, и все же Фиона еще чувствовала себя неловко.

– Не желаете ли чего-нибудь? То есть если вы не против…

– Нет, спасибо. – Она покачала головой. – Я только на минутку заглянула. Мне надо в другое место.

– А тут есть интересные места? Я в командировке и совсем не знаю, куда можно пойти.

Мужчина поднял руку к подбородку, демонстрируя отсутствие обручального кольца.

– Вообще-то мне просто надо кое-что кое-кому передать. Я ненадолго.

Он моргнул, пытаясь понять, что она имеет в виду.

– Если этого человека там нет, я вернусь через пять минут, – объяснила Фиона, стараясь отвести взгляд от купюры, зажатой у него в руке. Интересно, сколько выпивки можно на это купить?

– Так, значит, вы скоро вернетесь?

– Да, надеюсь.

– Кстати, меня зовут Мартин. Мартин Мерсер. – Он протянул руку.

– Фиона, – ответила она, пожимая протянутую руку и одновременно сползая с табурета.

Миншулл-стрит простиралась перед ней подобно плохо освещенному туннелю. В его темных глубинах виднелись силуэты девушек, выхваченные светом фар медленно проезжающих машин. Не дожидаясь, пока страх ее остановит, Фиона решительно двинулась вперед.

Первая встретившаяся ей женщина была одета довольно скромно: юбка немного коротковата, зато нормальные туфли, без невероятно высоких каблуков, и практичная куртка. Услышав звук приближающихся шагов, она одним глазом следила за Фионой, а другим – за дорогой.

Когда Фиона остановилась, женщина обернулась, чтобы получше ее рассмотреть. На вид ей было около тридцати.

– Добрый вечер. Вы не могли бы мне помочь? Я ищу одну девушку, мне сказали, она тут часто бывает.

Женщина удивленно подняла брови. Фиона продолжила:

– Она называет себя Алексия, хотя я не уверена, что это ее настоящее имя.

– А для чего вам разыскивать человека, если вы даже имени ее не знаете?

Незнакомка говорила с приятным шотландским акцентом, и Фиона сразу представила лесистые равнины, еще не испорченные современной цивилизацией. Что привело эту женщину сюда?

– Ну… – Фиона растерялась. После такого вопроса уже не имело смыла рассказывать, что Алексия – дочь ее подруги. – Долгая история.

– Не сомневаюсь. – Женщина отвела взгляд. – Никогда про такую не слышала.

Она подошла к краю тротуара и остановилась, уперев руку в бедро. Фиона прижалась к дереву и стояла так, пока автомобиль не проехал мимо. А потом проститутка повернулась к ней спиной, и Фиона поняла, что разговор окончен.

Следующая была постарше и немного полновата. На ней тоже была приличная куртка, только молния почти полностью расстегнута. Белая эластичная водолазка обтягивала колыхающиеся прелести. На сей раз Фиона решила перейти к делу сразу, без обиняков.

– Добрый вечер. Я ищу Алексию. Вы ее не видели?

Женщина обернулась: челюсти у нее двигались, и рот был полуоткрыт, как будто она жевала жвачку, что придавало ее лицу бездумное выражение.