Текст книги "Невинные души"

Автор книги: Крис Муни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 58

Распухшее и растерзанное лицо трупа представляло собой один сплошной фиолетово-красный кровоподтек. Местами оно было обглодано так сильно, что в глубине ран белели кости. Обычные пауки не могли этого сделать, но шипящая тварь в аквариуме ничем не напоминала обычных пауков. Ее огромные жвала могли запросто прокусить доску, не говоря уже о человеческой плоти.

Дарби обернулась к Перкинсу, встревоженно переминающемуся с ноги на ногу рядом с ней. Он побледнел, и на его лбу явственно виднелись капли пота.

– Вы впервые имеете дело с трупом, доктор Перкинс?

Он кивнул, да так и продолжал кивать.

– Если почувствуете, что вас вот-вот вырвет, можете выйти. Если уже не будете успевать, воспользуйтесь мусорной корзиной.

– Только не забудьте снять маску, – добавил Куп. – Вам же не нужна отдача.

Дарби взяла пинцет и указала на изжеванную плоть на лице жертвы.

– Скажите, доктор Перкинс, этот ваш верблюжий паук на такое способен?

– Вполне, – кивнул Перкинс. – При условии, что человек уже мертв. Ему же надо чем-то питаться.

– Они часто нападают на людей?

– Верблюжьи пауки? Ну что вы! Это распространенное заблуждение. Они прячутся от людей и ведут ночной образ жизни. Они вообще не любят прямой свет. Вы же видите, как корчится и кричит этот бедолага. Они любят тень и темноту.

– Один из них на меня прыгнул.

– Они прыгают, только если пытаются спрятаться. Вообще-то они не агрессивны и не ядовиты. Верблюжий паук не смог бы убить этого человека. Но взгляните вот на это… – Перкинс наклонился и ткнул пальцем в черный изъязвленный пузырь, из которого медленно вытекал гной. Рана занимала почти все правое предплечье жертвы. – Это совершенно определенно укус паука. Учитывая повреждения мягких тканей, цвет и размер язвы, я бы сказал, что это сделал вот кто.

Перкинс схватил с полки банку, в которой копошился лохматый коричневый паук размером с колоду игральных карт. Его тонкие, иглоподобные лапы беспрестанно постукивали по стеклу, а цилиндрической формы спина напоминала скрипку.

– Это коричневый отшельник, – продолжал Перкинс. – Он очень ядовит. Он впрыскивает в ранку гемотоксин, который и становится причиной очень характерной раны, которую мы видим на руке этого человека. Язва появляется через двадцать четыре часа после укуса.

Дарби почувствовала, как по ее спине поползли ручейки пота.

– Его укус смертелен?

– Один-единственный укус? Нет! – Перкинс с облегчением вздохнул и вернул банку на полку. – Гемотоксин начинает разрушать клетки и ткани и медленно распространяется по телу. Если пострадавшему не будет вовремя оказана помощь, укус может привести к лихорадке и рвоте, в редких случаях – к коме и смерти. Это происходит на второй или третий день. Учтите, что я не врач, поэтому не могу сказать вам, когда умер этот человек. Но что я знаю, так это то, что его укусило несколько ядовитых пауков разных видов.

Перкинс провел пальцем по красным и фиолетовым рубцам, начинавшимся на плече несчастного и покрывавшим его грудь, ноги и пах. Один из пауков укусил его за яичко. Оно почернело и распухло до размеров грейпфрута. Укусы покрывали даже подошвы ног.

– Почти все пауки в этих банках, – продолжал Перкинс, – являются ядовитыми, в том числе смертельно. Меня удивляет присутствие здесь парочки лейкопаутинных, или сиднейских воронковых, пауков. Их невероятно болезненный укус отравлен мощным ядом – атроксотоксином, который вызывает у жертвы спазмы мышц, тошноту и неудержимую рвоту.

– Эти пауки распространены в США?

– Их здесь вообще нет.

«Значит, кто-то их сюда завез», – заключила про себя Дарби, сделав на планшете пометку о необходимости проверить записи на таможнях. Возможно, им уже приходилось пресекать попытки ввоза в страну ядовитых пауков.

– Эти пауки, – продолжал вещать Перкинс, – живут в странах с жарким и сухим климатом. В наших широтах они долго не протянут.

– В доме, где я их обнаружила, обогреватель был выставлен на девяносто пять градусов, – заметила Дарби.

– Вон тот паук, в дальней банке, это черный домашний паук. У него не токсичный, но очень болезненный укус. Он также может вызвать усиленное потоотделение и рвоту. Эти пауки не только необычайно шустрые, они еще и очень агрессивные. Если их побеспокоить, они начинают отчаянно защищаться. Я уверен, доктор Эллис, что в тканях этого человека вы обнаружите несколько различных токсинов.

– Способных его убить?

– О да, вне всякого сомнения. И смею вас заверить, это была страшная смерть. Однажды, когда я был в Сальвадоре, я пытался поймать чилийского розового птицееда, и он укусил меня в руку. Боль была просто невыносимая. Меня еще безудержно рвало. Имейте в виду, это все происходило уже после введения противоядия. Тот, кто это сделал, использовал эти прелестные существа для того, чтобы причинить бедняге совершенно безумные страдания.

Дарби включила фонарь и, поднеся его к лицу жертвы, приступила к поиску трасологических улик. Глаза были съедены полностью, и в одной из глазных впадин среди обрывков гниющей замороженной плоти она обнаружила маленького черного паука размером со школьный ластик.

Она поймала его пинцетом и подняла вверх, наблюдая за тем, как он дрыгает лапами в бесплодных попытках освободиться. Куп уже держал банку наготове. Дарби бросила в нее паука, Куп захлопнул крышку и протянул банку Перкинсу.

– Это черная вдова, – сообщил им Перкинс. – В глазницах, ушах и ноздрях могли притаиться и другие особи. Как вы могли убедиться, они очень маленькие и умеют хорошо прятаться. С ними надо быть крайне осторожными. Впрочем, это касается всех пауков. Доктор Эллис поместил тело в холодильник, или как это у вас называется, а пауки терпеть не могут холода. Он делает их агрессивными.

– Прошу прощения, – раздался голос Эллиса. – Хотелось бы напомнить всем присутствующим, что я категорически возражал против данного вскрытия ввиду отсутствия у нас необходимых противоядий. Мистер Кейси заверил меня, что необходимые лекарства уже собираются и вскоре будут с курьером переправлены сюда за счет налогоплательщиков. Таким образом, если кому-то из вас не посчастливится и его укусит паук, всю ответственность на себя примет федеральное правительство. Мистер Кейси, поправьте меня, если я что-то перепутал.

– Все верно.

– Вы уверены? Я ничего не забыл?

– Все улики, которые мы соберем, будут опечатаны и тоже вручены курьеру, который доставит их в нашу лабораторию.

Дарби вспомнила о парне с чемоданом за дверью патологоанатомического театра.

– Что-нибудь еще? – не унимался Эллис.

– Да. Большое спасибо за то, что вы нам помогаете.

Голос Кейси снова зазвучал отстраненно, как будто он покинул собственное тело, предоставив кому-то другому право дергать за ниточки.

Обернувшись к Дарби, он произнес:

– Вы видите эти колотые раны по обеим сторонам от позвоночника?

– Да.

Отверстия были покрыты коркой запекшейся крови.

– Этими ранами покрыта вся его спина, ноги и ягодицы.

Дарби подняла голову и посмотрела на Кейси.

– Есть какие-нибудь идеи на этот счет?

– Нет, – покачал головой он. – Но все раны совершенно одинаковые и расположены в определенном порядке. Его как будто усадили на что-то острое.

– А как насчет рубцов на груди?

– Это следы хлыста, – ответил Кейси. – По большей части раны совсем свежие, а значит, не могли быть нанесены давно. Отметины на запястьях и лодыжках – это следы ремней, которыми его к чему-то пристегивали. Что бы они с ним ни делали, вначале его привязали.

Дарби начала пинцетом перебирать волосы на голове жертвы. В другой руке она держала фонарь. Она внимательно осматривала кожу головы в поисках улик, а также пауков. Что она обнаружила, так это множество крошечных рубцов.

– Укусы пауков, – заметил Перкинс.

Дарби продолжала поиски. Ей хотелось знать, высыпали всех пауков на жертву сразу, чтобы они его искусали, или его просто заперли с ними в темном шкафу.

Перкинс с удивительной силой схватил ее за руку.

– Не шевелитесь.

Она замерла, искоса наблюдая за тем, как Перкинс потянулся и выхватил у нее из-под руки черного паука размером со спичечную коробку. Его квадратное черное и невероятно лохматое тельце корчилось в воздухе.

– Австралийский отшельник, – пояснил Перкинс, направляясь с ним к банке. – Очень быстрый и очень ядовитый.

Дарби моргнула, стряхивая капли пота с ресниц, но быстро взяла себя в руки. Куп стоял напротив с другой стороны стола. Она подняла голову и сказала:

– Нам нужны снимки ран на коже головы.

Он кивнул и взял в руки фотоаппарат. Дарби указала на первую рану, в нескольких дюймах от линии роста волос, и отступила в сторону. Она знала: чтобы сделать качественные снимки, ему понадобится не меньше двух минут. Это время она решила использовать для того, чтобы осмотреть тело на предмет притаившихся омерзительных животных.

На столе их не было. Во всяком случае, она их не увидела. Дарби осмотрела затылок жертвы и, взяв новый, более яркий фонарь, посветила им в уши. Чисто. То же самое она проделала с ноздрями, обнаружив там лишь заросли тонких черных волос.

Оставался рот. К счастью, он был широко открыт, хотя, чтобы осмотреть все как следует, ей пришлось сломать челюсть. Весь рот, горло и гладкая розовая слизистая поверхность щек были покрыты многочисленными порезами и кровоподтеками. Дарби приподняла язык, после чего погрузила пинцет в горло. Инструмент наткнулся на что-то твердое.

– Что там? – спросил Куп.

– Не знаю. Подайте мне щипцы.

– Вообще-то это я должен… – начал Эллис.

– Сэм, просто подайте мне эти чертовы щипцы!

Ей был нужен фонарь поярче. Дарби потянулась вверх и, ухватившись за пластмассовый рычаг одной из стационарных ламп, направила яркий диск на лицо жертвы. Найти нужный угол освещения оказалось делом одной секунды. И вот уже рот ярко освещен. В горле совершенно определенно что-то было.

Эллис хлопнул по ее ладони щипцами, всем своим видом давая понять, что он здесь не лаборант. Прежде чем вернуться к работе, Дарби успела заметить ухмылку на лице Купа.

Щипцы легко нащупали цель, но извлечь странный предмет из горла оказалось гораздо сложнее. Что бы это ни было, оно торчало глубоко в пищеводе. Дарби несколько минут раскачивала и тянула его щипцами. И вот она держит в щипцах флешку, к которой красной резинкой для волос привязан отрубленный человеческий мизинец.

Глава 59

Палец принадлежал женщине. Красный лак на длинном ногте был поцарапан. Такой же лак Дарби видела на ногтях Сэйры Кейси. Такой же красной резинкой были стянуты ее волосы на снимках, приколотых к дверце шкафа. Ее футболка была испачкана ее собственной кровью из отрубленного пальца. И кричала она на тех снимках не от страха, а от боли.

Дарби положила флешку вместе с пальцем в приготовленный Купом лоток.

– С этого пальца необходимо снять отпечаток, – дрожащим голосом сказал Кейси.

– Я сейчас это сделаю, – отозвался Куп.

Кейси отошел от стола, и Дарби быстро прошептала Купу:

– Как только снимешь отпечаток, немедленно положи палец на лед и с кем-нибудь из федералов или спецагентов отправь в Масс Дженерал к доктору Иццо.

– Это парень, который пришил палец Дэйлу Брауну?

– Он самый. Иццо это удалось только потому, что мы сразу положили палец на лед.

Куп ушел, а Дарби подняла глаза на Эллиса.

– Мне нужны щечные тампоны на стержне, – сказала она.

– Они лежат там же, где и всегда, – заявил Эллис, тыча пальцем в сторону шкафа на другом конце комнаты.

– Я знаю. Я хочу, чтобы вы мне их принесли.

Эллис снова театрально вздохнул и пошел за пакетами. Несколько секунд спустя он вернулся и, вскрыв один из них, подал Дарби пластиковый стержень с крошечной белой щеткой на конце. Она сунула щетку в рот жертвы и поскребла ею внутреннюю поверхность щеки, после чего поместила ее в пластиковый стерильный цилиндр, который Эллис уже держал наготове. Эти тампоны были ей необходимы для анализа ДНК. Покончив с этим, она взялась за инструменты для соскоба подногтевого содержимого. Эллис прекратил жаловаться и возмущаться и принялся безропотно ей помогать. Войдя во вкус, он даже взял планшет, оставленный на столе Купом, и начал делать заметки. Дарби выключила яркий свет за столом и взялась за криминалистический фонарь с зеленым фильтром. Она снова осмотрела рот жертвы и нашла прилипшее к щеке волокно, судя по размеру и форме – ворсинку от ковра. Она опустила его в подставленный Эллисом прозрачный пакет.

И это было не все. Вскоре она увидела белокурый волос – к сожалению, без битком набитой молекулами ДНК луковицы. Черная чешуйка, похожая на крошечный кусочек кожи, прилипла к одному из больших коренных зубов. Она осторожно отклеила ее от зуба.

Доктор Эллис склонился над телом.

– А это, случайно, не шмель? – удивленно спросил он.

– Это пчела, – кивнула Дарби, – но не совсем обычная.

– Откуда вы знаете?

– У нее полностью черное тельце без желтых или оранжевых полосок. И еще у нее аномально большие глаза. Доктор Перкинс, подайте мне, пожалуйста, одну из банок для образцов. Банки вон там, на полке… Нет, на нижней полке. Спасибо.

Она бросила пчелу в банку и еще раз направила луч фонаря в рот жертвы. Осматривая складки между губами и деснами, она вдруг заметила едва заметное свечение. Дарби моргнула и сосредоточилась. Свечение исчезло.

Но она не сомневалась, что там что-то есть. Она что-то заметила на слизистой оболочке под верхней губой жертвы.

Дарби отошла от тела, взяла ультрафиолетовый криминалистический фонарь и снова заглянула в рот погибшего, всматриваясь в розовую полость между зубами и щекой. Там ничего не светилось. Она медленно поворачивала фонарь, меняя угол освещения. Там что-то было, она знала, что ей не…

Вдруг на мягких тканях за нижней губой люминесцентным светом вспыхнули какие-то очертания. Дарби еще раз повернула фонарь, пытаясь добиться максимальной четкости, и замерла.

Боковым зрением она заметила, что Эллис тоже наклонился над телом.

– Это еще что такое? – воскликнул он.

– Напоминает какой-то символ. Где Куп?

– Где-то здесь. Подождите.

Дарби не знала, что означает этот символ, но понимала, что смотрит на татуировку, сделанную во рту человека при помощи каких-то чернил, незаметных невооруженному глазу. Она вспомнила используемые в ночных клубах, увеселительных парках и некоторых ресторанах штампы. Когда человек входил в подобное заведение, на его руку ставили невидимую печать. После этого посетитель мог входить и выходить по собственному усмотрению. Ему было достаточно поднести руку к черному фонарю, и персонал убеждался в том, что данный клиент уже платил за вход. Люминесцентные чернила легко смывались с кожи. Чернила на губе этого человека были нанесены с помощью татуировки. И сделано это было в недоступном взгляду месте.

Куп подошел к столу и наклонился над телом, чтобы получше разглядеть то, на что показывала Дарби. Они обсудили, как им сфотографировать символ.

– У нас здесь нет соответствующего оборудования, – напомнил Куп.

– Который час?

– Без четверти шесть.

– Звони в оперативный отдел.

Фотографы-криминалисты Бостонского департамента полиции жили внутри определенного радиуса, что позволяло им явиться в лабораторию или на место преступления не позднее чем через час после вызова.

Доктор Перкинс попросил Дарби подвинуться. Она сделала шаг в сторону, а странный человечек протянул руку и длинным пинцетом поймал маленького коричневого паука, пытавшегося выбраться изо рта жертвы.

Глава 60

Куп помог ей сфотографировать торс жертвы и нарисовать диаграмму ран и повреждений с указанием местоположения каждого из них и его размеров. Помимо собственной воли Дарби продолжала коситься на открытый рот. Ей казалось, что оттуда вот-вот появится очередное мерзкое создание.

На ранах и коже они нашли какие-то волокна и много пыли. На плече жертвы засохла белая капля, похожая на свечной воск. Они взяли у погибшего анализы крови.

– Мне надо кое-кому позвонить, – сказала Дарби. – Я быстро.

Отойдя в сторону, она сняла маску, взяла телефон и набрала прямой номер, который ей дал профессор Гарварда.

– Профессор Росс, это Дарби МакКормик. Я вам уже сегодня звонила.

– Да, да, конечно. Латинская фраза. – Судя по голосу, у профессора разыгралась простуда. – Я кое-что для вас подготовил.

– Мне сказали, что в ней говорится о человеке, некогда наслаждавшемся жизнью, но преобразившемся после смерти.

– Это правильная интерпретация. Большинство ученых сходится на том, что эту фразу произносит Смерть. Она напоминает человеку о преходящей природе радостей жизни. Другие ученые считают, что фраза Et in Arcadia ergoпредставляет собой анаграмму латинской фразы I tego arcana Dei, что означает «Изыди! Я храню тайну Господню». Я не хочу заваливать вас информацией, потому что не совсем понимаю, что именно вы хотите узнать.

– Вы не возражаете, если я пришлю вам один символ? Возможно, он имеет какое-то отношение к этой фразе.

– Конечно, присылайте! – восторженно воскликнул профессор.

– У вас есть факс?

Он продиктовал ей номер. Дарби записала его на клочке бумаги и бросилась в кабинет Эллиса. Вытащив из принтера лист чистой бумаги, она нарисовала на нем обнаруженный во рту жертвы символ и вместе с припиской отправила его гарвардскому профессору. В приписке она просила позвонить ей, как только ему удастся что-то выяснить.

Вернувшись, она увидела, что фотографы уже прибыли. Мужские лица за стеклами масок были ей незнакомы. Куп показал им татуировку и отошел от стола, чтобы не мешать работать.

Дарби подошла к нему. От недосыпания ее голова стала тяжелой, а глаза были словно засыпаны песком. Она вызвала в памяти фотографии Сэйры Кейси и отрубленный палец девочки. Это немедленно рассеяло туман в голове.

– Где Кейси? – спросила она.

– Ушел, забрав отпечаток пальца.

– Куда ушел?

– Наверное, в кабинет Эллиса.

– Я только что оттуда. Его там нет.

– Видела парня с чемоданом у двери? У него там передатчик. К тому же он курьер. Я видел, как Кейси отдал ему обнаруженную тобой пчелу.

– Это было пару часов назад.

– Это палец дочери Кейси?

– Полагаю, что да, – кивнула Дарби.

– Я рассмотрел рану. Судя по всему, его отрезали чем-то вроде кусачек.

«Господи!»

– А как насчет флешки?

– Он и ее забрал.

– Но мы не сняли с нее отпечатки!

– Кейси сказал, что парень с чемоданом обо всем позаботится. – Куп с извиняющимся видом пожал плечами. – И не надо на меня так смотреть! Не забывай, что это его шоу и он устанавливает правила.

Она это отлично помнила. И собиралась обсудить эту проблему с Сергеем. Джек Кейси представлял собой необузданную силу природы. Сергей и все остальные обращались с ним так трепетно и благоговейно, что это напоминало самый настоящий культ личности. Возможно, это объяснялось его огромным опытом, его статусом психолога-криминалиста, а также заслугами перед Бюро. Но теперь у него появилась эмоциональная заинтересованность в этом деле и его следовало отстранить – если не от дела, то от принятия решений. Дарби чувствовала, что в Кейси есть что-то непонятное и нестабильное, напоминавшее о прогнивших полах старинного дома, по которым можно было ступать только с величайшей осторожностью. И это чувствовала не только она. Дарби обратила внимание на то, что все стараются держаться от него подальше.

Фотографы закончили свою работу и пообещали немедленно отправиться в лабораторию и распечатать снимки. Дарби попросила, чтобы они передали им несколько экземпляров. Когда они ушли, она набрала номер Сергея и сообщила ему о татуировке, объяснив, почему пришлось вызвать фотографов. Ей не пришлось рассказывать о находке в горле жертвы. Он уже знал о ней от Кейси. Сергей пообещал вскоре приехать в лабораторию и прекратил разговор.

Куп помог ей перевернуть тело. Преодолевая усталость, они снова приступили к работе. Чтобы ничего не упустить, они подробно обсуждали каждую деталь, проверяли результаты друг друга и время от времени просили Эллиса осмотреть все свежим взглядом.

Дарби сняла перчатки и посмотрела на часы. Без двадцати восемь.

Собрав инструменты, она хотела выйти из лаборатории, оставив Эллиса проводить вскрытие. Но Перкинс потребовал, чтобы она позволила осмотреть ее одежду и убедиться, что в ней не прячутся пауки, большие специалисты по части маскировки. Дарби приподняла руки и развела их в стороны, а Перкинс проверял складки комбинезона. Ничего не обнаружив, он обернулся к Купу.

Дарби подошла к двери раздевалки и увидела Китса.

– Где Кейси? – спросила она, снимая маску.

– Уехал, – ответил Китс.

– Куда?

– Не волнуйтесь, ему ничего не угрожает. – Китс кивнул на дверь раздевалки. – Переодевайтесь. Мы отвезем вас и мистера Купера в отель. Похоже, вам не помешает душ.

Секунду спустя в раздевалке появился Куп. Дарби оделась первой и сказала Купу, что подождет его в коридоре. Открыв дверь, она увидела направляющегося к ней Сергея. К уху он прижимал мобильный телефон, а каблуки его туфель звонко стучали по гладкому полу.