Текст книги "Тьма, выкованная в огне"

Автор книги: Крис Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

Глава 9

   Бесшумно проскользнув в тронный зал, мажордом поставил перед вице-королем поднос с вечерним чаем. Гвин стиснул чашку обеими руками, словно молился на нее. Он успел сменить дорожный костюм. Свет фонарей беспорядочными бликами отражался от короны, возложенной на голову его милости. Венец тонкой работы из белого золота усеивали драгоценные камни. Каждый камень символизировал какую-нибудь страну, посещенную Гвином в составе дипломатического корпуса и при его участии включенную в состав империи.

   Согласно требованиям этикета, вице-королю не полагалось иметь корону размером с королевскую, и она действительно была меньше. Совсем чуть-чуть. Разумеется, Гвин не относился к числу дураков: в Калагрии или в тех редких случаях, когда ее величество посещала свои владения, он носил другой венец, куда более скромный.

   Свет фонарей подчеркивал также чрезвычайную бледность его кожи, обтягивающей точеные скулы и подбородок. Черты лица выдавали чистокровное калагрийское происхождение, каким при дворе могли похвалиться весьма и весьма немногие. Вечная проблема любых империй: кровь обитателей завоеванных стран вливалась в жилы господ, загрязняя собой самые благородные роды. Ничего, со временем он разберется и с этим. Пока же Гвину предстояло решить более насущные проблемы.

   Он полностью расслабился в своем отутюженном, негнущемся бархатно-зеленом камзоле с золотым кантом, однако для стороннего наблюдателя поза его ничуть не изменилась. Сему полезному трюку его милость обучился в самом начале службы в дипломатическом корпусе и успешно практиковал в самых разных обстоятельствах. Гвин без всякого зеркала знал, как выглядит. Широкие эполеты и кроваво-алые аксельбанты придавали солидности его узким плечам. Двойной ряд золоченых пуговиц пересекала ослепительно-белая перевязь с тонкой рапирой в ножнах чеканного серебра. Общий вид соответствовал какой-нибудь парадной картине. Собственно, того вице-королю и требовалось, поскольку ноги его, обтянутые бриджами для верховой езды и обутые в невысокие кожаные сапожки, нервно подрагивали под столом.

   Встреча с командиром кавалерийских частей, размещенных в Эльфии, должна была состояться час назад, но герцог до сих пор не прибыл. Случайно такого произойти не могло. Зачем королева позволила грубому мужику из низших слоев общества достичь столь высокого положения в ее армии, Гвин пока не выяснил, тем не менее одно он уже мог сказать со всей определенностью: мерзавец знает толк в драках.

   Вице-король попивал чай мелкими глотками, когда голос слуги, произнесшего «Пожалуйте сюда!», оповестил его о прибытии герцога. Гвин чуть развернулся в кресле – первым делом мерзавец должен увидеть его точеный профиль.

   – Добрый вечер, любезнейший…

   Он осекся на полуслове. На границе очерченного фонарями светового круга появился капрал в зеленой форме. Вышитая на рукаве эмблема в виде фургона со знаком короны принадлежала одному из полков Торговой компании Внешних территорий.

   Эльф вытянулся по стойке смирно и отдал честь.

   – Что это значит? Кто вы такой? – осведомился Гвин.

   Капрал опустил руку.

   – Капрал Таколи Криттон, начальник караула, ваша милость. Сегодня вечером на одном из постов случилось чрезвычайное происшествие. Рекка, сэр.

   – Да вы пьяны! Если так, расстрельная команда всегда к вашим услугам.

   Что ж, выходит, слухи касательно предшественника оказались не пустой болтовней.

   Капрал и бровью не повел.

   – Я не пьян, ваша милость.

   Вице-король пристально изучал эльфа. Голос того звучал мягко и держался он почтительно, однако, без сомнения, поворачиваться к нему спиной категорически не следовало. Проблема заключалась в его глазах. Точнее, в полной непроницаемости взгляда, а ведь Гвин привык гордиться собственным умением проникать в глубины душ и постигать чужие слабости.

   – В самом деле? – переспросил он. – И тем не менее вы позволяете себе отрывать меня от дел сказками о вымерших чудовищах. Отлично, если это правда, принесите его сюда!

   Сделав несколько шагов вперед, капрал опустил на стол солдатский вещевой мешок. По днищу его расползалось темное пятно, и на полированную поверхность столешницы шлепнулось несколько маслянистых капель.

   – Что это?! – воскликнул вице-король, невольно отшатнувшись.

   – Его голова.

   Заглянуть в мешок его милость не потрудился. Он и так все понял. В мозгу завертелись шестеренки. Гвин лихорадочно анализировал все, что отсюда вытекало. Прежний вице-король состоял на службе у Нее, и Ее власть явно распространялась все шире.

   Да, этим тоже можно воспользоваться.

   Гвин позволил себе секундную радость, затем обуздал чувства и поднял глаза на капрала, разглядывая его более внимательно. Эльф слегка ссутулился, словно пытаясь казаться меньше, нежели он есть на самом деле. Длинные черные волосы собраны в хвост… и снова внимание Гвина привлекли его глаза. Хинталандец. Кожа такая же темная, как у некоторых эльфидов. На вид капралу исполнилось примерно двадцать пять, однако возраст у этих эльфов никогда не угадаешь. От них от всех веет какой-то древностью.

   Его милости требовались более точные сведения.

   – И как же вам удалось заполучить эту голову, не потеряв свою?

   Он жестом отдал распоряжение стоявшему поблизости эльфиду переложить мешок на пол и вытереть лужу со стола.

   – Сегодня я лично приказал своим подчиненным, чтобы они смотрели в оба и ждали чего-то необычного. Я чувствовал: что-то не так.

   Вице-король улыбнулся, но вовсе не затем, чтобы капрал почувствовал себя увереннее.

   – О, эти эльфы с их чутьем! Все равно что держать ищейку, да к тому же ищейку ученую! – произнес он, глядя хинталандцу под ноги, словно желая удостовериться, не сидит ли рядом с ним собака.

   – Простите, сэр? – Лицо капрала залилось краской.

   Вице-король улыбнулся. Эльфов в армии было мало, особенно теперь, когда полк «Железные эльфы» расформировали. И этот наверняка служил в том злополучном подразделении. Свой кивер он носил слегка набекрень. Ровно настолько, чтобы любому стало ясно – перед вами ветеран, прошедший не одну кампанию, – но не настолько, чтобы вызвать гнев офицеров. Кроме того, благодаря манере носить головной убор делалось почти незаметным отсутствие кончика уха. Еще один верный знак бывшего железного эльфа. Поверх обшлага левого рукава красовалось восемь нашивок за ранение – большая редкость среди того пушечного мяса, которое обычно набирают на службу в Торговую компанию. Компания прославилась как гнездо пьянчуг, дураков либо трусов.

   Стоящего перед ним эльфа Гвин не назвал бы ни дураком, ни трусом, ни пьяницей. Нет, он представлял собой нечто куда более опасное.

   Второй очевидной погрешностью в его форме была неровная черная полоса, опоясывающая левый рукав мундира.

   – А что это у вас за темная метка?

   – Просто грязь, – ответил эльф, глядя куда угодно, только не в глаза вице-королю.

   Гвин сдержал усмешку.

   – Сдается мне, это след от нашивки. Особой такой нашивки, с листьями. Скажите, Криттон, я угадал?

   – Простите, сэр? – Эльф явно не желал хватать наживку.

   – Капрал, в каком подразделении вы служили до того, как поступили на службу в компанию? Кем вы были: помощником мага или, может, разведчиком? А впрочем, нет: вы носите мушкет, а стало быть, не можете считаться чистокровным эльфом. Ни один уважающий себя эльф не станет иметь дело с железом, ведь так?

   Капрал напрягся сильнее, но голос его остался ровным.

   – Я служил в легкой пехоте, сэр.

   – Ну что же вы так? – сочувственно протянул вице-король, испытывая безмерное удовольствие. – Армия тратит столько сил и средств, приучая военнослужащих гордиться принадлежностью к своей части! Неужто вы не помните, в каком полку служили?

   – В полку «Железные эльфы», сэр.

   – А-а, в том полку, что так опозорился! – с торжеством подытожил Гвин. – Для вас это, вероятно, было страшным ударом? Надо же, ваш командир оказался предателем империи! А ведь это бросило тень на всех эльфов…

   – Простите, сэр! – повторил капрал, явно с трудом удерживая себя в руках.

   – Ну ладно. – Забава вдруг разом надоела вице-королю. Сегодня его ждала добыча покрупнее. – Вы молодец, капрал. Завтра я велю разослать сообщение об этом происшествии. Возможно, оно заставит ваших офицеров изменить мнение о вас в лучшую сторону. Можете идти.

   Капрал отдал Гвину честь, четко, как на параде, развернулся кругом и строевым шагом направился к выходу. Несколько эльфидов поспешно отскочили с его пути.

   Гвин задумчиво поднес к губам чашку. Итак, какую пользу можно извлечь из нынешнего инцидента? Умами черни управлять несложно. Достаточно играть на верованиях, призывая их многочисленных богов и божков, потом одержать победу над их врагами, реальными или вымышленными, получить заслуженное благословение от почитаемого духа или божка, а после остается лишь пожинать плоды.

   – Легче легкого, не правда ли? – произнес он вслух.

   Стол, озаренный светом фонарей, слабо замерцал в ответ.

   Гвин собрался наконец сделать глоток и отпрянул в ужасе. В чае колыхались хлопья свернувшейся крови с солдатского вещмешка. А эльф не так-то прост! Возможно, он еще пригодится.

   Вице-король уже подумывал отдать распоряжение вернуть капрала, но тут среди разрушенных стен дворца послышалось эхо уверенных шагов.

   – О, наш попугай свил себе новое гнездышко! Любопытные у вас благовония, вице-король.

   В световом пятне возник герцог Рейкстроу. Пряди рыжих волос свободно развевались, точно пропитанные кровью ленты, обрамляя лицо, столь исполосованное шрамами, что даже рта не удавалось различить, если герцог сам не раскрывал его. Мощную грудь пересекала наискосок перевязь с изогнутой кавалерийской саблей, известной друзьям и недругам под именем Волчий Клык. Тяжелое оружие обременяло Рейкстроу не более, чем вес блохи обременяет пса.

   Тускло-серебристые шпоры чиркали по камням, выбивая искры. Герцог стремительным шагом пересек зал. Его высокие черные сапоги сверкали, как могут сверкать только от души начищенные кавалерийские сапоги. Короткий голубой плащ расходился посередине, открывая широкий черный кушак, некогда служивший знаменем Роголта. «Что за наглость, – раздраженно подумал Гвин, – таскать на себе личный штандарт поверженного орочьего короля! Неужто Рейкстроу надеется, будто демонстрация трофея одного из его разбойничьих налетов как-то повлияет на события сегодняшнего вечера?»

   – Дорогой мой герцог, как я рад вас видеть! – Поставив чашку на стол, вице-король сдержанно помахал рукой старому вояке.

   Неровная складка, пролегшая поперек лица гостя, вероятно, означала улыбку в ответ на приветствие. Выглядела она так же устрашающе, как и голубые глаза, уставившиеся на Гвина.

   – Я не могу просидеть у вас всю ночь напролет.

   Обойдя по кругу весь заваленный мусором тронный зал, Рейкстроу наконец с грохотом плюхнулся в кресло напротив и пристроил сапоги на край стола.

   Гвин схватил чашку и как бы невзначай расплескал часть ее содержимого, избавляясь от игры света, заставившего драконью голову казаться пугающе живой.

   – Боюсь, мирные времена в империи миновали, – произнес он, жестом приказав эльфиду вытереть стол. – Ее величество правила чернью долго и благосклонно, но ныне ее правлению брошен вызов. И нам выпало положить ему конец.

   Лицо герцога опять искривилось в жутковатой ухмылке.

   – Правлению или вызову?

   – Очень остроумно, сударь. Однако я здесь ничего забавного не нахожу. Я ехал в Эльфию, надеясь узреть здесь порядок, и что же я обнаружил? Сущий хаос!

   Про рекку он решил не упоминать.

   – Хаос? – переспросил герцог, повысив голос. – Я не видел здесь хаоса, если не считать того бардака, который устроили нынче на базаре вы сами. Пятнадцать трупов! Что за игру вы затеяли, вице-король?

   Гвин развел руками.

   – Уверяю вас, это отнюдь не игра! Дух мятежа распространяется, подобно чуме, и я лишь взялся за то, чего не смогли исправить вы и остальные чины имперской армии. Туземцев нужно либо приучить ходить по струнке, либо заставить сполна расплатиться за непокорность!

   Герцог затряс головой еще до того, как вице-король умолк.

   – И вы надеетесь, будто убийство нескольких мирных жителей усмирит волнения в провинции? Да вы только растормошили их! Мне уже докладывали, что в городе неспокойно! И когда об этом станет известно северным племенам, они не замедлят воспользоваться случаем!

   – Они давно воспользовались случаем. Почти месяц назад. Мои источники сообщают, что войско северных племен спустилось по реке Шальпуруд и возводит ряд укрепленных лагерей. Их отряды перекрывают наши торговые пути, мешая доставлять сырье к побережью.

   – Ваши «источники» – это мои же разведчики! – возмутился герцог. – Войско, о котором вы говорите, не более чем неорганизованная шайка разбойников. Вряд ли они представляют серьезную угрозу империи.

   Гвин позволил себе испустить чуть слышный вздох.

   – Вот почему дипломатию лучше предоставить тем, кто смыслит в тонкостях этого дела…

   Герцог приподнялся, как будто собираясь уйти, и его милость торопливо продолжил:

   – «Имперский еженедельный вестник» пишет, что все иностранные войска должны покинуть Эльфию. Это не что иное, как призыв к войне против империи!

   – В течение пятидесяти лет! Откровенно говоря, они еще весьма сдержанны.

   Гвин просто ушам своим не верил. Нельзя же быть настолько тупым!

   – Эльфиды не способны к самоуправлению. Не способны сейчас, не будут способны через пятьдесят лет и не станут способны никогда! Я изучал их историю. Эти земли веками раздирали межплеменные войны. Лишь под благодетельным правлением империи мир и покой воцарились здесь на достаточно долгое время, чтобы дать развернуться подлинному прогрессу. Эти же разговоры о мятеже грозят всему, что было достигнуто!

   Произнося речь, Гвин одновременно жадно внимал себе самому, восхищаясь собственным искусством оратора.

   – Да о мятеже, кроме вас, никто и не говорит, – заметил герцог, глядя на вице-короля так, словно хотел прожечь в нем Дыру.

   А этот вояка, возможно, не настолько туп, как показалось вначале. Гвин поднялся из кресла.

   – Вы, кажется, не представляете, насколько это серьезно.

   Он подал знак другому слуге. Эльфид с длинным кожаным футляром в руках подошел к ним и бережно развернул на столе лист великолепно выделанного пергамента.

   – Укрепленные лагеря появились вдоль всей реки. – Вице-король склонился над картой. – Здесь, здесь и здесь. Хуже того: мои шпионы доносят, что мятежные туземцы захватили крепость Тага-Hop и восстанавливают ее стены. Положение дел действительно угрожающее.

   Герцог слегка подался вперед. Разглядывая изукрашенную баранью кожу, он лишь громко фыркнул.

   «Мужик!» – подумал Гвин. Сам он любовался картой с откровенной нежностью.

   Вся Калагрийская империя раскинулась перед ними, точно драгоценности на прилавке ювелира. Внешние границы подконтрольных ей территорий отмечались полосками сусального золота, ленты серебряной фольги изображали главные реки. Горные цепи искрились рубиновой крошкой, а Келуин, столица Калагрии, сиял во все четыре карата редкого черного бриллианта.

   – За счет финтифлюшек, что пошли на изготовление этой карты, можно было бы год кормить целую деревню, – пробурчал Рейкстроу.

   – Но для чего? – вздохнул Гвин.

   Дипломатия – тонкое искусство. Герцог этого явно не понимал. Случалось, при одном взгляде на подобную карту короли и князья теряли присутствие духа, разражались рыданиями, осознав, какое богатство и могущество им противостоят. Нередко оказывалось достаточно вручить ее в дар правителю, заблаговременно указав мастеру разместить на месте его столицы особенно впечатляющий камень. Конечно, не настолько внушительный, каким обозначался Келуин. «Вас тревожит, что внутри империи ваш голос не будет услышан? Оставьте тревоги, ее величество вас не забудет. Посмотрите, какое значение она придает вашим владениям…»

   Карта мира была сориентирована таким образом, чтобы Келуин оказался точно в центре как средоточие власти, вокруг которой вертится мир. На самом деле столица находилась в нескольких тысячах миль к северу от экватора, но имперские картографы без труда решали эту проблему.

   – Миленько. Нельзя ли мне разжиться такой же в подарок дочурке? – поинтересовался герцог. – В будущем месяце ей как раз исполнится пять.

   – Это не игрушки! – отрезал Гвин, обводя взглядом лица эльфидов. Если хоть один ухмыльнется, он им… – Империи грозит серьезная опасность!

   – Я все жду, когда вы наконец скажете, зачем меня вызвали.

   Рейкстроу легонько постучал по столу каблуками. С подошв осыпалась корка присохшей глины. По крайней мере, Гвин решил остановиться именно на таком варианте.

   Вице-король подал свите знак удалиться. Эльфиды бесшумно покинули разрушенный тронный зал, оставив их с герцогом наедине.

   – Скажите, что сейчас происходит в ваших землях?

   Рейкстроу промолчал, но его голубые глаза сверкнули ярче любого из самоцветов на карте.

   – Мне докладывали, ваши пастбища приходят в запустение, на скот напала какая-то болезнь, – продолжал Гвин, умело подавляя нотки довольства в голосе. – Разве не прискорбно, особенно для главного поставщика лошадей армии ее величества?

   – Ничего, все в порядке, – ответил герцог сквозь стиснутые зубы.

   – В самом деле? – Слова вице-короля звучали с искренним сочувствием. Не зря он прилежно отрабатывал нужную интонацию. – Лошади болеют, умирают. Я опасался, как бы это не отразилось на состоянии ваших финансов. Поговаривают, ее величество теперь вынуждена приобретать лошадей для своей кавалерии в иных, более отдаленных краях империи. Если так пойдет и дальше, страшно подумать, чем это может кончиться! Не прискорбно ли, если вам придется продать усадьбу Гриндейл?

   По его сведениям, вполне достоверным, герцогу уже пришлось заложить имение и большую часть своих земель для покрытия долгов.

   Правая рука Рейкстроу медленно поползла влево, сомкнувшись на рукояти Волчьего Клыка. Гвин оценил расстояние. Он как раз находился в пределах досягаемости грозного клинка.

   – Странные времена наступили! – поспешно продолжил вице-король. – Я упомянул об этом только потому, что мне донесли о великолепном табуне, что бродит в западных степях неподалеку от Линмы. – Он ткнул пальцем в сверкающий сапфир. – Сотни, если не тысячи голов. Конечно, это не ваши чистокровные скакуны, но зато они и не мрут. Неплохая добыча для того, кто сумеет их захватить, а? Хватит на то, чтобы расплатиться со всеми долгами… даже с лихвой.

   Герцог не спешил убирать руку с оружия.

   – И что дальше? – поинтересовался он. Гвин его явно не убедил.

   – Орки, как обычно, доставляют немало хлопот. Уверен, если бы вы организовали экспедицию на запад, исключительно затем, чтобы продемонстрировать мощь империи, ну, как вы поступили с прежним орочьим королем, на границе стало бы куда спокойнее. А заодно, раз ж вы будете в тех краях…

   Сделав паузу, вице-король замер в ожидании. На самом деле борьба герцога с собственной честью даже вызывала жалость. Рейкстроу проводил время в походах, а имущество его семьи подвергалось растратам и расхищению. Если бы он меньше просиживал в седле и больше за деловыми бумагами, ему бы это пошло только на пользу. Но герцог слишком любил приключения, вот наконец ему и пришлось расплачиваться. Единственным источником доходов для него служила торговля лошадьми, а теперь, когда его табуны таяли от непонятного мора, у герцога не осталось вообще ничего.

   – Орки? – Рейкстроу расхохотался, тряхнув головой. – Вас кто-то обманул! Лохматые уроды последние лет десять не смеют и носа высунуть!

   Все шло вразрез с замыслом его милости. Однако…

   Гвин наклонился за солдатским мешком и протянул его герцогу.

   Рейкстроу подался вперед. Разглядев ночной трофей, он отшатнулся, снова схватившись за саблю.

   – Откуда?! Это же вымершие твари!

   Гвин мило улыбнулся. Вот так-то лучше!

   – Я вижу, вас не проведешь. Да, теперь эта тварь мертва, но, похоже, орки, оставленные без присмотра, начали баловаться магией.

   Герцог медленно разжал руку, не сводя глаз с мешка.

   – Орки? Ошибаетесь. Это дело рук эльфийской колдуньи!

   Гвин торжественно кивнул, в уме подгоняя аргументы под новое направление беседы.

   – Я вижу, вам все понятно. Разумеется, вы правы. Это Ее работа, и мои источники сообщают, что орки заключили с Ней сделку. Я получил сведения о том, что на западе, близ орочьей границы, видели и других подобных тварей. Что же вы предпочтете? Отправиться выслеживать их на запад или дождаться их появления на полях Гриндейла?

   Вице-король опустил мешок обратно на пол. Он добился своего: герцог утратил бдительность.

   – Орки теперь заодно с Ней? Вы уверены?

   Гвин кивнул на черное знамя, служившее собеседнику кушаком.

   – Империя разрушила их захватнические планы. Да что вам рассказывать, не вы ли сами обезглавили их короля и разгромили воинство, имея при себе лишь горстку всадников? Воистину героическое деяние, спасшее Эльфию от вторжения и вынудившее орков вернуться в свои земли. Уж не думаете ли вы, что они все позабудут?

   – Вы обсуждали это с эльфами Недремлющей стражи? Нужно немедленно уведомить их! – произнес герцог.

   Голос его звучал менее уверенно.

   Вице-король возвел очи к небу.

   – У меня, знаете ли, есть более неотложные дела, нежели обмениваться пустыми словами со своенравными эльфами, которые приписывают коварные намерения любой белке, перепрыгнувшей с ветки на ветку! Дорогой герцог, уверяю вас, эти твари уже здесь. И уверен, избавиться от них мы вполне можем своими силами.

   – Но как быть с мятежниками на востоке? – напомнил Рейкстроу. Увертка выглядела донельзя беспомощной. Гвину даже пришлось ущипнуть себя за переносицу, чтобы не хихикнуть. – Если я уйду на запад, кто останется здесь?

   Вице-король торжественно кивнул, сцепив руки в замок. Все равно что играть с ребенком.

   – Будьте уверены, мы сумеем их приструнить. Но с орками и жуткими порождениями их магии разобраться необходимо, а кто сумеет сделать это лучше вас и ваших храбрецов?

   – Надо же, как все удачно сходится! – буркнул герцог, снова уставившись на карту. – Не доверяю я вам, вице-король.

   Гвин лишь махнул рукой.

   – Думайте что хотите. Приказ вам ясен, и, как мне кажется, вы понимаете, что выгода от его выполнения будет для вас куда существенней, нежели цена неповиновения. Отправляйтесь в поход. И чем скорее, тем лучше. Доброй ночи.

   Герцог медленно выбрался из кресла и немного постоял, разглядывая стол. Когда он поднял глаза на вице-короля, тот невольно отступил на шаг, но тут же спохватился и взял себя в руки. Лицо кавалериста пересекла широкая, не сулившая ничего хорошего улыбка. Рейкстроу развернулся, вышел из освещенного круга и исчез во тьме, а Гвин так и глядел ему вслед, гадая, не могло ли случиться так, что он недооценил старого вояку.

    – Ты в моем дворце.

   Снова этот голос! Несмотря на многолетнюю выучку, вице-король вздрогнул. Стояла жара, однако его затрясло мелкой дрожью. Клубящаяся масса теней возникла за пределами освещенного круга, на расстоянии вытянутой руки от того места, где несколько секунд назад прошел герцог. Края стола подернулись инеем.

   Вице-король наконец совладал с собой, сделал глубокий вдох, выпустил воздух через нос и только потом заговорил, словно молитву повторяя про себя заклинание калагрийского дипломата: «Во время переговоров ты не представляешь Империю, ты и есть империя!»

   – Ваше утверждение не соответствует истине. Этот дворец как таковой является собственностью ее величества королевы Калагрии. А теперь, если вы будете столь любезны предоставить верительные…

    – Глупец! Как ты разговариваешь с Ее эмиссаром? Некогда я сам служил вашей королеве, но сейчас я служу истинной владычице!

   Голос походил на скрежет разрываемой жести. Тени приобрели более определенные очертания и выдвинулись на свет, скребя по каменному полу, точно сползающий со скал ледник. Казалось, из них вот-вот сформируется тело, но нет, кипящая тьма образовала лишь силуэт прежнего вице-короля.

   – Да, разумеется… господин эмиссар. – Голос его милости невольно дрогнул. – Прошу меня извинить. Просто я предполагал, что вы, как бы это выразиться… принадлежите к числу усопших.

   Мрак на мгновение сгустился больше, и в тронном зале стало совсем холодно.

    – Она пробудила меня, чтобы я служил Ей. И ты будешь служить Ей.

   В сторону Гвина змеей скользнула тень руки. Там, где следовало находиться ладони, расцвел ярко-алый огонек.

   – Алая звезда?! – Гвин невольно склонился ближе. – Та самая, Звезда Востока? Вы ее нашли?

   Огонек исчез.

    – Нет еще. Но она вернулась. Ее ищут. Служи Ей верно, и наградой тебе станет безграничная власть!

   Каждый слог вонзался в тело его милости ледяной иглой. Он позволил себе оторвать глаза от тени, однако не знал, где сфокусировать взгляд. Вице-король ждал угроз – их не последовало. Наконец до него дошла вся бесполезность разговоров о вещах и без того очевидных. В случае отказа служить Ей исход возможен лишь один, и последует он незамедлительно.

   – Чего же Она требует?

   Сам по себе вопрос никак не мог считаться изменой. Гвину требовались сила и власть для развития империи в верном направлении. И если для этого необходимо сменить одну королеву на другую, что ж, его долг повиноваться!

    – Не посылай войска в Луугут-Йор.

   Его милость изобразил негодование.

   – Но вести о мятеже на востоке распространяются повсюду! Разумеется, ее величество ждет от меня, что я немедленно направлю войска для его подавления.

   Тьма заклубилась интенсивнее. Черное пятно, казалось, высасывало все тепло из окружающего воздуха.

    – Не делай этого. Им нужно время, чтобы вырасти и приступить к поискам.

   Гвин принял самую что ни на есть царственную позу и уставился на тень в упор.

   – Сдается мне, Ее сила не настолько неодолима, как кажется! Разумеется, я могу удержать имперскую армию, по крайней мере на время, но и вы должны понимать, как сильно я при этом рискую! А раз так, то стоит задуматься, почему я вообще должен это делать.

   По залу внезапно пронесся порыв ветра, фонари вспыхнули и погасли, зал погрузился во тьму. Гвин отступил назад, и его словно придавило чем-то неимоверно холодным и тяжелым. Вице-король больше не мог шелохнуться. Он даже не мог сказать с точностью, какая сила удерживает его на месте: воля Ее посланца или банальный ужас. По затылку и плечам заструилось чужое ледяное дыхание, точно ветер с холодной горы. Ее горы. А затем ему прошептали в самое ухо, и каждое слово врезалось прямо в мозг:

    – Потому что смерть – это только начало!

   Фонари вспыхнули снова. Гвин был один.

   Прежде чем кликнуть свиту, он долго сидел в одиночестве, дожидаясь, пока перестанет трепыхаться сердце и просохнет мокрое пятно на штанах.