Текст книги "Тьма, выкованная в огне"

Автор книги: Крис Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Глава 14

   Он шагал четко по прямой, твердо вознамерившись дать в морду первому, кто попадется на дороге. К несчастью, первой попалась лошадь, а драться с лошадью как-то глупо. Гнев навалился на плечи сокрушительным грузом. Этот дурак принц их всех погубит!

   – Что-то тебя в последнее время на острое тянет! – заметил Джурван Говорящий с Листьями, выходя из-за лошади.

   На лице его играла широкая улыбка. Конова вздрогнул от неожиданности и покачал головой. Кажется, мушкетные залпы непоправимо испортили его слух.

   – А ты не понимаешь, когда не следует вмешиваться! – буркнул майор, намереваясь пройти мимо.

   Джурван кончиками пальцев уцепился за рукав Коновы. Прикосновение казалось легким, точно лист, упавший в реку, но оно остановило его не хуже картечного залпа с двадцати ярдов. Проклятые маги!

   – Судя по цвету твоего лица и тону твоего голоса, ты побеседовал с принцем.

   Джурван негромко хмыкнул, отпустил рукав Коновы и погладил лошадь. Вторую руку он погрузил куда-то в складки своих шкур, добыв из их глубин ломтики килы, которые предложил животному. С пальцев мага закапал алый сок. Конове сделалось нехорошо.

   – Этого самодовольного болвана больше заботит, как поймать побольше красивых бабочек и угодить своей матушке, а не то, как он собирается командовать полком! – Конова гневно пнул подвернувшуюся под ноги травяную кочку. – Полком!!! Этот полк не будет иметь с прежним ничего общего! Кстати, а сам-то ты когда собирался поведать мне, что в полку «Железные эльфы» эльфов как таковых не будет?

   Джурван, досадливо цокая, медленно покачал головой. Опустившись на корточки, он бережно расправил смятые майором травинки. Для старика маг двигался на удивление плавно и свободно. Сам Конова давно оставил попытки научиться владеть телом с таким же искусством.

   – Прошлое в прошлом, сын мой. По крайней мере, так оно было. Сейчас же тебе следует принять настоящее, чтобы ты мог с ясным умом и открытым сердцем направиться в будущее, не переставая следить за тем, что было прежде, ибо оно может вернуться снова.

   Конова ошеломленно уставился на отца.

   – Что за мистический бред? А маршала Руула ты угощаешь такими же советами – конечно, если у тебя остается время, свободное от ухода за помятой травой и поранившимися мышками?

   Джурван встал и улыбнулся.

   – Нет, я сказал это только затем, чтобы позлить тебя, а также потому, что это правда. Что касается Руула, я говорю ему, что следует приспосабливаться к обстановке, быть открытым и гибким, а не упрямым и неподатливым, как многие люди. Кроме того, я советую ему выписывать с его родины побольше чая «Тремкаберри». Местный чай кажется мне довольно горьким. Да, кстати, совсем забыл, – он ухватил Конову под руку и поволок мимо лошади, – я как раз собрался готовить обед. Мне бы очень пригодилась лишняя пара умелых рук.

   – Жареные черви с травяной похлебкой? Спасибо, папа, я что-то не голоден, – фыркнул майор, тем не менее послушно следуя за магом.

   – Червям сейчас не сезон, – рассеянно возразил Джурван, мельком взглянув на землю. – Почва чересчур суха. Она ждет, когда Небесная Сестра восплачет над ней.

   Конова скользнул взглядом по небу и вздохнул.

   – Дождь, папа. Это называется дождь. Слушай, далеко еще до твоей палатки? А то мне, знаешь ли, надо переделать много дел, прежде чем полк отправится в эту безумную экспедицию.

   – Да, и одно из этих дел – пообедать с родным отцом. Неужели я прошу слишком многого? – Пальцы Джурвана сжали локоть сильнее. – Ага, вот мы и пришли!

   – Куда? – Майор огляделся.

   Маг привел его на край лагеря, где стояла старая плакучая ива, склонившаяся над ручьем. Ее густые ветви ниспадали до самой земли.

   – Муг ко джи! – произнес Джурван, и ветви разошлись в стороны.

   По телу Коновы пробежали мурашки, когда он услышал, или ему показалось, будто он услышал, очень древний, очень мудрый голос, откликнувшийся отцу. Он направил свои чувства вовне и старательно вслушался, но так больше ничего и не услышал.

   – Входи, мы пришли как раз вовремя! – позвал изнутри Джурван.

   Пожав плечами, Конова шагнул через живую занавесь. Ветви сомкнулись у него за спиной с легким шорохом, и он очутился в уютном и на удивление прохладном жилище, совершенно незаметном снаружи.

   Большая, отшлифованная до блеска чаша парила над маленьким костерком, горевшим посреди укрытия. Конова невольно улыбнулся. Отец повелевал – хотя сам старый эльф никогда бы не употребил подобного слова – всеми стихиями жизни, но при этом использовал свое великое искусство, чтобы готовить в деревянном горшке! Пламя лизало бока чаши, пытаясь пожрать дерево, но та оставалась по-прежнему атласно-гладкой и блестящей. Вода внутри только-только начинала закипать, мелкие цепочки пузырьков витками устремлялись к поверхности, выпуская крохотные облачка пара.

   – Огонь внутри дерева, папа? – заметил Конова, обходя небольшое пространство и не уставая дивиться необычайной прохладе.

   Расстегнув ремешок под подбородком, он сбросил кивер, затем провел ладонью по слипшимся от пота волосам.

   – Равновесие во всем, сын мой. – Джурван, подобрав под себя ноги, опустился на траву перед костром и жестом пригласил сына последовать его примеру. – Я жгу в костре мертвое дерево и забочусь о том, чтобы пламя не пожрало лишнего.

   – Черный Шип был бы недоволен, – заметил майор, но тут же пожалел о сказанном.

   Названый брат Джурвана, один из могущественнейших волчьих дубов, что росли в чаще леса, погиб много лет назад, и Конова знал, что старый эльф до сих пор не свыкся с потерей.

   Маг покачал головой.

   – Вряд ли. Мой рик фаур, как и большинство волчьих дубов, был куда практичнее, чем принято считать в Недремлющей страже. Огонь, как и любая другая стихия, необходим, а временами даже желанен. Стоит ли эльфу чураться воды оттого, что в ней можно утонуть, и умирать из-за этого от жажды? Мой названый брат, да подарит его прах жизнь тем, кто придет за ним следом, не огорчился бы оттого, что мне хочется поесть горячего.

   – Ты говоришь куда разумнее, чем та женщина, с которой я недавно познакомился.

   При упоминании о Висине сердце забилось чаще, правда, Конова не мог сказать с уверенностью – от желания или от разочарования.

   Джурван с подчеркнутым изумлением вскинул брови.

   – Так ты нашел себе девушку? Отлично. Может, ей удастся вбить немного ума в твою упрямую башку.

   Конова лишь отмахнулся.

   – Она из эльфидов, да к тому же что-то вроде ведьмы. У нас довольно разные взгляды на жизнь.

   – Ве-едьма, – мечтательно протянул Джурван. – Надеюсь, мои внуки пойдут в нее.

   – Рано радуешься, папа. Она даже ни разу не попыталась увидеться со мной с тех пор, как мы приехали в лагерь. – Конова зашагал вокруг костра. – Хотя, в сущности, это неважно.

   Маг покачал головой и негромко вздохнул.

   – Не спеши судить, что важно, а что неважно. Капли дождя становятся океаном. А если обычаи не сильно изменились с тех пор, когда я был в твоем возрасте, она, возможно, ждет, когда ты сам придешь увидеться с ней.

   – Я был довольно занят при всем том безумии, в которое меня втянули. – Конова остановился, выбирая бревно, на которое можно присесть.

   – На твоем месте, сын мой, я предпочел бы траву.

   Майор скривился. Ну вот, опять он его учит жить!

   – Значит, жечь дерево можно, а сидеть на нем нельзя? – ехидно поинтересовался он, ставя кивер на землю рядом с собой. – Или для единения с природой непременно надо сесть задом на землю?

   Джурван принялся неторопливо распаковывать тряпичный сверток.

   – Не говори глупостей. Подозреваю, ты быстро передумаешь. В этой колоде полно муравьев, причем довольно кусачих.

   Бревно с шумом пролетело сквозь ветви, а Конова вскочил на ноги и принялся бешено отряхивать штаны.

   Джурван озабоченно поцокал языком и покачал головой.

   – И как ты целый год один в лесу прожил? Удивительно, что ты не попытался его спалить!

   Конова набычился, но старый эльф уже деловито раскладывал овощи, предназначенные для варки. Майор со вздохом подошел к костру и устроился напротив отца, предварительно осмотрев то место, куда собирался садиться.

   Джурван протянул ему тонкий деревянный нож и картофелину. Конова взвесил инструмент в руке. Баланс оказался отменный, а в ладони он лежал просто идеально! Молодой эльф закрутил его между пальцев, все быстрее и быстрее. Нож, теплый и приятный на ощупь, наверняка имел лезвие острее любого клинка, выкованного в огне.

   – Эта картофелина на тебя не бросится, – заметил Джурван, глядя на сына сверху вниз.

   Конова прекратил баловство и принялся крошить картошку над горшком, аккуратно опуская в воду каждый кусочек.

   – Ты так и не сказал, что думаешь обо всем этом.

   – Мир един. – Джурван передал майору пару морковок и мешочек с остро пахнущими пряностями. – И все мы, от крохотных букашек до огромной горы, должны жить вместе, в гармонии друг с другом.

   – Ты неправильно выбрал себе ремесло, папа. Тебе бы придворным быть. Ты способен все время что-то говорить, но при этом так ничего и не сказать.

   Конова тяжко вздохнул, не переставая, однако, нарезать морковку ровными, тонкими кружочками. Покончив с ней, он вытряхнул в горшок пряности из мешочка. Вода тут же приобрела густо-янтарный цвет, а над костерком поплыли соблазнительные запахи.

   Джурван никак не отреагировал на его слова. Он передал Конове алый корень кельсы и пучок ярко-зеленых ростков реймоны.

   – Не забывай помешивать, а то пригорит.

   Качнувшись на пятках, маг устремил взгляд наверх, в густой полог над головой. Ветви внезапно разошлись, и к его ногам упал тонкий солнечный луч.

   – Империя мыслит подобно бычьему дракону. Можно навязать свою волю кому угодно, главное, давить достаточно сильно. Можно убить кого угодно, главное, кусать достаточно долго. Империя твердо верит в это и потому стремится отыскать то, чего не понимает, но тем не менее боится. Отыскав же, она либо овладеет им, либо убьет его.

   – Да, но если бычий дракон расправит крылья, он может ходить по плохо замерзшему озеру и ловить рыбу в трещинах между льдин, не падая в воду.

   Конова самодовольно расправил плечи. Надо же – он сумел обратить хотя бы одну из метафор старого эльфа против него самого.

   – Подо льдом, сын мой, плавают не только рыбы. Но дракон не видит ничего, кроме собственного отражения.

   – Ну ладно, а есть ли в этой басне мораль, применимая в ближайшем будущем?

   Джурван посмотрел на сына, вскинув брови, и жестом напомнил ему о похлебке.

   – Только молодые бычьи драконы ищут себе противника. Старые и мудрые лежат и ждут.

   Конова размышлял над его словами, помешивая в горшке ножом. Время от времени он подсыпал еще морковки и трав. На поверхность всплыл ломтик картошки. Судя по его смугло-золотистому цвету, похлебка была почти готова.

   – Если бы я не знал, что это не так, папа, я бы подумал, что ты пытаешься меня предостеречь.

   Ломтик картошки кувыркался на поверхности. Конова подцепил его острием ножа и поднес ко рту.

   – Имей терпение! – упрекнул Джурван, шлепнув сына по руке. Ломтик плюхнулся обратно в горшок. – А если бы ты научился раскрывать свой разум так же широко, как свой рот, тебе бы это пошло исключительно на пользу.

   Конова потер запястье.

   – Я всю жизнь только и делаю, что прислушиваюсь к предостережениям. – Он щелкнул пальцем по изуродованному уху.

   Джурван поднял на него глаза, и на миг Конова увидел перед собой не мудрого и всеведущего мага, а просто очень озабоченного отца.

   – Ты сам хозяин своей судьбы, – произнес наконец Говорящий с Листьями.

   «Когда и где это было правдой?» – подумал Конова.

   – Я знаю нашу историю, папа. Каким-то образом в мире, бывшем прежде нашего, Ее рука коснулась меня, как и многих иных, и я оказался отмечен Ею. Эльф, предназначенный для царства Темной Владычицы. Токма ка ээри.

   – «Ничего выкованного в огне» – таков девиз Недремлющей стражи, но это не единственный путь, – произнес Джурван громче. Он снова стал магом. – Никогда не думай, будто знаешь все, что думаешь, будто знаешь.

   У Коновы изрядно разболелась голова, и он совершенно не находил в себе сил разбираться во всех этих хитросплетениях.

   – Вспомни, папа, меченые стали «Железными эльфами». Мы делали все возможное, пытаясь доказать, насколько другие ошибаются. Мы встали под знамена империи, чтобы сражаться с судьбой и добиться лучшей участи, и что получили в итоге?

   – Так вот чем ты оправдываешь то, что сотворил с собой за последние годы? Жалостью к себе?

   Конова стукнул кулаком по земле.

   – Не по своей воле я родился черноухим! Не по своей воле пошел под трибунал! Не по своей воле отправился в ссылку в лес! И уж точно не напрашивался на то, чтобы стать отверженным!

   – И тем не менее ты живешь так, будто все это произошло по твоей воле, – возразил Джурван, знаком напоминая не забывать помешивать в горшке.

   Загадки, испытания, новые проблемы, требующие решения. С детских лет Конова привык воспринимать отца наподобие сумеречной тени. Он учил вопросами, направлял молчанием, никогда не корил и ни за что не хвалил. Мать же…

   – Она бы сейчас не одобрила ни тебя, ни меня, – заметил Джурван.

   – Черт побери, папа! – воскликнул Конова, чувствуя, как волосы встают дыбом. – Терпеть не могу, когда ты так делаешь!

   Старый эльф воззрился на сына с выражением невинности на лице.

   – Дорогой мой мальчик, ты ведь предсказуем, словно наступление ночи после захода солнца! Прислушаться к потоку жизни внутри себя и следовать его естественному течению совсем не трудно.

   Он насмешливо помахал растопыренными пальцами перед носом Коновы.

   – Я смотрю, ты принял легенды Недремлющей стражи куда ближе к сердцу, нежели мне казалось. Конечно, я сам виноват. Не следовало позволять твоей матери внушать тебе все это. Однако она настаивала на том, чтобы ты присоединился к нам как один из рик фауров и доказал, что знак, с которым ты родился, ложный.

   – А ты? – Конова не мог сообразить, куда клонит отец. – Ты держишься за старые обычаи. Этот шалаш, деревянный горшок, шкуры, которые ты носишь, даже манера изъясняться! Если б я тебя не знал, я бы подумал, что ты жалеешь о своем решении отправить меня в империю.

   К реакции Джурвана на брошенное в шутку замечание он оказался совершенно не готов.

   – Возможно. Если бы ты остался с племенем, мы не очутились бы в этих землях и тебе бы не пришлось отправляться на поиски Звезды Востока.

   Оба сидели во внезапно наступившей тишине, глядя в костер.

   – Отец, – произнес наконец Конова, – ты действительно веришь, что это правда? Что алая звезда упала с неба здесь, на востоке, и зарылась в какую-то навозную кучу в Луугут-Йоре? И что из-за нее вице-король вернулся к жизни?

   Ответ мага потряс его до глубины души.

   – Рекки достаточно реальны, и я встречал много такого, что убедило меня в правдивости остального. Ты сам не так давно видел Ее во сне, хотя и не говоришь об этом.

   – Откуда ты знаешь?

   Вместо ответа Джурван поднял глаза к живому шатру над головой и что-то прошептал. Мгновением позже в его протянутую руку спорхнул одинокий ивовый листок. Стоя торчком на ладони старого мага, он медленно завращался. Джурван в течение нескольких секунд вглядывался в него, потом закрыл глаза. В ветвях наверху послышался шум, и внезапно отовсюду начали падать десятки листьев, причем не только ивовых. Конова, раздвинув стену из прутьев, выглянул наружу. Сильный ветер трепал знамена, поднимая тучи пыли.

   – Рекка знал твое имя, – сказал Джурван.

   Майор обернулся. Вокруг мага намело целый ворох листьев.

   – Больше он ничего не знает.

   Старый эльф кивнул.

   – Она раскидывает свои сети вдаль и вширь, выкликая тех, кто согласится служить Ей. Черное ледяное пламя в ночи, незримое для многих, но не для всех.

   Конова принялся яростно мешать похлебку и даже выплеснул немного на огонь.

   – Служить Темной Владычице? Да я бы скорее убил Ее, как убил Ее прислужника!

   – Эта угроза звучит не столь серьезно, как могла бы звучать год назад. – Джурван подмигнул сыну. – Но я не сомневаюсь, что ты всеми фибрами души готов противостоять Темной Владычице.

   Конова не собирался покупаться ни на лесть, ни на задабривание. Ну как отец не понимает, что у них остался лишь один выход!

   – Нужно вернуть «Железных эльфов» и затем отправить всю армию империи в поход к Ее горе. Если снова убить вице-короля, это ничего не даст. Разобраться необходимо с Ней самой!

   Джурван покачал головой.

   – Она теперь могущественна. Куда могущественней, нежели когда-либо прежде. Ее деревья зарылись в самое сердце горы и питаются ныне соками, для деревьев совершенно не предназначенными. Открытый поход против Нее приведет к катастрофе. Тебе следует отправиться в Луугут-Йор, и чем быстрее, тем лучше.

   – Под началом принца? – При одной мысли о наследнике престола пальцы Коновы машинально стиснули нож так, что побелели костяшки. – Да он же в военном деле ни ухом ни рылом.

   – Это сын королевы, будущий король и правитель империи. Подумай об этом. – Джурван похлопал сына по руке, вынудив разжать стиснутый кулак. – Тебе представился случай оказать влияние на будущего монарха. Подумай о том, как будет прекрасно, если ты сумеешь убедить его оставить земли Хинты в нашем распоряжении.

   Конова воззрился на отца в искреннем изумлении.

   – Былого не вернуть, папа! Единственная надежда Хинты – принять то, что ждет ее в будущем. Ты ведь знаешь, что я считаю эту идею королевы полным фарсом. Если это вообще ее идея. Империя никуда не денется, и с каждым годом она становится только сильнее. Если Недремлющая стража с этим не смирится, им вскоре и сторожить-то особо нечего станет.

   – Недремлющая стража пережила взлет и падение многих империй. Кто знает, быть может, она увидит падение еще одной.

   – Тогда помоги мне, отец! Помоги мне уничтожить Ее! Убеди Руула призвать назад «Железных эльфов», пока не поздно.

   Джурван покачал головой.

   – Чем больше я думаю об этом, тем больше меня радует, что они очень далеко отсюда. Иначе Она бы попыталась обратить и их тоже. Нет, для них лучше оставаться там, где они есть.

   – Так что же мне делать?

   Джурван будто не услышал сына.

   – Я тут получил письмо от твоей матери. Недремлющая стража весьма озабочена.

   Конова вздохнул.

   – Недремлющая стража всю жизнь озабочена, такова их природа. Они борются за сохранение прошлого, которого не вернуть. А меня заботит то, что происходит здесь и сейчас.

   – Их тревожит здесь и сейчас, становящееся прошлым. Многие считают, что нам следует все сжечь, чтобы покончить с Нею раз и навсегда.

   Конова подался вперед.

   – Сжечь?! Не представляю, чтобы эльфы Недремлющей стражи сожгли лес, пусть даже это Ее лес.

   – Может быть, и нет. Сострадание ко всему живому – тяжкая ноша. И боюсь, что вскоре нам придется пожать горькую жатву собственных убеждений.

   Он немного поколебался, затем протянул Конове маленький мешочек.

   – Это что, очередные пряности? Полагаешь, я смогу травить рекк твоей похлебкой? Если нет, то мне потребуется нечто посущественнее…

   Мешочек оказался холодным и тяжелым. Распустив кожаный шнурок, майор заглянул внутрь.

   Взгляд его уперся в непроглядную черноту. Конова без малейших колебаний сунул туда палец, исполненный решимости угадать, что за чертовщину ему подсунули. Подушечка коснулась твердой и пронзительно-холодной поверхности.

   – Й-й-ирк… – только и успел произнести он.

   Острая боль вонзилась в кожу тонким ледяным стилетом.

   Конова отдернул руку и сунул палец в рот. И тут же его тело словно прошило молнией. Джурван вынул мешочек из руки потрясенного сына, затянул шнурок и положил на землю. Майор же сидел у костра, дрожа и задыхаясь.

   – Это желудь Ее рик фаура, серебристого волчьего дуба, которому Она не дала умереть, – пояснил маг с непроницаемым лицом. – Сын мой, все эти годы ты влачил тяжкую ношу. Ты носил свой знак чуждости с мужеством и гордостью, которые принесли немалую пользу нашему народу, хотя они предпочитают этого не замечать. Пусть ты не заключил союза с волчьим дубом и не вступил в ряды Недремлющей стражи, но ты и другие эльфы, подобные тебе, обороняли Хинту и ее леса ценой немалых трудов. Полк «Железные эльфы» воссоздан заново, и я думаю, что на этот раз они заслуживают большего, нежели презрение нашего народа.

   – Но это же…

   Джурван вскинул руку.

   – Я думаю, он должен тебе помочь в тот час, когда помощь будет нужнее всего. До тех же пор оставь его и не трогай. А теперь, сынок, – добавил маг, снова улыбнувшись, – помешай-ка похлебку. На поиски приключений, даже самых безумных, лучше пускаться на сытый желудок. А силы тебе понадобятся, ведь я все-таки рассчитываю дождаться внуков.

   Конова послушно вернулся к горшку, но есть уже не хотелось. Он не сводил глаз с кожаного мешочка, лежащего рядом на земле. До него начало доходить, в какую переделку его угораздило влипнуть и сколь ничтожны шансы на успех.

   – И все-таки шансы есть. – Забрав у сына нож, Джурван сам принялся мешать варево. – Будем надеяться, что их достаточно!