Текст книги "Тьма, выкованная в огне"

Автор книги: Крис Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Глава 28

   На душе у Коновы было неспокойно. Все-таки ему следовало догнать разведчиков и повести самому. Но едва он сделал первый шаг, как тут же по непонятной причине оглянулся. К нему сквозь завесу ливня приближалась Висина. Он замер, не в силах отвести от нее глаза. Девушка остановилась на расстоянии вытянутой руки. Несколько секунд оба молчали. Сверкнула молния, зарокотал гром. Конова попытался было снова пробудить в себе гнев, испытанный им после атаки фаэраугов, но безуспешно. Как же ему не хватало ее все это время.

   – Послушайте, насчет нашего давешнего ночного разговора, – пробормотал он, – вы должны понимать, для меня главное – мои люди.

   Девушка кивнула.

   – А вы должны понимать, что, пока мы здесь, для меня главное – моя земля и мой народ.

   – Так может, когда мы выберемся отсюда, главным станем все же мы сами? – Конова лишь надеялся, что в шуме дождя она не расслышит жалобных ноток в его голосе. – Честно говоря, мне так хорошо было с вами наедине!

   – Мне тоже, – призналась Висина, шагнув чуть ближе. – Может, нам и не придется ждать конца кампании. Мы с Ралли много разговаривали. Похоже, у нас с вами больше общего, чем мне казалось. Мы оба стремимся к одному и тому же.

   Девушка неуверенно подняла руку, но пальцы ее зависли в воздухе, так и не коснувшись груди эльфа.

   – Я буду делать все, что в моих силах, чтобы защитить вас и ваш полк. Пожалуйста, избавьтесь от него!

   Конова опустил голову, однако хлынувшая за ворот вода немедленно заставила его выпрямиться.

   – Мне бы искренне хотелось.

   Откуда-то из-под земли донесся грохот взрыва. Вслед за ним послышались крики и визг.

   – О черт!

   Перед глазами сверкнуло желтым, потом белым, а потом опять стало темно. По лицу хлестнул порыв кислого ветра, за ним полетели комья земли, вынудив Элвина отвернуться от дыры. Когда он осмелился вновь поднять голову, из холма в дюжине разных мест валили густые клубы порохового дыма.

   – Йимт! – окликнул он.

   Никто не отозвался. Юноша набрал в грудь воздуха, собираясь позвать снова, но тут из темноты навстречу ему устремились черные силуэты.

   – Летучие мыши!

   Их визг раздавался повсюду. Сотни, тысячи ночных созданий вылетали из холма прямо под дождь. Над холмом разрасталась туча, наполняя пространство хлопаньем крыльев и пронзительными криками.

   Подобно огромному косяку рыб, они метались всей стаей из стороны в сторону.

   А потом все вместе ринулись вниз.

   Элвин едва успел перехватить мушкет поудобнее, когда на него с жутким писком спикировала первая мышь. Он размахивал ружьем как дубиной. Твари таращили молочно-белые глазки навыкате, клыки их блестели от слюны.

   Элвин сбил одним ударом сразу двух, но на него тут же набросилось не меньше десятка. Существа визжали и кружили вокруг его головы, хлестали крыльями по рукам, норовя добраться до лица. Все слилось в единый вихрь черных перепончатых конечностей, белесых глазок и свирепых оскалов.

   – А ну положьте меня взад, суки!

   Ренвар, отправив на землю еще трех мышей, обернулся на вопли Йимта. Десятки тварей облепили гнома, явно намеренные уволочь его в глубь холма.

   Элвин сделал несколько шагов к Аркгорну, но куда там! Крылатые существа были повсюду, даже у самой земли. При мысли, что такая зверюга может залететь ему под каэрну, слабеющие руки юноши внезапно налились новой силой, и он заработал мушкетом, точно косой. По лицу и локтям текли кровь и слизь, держать оружие становилось все труднее.

   Где-то слева громыхнул выстрел. А толку? У полка просто не хватит зарядов на всех этих тварей!

   – Ложись!

   Судя по голосу, кричала ведьма. Мисс Текой. Элвин плюхнулся наземь, подогнув ноги. Мгновение спустя раздался треск пронизавшего воздух разряда. У Ренвара второй раз за вечер сверкнуло перед глазами. Сперва желтым, потом белым, а потом опять стало темно.

   Воцарилась звенящая тишина. Затем с неба посыпались мыши.

   Элвин с трудом поднялся на ноги. Вокруг шел настоящий дождь из мышей. Их крохотные тельца ударялись о землю с тошнотворным шмяканьем.

   Откуда ни возьмись, появился Джир. Бенгар подпрыгивал высоко вверх, ловя падающих тварей на лету. Новая игра, без сомнения, ему очень нравилась. Кое-кто из бойцов развлекался на тот же манер, только вместо когтей они использовали поднятые штыки. Элвин встряхнул головой и переключил внимание на гнома. Йимт как раз выковыривал застрявшую у него в бороде мышь. Существо еще трепыхалось, но Аркгорн ловко свернул ему шею и поднес к глазам, держа за крыло двумя пальцами.

   – Теперь что делать будем? – спросил Элвин.

   Йимт посмотрел на крылатую тварь, затем на Ренвара.

   – Ужинать!

   Да, у нее не оставалось выбора. Так же как тогда с фаэраугами. Мышей следовало уничтожить. Их поведение не соответствовало природному. На самом деле у них совсем другие повадки. А сегодня ими руководили не голод и не ярость. Вот только на душе все равно легче не становилось. Висина шагала к соседней рощице. Вокруг носились солдаты. Точно мальчишки. «Проблема не в том, что они ведут себя как мальчишки, – одернула себя девушка. – Проблема в Конове». Он вроде и пытается ее понять, но наотрез отказывается признать, что носить при себе кусок горы Темной Владычицы опасно.

   Здешние земли были полны жизни, энергии куда более здоровой и незамутненной по сравнению с той, что пульсировала на поросшей лианами равнине. Однако со всей очевидностью в Эльфии поселилась зараза. Все вокруг становилось на ощупь каким-то другим, и чем дальше, тем хуже. Висина нахмурилась. Как же глупо переживать из-за Коновы и его отношения к ней! Конова – солдат, солдат империи, поработившей ее народ и ее землю. Не стыдно ли терять голову от любви, когда весь мир, который она знала до сих пор, балансирует на грани исчезновения?

   Девушка ускорила шаги. На краю рощицы Висина остановилась и оглядела лагерь. Солдаты возились вокруг костров. Даже для Ралли нашлось дело – принц пригласил ее к ужину вместо мисс Текой. Девушка проскользнула сквозь кольцо деревьев и выбралась к узенькой полоске травы, тянувшейся вдоль берега небольшого озерка, такого же темного, как небо над ним. Висина опустилась на землю.

   На этот раз поиски дались куда легче. Пальцы перебирали светящиеся нити, парившие перед ней в сумерках, сматывали их в серебристые пряди, и те проникали сквозь паутину естественной жизни, унося с собой зов. Гладь озерца подернулась рябью в ответ на усилия девушки, осколки света и тени разлетелись по рощице, острые, как кинжалы. Правда, между деревьями все равно никто не прятался, так как просветы между стволами затопило сумраком, и любой, взглянувший на рощицу снаружи, не увидел бы ничего, кроме непроглядной тьмы.

    – Он опасен.

   Голос эхом разнесся по рощице, отдаваясь во всем теле Висины. Она вздрогнула и вскочила на ноги, отвернувшись от сверкающей пустоты вызванного ею света.

   – Конова не хочет ничего дурного, он просто не знает, что делать, – выпалила девушка на едином дыхании, как будто, сказав все быстро, могла избавиться от внезапно охватившего ее чувства вины.

   Свет раскололся, обернувшись тьмой. Земля под ногами содрогнулась.

    – Его необходимо остановить.

   Висине прежде не доводилось слышать в голосе такого напряжения. Она хотела рассказать Звезде об источнике силы, спрятанном на груди у Коновы, но почему-то не смогла заставить себя это сделать.

   – Он упрям и глуп, – произнесла девушка, – но стремится защитить «Железных эльфов». Я понимаю это желание.

    – Как тогда на равнинах?

   Напоминание содержало упрек.

   – Я чту любую жизнь, однако я верна в первую очередь моей земле, моему народу и нашему законному наследию. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты вернулась к эльфидам, однако не вижу причин, отчего ради этой цели должны бессмысленно гибнуть другие.

    – Твой недостаток прозорливости тревожит меня. Она подчинит его своей воле, а я недостаточно сильна, чтобы тому воспрепятствовать. Для этого и была избрана ты.

   Звезда долго молчала, потом заговорила снова:

    – Быть может, женщина слишком слаба для такой задачи.

   Висина ощетинилась.

   – Я не подведу! Когда придет время, я сделаю все как должно!

    – Это время ближе, чем тебе кажется. Отныне ты будешь не одна.

   Висина не успела возразить, как образ Звезды исчез во вспышке, которая, угасая, казалось, унесла с собой ее зрение. Девушка зашарила руками вокруг, но не смогла нащупать для опоры ни одного дерева. Она поморгала. Вдали прорезался слабый источник света. Висина двинулась в его сторону. Под ногами раздался плеск, и девушка едва не рухнула в воду, однако чья-то рука подхватила ее под локоть и вытащила на берег. Чародейка было взвизгнула, но вторая рука проворно зажала ей рот и тут же вежливо исчезла. Висина протерла глаза, а когда открыла, то снова увидела рощу и отсветы лагерных костров. А вместе с ними – спасителя, все поддерживавшего ее под локоть.

   – Рядовой Криттон к вашим услугам, госпожа, – произнес эльф.

Глава 29

   – Ну и воняет тут! Хуже, чем во чреве у нечистого! – Инкермон зажал нос, оказавшись у самого большого отверстия.

   – Ну да, пованивает маленько, – согласился Йимт. Он поднял повыше пылающую головню, разглядывая ход, ведущий внутрь холма. – Однако, по мне, под землей всяко лучше. Давайте-ка быстро вниз и устроимся там, покуда остальные не доперли.

   Элвин, пробираясь в числе прочих бойцов отделения внутрь холма, дышал исключительно ртом. Лично он сильно сомневался, будто кто-то из полка вздумает претендовать на их убежище.

   По мере спуска из темноты возникали письмена, искусно вырезанные на стенах узкого прохода. Языка Элвин не знал, но догадывался об их назначении. Они служили чем-то вроде оберега. Значки сливались в слова, слова – в узоры, и наконец все поверхности вокруг оказались покрыты замысловатыми рельефами.

   Громадные человекоподобные фигуры сладострастно сливались в тесных и причудливых объятиях. Трудно было угадать, где кончается одно существо и начинается другое. В отличие от божка снаружи, краска их никогда не касалась, и голый песчаник в свете факела выглядел почти живой плотью. Элвин глазел на рельефы, одновременно завороженный и исполненный отвращения, а отделение тем временем достигло центрального зала. Здесь, по-видимому, располагалась их новая спальня, хотя и без кроватей. На Ренвара немедленно накатило знакомое чувство, но ничего поделать с ним он все равно не мог. Юноша лишь обнаружил, что дышит часто-часто, а потому сделал большой глоток из фляги, стараясь не смотреть на стены.

   В отличие от него, Йимт выглядел спокойным и уверенным. И одновременно готовым в любой момент встретить опасность. Он всегда каким-то образом ухитрялся присвоить себе не только пространство вокруг, но даже воздух, которым дышал. Окружающие уважали гнома и в то же время опасались, сами не зная почему. Впрочем, почему, Элвин отчасти догадывался, повидав Бешеного Коротышку в деле.

   Йимт расчесывал бороду кончиком короткого деревянного кинжала. Из спутанной массы волос то и дело выпархивало какое-нибудь насекомое, безоглядно устремлявшееся к головням, освещавшим их новое временное пристанище.

   Внутри пещеры, хотя, возможно, и не пещеры, но солдаты все равно считали ее пещерой, воняло не так сильно, как по пути сюда. А может, они просто притерпелись. Как бы то ни было, Элвин и сам начал подумывать, что заночевать тут не так уж и плохо.

   – На-ка. – Йимт протянул Инкермону одну из своих фляг. – Глотни маленько да приготовься продуть мне часть денежек!

   Тот отшатнулся, яростно мотая головой.

   – Буду тебе весьма признателен, если ты не станешь угощать меня твоим гнусным пойлом! И не пытайся соблазнять меня азартными играми, грех это!

   Он окинул взглядом остальных.

   – Неужто у вас стыда нет? Ночевать среди порочных языческих изображений! Вы как хотите, а я тут не останусь. Я человек верующий!

   Гном вскинул лохматую бровь. Дабы зрелище вышло более впечатляющим, она исчезла под козырьком сдвинутого на лоб кивера.

   – Да ну? И как же ты, мужик, очутился в нашем веселом братстве? Моя история чересчур длинная, чтобы ее сейчас пересказывать. Бедняга Элвин пострадал через свою мальчишескую дурь. – Он обернулся к юноше. – Не обижайся, сынок, вырастешь – поумнеешь. А остальные здесь присутствующие – воры, грабители и разбойники с большой дороги. Ну разумеется, это неправда, просто всех их оклеветали, чтобы вынудить поступить на службу. Но вот ты тут откуда взялся? В самом деле, пора нам всем поближе познакомиться друг с другом, мы ведь теперь одна большая семья!

   Инкермон фыркнул, сплюнул куда-то под ноги Йимту и, пригнувшись, исчез в проходе.

   – Ну так что, в другой раз расскажешь? – крикнул гном. Остальные солдаты заржали и заулюлюкали вслед крестьянину. Аркгорн махнул на них рукой. – Ладно вам, оставьте его. Каждый человек имеет право думать что хочет. И к вам это тоже относится. Однако права влекут за собой обязанности, и одна из обязанностей – держать большую часть того, что ты думаешь, при себе.

   Тут многие уставились на него с удивлением. Элвин в том числе. Гном покачал головой и тяжко вздохнул.

   – Ну подумайте башкой, ребятки. Не все ж мозги вы пропили. В этой армии больше рас и народов, чем зубов у дракона, и у каждого свой взгляд на мир. Взять хотя бы майора. Мало того что он эльф, так еще и заморский. А вы же знаете, что там живет эльфийская ведьма, Темная Вла…

   – Не произноси Ее имени!

   Все вздрогнули. Инкермон вернулся в зал через другой коридор. Он прижимал к груди белую книжицу.

   – Не произноси Ее имени, ибо Она алчет занять престол Великого Отца, сотворившего мир! Тот, кто упоминает о Ней, призывает Ее! Как же можете вы сидеть сложа руки, когда Ее порождения вновь расползаются по лику земному? Не видите разве, что грядет конец света?

   Солдаты зашептались. Элвин взглянул на Йимта. Тот сидел с неподвижностью каменного изваяния. Когда гном наконец раскрыл рот, шепот его разнесся по пещере точно выстрел.

   – Если чей конец и близок, то только твой, покуда ты не бросишь эти разговоры. Твой так называемый Великий Отец – отец одним людям. Он сотворил по своему образу и подобию только человека, но не нас, остальных.

   Йимт медленно поднялся на ноги. Элвин ахнул: гном медленно вытягивал из ножен друкар. Инкермон тоже заметил его движение и выставил белую книжицу перед собой, как будто она могла отразить удар.

   – Так ты, значит, один из приверженцев Чистого Порядка, – продолжал Йимт все так же тихо. Он шагнул вперед. – Я-то думал, ты просто чистоплюй и всезнайка. Но дело-то, оказывается, куда серьезнее, ага?

   – Я верую в Единого Творца, создавшего чистый, упорядоченный мир и заселившего его Своими творениями! – отвечал Инкермон. Голос у него дрожал, но глаза горели верой, граничившей с безумием. – Очевидно, что сам этот наш разговор бросает вызов Его порядку! И истинно верующим надлежит восстановить изначальную чистоту!

   – Ах вот как. А что говорится в твоей книжечке насчет гномов, орков и тому подобных существ? Им тоже надлежит уверовать?

   Инкермон презрительно фыркнул.

   – О низших расах здесь речи нет, ведь Он их не создавал. Это из-за них мир в наше время запятнан злом, магией и ложными верованиями! В Писании же сказано, что лишь Ему надлежит владеть подобной силой!

   Элвин думал, Йимт зарубит Инкермона на месте, но тот лишь ухмыльнулся.

   – А, так, значит, ты признаешь, что твой творец не более чем капризный маг? Насколько я слышал, пару сотен лет назад он со своими приятелями-колдунами надрался в борделе да и сочинил всю эту историю, чтобы пустить пыль в глаза девкам.

   Инкермон аж забулькал от гнева.

   – Святотатство! Ах ты, червь, рожденный из грязи! Да как ты смеешь клеветать на Него!

   Друкар свистнул в воздухе и застыл в дюйме от шеи бывшего крестьянина.

   Все замерли. Элвин прекрасно понимал: остановить гнома никто не решится. Он вскочил на ноги и очутился рядом с Аркгорном до того, как успел осознать собственные действия.

   – Знаешь, Йимт, убери-ка ты лучше друкар, – сказал он.

   Клинок черной тенью неподвижно висел в воздухе над плечом Инкермона. На шее крестьянина пульсировала крупная жила, и Ренвар будто воочию увидел фонтан крови, ударивший из нее в потолок.

   – Чем меньше таких, как он, тем лучше. – Костяшки пальцев гнома на рукояти друкара побелели.

   – А тебя за это повесят, и кто тогда отделением командовать будет? К тому же ты сам сказал, что всякий имеет право на личное мнение, а это как раз и есть его личное мнение. Не могу сказать, что я с ним согласен, да я с ним и не согласен вовсе, но если все примутся убивать тех, с кем они не согласны, кто ж тогда в живых-то останется?

   Йимт моргнул, слегка повернул голову и заглянул юноше в глаза. Несколько секунд протекли в гробовом молчании. Взгляд Инкермона лихорадочно метался между Элвином, гномом и клинком у его шеи. Наконец Аркгорн кивнул и медленно опустил друкар. На крестьянина даже не посмотрел.

   – Ступай молись своему творцу! – буркнул Йимт, развернувшись спиной к Инкермону.

   Тот немедленно шмыгнул в проход.

   Гном обвел взглядом притихших солдат, потом снова уставился Элвина.

   – Знаешь, Элли, – он похлопал юношу по руке, – не то чтобы я собирался вас бросить, но если что, лучшего командира, чем ты, этому отделению не найти.

   Йимт сел на пол, привалился спиной к чьему-то пышному бюсту, выпиравшему из стены, и принялся разбирать «костолом». Солдаты разом загомонили и принялись насмешливо поздравлять Элвина, словно будущего короля Калагрии.

   – Отвалите от парня, – буркнул Йимт. Он, прищурившись, загляну в правый ствол арбалета. – А то вы не знаете, что мозгов у него побольше, чем у вас всех, вместе взятых!

   – А как же я? – осведомился боец с огромными рыжими бакенбардами.

   Йимт одним глазом уставился на него поверх ствола. Его бровь снова угрожающе поползла к козырьку.

   – Ты, Бууко, и ссаки из сапога толком не выльешь, даже если тебе на голенище инструкцию написать!

   – Чего вдруг? Читать-то я умею! – возмутился рыжий, гордо выпятив грудь и оглянувшись в поисках сторонников.

   Ответом ему послужил новый взрыв хохота. Элвин невольно присоединился к общему веселью. Бууко, сам немногим выше гнома, костлявый, как зимняя курица, негодующе открыл рот, потом закрыл, пожал плечами и завозился с мушкетом.

   – За оружием смотреть в оба! – напомнил Йимт всему отделению. – В здешней сырости ржавчина за неделю разъест железо в пыль, если не смазывать каждый день. Как говаривала моя бабуся, держи ствол да хрен в чистоте – и доживешь до седых волос, не зная горя!

   – Что, прямо так и говорила?

   Элвин устроился между Неваляшкой, деловито попыхивающим трубочкой, и Аликом, которому, похоже, с трудом удавалось чистить мушкет, не уронив его. Ренвар придержал оружие толстяка. Тот кивнул с благодарной улыбкой.

   – А то как же! Мудрейшая была старушка. Уж она-то знала жизнь лучше, чем вы все, вместе взятые. Вот как-то раз был случай… Песочком его, песочком! Так вот, жил однажды молодой рудокоп…

   Элвин улыбнулся и под болтовню Йимта занялся собственным мушкетом. Ему сделалось необычайно уютно. Он обвел взглядом стены. К его немалому удивлению, соблазнительные изображения утратили свое магическое действие. Правда, на глаза юноше тут же попалась группа, где одним из действующих лиц выступала коза. Или все-таки она ему только померещилась? Достав из поясной сумки шило, Элвин принялся выковыривать из запального отверстия крошки глины. Вот забьется оно, и мушкет не сможет стрелять. Надо же, такая мелочь, а какая важная! Он задумчиво поднял глаза на Йимта. А ведь в сущности, когда имеешь дело с людьми или гномами, мелочи тоже часто оказываются важнее всего.

   – Ну что, ребята, кто из вас самый рисковый? – вкрадчиво поинтересовался Аркгорн. Он запустил руку в кивер и выудил на свет потрепанную колоду карт. – Делайте ставки, парни! Эльфидские сиастры идут по двенадцать за имперский соверен, или по одному за четыре колониальные монеты. Серебряных, я имею в виду. У вас-то, поди, карманы одними медяками набиты!

Глава 30

   Над Элвином нависла громадная тень. Он поднял голову и увидел присевшего рядом на корточки рядового Хрема Фульбера.

   – Капрал Аркгорн здесь? Меня назначили в караул на последнюю смену, и он обещал мне дать одного из своих парней в напарники.

   – Давай я с тобой подежурю, – предложил Элвин.

   Он встал и оглянулся на Йимта. Тот дремал возле одного из самых завлекательных изображений.

   Неожиданно гном приоткрыл один глаз.

   – Я вообще-то думал, что подышать свежим воздухом не повредит Инкермону, но раз ты сам вызвался, так тому и быть. Только будь так добр, постарайся ни во что не влипнуть. Слышь, Хрем, ты тоже смотри, чтобы он не пристрелил офицера, проверяющего караулы. Ну, то есть если не будет особой необходимости.

   Здоровяк кивнул с ехидным видом.

   – Думаю, пока ты сидишь тут, под землей, офицерам особо ничего не угрожает.

   – Хамишь старшему по званию! – Йимт зевнул и потянулся. – Ладно. – Он махнул рукой. – Проваливайте, только будьте так добры, постарайтесь не топать. Тут некоторые спать пытаются.

   Элвин сгреб в охапку кивер с мушкетом и вслед за Хремом пробрался по коридору наружу.

   Ночь выдалась темная, совершенно без звезд. От земли поднимался теплый туман, и в паре шагов не было видно ни зги.

   Желания размяться несколько поубавилось, но не мог же он повернуть назад.

   Неподалеку от холма они почти сразу наткнулись на солдата со злобной лисьей физиономией. Хрем, негромко хмыкнув, прошел мимо. Знакомить его с Элвином он явно не собирался.

   – Приятного дежурства, парни! – раздалось им вслед.

   – Кто это был? – спросил Ренвар, прибавляя шагу, дабы поспеть за длинноногим Фульбером.

   – Ходячая неприятность. Некоторые люди рождаются дурными, некоторых жизнь такими делает. Так вот, рядовой Цвитти, он и то и другое сразу.

   – А-а.

   Хрем взглянул на юношу сверху вниз и хлопнул по плечу огромной лапищей, едва не сбив с ног.

   – Да ты не бойся! Главное, слушай Бешеного Коротышку, и все будет в порядке. Он тебе это наверняка уже говорил, но когда у тебя неприятности, главное – не бояться смотреть им в лицо. Когда имеешь дело с такими, как Цвитти или Криттон, смотри им в глаза и не моргай.

   – А все-таки хорошо, наверное, быть таким здоровым, как ты! – Произнес Элвин с некоторой завистью.

   Могучий спутник хихикнул каким-то тоненьким, мальчишеским смешком. Ренвар невольно улыбнулся, радуясь темноте, не позволявшей Хрему разглядеть выражения его лица.

   – В вашем капрале, между прочим, росту фута четыре. И то если с кивером. Но попробуй отыскать хоть кого-нибудь в нашем полку, да нет, черт возьми, хоть во всей армии, у кого хватит пороху с ним связаться! Не в росте дело, Элвин. Дело в том, что у тебя внутри.

   Несколько минут они молча шагали рядом, осторожно пробираясь через лагерь вниз, к реке, которой юноша так до сих пор и не увидел. Зато запах ее он различал великолепно. Густая вонь гниющей жижи усиливалась с каждым шагом, и Ренвар забеспокоился, как бы им с Хремом не забрести прямиком в воду, но тут впереди раздался оклик:

   – Стой, кто идет?

   – Это я, Кесс, сменить тебя пришел, – ответил Хрем.

   От неожиданного зевка он едва не рухнул на спину, но вовремя подхватился.

   – Ну наконец-то! А то я уж бояться начал, что про меня забыли. – Часовой возник перед ними. В темноте и клубах тумана он выглядел настоящим призраком. – А это кто с тобой?

   – Рядовой Ренвар из первой роты. – Юноша протянул руку. Ладонь, возникшая из мутной пелены, оказалась живой и теплой. Он вздохнул с облегчением. – Мне все равно не спалось, вот я и решил подышать свежим воздухом.

   Кесс придвинулся ближе. Элвин разглядел бакенбарды и крючковатый нос.

   – Что ж, как говорится, каждому свое. Кестер Харкон к вашим услугам.

   Он отступил в сторону и махнул в направлении реки.

   – Поосторожнее там, грязищи по колено!

   – Ничего, разберемся. Спасибо, Кесс, – кивнул Хрем, начиная спуск.

   Сменившийся с поста хмыкнул и зашагал прочь. Элвин, боясь остаться один, торопливо нырнул в пробитую здоровяком брешь посреди тумана.

   – Да тут ни черта не видно! – раздался мгновение спустя голос Фульбера.

   Он внезапно остановился, и Ренвар врезался ему в спину.

   Юноша завертел головой, но кроме непроглядного мрака смог различить лишь серые клубы.

   – Да, пожалуй! – согласился он. Интересно, а их самих кому-нибудь видно?

   Хрем снова зевнул.

   – Рассвет скоро, а я со вчера ни разу глаз не сомкнул.

   – Ну, давай я первый постою, – вызвался Элвин и лишь потом сообразил, на что, собственно, подписывается.

   – Да ты ведь тоже не спал.

   – Ну так я все равно уснуть не смогу. По крайней мере, прямо сейчас. Ты, главное, скажи, что делать, если явится капрал посты проверять.

   Хрем плюхнулся наземь и блаженно вздохнул.

   – На этот счет не беспокойся. Единственный, кто умел подкрадываться незаметно, был Криттон, а он нам больше не страшен. И как по мне, поделом этому чертову мерзавцу.

   – Ну да… – промямлил Элвин, стараясь не выдать охватившего его беспокойства.

   – Славный ты малый, кто бы что про тебя ни говорил! – Хрем устроился поудобнее.

   – А кто про меня что говорил?

   – Да ладно, забудь… Отличный малый… Хлипковат, конечно, но стойкий… Ничего, еще станешь хорошим солдатом.

   Элвин так и не решил, комплимент он услышал или оскорбление. Или и то и другое сразу. Однако с земли, куда рухнул здоровяк, донесся пронзительный храп, наглядно демонстрируя окончание разговора.

   Хлюп!

   Он застыл, пытаясь определить, откуда донесся звук, но вокруг все снова затихло. Юноша слегка подался вперед, развернувшись вполоборота к реке, которой он так до сих пор и не увидел. Мимо с мрачным видом проплыл клок тумана, принимая самые жуткие очертания, какие только можно вообразить. Элвин стиснул покрепче мушкет и напряженно вгляделся во мрак, моля солнце взойти сегодня чуточку пораньше. Их подземное пристанище с его узкими ходами и гротами, рассчитанными скорее на крупных сурков или гномов, нежели на людей, казалось теперь самым уютным местом в мире.

   «Хватит дурить!» – строго сказал он себе.

   Оказывается, юноша довольно долго простоял, вытянувшись над травой, точно охотничья собака.

   – Ты ведь железный эльф! – прошептал Элвин одними губами.

   Звучало совершенно неубедительно, однако он все же заставил себя выпрямиться и повернуться к воде спиной.

   Плюх!

   Лианы и страшные фаэрауги остались позади. Полк уцелел почти полностью. Всего в нескольких футах от него спит Хрем, один из самых сильных его сослуживцев. Да чего там, у них даже есть ведьма-эльфидка, хоть она и держится особняком! Ну чего бояться? Всего лишь какая-нибудь рыба или лягушка – по крайней мере, он так надеется, – а у него просто нервы на пределе!

   Мимо проплыли новые клубы тумана, и на миг перед Элвином возникла тень, вроде бы даже знакомая.

   «Мерри?!»

   Он сощурился, вглядываясь до боли в глазах. Потом тряхнул головой. Ренвар мог поклясться, что мгновение назад видел одноглазого солдата. Но Мерри же погиб!

   «Я схожу с ума», – подумал юноша, хотя сознание оставалось ясным, как никогда в жизни. Наверное, воображение виновато. Нет, ни Йимту, ни майору о таком говорить не стоит. А то Хрем вон обмолвился – другие бойцы его, оказывается, за дурачка считают! Можно себе представить, какие разговоры пойдут, едва все узнают, что ему мерещится всякая ерунда!

   Щелк… щелк…

   Ну подумаешь, утка улиток собирает с кувшинок. А может, все-таки разбудить Хрема? Если там действительно кто-то есть, это будет только разумно.

   Вжж… хрусть!

   Черепаха переползает через бревно? Или водяной грифон поймал черепаху и ест на бревне? Элвин взял мушкет поудобнее и передернул плечами, стараясь расслабиться. Не помогло.

   «Все, я пошел будить Хрема!» – твердо решил он, поворачиваясь к спящему.

   В тот же момент Элвин увидел ее. Первую розовато-оранжевую полоску на горизонте.

   Все вокруг переменилось словно по волшебству. Напряжение оставило его так стремительно, что даже ноги подкосились от облегчения. Наступило утро, рассвет нового дня. И лианы давно позади!

   Щелк… плюх… Элвин резко повернул голову и наконец увидел реку. У самого берега шуршали высокие тростники с округлыми макушками, а между ними кормились утки – да, все-таки утки! – ныряя за упавшими в реку семенами. Отрадное зрелище!

   Он перевел взгляд с птиц на водную гладь. Из тумана, на расстоянии не более мушкетного выстрела, проступали очертания другого берега. А вонь – к ней Элвин, впрочем, уже попривык, – похоже, исходила от самой реки. По мере того как становилось светлее, юноша все отчетливее различал маслянистую поверхность бурой воды. Удивительно, как тут утки выживают? Может быть, они пьют какую-то другую воду? Ренвар подобрался ближе к тростникам.

   В нескольких футах от него взметнулся фонтан брызг. Он вздрогнул и наставил мушкет. Серое марево оставалось достаточно плотным, местами – совершенно непроглядным. Элвин взвел курок и затаил дыхание. Сердце отчаянно колотилось. Юноша даже испугался, как бы оно не проломило ему ребра. Восходящее солнце прогрело воздух. Туман сгустился снова и лип к коже тонкой склизкой пленкой.

   Тут Элвина посетила ужасная мысль. А что, если порох на полке отсырел и не вспыхнет? Он оглядел мушкет так, словно тот заранее подвел его.

   Перехватив внезапно ставшее ненадежным оружие за цевье, Ренвар свободной рукой зашарил в подсумке. Пальцы нащупали аккуратно уложенные патроны из вощеной бумаги. Все они оказались влажными. Элвин опустил кожаную крышку на место. Пожалуй, лучше рискнуть и обойтись уже заряженным порохом. Плеск раздался снова.

   – Хрем! – тихонько окликнул юноша.

   Он даже сам себя не услышал. Ренвар позвал снова и тут же вздрогнул. На сей раз голос прозвучал неожиданно громко.

   – Не-ет. Пощекочи меня вот тут, Дабина. Вот в этом местечке.

   Элвин покачал головой. Ему казалось, он больше никогда не сможет нормально уснуть, но бывалые солдаты вроде Йимта или Хрема умели отключаться в любое время и в любом месте.

   Утки деловито плескались и крякали. Хотя солнце поднималось все выше, пост по-прежнему находился в тени. Наверное, имело смысл швырнуть в траву пару головок с семенами, так похожих на гранаты. От подобного шума Хрем уж точно проснется! Элвин взвалил мушкет на плечо и стал пробираться к воде.

   Ноздри уловили знакомый запах, но теперь он значительно усилился.