Текст книги "Девушка, общавшаяся с Богами (СИ)"

Автор книги: Корепанова Наталья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Можно один вопрос? А почему вы знаете это заклинание, если его никому знать не положено?

Стэнн растерянно посмотрел на мать, та сочувственно посмотрела на него, и оба повернулись ко мне:

– Ну, – начал Стэнн. – Так обстоятельства сложились. И вообще, это неважно. Давайте лучше обедать.

– Стоп! – решительным жестом я остановила поползновение любимого сесть за стол. – Вы хотите сказать, что имеете какое-то отношение к королевской семье? Кто-то из ваших предков был незаконнорожденным принцем?

Стэнн опять переглянулся с матерью и нехотя ответил:

– Принцессой. Причём – любимой. И вполне законной. Только взбалмошной. И хватит об этом. Мы никогда не пользовались своим положением, всего добивались сами.

– Верю, – кивнула я. – У вас и так талантов предостаточно. Но всё равно интересно. Получается, что я, обыкновенная учительница без капли благородной крови, решила влезть в королевскую семью. Выйти замуж за принца. Забавно, не находите?

– Не находим, – мотнул головой Стэнн и решительно продолжил: – Селена, не говори ерунды и не морочь нам головы. Я есть хочу. Давайте уже обедать.

Новоявленный принц уселся за стол, а я развернулась и вышла из гостиной. Стэнн, уронив стул, вылетел за мной.

– Селена!

Удерживая, схватил меня за руку:

– Что ты за человек! Любая другая женщина счастлива бы была, а ты… Только не уходи, пожалуйста! Я не хочу тебя терять из-за своего происхождения. Я же в нём не виноват! Я не выбирал, в какой семье родиться!

Я посмотрела на взъерошенного принца и вдруг подумала: а ведь верно, не выбирал. Что я к нему прицепилась с этим происхождением? Какая, собственно, разница? Я же знаю, что он меня любит. По-настоящему любит. И раз ему плевать, что я не знатного рода, то мне-то это тем более по барабану должно быть. А у меня и так есть преимущество перед всеми аристократами Кэтанга: я из другого мира. Так что, пожалуй, это я могу нос перед ними задирать. Вот пусть они и завидуют принцу, какую невесту он себе отхватил!

Улыбнувшись этому логическому изыску, я взглянула на понуро стоящего парня:

– Ладно, проехали. Просто обидно, что ты мне сам это не рассказал. А то вот был бы фокус, если бы я это нечаянно после свадьбы узнала.

– Я так и хотел, – вздохнул Стэнн. – Чтоб уж ты наверняка не сбежала. И потом, знаешь, как приятно, когда тебя любят просто так, за то, какой ты есть, а не потому, что ты из королевского рода.

– Да, наверное, ты прав, – тоже вздохнула я. – Просто не хочется, чтобы в меня пальцем тыкали: вот, мол, принц решил простолюдинкой развлечься. Мезальянс чистейшей воды.

– Пусть только попробуют, – жёстко сказал принц. И улыбнулся: – Мне ещё завидовать будут, ведь у меня у единственного будет невеста из другого мира. Принцесс много, а ты такая – одна.

– Так ты меня поэтому выбрал? – нахмурилась я.

– Селена! – с отчаянием воскликнул Стэнн, но я уже смеялась, глядя на испуганного парня:

– Я шучу, Стэнн. Извини. Ну, надо же было тебе отомстить за твою скрытность.

– Ох, Селена, – мотнул головой любимый. – Трудно мне с тобой будет, это точно.

– Да и мне с тобой не легче, – улыбнулась я. И поинтересовалась: – Слушай, принц, а когда я тебе надоем, ты меня в монастырь отправишь, или всё-таки разрешишь домой вернуться?

– Селена, ну что ты такое говоришь, – возмутился Стэнн. – Какой монастырь! Я люблю тебя! И всегда буду любить!

– Докажи, – поддразнила я его.

– Как? – удивился он.

– Догадайся.

Стэнн заглянул мне в глаза, улыбнулся и, нагнувшись к моим губам, поцеловал меня таким затяжным и страстным поцелуем, что к его окончанию ноги меня уже не держали. А Стэнн, тяжело дыша, вдруг подхватил меня на руки и вихрем взлетел по лестнице на второй этаж, в свою комнату. Пяткой захлопнув дверь, уложил меня на кровать и стал поспешно стягивать рубашку.

– Стэнн, – прошептала я, не сводя с него глаз и торопливо расстёгивая пуговицы на блузке. – Нас ждут.

– Подождут, – бросил он, ногой откинул в сторону штаны и, пристроившись рядом со мной на кровати, стал стаскивать с меня джинсы.

– Подождут, – согласилась я, параллельно с его усилиями выпутываясь из рукавов. Джинсы с блузкой улетели следом за штанами, а я обняла жарко шепчущего о своей любви Стэнна…

Не знаю, сколько прошло времени до той поры, когда мы, наконец, абсолютно без сил, с глупыми улыбками на физиономиях, оторвались друг от друга и улеглись рядышком, тесно прижавшись, словно на широкой кровати нам было мало места. Я положила голову на плечо моего сказочного принца, он одной рукой обнимал меня, а второй держал за руку, словно боясь, что я опять куда-нибудь исчезну. Первое время мы молчали, приходя в себя, а потом мне в голову полезли вопросы, ответы на которые я, конечно, захотела получить немедленно. И, взглянув в лицо любимому, я сказала строго, подражая крутому следователю из не менее крутого сериала:

– А вот теперь поговорим.

Стэнн вопросительно глянул на мою суровую физиономию и насмешливо фыркнул. Но я не дала сбить себя с толку. И в результате моего допроса вырисовалась очень интересная история.

Принцесса Лорэнсия с раннего детства была очень настойчивой и своевольной девочкой. Она даже родилась на две недели позже срока, решив появиться на свет в Праздник смены года. Да и потом покоя не давала ни нянькам, ни гувернанткам, которые сменялись возле неё поначалу чуть не каждый месяц, так доводила их принцесса своими выходками. Нет, она не была злой капризулей. Просто ей всё было интересно, а в очередной раз снимать девочку с крыши или верхушки дерева, лезть за ней в подвал или с криками ужаса доставать из колодца – такого ни одна гувернантка не выдержит. И ведь не уследишь. Только усадишь её с пяльцами в беседке, не успеешь оглянуться, а её звонкий голос уже из конюшен доносится или с плаца, где гвардейцы охраны тренируются. Нет, никакие нервы этого не вынесут.

Вот и сбегали горничные, отказываясь и от оплаты высокой, и от жилья королевского, справедливо полагая, что лучше скромно, но жить, чем быть казнённой в роскоши, не усмотрев за «бешеной девчонкой».

Мать Лорэнсии, королева Элиция, была в отчаянии. А Король Гэйнис I долго присматривался к выходкам дочери, а потом решил вопрос раз и навсегда, назначив ей гувернанткой капитана гвардейцев Вэймину Трэсси и дав ей неограниченные полномочия. Кроме рукоприкладства, разумеется.

Капитан, привыкшая командовать сильными мужчинами, быстро прибрала к рукам своевольную девчонку. Она заставляла ее бегать по утрам, поднимая с восходом солнца, обучала борьбе и фехтованию, учила верховой езде. А потом, выяснив, что больше всего девочке нравится возиться с лошадьми, усадила её за пяльцы, заявив, что в конюшню она пойдёт только после того, как вышьет определённый узор. И все остальные науки, которыми должна была владеть настоящая принцесса – музицирование, танцы, этикет – были изучены Лорэнсией таким же образом. И ни слёзы, ни уговоры не могли смягчить железное сердце капитана.

Зато читать принцесса любила. Но не слезливые романы о несчастной любви знаменитого писателя-эльфа Тэттиния, а книги о путешествиях, о великих магах прошлого и магических открытиях. Да и магии обучалась с удовольствием, неплохой колдуньей стала.

А в двадцать пять лет внезапно заявила отцу, что собирается поступать в Высшую Школу Магии и Колдовства, чем шокировала его без меры.

«Королевская дочь пойдёт учиться в обычную Школу, где учатся даже простолюдины?! Не бывать этому!» – возмутился Король.

И принцесса устроила голодовку. Настоящую. Серьёзную.

Конечно же, Король сдался. Очень уж он любил свою взбалмошную дочь.

Но поставил условие: учиться она будет под мороком и никому не откроет, кто она такая на самом деле.

Естественно, принцесса согласилась. Накинули на неё Королевские Колдуны добротный морок, сделав её, по приказу Короля, если и не совсем дурнушкой, то уж точно не красавицей, и отправилась принцесса учиться под личиной девушки из знатного, но обедневшего рода, живущего в глубокой провинции.

Десять лет учёбы пролетели, как одно мгновение. Учиться было интересно, а познавать мир простых людей, в который обычно принцессам хода нет, ещё интереснее. А на восьмом курсе на принцессу обратил внимание лучший студент отделения Практической Магии Вэймир Травэн. Понравилась ему боевая девчонка, побивавшая всех соперников в фехтовании на рапирах. Да и принцессе приглянулся статный парень, который и магические науки щёлкал, как орешки, и лучшим наездником курса был.

Завязался роман, а вскоре оба поняли, что испытывают друг к другу чувства более глубокие, чем обычное романтическое влечение. И что жить друг без друга они уже не смогут. И незадолго до выпускного бала Лорэнсия предложила Вэймиру стать семейной парой. И Вэймир с радостью согласился.

Я мысленно удивилась, что предложение сделал не Вэймир, а Лорэнсия, но переспрашивать не стала, списав это на эксцентричность и самостоятельность принцессы.

И тогда принцесса пошла к отцу испрашивать разрешения на брак.

– Что там было, думаю, тебе объяснять не надо, – улыбнулся Стэнн. – Король был в гневе. В ярости. Пообещал казнить студента, а дочь заточить навеки в северной башне дворца – самой тёмной и старой, раз она не понимает, как положено вести себя порядочной принцессе. У Короля были свои планы на замужество дочери, и бедный безродный студент в них не вписывался.

Но тут нашла коса на камень. Принцесса оказалась достойной дочерью своего отца. Что уж она ему сказала, чем пригрозила, никто не знает. Никому и никогда ни она, ни он не рассказывали о своём разговоре за закрытыми дверями, после которых Король, скрипя зубами, согласился на брак, поставив дочери суровое условие: она не только лишается своего титула наследницы престола, но и потомки её никогда, ни при каких обстоятельствах не смогут этот престол занять. Ослушание будет грозить им скорой и мучительной смертью.

Принцесса согласилась. Престол её никогда не манил, а королевство без наследника не осталось: незадолго до этих событий Королева родила сына. И, пожалуй, только это обстоятельство примирило Короля со странным выбором дочери.

Магический Договор был подписан, скреплён кровью и запечатан особой печатью, следящей за его выполнением лучше всякого стража. И сияющая принцесса помчалась к своему суженому сообщать о результатах переговоров. И на радостях проговорилась, кто она такая в действительности.

Студенту стало плохо…

А когда он пришёл в себя, то устроил Лорэнсии форменный скандал, обвиняя её в обмане.

– Если бы я только знал… Если бы я знал… – повторял он, не глядя на сжавшуюся на кровати растерянную возлюбленную.

– И что было бы? – поинтересовалась принцесса, беря себя в руки: надо было спасать положение.

– Да я бы к тебе близко не подошёл! Я бы Школу бросил, лишь бы быть от тебя подальше! – взъярился Вэймир. – Кто я такой, чтобы претендовать на внимание принцессы? Безродный студент, без денег, без положения в обществе. Муж должен содержать дом, быть добытчиком, а я? Пойду на содержание? Чтобы на меня все пальцем показывали, что на деньгах женился? Чтобы быть на побегушках у собственной жены, потому что она – принцесса, а во мне и капли королевской крови нет? Выполнять её прихоти и капризы, не имея права на собственное мнение, выслушивать упрёки в иждивенчестве и неблагодарности…

– Вэймир, – с преувеличенным любопытством прервала излияния любимого Лорэнсия. – Ты про кого сейчас рассказываешь?

Студент прекратил метаться по комнате и непонимающе посмотрел на принцессу:

– Что?

– Ты про кого сейчас рассказываешь? – терпеливо переспросила принцесса. – Вот это всё: про прихоти, упрёки, побегушки. Кто это будет делать?

Вэймир растерянно посмотрел на Лорэнсию, а потом со стоном опустился на стул у стола и обхватил голову руками. А принцесса сердито продолжила:

– Ты на какой принцессе жениться собрался? На гномьей Йехтисс или на эльфийской Тайруне? Ответь!

Вэймир молчал.

– Ты говорил, что любишь меня, а оказывается, я тебе просто нравилась. Тебе было со мной интересно, только и всего. И как только случилось что-то серьёзное, что потребовало от тебя мужественного решения, ты сразу меня бросил. Это легче, да, Вэймир? Бросить любимую и любящую девушку только потому, что она принцесса? Только потому, что кто-то что-то может сказать про тебя такое, что тебе не понравится? Разве я хоть раз давала тебе повод обвинять меня в той гадости, которую ты сейчас наговорил? Ответь, Вэймир!

Студент качнул головой, выдавил с трудом:

– Нет.

– Я люблю тебя, Вэймир, и мне плевать на то, кто и что скажет мне по поводу моего брака. А вот почему тебя это так волнует? Видимо, твоя любовь не так сильна, как моя? И ты за два года нашего знакомства так и не изучил меня, раз думаешь, что я могу так измениться после свадьбы?

– Лори… – простонал парень.

– Решай, Вэймир, – сурово сказала принцесса. – Если ты меня любишь, ты останешься, и никакие пересуды не смогут разрушить наш брак. А если струсишь и уйдёшь, я пойму, что все твои слова о любви – только слова. И ты будешь прав, убегая – зачем мне муж, который меня не любит, который не сможет быть мне опорой в трудные моменты жизни, который предаст в первой же сложной ситуации. Решай, Вэймир.

Студент сидел, упершись локтями в колени, обхватив руками голову, закрыв глаза и сжав зубы. Плечи его вздрагивали.

– Вэй, – тихо сказала Лорэнсия, подойдя к любимому и ласково проведя рукой по взлохмаченным волосам. – Ты меня любишь?

И Вэймир не выдержал. Соскользнул со стула, упал на колени, обнял её судорожно, схватившись за неё, как утопающий за спасательный круг, и простонал:

– Я без тебя не смогу. Прости меня, Лори, прости…

– Бабушка ушла из дворца, отказалась от всех королевских привилегий. А прадедушка повозмущался, конечно, но свадьбу устроил по высшему разряду и одарил студента лордством и поместьем, а бабушке подарил вот этот дом. Но знаешь, я считаю, что бабушка не прогадала. Дедушка её буквально на руках носил. Они триста лет прожили в любви и согласии, и ещё могли бы лет двести прожить.

– А что случилось? – осторожно спросила я, понимая, что вряд ли дело закончилось банальным разводом.

– Они погибли. В горах. Там есть место одно, где колдовать нельзя. Почти нельзя. Костёр разжечь можно, еду приготовить. А из защиты – огненные шары пускать получается. И всё. Больше ничего не выходит. Личным Путём оттуда не уйдёшь, мыслеречью не пообщаешься. Как их туда занесло – не знаю. Может, к роднику попасть хотели? Но там они и погибли. Под камнепад попали.

Стэнн помолчал, потом продолжил:

– Теперь ты понимаешь, почему мне так не нравится, когда ты про горы говоришь? А тебя в них просто тянет что-то.

– Не что-то, а кто-то, – пробурчала я. – Злой колдун. Я ж не виновата, что Гэттор в горах окопался. Я – городской житель, я гор вообще боюсь. Век бы их не видала, и ничуть бы не расстроилась.

– Да я понимаю, – вздохнул Стэнн и перевёл разговор: – Ну что, идём обедать? А то нас уже заждались, наверное.

– Идём, – согласилась я. – Только ответь мне ещё на пару вопросов, чтобы потом к этой теме не возвращаться.

– Давай, задавай, – согласился любимый и, приподнявшись на локте, ласково провёл кончиками пальцев по моей щеке, по шее, спустился ниже… и я забыла, что хотела спросить… но невероятным усилием воли взяла себя в руки и закуталась в одеяло, не давая ему до себя добраться.

– Прекрати! Ты сам сказал, что нас ждут.

– Эх, – разочаровано выдохнул Стэнн. – Ладно, спрашивай.

– Значит, ты решил продолжить бабушкину традицию? А твои родители как поженились?

– Да так же. Это у нас семейное, – улыбнулся принц. – Папе маму тоже поуговаривать пришлось. Она, правда, из аристократического рода, но давно обедневшего. У них было одно крохотное поместье у самой границы на всю их многочисленную семью. Поэтому они привыкли всего добиваться своим трудом. Гордецы ужасные. Но умницы. Один мамин брат в Высшей Школе преподаёт. Второй – в Королевской охране с папой работает. Третий – лекарь известный, со всей страны к нему со сложными случаями приезжают. Да ты его знаешь, это лорд Мэррас. У мамы тоже были большие планы. Она хотела стать Королевским поваром. Но встретила папу и вышла за него замуж. И на свадьбе вдруг увидела Короля, поднимающего бокал за счастье своего внука. Она, конечно, вида не подала, что для неё это неожиданностью оказалось. Аристократическое воспитание не позволило. Но, когда гости разошлись, она ему такой скандал с битьём посуды закатила, что отцу потом ещё долго к ней подлизываться пришлось.

– А почему она так возмутилась? – удивилась я.

– А ты почему? – вопросом ответил Стэнн.

– Я? – я задумалась. – Обидно было, что обманул, что сразу не рассказал.

– Вот и она обиделась. Сказала: как ей теперь доверять человеку, который ещё до свадьбы её обманывать начал?

– А что отец? – мне уже стало интересно узнать, как лорд Джэффас выпутался из этой сложной ситуации. Судя по всему, я оплошала, и Стэнну досталось намного меньше, чем его предкам.

– А отец её спросил, вышла ли бы она замуж за королевского внука? А мама ответила: ни за что в жизни. Или вышла бы, но лет через двести, когда бы сама чего-нибудь добилась, чтобы на равных с ним общаться. Отец обозвал её самовлюблённой гордячкой, она его – лживым аристократишкой, они недели две друг на друга дулись, а потом поняли, что по отдельности им намного хуже, чем вместе, и помирились. И вот уже почти двести лет живут, друг на друга налюбоваться не могут. А у мамы выявились способности преобразователя природы, она и наш сад в райский уголок превратила, и местным жителям советы даёт, и в королевском парке всё перепланировала, сейчас каждую неделю туда ходит, проверяет, всё ли садовники правильно делают. А вот не вышла бы за папу, и работала бы до сих пор поварихой в каком-нибудь трактире.

– Это ты мне намекаешь? – рассмеялась я.

– Угу, – кивнул Стэнн и опять полез с поцелуями, но я отодрала его от себя и заявила:

– Подожди. У меня ещё вопросы есть.

– Ну, сколько можно? – возопил принц. – Настоящий допрос устроила! Не хочу отвечать, хочу есть и целоваться!

– Нет уж. Хочешь есть – иди, а вот поцелуев не дождёшься, пока мне всё не расскажешь.

– Ну, давай, – вздохнул любимый, откидываясь на подушку. – Спрашивай дальше.

– А почему ты так скрывал своё происхождение? Почему ты мне раньше не рассказал?

– Я тебе уже ответил: хотелось быть уверенным, что любят меня, а не мою королевскую кровь. Мы и так – выгодная партия: богаты, Королём привечены. Знала бы ты, сколько претенденток на мою руку в Лэнмаре толпится. И почти никому не нужен я сам, понимаешь?

– Понимаю, – кивнула я.

– А тебе я всегда был нужен, и я это чувствовал. Я бы не стал врать, если бы ты хоть раз поинтересовалась. Но тебя никогда не интересовали ни мои доходы, ни моё происхождение. Меня сначала это очень радовало, а потом я начал бояться, что с тобой может получиться, как с дедом и мамой. Даже хуже: ты из другого мира, удержать труднее будет. И я сам стал избегать этих разговоров. Я так настрадался, когда ты исчезла, что не хотел спровоцировать твой уход после столь счастливого возвращения.

Я погладила принца по голому плечу и поинтересовалась:

– А тебе никогда не хотелось стать королём? Ты ведь имеешь на это право?

– Нет, – улыбнулся Стэнн. – Не хотелось. Я при дворе регулярно бываю. То с докладами, то на торжественных приёмах, да и просто так, с прадедом и дядей повидаться, захожу. Королевская жизнь скучна и однообразна. Там настолько всё регламентировано, что без разрешения церемониймейстера и шагу сделать невозможно. Жизнь расписана по минутам. Упаси Бог какой-нибудь ритуал нарушить. Даже одеться ты сам не можешь, обязательно целая свита этим занимается: Хранитель правого чулка, Хранитель левого чулка… – Стэнн фыркнул: – Ну, преувеличиваю, конечно, но не на много. Я как-то целое лето жил у прадедушки в летнем дворце, мама с папой отправили для знакомства с королевской жизнью, чтобы опыта общения с крутыми аристократами набрался. Я там чуть с тоски не умер. И очень хорошо понял, почему бабушка оттуда сбежала.

– Ну, ладно. Не ты. Но вдруг в вашем роду появится принц, который захочет править. Как тогда Король выкручиваться будет?

– Такого никогда не будет, – серьёзно сказал Стэнн. – Я же говорил, что бабушка, уходя из дворца, подписала договор, что её потомки никогда не будут стремиться к трону и подрывать устои королевской власти. А прадедушка дал обет всегда поддерживать наш род и даровать ему монаршескую милость. Скрепили они бумаги магической печатью, заколдовав её так, что нарушителя этих договорённостей ждёт бесславный конец. Естественно, ни нам, ни Королю нарушать договор резона нет.

– Поэтому лорд Джэффас – Главный Королевский Колдун?

– Нет. Я уже говорил: мы не пользуемся своими привилегиями и всего добиваемся сами. Папу пригласили во дворец только потому, что он действительно мощный боевой маг. Сильнее него в Кэтанге, пожалуй, только мы с Рэвалли. Но Рэвалли – это вообще особый разговор.

Стэнн замолчал, прислушиваясь, а потом повернулся ко мне:

– Давай о Рэвалли потом поговорим. Мама спрашивает, когда мы придём. Они давно нас ждут.

– Сейчас пойдём. Только ответь ещё на один вопрос. На самый последний. Правда-правда, последний. Ну, пожалуйста, – заспешила я. – И сразу пойдём.

– Задавай, – вздохнул любимый.

– А что за родник, к которому твои бабушка с дедушкой пошли?

– Я всегда думал, что родник – это легенда. Что его не существует. Но бабушка была уверена, что он есть, и загорелась мыслью его найти. По легенде этот родник бьёт на вершине самой высокой и неприступной горы. И тот, кто до него доберётся, выпьет глоток его воды и умоется под его струёй, утроит свою магическую силу, а ещё перестанет болеть и омолодится. Первое свойство, видимо, привлекло деда, а второе – бабушку. Хотя, возможно, и наоборот. От них всего можно было ожидать. Но добраться до родника ещё никому не удавалось. Колдовать в том районе невозможно, а без колдовства не пройти – кимрак не пустит. Злой Дух гор. Сколько смельчаков туда ни ходили, ни одному найти родник не удалось. Хорошо, если сами живыми возвращались. Ну, всё, удовлетворил я твоё любопытство? Вставай, а то прямо в одеяле унесу.

И Стэнн, чмокнув меня в нос, вскочил и начал натягивать штаны. Я последовала его примеру.

В столовой нас ждали. Лорд Джэффас, насмешливо сморщив нос, спросил:

– И как себя чувствует очередная жертва подлого обмана?

– Папа! – вскинулся Стэнн, но я только усмехнулась:

– Да ладно, нормально она себя чувствует. Стэнн был очень убедителен в доказательствах. Да и кровать удобная.

– Селена! – возмутился не ожидавший подобного подвоха принц. А родители рассмеялись. И даже Нэйтас стеснительно заулыбался.

– Вот видишь, как надо к жизни относиться, – укоризненно повернулся лорд к своей дражайшей половине. – А ты мне какой скандал устроила? До сих пор в кошмарах снится.

Леди Икэсса усмехнулась:

– А ты Селену спроси, довольна ли она сейчас.

– Нет, конечно, – уныло подтвердила я, садясь за стол и придвигая к себе тарелку. – После того, как Стэнн мне всё рассказал, я очень пожалела, что так быстро успокоилась. Надо было с вас пример взять и что-нибудь такое забабахать… чтобы потом тоже в семейную легенду попасть. А то сейчас потомкам и рассказать-то будет нечего.

– Знаешь, – проворчал Стэнн. – Мне подвигов по возвращению тебе памяти выше крыши хватило. Вот это и будет нашей семейной легендой.

– И правда, – сразу успокоилась я. – Это покруче битья посуды. Всё, вопрос с повестки дня снимается.

– Вот и хорошо. Ешьте, пока не остыло, – заботливо подвинула к нам блюдо с тушёным мясом заботливая хозяйка. А лорд Джэффас посмотрел на Стэнна и перешёл к делам насущным:

– Ну, рассказывай, о чём на совещании говорили, что решили.

– На совещании много о чём говорили, – отозвался сын. И небрежно бросил: – И, кстати, Нэйтас, завтра у тебя экзамен.

Нэйтас вскинулся и неверяще уставился на Стэнна.

– Уже завтра? А что для этого надо? Я же не готовился, – встревожился он.

– Не надо готовиться, – отмахнулся Главный Начальник, с аппетитом поедая куриную ножку. – Что умеешь, то и покажешь.

А я тоже забеспокоилась. Всё-таки, после того, что мы вместе пережили, Нэйтас мне не чужим человеком стал:

– Стэнн, ты им сказал, что он тебе здорово помог?

– Конечно.

– А что они сказали?

– Сказали, что подумают.

– А лорд Рэвалли что сказал? – продолжала я пытать Начальника, поглядывая на ковыряющегося в тарелке побледневшего парня.

– Сперва пытался его под суд отдать, но потом тоже согласился подумать. Завтра увидим, до чего он додумался.

У Нэйтаса дрогнули губы, но он ничего не сказал, только ниже склонился над тарелкой. Потом, не выдержав, встал:

– Спасибо, леди Икэсса, всё было очень вкусно. Лорд Стэнн, я могу выйти?

– Иди, конечно, – удивлённо глянул на него Стэнн. – Ты – в гостях. Здесь я тебе не начальник.

Нэйтас кивнул и вышел. Я проводила его взглядом и повернулась к Стэнну:

– Нервничает парень. Ты правда сделаешь всё возможное, чтобы он поступил?

– Конечно, – кивнул Стэнн. – Я же обещал.

– А можно мне поприсутствовать на экзамене?

– Не только можно, но и нужно. Посмотришь, как он проходит, чтобы потом не пугаться. Потому что у тебя экзамен послезавтра.

– Че-чего? – Я даже заикаться от неожиданности начала. – Как-ка-кой экзамен? Ты что, с ума сошёл?

– А чего тянуть? – невозмутимо ответил Главный Начальник, примеряясь к большому куску торта. – Сдашь экзамен, начнёшь учиться, развивать свои способности.

– Но я же не готова! – возмутилась я. – Ты меня опозорить хочешь перед всей Тайной Полицией сразу?

– Селена, ты мне веришь? – серьёзно посмотрел на меня любимый.

– Верю, – неохотно согласилась я.

– Я не хочу тебя ни перед кем позорить. Более того, я уверен, что тех знаний и умений, которые у тебя есть, вполне достаточно для поступления.

– Но зачем такая спешка? – продолжала недоумевать я. – Я думала, поживу здесь пару месяцев, адаптируюсь, с леди Икэссой позанимаюсь, опыта наберусь. А там уж и о поступлении можно будет подумать. Мы ведь с тобой ещё даже ничего не решили, не обсудили нашу дальнейшую жизнь. У меня Муська дома осталась.

– Кошку твою мы в любой момент забрать можем, это не проблема. И жизнь ещё обсудить успеем. А тороплюсь я для твоего же блага. В любой момент в Лэнмаре может появиться Гэттор. А он тебя очень не любит. Поэтому, чем больше ты будешь уметь к его возвращению, тем будет лучше для тебя. Словом, давай закончим эти бессмысленные препирательства. Послезавтра у тебя экзамен, комиссия оповещена, менять ничего не будем.

И Стэнн повернулся к родителям и начал им рассказывать о принятых на совещании решениях. А я, опершись подбородком на согнутую в локте руку, смотрела на мужчину моей мечты и думала: не поторопилась ли я с переездом? Этот командирский тон мне совсем не понравился. В своей жизни я даже своему непосредственному начальству не позволяла собой так откровенно командовать. А Стэнн почему-то решил, что лучше меня знает, что мне сейчас нужно. С одной стороны, он, конечно, прав: Гэттор может явиться в любой момент. С другой: пара недель погоды не сделает. Вряд ли я смогу за это время научиться чему-то такому судьбоносному, что стану вдруг сильнее этого могущественного колдуна. А Стэнн просто заигрался в начальника. Привык на работе командовать, решил и на мне потренироваться. А нужен ли мне начальник в семейной жизни? Однозначно – нет.

Ладно. Сдам я этот экзамен, раз он всех оповестил. Но потом с ним серьёзно поговорю. Пусть на работе командует, а дома у меня тоже должно быть право голоса. На иное я не согласна.

Уже не слушая, что оживлённо обсуждают мужчины, я встала и, поймав встревоженный взгляд леди Икэссы, улыбнулась ей:

– Спасибо, торт был изумительный.

– Но ты его даже не попробовала! – взгляд колдуньи, казалось, пронизывал меня насквозь.

– Да? – я посмотрела на нетронутый кусочек. – Будем считать, что это была добавка. Пойду, посмотрю, что Нэйтас делает.

И пошла в сад. И сразу увидела стоящего возле фонтана парня. Он о чём-то так напряжённо думал, что даже не услышал, как я подошла к нему. Я тронула его за плечо:

– Нэйтас, как настроение?

Парень вздрогнул от неожиданности и повернулся ко мне:

– Леди Селена… – начал, было, он, но я перебила:

– Нэйтас, давай на «ты» и без «леди». Сколько можно церемонии разводить? Я-то тебя давно по имени зову. Или мне тебя тоже лордом Нэйтасом называть?

– Нет, – испугался Нэйтас. – Я же не лорд, я из обычной рабочей семьи.

– Ну, и я – не леди, – пожала я плечами. – В моей семье аристократов тоже не наблюдалось. И ты это знаешь.

Нэйтас вздохнул:

– Я… да… но… Хорошо, я попробую, ле…

Помолчал и с отчаянием закончил:

– Ну, не могу я так, леди Селена! Не заставляйте меня, пожалуйста! Вы – невеста лорда Стэнна, а он…

Я посмотрела на пылающее лицо молодого колдуна и отвела глаза:

– Ладно, проехали. О чём ты хотел меня спросить?

Нэйтас облегчённо перевёл дух и неуверенно продолжил:

– Леди Селена, как вы думаете, у меня есть шанс? Или лорд Рэвалли… он будет против?

Я успокаивающе погладила парня по плечу:

– Нэйтас, мне кажется, всё будет хорошо. Завтра сдашь экзамен, и мы вместе посмеёмся над твоими сегодняшними страхами. Стэнн же обещал, что сделает всё возможное, чтобы тебя приняли. Верь ему.

Нэйтас кивнул, но судя по тоскливому взгляду, каким он посмотрел на меня, легче ему не стало.

– Всё. Хватит страдать. Пойдём лучше по саду погуляем. Ручаюсь: ты такой красоты нигде не видел. А ты мне по дороге что-нибудь расскажешь.

– Что именно? – поинтересовался парень.

– Ну… Например, о Высшей Школе. Чему там учат?

Я взяла его под руку, и мы пошли в сад. Мы бродили по извилистым тропинкам, сидели под раскидистыми деревьями, любовались рыбками в крохотном прудике, окружённом зарослями декоративного камыша, а Нэйтас всё это время говорил, говорил, говорил… Рассказывал о любимых и нелюбимых преподавателях, о строгом, но справедливом ректоре, о каверзах студентов, о факультетах и о профессиях, которые на них получают, о футбольных и волейбольных командах и соревнованиях между факультетами, о пьянках после сессии и балах в конце учебного года, и ещё многое другое о студенческой жизни. Рассказчиком он оказался отменным, слушать было интересно, и я даже не заметила, как лёгкие сумерки окутали сад и скамейку, на которой мы в это время сидели.

– Селена, вот вы где! Я весь сад обегал, вас разыскивая! – Стэнн вынырнул из-за куста и бросил укоризненный взгляд на Нэйтаса. – Мама ужин приготовила, я с работы вернулся, а вы всё гуляете.

– Извините, лорд Стэнн, – смутился Нэйтас и вскочил, уступая ему место.