Текст книги "Девушка, общавшаяся с Богами (СИ)"
Автор книги: Корепанова Наталья
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Ты считаешь, что был прав?
– Нет, – выдавил красный, как рак, Стэнн. – Прости, дедушка.
– Маленький упрямец, – проворчал дед, мягко опуская его на пол. И ласково обнял разрыдавшегося внука.
Лучше бы он его тогда побил.
Больше Стэнн не рисковал и, услышав гневное «вон отсюда», всегда поспешно ретировался.
А что будет сейчас? Каземат? Скорее всего. Что ж, в жизни надо всё испробовать. Казнить не казнит, а остальное переживём.
И, вместо того, чтобы развернуться и уйти, опустился на колени:
– Ваше величество, Кэйти ещё очень молода. И глупа. Она не понимала, что делает. Прошу вас, Ваше Величество, отмените казнь.
Дед удивлённо посмотрел на коленопреклонённого внука, хмыкнул с лёгким недоумением, подошёл к нему:
– Ты разлюбил Селену и решил жениться на Кэйти?
– Нет! – вскинул голову Стэнн.
– Тогда почему ты так настойчив? Зачем ты просишь за неё?
– Из-за лорда Бэйнироса. Мне без разницы, что будет с Кэйти, я не буду плакать, если её казнят, я зол на неё. Но лорд Бэйнирос… Он неплохой человек, преданный царедворец. Он умён и много сделал для страны. И он никогда ничего не просил для себя. А сейчас… сейчас он в таком отчаянии, что на него страшно смотреть. Он понимает, что Кэйти виновна и должна понести наказание, а наказание за государственную измену одно: смертная казнь. Но молил он меня не о пощаде, а чтобы я попросил у вас для него возможности сменить жизнь на жизнь. Он очень любит дочь, дедушка.
– Жизнь на жизнь? – задумчиво повторил Король. – Он готов умереть за неё?
– Да.
Король прошёлся по кабинету, постоял у окна, постукивая пальцами по подоконнику. Стэнн, не вставая с колен, провожал его взглядом. Наконец, дед вернулся к столу, без гнева посмотрел на внука:
– Я подумаю, Стэнн. Подумаю.
– Спасибо, Ваше Величество.
Стэнн встал, склонился в глубоком поклоне. Дед взъерошил ему волосы, похлопал по плечу:
– Иди, внучок. У меня много работы.
– Хорошего дня, дедушка.
Стэнн был уже у двери, когда Король окликнул его:
– А лорду Бэйниросу пока ничего не обещай. Приговор зависит не от тебя.
– Конечно, дедушка, – согласился Стэнн.
Выйдя из дворца, домой пошёл пешком. Хотелось успокоиться, очень уж много сил отнял такой простой на первый взгляд разговор. Да и с Бэйниросом надо было поговорить без помех.
Вызвал на мыслеречи безутешного отца, начал сразу по делу, не отвлекаясь на политесы:
«Лорд Бэйнирос, я поговорил с Его Величеством. Передал ему вашу просьбу сменить жизнь на жизнь. Сейчас сказать ничего не могу. Единственное, что вас, возможно, несколько успокоит: Король сказал, что подумает. Но, как вы понимаете, предугадать его решение я не в силах».
«Спасибо, лорд Стэнн. Я не забуду вашей доброты».
Стэнн поморщился: не нужна ему благодарность лорда. Жил без неё – и дальше проживёт.
«Приговор огласят завтра. Ждите».
И, не дожидаясь очередных благодарностей, прервал разговор.
Селена
Вечер и следующее утро прошли в напряжении. Хоть мы и делали вид, что нам всё равно, какой приговор вынесут Кэйти, но я чувствовала, с каким нетерпением ждёт известий из дворца Стэнн. И сама тоже нервничала. И поэтому на занятии по боевой магии делала ошибку за ошибкой. В другой день Стэнн бы уже отругал меня за невнимательность, но сегодня он словно и не замечал моей небрежности, раз за разом повторяя со мной упражнение.
А только мы закончили занятие и поднялись из зала наверх, в Тайную Полицию пришёл лорд Бэйнирос. И, едва войдя в кабинет, опустился перед Стэнном на колени:
– Лорд Стэнн, я – ваш вечный слуга. Я готов принести вассальную клятву вам и всему вашему дому.
Я с облегчением выдохнула: лорд не на плахе, и Кэйти, значит, не казнена, раз Бэйнирос здесь.
– Каков был приговор? – сухо спросил Стэнн.
– Десять лет тюремного заключения в казематах дворца и пожизненная ссылка в дальнее поместье.
– Я рад за вас, – сдержанно поздравил лорда Начальник Полиции.
А я подумала: ох и скучно будет Кэйти, привыкшей к блеску и вниманию на балах, в небольшом поместье почти на краю страны. Ещё клясть папочку будет, что спас от казни, заточив в глуши. Да и десять лет в казематах ещё прожить надо. Условия там не самые благоприятные для молодой девушки.
Но это уже их дело.
– Встаньте, лорд Бэйнирос, – приказал Стэнн, но лорд затряс головой:
– Я ещё не принёс вам клятву.
– Мне она не нужна, – с раздражением ответил Стэнн. – Мне достаточно будет вашего слова, что вы не будете вредить мне и моей семье.
– Вы считаете, что я недостоин стать вашим вассалом? – вдруг обиделся лорд.
Стэнн закатил глаза, я улыбнулась:
«Да прими ты у него клятву. Видишь, человек хочет тебя отблагодарить».
Но Стэнн качнул головой и пояснил расстроенному лорду:
– Лорд Бэйнирос, вассальная клятва – очень серьёзная клятва, требующая от дающего полного подчинения своему сюзерену. Вы сейчас возбуждены, вас переполняет благодарность, вы готовы на всё, чтобы её мне выразить. А потом вы можете пожалеть о своём, принятом на волне эмоций, решении. Но будет уже поздно, эта клятва обратного хода не имеет. Давайте отложим этот разговор на десять лет, пока Кэйти из тюрьмы не выйдет. А вот если вы и тогда будете мне так же благодарны, как сейчас, и уже осознанно придёте с этим предложением – вот тогда я с радостью её у вас приму и буду горд, что такой благородный человек связал себя со мной этой клятвой. Если же вы за это время передумаете и поймёте, что с вас хватит слова, которое я у вас сейчас попросил, то мы оба сделаем вид, что этого разговора не было. И забудем о нём.
Лорд помолчал, осознавая услышанное, потом тяжело встал:
– Лорд Стэнн, даю вам слово, что никогда не причиню вреда вам и вашей семье. И если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, я буду счастлив оказать вам любую услугу. А теперь разрешите откланяться.
– Доброго дня, лорд Бэйнирос, – наклонил голову Стэнн.
– Доброго дня, лорд Стэнн, – поклонился лорд. И неожиданно повернулся ко мне:
– Доброго дня, леди Селена. Я рад, что познакомился с вами.
– Доброго дня, лорд Бэйнирос, – я хотела сделать реверанс, но потом подумала, что в брюках он будет смотреться смешно, и просто наклонила голову. Лорд хмыкнул неодобрительно, но тут же испуганно покосился на Стэнна и, снова поклонившись, поспешно вышел.
– Ох, Селена, – улыбнулся Стэнн. – Опять ты его шокировала.
– Ну, не в платье же мне на боевую магию ходить. А в штанах реверансы смешно смотрятся, – проворчала я.
И мы с облегчением расхохотались.
Стэнн
Свадьбу назначили на праздник Прихода весны. И день этот очень быстро приближался. Стэнн с нетерпением ждал его, и в то же время нервничал, пытаясь представить, каково это – быть женатым мужчиной. Всё-таки, они с Селеной ещё слишком молоды для такого серьёзного шага.
Нет, конечно, брачного возраста они уже достигли. По Кэтанговскому законодательству мужчина считался способным содержать семью с тридцати пяти лет. К женщинам закон был ещё более лоялен, они могли выйти замуж уже в тридцать. Но смотрели на такие ранние браки неодобрительно, считая, что в таком юном возрасте не может человек полностью отвечать за свои поступки и не готов ещё создать крепкую семью на многие сотни лет. Вот помолвку объявить – пожалуйста. Затем подождать лет тридцать-пятьдесят, проверить свои чувства. И после этого жениться можно, детей заводить.
А они с Селеной даже помолвку не объявляли. И всего полгода прошло с момента, как она появилась в Кэтанге.
Полное нарушение всех принятых традиций.
Впрочем, он опять не первый их нарушает: бабушка Лорэнсия выскочила замуж сразу после окончания Высшей Школы и никогда об этом не жалела, счастливо они с дедушкой жили. Да и папа с мамой со свадьбой не тянули. И ничего, тоже уже почти двести лет вместе, живут душа в душу, в то время как двое отцовских знакомых, выдержав тридцатилетнюю помолвку и поженившись в восемьдесят лет, разошлись, прожив вместе всего полвека.
И зачем тогда ждать? Счастливый брак не от возраста зависит.
К тому же мужчины в их роду все – однолюбы. Так какой смысл придерживаться общепринятых правил? И так понятно, что лучше Селены он себе жены не найдёт.
Но всё равно страшновато.
Так думал Стэнн, сидя в кабинете и рассеянно перебирая принесённые ему на подпись бумаги. Новый секретарь, парнишка, недавно закончивший Высшую Школу, стоял перед столом и с восторгом смотрел на задумавшегося Начальника. Он работал в Тайной Полиции уже вторую луну, но до сих пор не мог поверить в свалившееся на него счастье.
– Занят? – Рэвалли вошёл в кабинет, держа в руках толстую папку с торчащими из неё листами плотной бумаги.
– А? Нет, заходи, – очнулся Стэнн и посмотрел на секретаря: – Вэнден, идите пока. Я вас позову, когда бумаги будут готовы.
Вэнден поклонился, бросил любопытный взгляд на Рэвалли и быстро вышел.
– Как тебе новый секретарь? – поинтересовался Заместитель Начальника.
– Да, вроде, ничего, старательный, – пожал плечами Начальник. – Только смотрит на меня, как на бога, мне порой даже неловко становится.
– Пусть смотрит, – усмехнулся Рэвалли. – Со временем пройдёт.
Проницательно глянул на друга:
– Боишься?
Стэнн смущённо усмехнулся:
– Есть немного. Вроде, и живём уже вместе, и знакомы давно, а всё равно не по себе становится, как подумаю.
– Так может, не жениться тогда? Подождать лет десять хотя бы, проверить свои и её чувства? – вкрадчиво спросил менталист.
– Смеёшься? – хмыкнул жених. – Нет уж, никаких ожиданий. Я тут из-за Нэйтаса чуть с ума от ревности не сошёл, а ещё десять лет зверем смотреть на крутящихся возле неё ухажёров я точно не готов.
– Ты думаешь, брачные узы защитят её от внимания мужчин?
– Нет, конечно, – вздохнул Стэнн. – Я всё понимаю, Рэв. Понимаю, что это глупо и, наверное, смешно. Но я буду спокойнее, если буду знать, что она – полностью моя. И перед людьми, и перед Богами.
– Собственник ты, Стэнн, – улыбнулся друг.
– Ещё какой, – согласился принц. – Такое странное состояние: жду этого дня с нетерпением, желаю его, и в то же время волнуюсь так, что думать больше ни о чём не могу.
– Это – нормально, Стэнн. Женитьба – серьёзный шаг. Тем более – для тебя. Ведь ты его делаешь, точно зная, что это – на всю жизнь, а жизнь у тебя только начинается.
– Я-то на всю жизнь, а вот она…
– А вот о ней за неё не думай, – перебил менталист. – Будь счастлив сегодняшним днём. Какая разница, что будет потом, если сейчас она тебя любит. Сколько бы Боги не отвесили вам счастливых лет, не надо портить их, заранее думая о расставании.
– Ты прав, – кивнул Стэнн. – Какая разница, что будет потом.
И снова вздохнул:
– Скорее бы это всё закончилось.
– Крепись, друг, – улыбнулся Рэвалли. – Недолго осталось.
– Тебе хорошо говорить, – проворчал Стэнн. – Ты-то ещё ни разу не женился.
– Да, – посерьёзнел Рэвалли. – Но вот как раз это я к своим достоинствам не отношу. Просто мне до сих пор не повезло встретить женщину, ради которой я пошёл бы на такой подвиг. Так что, я тебе даже завидую.
– Серьёзно? – удивился Стэнн.
– Вполне. Любить и быть любимым – величайшее счастье, мне, к сожалению, пока не доступное.
И опять улыбнулся:
– Так что, в этом ты меня обскакал.
И, не дожидаясь, пока удивлённый его откровенностью Стэнн начнёт ему сочувствовать, перевёл разговор:
– Мне Игорь Николаевич с Земли прислал модные журналы. Я их посмотрел и набросал на их основе несколько фасонов для себя и ребят на твою свадьбу. Погляди, может, что ещё посоветуешь.
– С этим лучше к Селене обратиться, – ответил Стэнн, но Рэвалли только усмехнулся:
– Я думаю, и ты справишься.
И, сдвинув бумаги на край стола, начал раскладывать принесённые листы.
Селена
Вот и наступил этот знаменательный день. День нашего бракосочетания. И начался он с того, что мы проспали. Хорошо, что леди Икэсса, увидев, что мы не идём завтракать, решила поинтересоваться, будем ли мы сегодня есть. А то бы мы и на собственную свадьбу опоздали.
Но как было не проспать, если мы легли уже под утро? Вчера мы со Стэнном ходили на Землю, чтобы забрать на церемонию сестру и подругу. И раздать приглашения на бракосочетание новым друзьям: Ефросинье Анисимовне, Степану Ильичу и Игорю Николаевичу.
Друзья охотно согласились почтить нас своим присутствием, их провожать через Портал необходимости не было, сами могли добраться. А вот объяснить Ире и Ларисе, что ехать к нам им придётся не на поезде и не на машине, было не просто. Но мы справились и с этим. И потом весь день водили ошалевших от неожиданных впечатлений девушек Личным Путём по стране, показывая основные достопримечательности. И даже в море искупались. А вечером устроили посиделки с шашлыками у костра в саду и долго отвечали на их вопросы.
Больше всего их потрясло даже не перемещение в другой мир, а то, что я оказалась колдуньей. Они долго мучили меня, заставляя демонстрировать мои умения, а потом Ира, оправившись от шока, заявила:
– Ты всегда была со странностями.
И с любопытством спросила:
– Стэнн, мы всё-таки с Леной сёстры. Может, я тоже колдовать смогу?
Но увы, у неё Стэнн магической Силы не обнаружил.
– Жалко, – погрустнела сестра. И вдруг с подозрением посмотрела на меня: – А ты уверена, что ты – мамина дочь?
– Что мамина – уверена, – усмехнулась я.
– А что папина?
И мы с сестрой ошеломлённо уставились друг на друга. А потом я жалобно спросила у жениха:
– Так ведь не бывает, чтобы у двух не колдунов колдунья родилась?
– Не бывает, – подтвердил Стэнн. – Хотя бы один из родителей должен даром обладать.
– Класс! – неожиданно восхитилась Ирка. – Какие страшные тайны внезапно вскрываться начинают. Во мама даёт! Интересно, папа знал?
Я только плечами пожала
– Если и знал, то очень хорошо скрывал.
– Любопытно, где мама могла с колдуном познакомиться? – начала вслух рассуждать сестра. – В ближайшем нашем окружении их, вроде, не было.
– Так он вам и сообщит, что он колдун, – внезапно вмешалась в разговор Лариса. – Чтоб его в психушку увезли? Да и вообще, он сам мог не знать, что Силой обладает. Лена же не знала.
И мы были вынуждены признать, что Лариса права. Ещё некоторое время перебирали знакомых, пытаясь догадаться, кто из них мог оказаться моим отцом, но быстро бросили это бесперспективное занятие и снова заговорили о моей жизни в Кэтанге.
Так и просидели почти до восхода. И разошлись по комнатам, зевая во весь рот. А утром леди Икэсса нас еле разбудила.
Быстро позавтракав, побулькались в бассейне и отдали себя в руки горничных.
Не знаю, что уж делали со Стэнном, а меня для начала засунули в свадебное платье, над которым работала лучшая модистка города. Расправили складки, заклинаниями закрепили на поясе и на плече пышные зелёные розы из Икэссиного сада так, чтобы даже ураган растрепать их не смог, и принялись за голову.
Волосы у меня с помощью отваров Айтубы, усиленных бытовыми заклинаниями, за время моего пребывания в Кэтанге порядочно отросли, поэтому горничные уже не качали уныло головами, а ловко завивали прядку за прядкой, укладывая их в изысканную причёску. Сверху прикрепили длинную, до пола, лёгкую фату, снова закрепили всё заклинаниями.
Потом надели на ноги сшитые на заказ туфли на небольшом каблуке, очень мягкие и удобные. В таких туфлях можно весь день ходить без устали.
И, наконец, выпустили меня из своих цепких пальчиков, тут же передав, как ценный приз, леди Икэссе. Нэнисса наложила мне макияж, сделав ресницы густыми и длинными, а глаза – большими и выразительными.
Я подошла к зеркалу и с удовольствием оглядела симпатичную девушку, отражающуюся в гладкой поверхности. Нет, красавицей я, конечно, не стала. С чего бы? Но в целом мой вид меня вполне удовлетворил.
Пышная длинная юбка очень светлого нежно-зелёного оттенка. Поверх неё – ещё одна юбка из лёгкой вуали цвета весенней травы. Спереди она приподнята и закреплёна на поясе тремя бутонами цветов. Такой же цветок расположен на верху лифа над левой грудью. Лиф платья тоже задрапирован вуалью, лёгкими складочками сбегающей от левого плеча к цветам на поясе. Колье из драгоценных зеленоватых камней поблёскивает в солнечных лучах. Длинная, до пола, фата прикрывает обнажённые плечи.
Что ж, в таком виде и на глаза Королю не стыдно показаться.
Интересно, а в каком костюме будет Стэнн? Наденет традиционный свадебный наряд или всё-таки решит нарушить традицию?
– Идём, Селена. Карета подана.
Рэвалли окинул меня одобрительным взглядом и подал руку. Из-за отсутствия на свадьбе моих родителей он должен был повести меня к алтарю.
Вчера Стэнн посвятил меня в некоторые тонкости местного бракосочетания, из-за которых нам в последнюю ночь пришлось ночевать в разных комнатах, а в бассейн Стэнн пошёл только после того, как я искупалась. Да и завтракали мы отдельно. Оказывается, в день бракосочетания молодые видеться не должны и встречаются только у алтаря. К алтарю их должны вести мать и отец. У невесты они идут чуть впереди неё, показывая ей дорогу к светлому будущему, у жениха – чуть сзади.
– Это чтобы поймать успеть, если он вдруг сбежать задумает? – ехидно поинтересовалась я.
Стэнн усмехнулся, но спорить не стал и продолжил рассказ.
Если у кого-то из брачующихся нет отца или матери, их роль могут исполнять другие родственники или даже друзья. Так, меня к алтарю поведут лорд Рэвалли и моя сестра. Таким образом, Рэвалли станет моим «свадебным отцом», практически – родственником. И после этого я всегда смогу обратиться к нему за помощью, если она мне понадобится.
Брачный браслет мужчина надевает на левую руку, потому что жена должна быть всегда в его сердце. А женщина надевает браслет на правую руку, потому что муж – её опора и сила. Поэтому и на бракосочетание невеста встаёт так, чтобы её правая рука и левая рука мужа были рядом. И весь обряд основан на этом правиле.
А ещё надо будет принести жертву Богам. Звучит это, конечно, зловеще, но в действительности нет ничего страшного. Когда-то да, на свадьбе требовалось совершить жертвоприношение, и жрецы, почему-то решив, что Боги любят баранов, закалывали на алтаре невинных животных, а потом окропляли их кровью ритуальные чаши возле статуй богов. Но сейчас всё было намного проще. Нам надо будет насыпать в эти чаши мелкую сыпучую красную крупу, цветом напоминавшую кровь. Эту крупу делали из початков местного растения, напоминающего наш рогоз. Крупа была съедобной, но в пищу её употребляли редко именно из-за её цвета. И по этой же причине жрецы охотно использовали её в ритуалах.
– И пожалуйста, – умоляюще закончил свадебный ликбез любимый. – В храме сделай вид, что ты покорная жена. Девушке положено стоять, опустив голову, и смотреть в пол. Если захочешь, я тебя потом туда на экскурсию отведу, всё рассмотришь и потрогаешь. А на обряде головой не верти.
– Легко сказать, – вздохнула я. – Интересно же посмотреть, что вокруг твориться будет. Тебе надо было меня давно уже туда сводить.
– Надо было, – согласился Стэнн. – Но раз не сводил, значит – потерпи.
– Ладно, – согласилась я. – Потерплю.
И вот я, в сопровождении Рэвалли и Ирки еду в храм.
Остальные гости уехали туда раньше, чтобы приготовить жениху и невесте торжественную встречу. За ними отбыл Стэнн: он должен был встречать невесту уже стоя у алтаря. А едва стих цокот копыт запряжённых в его карету лошадей, как ко мне в комнату, где я в полном одиночестве дожидалась своих провожатых, зашли Рэвалли и сестра.
Одиночество моё было, оказывается, тоже ритуальным: невесте давали последний шанс передумать и отказаться от бракосочетания. Правда, этим правом, насколько мне было известно, никто не пользовался. Точнее, пользоваться им не давали. И невесту в любом случае вели под венец, как бы она ни сопротивлялась. Ведь отказаться от жениха в последний момент означало нанести ему и его семье страшное оскорбление, которое смывалось только кровью отца или брата невесты и становилось позором для самой девушки, которую после такого поступка вообще могли не взять замуж. А могли и в монастырь отправить. Естественно, до такого старались не доводить. Проще было прожить в браке положенные по закону минимальные пять десятков лет и развестись, благо, разводы были разрешены законодательно. Потому что иначе женившиеся без любви могли не дожить до старости, поубивали бы друг друга. Ведь брачный обряд не просто объявлял всем о свершившемся союзе, а закреплял чувства так, чтобы их хватило на долгие годы. Если женились без любви, то лёгкая неприязнь с годами превращалась в ненависть, и жизнь превращалась в ад. А вот истинная любовь от обряда только крепла, придавая новые силы и делая семью дружной и счастливой. Поэтому и было важно любить своего партнёра и искренне желать соединить свои судьбы.
Впрочем, я отказываться не собиралась. И отведённые мне полчаса одиночества провела очень плодотворно: сидела у окна, глядя на предсвадебную суматоху и пытаясь унять внезапно охватившую меня панику. Казалось бы, какая разница, есть на нас браслеты или нет? Живём вместе, все окружающие давно считают нас парой, да и люблю я Стэнна. Но нервничала я изрядно. И чувствовала, что Стэнну тоже не по себе.
И когда в комнату вошёл Рэвалли, я с облегчением встала и подала ему руку:
– Наконец-то!
– Волнуешься? – улыбнулся тот.
– Ужасно, – призналась я.
– Стэнн тоже переживает, – вмешалась сестра. – Он в карету такой бледный садился, я думала, в обморок упадёт.
– Ну, этого не дождёшься, – усмехнулась я. Но на душе потеплело: не одна я страдаю.
– Поехали, Селена, – поторопил Рэвалли. – Все уже собрались.
Меня вывели во двор, посадили в карету и повезли в храм.
– А почему окна зашторены? – поинтересовалась я, едва устроившись на сиденье. – Это тоже какой-то обычай?
– Нет, – усмехнулся Рэвалли. – Хочешь, можешь открыть. Только не думаю, что тебе понравится.
Прозвучало многообещающе…
Я осторожно приподняла кончик занавески и выглянула в окно.
И тут же отпустила его и откинулась на спинку сиденья.
Вся улица была запружена народом, восторженными криками приветствовавшими наше появление.
– Это что? – сердито спросила я.
– Приказ Короля, – серьёзно ответил друг, но глаза его смеялись. – День бракосочетания его правнука объявлен всенародным праздником. Вот люди и радуются.
Я тяжело вздохнула и поплотнее задёрнула штору.
Остаток пути проехали молча. Впрочем, ехать было недалеко, и минут через пятнадцать я в сопровождении моих спутников вышла из кареты и прошла в ворота, ведущие к храму, оставив позади ликующую толпу горожан.
А войдя в храм, остановилась, поражённая его блеском и великолепием.
Храм был огромный. Его прозрачный купол, сквозь который свободно светило солнце, терялся в вышине, и казалось, что облака плывут прямо над нами. Стены большого круглого зала были выложены мозаикой из драгоценных камней, повествующей о подвигах Богов. Пол из дорогого дерева был отполирован до блеска. У дальней от входа стены стоял большой алтарный камень высотой около метра и длиной с человеческий рост. Видимо, когда-то на нём не только баранов в жертву приносили. За ним полукругом расположились статуи: пять Богов и пять сэлинаров – их ближайших помощников, тех, кого на Земле мы называем архангелами.
Храм был полон народа: вся знать королевства прибыла посмотреть на столь знаменательное событие. Ну и, конечно, чтобы засвидетельствовать Королю своё почтение и преданность.
Между людьми оставалась только неширокая дорожка, по которой мы и пошли: Рэвалли с Ирой на шаг впереди, я – за ними.
И я, наконец, оторвала взгляд от красот храма и посмотрела на стоящих у алтаря жреца и жениха.
Жрец как жрец, ничего особенного. В зелёной хламиде, расшитой золотым узором, и узких традиционных штанах. Длинные волосы на голове собраны в пучок и скреплены большой заколкой. Возраст не определить: выглядит молодо, но в глазах – вселенская мудрость, которая приходит только с нелёгким жизненным опытом.
А рядом с ним…
Рядом с ним стоит мой принц. Волосы небрежно распущены по плечам, глаза восторженно следят за каждым моим движением. Брюки традиционного зелёного тона, белая рубашка, на ногах – ботинки малахитового цвета.
А вот кто ему рассказал, что такое фрак?
Впрочем, этот необычный для здешнего мира наряд необычайно шёл ему, и я чувствовала идущие в его сторону от присутствующих на церемонии девушек и женщин волны восхищения. Но не обращала на них внимания.
Потому что это чудо принадлежало мне и только мне, и делиться им я ни с кем я не собиралась.
Путь через зал был длинным, но и он закончился, и меня подвели к жениху. И я, наконец, вспомнила, как надо вести себя в храме приличной девушке. И скромно потупилась.
Стэнн мысленно фыркнул, но замечания не сделал, а вместо этого прошептал, наклонившись к моему уху:
– Ты прекрасна, Селена.
– Ты тоже, – шепнула я и посмотрела на жреца.
А он, ободряюще улыбнувшись, спросил:
– Вы готовы?
– Да, – хором ответили мы, и обряд начался.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы совершить обряд бракосочетания между Стэнном Фарроасом и Селеной Хэннеридас и перед Богами и людьми объявить их мужем и женой, – громко объявил жрец и обратился к нам: – Дайте мне ваши руки.
Мы вытянули руки вперёд: я – правую, Стэнн – левую.
Жрец соединил нам руки зелёной лентой, довольно туго завязав её, так, что я повернуть руку не смогла, хоть и попыталась:
– С этого дня вы будете связаны друг с другом и в горе, и в радости так же крепко, как сейчас соединены ваши руки. И никто, кроме Богов, не сможет разлучить вас. Но чтобы и Боги были милостивы к молодой семье, принесём им жертву и попросим у них благоволения этой прекрасной паре.
И, взяв в руки глубокую чашу, полную мелкой красной крупы, пошёл перед нами к статуям Древних Богов.
Мы последовали за ним. Остановившись возле первой, поклонились низко, связанными руками зачерпнули из поданной жрецом чаши мелкой крупы и высыпали её в углубление перед статуей. Снова поклонились, и пошли к следующей. Поначалу было неудобно зачерпывать крупу, руки мешали друг другу, но мы быстро приноровились, и уже к третьей статуе действовали вполне слаженно.
Но всё время, пока мы находились возле изваяний, у меня не проходило ощущение, что статуи наблюдают за нами, провожают нас взглядом. И от этого хотелось поёжиться, а по телу пробегали мурашки.
«Совсем нервы расшатались», – подумала я, подходя к скульптуре Эйдэйлера. Она была великолепна. Бог стоял, как живой, доброжелательно глядя на нас с высоты постамента. И я, вдруг обрадовавшись ему, как родному, заулыбалась приветственно. А статуя вдруг… весело подмигнула.
Я застыла, забыв поклониться. Мне кажется, или?..
– Ты чего? – прошептал Стэнн. – Кланяйся!
Я поспешно поклонилась и, зачерпнув крупу, прошептала в ответ:
– Они здесь.
– Кто? – не понял Стэнн.
– Боги. Они пришли посмотреть на нас.
Стэнн оценивающе взглянул на меня. Может, решил, что я слишком перенервничала и у меня галлюцинации начались? Но, поняв, что я говорю серьёзно, окинул взглядом статуи и пробормотал:
– А я думал, что мне от волнения чудится…
– Ты тоже почувствовал? – обрадовалась я, успокаиваясь. Вряд ли мы одновременно с ума сошли. Значит, мне не показалось, и скульптуры действительно наблюдают за нами. Что ж, такой честью можно только гордиться.
И, со всей почтительностью поклонившись Эйдэйлеру, мы перешли к следующему изваянию.
Принеся жертвоприношение, мы вновь оказались у алтаря.
– А теперь ответь мне, Стэнн Фарроас, – торжественно заговорил жрец, – согласен ли ты взять в жёны Селену Хэннеридас…
И тут я дёрнулась и испуганно посмотрела на Стэнна. Я же не Селена Хэннеридас! Я – Елена Васнецова! И клятва, данная перед Богами не под своим именем, не будет иметь силы!
Но жрец оказался на высоте. Или, скорее, на высоте, как всегда, оказался Его Величество, предусмотревший и это и заранее предупредивший жреца, который тихим шёпотом, так, чтобы слышали только мы, закончил фразу:
– …ранее звавшуюся Еленой Васнецовой.
Я облегчённо выдохнула, жрец улыбнулся, а Стэнн громко и чётко ответил:
– Да.
– Клянёшься ли ты беречь, почитать и любить свою жену до той поры, пока смерть не разлучит вас?
– Да, – так же твёрдо ответил любимый.
И тогда жрец обратился ко мне:
– Селена Хэннеридас…
И одними губами добавил:
– Ранее звавшаяся Еленой Васнецовой.
И снова громко продолжил:
– Согласна ли ты взять в мужья Стэнна Фарроаса?
– Да, – кивнула я.
– Клянёшься ли ты почитать и любить своего мужа до той поры, пока смерть не разлучит вас?
– Клянусь.
– Тогда от имени Древних Богов объявляю вас мужем и женой и прошу скрепить ваш союз брачными браслетами. Пусть они для вас всегда будут не просто украшениями, а символами вашей непреходящей любви и заботы.
И жрец, движением пальцев освободив нас от стягивающей руки ленты, протянул Стэнну золотую тарелочку, на которой лежали два браслета, исписанные вязью древнего письма.
Стэнн недрогнувшей рукой взял браслет и надел его мне на правую руку. Браслет, легко проскользнув через кисть, сразу сжался, плотно обхватив запястье. Жрец протянул тарелочку мне, и я, прикусив изнутри губу, чтобы не выдать внезапно охватившее меня волнение, надела жениху… нет, уже мужу!.. браслет на левую руку.
Мы повернулись к гостям, показывая браслеты, чтобы все присутствующие могли засвидетельствовать завершение обряда.
И тут произошло чудо.
Браслеты внезапно засветились зеленоватым светом, покрылись дымкой, заклубились туманом и… исчезли. Словно впитались в кожу, оставив на запястьях свой отпечаток.
По храму пронёсся дружный восхищённый вздох.
Я с недоумением посмотрела на свою руку с отпечатавшимся на ней браслетом. Что за странность? У леди Икэссы и лорда Джэффаса я никогда не видела подобных украшений. А брачные браслеты они просто носили на запястье и могли снять в любую минуту. Перевела взгляд на Стэнна, ожидая объяснений, и сразу поняла: он не просто удивлён, он потрясён и ошарашен.
– Что случилось? – шёпотом спросила я у него.
– Знаешь, Селена, – с нервным смешком ответил любимый. – Теперь, если ты захочешь от меня уйти, разорвать наш брак будет непросто. Его одобрили Боги.
– Это как? – не поняла я.
Вместо ответа он взял мою руку и высоко поднял, всем показывая впившиеся в кожу татуировки.
И по храму пронёсся уже не просто вздох: гул от восторженных голосов.
А жрец вдруг низко склонился перед нами и произнёс низким от волнения голосом:
– Я первый раз вижу это чудо, хотя и слышал о нём. И я счастлив, что именно мне выпала честь освящать брак, одобренный Богами. И да будет над вами Божье благоволение всю вашу долгую и счастливую жизнь. Поцелуйте друг друга.
Стэнн повернулся ко мне. Он был бледен от волнения, и в то же время невероятно счастлив. Я подняла голову, и он бережно прикоснулся губами к моим губам. А потом не сдержался, подхватил меня на руки и закружил по храму.
