Текст книги "Боец"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Спокойно. Не получится отдать себя в руки памфийцев, чтобы спасти матушку. Как-то Рем сказал, что Георгу пора завязывать с рисковым своим занятием так как если он погибнет, то и матушке Аглае не жить. Все именно так и есть. Если такое случится, то она скорее всего себя изведет, что творится в ее голове и по каким путям блуждает ее разум, то только Господу ведомо. Выходит отдать себя взамен матушки он не может.

– Матушку где держат?

– Где точно, я не знаю. Известно, что в замке. Памфийцы сейчас все в там собрались да в надвратной башне, северных ворот.

– Значит, ждут подкрепления и им нужна возможность ввести их в город.

– Скорее всего. Только непонятно. Король Джеф, он что совсем дурак? Неужели не понимает, что значит матушка Аглая для горожан?

– Что, стража?

– А что стража. Те, что на воротах, те стоят, а остальные, все на площади. Глава совета сейчас пытается с комендантом договориться, а страже пока велел, народ сдерживать, чтобы смертоубийства не приключилось. Только стражники, они ведь тоже из Хемрода и не мало тех, что мальцами за матушкой Аглаей бегали. Народ-то поберегут, но если с комендантом не договорятся, то с народом пойдут. Ох и кровищи будет.

– Это точно. Горожане, те хотя в учениях как ополчение и участвовали, но держать стены и брать их, это совсем не одно и то же.

– Мы в город войти сможем?

– Да без проблем. Признаться, народ все чаще тебя поминает, мол вот если бы наш Георг тут появился, он бы точно знал, что делать.

– Ага, знал бы. У меня ведь мудрости на всех хватит. Дэн, ну чего стоишь и делаешь вид, будто ничего не слышишь?

– Ну слышу.

– И что думаешь?

– Мое дело, мечом махать, думать у тебя лучше получается.

– Только не сейчас,– в очередной раз проскрежетав зубами возразил Георг.

– С чего бы это? От того, что матушка в заточении. Так представь, что ты в бою, оно сразу и полегчает. Есть город и чтобы ее освободить нужно его взять.

– В бою, говоришь.

– В бою, дружище.

Сотня вошла в город не скрываясь. Правда, перед этим сам Георг подъехал к воротам, чтобы стража не дай Бог не решила, что это какой вражеский отряд. Сейчас они были готовы закрыть ворота перед всеми, в том числе и перед королевскими войсками.

Двигаться по улицам быстро никак не получалось, так как, те были запружены народом. Люди самые разные, мужчины и женщины, направлялись к центральной площади, сотрясая воздух воинственными призывами, вооружившись всем чем не попадя, были тут и дубье, и ножи, и топоры, и молоты, а то и просто булыжники, сжимаемые в мозолистых руках. Как видно Рем был абсолютно прав – еще самая малость и полыхнет. Вот только крови будет много, а толку чуть.

Городской совет, пока воздерживался от того, чтобы открывать арсенал. Тот в свое время изрядно подрастряс Гийом, но король Джеф, озаботился о его пополнении, набив его трофеями взятыми в боях. Так что, чем вооружить людей было. Вот только, начни это делать и ощутивших в руках тяжесть настоящего оружия горожан, уже не удержать. Кровь польется рекой. Георг, пробиваясь по знакомым с детства улицам, буквально ощущал, как нарастает напряжение.

***

– Что это?

– Послание от коменданта Хемрода,– с нескрываемым недовольством глядя на короля, ответил барон Клод.

– Я это понял, барон. О выполнении какого такого моего распоряжения он мне докладывает?

– Но вы ведь приказали арестовать матушку Аглаю.

– Мне что, есть необходимость проделывать это за твоей спиной? Я что не могу изъявить свою волю прямо?

– Гатине,– с явным недовольством и видом человека, которого только что обвели вокруг пальца, произнес барон Клод.

– Ты думаешь, что он отправил подложный приказ об аресте этой сумасшедшей?

– Несвижцам во что бы то ни стало необходимо задержать вас, ваше величество. Наличие в тылу города, который вернулся под руку короля Несвижа это серьезный повод для этого.

– Мы моем еще что-то предпринять? Может отправить туда те пять сотен, о которых ты просил?

– В этом нет смысла. Если бунт еще не начался, то достаточно направить всего лишь посланца, с приказом немедленно отпустить эту женщину. Если уже началось, то нужно вести всю армию. Теперь полумерами уже не обойтись.

– Барон, тебя опять обошли. Господи, ну почему у Гийома есть Гатине, а у меня этот неумеха. Перо и бумагу!

Барон молча протянул королю походный секретер с уже подготовленными писчими принадлежностями. При этом он был абсолютно беспристрастен и внешне выглядел спокойным, но чего это ему стоило.

Значит, он неумеха!? Он, который предвидя развитие ситуации, предлагал приемлемый выход. Если бы сейчас в Хемроде было достаточное количество войск, то ситуацию можно было бы легко удержать под контролем.

Справедливости ради, нужно было заметить, что малой страховки, было бы достаточно. Хватило бы и четкого указания коменданту, не предпринимать никаких действий без личного присутствия Клода. Знай барон, что несвижский пес поблизости и он многократно подстраховался бы, но ведь того не было рядом. На это явственно указывало то, что этот барон Авене, не зная кто она на самом деле, так легко отпустил баронессу Гринель. Барон Гатине обязательно разыграл бы этот козырь с большой пользой для Несвижа.

Король вооружившись писчими принадлежностями начал быстро писать новый приказ коменданту Хемрода. До города было около семидесяти миль, так что посланник со сменными лошадьми должен был добраться достаточно быстро. Так что шанс все исправить еще был, если не терять попусту время.

***

Первое с чего начал Георг, это направился на центральную площадь, с десятком бойцов. Нужно было во что бы то ни стало предотвратить бесполезное кровопролитие. Теперь на стороне горожан была почти полная сотня проверенных и подготовленных бойцов, которым и надлежало сыграть в этом деле главную роль.

Ему было не легко, взять себя в руки и начать мыслить здраво, но он все же сумел это сделать, воспользовавшись советом друга и начав думать о происходящем как о бое. Необычном, тяжком, в невыгодных условиях, так как ошибка могла повлечь смерть матушки, но бое. Это сильно помогало, сдерживать рвущееся наружу нетерпение и унимать клокотавшую в груди ярость. За последние годы он сильно изменился, взваленная на плечи ответственность за судьбы других людей, оказала на него свое влияние. Он стал более холоден и расчетлив.

Урезонить бушующую толпу полностью ему разумеется не удалось, зато получилось несколько сбить боевой пыл и убедить людей не учинить чего с горяча. Полностью гасить огонь недовольства в его планы никак не входило. Конечно все его люди в городе и готовы драться, но ведь памфийцев больше и они стоят на крепостных стенах, так что без поддержки народа никак не обойтись, а планы у него были большие. Он вдруг понял, как можно использовать сложившуюся ситуацию с двойной выгодой – и матушку вызволить, и брату помочь.

Выкликнув всех плотников, он отвел их к северным воротам, надвратная башня которых была занята полусотней солдат, и приставил к делу. Сейчас самое главное выбить их отсюда, чтобы горожане могли полностью контролировать все стены. Когда же это случится, то даже подход всей армии короля Джефа не сможет ничего изменить. Наоборот, все только усугубится. Горожанам станет очевидно, что прощения за бунт им не получить, возможно король и не станет действовать как во вражеском городе, но уж точно начнет расследование и суды. Тут только одно, обороняться и ждать подхода короля Гийома. Им конечно еще не было известно о победе молодого монарха, но это дело поправимое, сейчас главное другое.

К тому же, когда осажденные в замке наместника поймут, что полностью находятся во власти жителей Хемрода, с ними можно будет вступить в переговоры. Может все еще разрешится и без кровопролития. Правда, в это верилось с трудом. Все же они находились в хорошо укрепленном месте. Конечно, ров уже давным-давно засыпан, подобную роскошь в пределах стесненного пространства города иметь не получалось нигде, но оставались высокие стены, тоже очень серьезное препятствие, если учесть тот факт, что на них находятся далеко не ополченцы. Но это все потом. Сейчас главное захватить контроль над воротами.

На пролетах стен примыкающих к надвратной башне быстро стали вырастать деревянные щиты. Рабочих пытались обстреливать из множества бойниц, но результат был нулевым. Поначалу плотников прикрывали своими щитами наемники, потом когда щиты были готовы горожане смогли укрыться за ними и приступить к работе, в полной безопасности. Георг решил изготовить два наспех сколоченных тарана, этого было вполне достаточно, для того, чтобы вынести дубовые двери, а затем ворваться в башню. Уж в чем, в чем, но в деле захвата помещений у его людей была хорошая подготовка и достаточно богатая практика.

Единственное место откуда осажденные могли достать плотников, это верхняя площадка башни. Но сделать это памфийским стрелкам не давали наемники засевшие на соседних башнях и посылавшие болты на малейшее движение. Практика у них была богатая, арбалеты лучше, а мастерство выше – поэтому они без труда подавляли любое противодействие осажденных. Время от времени они даже пускали болты в узкие бойницы нижних ярусов башни, и не всегда безрезультатно, порой залетающие во внутрь снаряды находили своих жертв, уменьшая количество защитников укрепления.

Имелась в сотне дюжина бойцов, которых, с легкой руки Сэма, называли снайперами. Кто-то из этих парней был в прошлом браконьером, кто-то просто выказал недюжинные способности к владению этим оружием, но это были самые лучшие стрелки. Мало того, у них были и наиболее тщательно изготовленные арбалеты. Их приклады значительно отличались от обычных и проигрывая им в прочности, были куда удобнее в использовании. Рука ложилась в вырез приклада на удобную рукоять. Кроме этого, если при стрельбе из обычного арбалета целиться приходилось по болту, то здесь имелись прицельные приспособления, которые нужно было выставлять в зависимости от дистанции.

Разумеется наличие такого оружии обеспечило бы куда более точную стрельбу и для менее умелых стрелков, но вооружать так всех Георг решил неправильным. Дело вовсе не в том, что подобное оружие было дороже и более трудоемким. И даже не в том, что каждый болт был тщательно сбалансирован, отшлифован и выверен по весу, с заботливо исполненным оперением. Все это вносило неудобство, но не было непреодолимым. Главное было в том, что эти арбалеты требовали более бережного обращения. Можно было создать условия, чтобы подобную заботу проявляла дюжина бойцов, но как быть, если так будут вооружены все?

Снайперы сказали свое веское слово, и вскоре памфийцы боялись высунуть свой нос даже в узкие бойницы. Это позволило плотникам работать в менее нервозной обстановке. Ведь если ты не воин и не свыкся с мыслью о том, что смерть это всего лишь противная и ворчливая соседка, то летящие мимо или бьющие в дерево болты будут заставлять тебя думать о чем угодно, но только не о работе.

Уже через час с небольшим, все было готово к штурму. Желая избежать ненужного кровопролития, Георг предложил осажденным сдаться, но те отказались. По большому счету, это было глупо. На что они рассчитывали было непонятно, ведь осаждающие имели прямой доступ к дверям и понять что именно они соорудили на стене было несложно. Однако выбор сделан и время сейчас работает на них, поэтому барон Авене решил не откладывать.

Все произошло весьма быстро. Тараны, прикрытые деревянными щитами, предохраняющими от обстрела, в одно мгновение вынесли двери, несмотря на то, что последние были укреплены изнутри. Едва это произошло как в теперь уже свободные, дверные проемы начали вламываться люди Георга. Защитники ничего не смогли противопоставить тактике, применяемой наемниками. Те действовали с неумолимостью самой смерти.

Двое нападают, третий за их спинами с арбалетом изготовленным к стрельбе выжидает удобного момента, чтобы не задеть своих и пускает болт в едва образовавшийся просвет. На такой дистанции, когда до цели меньше полудюжины шагов, болт с легкостью прошивает и щит и доспех, добираясь до плоти. При этом выпущенный в упор снаряд, обладает такой силой, что еще и отбрасывает противника назад. Разряженный арбалет назад, следующему за тобой товарищу, взведенный в руки и снова готов разить врага. Разумеется, когда речь идет о стрельбе даже на семьдесят шагов, лучше бы иметь под рукой свое оружие, к которому уже успел привыкнуть и узнать его особенности. Но когда стреляешь вот так, да еще когда больше приходится заботиться о том, чтобы не попасть в своих или не задеть их распрямляющимися дугами – подойдет любой.

***

– Ты что-то почувствовал, дружище? Эх, Торк, мне бы твои уши и нюх.

Вообще-то глупо говорить с тем, кто не понимает твоих слов и для общения с которым достаточно простой мысли. Ну, не такой уж и простой, но если есть способность и нужные навыки, а так же сам волколак захочет этого самого общения… Но мастер все же предпочитал проговаривать слова, так было все же гораздо привычнее.

Волан потрепал волколака по огромной голове, меду ушами, не забыв при этом их немного помять. Свирепый зверь, которым пугали детей и не только, на подобное вольное обращение только слегка приподнял верхнюю губу, обнажив страшные клыки и слегка прищурил глаза. Любой увидевший эту картину безошибочно определил бы, что этот самый Торк, лохматый ужас, испытывает удовольствие от проделываемого темным. Тот тоже это заметил, а потому удвоил свои усилия и вскоре зверь сначала пригнул голову к самой земле, а затем повалился на бок, начав барахтаться в шутливой борьбе. Вот только человеку следует соблюдать осторожность даже в подобной возне. Волколак без сомнений выходит против взрослого медведя и у того нет никаких шансов уцелеть в этой борьбе. Потому сила у него велика и одно неосторожное движение, может обойтись дорого. Но как видно, Волану было сейчас не до игрищ.

– Ну чего ты как щенок, разрезвился? Сначала дело, потом отдых. Ты готов? Вот молодец.

К этому моменту Волан уже заметил около двух десятков всадников, мчавшихся по дороге. Не иначе как по какому горячему делу, вон как лошадей нахлестывают. Просто идеально для его целей. Как себя поведет волколак, когда нужно будет отправить волков на верную смерть было непонятно, все же они сородичи, а вот с таким отрядом, стая в полторы сотни голов вполне способна справиться.

При виде всадников, Волану даже стало немного завидно. К сожалению он был лишен возможности пользоваться живым транспортом. Тут дело даже не в Торке. Волколак прекрасно понимал, когда можно трогать добычу, а когда лучше воздержаться. Ему ничего не стоило держать в узде и всю свою стаю. Но ты поди объясни чуть не самому пугливому существу на свете, то есть лошади, что ей ничегошеньки не угрожает.

Поняв, что никто с ним заигрывать не будет, Торк поднялся и с нескрываемой досадой ткнул своего двуногого друга в грудь. Потом с эдакой ленцой зевнул, широко раскрыв пасть и явив свету страшную коллекцию зубов, нежно розовый язык и черное небо. Закрыв пасть с отчетливым клацаньем, он в последний раз бросил взгляд на Волана и скользнул через кустарник в высокую траву, по которой уже стелились множество волчьих спин.

Вообще-то Торк вполне мог руководить атакой находясь в стороне, но как видно вожак должен быть со стаей, чтобы не потерять уважение. Впрочем, по отношении волколака такое утверждение было бы ошибочным, ведь он вел стаю не потому что был первым среди равных, он контролировал каждого члена стаи, заставляя всех безоговорочно повиноваться ему. Тут скорее всего все дело в том, что ему самому нужна была встряска и Волан отчетливо почувствовал это, когда до него донеслись мысленные команды вожака. Ну прямо полководец, никак не иначе.

Атака хищников, для всадников было полной неожиданностью. Высокая трава достаточно долгое время скрывала стаю. Даже когда лошади вдруг начали хрипеть и биться под седоками, те не сразу сообразили, что собственно говоря случилось. Обезумевшие животные рванулись вперед по дороге и сторону, по целине, но путь им преградили другие хищники. Всадники всячески пытались взять лошадей под контроль и в тоже время отражать внезапную атаку, но и то другое у них получалось плохо. Казалось бы кони специально готовившиеся для боя, мало того, наверняка они участвовали не в одной схватке, дробя своими кованными копытами противника, но вот стоило почуять извечного врага, как животный страх вырвался наружу.

Не сказать, что все лошади обезумили от страха, были и такие, что смело вступили в схватку, но таких было три или четыре, да и те все же прекратили свой бег, сосредоточив все свое внимание на нападающих. С дороги послышались крики, ржание, хрипы и наконец скулеж получивших увечье волков. В отличии от остальной стаи Торк, наконец выпрямившийся, возвышался над высокой травой, внимательно следя за ходом схватки.

Вот один из всадников сообразив, что волков слишком много и отбиться не получится, решил спасаться бегством. У него для этого были все шансы, потому как лошадь под ним не обезумела, и сейчас отбивалась от наседавших на нее хищников. Дав шпоры, всадник направил своего боевого товарища по дороге в направлении Хемрода. Однако Торк, ни на секунду не терявший бдительности, вовремя увидел это движение и к тому моменту, когда человек вырвался из волчьего кольца, уже набрал скорость несясь беглецу на перерез.

Волки сначала было бросились в погоню за беглецом, но затем получив приказ вожака вернулись чтобы добить немногих оставшихся в живых. Огромная и стремительная тень взмыла в воздух и серой стрелой ударила воина в бок. Удар был настолько силен, что закованного в доспехи всадника попросту выбросило из седла. Оставшаяся без седока лошадь продолжила свой бег, будь на месте волколака обычный волк и она скорее всего вернулась бы к своему хозяину, чтобы мужественно его защищать. Но этот зверь вселял ужас в это храброе сердце, не спасовавшее даже перед большой стаей. Перехватить горло бесчувственной жертве не составило никакого труда – одно движение челюстями и все закончилось.

Прошла едва ли пара минут с начала атаки, как все уже было кончено. Испуганные и непострадавшие лошади разбежались в разные стороны, их никто не преследовал. Нет никакого смысла. Павших вполне достаточно для того, чтобы утолить голод. Вот если пытавшиеся бежать были с всадниками, тогда совсем другое дело.

Одна из лошадей проскакала рядом с Воланом. На пару футов в сторону и она стоптала бы его. Темный даже попытался отпугнуть животное, когда понял, что то несется прямиком на него. Но беглянка настолько обезумела от запаха крови и от испытанного ужаса, что даже не заметила потуг мастера.

Интересно, что это был за отряд? Может какой барон, со своей дружиной? Очень может быть. С другой стороны, они так погоняли коней… Может они спешили в Хемрод со срочным донесением. А что вполне возможно. До города совсем не далеко, а дорога прямиком ведет к нему. Собственно по этой причине, Волан и избрал ее для засады. Просто здесь была наибольшая вероятность, повстречать военный отряд. Иными словами, то что надо, для продолжения эксперимента и проверки дружеских уз.

К месту, где засел темный потянулись волки получившие ранения. Торк, усевшись на задние лапы и облизывая покрытую кровью морду, внимательно смотрел на своего друга. Что же, все верно, дружба не может быть односторонней. Мастер начал наскоро осматривать подползающих к нему хищников, оказывая им первую помощь. Большего не нужно. Эти зверюги достаточно живучи, стоит только дать им толчок, остальным займется их природа.

Дюжине волков потребовалась помощь мастера, остальные отделались легким испугом. Три десятка были либо убиты, либо получили настолько сильные раны, что из милосердия были добиты своими же. Уже через час, поредевшая, но все еще опасная стая двинулась в путь. Волан пока не знал, кто и где будет его следующей целью, но ясно одно – в его распоряжении серьезная сила. Только одно обстоятельство не давало ему покоя. Все же нужно будет приобрести жеребенка и начать растить его в общении с Торком, а желательно не одного. Путешествие на своих двоих его сильно изматывало.

***

Как и ожидалось взятие ворот не составило особого труда и стоило легких ранений только двоим наемникам, тогда как большинство обороняющихся либо пали, либо получили серьезные ранены. Остальные, поняв тщетность дальнейшего сопротивления предпочли сдаться. Возможно будь их командиром рыцарь исполненный чувством долга и все было бы иначе, но такового не нашлось. С другой стороны, может это и не было бы определяющим, потому что отряд сдался когда их командир, один из десятников, получил тяжелую рану и скатился под ноги наседающим наемникам.

Теперь городские стены были полностью под контролем городской стражи, все еще пребывающей в непонятном состоянии. С одной стороны большинство из них были переполнены возмущением, по поводу действий короля, с другой, город вроде как добровольно перешел под его руку. От короля Несвижа, нет никаких известий. И что прикажете делать? Сражаться против Джефа не имея никакой надежды на помощь? То что произошло здесь, в надвратной башне, еще не значило, сожжение мостов, ведь в штурме принимали участие только наемники Георга. Решимость, еще недавно переполнявшая их начала ослабевать.

С самими горожанами тоже не все слава Богу. Сердца многих переполнены возмущением, кто-то выкрикивает призывы порвать проклятых солдат короля Памфии, посмевших поднять руку на матушку Аглаю. Но опять таки, кричать и действовать это совсем не одно и то же. Народ волнуется, шумит, но люди пока не готовы к решительному шагу.

Комендант и городской совет заняли вполне правильную позицию. Первый приказал своим людям сесть в глухую осаду и ни при каких обстоятельствах не трогать толпу за стенами. Арбалеты и луки давно снаряжены для боя, но никто не спешит использовать оружие без приказа командира. Вторые, используя все свое влияние и авторитет, оттягивают момент раздачи оружия и всячески стараются увещевать народ, твердя о том, что королю Джефу направлено послание с просьбой освободить матушку Аглаю. Нужно только немного потерпеть, они не сомневаются в том, что тот примет правильное решение.

Отсутствие решительных действий со стороны одних и увещевание других, заставляют горожан испытывать нерешительность. Люди не расходятся, они шумят, но продолжают бездействовать, не имея лидера, способного зажечь их сердца.

Тот, прежний Георг, молодой и бесшабашный, уже давно бросился бы на штурм стен, даже если ему пришлось бы драться в одиночку. Другой, тот, что прошел сквозь горнила не одного сражения и научившийся думать не только о происходящем сейчас, но и заглядывать в завтра – дождался бы приказа короля об освобождении матушки. Он не мог не последовать. Король Джеф просто не может не знать, что Гийом разбил загросцев и начал перебрасывать армию на юг. В этой ситуации взбунтовавшийся город у него в тылу, представлял для памфийцев опасность. После освобождения матушки, Георгу оставалось только увезти ее, если потребуется и силой.

Но сегодняшний Георг не мог поступить так. Да, матушка это все, что у него есть, но так было до того дня, как он узнал о существовании других членов его семьи. Он успел обрести и потерять отца, который, хотя и косвенно, но признал его. Он обрел брата, который не знает о его существовании, и как и матушка нуждается в его помощи. И пусть чаяния Гийома направлены на Несвиж, к которому Георг пока не испытывает такой же любви, новоявленный барон Авене, готов сражаться за родную кровь.

А матушка… Сейчас она взаперти, но напрямую ей ничего не угрожает. Он был уверен, что даже в случае удачного штурма, комендант постарается использовать ее как щит, но убивать не станет, просто потому что это будет смертный приговор для него и его людей. Конечно, полностью отметать опасность нельзя, но и жить как прежде у него уже не получится.

Укрываясь в переулках, наемники начали готовиться к предстоящему штурму. Они не сомневаются, что тот последует и их не пугает предстоящая драка с превосходящим противником. В конце концов они имеют то, чему осажденные просто не способны противостоять. Особую тактику, позволяющую быть уверенным в предстоящем успехе. Остается только оказаться на стенах. Но это вовсе не невыполнимая задача. Как раз к этому они сейчас и готовятся, собирая длинные жерди, с помощью которых на стены в одно мгновение будут доставлены бойцы.

Пока одна часть плотников готовила тараны на стенах, другая занималась изготовлением этих жердей. Кузнецы в скором порядке изготавливали железные втулки с помощью которых жерди длинной в двенадцать футов соединялись меду собой. Они уже отрабатывали подобное на тренировках, раз за разом штурмуя, сначала невысокие стенки, а затем и стены замка Гатине. Мало того, в их обозе, оставшемся на лесной ферме имелся комплект из таких вот жердей, которые разбирались и без труда транспортировались.

Их командир такой затейник и столько всего умудряется придумать, что просто диву даешься. Однако, куда большим было бы их удивление, если бы они знали, что все эти новшества плод вовсе не его воображения или гения. Ему только доставало мудрости не отбрасывать как бред сумасшедшего, все те идеи, которые высказывал трусоватый одноногий Сэм, старший обозник сотни. Оно конечно, в уме ему не откажешь, очень предприимчивый и поворотистый мужик, но чтобы такой что-либо смыслил в воинском искусстве…

По крышам зданий вокруг замка, начали занимать позиции снайперы. Дистанция довольно велика в некоторых местах доходит до ста шагов, и хотя, в основном не превышает семидесяти, все же не то расстояние, чтобы арбалетчики чувствовали себя уверено, меча болты по противнику использующему прикрытия. Но это смотря для каких стрелков. Снайперы чувствуют себя вполне уверенно и сейчас деловито обустраивают свои рубежи, чтобы когда дойдет до дела, вести стрельбу с максимальной скоростью и точностью.

– Сэр Айвен, к вам обращается рыцарь несвижской короны барон Авене.

Георг стоял перед воротами, задрав голову и высматривая в просветах между зубцами того, к кому обращался. Конечно доля риска присутствовала и он мог оказаться легкой добычей как для арбалетов, так и для длинных луков, которые памфийцы предпочитали куда больше этого сложного и дорогого оружия. При нем нет щита, голову не венчает шлем, кольчуга на таком расстоянии никак не сможет сдержать бронебойную стрелу. С другой стороны, опасность не так чтобы и велика, ведь он обращается к рыцарю, понятия чести не позволят ему убить того кто вышел на переговоры.

Остается еще вариант, убить барона из-за которого все это началось, а затем сразу выпустить матушку Аглаю. Эдак и приказ короля будет выполнен и толпа останется умиротворенной. Вот только все это без гарантий.

– Слушаю вас, барон.

– Сэр Айвен, хочу сообщить, что надвратная башня нами захвачена и стены полностью контролируются стражей Хемрода,– сказав это он махнул рукой и из толпы вывели десяток пленных солдат, конвоируемых наемниками.– Есть еще пленные, но им сейчас оказывают помощь. Как вы понимаете, на скорую помощь со стороны короля вам рассчитывать не приходится.

– Ну и чего вы хотите?

– Странный вопрос, тем более, что ответ вам известен.

– Хорошо, я отпущу пленницу. Но только при условии, что вы заберете ее и покинете Хемрод.

Вот молодец. Понимает, что для него пахнет жареным, но так же отдает себе отчет в том, что за потерю столь важного заложника ему грозит гневный выговор, а вот потеря города может оказаться куда дороже. А так, отпустит женщину ставшую причиной недовольства и горожане успокоятся. Вот только было уже поздно. Если бы он высказал это до прихода Георга или хотя бы, до того как он вышел на площадь, то шанс на успех у него был, а сейчас он его уже лишился.

Казалось бы, хороший расклад. Забирай матушку и уходи. Но вот поступить так Георг не мог. Теперь, не мог. Потому что был еще и брат, который будет рисковать, рвать жилы ради того, чтобы сохранить королевство в целостности.

Можно было поступить и иначе. Вызволить матушку и оставить все как есть. Но и тут он теперь был связан. Ведь ему придется дать слово чести, а это уже даже не то же самое, что честь наемника, тут ступень выше и коли ввязался в это, будь добр соответствуй. Начинать свой путь в качестве рыцаря и барона с бесчестья никак не хотелось, этому противилась вся его натура. Была и иная причина. Люди стоящие за его спиной, которые открыто выказали неповиновение королю, вступившись за матушку Аглаю.

– Нет, сэр Айвен. На такое я пойти не могу.

– Отчего же так? Вам не дорога жизнь вашей матери?

Вот странное дело. Парламентера не тронь – это противно чести. Слово свое не нарушай – это противно чести. А угрожать жизни невинной старушки – это нормально. Все-то у этих благородных ни как у людей.

– Я дорожу матушкой. Но мне не безразличны и все эти люди, что сейчас находятся за моей спиной. Вступившись за нее, они поставили себя вне закона,– вот так вот, и никак не меньше. Все собравшиеся на площади слышат его громкий голос, так что до них сейчас доходит смысл содеянного ими.– Вы лично, можете поручиться своей честью, что король не станет устраивать расследований, судить и карать жителей города за содеянное? Что же вы молчите? Не знаете, что ответить? Тогда отвечу я. Даже если он не устроит разбирательств немедленно, то сделает это позже и виселицы на этой площади не будут пустовать, а рука палача устанет отсекать головы осужденных,– за спиной барона зашумела толпа, люди только сейчас до конца осознали, что они на самом деле сотворили.– Мое предложение. Вы покинете город вместе со своими людьми, я отдам вам тех, кто попал в плен в надвратной башне. Все вы уйдете с оружием и с тем, что сумеете унесли на себе. С этого дня Хемрод возвращается под руку короля Несвижа Гийома Второго, который разбил загросцев на севере и уже движется на юг. Я даю вам ровно час. После этого я возьму замок штурмом и путь его высокие стены вас не успокаивают, мне и моим людям не впервой брать такие укрепления. Что же касается моей матушки – если с ее головы упадет хотя бы волос, я убью вас и всех ваших людей. До единого. Включая и тех, кто сейчас у меня в плену. Я приду к вам домой и вырежу всю вашу родню, как близкую, так и дальнюю. Вы знаете, что я уже брал замок Гело, сомневаюсь, что ваш дом такая же твердыня. Время пошло.

Вообще-то могло показаться глупым то, что он дал столько времени на раздумья. До наступления темноты оставалось всего лишь два с небольшим часа. Ночной же штурм это вовсе не одно и тоже, что и дневной. Следовало брать в расчет большую ставку на стрелков – это неизбежно, учитывая численный перевес обороняющихся. Только так можно было получить преимущество. Темнота же резко снижала эффективность стрелков.