Текст книги "Боец"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Простите ваша милость.

Вот только что был вполне уверенный в себе мужчина, но едва Георг нахмурился, как тут же сжался от страха. Вообще-то барон так решил пошутить. Неужели есть чего бояться?

– Ты меня обкрадывал?

– Н-нет в-ваша милость, как можно. Я только чуточку своих товаров в обозных повозках размещал, да кое-что мастерил в походной кузне. Вы только не подумайте, обозу или сотне от того никакого убытка не было. Я только…

– Стоп. Все Сэм. Я все понял. Ничего такого страшного ты не сделал. Успокойся.

– Ага. Ваша милость, я никогда… Оно же мне дороже…

– Стоп!

– Молчу.

– Нет, не молчи, Сэм. Ты так все складно говорил, давай дальше. С чего начинать-то?

– Сейчас начало осени, так что с домами нам не успеть. Но это и хорошо. За зиму можно будет подготовить лес, а его нужно будет много, стройка будет такая, что только держись. Вот с лесорубов и надо начинать. Потом, пока не ударили холода, мастерские нужно поставить, чтобы за зиму наладить выпуск станков, а к следующей осени запустить мануфактуры. Но тут вам легче, потому как хозяева сами будут все это налаживать.

– Я вот одного понять не могу. Это ведь моя земля, а все эти мастерские, кузницы, мельницы, они не мои получаются. Какой мне от того прок?

– А налоги?

– Но ведь если бы это было все мое, а к делу приставить сервов, да кабальных, вышло бы больше.

– Не выйдет так больше, ваша милость. Тут ведь дело какое, когда на себя работаешь, то заинтересован и будешь делать и больше и лучше, чтобы прибыль была повыше. Прибыток растет у них, растет и у вас. А так, все будет на месте. Какой прок человеку стараться, если работать только за еду? Будут люди побогаче, и купцы сюда потянутся, потому что покупатели появятся, вам опять прибыль. Поверьте, так будет лучше.

– Ладно. Вроде все правильно. Одно не понятно. Откуда ты собираешься столько народу взять, да еще и сразу. Люди так просто с насиженных мест не сорвутся.

– Я не собираюсь и не смогу. А вот вы, совсем другое дело.

– Думаешь другие бароны не пытаются посулами заманить к себе людей? Только дело это не скорое, на годы растянется.

– Но не у всех ведь есть такая матушка, как у вас.

– И этот ту да же. Причем тут матушка.

– Вы только не гневайтесь. Ну сами посудите. Теперь у вас есть дом. Неужели вы матушку оставите в Хемроде? Ведь нет же?

– Нет конечно. Вот приведу немного дом в божеский вид и поеду за ней. Я ее сын, так что думаю уговорю ее.

– А как это понравится горожанам?

– Не понравится, чего уж там. Но бунтовать, как в прошлый раз не станут, ведь сын забирает, не кто-то чужой… Погоди. Ты хочешь сказать, что я объявлю, что если кто желает, то может перебираться в баронство, дела для всех хватит.

– Именно. Совсем не обязательно, чтобы работать на мануфактурах, есть желание, пожалуйста, занимайся тем, чем и прежде. Товар вы купите в лучшем виде, так что они ничего не потеряют и матушка Аглая рядышком. Вилан, из обоза, очень оборотистый малый. Если сделаете его приказчиком, то он начнет торговлю в баронстве под вашим главенством. Конечно, парень не промах и к рукам что-то прилипнет, но пользы будет все равно куда больше. Только с переездом матушки, вам бы повременить. Вот сладятся дома, будет куда людей селить, тогда только об этом и думать. Так то по чуть, уже можно заманивать, а что касается основного переселения, то лучше бы обождать.

– Сэм, а ты не хочешь в управляющие?

– Прошу прощения ваша милость, но нет. Я тут вдруг понял, что мне очень понравилось всякое разное придумывать, а при вашей поддержке все это очень даже может воплотиться в жизнь.

– И много у тебя еще этих задумок?

– На мой век хватит. Ведь задумать мало, нужно еще и до ума довести, а это время. Хорошо если к концу зимы успею доделать станок и прялку, так чтобы они работали как положено. А управляющим можно Дорна, этот не такой предприимчивый как Вилан, но зато исполнительный и самое главное честный, уж у этого к рукам ничего не прилипнет, а если его еще и ценить будут, душу отдаст. Может он ничего удумать дельного и не сможет, но точно ничего не порушит.

– Ты только что разогнал всех тех, кто ладил арбалеты. Ну и как быть с их изготовлением?

– Так ведь и они не мастера, научим других, дело не хитрое, наловчиться делать пару деталей. А так у вас при деле проверенные люди, про которых вы многое знаете, кто там придет со стороны, поди еще угадай.

Планы просто огромные, оставалось воплотить все это в жизнь. И вдруг, Георг понял, что несмотря на то, что его полностью захватили идеи Сэма, он всячески ищет причину, чтобы отказаться от их осуществления. С чего бы это? Он ведь был рад, когда у него появился свой удел, а по сути дом. Строил планы, прикидывал как и что здесь устроит. Даже о семье начал задумываться.

Но понять все происходящее с ним оказалось делом не таким уж и сложным. Он не хотел расставаться с уже ставшим привычным ему образом жизни. Сейчас в нем боролись две сущности. Одна заматеревшая и закаленная за многие годы – воина и наемника. Вторая, только-только народившаяся на свет, слабая, неуверенная в себе – владетеля.

Еще ничего не сделано. Только намечены смутные перспективы и нет гарантии, что что-то получится. Еще есть время, отвернуть в сторону и продать баронство. Конечно найти покупателя на такие скудные земли не так чтобы и просто, но есть шанс, что король сам выкупит майорат. Ведь может статься и так, что появится какой-нибудь рыцарь и купит владения, прикрывающие один из проходов в графство Гиннегау. Причем он может сделать это на золото памфийского короля, который дождавшись удобного момента, когда-нибудь воспользуется таким ценным приобретением.

Решение нужно было принимать не откладывая в дальний угол. Ведь те кто решил обустроиться на его земле, ждут его слова, чтобы начать воплощать задуманное в жизнь. Не приступает к делу и Сэм, который так же ждет. А ведь время уходит. Если что-то делать, то нужно приниматься немедленно, времени с каждым днем все меньше. Но Георг продолжал пребывать в нерешительности.

В прошлой жизни все было предельно ясно. Новая стезя была полна неопределенности. Идти проторенным путем, по которому шли многие поколения владетелей во всем известном мире, зайти в заведомый тупик. Здесь уже пытались устроить все как везде и потерпели неудачу. Идти новым путем, прокладывая дорогу в неизвестность… Шанс вроде есть, но неизвестность пугала еще больше.

К тому же была еще одна возможность. Можно было выгодно жениться. А что. Он барон, в чести у нового короля, обладает такой серьезной силой, какой может похвастать далеко не каждый владетель. Составить выгодную партию, и сосредоточить все усилия в другом месте, а этот майорат все так же продать.

Мысль о женитьбе в целом не вызвала отторжения, но вот в том, что касалось кандидатуры… Боже и почему он тогда не послушал того мастера! По меньшей мере у него сейчас было бы на тысячу золотых больше и не было бы этой головной боли. Подумать только, возжелать дочь короля. Что с того, что она незаконнорожденная, от этого она не становилась доступнее. Мало этой напасти, так он еще успел отличиться перед королем Джефом так, что тот с удовольствием увидит его на плахе, а не в качестве зятя.

Как ни странно, но его метаниям положил конец барон Гатине. С момента его появления в жизни Георга, он сразу же стал играть в ней далеко не последнюю роль. Не сказать, что молодому барону все нравилось, но факты вещь упрямая – за всю его недолгую жизнь не произошло столько перемен, сколько за неполные два года, что он был знаком с несвижским псом.

Тот появился в баронстве как раз на четвертый день пребывания там самого Георга, когда новоявленный владетель пребывал в нерешительности по части своего будущего. Не сказать, что Авене был рад появлению гостя. Даже если отбросить все то, что сейчас портило настроение хозяину, он никак не мог избавиться от неприязни к человеку решившему использовать его матушку как разменную монету в политических играх.

– Вижу, ты не рад нашей встрече,– внимательно глядя в глаза Георгу, сделал вывод барон Гатине.

– А должен?

– Ну, это уже тебе решать. Однако злиться на человека который указал тебе на твою сущность, по моему глупо.

– А может, я нас обоих ненавижу.

– Понимаю. Не легко обнаруживать в себе качества, которые тебе всегда не нравились. Но ведь от этого мы не перестаем быть самими собой. Ты все так же любишь свою матушку и готов ради нее на все. Просто в тебе появилось еще что-то, но с годами это неизбежно происходит со всеми.

– Зачем вы здесь, барон?– Решил отойти от неприятной ему темы Георг.

Слова гостя его сильно ранили. Ведь прав Гатине, тысячу раз прав. Мало произошедшего в Хемроде, так он ведь опять хочет использовать свою матушку, а вернее ее авторитет, чтобы привлечь людей в свои владения. Нет, окончательное решение еще не принято, но ведь он рассматривает эту возможность и пока не отмахнулся от нее.

– Я здесь, чтобы посмотреть как ты обустроился. И потом, ты же понимаешь, что окончательно оставить тебя без присмотра я не имею права. Не надо на меня так смотреть, это просто необходимость.

– А не боитесь, что от чрезмерной опеки я просто начну все делать вам на зло?

– Этого я не боюсь, потому что готов к такому. Тут другое. Сам посуди. Король этим косвенным признанием тебя и присвоением титула, все поставил с ног на голову. Раньше ты был при мне и ни у кого не болела голова. Все вели привычный образ жизни и были довольны. А теперь?

– Вы хотите, что-то предложить конкретное?

– Иначе меня тут не было бы.

– Я слушаю вас барон.

– Георг, как ты смотришь на то, чтобы переехать отсюда. По соседству со мной находится баронство Глок. Не такое обширное как это, но зато много пахотной земли, более сотни сервов, и деревенька с арендаторами. Молодой барон погиб в прошедшей войне, прямых наследников нет и майорат отошел королю. Там имеется весьма деятельный управляющий, который уже многие годы все содержит в порядке. Лакомый кусочек. Опять же, далеко от границы, так что ты вполне сможешь заниматься своим прежним занятием. Никто не останется в накладе. Если захочешь перевезти матушку, то там ты сможешь устроить ее куда лучше, чем в этом хлеву.

– И как я могу получить этот лакомый кусочек?

– Вот. Это прошение королю, тебе нужно только подписать его и все будет сделано в лучшем виде. Уже через пару недель ты сможешь убыть в свои новые владения.

– Вы король? Откуда вам знать, что тот пойдет на это? Прошедшая война изрядно растрясла казну и в этой ситуации Гийому важен любой источник дохода. Отдать баронство приносящее прибыль в замен того, на содержание которого придется опять брать деньги из казны? По моему глупее не придумаешь.

– Не все в этой жизни измеряется деньгами, мой мальчик.

– Барон Авене, если позволите.

– Хорошо, барон,– легко согласился с ним Жерар.

– Так в чем истинная цена этого майората? Не нужно отмалчиваться, я же вижу, что что-то тут не так, а потому на понимание с моей стороны можете не рассчитывать. Я и пальцем не пошевелю, пока не получу все ответы.

– Ты знаешь как полностью звучит титул, например, короля Памфии?

– Проверяете мою образованность?

– Просто интересуюсь.

– Никогда не состоял на службе у короля Памфии, так что этим вопросом не интересовался.

– Джеф Первый – король Памфии, граф Керк, Анол, барон Гризан, Алек, Вено. А как звучал титул короля Берарда?

– Берард Первый – барон Авене, Вассенберг, Кастро, Комон, граф Гиннегау, Хемрод, король Несвижа. Кажется я не ошибся. Но можно взглянуть на договор, там все четко прописано.

– Не нужно. Все верно. Так ничего и не понял?

– Признаться нет.

– Вот и никто пока не понял. На этот казус может обратить внимание только умудренный опытом и живущий только своим ремеслом герольдист. Так что, лучше бы все исправить, пока не случилось беды.

– Вы говорите загадками. В чем тут подвох?

– А в том, что королевский род Несвижа берет свое начало от своего предка, барона Авене.

Так вот отчего Гатине так бесился все это время! Вот почему он так противился указу короля! Боже, ведь все на поверхности, правда рассмотреть это можно только если знать куда обратить взор. Берард не просто косвенно признал своего сына. Он дал ему истинное родовое королевское имя, дал то, что всегда по праву принадлежало Георгу.

– Гийом не стал противиться последней воле короля, выразившейся в его указе, но лучше бы вернуть все на круги своя еще до коронации. Его все называют королем, но фактически он кронпринц и регент при своей матушке, именно так сейчас подписываются все указы, но после коронации все может измениться. Он не видит смысла в том, чтобы оставлять свое имя в прежнем порядке, так как это лишено смысла, вместе с утратой Авене, утрачивается и необходимость этого. Изменение порядка в титуловании может сразу привлечь нежелательное внимание.

– Я думаю, это ваша проблема, барон Гатине. Убедите молодого короля не делать этого и тогда все будет шито крыто.

Георг вовсе не стремился отомстить Гатине, не хотел ни коим образом вредить и младшему брату. Он просто не мог отказаться от дара своего отца, которого никогда не знал. Он не мог отвергнуть то, что принадлежало ему по праву. Да, существовала опасность. Да, это могло послужить причиной для многих бед. Но он не мог поступить иначе. Он вдруг отчетливо понял, что никакие угрозы или посулы не заставят его отступить. Он барон Авене, потомок древнего и славного рода, не просто потомок, а полноправный наследник. Так есть и так будет. И пусть ни ему ни его потомкам никогда не примерить на себя королевскую корону, к чему он и не стремился, но они будут по праву именоваться Авене.

– Георг, не повторяй ошибок Берарда. Не иди на поводу у чувств. Ты не имеешь на это права. Пусть о тебе никто не знает, но ведь это ничего не значит. На тебе лежит долг и обязанность по праву рождения. Ты должен согласиться на мое предложение.

– Однажды, я вам уже говорил, что никогда не встану на пути у моего брата и я готов подтвердить это вновь. У Гийома Второго никогда не будет более преданного вассала. Но я не откажусь от того, что даровал мне отец своей последней волей.

– Георг, подумай хорошенько. Твои предки Авене никогда не имели достатка и основной их деятельностью был разбой. Именно решительный характер, дикость и необузданность однажды послужили рычагом для того, чтобы один из представителей этого рода, решил вырваться из этой долины. Он воспользовался воцарившимся хаосом и сумел объединить под своей рукой сначала несколько баронств, потом подмять графство и так дальше, пока этот путь не привел к воцарению на престоле. Сегодня такой вольницы попросту не будет. Нищенское существование – вот удел твоих потомков в этой долине, которая сегодня может быть только символом королевского рода и не более. Твой прадед попытался превратить Авене в цветущий рай. Он вложил сюда огромные средства, он нагнал сюда сервов, отремонтировал и достроил замок. Но все пришло в упадок и очень быстро. Эта земля всегда отличалась скудостью и останется таковой. Торговлей ее тоже не оживить, потому что основные маршруты обходят баронство стороной. Единственная ценность этой долины это в том, что она является одним из проходов из Памфии в графство Гиннегау. Здесь ты потеряешь все свое состояние.

– А я попробую. Может у меня все же что-то получится. А если нет. Что же, я всего лишь потеряю золото, это ведь никак не отменит сделки с королем по обмену владениями.

– Что-то мне подсказывает, что ты никогда не пойдешь на это.

– Я открою вам один секрет, барон Гатине – мне тоже так кажется.

– Это ошибка, которая может дорого стоить.

– Гийом недоволен волей отца?

– Да. Но опасность исходит не от него. Ему не понравилось решение принятое Берардом, но он принял его. Что же касается тебя… Я уже говорил, что из этого парня получится настоящий правитель, он не станет разбрасываться такими верными вассалами как ты. Он высоко ценит тебя. Он желал бы вернуть баронство, но не станет из-за этого терять преданность. Говоря об опасности я имел ввиду другое и ты знаешь что именно.

– Я не хочу становиться на пути брата, а чары Волана не позволят мне этого сделать. Так что эта опасность надуманная.

Гатине был по настоящему зол на себя. Ну что стоило найти какую угодно причину, чтобы склонить Георга к правильному решению? Нет же, решил играть в открытую, проявляя уважение к королевской крови и надеясь на чувство долга барона Авене. И потом, его предложение по настоящему было выгодным. Но как видно этот парень слишком многое унаследовал от своего отца. Мог бы об этом и догадаться, ведь был же звоночек, Жерару всегда было известно как Георг относится к матери и на какие безрассудства готов ради нее.

Было бы не плохо, если бы Волан и впрямь наложил на Георга чары, но ведь правда была в том, что этот принц, остающийся в тени, не подвластен чарам. Вот только говорить об этом парню, Гатине не стал. На сегодня глупостей и без того достаточно. Пусть уж лучше будет лишняя страховка, кто знает, что там шевельнется в его голове.

Войдя в комнату где уже почти сутки безвылазно просидел барон Авене, Сэм несколько растерялся. Всем было известно о том, что Георг не в духе, а тут… Авене был настолько возбужден, что не мог усидеть на месте. Вместо этого он метался по комнате, как зверь угодивший в неволю. При этом барон как-то зловеще и в то же время воодушевленно улыбался. Интересно, чем закончится это вызов?

Сэм уже устал от бесплотного ожидания, поэтому едва получив весть о том, что барон его вызывает стремглав помчался на зов. Теперь он не был уверен в том, что правильно поступил. Спешка она никогда до добра не доводит. Лучше бы слегка потянул время, ведь могло же статься так, что его нет в замке. Ну зачем было так спешить? Сэм встретился взглядом с Георгом… У него тут же отлегло от сердца. За годы проведенные подле барона Авене, он успел его неплохо изучить. Этот взгляд не был предвестником неприятностей, наоборот, именно таким задором и светились глаза сотника, когда он брался за что-то новое, интересное и многообещающее.

– Сэм, немедленно разыщи этих бездельников и дезертиров, а потом вместе с ними ожидай у конюшен. Прикажи оседлать моего коня. Поедем осматривать местность. Да. И старосту не забудь подтянуть, потом поедем осматривать будущие пастбища.

– Значит, вы приняли решение.

– А разве это не понятно, одноногий искуситель.

– Но пастбища. Мы не успеем засветло…

– Плевать. Переночуем в поле, а с рассветом продолжим.

– Да, ваша милость.

Сэм бодренько застучал своей деревяшкой, удаляясь по коридору, потом ее звук послышался с лестницы и наконец затих. Хм. Давненько этот странный калека не перемещался с такой поспешностью. Он словно боялся, что барон может передумать. Зря. Георг может еще пожалеет о своем решении, может потеряет все состояние, но уж точно не собирается отступаться.

***

– Анна, ты чего развела сырость? Случилось что?

Плотник Джим как обычно отставил в угол свой ящик с инструментами и встревоженно осмотрел небольшую каморку, где они жили с женой и четырьмя детьми. Время было уже позднее, поэтому первое, что пришло ему на ум, это дети. Но нет, вон они сидят притихшие. Старший серьезен и хмур, младшие время от времени шмыгают носами, а дочурка заливается слезами пуще матери. Да что тут происходит? Джим устремил требовательный взгляд на жену.

– Ма-атушка А-аглая,– всхлипывая проговорила Анна.

– Что с матушкой,– неприятный холодок прокатился по всему телу и прочно угнездился под ложечкой. Неужели…

– Ее забирают.

– Опять!

А вот теперь в жилах забурлил огонь. Рука сама собой потянулась к ящику и ухватила топор, которым он зарабатывал на пропитание семье, теперь же был готов использовать его не по назначению. Было уже такое, и он готов был к этому вновь. Вот спроси кто ему дороже, семья или она, так и не нашелся бы что ответить.

– Господи, Джим, ты не так понял.

– Так объясни толком, женщина.

– Георг… Сэр Георг… Ну, барон Авене… Он забирает матушку в свои владения. В свой дом.

Нет, тут все понятно. Сын забирает мать, чтобы заботиться о ней. Это нормально. Это даже правильно. Но… А как же они? Как они без матушки, которая всегда рядом? А дети? Однажды, Джим начал-было бражничать, подавшись соблазну со стороны более старших товарищей по артели. Они с Анной тогда только первенцем обзавелись. В тот раз он едва не лишился семьи, набросившись на жену и сына с кулаками, за то что та начала его корить. Забил бы насмерть, если бы не подоспевшие стражники. Спасибо матушке Аглае, которая, уговорила стражников и сумела вразумить буяна.

Как видно, кому-то пришлось не по вкусу то, что молодая чета жила в любви и согласии, вот и решили подпортить им крови. Опоили Джима, наслав порчу. А нечего жить хорошо. От этого у иных такой зуд образовывается, что нет никакой моченьки все это безобразие терпеть.

Глубокое заблуждение, что наведение порчи подвластно только мастерам. Людей обладающих даром конечно не так много, но гораздо больше, чем настоящих мастеров. Откуда же берутся разные гадалки, знахари и ведьмы? Это те на кого в свое время не обратили свой взор мастера. Причины могли быть разными – кто-то не подходил в силу характера или иных причин, кто-то не попался на глаза мастеру, а с возрастом было уже поздно. Эти люди обладали слабым, не развитым даром, но он у них все же был, а потому они и использовали свои крохи, чтобы добывать себе на пропитание. Услуги их стоили куда как дешевле, чем мастера, потому к ним могли обратиться и простолюдины. А что такое порча, да еще и не застарелая, для матушки Аглаи? Так, поворковать немного над несчастным.

Если даже забыть о том, что и Джим и Анна выросли на руках у этой святой женщины, то своим семейным счастьем и тем, что у них в любви были рождены еще три ребенка, они были обязаны ей. Их дети, подобно им самим росли рядом с этой женщиной и поди еще пойми, кого они больше любят. Когда памфийцы арестовали ее, то почти весь город взбунтовался. Сам Джим тоже взялся за свой топор, а потом еще и на стенах стоял, когда отбивали штурм. Был ранен, едва Богу душу не отдал. Но спроси его, жалеет ли он об этом и он ответит – нет. И вот теперь ее забирают. Ну как тут это принять?

– А что матушка Аглая?

– Не-э зна-аю я,– вновь залилась слезами женщина, подхватила передник и утерла полившиеся слезы.

– Пойду в трактир. Да не реви ты. Ведь к сыну уезжает, в замке жить будет.

– Йа-а зна-аю.

– Вот же баба.

Джим махнул рукой на женские слезы вышел из дома и двинулся к трактиру. Если где и можно узнать все доподлинно то там. Ведь наверняка сэр Георг остановился у старины Адама. Иначе и быть не могло. Едва завернув за угол он увидел как множество народа, как мужчины, так и женщины расходятся от трактира по направлению своих домов, возбужденно беседуя между собой.

Джим подолгу задерживался на работе и возвращался всегда поздно. Он конечно же любил и жену и детей, но всех их нужно было как-то кормить, а потому и трудиться приходилось от рассвета до заката. Анна тоже не бездельничала, но сколько может заработать прачка. Так что основной воз тянул он. Вот и вышло, что когда он подходил, народ уж расходился, обсуждая услышанное.

– Просторный дом, работа. Прямо земля обетованная. Не верю.

– Это ты кому не веришь? Сэру Георгу? Когда это он обманом занимался? Он же среди нас вырос.

– Ну вырос. Так что с того? Он теперь не тот Георг, что мальцом с нами в игры играл, а барон. Когда это бароны раздаривали все черни?

– Ну дык не простой барон, из нас вышел.

– А такой кабы еще и хуже не оказался, из грязи-то…

Джим разминулся с беседующими мужчинами, так и не уловив сути разговора. О чем это они говорят? Но вот прошли эти и послышались слова других собеседников.

– … сам строил. Я вот вернулся и серебро в кармане звенит. Здесь и за год столько не заработал бы.

Ага, это Ян. Помнится, по весне сэр Георг появился в Хемроде и нанимал для работ в своих землях плотников. Джим тогда хотел было податься на посулы, заработок обещал быть изрядным, да вынужден был отказаться. Путь не близкий, работы на всю весну и лето, а как тут без него семья продержится. На заработки Анны пятерым можно и ноги протянуть. Так что с бароном поехали только молодые, не обремененные заботами, как вот этот Ян. Парень собирался жениться, вот и решил подзаработать.

– И что, так таки и большие дома?

– Говорю тебе, мы там считай город поставили. Такое творилось, народу работать понаехало прорва. Дома оно конечно не господские, но уж и не наши каморки…

Эти тоже прошли мимо. Можно конечно было остановить и порасспросить получше, о чем это все судачат. Но Джим этого делать не стал, хотя всех проходящих прекрасно знал. Вот если бы они говорили о матушке Аглае, тогда имело смысл останавливаться, а так. Пусть их идут. Он никуда уезжать из Хемрода не собирается, потому все эти разговоры его не касались. Нужно идти в трактир. Правда, похоже народ уже начал расходиться, но дядька Адам на месте, поэтому все у него и разузнает. Не у самого же барона, в самом-то деле.

В трактире народу было не больше чем обычно, успели разойтись пока появился припоздавший Джим. Плотник хотел было направиться прямиком к хозяину, но подумав малость, решил присесть и опрокинуть кружечку пива. После тех памятных событий он редко прикладывался с горячительному, но раз уж так сложилось, что пришлось посетить трактир, то грех отказывать себе в такой малости. От кружечки беды не будет, а увлечься он не боялся. Джим уже не тот молодой оболтус, дорвавшийся до взрослой жизни. Оно конечно, и тридцати нет, но в округе его уважают, плотник не из последних.

– Джим. Иди сюда.

Кто это его зовет? Сэр Георг? С чего бы это? Мало ли, что мальчишками вместе бегали по улицам и любили донимать одну и ту же девчонку. Ага, Анне от них двоих перепадало особо. Дружны они с Георгом особо никогда не были, но вот общий интерес у них имелся. Не свяжись тогда сын матушки Аглаи с наемниками, Джиму точно не видать Анны как своих ушей. Но тот укатил и перед сыном плотника открылась дорога к сердцу их общей зазнобы.

– Здравствуйте, ваша милость.

– Садись, Джим. Пока матушка гуляет, выпьем по кружечке пива.

Ему за стол с бароном? А с другой стороны… Вон улыбается как. Значит не успел еще совсем оторваться от своих корней. Вот у него куда точнее все разузнать можно. Если конечно… Да нет, не должен, ведь не просто так позвал, а за стол сажает, значит можно будет и спросить.

– Благодарствую, ваша милость.

– Как дела? Как Анна, дети? Пятым обзавестись еще не надумали?– Тут же посыпал вопросами барон.

– Благодарствую, все хорошо, все здоровы, во многом благодаря вашей матушке. А что до пятого, Господь миловал пока.

– Что так-то. Дети это же прекрасно.

– Дык, кто будет спорить, ваша милость. Но их ведь накормить одеть нужно, да и места у нас в каморке куда как мало. Почитай на головах друг у друга.

– Так давай ко мне в Авене. Я слышал плотник ты знатный, дела для тебя найдется. И жене твоей приработок будет. Даже детям занятие найдется, не обременительное но свой вклад в достаток сумеют делать. А места в новом доме будет столько, что можно рожать и рожать.

– Вы только не подумайте ваша милость, но незачем нам срываться с насиженного места. Опять же, едва концы с концами сводим, а тут целый дом.

– Так ведь я не предлагаю выкупать его. Если надумаешь переехать, то получишь его бесплатно. Не каменный, деревянный, но добротный и теплый. Ты плотников, что ко мне на заработки ездили поспрашивай.

– То так. Да только тут я родился, тут вырос, здесь и детям расти. Вы ваша милость только не гневайтесь, спросить я хотел.

– Хотел так спрашивай.

Улыбается, настроение от отказа плотника у Георга, судя по всему, не испортилось. Как видно иного он и не ожидал услышать. Вот и хорошо. А то мало ли. А тут он еще со своими расспросами. Чай даже не простой воин наемник, целый барон, в чети у короля.

– Домой я пришел, а там Анна слезами заливается. Говорит, что вы матушку Аглаю забираете из Хемрода. Правда ли?

– Конечно правда. Может ли быть иначе. Это раньше я был бездомным бродягой, а теперь когда есть свой угол пристало ли, чтобы она проживала порознь со мной. Вот привел все в порядок, теперь решил перевезти.

– А она сама-то как?

– Уже согласилась.

– Дык как же так-то?– Вдруг заволновался плотник. Выходит и правда.

– Ну, как-как, уговорил. Х-хе, она с меня обещание взяла, что женюсь. Вот так и договорились.

– А что и невеста уж есть?

– Есть, есть. То не твоя забота,– вдруг посмурнел барон, чем заставил Джима поволноваться. Вот же, вызвал неудовольствие.

А как тут не хмуриться. Ведь матушка за прошедшее время так и не выпустила из головы ту красавицу дочурку, что прозывается Адель. Вот подавай ей дочку и все тут, да чтобы детки у нее обязательно такие же красивые и пригожие как и у нее. Поди попробуй ей объясни, что та птица не его полета. Матушка в своем мире живет, где все можно и нет никаких преград. Оно если объявиться на весь свет, то шанс немалый, но делать этого никак нельзя. И без того уж наворотил, столько, что считай по краю ходит.

– Ты куда собрался? А ну садись. Ты пиво еще не допил. Да не обращай на меня внимания. Тут ведь какое дело, всем нам приходится чем-то поступиться, но к тебе это отношения не имеет. Значит, говоришь Анна сокрушается?

– Прихожу, а мои все в слезах, я уж грешным делом подумал опять беда какая. А оно вроде и беда получается. Как же мы без нее-то?

– Вам-то что. Вы птицы вольные. А вот старине Адаму и впрямь не позавидуешь.

– Нешто…

– Так и есть. Он ведь обетом связан. Да и матушка без него никак не соглашается. Думал ее в замке поселить, да видать опять в трактире обретаться будет. Но тут уж у меня под боком и то радость.

– А с этим трактиром как же?

– Тут его старший останется. Парень уж взрослый, женился в этом году, справится. А вот остальное семейство со мной поедет. Придется мне и ему ставить трактир, да получше этого.

– Дык ему же нельзя. Он сам сколько говорил, что беда случится.

– Ну какая беда, если я тот трактир считай для матушки поставлю. Я ведь ей сын. Да и не трактир то будет, а гостиница. Матушка все одно выпивку не жалует. Ну так как, не надумал?

– Вы уж простите ваша милость…

– Ты погоди отказываться. Иди домой, с Анной посоветуйся. Народ поспрашивай, себя послушай. А тогда уж и отказываться будешь. Только знай, что обмана с моей стороны нет никакого. Я ведь наемник бывший, а у нас просто так на слово ничего не делается. Каждому перед тем как к новому месту ехать, я отпишу грамоту на дом. Вот такие дела. Анна твоя сможет ткачихой работать, это не прачка, заработок куда как выше. Старшенький уже сейчас сможет пряжу выделывать. Сможет, сможет, не сомневайся, у меня один выдумщик есть, так он такую прялку сделал, что и малец управится.