Текст книги "Боец"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Но иного выхода не было. Необходимо время, чтобы закончить подготовку штурма. Нужно до конца убедить горожан в том, что у них нет иного выхода, кроме как перейти на сторону Гийома второго, способного по достоинству оценить этот шаг. Дать понять членам городского совета, что тем лучше выдержать осаду, дожидаясь несвижцев, а не надеяться на свое положение и то, что им удастся избежать личной ответственности. На все это часа было еще и мало, но время сейчас работало против него.

– Сэр Георг, а что это вы сейчас говорили?

– Что там с королем Гийомом?

– Почему король Джеф, станет нас судить?

– Тихо! Слушайте меня, жители Хемрода!

Взбежав на ступени ратуши и повысив голос, заговорил Георг. Со стен замка его все еще можно было достать, поэтому рядом тут же возникло пол дюжины наемников, прикрывающих своего командира со стороны возможной опасности.

– Правда в том, что ни один правитель никогда не простит измены. Король Гийом понимал, что вы стоите перед тяжелым выбором, а потому позволил вам самим принимать решение, остаться с Несвижем или покориться Памфии. Именно поэтому вы не нарушили присяги данной королю Несвижа. Но королю Джефу вы изменили, подняв этот бунт. Так что, когда он войдет за стены Хемрода, начнутся суды и казни. Иначе быть не может и так будет. Я мог бы просто забрать матушку и уйти, сэр Айвен прямо указал на это, но я не могу бросить вас на растерзанье Джефу первому. Именно поэтому я сейчас рискую жизнью той, кто дорог мне как никто другой. Она всю свою жизнь раздаривала себя вам и я не могу предать ее, бросив вас в столь тяжкий момент.– Черт! Вот оно! Несвиж, брат, матушка – все да, но главное он не мог предать вот этих людей.

– Гийом второй наголову разбил загросцев на севере и сейчас с ними уже подписан мир. Его армия направляется сюда, чтобы прогнать того, кто принес смерть и разорение этим землям, того, кто готов опустить свою карающую длань на вас. Нет у нас выбора. Только сражаться на стенах города, пока не появится король Гийом.

– А он появится?

– Даже не сомневайтесь. Он отличный полководец. Я видел, как он сумел спасти остатки армии в сражении при реке Гурре, когда казалось несвижцев уже ничто не спасет от полного разгрома. В очень сложный момент командование перешло к нему, но он справился так, как дано далеко не каждому умудренному командующему. Идите в арсенал, вооружайтесь, расходитесь по отрядам в которые приписаны. Ваши жизни сейчас только в ваших руках.

– Но кто будет нами командовать!?

– В городе нет несвижских рыцарей!

– Как это нет?! А мы что же, просто вышли на прогулку!?

Все трое рыцарей, несмотря на затаенную обиду, все же присоединились к Герогу и сейчас находились в городе. То что произошло между ними, это личное, то что происходит сейчас, это уже исполнение долга рыцаря короны и вассала короля. Вот разберутся с этим, а там можно будет спрашивать и по счетам.

Толпа вновь заволновалась, пришла в движение, послышались выкрики, но стало очевидным, что народ постепенно начал смещаться к арсеналу. Это не могло не радовать, теперь дело оставалось за малым, заставить совет отдать приказ на открытие арсеналов, все еще охраняемых стражей, пока не принявшей окончательно ничью сторону.

– Что все это значит? К чему вы толкаете людей?– Едва Георг и рыцари оказались в зале совета, как на него тут же набросился глава совета, который сейчас в полном составе находился здесь.

– Господин Марк, господа члены совета – я вассал короля Гийома второго, барон Авене и являюсь представителем короны. Все , что сейчас я говорю, я говорю от имени короля. Я думаю, что мне нет необходимости повторять то, что уже сказал будучи на ступенях ратуши. Для вас хочу добавить, что решение принятое королем пару месяцев назад было не актом трусости или нерешительности, а актом милосердия и заботы о Хемроде. Но сегодня ситуация меняется. Я думаю мне нет необходимости объяснять, что на самом деле означает поражение Загроса. Бефсан уже давно собрал свои полки, но из-за порочной политики покойного государя, пребывает в нерешительности. Как думаете, чью сторону примут они после того, как Невиж разобьет Памфию? Станет ли действовать так же король Джеф, как поступил в свое время Гийом, предполагая возвращение города под свою руку? Как поступит король Гийом, когда вы, имея возможность дождаться его подхода, опять откроете ворота памфийцам?

– Сначала нужно разбить памфийцев, чтобы бефсанцы пришли на помощь несвижцам, иначе они и пальцем не пошевелят,– покачав головой, возразил глава совета.– Отсюда и вся ошибочность ваших рассуждений. Что же касается разбирательства по поводу бунта, то король Джеф может явить милость и для этого есть большая вероятность. Забирайте матушку, господин барон и уходите. Мне кажется это будет лучшим выходом.

– Да как вы смеете?! Вы давали присягу королю Несвижа!

– Успокойтесь сэр Рид,– оборвал самого молодого из рыцарей сэр Артур.– Король сам освободил их от присяги.

– Именно. Перед королем Гийомом мы чисты, чего не скажешь о короле Джефе.

– Не все так просто, господин Марк. Вы сомневаетесь в победе несвижцев, что же вас понять можно. Но ведь вы не глупый человек. Насколько увеличивается шанс победы Гийома, если в тылу у Джефа окажется представляющий опасность город? Как вы думаете, будет ли король благодарен за такую услугу? Ведь он уже показал, что не обделен здравомыслием. Ни где-то там и когда-то, а недавно и на жителях Хемрода. Город может получить льготы и привилегии. Риск конечно же есть, но он не так велик, как может показаться. У короля Джефа имеются под рукой осадные машины, но их применение означает потерю времени, которого у него нет. Остается только штурм с ходу. Ну может быть с использованием подвижных башен. Но два – три штурма мы всяко разно отобьем, вы сами знаете в каком состоянии находятся укрепления города и насколько подготовлено ополчение. А там подойдет и Гийом.

– Господа, я считаю, что доводы господина барона вполне убедительны, но хотелось бы выслушать ваше мнение.

Зал тут же наполнился тихими голосами переговаривающихся между собой членов совета. Но Георг уже знал, что решение будет принято верное. Он знал это с самого начала. Несмотря на то, что в зале имелась охрана из десятка стражников, противостоять шести наемникам вошедшим вместе с Георгом и четверым рыцарям они не могли, не та подготовка. По сути он изначально давил на совет силой, но давал им возможность сохранить лицо и оставлял единственное направление в котором они могли отступить. Сэр Артур это хорошо прочувствовал, поддержав игру своего временного командира.

Кто бы сомневался в том, что совет примет правильное решение. В арсенал тут же убыл посыльный с приказом открыть ворота и начать раздачу оружия. Город начинал готовиться к осаде. Рыцари прямо в зале совета, получили свои назначения на командование отрядами и убыли к местам их сборов в полном одиночестве. Георгу нужен был каждый из его людей и он не собирался разбрасываться ими. Ему еще предстояло разобраться с противником засевшим в замке. В том, что они не сдадутся он не сомневался ни на мгновение. Пока не сомневался. Выдвинутый ультиматум, по сути, нужен был ему, чтобы выиграть время и расставить на все фигуры о своим местам.

Возможно сэр Айвен все это прекрасно понимал, но вот предпринять что-либо был не в состоянии. Вывести своих людей из замка и напасть на горожан он не мог, потому что тогда толпа получила бы тот саамый толчок, которого ей не хватало для начала решительных действий. Без сомнений, потери среди бунтовщиков были бы огромные, но они однозначно задавили бы солдат. Он был вынужден обороняться и наблюдать за происходящим вокруг, не в состоянии что-либо предпринять.

Вообще-то это была его ошибка. Если бы он начал обстрел толпы, то несомненно вызвал бы стихийный штурм, во время которого сумел бы нанести серьезные потери, а самое главное выиграть время до темноты. Потому что подобным стихийным буйством просто невозможно руководить, а значит, не приходится рассчитывать и на успех. Тогда, Георгу пришлось бы отложить штурм до рассвета, а это время, которое работало на сэра Айвена.

Время вышло. Памфийцы ожидаемо ответили отказом. Но это не важно. Отряды ополчения уже начали формироваться и собираться на пунктах сбора. Король Джеф все еще не появился и времени для этого в достатке. Сейчас главное удачно провести штурм. На все про все времени чуть больше часа. Начали!

На площади появляются повозки в наращенными с одной стороны бортами, и необычно длинными оглоблями. За эти своеобразным прикрытием тут же занимают позиции наемники с арбалетами в руках. Осажденные начинают их обстреливать, но пока безрезультатно. Расстояние около пятидесяти шагов, основное метательное оружие имеющееся у обороняющихся не отличается большой точностью и не так удобно, как арбалет. К тому же, нападающие не идут на штурм плотными рядами, их вообще не так много, как можно было ожидать, здесь нет ни одного горожанина.

Не малую роль в снижении эффективности обстрела осажденных сыграли и снайперы. Как только прозвучал сигнал горна, возвестивший о начале штурма, засевшие на удобных позициях стрелки, начали методичный, поражающий своей точностью, отстрел обороняющихся. Любой рискнувший показаться в поле их зрения тут же получал болт. Кто-то падал замертво, кто-то получал ранение, но все это вело к уменьшению количества защитников замка. С такой опустошительной стрельбой памфийцам пока сталкиваться не приходилось.

Вносили свою лепту и те, что заняли позиции за повозками. Тут конечно не редки были и промахи, но все одно, точность стрельбы говорила об изрядной практике арбалетчиков. Или не арбалетчиков? Кого вообще из своих людей сотворил сэр Георг, этот странный наемник, заставивший весь свет говорить о своей сотне?

Наконец наступает момент, когда хлопки арбалетов и тетив луков слышатся все реже и реже. Памфийцы предпочитают лишний раз не высовываться, так как вероятность получить болт очень высока. Наемники не пускают болты попусту, меча их только когда уверены в точности выстрела. Все говорит о том, что штурм будет осуществлен со стороны главных ворот замка и сейчас осаждающие стараются прижать обороняющихся убийственно точной стрельбой.

Сэр Айвен сосредотачивает здесь основные силы. Люди не подставляются почем зря, но готовы к тому, что противник пойдет на штурм и тогда они сойдутся в рукопашной, где арбалеты наемников уже будут бесполезны.

И вдруг доклад о том, что на противоположной стороне, в переулках замечено небольшое количество вооруженных людей, старающихся остаться незамеченными. Так же обнаружена пара штурмовых лестниц. Да немного, но кто сказал, что их действительно мало. Ясно, что противник старается скрытно подготовиться к штурму с противоположной стороны силами ополчения, пока наиболее подготовленные наемники своим присутствием и обстрелом отвлекают гарнизон замка на себя.

Проклятье! Конечно отвлекают, ведь здесь не видно ни одной лестницы. Они что же, собираются взлететь на стены как птицы? Или лестницы находятся в переулках? Но это глупо. Зачем ненужный риск, с метанием туда сюда с риском попасть под обстрел. В переулках сосредоточены отряды ополченцев? Вряд ли, у них всегда плохо с дисциплиной и они уже как-нибудь себя проявили бы, как это произошло с обратной стороны.

Времени совсем мало. Сэр Айвен отдает приказ о перераспределении гарнизона. Теперь основная часть направлена на противоположную сторону. Только бы успеть до начала штурма. Только бы успеть. Но страхи оказываются напрасными. Он успевает перебросить силы. Конечно от обстрела они понесли значительные потери, но это пока не критично. У них вполне достаточно сил, чтобы остановить слабо обученную и слабо организованную толпу городского ополчения. Этот сэр Георг перехитрил сам себя. Сделать основную ставку не на своих проверенных и закаленных в боях воинов, а на эту толпу. Глупец!

Что за дьявольщина!? Что этот новоявленный барон еще удумал!? Из-за повозок вдруг появились четыре странные группы с теми самыми несуразно-длинными и тонкими оглоблями. Один держит оглоблю за передний конец, второй поддерживают сразу трое. К этому моменту повозки уже примерно в двадцати шагах, находясь все еще на расстоянии на котором до них не обраться из машикулей. Учитывая длину шестов, наемники располагающиеся впереди оказались менее, чем в десятке шагов от стены. Пробежав, это расстояние в шаге от стены они подпрыгнули и толкаемые при помощи шестов своими товарищами в одно мгновение взлетают на вершину стены и оказываются между зубцами справа от надвратной башни. Некоторое препятствие представляют собой машикули, но шесты сделаны с запасом, поэтому бегущие по стене без особого труда взбираются на эту своеобразную ступень, слегка подпрыгнув. Не ожидавшие ничего подобного памфийцы еще не пришли в себя, а на них уже обрушились удары мечей нападающих, выхватываемых из-за спин.

Бойцы с шестами отбегают назад, и едва только первая четверка оказывается на боевой площадке стены, как наверх доставляется следующая партия, потом еще и еще. Поняв наконец, что именно происходит, памфийцы пытаются начать обстреливать штурмующих, им даже удается подстрелить одного из них, но это единственный положительный результат. Стрелки стерегущие каждое движение между зубцами стены и башен, точными выстрелами разят тех, кто пытается выглянуть из-за зубцов, с помощью же машикулей можно поразить только тех, кто непосредственно под стеной, но в этом месте наемники движутся слишком стремительно.

Двум десяткам бойцов заброшенным наверх удается завладеть башней, забаррикадироваться там и открыть ворота, к которые тут же хлынула почти вся сотня. Памфийцы пытались было добраться до дверей башни, но у них не было времени на изготовление тарана и пока не было под рукой даже элементарного бревна. На улице выходящей на площадь напротив центральных ворот видна толпа ополченцев сбивших что-то похожее на строй и кое-как прикрывшихся щитами. Вояки еще те, но ничто не помешает им ворваться в распахнутые ворота, к которым наемники не подпускают памфийцев, и задавить противника своей массой. Тут уж потери будут куда как меньше, чем при штурме стен.

Однако Георг не торопится отдавать приказ на начало штурма, вместо этого он выбрасывает белый флаг призывая к переговорам, хотя до наступления темноты остается едва ли полчаса. Призыв не остается незамеченным и сэр Айвен приближается к башне сопровождаемый солдатом на копье которого болтается кусок светло-серой ткани, а может она когда-то была и белой, кто знает.

– Сэр я по прежнему предлагаю вам и вашим людям выйти из города на прежних условиях. Учитывая то, что ворота полностью контролируются моими людьми, это щедрое предложение. И не надо прикрываться моей матушкой, не плодите грешную душу переполненную жаждой мщения. Ваше решение.

– Мне нужно подумать.

– У вас было достаточно времени, чтобы сделать это. Ваше решение, сейчас, здесь.

– Хорошо. Я согласен.

– Отлично. Прикажите вашим людям собирать все свои пожитки и выходить на замковую площадь. Через пять минут, первые должны быть уже там, через десять, все.

– Но у нас раненные.

– Я предлагал обойтись без этого, вы отказались. Вопрос закрыт. Вы теряете время, а отсчет уже пошел.

– Мы еще сочтемся, барон Авене.

– Всегда к вашим услугам, сэр Айвен барон Грос.

Памфийцы уложились почти вовремя. Георг не стал на этом заострять особое внимание, главное, что к нижнему пределу по времени, первые солдаты уже начали выходить на площадь, а значит о том, чтобы продолжить сопротивление не могло быть и речи. Когда последний солдат покинул пределы замка, бывший гарнизон города двинулся к воротам, сопровождаемый ополченческими отрядами, у ворот к ним присоединились плененные ранее и наконец последний памфийский солдат был препровожден за стены города, который уже вовсю готовился к предстоящей осаде, под руководством троих рыцарей.

Каким бы не было отношение бывших пленников барона Гело к Георгу, они прекрасно понимали, что им выпал редкий шанс отличиться перед королем. Поэтому, со всем пылом присущим молодости они принялись за исполнение своих обязанностей, прикладывая максимум усилий и припоминая все, чему их когда-либо учили и что им удалось увидеть за свою жизнь. Оказаться на слуху короля, это замечательно, но куда лучше предстать в качестве того, кому удалось удержать осажденный город, под его властью.

Георг во всем этом пока не принимал участие. Он спешил на встречу с матушкой. Как сообщил памфиец ее содержали на первом этаже донжона. Туда-то он и направился, едва последний солдат покинул пределы замка.

– Прошу вас господин барон. Прошу сюда. Не извольте беспокоиться, я как мог поудобнее расположил матушку. У нее все самое чистое, еда и вода свежие. Если бы не эта заваруха, то было бы еще свежее, но я не мог покинуть пределы замка.

Бедолага надсмотрщик разумеется никуда не мог деться от своих камер и заключенных. Он как и замок перешел сначала в руки памфийцев, а затем опять к несвижцам. Как раз, как в той притче, что рассказывал Рем. Георг выслушивал его лебезящую скороговорку с толикой призрения, уж больно отталкивающая личность, да еще и сама обстановка. Тюрьма и его матушка… Это просто не укладывалось в его голове.

Проходя мимо столика за которым сидел надсмотрщик и обратив внимание на ту бурду, что была в его миске, а так же на ту грязь, что царила вокруг, он решил, что понятие о чистоте и свежести у всех разная. Но как же он был удивлен, когда дверь камеры где содержалась Аглая отворилась. Нет, какое бы понятие этот жирный слизняк не вкладывал в слова чистота и свежесть, здесь он и впрямь превзошел сам себя.

Камера действительно была чисто прибрана и не просто выметена, но тут еще поработали и мокрой тряпкой. Каменный пол не был таким с самого строительства. Постели не было, но был большой ворох свежей соломы и набитый ею же матрац, в добавок ко всему застеленный белой простыней. Имелась и мягкая подушка и теплое одеяло. Сама камера сухая, воздух в ней не затхлый, как видно ее проветрили, прежде чем определить пленницу. На чисто выскобленном столе стоит светильник, освещающий снедь которая далеко не походит на ту, что стояла на столе самого тюремщика. Оно конечно не первой свежести, но как минимум вчерашняя, закупленная еще до осады.

Но окружающее он отмечает только краем сознания. Все его внимание сосредоточено на женщине, сидящей на импровизированной постели с большим матерым котярой на руках, который блаженно щерился под ласковыми поглаживаниями. Аглая не сводила с зарешеченного окошечка, в который ей было видно уже посеревшее в сумерках небо. Наконец она переводит взгляд на дверь и встречается взглядом с сыном, который не в состоянии произнести ни слова, из-за сдавившего горла спазма.

– Георг. Приехал. Как я рада. Ты заберешь меня отсюда?

Не выдержав, парень рухнул перед женщиной на колени и зарылся лицом в подоле ее платья, из под которого тут же раздался его приглушенный плачь.

– Сыночек, ты почему плачешь?

– Прости меня матушка. Прости за то что не сумел тебя защитить.

– Мне ничего не сделали плохого. Сначала я не хотела идти в гости. Но потом Брэн и Лана так хорошо меня приняли, что я не смогла им отказать и немного погостить у них. Они хорошие и заботливые, но знаешь… Я хочу домой. Брэн, мальчик мой, ты не обидешься?

– Нет-нет, что вы матушка Аглая. Как можно. Дома оно всегда лучше.

– Не обессудьте, если что не так, матушка Аглая. Мы честь по чести старались, чтобы вам было хорошо.

А это еще что такое? Георг оторвался от подола матери, справился с охватившими его чувствами, утер слезы и обернулся к двери. Там стояла толстая бабища, в таком же задрапезном виде как и надсмотрщик и столь же привлекательная. Рядом к ее подолу жмутся двое мальчиков лет четырех-пяти, но чистые и пригожие, в отличии от родителей. Все понятно. Наверняка у них на территории замка имеется коморка, где они обретаются, но предвидя штурм, надсмотрщик решил укрыть свою семью в самом безопасном месте, в тюрьме. Так вот чьими заботами его матушку устроили со всеми возможными удобствами. Даже кота где-то раздобыли, чтобы крысы не досаждали заключенной.

– Лана, вижу деток ты помыла и приодела, а сама что же.

– Я не успела, матушка Аглая, но я обязательно и Брэна обязательно.

– Смотри у меня. Я вас еще навещу.

– Брэн, спасибо за заботу о матушке. Я этого не забуду,– когда Аглая направилась на выход, произнес Георг.

– Как можно, ваша милость. Разве я родом не из Хемрода. Дык я за матушку Аглаю… Я тут уж думал… Тут один сиделец, он из верховых воров… Если бы… Дык я думал его того… За стены, а там они что-нибудь удумали бы… А я… Я не… Ну в общем…

– Спасибо.

– Дык, завсегда с радостью.

Он брел по вечерней улице возвышаясь как башня над щуплой Аглаей слушая ее беспрерывный щебет. Она в обычной своей манере, говорила обо всем и ни о чем, перепрыгивая с одного на другое, без какого-либо порядка. Время от времени ее отвлекали подходящие горожане, которые едва рассмотрев кто именно идет по улице в сопровождении десятка солдат, тут же спешили засвидетельствовать ей свое почтение.

– А меня на днях дочка навещала,– вдруг ни с того ни с сего выдала матушка, в привычной своей манере вдруг позабыв про кота, о котором только что вещала.

– У тебя много дочерей, матушка.

– Нет такая одна. Она роднее. Она такая… Такая… Хорошая. Вот только, я проснулась, а Адель уже нет. Ты разыщешь ее?

Адель? Конечно это могла быть и другая девушка, ну мало ли какая Адель смогла забрести к знаменитой целительнице за помощью. Да, нет же, точно другая. Что баронессе Гринель делать в ремесленном квартале? Проблем, чтобы обратиться к дару матушки у нее вроде не наблюдалось. Но вот отчего-то сердце екнуло так, что все эти мысли были отметены в сторону. А как она могла узнать, кто именно его матушка? Кто-то проговорился? Тогда получается, что это она сообщила о матушке этому змею, барону Клоду. Нет. Не может быть. А почему собственно говоря – не может такого быть? Ведь она ненавидит его. Опять же, волколаком называла. Но вот отчего-то по настоящему разозлиться на нее не получалось.

– Кхм. Я обязательно разыщу ее матушка. Не сомневайся.

– Обязательно разыщи. Мне с ней так было хорошо. Я по ней уже скучаю.

***

– Как такое могло случиться, барон? Разве ты не получил мой приказ об освобождении этой умалишенной?

– Нет, ваше величество. Был только приказ об ее аресте.

– Кстати, он надеюсь с тобой.

– Да, ваше величество. Вот он.

Сэр Айвен протянул свиток с висящей на нем восковой печатью красного цвета. Подобным образом мог быть отмечен только документ за королевской подписью. Джеф первый мельком взглянул на пергамент, после чего передал его барону Клоду, стоявшему за его спиной. Тот уделил свитку куда больше внимания, а затем не сдержав вздоха произнес.

– Подделка.

– Я это и без тебя знаю Клод,– резко бросил король.

– Но очень хорошая подделка, ваше величество. Любой принял бы этот указ за чистую монету. Только знающий тонкости нашел бы отличия в печати и вашей подписи. Трудно ожидать подобного от барона Гроса.

– Но что же сталось с посланцем? Ведь его сопровождали два десятка солдат. Он должен был успеть.

– Разрешите, ваше величество,– осмелился вклиниться сэр Айвен.

– Что еще, барон?

– По пути сюда мы обнаружили перебитый отряд примерно из двух десятков всадников. С трупов ничего не взято, а судя по ранам, на них напала стая волков.

– Стая волков? Волколак?– Недоумевающе поинтересовался барон Клод.

– Это мне неизвестно.

– Можете идти, барон,– отпустил вассала король, а затем обернулся к своему главному шпиону.– Клод, одна ошибка за другой. Твои промахи могут стоить мне победы в этой войне. Как ты мог предвидя все это, проморгать такой поворот?

– Всего предусмотреть невозможно, ваше величество…

– Мне не нужны твои жалкие оправдания, мне нужен результат, пока же ты только проигрываешь, а из-за этого могу проиграть и я. Ты понимаешь это?

– Понимаю, ваше величество.

– Понимает он. И что теперь делать? Я слушаю барон.

– Боюсь, что теперь мало что зависит от меня. Сейчас все в руках вашего величества и ваших солдат. Хемрод будет обороняться, и все зависит от того, насколько быстро вы сможете его взять и какие при этом понесете потери.

– Значит, опять мне подтирать за тобой, Клод.

– Нужно торопиться. Если это дело рук барона Гатине, то следует ожидать, что он снимет солдат из пограничных замков и направит их в Хемрод. Много ему не набрать, но даже три сотни, сильно склонят чашу в сторону Несвижа. Если это произойдет, то я вижу только один выход – начинать переговоры о мире.

– Ты издеваешься, Клод? Моя армия значительно превосходит армию этого молокососа. И я должен начать переговоры?

– Ваше величество, это вынужденная мера, но необходимая. Штурм города где найдется несколько сотен проверенных бойцов, и многотысячное ополчение, сильно ослабит наши силы. К тому же, весь расчет делался на то, что Бефсан останется в стороне. Однако, в свете последних событий, у меня возникают серьезные опасения по поводу нейтралитета бефсанских баронов.

– Поди прочь Клод, пока я тебя не прибил.

Барону оставалось только отвесить поклон и ретироваться, так как король явно был на взводе. А как он мог оставаться спокойным, когда так удачно начавшаяся кампания трещала по всем швам? Откуда только откапали этого наемника? Во многом именно действиям этого отряда наемников, король Джеф был обязан своими неприятностями. Сначала этот наглец умудрился нанести большие потери в короткий срок. Потом предпринял рейд в глубь Памфии и всполошил практически все королевство. Но он не остановился на достигнутом, а пошел дальше – выследил и захватил его дочь. Этим он окончательно вывел короля из равновесия и заставил отвлечь значительные силы, а самое главное, потерять драгоценное время. Под конец, он украл у него город.

Король едва сдерживался, чтобы не отдать приказ об аресте своего подручного по тайным делам. Во многом именно благодаря тому, что барон позволил себя обойти несвижскому псу, положение складывалось далеко не в пользу Памфии. Трудно винить Клода в том, что он уступил барону Гатине, тот обладал десятилетиями опыта в подобных делах и был по настоящему серьезным противником, даже для признанных лидеров в шпионском деле загроцев.

Клод был хорош, но все же уступал этому старому лису. Он совершенно точно просчитал, возможные последствия ареста этой умалишенной и предостерег своего короля от необдуманных действий. Он не учел только одного – того, что Гатине бросится со всех ног в эти края, хотя по всему выходило, что он должен был приложить все усилия, чтобы обезопасить королевство на севере.

Не снимал король ответственности и с себя. Позволить чувствам возобладать над разумом, когда в опасности оказалась Адель. Глупость и блажь, непозволительные для монарха. Но с другой стороны, она его дочь, она королевской крови, пусть даже и незаконнорожденная. Самое противное то, что этот барон Авене до последнего не знал, кого именно захватил в плен. Словно Господь выступал на его стороне, направляя его в нужную сторону.

Именно король начал возню с этим наемником, а ведь должен был просто отмахнуться как от назойливой мухи и продолжать кампанию. Не заостри он внимание на этом выскочке и сейчас Хемрод продолжал бы оставаться под его рукой, а армия вместо движения назад, продвигалась бы вперед, к старым рубежам, восстанавливая прежние границы королевства и окончательно отсекая от Несвижа Бефсан. Но случилось то, что случилось. Все эти ошибки сливаясь в одно, вели к неминуемому поражению.

– Что ты об этом думаешь, Джон?– Тяжко оперевшись на походный столик и глядя в пустоту, спросил король у кронпринца, все это время находившегося в дальнем углу шатра.

– Думаю, что барон Клод прав, отец. Мы должны немедленно выдвигаться к Хемроду и если там появились сколь-нибудь значимые подкрепления, начинать мирные переговоры. Я конечно не сомневаюсь, что нам удастся разбить Гийома, но у бефсанских баронов такой уверенности нет, так что они скорее всего выступят на стороне своего союзника. Своевременно нанесенного совместного удара нам не выдержать.

– Чтож, так и поступим. Отдавай приказ на выдвижение к Хемроду.

***

Терять время на то чтобы седлать коня было бессмысленно, за это время он вполне мог добежать до восточных ворот и самостоятельно. От трактира где он решил переночевать, будучи поближе к матери, до восточных ворот было не так чтобы и далеко. Вот он и припустил бегом, вместе с оруженосцем. Остальные сопровождавшие его, оседлают лошадей и подъедут следом.

Оно можно было бы особо и не спешить, раз уж отправили посыльного о приближении воинского отряда, значит там все в порядке, и служба несется исправно. Штурм прямо с марша противник не начнет, так что время есть. Но вот хотелось побыстрее взглянуть на происходящее, оценить и иметь хотя бы лишнюю минуту на осмысление происходящего. Последние события показали, что времени не хватает всегда и даже минимальный запас лишним никогда не будут.

Когда он взбежал на надвратную башню, то столкнулся с сэром Ридом, который командовал обороной на этом участке. Вернее он столкнулся не с самим им, а напоролся на его осуждающий взгляд. Ну и чего такого недостойного в поведении командующего обороной города увидел этот молодой человек? Господи, сам мальчишка, мальчишкой, а туда же!

– Сэр, ничего такого страшного не произошло. Разве посыльный не известил вас о том, что появился незначительный воинский отряд?– Приблизившись вплотную, так чтобы не слышали подчиненные, с явным осуждением, произнес парень.

– Именно это он и сообщил.

– Так чего же вы бегаете по улицам, как будто случилось нечто немыслимое. Эдак люди глядя на вас, чего доброго, ударятся в панику.

Слова самого молодого из рыцарей заставили Георга покраснеть. А что тут скажешь, если парень прав. Бросив мельком взгляд в сторону улицы по которой он только что пробежал как ошпаренный, он увидел людей высыпавших из домов. В основном это были всполошившиеся мамаши, которые созывали детей и бросая тревожные взгляды в сторону стены, загоняли их в дом. Практически все мужское население сейчас в ополчении и находится либо на стенах, либо квартирует неподалеку от участков, где им предстоит сражаться, проводя основное время в тренировках.

Хм. Это он что-то погорячился. Осознание того, кто делает ему замечание, настроения никак не прибавило. Мальчишка который не видел и сотой доли того, что успел повидать сам Георг. С другой стороны и ответственности подобной этой, он на свои плечи еще ни разу не взваливал. Шутка ли, судьба всего города, а главное его жителей.