Текст книги "Боец"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Конечно крепкий орешек, но с другой стороны, ничего невозможного в предстоящем захвате Георг не видел. Если удастся все проделать скрытно, а главное быстро, то никто не успеет и ухом повести. Когда удастся нейтрализовать гарнизон, то никто из черни даже не подумает оказать сопротивление, что неизбежно при взятии замка штурмом. На этот случай в арсенале имелось и достаточное количество оружия и какие-никакие тренировки с людьми проводились. Мастер, тоже не будет представлять опасности, если не начать жадничать. А он жадничать не собирался. Пусть их. Все золото мира, все одно не заработать.

Бортников связали и оставили под присмотром пары человек в лесу. Зачем лишний раз забирать жизнь, если можно обойтись без этого. Кроме того, старику это было лишним стимулом для того, чтобы хорошенько подумать. Если он хоть в чем-то обманул, то его ждет неминуемая расправа. Если нет. Ну и зачем его убивать в этом случае? Никакого смысла, так что отпустят с миром. Судя по спокойствию с которым тот воспринял тот факт, что его и сыновей привязали к дереву, он ничего не опасался, а значит скорее всего сказал правду.

Виктор замер у уреза рва, изображая из себя несуразный холмик неправильной формы. Все же эти накидки они куда лучше маскируют, чем даже те странные чехлы с нашитыми лоскутками. Рассмотреть его сейчас было мудрено даже с близкого расстояния, несмотря на свет испускаемый луной. Говорить о стене, по которой проходил караульный так и вовсе не приходилось. Вот в просветах между зубцами опять замаячила фигура солдата, на доспехах которого играли лунные блики. Движется он совершенно спокойно, время от времени останавливаясь и всматриваясь в пространство залитое лунным светом, а затем продолжая движение.

Наемник медленно, так чтобы не выдать себя резким движением, переводит взгляд на небо. Вот уже час он изображает из себя бесформенную кучку, как и остальные его парни, распределившиеся вокруг него. Похоже, тучка наползет на луну раньше, чем памфиец дойдет до башни. Это хорошо. Мочи уже нет, вот так неподвижно лежать. Нет, то что ночь лунная это хорошо, а в особенности наличие на небосводе облаков. Иной возможности добраться до караульного на донжоне, кроме как подстрелить из арбалета попросту нет, а поди сделай это, когда все вокруг окружает кромешная мгла.

Наконец, караульный достигает башни и скрывается в ее чреве. Сейчас он пройдет сквозь нее и окажется на другом участке стены. Дойдет до следующей башни и двинется в обратный путь. Действовать нужно быстро, а главное тихо. Виктор встает на ноги, и раскручивает над головой веревку с кошкой на конце, благо его сейчас никто не заметит даже если луна не была бы скрыта. Караульный уже прошел на другую сторону, от того же, что на донжоне, его скрывает стена.

Тройной крюк взмывает ввысь и описав дугу с глухим, едва различимым стуком падает за зубцами. Услышать этот звук можно только если очень сильно вслушиваться и ждать чего-то похожего. Нет никаких сомнений, что никто из караульных ничего не заметил, ведь металл хорошо упакован в мягкие кроличьи шкурки. Потянуть конец на себя, выбрать слабину, помолиться, чтобы хотя бы один крюк зацепился за стену. Есть! Теперь тихонько в воду и ни в коем случае не потерять бурдюк надутый воздухом, иначе камнем на дно. Плавать в доспехах никак не получится, максимум какое-то время побарахтаться и то без гарантии.

Оно бы лучше без доспехов, но кто знает, как все обернется, тем более передвигаться практически бесшумно и с настоящей легкостью для них уже давно не проблема. Да и чехол достаточно хорошо маскирует легкое позвякивание кольчужных колец, а то еще и препятствует этому. Опять же, хорошо подогнанная кольчуга, при определенных навыках ношения и без посторонней помощи позволяет носить ее достаточно тихо. Ну и немаловажно то, что для осуществления задуманного доспех просто нужен.

Держась за веревку, Виктор подтянул себя к стене и пополз вверх, упираясь ногами в малейшую неровность. С него побежали струйки воды и ему показалось, что этот шум просто оглушителен, сродни водопаду в горах. Напряженный как арбалетная тетива, он замирает и вслушивается в окружающую ночь. Никто не поднимает тревогу, не слышно спешного топота ног, никакого окрика. Внизу видны темные пятна на поверхности воды, он умудрился добраться до стены гораздо быстрее благодаря веревке, остальные движутся куда медленнее аккуратными гребками.

Вверх. Перевалиться через стену. Взгляд на небосвод. Луна вот-вот появится из-за тучи, но время еще есть. Бегом к башне, кинжал уже в руке. Вот чернеющий провал арки, и он внутри. Прижаться к стене, слившись с ней воедино. Взгляд на проем ведущий на противоположную сторону и превратиться в слух.

Легкое позвякивание кольчуги и неторопливые шаги, человека исполняющую уже опостылевшую повинность. Все же с достатком у местного барона очень даже хорошо, если даже оставшиеся в замке воины облачены в кольчужный доспех. Вот дверной проем стал виден отчетливо, это луна вновь засияла на небосводе, заливая землю бледным светом. В проеме появляется тень, караульный уже внутри. Пора!

Виктор подшагивает за спину воину, перехватывает, бьет под колено, одновременно зажимает рот ладонью левой руки, гася вскрик в зародыше, и полосует кинжалом в правой по горлу. В башне слышится стук упавшего копья, хрип и бульканье, от которых кровь стынет в жилах. Но только не у Виктора, богатая практика, уже успела выработать привычку к убийству. В конце концов, уже не первый год это его работа.

Опустить тело на каменный пол. Сорвать с себя и со шлема чехлы. Подобрать копье и щит. Унять дрожь охватившую все тело, из-за бушующего в жилах огня. Сделать несколько шагов и появиться с другой стороны башни, изображая из себя караульного.

Едва он оказывается на стене, как его заливает лунный свет, и кольчуга на его плечах, отвечает на это тусклым блеском. Взгляд на площадку донжона. Прав был командир. Тысячу раз прав. Все же повезло им с Георгом. Хм. Сэром Георгом бароном Авене. Вон он караульный на самой высокой точке, глянул на мерно шагающего по стене товарища, и отвалился, направившись в другую сторону башни. Взгляд под стену. Крыши каких-то построек, судя по всему это конюшни, но это и не важно, главное, что внутри никого не видно.

Он приблизился к свисающей со стены веревке и дернул, подавая сигнал. Совсем скоро между зубцами проскользнула тень еще одного наемника, который не долго думая столь же бесшумно как и Виктор устремляется к другой башне. Вскоре место еще одного часового должен будет занять их товарищ, хоть бы не сглазить. Вот еще один, он так же устремляется в ту же сторону. Вскоре на стене оказывается весь десяток. Дело Виктора усиленно изображать из себя караульного, пока все посты не будут сменены, только после этого из арбалета будет снят тот, что находится на донжоне.

Хлопок прозвучал приглушенно и едва различимо, как и стон, и падение тела на самой высокой точке замка. Значит, с караульными разобрались и теперь пора двигать к караулке. Нужно кончать с остатками караула и растворить ворота. Пока все идет просто замечательно. Виктор издает крик филина. Это сигнал парням.

У ворот никого нет, как нет в этом и никакой необходимости. Ворота наглухо заперты, мост поднят, часовые на своих постах. Держать людей еще и здесь лишнее. Правда, в караулке никто не спит, из окошка, забранного слюдой, пробивается свет. Нападающие собрались у узкой двери. Десятник осматривает всех, убеждается, что все готовы, знаками в последний раз показывает как именно они будут действовать. Виктор легонько тянет дверь на себя, чтобы раньше времени не поднимать тревогу. Нормально, не заперта.

Все происходит настолько же неожиданно, как и быстро. Каратая ночь воины сидят за столом и играют в кости. Внезапно дверь распахивается и в ее проеме тут же появляются четверо. Они не вламываются во внутрь. Двое стоят на колене, двое возвышаются над ними. Резкие хлопки и четверо отваливаются от стола или падают пронзенные болтами, которые с такого близкого расстояния не удержит никакой щит. Десятник с ужасом понимает, что случилось что-то невозможное и страшное, он еще успевает ухватить рожок, но больше сделать ничего не получается, ему попросту не дают на это времени.

Мгновение и вся четверка исчезает из поля зрения, стоявшие на колене, просто уходят в перекат, а на их место тут же встает другая пара. Сдвоенный хлопок и они отваливают в сторону, а их сменяют другие, с вскинутыми арбалетами, водя ими из стороны в сторону и выискивая тех, кто мог уцелеть. Караулка небольшая, состоит из одного помещения, так что она вся на виду. Не просматриваются только небольшие участки с боков от двери. Стрелки все еще стоят с готовыми к бою арбалетами, а во внутрь, перекатом влетают еще двое, с короткими клинками наготове. Но это уже лишнее. Караул прекратил свое существование.

Грохот цепей, опускающегося моста. Скрежет распахивающихся створок ворот. Приглушенный обернутыми шкурами, топот множества лошадей. Эти звуки, распространяющиеся в ночной тишине, казалось способны разбудить всех обитателей замка. Но ничего подобного не происходит. Может кто и услышал все это, и даже проснулся, но уж точно не придал происходящему особого значения. Вот если бы зазвучал сигнал тревоги, тогда совсем иное, а так… Мало ли за какой надобностью открывают ворота.

Десяток диверсантов не задерживается у ворот ни на мгновение. Их есть кому заменить. Вместо этого они уже во внутреннем дворе. Двое держат под контролем ворота, которые оставались приоткрытыми, опасности ведь никакой. Двое врываются в донжон, доступ в который так же свободный, часового же нужно как-то менять. Вот остальные помещения заперты. Но с этим потом. Главное убедиться, что все в порядке и не допустить, чтобы здесь кто-либо заперся, ведь именно эта башня и является их целью. Остальные спецназовцы уже взяли под контроль помещение казармы, но во внутрь не входят. Штурм это уже не их забота. Их задача создать максимально благоприятные условия для остальных и они свое дело проделали блестяще.

Сотня врывается в замок единым порывом. Два десятка распределяются по улицам, их задача присмотреть за тем, чтобы среди черни не нашлось особых храбрецов, решивших изображать из себя героев. Особое внимание к трактиру, где несмотря на позднее время, в окна забранные бычьими пузырями, пробивается свет. Вот дверь распахивается, а затем резко закрывается, едва выходящий замечает незнакомых всадников.

Проходит совсем немного времени и на улицу вываливаются четверо воинов, облаченных в кольчуги. По всему видать, товарищи засиделись за кружкой доброго пива. Лучше бы они этого не делали. Но как видно, выпитое туманит их рассудок. Из оружия при них обнаженные мечи и кинжалы. Едва дружинники оказываются на пыльной улице, как тут же раздаются хлопки арбалетов. Затем четверо соскальзывают с лошадей, проводят контроль и вламываются в трактир. Появляются они столь же быстро, знаками давая понять десятнику, что опасности нет.

Только через несколько минут, один из испуганных посетителей трактира, внезапно протрезвевший, отваживается приоткрыть дверь и взглянуть наружу, где гарцуют всадники, разбившиеся на пары. Никого в трактире больше не трогали. Воинов там нет, а до остальных нападавшим нет никакого дела.

Тем временем, остальной отряд проследовал во внутренний двор, от него отделился еще десяток, им предстоит окружить жилой дом парными постами, но ни в коем случае не входить в него. Георг ни на мгновение не забывал о том, что в замке проживает мастер. Жадность – порождает бедность. Он уже принял решение обойтись без пленников. Ну, вообще-то, тут все зависит от сокровищницы замка. Если там будет пусто, то пожалуй придется рисковать.

Основная часть устремляется к казармам. Здесь должно быть еще порядка трех десятков солдат и если они успеют прийти в себя, дело может оказаться весьма жарким. Не успели. Внутри уже царила суета, большинство похваталось за оружие, но все же им не дали успеть организоваться. В распахнутые двери начали вбегать вооруженные люди, во внутрь полетели горящие факелы. Серьезно загореться и перерасти в пожар не успеет, зато даст хотя бы какое-то освещение.

В неровном свете, звучат резкие хлопки арбалетов и первые крики и стоны, полные боли и страданий, раздается звон клинков, брань, хрипы и рычание. Нападающие действуют слаженно, разбившись на тройки. Двое орудуют клинками, третий находится за их спинами, перезаряжая свой арбалет и пуская болты в тех, кто пытается противостоять его товарищам. Схватка длится не больше минуты. Потом контроль. И тишина. Слышны только стоны, шаги, бряцание железа и негромкие голоса переговаривающихся между собой нападающих. Все кончено.

– Дэн, доклад,– Георг находится посреди двора, восседая на коне. Нет необходимости самому махать мечом, когда все работает как отлично отлаженный механизм.

– Сэр, с пятого, по десятый десятках, убитых нет. Четверо легко ранены.

– Виктор?

– Сэр, спецназ, убитых нет, раненных нет. Доступ в донжон контролируем, дальше пока не продвигались.

В этот момент в ворота влетел всадник и вздыбив лошадь остановился перед командиром.

– Сэр, третий, четвертый десяток, потерь нет, раненных нет, поселок и ворота контролируем полностью.

– Принял. Возвращайся обратно.

– Слушаюсь, сэр.

– Дэн, выясни что там с домом и усиль оцепление.

– Слушаюсь, сэр. Шестой десяток за мной!

Выкрикнув приказ и не дожидаясь реакции подчиненных старший десятник скорым шагом двинулся в направлении двухэтажного дома. Десяток быстренько собрался и дружной гурьбой пристроился за начальником. Однако, практически сразу они переходят на бег. Уже понятно, что возле дома что-то не так. С противоположной стороны, где должен находиться садик, слышится девичий крик. Георг тут же направляет к дому еще один десяток с тем же приказом – в дом не соваться. Мастер это дело такое… Все может оказаться очень и очень не хорошо.

Возле дома разберутся и без него, Дэн далеко не мальчик, да и остальные обладают достаточным опытом, новичков в отряде нет. Нужно заняться донжоном. А вот туда лучше бы идти с десятком Виктора. Спецназовцы куда лучше подходят для этой роли. В подземелье центральной башни находится лаборатория мастера и если он там… Действовать нужно будет молниеносно, а у этих парней полный порядок как с реакцией, так и с опытом действия в помещениях.

Барон Гатине не раз сокрушался по поводу дурной привычки Георга время от времени брать его замок штурмом. Захватом же помещений спецназовцы занимались чуть не каждый день. Нет, все на пользу. Его личная дружина успела поднатореть в деле охраны и обороны замка, отработать навыки, когда враг уже ворвался в помещения. Эта наука впечатывалась в них множеством синяков и ссадин, оставляемых учебным оружием. Но ведь эдак совершенно невозможно работать, когда твои раздумья могут оказаться прерванными внезапным нападением. Да еще и Волан, всякий раз после неурочной побудки, ворчал похлеще любого древнего старца. И что за привычка почти каждый раз затевать штурм столь внезапно, можно же предупреждать хотя бы хозяина.

Даже дневные тренировки, когда по нескольку раз отрабатывались приемы по действиям в помещениях, доставляли массу неудобств. Ну, вот как прикажите реагировать, когда вам нужно пройти, а в коридоре во всю рубятся ваши дружинники и наемники. Да еще и Георг сразу оговорил, что во время схваток, барон не будет ни во что вмешиваться, разве только захочет взять командование своими людьми в свои руки. Было дело, взял. Получил несколько болтов в грудь, вместе с синяками, и позабыл об этой блажи. А что прикажете делать, коли тупые болты, пускаются очень даже нормальными арбалетами в упор. Нет, для этих игр он уже несколько староват. А вот его капитану похоже нравилось.

Вооружившись факелами, они проследовали в донжон. Георг и четверо спецназовцев остались внизу, а Виктор с остальными поднялись наверх. Пока они будут обследовать верхние этажи, барон пройдется по нижним и подвалу. Хорошо бы найти ключника, но это вряд ли. Эти слуги обычно жили поближе к господам, пользуясь их особым доверием. С другой стороны, помещений не так чтобы и много. Один наемник вооружается тяжелой секирой и башня наполняется звуками ударов.

Нет, они не вламываются во все помещения подряд. Просто незачем. На дверях висят наружные замки, значит внутри никого нет, а что там за ними пока не интересно. Казна должна быть в подвале и никак иначе. А вот дверь ведущая на первый этаж, заперта и замок там внутренний, так что нужно прорубаться. В руках одного из наемников секира, которая тут же вгрызается в дерево.

Почему первый? Потому что они сейчас фактически находятся на втором, именно там имеется единственная дверь наружу, к которой ведет лестница, больше похожая на времянку. В случае, когда замок падет, Донжону предстоит стать последним очагом сопротивления. Тогда защитники попросту разрушат не столь уж и основательную лестницу и нападающим будет весьма проблематично добраться до двери.

Первый этаж лишен каких либо окон, только небольшие отверстия, забранные решеткой и расположенные под потолком. Эти помещения обычно используются как кладовые или камеры, для содержания наиболее ценных пленников. В подземелье были и другие камеры, но с комфортом там было прямо скажем погано, рядом с ними располагалась пыточная.

Вдруг одна из дверей, на которую они не обратили внимания, распахнулась и в коридоре появился светловолосый парень. Ничего примечательного, худощавый, выше среднего роста, в обычных лосинах и камзоле, какие носят зажиточные горожане. В руках никакого оружия, самому на вид не больше восемнадцати, совсем молоденький. Георг хотел было на него шикнуть…

Он и сам не понял, как умудрился почувствовать опасность. Что-то внутри словно забило в набат. Он явственно почувствовал, что кто-то настойчиво отдает ему приказ наброситься на товарищей. Нет, ничего подобного делать он не собирался, но вот чью-то волю почувствовал. А потом ему стало не до того, потому что один из наемников, вдруг без замаха, коротким выпадом атаковал его мечом. Колющий удар, Георг отразил без труда, все же не даром в свое время его учитель, Джим, говорил, что у него незаурядные способности, но сам факт атаки его сильно поразил.

Но растерянность длилась не долго. До следующего выпада. Вот только атаковал наемник не Георга, а того, что был рядом с ним и на этот раз куда удачнее, клинок пробил кольчугу и вошел глубоко в тело. Парень просто не понял что происходит, а потому и не успел среагировать. Барон тут же атаковал взбунтовавшегося, чем собственно спас, того, что сейчас орудовал секирой и не замечал происходящего за спиной.

Сразу вспомнился мастер и его ученик. Этот скорее всего был учеником. Мастера хотя и могут выглядеть молодыми, все же предпочитают возраст постарше, этот же явно мальчишка. Времени на осознание происходящего совсем нет. Кто знает, может этот может зачаровать ни одного, а нескольких, сомнительно, все же ученик, но опять таки – кто знает. Урезонить зачарованного невозможно, пока не снимешь с него чары. Выбора нет. Выпад, и клинок входит в тело бунтаря.

Ученик! Георг отпрыгивает назад, в мгновение заламывает подмастерья и подносит к горлу клинок. Вовремя. Наемник стоявший до этого в стороне и прибывавший в растерянности от происходящего, уже готов атаковать, но вдруг замирает. Его господин сейчас в опасности и любое неверное движение может стоить ему жизни. Стук секиры так же прекратился, тот наемник тоже уже стоит в готовности атаковать своего сотника, но так же пока не знает, как ему следует поступить. Или все же в растерянности прибывает подмастерье.

Похоже, ученику под силу взять контроль только над двоими, недостаточно знаний, опыта и практики. Не избери он одним из своих орудий Георга и скорее всего, сейчас праздновал бы победу. Вряд ли конечно он сумел бы разобраться со всем отрядом, но забаррикадироваться в башне и перебить всех спецназовцев, оставив только двоих подвластных его воле, очень даже. Думать над тем, почему ему не удалось зачаровать самого барона некогда.

– Ты, мерзкий червяк, сейчас же сними чары с моих людей. Или я вскрою тебе глотку.

– А почем мне знать, что ты не сделаешь этого после.

– Я бы с удовольствием, но похоже придется договариваться с твоим учителем,– бросив взгляд на слабо шевелящихся раненных наемников, зло бросил Георг.

– Сэр,– растерянно осматриваясь, недоумевающее начал было тот что с секирой. Второй не менее растерян.

– Все потом, парни. Что с раненным?

– Я не могу накладывать длительные чары, только управлять парой человек,– буркнул ученик.

– Пока поверю.

Доверять тому, кто только что пытался тебя убить, очень глупо, но у Георга были основания для этого. Время от времени, во время бесед за бокалом вина, Волан ему кое-что порассказал. Между ними как-то сложились отношения, а может тут все дело в бароне Гатине. Не суть. Главное, что полученной информации было достаточно, чтобы понять – подмастерье не врет. Подобные чары даются только в результате упорного, а главное длительного труда.

Было еще одно обстоятельство. Зачарованного легко узнать если тебе известна одна тонкость. Зрачки зачарованного неподвижны и никак не реагируют на свет, эдакие серединка на половинку. Достаточно просто поднести любой источник света к глазам или заставить того взглянуть на свет, чтобы по неподвижным зрачкам узнать, наложены на него чары или нет.

– Что тут происходит?– А вот и Виктор с остальными.

– Виктор, возьми четверых с арбалетами и держите на прицеле этого червя. Не расслабляться, это ученик мастера, но зачаровать он моет только двоих. Если вдруг почувствуете, что что-то не так, убейте его.

– Ясно.

– А ты, червь, займись раненными и не дай Господь хоть один из них умрет, я тебе сам голову снесу. Глок, что с дверью?

– Дык, прорубил.

– Пошли.

Каменная лестница. Вниз. На стенах кольца с вставленными в них факелами, сейчас они не горят, но это дело поправимое. Становится несколько светлее. Продвигаясь вперед, они поджигают факелы, это барон пусть экономит, им ни к чему.

А вот один из обитателей этого этажа. Вжавшись в угол и трясясь как студень на них взирает толстый плешивый дядька, с бледной кожей. Ясное дело, надсмотрщику редко покидающему свой пост, неоткуда заполучить загар. Тут уж сразу и не поймешь, кто настоящий пленник, те что находятся в камерах или он. Рем как-то рассказывал Георгу воровскую хохму: Подзывают как-то сидельцы к себе надсмотрщика и начинают его жалеть – мол бедолага, им-то что, они посидят-посидят, да и покинут это мрачное место, кто на плаху, кто с клеймом на волю, кто на каторгу, а ему бедолаге тут всю жизнь сидеть.

– Здравствуй дорогой,– широко улыбается Георг.

Нужно же как-то вывести из ступора человека, иначе из него все клещами тянуть придется, а времени оно как бы не так чтобы и много. Когда же под рукой тот, кто хорошо знаком с данным местом, то и дело куда лучше спорится.

– З-з-здр-равствуйте, г-господин.

– Да ты не трясись так, дружочек. Сам посуди, зачем мне тебя убивать. Вот если не станешь помогать, то тогда очень даже. Так, как? Поможешь?

– Д-да, господин,– ага, заикается уже поменьше. Вот и ладушки.

– Рассказывай, что на этом этаже?

– Т-там камеры, в них рыцари несвижские сидят, что барон в походе захватил. Трое их.

– Хорошо. Дальше.

– Там, продукты, на случай осады.

– Так. А где казна?

– Дык, за этой дверью,– кивает на массивную дверь, да еще и сплошь обитую железом. Тяжко придется, у этого жирдяя точно ключей от туда нет.

– Что ниже?

– Там сидельцы. Два разбойника, вор и два недоимщика,– хм, а вот эти ему совсем не интересны, пусть с ними барон разбирается сам.

– Открывай дверь с рыцарями и иди вниз. Сиди там пока мы не уйдем из замка и не высовывайся.

Знакомиться с освобожденными некогда. Это может и подождать. Дел еще очень много. Проходя мимо раненных выяснил, что положение очень серьезное. Раны весьма тяжелы, подмастерье смог оказать только первую помощь, дальше нужно вмешательство настоящего мастера, да и то без гарантий. Георг приказал вынести раненных к жилому дому. Походя приказал разыскать кузнеца и с инструментом тащить его к интересующей его двери.

Стало понятно и то, как они смогли проглядеть этого паренька. Оказывается за одной из дверей находилась лаборатория мастера, запирающаяся на навесной замок. В неровном свете они увидели висящий замок, но проглядели то, что засов отодвинут. Простой результат поспешности и невнимательности.

У дома его встретил Дэн. Похоже везение, благодаря которому им удалось так легко завладеть замком, была с привкусом горечи. Двое наемников направившиеся в сад, обнаружили там молодого баронета в компании с девушкой. Услышав неладное и обнаружив двоих из нападающих, молодой человек вооруженный легким церемониальным мечом (какие обычно носили скорее для статуса), набросился на них. Результат, один тяжело раненный, и сам рыцарь присмерти, с болтом в груди. Девушку несмотря на то, что она кричала и царапалась как кошка, смогли спеленать без ущерба.

– Кто вы такой!?

А хороша! Даже в бледном лунном свете была видна ее красота. Темные длинные волосы, сейчас свободно развивающиеся на слабом ветерке. Как видно, они были аккуратно уложены и упрятаны под чепчиком или беретом, но в результате скоротечной и жаркой схватки, головной убор потерялся, а прическа приказала долго жить. Огромные темные глазищи, взирают так, что готовы испепелить, в этом темном омуте можно утонуть. Аккуратный носик, маленький рот, обрамленный тонкими губами, правильный овал лица, белоснежная кожа. Лунный свет, мог сыграть шутку, но Георг не сомневался, что и при свете дня она прекрасна. Одета в темное платье, со светлой вставкой на груди, подчеркивает изящную фигуру. Нет, не со служанкой уединился в саду молодой рыцарь.

– Аналогичный вопрос, госпожа. С кем имею честь?– Сохраняя хладнокровие, ответил он.

– Вы говорите с леди, так что извольте представиться первым! И прикажите развязать мне руки!

– Ошибка. Я говорю с моей пленницей,– все так же спокойно осадил ее Георг.– Ну да, Бог с вами. Мне сейчас не до вас.

– Да как вы!..

– Дэн, отведи этот боевой горн в сторону, мне некогда сейчас с ней ругаться.

– Пройдемте, госпожа.

– Убери руки, бандит!

– Госпожа.

– Не трогай меня! Эй вы! Если вы рыцарь!..

– Дэн! Уведи ее!

– Да, сэр.

Мгновение и девушка оказалась в крепких руках, а ее ноги вдруг потеряли опору. Она кричала и брыкалась как разгневанная фурия, но ничего не могла поделать против сильного мужчины. Она не прекращала кричать, пока ее уносили в сторонку. Похоже одна пленница у него все же будет, вот только кто она пока не ясно. Только бы ни какая-нибудь приживалка из обедневшего рода, не то она не стоит даже тех трудов, что сейчас на нее затрачивает Дэн, стараясь урезонить эту дикую кошку.

– Господин мастер! Я хочу говорить с вами!– Во всю мощь легких, чтобы его могли слышать в доме, закричал Георг.

– Кто именно хочет со мной говорить? Назовись.

– Я тот, кто захватил замок.

– Это я уже понял. Имя у тебя есть?

– Сейчас это не имеет значения. Достаточно того, что я рыцарь несвижской короны, а не бандит. Не мы начали эту войну, так что, я в своем праве. Итак. Трое моих людей получили тяжелые раны, так же ранен молодой дворянин. Всем им необходима ваша помощь.

– Баронет жив?

Вот как! Баронет! Нет никаких сомнений, что в сокровищнице они найдут лишь малую часть богатств барона, если он в здравом уме, а это именно так, то основные богатства он хранит в каком-нибудь тайнике. Выходит можно будет подзаработать еще, и немало, наследник дорогого стоит.

– Пока да. Но сколько протянет я не знаю. Я хочу с вами договориться. Вы оказываете помощь моим людям и ему, я возвращаю вашего ученика и сохраняю нетронутой вашу лабораторию.

Вообще-то, весьма щедрое предложение. Мастерам не так чтобы и легко найти себе ученика и порой в поисках проходят очень долгие годы. Взять хотя бы отшельника в горах, с которым Георгу приходилось сталкиваться несколько лет назад, или Волана, друга и подручного барона Гатине, которому было уже далеко за сотню лет, но учеником он так и не обзавелся. Да и сохранение лаборатории, тоже стоит немало, ведь там находятся многолетние труды мастера. Не все, но очень многое.

– Подойдите поближе к дому, а я выйду к вам. Там мы переговорим, мне тяжело каждый раз кричать. Старость, знаете ли.

Как же, старость, хитрован ты эдакий. Но выбора нет. Он ни за что не бросит своих людей, если есть возможность их спасти. Время же безвозвратно убегает, как вода в прохудившемся ведре. Придется рискнуть.

– Дэн.

– Я здесь, сэр,– тут же отозвался вернувшийся старший десятник.

– Я иду к нему.

– Сэр, он может вас зачаровать.

– Может.

Что-то там Волан напутал со своим скоротечным ритуалом, согласно которого, при попытке зачаровать Георга, он должен был умереть мучительной смертью. Вместо этого у него появилась способность сопротивляться чарам, а может все дело в слабости подмастерья. Да, скорее всего все именно так и есть.

– Но времени припираться с ним нет,– продолжил Георг.– Запоминай. Поставь здесь четверых с арбалетами, заряженными тупыми болтами. Столько же с дубьем. Когда приближусь к вам, прикажи мне бросить оружие. Как подойду вплотную, прикажи опуститься на колени, приблизьте к моим глазам факел, если зрачки не сузятся – вырубайте. Откажусь подчиняться – тоже самое.

– Георг…

– Время, Дэн. После штурмуете дом, разом со всех сторон, полными десятками. Главное вычислить мастера и убить его. Если кого еще зачарует, просто обездвижьте, через день, два чары спадут сами, без вреда.

– Понял. Все сделаю.

Когда он приблизился к дому на пару десятков шагов и остановился, навстречу ему вышел мужчина и впрямь преклонных лет. Впрочем, с мастерами ни в чем нельзя быть уверенным, во всяком случае, древнего старца он из себя не изображал, двигаясь хотя и степенно, но без намека на дряхлость.

Ага. Похоже неприятности не кончились. В Георга нацелены четыре арбалета. Нацелены ЕГО людьми. Когда же ты гад успел их зачаровать? Скольких ты можешь взять под контроль? Спокойно. Вряд ли он способен на большее, ведь у него не было возможности провести ритуал и привязать их к себе. После такого, при смерти мастера, умирали и зачарованные, а такие вот чары, на скорую руку могли быть столь же скоро и развеяны или истаивали сами собой, через день, два, все зависит от мастерства.

– Я так понимаю, что представляться не будем, сэр,– ухмыльнулся мастер нахмурившемуся при виде своих людей, находящихся на другой стороне, произнес мастер.