Текст книги "Боец"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Георг посматривает на преследователей. Ясное дело, что тяжелая конница в погоне не участвует, но и этим дать встречный бой не получится. В погоню бросилось не меньше трех сотен всадников. Многовато, для открытого боя. Примерно через две мили сотня вышла к оврагу, по дну которого протекает полноводный ручей с высокими обрывистыми берегами. Через него имеется только один удобный переход на несколько миль в оба конца.

Разумеется он рассчитывал при случае использовать это место, чтобы сбросить с себя погоню, но признаться все же сомневался, что эта предосторожность действительно пригодится. Все же гоняться за конным отрядом у которого имеется солидная фора… Но памфийцы проявляли завидное упорство в стремлении нагнать и покарать наглецов, осмелившихся устраивать им пакости. Превосходно! Это могло говорить только о том, что король Джеф находится в высшей степени раздражения. Выходит, они не зря уже вторые стуки кружатся над вторгшейся армией. По самым скромным подсчетам, за столь короткое время им удалось вывести из строя более сотни человек. На фоне того, что прошедшем сражении памфийцы потеряли едва ли больше четырех сотен, потери довольно значительные, есть с чего начать сердиться. Ничего, если дальше пойдет так же, то Джеф еще поскрежещет зубами, а то и сотрет их в порошок.

Вот только упорство погони очень сильно настораживало. Все говорило за то, что без боя тут не обойтись. А бой это дело такое… Драться и обстреливать противника с безопасного расстояния это совсем не одно и то же, тут могут случиться потери, и это в первые же сутки.

Дальше бежать не имеет смысла. Лошади они конечно повыносливее людей будут, но и их силы не бесконечны, долго подобную скачку им просто не выдержать. Конечно и у памфийцев та же самая проблема, но зачем загонять своих коней, когда можно поступить иначе, да еще и добавить противнику головной боли. Какая разница, что это вынужденная мера, главное чтобы у них самих голова не заболела. Наконец они на противоположном скате. Теперь нужно действовать быстро.

– Сто-ой! Спешиться! Коноводам отвести коней!

– Спешиться! – Слышатся команды десятников.– Козьи ноги не забудьте, Телячья немочь! Живее!

– С первого по четвертый десяток, занять позицию справа!– Продолжает раздавать команды Георг.– С пятого по восьмой, слева! Девятый и десятый по центру и прихватите копья!– Конечно у них не длинные пики, которые весьма эффективны против конницы, но это все лучше, к тому же свою роль должно сыграть и то, что противник будет подниматься вверх по склону, и его продвижение вовсе не будет легким.

– Чего встали, за мной!

– Торопись!

– Быстро, быстро!

– Взводи арбалеты!

– Куда на колено встал! Как будешь перезаряжаться!?– Десятники правильно понимают ситуацию, сейчас все будет зависеть не только от точности стрельбы, но и от скорострельности.

Вражеские всадники еще не успевают приблизиться к переходу, а сотня уже готова к встрече. Некуда деться памфийцам, либо атаковать в лоб, либо отправляться в обход. Но второе очень долго, к тому же загонят коней окончательно. Они еще не знают особенностей действий наемников, потому скорее всего захотят взять нахрапом. Подумаешь их встретят болты, ничего страшного, риск это часть их жизни. Здесь нет никаких укреплений и преград, кроме довольно пологого подъема, ручей имеет твердое дно и не топкие берега, это отчетливо видно по следам только что прошедшей тут сотни всадников. Противник сумеет дать только один залп.

– Слушать внимательно! Если не уверены в том, что поразите всадника, бейте по лошадям!

Георг прекрасно понимает, что если не сбить атакующий порыв, то сотня арбалетов, даже при их манере применения этого оружия, просто не способна остановить атаку конницы. А вот если в довольно узком проходе устроить завал из убитых или бьющихся в агонии лошадей, то противнику волей неволей придется как минимум замедлиться, а значит дать возможность для второго выстрела. Если это случится, то все, считай атака остановлена. Тогда всадники будут представлять собой куда лучшую мишень. От их позиции до ручья чуть больше семидесяти шагов, на таком расстоянии не всякий полный доспех сумеет сдержать арбалетный болт, а таковых среди преследующих не было, они слишком тяжелы, чтобы их кони выдержали подобную скачку.

Передовые всадники замедляют свой бег. Наконец противник сбился в одну массу и вновь пришпорив лошадей устремляется в атаку. Вот он плотной массой входит в проход. Вот он уже на берегу ручья.

– Бей!

Ноги лошадей вздымают мириады брызг, вода в ручье еще не успевшая очиститься становится черной. Мгновение и ручей преодолен. В этот момент слышатся первые хлопки. Им вторят ржание лошадей, полное боли и страданий, крики людей, лязг железа, шум вспениваемой воды, топот копыт. В поднявшейся какофонии уже невозможно командовать сотней, максимум его может услышать не больше дюжины, находящихся поблизости людей. Из повторных выстрелов он слышит только два или три, тех старших, что находятся поблизости, когда бьют десятники он уже ничего не слышит, просто целится в вырвавшегося вперед, сквозь мгновенно образовавшийся завал из раненных и убитых людей и лошадей, всадника. Хлопок звучит как-то неестественно слабо, забитый другими звуками, всадник скидывает руки и валится на круп лошади.

Два десятка занявшие позицию в проходе, сделав свои выстрелы, тут же отбрасывают арбалеты, хватают свои копья и вскидывают щиты. Если противник сумеет таки добраться до верха, то им предстоит замедлить его, чтобы дать возможность товарищам расстреливать атакующих. Нечего и думать, что этому жидкому строю удастся остановить атаку в одиночку, но вот в такой комбинации очень даже.

Вот всадники с большим трудом преодолевают образовавшийся завал и снова бросаются в атаку, но к этому моменту первые стрелки уже перезарядились и в них летят болты. Наемники стреляют только наверняка. Если всадник надежно прикрыт щитом, бьют в лошадь, сваливая животное и бросая седока под копыта других. Завал из тел все ширится. Противник словно напарывается на какую-то незримую черту, чтобы ее преодолеть им приходится платить кровью за каждый шаг.

Наконец передовые достигают наемников выстроившихся с копьями наперевес. Двигаться быстро они не имеют никакой возможности, а потому вломиться в жидкий строй у них не получается. А тут еще из-за спин копейщиков слышатся хлопки арбалетов. Это коноводы, понимая что в данной ситуации каждый боец на вес золота, побросав лошадей поспешили на помощь. Не сказать, что она оказалась лишней. Всадников уже готовых навалиться на строй, буквально сносит, следующие еще больше замедляются и просто приближаются к строю, где их встречают ударами копий. Не надеясь гарантированно достать до всадников, наемники безжалостно вгоняют сталь в тела коней, что в не меньшей степени гасит атакующий порыв.

Георг наблюдает за происходящим, уже вскидывая арбалет для следующего выстрела. Проклятые самовольщики! И ведь среди них нет десятников, только рядовые. Выходит, сами приняли решение, причем единодушно без споров, иначе никак не поспели бы. Но молодцы! Вовремя, ничего не скажешь. Но если вдруг окажется, что хоть одна лошадь потеряется, семь шкур спустит. Арбалет наведен, с такого расстояния даже полный доспех самого лучшего качества не спасет. Хлопок! Всадник заваливается влево, поймав боком оперенную смерть. Теперь быстро перезарядиться.

Как не жидок был строй копейщиков, но все же всадникам не удалось заставить их прогнуться или отступить. В немалой степени это случилось благодаря возникшим за их спинами стрелкам, которые ссаживали всадников одного за другим. Весьма весомое слово сказали и те, что оказались сбоку, стрельба буквально в упор, была просто убийственна по своей эффективности.

Наконец атакующие не выдержали и повернули обратно, преследуемые непрекращающимся обстрелом. Продолжая терять людей, памфийцы откатились назад и закружили вдали. Они все еще были в пределах досягаемости арбалетов, но такая стрельба имела бы хоть какой-то смысл, по слабо защищенной пехоте, а скорее даже по лучникам, не имеющим щитов. Однако арбалеты и не думали умолкать. По приказу Георга, наемники сейчас добивали раненных, проявлявших признаки жизни. Едва осознав это, те кто еще что-то соображал, старались замереть, чтобы не получить болт.

Георг окинул взглядом место побоища. В узком проходе смешались кони, люди, в одну сплошную и пугающую массу. Над оврагом раздаются стоны раненных и полное боли и страдания ржание лошадей. По прикидкам, потери атакующих около полутора сотен. Весьма впечатляюще, если еще учесть и то, что сами обороняющиеся не потеряли убитыми ни одного человека. Имелось двое с довольно тяжелыми ранами, еще пятеро отделались легкими ранениями. Соотношение просто дикое, даже для обороняющихся на стенах.

Коноводы все же не бездумно побросали коней, оставив их с увязанными в один узел поводами, по пять шесть коней. Это волей не волей заставило лошадей образовать некое подобие круга, бежать куда-либо они просто не могли, максимум слегка отдалиться.

– Эх, сколько добра!

Глядя на картину побоища и понимая, что ничего им не перепадет, вздыхает известный сотенный заводила Брук. С одной стороны понять его можно. От одного только вида побитых лошадей, любого обуяет жадность. А ведь есть еще и те, что не пострадали и сейчас либо стоят, с зажатыми в мертвых руках поводами, либо разбрелись по ручью.

– Радуйся, что сам цел,– усмехнувшись, решил охладить пыл подчиненного десятник.

Затягивать больше никак нельзя. Отбили охоту лезть напролом и ладно. Ночная вылазка? Пожалуй, что и нет. За сегодня они и без того хорошо потрудились. Интересно, где можно раздобыть вина. Парням просто необходимо отдохнуть. Хотя бы день.

***

– Три сотни убитых!

Король Памфии Джеф первый метался словно оборотень в клетке. Подумать только! В сражении у Гуры он потерял пять сотен человек, но там сошлись две армии, общим числом в семнадцать тысяч. Да, несвижцы понесли куда более ощутимые потери, но это нормально, проигравшая сторона теряет в разы больше, чем победившая. А тут… За прошедшие сутки, памфийская армия так и не встретилась с несвижской, но потери сопоставимы со сражением.

Настроение короля не могло исправить даже то, что члены совета Хемрода вынесли ключи от города, едва только король появился под его стенами. Событие, разумеется радостное, но вполне ожидаемое, а вот то, что творилось вокруг армии, радовать никак не могло.

– Барон, ты выяснил, кто это так над нами насмехается.

– Доподлинно нам пока ничего не известно. То что сообщают наши люди, разрозненно и противоречиво. Если судить по рассказам очевидцев, то количество нападавших получается от сотни до трех.

– Меня вовсе не интересует, что говорят наложившие от страха в штаны, трусы.

Злобно прошипел Джеф первый, схватив стоящего перед ним барона за рыцарскую цепь и притянув его лицо к своему. Не будь на том доспехов и король непременно ухватил бы за одежду, причем так, что скорее всего передавил бы горло. Об этом явственно свидетельствовали его налившиеся кровью, полные бешенства глаза. Он вообще был несдержанным, не то, что его сын. Но кронпринц предпочитал стоять в стороне и не вмешиваться. В этом походе он только командовал одним из отрядов, разумеется принимал участие в совете, учился и набирался опыта. Он мог высказать свое мнение, только наедине или по приказу отца, да и то, между ними была договоренность, что если его позиция будет резко отличаться от позиции короля, то он попросту воздержится от высказываний.

– Мне доподлинно пока ничего не известно,– сохраняя спокойствие, ответил вопрошаемый барон,– есть только предположения. Слишком мало времени, чтобы собрать достоверные сведения.

– Я слушаю тебя, Клод,– отпустив цепь и сделав по шатру несколько нервных шагов, потребовал король.

Его величество конечно мог разместить свою резиденцию в городе, но предпочел полевой лагерь. Войска должны видеть, что их король вместе с ними. Тем более, завтра армия продолжит движение, здесь им делать нечего, нужно развивать успех. Уже имелись сведения, что несвижцы собираются оборонять три хорошо укрепленных замка, если не удастся взять их сходу, то осада может затянуться, что никоим образом не отвечало намерениям Джефа первого.

– Во всех случаях было задействовано большое количество арбалетов,– начал объяснять барон Клод.– Оружие не столь распространенное как лук. К тому же нападавшие передвигаются верхами. Мне известен только один отряд, который соответствует этому описанию. Наемничья сотня некоего Олафа, который прославился во время люцино-мгалинской войны.

– Я помню об этом. Это они атаковали рыцарскую конницу?

– Да, ваше величество. Наемники тогда понесли просто огромные потери, но их новому командиру, некоему Георгу, удалось воссоздать сотню. Они сильно отличились в Кармеле, именно тем, что сейчас неизвестные проделывают с нами.– Что и говорить, не только в Несвиже был барон Гатине, подобные ему люди есть у любого короля. Степень их мастерства конечно разница, но они есть всегда.

– Ты хочешь сказать, что какая-то сотня наемников причинила нам столько неприятностей?

– Я предполагаю это. Для того чтобы утверждать, у меня недостаточно сведений. А потом, это не какая-то сотня, а достойный противник. Загросцы никогда не казались мне неумехами, как и их шпионы, тем не менее, им он кровь подпортил изрядно.

– Но виконт Бланш, утверждает, что их вывели на засаду как минимум из трех сотен бойцов, занявших выгодную позицию. И это вполне соответствует понесенным потерям. Чего ты молчишь? Понимаю, не хочешь задевать нежных чувств виконта, но его тут нет.

– Я не хочу сказать, что виконт испугался, он скорее хотел оправдать столь большие потери или что-то его ввело в заблуждение. А может он прав, а я ошибаюсь. У меня недостаточно сведений, ваше величество.

– А когда у тебя будет достаточно, этих самых сведений?

– Простите, но я затрудняюсь сейчас ответить. Мне нужно время.

– Нужно, так бери. Только не слишком много. Я хочу как можно быстрее узнать об этом человеке все.

– Слушаюсь, ваше величество.

– Счастлив Гийом, коли у него есть такие достойные воины,– когда полог за вышедшим бароном задернулся, наконец подал голос кронпринц.

– Джон, я всегда учил тебя уважать противника, но никогда не усердствуй слишком. Этот Георг наемник и это минус нашему дражайшему барону, что он не воюет на нашей стороне.

– Но если он несвижец…

– Он наемник,– с некой ленцой перебил сына король.– Для этой братии есть только золото, и служат они тому кто даст достойную цену. Вот то что у короля Несвижа есть такой цепной пес как барон Гатине, действительно его счастье.

– Сомневаюсь, что можно воевать ТАК, только за золото.

– Ты же слышал, он уже так воевал, в Кармеле.

– А в чьих интересах по настоящему было то восстание?

– Хм. Возможно ты и прав. Проклятье, я уже начинаю его уважать, хотя доподлинно и не знаю кто он.

– Думаю, очень скоро мы будем это знать. Конечно барон Клод, не Гатине, но не думаю, что он намного хуже. Ведь ему удалось обвести вокруг пальца несвижского пса, и король Берард, узнал о нашем вторжении ровно тогда, когда это понадобилось нам.

Тут принц был полностью прав. Пожелай Джеф первый, и они могли вторгнуться в Несвиж абсолютно неожиданно. Но тогда была бы слишком велика вероятность того, что Хемрод, этот богатый город, пришлось бы брать штурмом. Именно поэтому, сведения все же поступили к несвижцам, но оставшегося времени было явно недостаточно, чтобы собрать большие силы. А вот после поражения армии Несвижа, вероятность сдачи Хемрода сильно возрастала, что впрочем и произошло.

Если бы Берард, немного повременил, то он с куда быстрее и с меньшими потерями разделался бы с памфийцами. Но Джеф правильно его просчитал и пока выигрывал. Плохо было другое, король был убит, а о кронпринце ничего доподлинно не было известно, кроме того, что он мужеложец. Никто не знал, чего от него можно ожидать, это была темная лошадка, до сегодняшнего дня никоим образом не проявившая себя.

– Что же, подождем,– наполняя свой кубок вином, устало произнес король.

ГЛАВА 3

– Ну и что ты об этом думаешь?– Отправив восвояси закончившего доклад десятника, обратился Георг к своему помощнику.

– Не нравится мне это,– почесывая нос, ответил Дэн, не скрывая своей растерянности.– Оно конечно, сотня солдат в фуражирском отряде, это серьезно, но памфийцы уже давно себя не ведут так вольно.

Что и говорить, он был прав. За прошедшие три недели, наемники заставили себя уважать и теперь фуражиры выходили отрядами не менее двух сотен. Причем, половину отряда составляли лучники с длинными луками, которые мало чем уступали по дальности арбалетам. Открыто нападать на такой отряд было себе дороже, а потому Георг предпочитал обходиться обстрелом из засады, с немедленным отходом.

Разумеется перебить обоз подобным образом было нельзя, только лишь нанести кое-какие потери, но атаковать такой отряд… Он не сомневался, что им по силам перебить противника, вот только за это пришлось бы заплатить большими потерями, которые никак не входили в его планы.

И вот когда такие усиленные отряды стали вполне привычным явлением, памфийцы отправляют сотню солдат, без прикрытия лучниками. Что это? Излишняя самоуверенность? Вряд ли. Король Джеф первый, сейчас должен быть в бешенстве. Взять сходу замки, в которых укрепились остатки несвижской армии, не получилось. Мало того, при штурме войска понесли большие потери и теперь пришлось переходить к планомерной осаде. К тому же армия несла постоянные потери от кружащейся вокруг нее сотни наемников.

Несли потери и подходящие подкрепления, которые пока не были знакомы с новой тактикой противника. На сегодняшний день, основная часть погибших приходилась именно на новые части, в особенности ополчение, у которых с выучкой и вовсе было плохо. Ополченцы слишком много суетились и метались, может на тренировках они и могли что-то показать, но вот когда рядом хрипит умирающий, когда тебя забрызгивает чужой кровью, когда кричит как свинья на забое твой товарищ, с которым ты только что вел беседу, сохранять спокойствие и выполнять то, что в тебя вдалбливали на тренировках, не так-то и просто. Было дело, выметнувшаяся, после залпа, из засады сотня, порубала практически весь двух сотенный отряд ополченцев.

И вот в этой ситуации, король Джеф преподносит такой подарок. Ох, что-то тут не так. Но что именно? Засада? Может быть такое, что разведчики не смогли рассмотреть дополнительные силы? А почему бы и нет. Кто сказал, что только его люди умеют хорошо прятаться.

– Знаешь Дэн, по моему за нас решили взяться всерьез.

– Думаешь засада?

– Уверен. Короля Джефа окружают далеко не дураки, а тут такая глупость.

– И что будем делать?

– Знаешь, мы уже почти месяц кружим над памфийцами, а добычи, кроме того первого дня никакой. По моему это не правильно.

Вообще-то это была не правда, трофеи у них имелись, вот только достойными их назвать было несколько сложно. Ими были уничтожены полностью два отряда, сотня фуражиров и две сотни ополченцев. Но что можно взять с простых солдат и тем более ополченцев, вчерашних крестьян и ремесленников. Так, одни слезы. Даже оружие их стоило настолько мало, что поневоле задумаешься, а стоит ли овчинка выделки.

Георг совсем не просто так завел речь о добыче. Одно дело, выполнять приказ короля за оговоренную плату, будучи простым наемником и совсем другое, когда ты теперь являешься бароном и владетелем. Необходимо подумать о будущем, о том, что после войны придется восстанавливать пришедшие в упадок земли. Для того, чтобы это сделать понадобятся большие средства. Ну и откуда они возьмутся, если он только и будет кружиться над вторгшейся армией нанося ей потери, да еще не имея возможности воспользоваться трофеями с поля боя?

– Чтобы взять добычу, нужно как минимум перебить серьезный отряд, а такие мы только обстреливаем, после чего убегаем.– С долей осуждения произнес Дэн.

– Значит, возьмем какой-нибудь замок.

– Шутишь? Замки сейчас либо стоят пустые, либо разрушены, либо с таким гарнизоном, что лучше и не соваться. К тому же ни о какой казне в них говорить не приходится, прежние хозяева все вывезли.

– Это если не высовывать свой нос за пределы Несвижа. Но ведь сейчас война или я что-то неверно понимаю.

– Думаешь навестить Памфию?

– Ну, в Кармеле нам это неплохо удавалось. А потом, не думаю, что это улучшит настроение его величеству, в особенности приграничным баронам, которые отчего-то решили, что их дома находятся глубоко в тылу. Гийому это тоже пойдет на пользу. Ведь на нас начнут охоту и в Памфии, а значит, куда меньше войск проследует сюда. Так что, выгода со всех сторон.

– Хм. Ребятам это понравится в особенности.

– Дурные настроения?

– Ничего такого, чего ты не знаешь.

– Значит, все в порядке?

– Да нормально все, Георг. Просто кто же откажется от дополнительной прибыли.

– Это точно.

– Так, что будем делать с теми фуражирами?– Все же решил уточнить о насущном, старший десятник.

– Ничего не будем делать. Поднимай людей. Уходим. Да, нужно присмотреть за тылами. Мало ли, вдруг наших разведчиков обнаружили и решили пройти по следам.

– Ясно.

Понимая, что привлек к себе слишком пристальное внимание, Георг был крайне осторожен и старался не выводить своих людей на открытое место. Мало того, чтобы использовать эффект внезапности, он вообще старался избегать любых контактов. Появление его сотни на территории Памфии должно было оказаться громом среди ясного неба.

– Хм.

– Чего кряхтишь как дед.

– Крепкий орешек,– покачав головой изрек Дэн,– нам таких пока еще брать не приходилось.

– Это точно. Но думаю справимся.

– Сомневаюсь. В такой твердыне гарнизон должен быть очень серьезный, никак не меньше сотни, а то и полутора. Серьезный владетель.

– А главное богатый.

– Как бы то богатство нам поперек горла не встало. Может поищем кого помельче?

– Не думаю, что там сейчас много солдат. Сам посуди, может ли местный барон отсиживаться в стороне, когда идет такая война. Уверен, что там сейчас нет и половины дружины.

– На этих стенах и двумя десятками можно отбивать атаки сотен. Ну, ладно, поменьше. Но на нас их хватит с лихвой.

Что и говорить, замок к которому они вышли на четвертый день пути производил впечатление. Он имел форму неправильного многоугольника на углах которого располагались высокие башни. Сами стены тоже не перешагнешь, высотой никак не меньше двадцати пяти футов. Перед ними ров ни ширина, ни глубина которого не были известны. Судя по всему он не заполнен водой, но к добру это или к худу пока не ясно, все зависит от того, что придумал новоявленный барон.

Дэн был просто убежден, что в своем желании как можно серьезнее пополнить мошну, сотник решил откусить слишком большой кусок пирога. Замок имел весьма внушительные размеры. Такие зачастую служили опорными пунктами целых областей, и не редко становились основой для возникновения города. В схожих с этой твердыней, сейчас находились осажденные остатки несвижской армии.

– Сэр, нам удалось захватить троих крестьян,– подошел с докладом десятник Виктор.

Несмотря на свою слабость по отношении женского пола, парень оказался достоин звания десятника и мало того, сумел сделать свой десяток одним из лучших, а во всем, что касалось разведки, равных им не было. Впрочем, этому в немалой степени способствовало то, что к нему были определены двое наемников, в прошлом охотников, а скорее браконьеров, уж больно ловки. Так что подготовка у этих парней была куда как специфичной. Помимо прочего, сюда были отобраны самые перспективные бойцы, и их Георг натаскивал лично. С легкой руки Сэма, этот десяток называли ‘спецназ’ – десяток специального назначения.

Вот уже несколько лет этот странный, не отличающийся смелостью (скорее откровенный трус) мужчина находится при сотне. Было просто удивительно сколько всего он знал. Он сумел наладить изготовление арбалетов буквально на коленке, имея в своем распоряжении только малую походную кузню и всего пять обозников, никогда не отличавшихся мастеровитостью. Он вел все хозяйственные дела сотни, даже порой приторговывал, для чего Георгу пришлось озаботиться еще одной повозкой и теперь его обоз включал в себя четыре большие повозки. От него же исходило и множество подсказок, которые сотня сейчас с успехом применяла в бою. Новоявленный барон уже давно порывался прижать одноногого калеку и вытрясти из него всю его историю, но все время как-то было не до того.

– Допрашивали?

– Только выяснили, что они из замковых. Отец с сыновьями, бортники, обихаживали дупла, теперь возвращались,– доложил Виктор.

Все верно. Замысел барона Авене им не известен, так что можно и чего попортить. Выяснили, что пленники вполне хорошо знакомы с замком и ладно, остальное в руках сотника.

– Ясно. Бортники это хорошо, этих хватиться не должны. Давай сюда старшего.

Папашей оказался мужичок лет пятидесяти. Правильный такой, по всему видать глава семейства. Это хорошо, с таким договориться будет куда как просто. Конечно могло статься и так, что он нипочем не захочет предать своего владетеля, выказывающие преданность попадались не так чтобы и очень редко. Правда, те в основном относились к челяди, ну там дворецкие, повара, конюхи, иные замковые слуги. Этот же все больше шляется по лесам, потому как пользу своему сюзерену может приносить лишь вне стен. Такие, как и те, что были задействованы в полях или занимались ремеслами, уже не так сильно проявляли свою преданность.

– Как зовут?– Доброжелательно глядя на пленника, поинтересовался Георг.

– Дык Паттол, ваша милость.

– Бортник?

– Так.

– А проживаешь в замке?

– В замке ваша милость.

– Слушай меня внимательно, Паттол. Я намерен захватить замок, уж больно мне не дает покоя богатство твоего господина. Чего смотришь так, словно тебе до этого нет дела? Есть и мы оба это знаем, как и то, что я все одно узнаю то, что мне нужно…

Только очень не умный человек считает, что простолюдины представляют собой сплошь тупую скотину. На деле это ой как не верно. Да, они не могут связать пары слов, не умеют читать, не обладают манерами, но они не тупы. Во всех жизненных вопросах и уж тем более касающихся непосредственно их, они разбираются очень даже хорошо, а их хитрости и изворотливости можно только позавидовать.

Большинство баронов, даже самых кичливых, даже представить себе не могут, что ими манипулирует их скот, крестьяне и ремесленники, в особенности первые. Ему только кажется, что это он решил поставить на место соседа и оттяпал у него приглянувшийся луг. Как бы не так. Ему бы задуматься, откуда вообще у него в голове взялась мысль об этом луге и с чего он вообще взял, что там выпаса или сенокос куда как лучше. Он даже не вспомнит о том, что это результат не раз оброненных фраз его крестьян, намерено сетовавших на это в его присутствии, так чтобы и не обращаться к нему, но чтобы это достигло его слуха.

Так что, Георг ничуть не сомневался в благоразумии пленника, что и подтвердилось. Бортник справедливо рассудил, что эти все одно нападут на замок и захватят его, а вот удержать не смогут. Значит, им нужна только казна господина, ну может еще кого захватят, чтобы заполучить выкуп. Но грабить чернь и устраивать бесчинства никто не станет. С добычей им не уйти, слишком уж она может сковать, по той же причине никто не станет угонят в полон людей. На долго задерживаться в замке никак нельзя, ведь могут подойти и войска, а они сейчас с завидной регулярностью движутся в сторону Несвижа.

Все складывалось таким образом, что Паттолу, следовало думать о своей шкуре, так как остальным угроза была минимальна. Разумеется он думал только о своих близких и соседях. Бароны, они пускай сами разбираются в своих делах, дружинники, за то и серебро получают, и пуза свои вволю набивают, чтоб случись, заплатить за то своей кровью. С ним же все было просто. Если он прибудет на сутки позже, то это не вызовет никаких подозрений. Но если вернется со следами пыток, то господину не понравится, что нападавшие получили сведения от него. Плевать, по доброй воле или под пытками, он предал своего господина, а потому его скорее всего казнят, в назидание другим. Так что старик говорил вполне охотно и настолько подробно насколько мог.

Предположения Георга оказались верными. Этот большой замок имел все шансы в скором времени, относительно конечно, превратиться в город, он по сути уже был небольшим городком. За стенами располагалось около трех десятков домов ремесленников и до двух сотен человек. Там обитали кузнецы, скорняки, ткачи, замковая челядь, другие мастеровые, имелся даже трактир. Бортничество довольно редкий и специфический и прибыльный промысел, потому и эту семью держали поближе к господину.

Имелся и свой посад, там обретались тоже ценные для барона люди, просто места за стенами уже не было, но зато он мог их быстро упрятать за укреплениями. В округе было разбросано несколько деревенек с сервами и ферм арендаторов. Пойдет пара десятков лет и замковая стена разрастется, увеличивая площадь охваченную стенами и соответственно население за ними.

Замок не только выглядел твердыней, но и был таковой. Помимо стен его опоясывал ров шириной более двадцати футов и заполненный водой до краев. В настоящий момент там находилось три десятка воинов и госпожа баронесса с детьми, сам барон с дружиной был в походе. Примерно с неделю назад к ним в гости пожаловала какая-то молодая баронесса, с десятком воинов. Вот пожалуй и все воинство. Все они располагались либо на постах, либо в центральном замке, где находились и казармы, и конюшни, и жилой дом барона. Как и следовало ожидать, все наиболее ценное укрывалось в донжоне, самой высокой и наиболее укрепленной центральной башне.

К сожалению, несмотря на относительную отдаленность от границы, барон серьезно подходил к вопросу безопасности, а потому все укрепления содержались в исправности. Никакой иной возможности попасть в замок не было, кроме как через ворота, или штурмуя стены. Правда с охраной ничего особо мудреного не было. На стенах круглосуточно находились четыре караульных, по сторонам света, на каждого из которых для обхода, приходилось по два участка стены, в общей сложности около ста семидесяти шагов, считая с башней, разделявшей эти участки. На верхней площадке донжона еще один караульный. У главных ворот караулка в которой находится еще шесть человек, десятник и смена.

Самое неприятное обстоятельство бортник приберег напоследок. В замке проживал мастер со своим учеником. Радовало хотя бы то, что несмотря на лабораторию располагающуюся в подземелье донжона, проживали они все же в жилом доме барона. Это в значительной мере уменьшало добычу, так как на захват пленников и соответственно выкуп за них можно было позабыть. Штурмовать здание в котором находится мастер было очень опасно. Можно было не потерять ни одного человека при захвате замка и положить многих, если сунуться в этот дом. Так что самое лучшее это его изолировать. Не дай господь, этот колдун решит в эту ночь поработать в своем подземелье. Нет, от захвата донжона они не откажутся, но тогда все может оказаться куда как сложнее.