Текст книги "Корсар"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Джек Дю Брюл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Сработали рефлексы – Кабрильо включил передачу и нажал на газ. Быстрый разгон не относился к главным достоинствам «КОТа», однако он рванул с места, словно дикая кошка. Полицейский открыл стрельбу, но пули оставляли на стекле лишь безобидные отметины, а от брони просто рикошетили.

– Готово! – крикнул Марк.

Хуан бросил взгляд на дисплей: там появилось изображение с камеры, установленной под передним пулеметом. Оружие было готово к бою, его ствол высовывался из-под бампера.

– Пли! – скомандовал Хуан.

Марк нажал на кнопку – грузовик затрясся, а под кабиной расцвел огненный цветок. Пули прошили асфальт по прямой, которая тянулась от машины к ливийцу. Тот бросился влево, но преждевременно – Мерфи успел скорректировать прицел. Очередь угодила в ногу, а затем двинулась вверх, прошивая полицейского со скоростью четыреста попаданий в минуту. Тело рухнуло на асфальт и перекатилось на спину. Со стороны казалось, его обработал львиный прайд.

Убийца-полицейский, только что расстрелявший мирную семью, бросился к машине, а его товарищ побежал ко второй. Покончив с первым бандитом, Марк развернул ствол в сторону его напарника. Пули загрохотали по машине, изрешетили кузов и выбили все стекла. Раздробленный остов автомобиля осел на землю, так как шины тоже изодрало в клочья. Ливиец, спрятавшийся было за приоткрытой дверцей, понял: его позиция оставляет желать лучшего. Он нырнул на заднее сиденье, выбрался из салона с другой стороны, скрючился у колеса и сидел как мышь, пока пули превращали машину в груду металлолома.

Опасности он пока не представлял, поэтому Хуан крутанул руль, направляясь ко второй машине. Бандит уже карабкался внутрь, но тут его осветили мощные галогенные фары «КОТа». Как и минутой раньше, на грузовике лихорадочная пальба из пистолета никоим образом не сказалась.

Кабрильо правил прямо на убийцу. Его переполнял холодный всепоглощающий гнев.

– Держитесь! – больше для порядка велел он коллегам за мгновение до удара.

Дверца машины с ужасающим скрежетом впечаталась в тело полицейского. Бандит лишился ноги, кисти и головы. От удара автомобиль сперва лег на бок, так что колеса погрузились в щебенку, а потом перевернулся.

– Второй! Второй! – завопила сзади Линда.

Хуан обернулся и увидел, что уцелевший полицейский тянется в салон автомобиля – за рацией, разумеется. Разворачивать грузовик и стрелять из пулемета не оставалось времени, поэтому Хуан достал из тайника «файв-севен» и бросил Линде. Та поймала оружие правой рукой, а левой приоткрыла окно.

Линда сняла оружие с предохранителя и мгновенно открыла огонь. Линк наклонился и помог опустить стекло до конца, чтобы обеспечить больший сектор обстрела.

Стрелять было очень неудобно. Линда оперлась о боковое зеркало и, но пояс высунувшись из окна, стала налить с такой скоростью, что характерный треск выстрелов «файв-севена» звучал непрерывно, словно фейерверк.

Кабрильо уже собрался предупредить Линду, что где-то наверняка прячется четвертый полицейский, когда тот сам появился из-за дюны и начал палить из автоматического пистолета. На таком расстоянии о точности оставалось лишь мечтать – магазин опустел секунды за четыре. Пули свистели вокруг «КОТа», отскакивали от брони и оставляли отметины на стекле. Одна пуля пролетела возле головы Линды. Осколок металла угодил в шею Линку; попади он чуть ниже – рассек бы сонную артерию.

Зажав рану, темнокожий гигант ухватил Линду за лодыжки в ту секунду, когда Хуан резко вывернул руль, подставляя стрелку бронированный борт. «КОТ» едва не опрокинулся.

– Ты ранен! – воскликнула девушка.

– За утренним бритьем и то сильнее порезался! – невозмутимо парировал Линк.

Впрочем, когда Линда открыла аптечку, прикрепленную сбоку от сиденья, он возражать не стал.

Кабрильо вновь круто повернул в расчете задействовать передний пулемет, а Линда сумела выиграть несколько важнейших мгновений: полицейский прятался за машиной и лишь теперь опять потянулся к рации.

Марк открыл огонь при первой же возможности, целясь не в ливийца – тот успел спрятаться, – а в заднюю часть автомобиля. Вскоре из пробитого бензобака хлынул бензин. Каждый седьмой заряд был трассирующий, и уже со второй очереди лужа горючего вспыхнула. Языки пламени с громким свистом выплеснулись из-под днища, оторвав задние колеса от асфальта. Ливиец кинулся в пустыню, но недостаточно быстро.

Бензобак взорвался – машина с пылающим днищем взлетела в воздух и сделала сальто. Она рухнула в двух шагах от бегущего бандита, подняв в воздух тучи песка и сноп пламени, который тут же охватил ливийца. Когда пыль осела, все увидели, что человек горит, словно факел. Полицейский упал на землю, стараясь потушить огонь, но пропитанная бензином одежда занималась снова и снова.

Мерфи дал еще одну короткую очередь. Из милосердия.

– Где последний? – спросил Хуан.

– Наверное, в пустыню побежал, – ответил Линк.

Линда наложила ему на шею повязку и уже мыла руки.

Кабрильо выругался. Скоро появятся другие машины, но свидетелей оставлять нельзя. Он съехал с дороги.

Надежная подвеска позволяла легко передвигаться по песку, и скоро «КОТ» разогнался до шестидесяти километров. Фары четко освещали следы ливийца; расстояние между глубокими отпечатками ног было значительным: убийца мчался во весь опор.

Через минуту впереди показался полицейский. Он несся, словно перепуганный заяц. Даже увидев огромную кабину грузовика, он не думал сдаваться, а продолжал бежать. Хуан приблизился вплотную, чтобы злодея обдало жаром двигателя.

– Что будем делать? – с тревогой в голосе спросил Марк.

Хуан промолчал. Он видел смерть, сам убивал сотней различных способов; несмотря на это, хладнокровная расправа ему претила. Увы, зачастую обойтись без нее никак не получалось. Каждый раз, бесстрастно отнимая чужую жизнь, он чувствовал, как теряет кусочек души. Хуан молил, чтобы ливиец обернулся и открыл огонь, но тот бросил оружие у машин. Переехать бы его, и дело с концом. Так было бы правильно.

Кабрильо напряг ногу, собираясь добавить газу, но тут же опять расслабился. Должен существовать другой способ! Вдруг полицейский бросился в сторону, поскользнулся на песке и упал. Хуан ударил по тормозам и вывернул руль так, что «КОТ» дал крен. Все четверо ощутили сильный толчок.

Не дожидаясь, пока грузовик остановится, Хуан распахнул дверь, выпрыгнул и склонился над телом. Всматриваться не потребовалось – через минуту он вернулся в кабину с плотно сжатыми губами.

Кабрильо напоминал себе о стрельбе, о Линде, которая рисковала жизнью, о ранении Линка, но в душе понимал: легче не станет. Вернувшись на дорогу, он подъехал к изувеченным автомобилям. Один еще горел.

Хуан забрал у Линды пистолет, вставил новый магазин и выбрался на дорогу. Поочередно целясь в изуродованные машины, он подошел к одной, снял микрофон рации и зашвырнул подальше в пустыню, чтобы какой-нибудь добрый самаритянин не связался с властями. Салон второго автомобиля превратился в лужу расплавленного пластика, и туда Хуан не полез.

Он приблизился к седану, набрал полную грудь воздуха и заглянул в окно. Запах крови оставлял во рту неприятный привкус. Никто не уцелел. Утешаться оставалось лишь тем, что все члены семьи умерли сразу; впрочем, от этой мысли ненависть к безжалостным убийцам не отступала. Бумажник на коленях водителя тоже пропитался кровью, но Хуан заставил себя его раскрыть. Владельца автомобиля звали Абдул Мохаммад. Судя по удостоверению личности, он был школьным учителем из Триполи. Денег у него почти не оказалось – всего пара динаров.

Теперь Кабрильо не переживал из-за гибели четвертого бандита.

Семью расстреляли за то, что им нечем было заплатить взятку.

ГЛАВА 12

Семь часов путешествия тянулись бесконечно. Линк всю дорогу спал, его массивная фигура раскачивалась в такт тряске «КОТа» по бездорожью. Линда предложила сменить Хуана, но тот отказался: ему нужно было отвлечься. Едва перед глазами вставал залитый кровью салон седана, пальцы Кабрильо до белизны впивались в руль.

Марк и Эрик проложили идеальный маршрут через горы, а машина вела себя даже лучше, чем обещал Хэнли. На самых крутых подъемах урчание двигателя усиливалось лишь чуть-чуть, а тормоза превосходно держали. Макс позаботился даже о специальных цепях – те волочились за задними колесами, словно гигантские брызговики, и заметали следы.

Преследования они не боялись, но ощущение гонки присутствовало, по крайней мере поначалу. Ливийцы быстро поймут, что произошло на шоссе, и им захочется поймать убийц полицейских, какими бы подонками ни были стражи порядка.

Хуан постоянно держал связь с «Орегоном». ВМФ задействовал эскадрилью Е-2С «Хокай». Самолеты радиолокационного обнаружения находились в пятидесяти километрах от берега и следили за поисковыми группами. Отчеты воздушной разведки передавали Кабрильо, поэтому, когда на рассвете ливийцы поднялись в воздух, он не сомневался, что группу предупредят об их приближении.

Пока все шло гладко. Поисковые группы прочесывали район далеко в стороне от места аварии.

– По GPS до самолета два километра, – сообщил Марк. – Мы со Стоуном отметили отличное место, где можно спрятать «КОТа».

Кабрильо оглянулся. Они проезжали по неглубокой горной долине на высоте более километра. На голых каменных склонах не было ни травинки, у подножия росли чахлые кустики. Настоящая пустыня!

– Пятьсот метров влево! – скомандовал Мерфи.

Хуан повернул влево, подъехал к склону и тут же увидел место, которое его помощники отыскали на спутниковых снимках. Скалу рассекала узкая щель достаточной для «КОТа» ширины. Обнаружить машину удастся, только если лететь прямо над ней.

– Отлично! – пробормотал он, въехал в ущелье и заглушил двигатель, отметив, что топливный бак полон еще на две трети. Расход горючего на пересеченной местности оказался даже меньше, чем предсказывал Макс.

Хуан с Линдой и Марком молчали, привыкая к тишине.

– Приехали? – сонно спросил Линк.

– Почти. Просыпайся, верзила.

Линк зевнул и со вкусом потянулся. Линда щелкнула незаметным переключателем, и задняя стенка кабины опустилась, открывая доступ в грузовой отсек. На задание в этот раз взяли лишь самое необходимое: автоматы, гранатометы и четыре рюкзака, упакованные еще на корабле. Линда стала передавать вещи. Схватив рюкзак, Кабрильо выскочил наружу и принялся разминать спину.

Даже внутри узкой расщелины было жарко и сухо, на зубах скрипел песок. Не верилось, что кто-то умудряется здесь жить, однако факт остается фактом: люди населяют Сахару уже многие тысячелетия. Пустыня – настоящий памятник приспособляемости и находчивости человеческого племени.

Остальные тоже вышли из кабины. Марк сверился с GPS и указал на север.

Всю дорогу друзья молчали, и сейчас говорить тоже не хотелось. Хуан первым полез на очередной безымянный пригорок. Глаза защищали панорамные очки, а затылок уже начало припекать. Он достал из кармана платок и обернул вокруг шеи. После долгой езды в тесной кабине прогулка оказалась очень кстати.

Через четверть часа они преодолели тяжелый крутой участок и наткнулись на первые следы катастрофы – искореженный кусок алюминия размером с дверцу автомобиля. Будь в группе эксперт, он без труда опознал бы крышку люка переднего шасси «семьсот тридцать седьмого».

Хуан поднял голову и обнаружил, что весь склон усеян обломками, а ближе к вершине застыл огромный кусок фюзеляжа. Казалось, ураган обрушился на дом какого-то бедняги и камня на камне не оставил.

Вне всяких сомнений, удар получился сильнейший. Если не считать двадцатиметрового куска фюзеляжа, остальные обломки металла и пластмассы были не больше первого, который попался Кабрильо. Самолет прорыл в склоне глубокую борозду. Взрыв топлива выжег все кругом, словно лесной пожар, вот только деревья поблизости никогда не росли.

На подходе к вершине ветер дул в спину, и запах авиационного топлива уносило дальше. Теперь же он пропитывал все вокруг и мешал дышать. Пришлось обмотать лица платками.

Для осмотра вершины Кабрильо и его команда рассредоточились. Марк фотографировал большие обломки, уделяя особое внимание металлическим. Он сделал несколько крупных планов срезанных болтов, некогда крепивших сиденья к полу. Хвост, который по теории Марка и Эрика отвалился в момент катастрофы, нигде не просматривался. Если молодые люди не ошиблись, он отыщется далеко-далеко отсюда.

– Командир! – позвала Линда. Она стояла слева, именно там валялись останки двигателя.

Хуан подошел, и девушка молча указала вниз.

Кабрильо присмотрелся. Под ногами лежала присыпанная землей человеческая кисть, судя по размеру – мужская. Натянув резиновые перчатки, Кабрильо достал из рюкзака пробирку, взял из перерезанного запястья образец крови и вернул пробирку на место. Со среднего пальца он снял обручальное кольцо, посмотрел, что выгравировано внутри, и протянул Линде.

– «ФКМ и ДКФ, пятнадцатое мая восемьдесят восьмого года», – вслух прочла девушка и твердо взглянула на командира. – Фрэнсис Ксавье Магуайр и Дженнифер Кэтрин Фостер. Дата бракосочетания пятнадцатое мая восемьдесят восьмого года. Я просматривала список команды и пассажиров. Магуайр – агент ФБР, приставленный охранять Фиону Катамору.

Так растаяла последняя надежда, что госсекретарь жива. На снимках места падения ничего необычного не было, просто Кабрильо очень хотелось верить, и он поверил. Мрачный Линк подтвердил худшие опасения:

– Я нашел кусок таблички с одного из двигателей. Номер совпадает. Это тот самый самолет. – Он положил огромную пятерню Хуану на плечо. – Мне очень жаль!

Кабрильо словно ударили в солнечное сплетение. Теперь он не сомневался: экипаж и пассажиры погибли, а без экспертов причину аварии не выяснить. Самолет пострадал так сильно, что, вероятно, стоит прекратить поиски. Следы их группы могут помешать специалистам из Национального комитета безопасности на транспорте обследовать место аварии. С другой стороны, у корпорации имеются обязательства перед Лэнгстоном Оверхолтом, а Кабрильо даже бессмысленную работу не привык бросать на полпути.

– Ладно, – поразмыслив, изрек Хуан, – возьмем образцы. Только давайте поосторожнее.

Хуан глянул под ноги. Всю группу обули в ботинки с гладкой подошвой – такие следов не оставляют. Вернув кольцо на палец отсеченной кисти, он убедился, что ничего не сместил.

Марк уже добрался до фюзеляжа, остальные двинулись следом. Сохранился кусок корпуса, примыкавший к кабине пилотов, в том числе место крепления крыльев. Слева фюзеляж словно разрезали по линии иллюминаторов – загнувшиеся внутрь края напоминали безгубый рот. Снаружи висели оборванные провода и шланги, из которых капала жидкость.

Чуть выше валялись расплющенные остатки кабины. Нос ушел в землю метра на два, и обшивка смялась, словно автобусная «гармошка».

Хуан залез внутрь. Роскошный салон, приличествующий государственному секретарю, выгорел полностью, на полу застыли лужи расплавленной пластмассы. От кресел остались одни рамы.

Он насчитал одиннадцать тел, точнее, одиннадцать бесформенных куч обугленной плоти – как и рука Магуайра, они обгорели до неузнаваемости. Ни клочка одежды не сохранилось, а могучий удар вдобавок расшвырял останки по салону. Тошнотворная вонь паленого мяса перебивала даже запах бензина. Хуан обходил тела. С каждого поднималась стая мух.

Голова закружилась, рот заполнился слюной. Кабрильо сглотнул.

Марк, сидя на корточках с фонариком в зубах, разглядывал что-то под креслом. Несмотря на жуткую обстановку, а может, в надежде ее разрядить, он напевал.

– Мистер Мерфи, – раздраженно начал Хуан, – я попрошу вас…

Голос командира отвлек Марка от работы. Он поднял голову и вынул фонарь изо рта.

– В жизни не видел постановки грандиознее!

– Что-что?

– Хуан, авария подстроена. Тут уже кто-то побывал.

– Ты уверен? По-моему, все вполне естественно.

– Нет-нет, это действительно самолет госсекретаря, и он действительно здесь упал. Просто кто-то пытается нас одурачить.

Хуан присел на корточки и заглянул в глаза Мерфи.

– Будь добр, объясни.

Однако Марк обратился не к Кабрильо, а к Линку:

– Ты уже заметил?

– О чем ты? Пока я заметил, точнее, увидел лишь разбитый самолет и трупы, которые будут мне сниться до конца жизни!

– Сними с лица маску и вдохни.

– С ума сошел?

– Давай.

– Да ты чокнутый! – ответил великан Линк, однако снял повязку и осторожно втянул воздух. Чем-то удивленный, он вдохнул еще раз, глубже, и выпучил глаза. – Разрази меня гром! И правда подстава!

– В чем дело? – потребовал объяснения Хуан.

– Сам бы ты не догадался: ЦРУ редко с таким сталкивается. Во флоте им тоже не пользуются, так что и Линда не поймет.

– Чем не пользуются?

– Сгущенным бензином!

– Чем-чем?

– Это вроде напалма, – пояснил Линк.

Мерфи кивнул.

– Скорее всего, из старого доброго огнемета. Думаю, дело было примерно так: самолет заставили сесть в Ливии и забрали госсекретаря. Потом самолет опять подняли в воздух и впечатали в эту горку либо с помощью дистанционного управления с обратной связью, либо, что куда более вероятно, поработал пилот-самоубийца. Затем контрольная группа явилась убедиться, что все в порядке, и забрала труп пилота. Однако салон выгорел не до конца; чтобы это исправить, задействовали огнемет. Еще день, и запах бы выветрился. Лишь позднее, когда эксперты проверят образцы на газовом хроматографе, обнаружатся странные следы, не похожие на авиационное топливо.

– Уверены? – спросил Хуан, переводя взгляд с одного на другого.

Линк кивнул.

– Это же как духи девушки на первом свидании!

– Ну и девушки у тебя! – ухмыльнулась Линда.

– Просто такой аромат никогда не забудешь!

Хуан воспрянул духом. Пессимизм улетучился, тело бурлило энергией. Впрочем, настроение быстро испортилось.

– Секундочку! А почему ты считаешь, что самолет приземлялся до катастрофы?

– Пойдем посмотрим на шасси.

Они полезли в конец салона, где располагался грузовой отсек. Пахло горелым бензином, но все перебивала вонь разлагающихся тел, которые пролежали в пустыне несколько дней. Марк быстро нашел люк, повозился с защелками и поднял крышку, которая держалась на длинной петле. Внутри обнаружились большие шины и распорки левого шасси. На первый взгляд все было в порядке.

Мерфи спрыгнул, посветил на одну из шин, а потом склонился над ней и осмотрел повнимательнее.

– Нет… – пробормотал он, присел, чтобы добраться до второй шины, но почти сразу выпрямился и поднял над головой камешек. – Вот доказательство! – торжествующе провозгласил он, словно держал в руках по меньшей мере алмаз Хоупа. [9]9
  Алмаз Хоупа – знаменитый алмаз, который хранится в музее естественной истории Смитсоновского института в Вашингтоне.


[Закрыть]

– Это же ка-амешек! – протянула Линда.

– Да, это кусок песчаника, и он застрял в канавке протектора. А в нижнем люке песок, – заметив непонимающие взгляды, Марк пояснил: – Предполагается, что самолет поднялся с авиабазы «Эндрюс», полетел в Лондон, а потом разбился, верно? Откуда же, черт возьми, взялся камешек, как две капли воды похожий на те, что валяются здесь на сто миль вокруг?

– Они садились в пустыне, – прошептал Хуан. – Мерфи, ты гений! Камешек и правда свидетельствует о подставе. – Кабрильо спрятал бесценный обломок в карман куртки. – Если эксперты ничего не найдут, его придется тщательно проверить, но вообще улика железобетонная.

Звук возник ниоткуда. Все четверо машинально присели: прямо над головой ревел вертолет. Он летел так низко, что винт поднял настоящую песчаную бурю.

Вертолет появился с северо-востока, скорее всего, с какой-то военной базы. Вероятно, пилот специально летел низко над землей, чтобы его не засекли самолеты-разведчики. По этой же причине группа услышала его лишь сейчас. Вертолет пошел на посадку, и стало ясно, что это русский Ми-8 грузоподъемностью почти пять тонн. У самой вершины холма, метрах в пятистах от обломков самолета, шум моторов изменился.

– Им известно, где упал самолет. Какие еще нужны доказательства? – бросил Марк и указал на выкрашенную в защитный цвет громадину. – Этот гад летел точно по азимуту.

– Скорее! – Хуан устремился в заднюю часть фюзеляжа. – Нужно спрятаться, пока пыль не улеглась!

Все четверо пробрались в конец салона и спрыгнули на землю. Вблизи самолета укрыться было негде, поэтому они побежали вниз и наткнулись на пересохшее русло ручья, по которому миллионы лет назад стекали потоки дождевой воды. Линда, Марк и Линкольн бросились на землю, Хуан присыпал каждого тонким слоем песка, а потом навалил побольше на себя. Маскировка получилась не ахти, но они отошли довольно далеко, а пассажиры вертолета вряд ли станут терять время на прогулки.

– Как думаешь, кто это? – шепотом спросил Марк.

– Даже не представляю, – ответил Хуан. – Линда, Линк, у вас варианты есть?

– Нет! – буркнул верзила.

– Может, они поняли, что организовали подставу недостаточно убедительно, и вернулись устранить недочеты? – предположила Линда.

Мотор вертолета затих, огромный винт сбавил обороты и крутился теперь лениво, как обычный вентилятор. Едва открылся люк у основания хвоста, из него посыпались люди в пустынном камуфляже и красно-белых куфиях – платках, которые исламские боевики Ближнего Востока так любят наматывать на голову.

– Армия или просто бандиты? – спросил Линк.

– Судя по тому, как суетятся, скорее боевики, – подумав, ответил Хуан. – Солдаты бы уже построились. Только не спрашивай, откуда у них вертолет с опознавательными знаками ливийской армии!

Дальше стало совсем непонятно. Двое вывели из вертолета верблюда. Дромадер лягался, дергался, плевался, а потом его вырвало на одного из погонщиков: бедняга не привык к подобным потрясениям. Четверо друзей засмеялись.

– На кой черт им понадобилась животина? – удивился Марк. – Она еле жива.

Хуан не особо разбирался в верблюдах, хотя ездить на них ему доводилось. Впечатления остались неплохие, и все же он предпочел бы лошадь. Впрочем, о вкусах не спорят. Даже издали было видно, что животное едва дышит: сквозь шерсть проглядывала сероватая кожа, горб казался вполовину меньше положенного. Кабрильо начал догадываться, что сейчас произойдет, но пока молчал.

Вскоре к обломкам самолета спустились десятка два людей. Двое водили верблюда туда-сюда, чтобы оставил побольше следов, точно животных было несколько. Заметив, что некоторые бойцы обуты в кожаные сандалии, Кабрильо перестал сомневаться.

– Линда права. Они боятся, что при тщательном исследовании эксперты выяснят причину катастрофы, поэтому заметают следы. Хотят представить все так, будто тут стояли бедуины.

Почти час прилетевшие методично крушили каждый попадавшийся под руку предмет. По обломкам колотили кувалдами, вырывали и разбрасывали обгоревшие провода, выкатив шасси, простреливали шины. Часть обгоревших деталей утащили в вертолет, пилот поднял его в воздух, улетел и минут через двадцать вернулся. Хуан сообразил, что обломки самолета разбросали по пустыне.

Так уничтожили беспорядочную массу пластика, алюминия и стали, которая многое рассказала бы экспертам. Ливийцы даже расчленили тела и похоронили их в нескольких ямах, а потом развели костры, чтобы казалось, будто кочевники стояли здесь несколько дней. Несчастному верблюду пустили пулю в лоб.

Наконец дело было сделано. Несколько человек отделились от группы, вероятно чтобы уединиться перед обратной дорогой.

Хуан приказал товарищам:

– Возвращайтесь к «КОТу» и езжайте в Тунис, но к берегу пока не пробирайтесь. Я свяжусь с вами через Макса. Расскажите ему все, и пускай следит за мной.

Всем сотрудникам корпорации вживляли в ноги специальные чипы, которые питались энергией самого организма. Время от времени чипы перезаряжали через кожу. Благодаря GPS местонахождение каждого чипа можно было определить с точностью до двадцати метров.

– Что ты задумал? – удивилась Линда.

– Я отправляюсь с ними.

– Мы даже не знаем, кто это.

– Вот именно.

Один из боевиков прошел в сотне метров от их убежища. Ростом и сложением он напоминал Кабрильо, на этом командир и основывал свой план. Еще на «Орегоне» Хуан перекрасил светлые от природы волосы и надел карие контактные линзы. Он свободно говорил по-арабски, а если прятать лицо под куфией, все могло получиться.

Хуан кинул Линку ключи от «КОТа» и пополз назад, но тут Линда схватила его за локоть.

– А с ливийцем что делать?

– Оставьте здесь. Думаю, в течение суток правительство Ливии объявит, что место падения самолета обнаружено. Скоро тут соберется толпа. Пусть он выкручивается и объясняет, откуда взялся.

Менее чем за минуту Кабрильо дополз до ничего не подозревающего боевика. Тут винт вертолета закрутился с мерзким воем, от которого заныли зубы. Получилось очень кстати!

От остальных боевиков Хуана скрывал небольшой пригорок. Он подождал, пока ливиец закончит свои дела, бросился на него со спины и обрушил на затылок камень размером с кулак. Помня недавнюю промашку с пиратом, сил Кабрильо не жалел – противник ничком упал на землю.

Хуан проверил его пульс и удовлетворенно кивнул. В отличие от большинства сообщников этот боец надел ботинки, значит, титановых стержней искусственной ноги Кабрильо никто не заметит. Боевику было около тридцати, по чертам лица Хуан определил в нем ливийца, но вполне мог ошибаться. Ни бумажника, ни удостоверения личности в карманах не нашлось, а на одежде отсутствовали ярлычки.

Оттащив тело подальше, Кабрильо проверил в заднем кармане сотовый – без связи он бы на эту авантюру не решился. Подождал, пока не послышались крики:

– Мохаммад! Мохаммад! Давай скорей!

Теперь он знал свое новое имя. Потуже обмотав лицо куфией, Кабрильо вышел из-за пригорка. Тот, кого они с командой сочли главарем, ждал у вертолета. Увидев его, Хуан пустился бежать.

– Еще минута, и оставили бы тебя тут на корм скорпионам! – услышал он, поравнявшись с главарем.

– Простите, я что-то не то съел.

– Ничего! – Главарь хлопнул его по плечу, и оба забрались в вертолет.

Вдоль стен заднего грузового отсека тянулись сиденья. Хуан сел в сторонке от остальных, незаметно удостоверился, что протеза под штаниной не видно. К счастью, платков никто не снимал, поэтому он прислонился к горячей металлической стенке и закрыл глаза.

Куда он попал: в ливийскую армию или к фанатикам-террористам? Если его разоблачат, это будет уже неважно. Труп – он везде труп, хоть в армии, хоть у фанатиков.

Через мгновение машина поднялась в воздух.