Текст книги "Возвращение в "Опаловый плес""

Автор книги: Кларисса Гарленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

После ужина мужчины с банками пива в руках собрались группками у костра, а женщины устремились в дом.

Скай предстала перед гостями в одном из сшитых ею платьев, покрой которого не предполагал скрывать беременность. Тем не менее она часто ловила на себе брошенные украдкой взгляды, свидетельствовавшие о том, что относительно ее положения строится множество догадок и домыслов.

Джарру поздравляли по всем статьям, отпуская шуточки по поводу темных лошадок и разочарования местных девушек. Две женщины благоговейно поведали Скай о том, что видели ее фотографии в журналах и смотрели телевизионные рекламы с ее участием.

Скай обрадовалась, заметив среди гостей супружескую чету, которую они встретили с Джаррой в Серферс-Парадайз. Миган Пойнтер, поприветствовав Скай, с наигранным сочувствием поздравила ее со вступлением в ряды «жен из глубинки» и затем рассказала о новом проекте, который они разработали с мужем с целью увеличения семейного дохода.

– Мы думаем устроить из своей фермы показательное хозяйство для заморских гостей, которые желают познакомиться с жизнью скотоводов. У нас уже было несколько посетителей. Это весьма забавно. Будем встречаться с людьми со всего света. Мы уже получили приглашение от некоторых наших гостей. В следующий сезон дождей я надеюсь уговорить Стива свозить меня в Японию. У нас неделю гостила милейшая супружеская пара из Японии. Они обещали взять на себя роль гидов, поскольку мы ни слова не знаем по-японски. Хотя, наверное, можно найти где-нибудь курсы японского языка. Контакты с японскими туристическими фирмами очень выгодное дело.

– Если хочешь, я могла бы помочь тебе, – предложила Скай. – Я говорю по-японски.

– Ты знаешь японский? Потрясающе! Значит, мне будет с кем практиковаться, хотя бы по телефону.

Владелец одной из соседних ферм произнес речь, тепло приветствуя новую обитательницу округи и поздравляя Джарру с удачей, не преминув при этом отметить пристрастие хозяина «Опалового плеса» ко всему самому лучшему, будь то племенные быки, жеребцы, техника или жена – «всемирно известная красавица».

Скай, разумеется, не пришла в восторг от сравнений, но была признательна за теплые слова, о чем шепотом и сказала Джарре в ответ на его смеющийся удрученный взгляд, прежде чем тот, под бурные аплодисменты, откликнулся благодарственным тостом.

Келли поставила диск с сентиментальной танцевальной мелодией, и Джарра потянул Скай на середину зала, где было расчищено место для танцев. К ним присоединились и другие пары.

– Весело? – Джарра смотрел на нее, улыбаясь. – Или для тебя это нечто вроде испытания?

– И то, и другое, – призналась Скай. – Народ очень приятный, но мне кажется, я никогда не запомню всех по именам.

– От тебя этого никто и не ждет. Со временем узнаешь людей.

Интересно, когда она сможет их узнать?

– Вы часто устраиваете подобные сборища?

– Да нет, – ответил Джарра. – Раз в год проводим состязания скотоводов, а также празднуем окончание пастбищной страды.

– Состязания скотоводов? – озадаченно переспросила Скай. – Как это?

– Когда мы демонстрируем достоинства своих лошадей. На это мероприятие со всех уголков народ съезжается. Ну а в перерывах между увеселениями мы общаемся по телефону, – добавил он. – Жены некоторых фермеров состоят в прекрасных дружеских отношениях с женщинами, которых в лицо ни разу не видели.

Беседуя с женщинами, Скай просто диву давалась их неуемной энергии и тому, как они умудряются справляться со столькими заботами и обязанностями. Многие из них, ухаживая за скотом наравне с мужчинами, успевали еще кормить оравы сезонных рабочих и контролировать учебный процесс своих детей. Некоторые сами заочно учились, а одна, окончив компьютерные курсы, организовала службу исследования сети «Интернет» на дому.

– Ты сегодня выглядишь потрясающе, – сказал Джарра, кружась с ней в танце. – Все мужчины мне завидуют.

Скай, поморщившись, взглянула на свой выпирающий живот, не позволявший ему привлечь ее ближе к себе.

– Даже с этим?

– Даже с этим. – Он опустил руку, коснувшись трогательной выпуклости. – Здесь мой сын или дочь.

– Тебе не важно, кто у нас будет? – этот вопрос они еще не обсуждали.

Джарра покачал головой.

– Лишь бы здоровый был ребенок и имел соответствующее количество пальцев на руках и ногах. Это все, что я прошу.

Он обнял жену обеими руками и, прижавшись подбородком к ее щеке, тихо пророкотал:

– Я вижу, Эрик обхаживает нашу вертолетчицу.

– Тебе это не нравится? – поинтересовалась Скай, не услышав в голосе мужа особого воодушевления.

– Он еще молод. Хотя, пожалуй, для семьи она станет ценным приобретением.

– Собственный пилот-погонщик?

– Именно.

Да, от Ли толку будет больше, чем от нее. Эта девушка выросла на ферме, умеет обращаться со скотом, знает современную технику. Такая не упадет в обморок при виде тавра для клеймения и станет трудиться бок о бок с мужем.

Музыка окончилась на торжественной ноте. Джарра повел ее с танцевальной площадки, крепко прижимая к себе.

– Пойдем прогуляемся под луной, – предложил он, ласково глядя на нее. – Хочу посмотреть, как там Стардаст. Она должна вот-вот родить, а поскольку это ее первый детеныш, нельзя оставлять ее надолго без присмотра.

В небе висела полная яркая луна. Скай остановилась у забора, ожидая, когда Джарра отопрет ворота и войдет в загон.

Кобыла лежала. Джарра нагнулся к ней. Лошадь приподняла голову и тихо заржала.

Джарра постоял возле кобылы еще несколько минут и вернулся к жене.

– Она уже начала жеребиться, но мне не нравится, как обстоят дела. Помнишь Клема Уильямса?

– Ветеринара? Да. – Она разговаривала с ним некоторое время назад.

– Попробуй найти его и попроси прийти сюда, хорошо?

– Конечно. – Скай поспешила прочь.

– Не беги, – строгим окриком остановил ее Джарра. – Просто попроси его прийти сюда, как найдешь.

Через несколько минут Скай с ветеринаром вернулась к загону. Мужчины склонились над кобылой, а Скай беспомощно стояла рядом, не желая уходить.

– Могу я чем-то помочь? – наконец спросила она.

– Нет, – сказал Джарра.

– Поговори с ней, погладь, если хочешь, – проинструктировал ветеринар. – Постарайся успокоить ее.

Джарра поднял голову, как бы намереваясь возразить, но промолчал. Скай опустилась на колени перед мордой кобылы, нашептывая ей слова утешения и ободрения.

Вскоре к ним присоединилась Келли.

– Я слышала, что ты искала Клема, – сказала она Скай, – и догадалась, в чем дело.

– Молодец, что пришла, – отозвался ветеринар и отправил Келли принести что-то из его машины. – Не очень хорошо у нее получается, – пробормотал он. – Ну, давай, девочка, трудись, не отлынивай.

«Она не отлынивает!» – хотела крикнуть Скай, слушая душераздирающие стоны и судорожные всхрапы кобылы со взмокшей от пота мордой.

Келли вернулась с фонарем и стала светить мужчинам, помогавшим кобыле разродиться. Скай сосредоточилась на данном ей поручении, стараясь успокоить страдающее животное.

– Ну еще разок! – наконец воскликнул ветеринар. – Есть.

Скай, увидев в свете фонаря мокрый блестящий бесформенный комок, обняла лошадь за шею.

– Ты справилась! – произнесла она в дергающееся ухо Стардаст. – Умница!

Джарра вдруг тихо выругался, Келли охнула.

– Что такое? – Скай начала выпрямляться. – В чем дело?

– Мне очень жаль, – сочувственно промолвил Клем.

Скай направилась к остальным, приковавшись взглядом к жеребенку, которого она не могла толком разглядеть. Джарра резко дернул руку сестры вверх. Скай ослепил яркий свет.

– Что такое? – повторила она. – Он мертв?

– Нет, но... – начала Келли.

– Да, – заглушил голос сестры Джарра.

Растерянно жмурясь от слепящего света, Скай спросила:

– Разве нельзя что-нибудь сделать? – Неужели нет способа вдохнуть жизнь в новорожденное животное?

Клем, подбоченившись, уперся взглядом в землю.

– Тебе решать, Джарра.

– Иди в дом, Скай, – скомандовал тот.

– Но...

– Не спорь, – решительно прервал он жену. – Келли, пожалуйста, уведи ее.

– Да, конечно. – Келли, шагнув вперед, обвила Скай рукой за пояс.

– Я просто хочу посмотреть...

– Нет, не хочешь, – твердо сказала Келли. – Джарра прав. Пойдем, Скай.

Скай неохотно позволила себя увести.

– Неужели Клем ничего не мог сделать? – спросила она. – Что произошло?

– Жеребенок родился ущербным, вот и все. Джарра будет ужасно разочарован. – Келли кисло поморщилась. – Даже он не всегда может заставить кобыл давать идеальный приплод.

Новое платье Скай пропиталось грязью и лошадиным потом. Она бросила его в ванной в корзину для грязного белья и залезла под душ. Когда Джарра вошел в комнату двадцать минут спустя, она уже лежала в кровати с включенным ночником.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Нормально. Надеюсь, гости не обидятся, что я так рано ушла.

Джарра тоже был весь в грязи, на одежде краснели пятна крови.

– Я только вымоюсь и переоденусь.

– Собираешься вернуться к гостям?

Он остановился в дверях ванной.

– В этом нет необходимости. Меня никто не потеряет.

К его возвращению Скай уже выключила свет, но еще не спала. Шум веселья внизу постепенно стихал.

Скрипнула кровать, матрас продавился под тяжестью его тела. Он тронул ее за плечо, окликнул шепотом.

– Ты убил его, да? – Скай устремила взгляд на белеющий во тьме потолок. – Жеребенка?

– Да, мы его умертвили.

– Келли сказала, что он был ущербный.

– Да, он родился с деформацией. Возможно, передался какой-то рецессивный ген. Попробуем теперь случить Стардаст с другим жеребцом и по всем правилам.

– А если она опять произведет на свет детеныша, подобного этому?

– Маловероятно, но если такое повторится, мне придется исключить ее из программы племенной работы. – Джарра обнял жену. – Нужно было раньше тебя отослать.

– Я не кисейная барышня.

– Все равно тебе не следовало смотреть. В твоем положении это вредно. – Он поцеловал ее в щеку. – Ты нам очень помогла сегодня.

Толку от ее помощи. Жеребенка Стардаст все равно не спасли. Да и Джарра, после того как она привела Клема, только и мечтал как бы избавиться от нее.

Губы Джарры нашли ее рот. Она раздраженно отдернула голову.

– Я устала. Утомительный был день.

– Пожалуй, – помолчав, отозвался он. – Спокойной ночи.

Мысль о жеребенке, которого она даже не разглядела, почему-то не давала Скай покоя. Иногда он ей снился, и она просыпалась со слезами на глазах, полная дурных предчувствий.

В следующий перерыв между выездами на пастбища Джарра велел Скай записаться на прием к врачу и поинтересовался, не желает ли она потом отправиться в Брисбен или даже в Сидней на несколько дней.

– У нас не было медового месяца, а сейчас я мог бы выделить недельку или десять дней.

– Неужели? – Скай вовсе не хотела язвить. Так получилось. Да и разве можно винить Джарру за то, что ему приходится торчать на пастбищах с утра до ночи по восемь-девять месяцев в году: большая ферма – трудоемкое хозяйство. В принципе, она ведь по натуре вполне благоразумная женщина. Очевидно, из-за беременности она стала такой раздражительной и обидчивой. – Мне бы хотелось поехать к морю, – уже более мягко произнесла Скай. Она прежде никогда далеко не уезжала от моря и теперь сама удивлялась тому, что так скучает по нему.

Джарра снял номер в фешенебельном отеле в Серферс-Парадайз, и они целую неделю бездельничали, гуляли по пляжу, купались в море и ужинали в элегантном ресторане гостиницы или в одном из маленьких местных кафе. И на протяжении восьми вечеров они возвращались в свой номер на десятом этаже и, не задергивая шторы на окнах, в которые заглядывало усыпанное звездами черное небо, предавались любовным утехам на широкой роскошной кровати.

Джарра старался укрощать свою страсть, бережными ласками разжигая в ней столь же сильное желание, какое владело им самим.

Несмотря на неоднократные заверения, которые Джарра делал ей на ранних стадиях беременности, Скай опасалась, что ее раздувающиеся формы могут вызвать у него отвращение, но он не уставал повторять, что она с каждым днем только хорошеет. Когда он доводил ее до оргазма, она, всхлипывая от счастья в его объятиях, вновь и вновь кричала ему о своей любви.

– Ты будешь хорошим отцом, – сказала однажды Скай, когда они, разморенные любовью, лежали после обеда в смятых простынях, нежась в золотистом солнечном свете, просачивающемся сквозь шторы.

– Уж постараюсь, – отозвался Джарра, накрывая ладонью ее руки, покоившиеся на его груди. Он чуть поменял положение, чтобы ей удобнее было держать голову на его плече.

– Расскажи о своем отце, – попросила Скай. – Какой он был?

Все ее знания об отце Джарры зиждились только на фотографии, стоявшей на редко открывавшемся пианино в большом зале усадьбы. На том снимке был запечатлен голубоглазый мужчина с квадратной челюстью и гладко зачесанными назад каштановыми волосами, смотревший в объектив с напряженным видом человека, не привыкшего позировать перед фотоаппаратом.

– Какой он был? – повторил Джарра. – Он был... большой. Во всех отношениях. Говорил мало, был скуп в проявлении чувств и на похвалу, но если уж он отмечал твои заслуги, ты знал, что похвала эта заслуженная, и ценил ее. Отец был справедливый человек, но временами несговорчивый. Если принимал какое-то решение, то переубедить его не представлялось возможным. Соответственно эти решения давались ему нелегко.

– Ты говорил, что он не очень приветствовал новые идеи.

– Верно. Но взвесив все «за» и «против» и наконец-то приняв определенное решение, он уже не менял его. – Джарра коротко рассмеялся. – Насколько мне известно, мама была с кем-то помолвлена, когда отец впервые увидел ее.

– Она сказала, они поженились после двух лет знакомства.

– Ну да. Я слышал, что он вскоре отвадил от нее жениха. Но сам, тем не менее, не спешил со свадьбой.

– Кто тебе это рассказал? – удивилась Скай. – Мама?

– Разумеется нет, черт побери. И уж конечно же не отец. Один из моих дядьев проболтался после похорон. Подвыпил немного и... в общем, день такой выдался. Все занялись воспоминаниями, наружу выползли семейные тайны.

– Семейные тайны?

– В сущности, это не тайны. Но от дяди я узнал много нового о своих родителях. Отец был гораздо старше матери, а она в молодости была поразительно красива. Дядя Пэт думает, что отца смущала разница в возрасте. Он долго за ней ухаживал, отчасти потому, что они жили далеко друг от друга, отчасти, думаю, потому, что они оба хотели убедиться, что не делают ошибки.

– Но у них, наверное, было много общего.

– Да. И думаю, они были счастливы вместе.

– Твоя мама, должно быть, до сих пор о нем горюет.

– Нам всем его очень не хватает. Как я уже говорил, он был большой человек, и с его смертью в жизни каждого из нас образовалась огромная пустота.

– И тебе в двадцать лет пришлось занять его место?

– Это было нелегко, – признался Джарра. – У нас с ним несколько раз случались жуткие перепалки относительно модернизации фермы, но когда вдруг вся ответственность свалилась на меня... это было страшно.

– А мама разве не помогала тебе советами? Она, должно быть, к тому времени уже много знала о методах хозяйствования.

– Ей никогда не приходилось принимать решения относительно того, что и как нужно делать на ферме. Это была прерогатива отца. А потом моя, когда управление перешло в мои руки. Правда, она никогда не критиковала меня за ошибки.

Как, очевидно, не стала критиковать его и за выбор жены, предположила Скай. Хотя, наверное, считала, что сын допустил ошибку.

Потом они вернулись в «Опаловый плес». Пастбищная страда продолжалась, требуя неусыпного внимания Джарры, и в следующие два месяца возникшая между ними духовная близость, казалось, улетучилась без следа.

Скотоводы отправились на одно из дальних пастбищ, где намеревались пробыть дней десять, клеймя и кастрируя неклейменый скот и перегоняя для дальнейшей транспортировки животных, откормленных на убой.

Через неделю после их отъезда в усадьбу вернулась Келли за свежей питьевой водой и провизией для работников.

– Вода в скважине не пригодна для употребления, – объяснила она Скай. – В ней слишком много минеральных солей.

В «нисан» погрузили клетку из металлических прутьев.

– Это для телят, – сказала Келли. – Новорожденные не могут осилить сами дальний путь. А от лагеря, где они сегодня размещаются, сутки тащиться до загона, куда их собираются перегонять. Я заберу с собой нескольких, а когда пригонят остальное стадо, их отдадут матерям.

– Жаль, что я не могу поехать с тобой, – посетовала Скай.

– Почему же? Поехали, – предложила Келли. – Переночуешь в лагере, а завтра я привезу тебя домой, когда телят доставлю в загоны.

«Может, и впрямь рискнуть?» – подумала Скай.

– Значит, ты не возражаешь?

– С чего вдруг? Тошнота тебя больше не мучает, и рожать ты, наверное, еще не собираешься, верно?

– Нет, не собираюсь. Что мне взять с собой?

– Я прихвачу для тебя спальный мешок. А ты положи смену нижнего белья и чистую рубашку. И зубную щетку не забудь.

Элла, узнав про их план, с сомнением покачала головой, но Келли и Скай стояли на своем.

– Ты же перегоняла скот, когда ходила беременная, мама, – напомнила ей дочь. – А Скай всего лишь будет сидеть рядом со мной в удобном кресле в машине. Ничего с ней не случится.

– Я уже тогда была привычна к тяжелой жизни, – с беспокойством в голосе заметила Элла. – А для Скай здесь все внове.

Скай рассмеялась.

– Я не одуванчик. Врач сказал, что я абсолютно здорова, и, поверьте, мне тоже в жизни всяко приходилось. Профессия манекенщицы требует выносливости и определенного уровня физической подготовки.

Элла покачала головой, но от дальнейших возражений воздержалась. Скай залезла на сиденье рядом с Келли, и они поехали.

Солнце стояло высоко в небе. Куда ни кинь взгляд, всюду стелился золотисто-охровый ландшафт, сотканный из травы, камней и изрезанной балками земли. Келли лавировала между торчащими тут и там большими буграми, созданными термитами; по приближении автомобиля к какому-нибудь одинокому дереву с его ветвей испуганно взлетали стаи птиц.

Параллельно «нисану» скакали с десяток кенгуру, и Келли затормозила, давая Скай возможность сделать несколько снимков, прежде чем животные скрылись за выступом скалы.

– На вашей земле их много?

– Мы следим, чтобы они не размножались, – деловито объяснила Келли. – Кенгуру поедают корм, необходимый для скота. Но мы их и не уничтожаем. У Джарры нет времени утешать тех, кто рыдает над каждым мертвым кенгуру, но он не позволяет их отстреливать ради удовольствия. Он даже динго не травит.

– А здесь и динго много?

– В общем-то для нас они не проблема. Многие фермеры кладут яд в больших количествах, но от этого и домашние собаки дохнут. Мы отстреливаем динго, если они приближаются к стаду, и иногда устраиваем охоту на тех, кто тащит телят или ягнят. Динго прежде всего представляют опасность для овец, а не для крупного рогатого скота.

Временами Скай различала в скудной траве едва заметные очертания дороги, вившейся меж разбросанных по пустоши скрюченных деревьев, но зачастую Келли вела автомобиль вслепую. Скай интересовалась названиями деревьев, среди которых встречались эвкалипт с твердой корой, сандаловое дерево, рутовое, акация.

– От акаций после дождя держись подальше. – Они проезжали теперь через более плотную полосу деревьев, под пологом развесистых крон. – Их еще называют вонючей акацией, потому что мокрая кора этих деревьев источает весьма неприятный запах.

За рощей вновь открывалась пустошь с редкими низкорослыми кустами и длинными бледными стебельками астреблы.

За ними тянулся пыльный шлейф. Через некоторое время они увидели в отдалении пыльное облако побольше, над которым, словно огромная черная стрекоза, висел вертолет.

– Вон они, – указала Келли. Но в лагере женщины не обнаружили никого, кроме кухарки, которая очень обрадовалась привезенной ими свежей провизии и с удовольствием приняла их предложение о помощи.

Скай заметила ветряк, нагнетавший воду в длинные желобковые кормушки для скота, и несколько огороженных проволокой загонов, в которые сгоняли на ночь коров. В небольшом здании размещался холодильный шкаф, работавший на энергии от сжигания газа. Кухарка сложила туда скоропортящиеся продукты, а Келли позвала Скай искупаться в примитивной душевой до возвращения скотоводов.

О приближении стада возвестили отдаленный гул и неумолчное мычание, сопровождаемое тарахтеньем мотоциклов и рокотом вертолета, и вскоре Скай увидела и самих животных, показавшихся на гребне одного из низких хребтов. Впереди скакали на конях два скотовода; мотоциклисты подгоняли стадо с флангов, направляя скотину в загоны.

Красная пыль стояла столбом. Скай, укрывшись под высоким шелестящим эвкалиптом, возвышавшимся на небольшом холмике, сделала несколько снимков мужчин и животных, запечатлев настроение удовлетворенной усталости по окончании удачного трудового дня.

Стадо стали загонять в дальние огороженные участки. Мотоциклисты следили за тем, чтобы скот не пострадал, вертолет подгонял партии животных, отбившихся от стада.

Наконец с коровами разобрались, лошадей расседлали и тоже отправили в загон. Скай заметила направлявшегося к ней Джарру. Он стянул с шеи платок и вытирал лицо, оставляя на коже грязные красные полосы.

При виде его решительной поступи у нее дрогнуло сердце, но то, что он разгневан, она поняла лишь тогда, когда он, больно сдавив ей руку, отвел в сторону. Подняв к нему лицо, она увидела устремленный на нее из-под полей шляпы пылающий яростью взгляд.

ГЛАВА 11

– Какого дьявола ты здесь делаешь? – грубо спросил Джарра. – Тебя Келли привезла?

– Да, я...

– Шкуру с нее сдеру! Безмозглая дура.

– Что ты возмущаешься? Я приехала просто, чтобы...

– И что только на нее нашло? Чья это идея?

– Я не буду мешаться, – пообещала Скай. – Как я уже сказала, мне хотелось поехать, и Келли сочла, что нет ничего плохого...

Джарра выругался.

– Келли сочла! А ты чем думала?

Он даже не поздоровался, не выразил радости при виде ее.

– Тем, чем полагается! Ну что ты взбесился? Я завтра уеду.

– Еще как уедешь! Беременной женщине не место в лагере скотоводов. Об этом вы не подумали?

– Нет, не подумали, – холодно отозвалась Скай. – Келли сказала, твоя мама во время беременности помогала перегонять скот. И врач не...

– Если отец знал о ее беременности, он ей этого не позволял. Ни разу. К тому же моя мать привычна к суровой жизни, чего нельзя сказать про тебя. Почему, черт побери, она тебя не остановила? Разве доктор разрешил тебе разъезжать в автомобиле по пересеченной местности...

– Я не нуждаюсь ни в чьем разрешении, Джарра! Даже в твоем.

– Нуждаешься, – процедил он сквозь зубы. – На ферме хозяин я, и никто – слышишь, никто – не смеет пользоваться фермерским транспортом или появляться в лагере скотоводов без моего разрешения.

Скай раскрыла рот от изумления.

– Ты хочешь сказать, что я и шагу не должна делать без твоего на то дозволения? Я не твоя собственность!

– Ты носишь моего ребенка!

– Все равно это не дает тебе права обращаться со мной, как с рабыней!

– О, ради Бога! Будто...

– Скай! – к ним, широко улыбаясь, спешил Эрик, снимая на ходу шляпу. – Что тебя сюда привело?

Джарра наконец выпустил ее руку.

– На экскурсию приехала, – отрывисто бросил он брату. – Келли привезла. И завтра, – он выразительно посмотрел на жену, – она отвезет ее домой. Если бы было не так поздно, я заставил бы ее повернуть назад немедленно.

Эрик, взглянув на угрюмое лицо старшего брата, чуть притушил улыбку.

– Выходит, ты недоволен?

– Что, черт побери, происходит с нашим семейством? – вспылил Джарра. – С какого прибабаха я должен быть доволен?! Интересно, что бы ты чувствовал, если бы твоей беременной жене взбрело в голову прикатить сюда?

– Ну, во-первых, у меня нет беременной жены, – заметил Эрик. – А если бы была, думаю, я весьма обрадовался бы ее приезду. – Он вопросительно взглянул на Джарру.

Тот раздраженно крякнул.

– В таком случае оставляю Скай на твое попечение. А я пойду поищу сестрицу.

– Очевидно, чтобы устроить ей нагоняй, – сказал Эрик, глядя в спину удаляющемуся Джарре, и, уже переведя взгляд на Скай, добавил: – Судя по всему, он не в восторге.

– Да уж, – согласилась Скай, пытаясь изобразить улыбку.

– Ничего, скоро успокоится. Он просто очень волнуется за тебя.

За нее или за своего ребенка?

– Келли ни в чем не виновата. Он не справедлив к ней. – Может, ей стоит пойти за ним и вмешаться.

– За Келли не беспокойся. Она умеет постоять за себя. Да и Джарра больше бранится, чем сердится.

– И часто он так срывается?

Эрик поморщился.

– Да нет, не очень. Джарра, конечно, страшен в гневе, но обычно он справедлив. Ничего, отойдет.

Возможно, Джарра, действительно, смирился с ее приездом. Позже, когда мужчины немного привели себя в порядок и уселись у костра, над которым кухарка установила жаровню на ножках, Джарра, положив ей на тарелку стейк с овощами и свежее яйцо из тех, что привезли они с Келли, сел ужинать рядом.

Холодало, и Скай была благодарна Келли, что та посоветовала ей прихватить с собой теплую куртку. Потрескивающие языки согревающего пламени и заразительный дух товарищества, царивший среди скотоводов, навевали романтическое настроение.

Мужчины называли ее «миссус» и отпускали в адрес Джарры шуточки относительно того, что его жена минуты не может прожить без него. Тот в ответ лишь сдержанно улыбался.

После ужина народ стал укладываться спать, и Келли вручила Скай спальный мешок. Она приготовилась лечь рядом с Келли, но Джарра остановил ее, сжав запястье.

– Пойдем туда. – Он указал на дерево, стоявшее в стороне от костра.

Келли, искоса бросив на брата дерзкий многозначительный взгляд, улыбнулась Скай, лукаво приподнимая брови. Что уж он сказал сестре раньше, Скай не знала, но ее это, судя по всему, ничуть не испугало.

Скай, ответив Келли улыбкой, последовала за мужем.

Джарра, раскатав свой мешок под большим многоствольным сандаловым деревом с порыжевшей крапчатой корой, разложил рядом мешок Скай, не позволяя ей лишний раз нагнуться, хотя она и пыталась соревноваться с ним. Скай легла подле мужа и стала смотреть сквозь бледную остроконечную листву на мерцавшие в вышине звезды.

Коровы мычали и жалобно ревели, оглашая землю топотом копыт. Висевший в небе полумесяц почти не излучал сияния, и лагерь вскоре накрыла непроницаемая мгла.

– Мне очень жаль, если я смутила твой покой, – тихо промолвила Скай, – но я рада, что приехала.

– Рада? – Джарра повернул к ней голову.

Скай попыталась облечь в слова свои чувства.

– Я хотела увидеть все собственными глазами. – Только теперь начинала она понимать, что значит эта земля для таких мужчин, как Джарра, и таких женщин, как Келли. Только теперь начала ощущать притягательную силу примитивной красоты того, что Джарра называл своей требовательной любовницей. – «Опаловый плес»... внушает благоговейный трепет, – продолжала она. – Он красив... по-особому, такой... неприкрашенной, обнаженной красотой. – Здесь нет ни лесов, ни цветов, которые смягчали бы суровые складки рельефа, и даже покореженные деревья имеют настолько скудный лиственный убор, что кажется, будто их разлапистые кроны состоят сплошь из голых кривых сучьев. Местная природа словно восстает против красоты. Все обнажено до предела и тем не менее наполнено каким-то чарующим мрачным величием.

Джарра коротко рассмеялся.

– Пожалуй, так.

Скай нерешительно протянула к нему руку, коснувшись теплого мускулистого плеча.

Джарра схватил ее пальцы и поднес к своим губам.

– Я не хотел кричать на тебя, – произнес он. – Просто твой приезд явился для меня большой неожиданностью.

Он сунул ее руку под свою рабочую рубашку, которую не снял, укладываясь спать, и прижал к груди. Скай, ощутив биение его сердца, вспомнила, что вот так же он держал ее руку во время танца в вечер их знакомства. Только теперь ее ладонь покоилась не на белоснежном шелке.

– Мне будет гораздо спокойнее, когда ты вернешься в усадьбу, – сказал Джарра. – Постарайся поспать немного.

«Постарайся» – ключевое слово. Скот-то не спал. Животные, привыкшие свободно бродить по пастбищам в поисках корма и воды, чувствовали себя не особенно счастливо в тесном загоне. Ночь полнилась тихим мычанием коров и телят, глухим топотом копыт и изредка хриплым ревом быков.

Джарра лежал с закрытыми глазами, но Скай не думала, что он заснул.

Неожиданно все стихло. Эта странная тишина была столь внезапной и жуткой, что у Скай перехватило дыхание и на затылке зашевелились волосы.

Джарра стремительно откинул ее руку, до этого момента все еще покоившуюся на его груди, и сел. В свете угасающего костра вырисовывались другие сидящие фигуры.

– Что это? – прошептала она.

Джарра сжал ее плечо. Раздался тихий присвист. Джарра коротко выругался себе под нос.

– Скотина взбесилась.

– Скотина понеслась! Бешеная скачка, будь она проклята! – крикнул кто-то. Вновь послышалось мычание, гулкий стук копыт, земля задрожала.

– Из мешка! Быстро! – скомандовал Джарра. – Они сюда бегут.

Скай выкарабкалась из спального мешка, и Джарра, тут же скатав обе постели, пихнул ее к дереву. Она различила в темноте смутные очертания несущегося на них стада.

Скай споткнулась. Джарра, не давая ей упасть, прижал своим телом к толстому стволу дерева. Она охнула, приникла к мужу, ощущая под щекой ткань его рубашки. И вот уже все вокруг огласилось грохотом копыт, храпом, фырканьем; воздух мгновенно пропитался тяжелым запахом потных туш скачущих мимо испуганных животных. Скай, сотрясаясь всем телом, вцепилась в рубашку Джарры, с ужасом ожидая, что вот-вот какой-нибудь взбесившийся бык вопьется рогом ему в спину. Глаза и рот залепила пыль. Она закашлялась. Джарра теснее прижал ее к себе и проговорил в ухо:

– Скоро все кончится.

Скай казалось, что скачка продолжается бесконечно. Сквозь мычание и оглушающий гул копыт она различала крики людей и задавалась вопросом, нет ли пострадавших. Правда, остальные скотоводы находились ближе к костру и зданию и соответственно в стороне от пути следования оголтелого стада, и это вселяло надежду.

Наконец топот животных растворился вдали, и наступила тишина, прорезаемая лишь жалобным воплем брошенного теленка.

Джарра перестал стискивать Скай и убрал с ее лица спутанные пряди.

– Ну вот и все. Как себя чувствуешь?

– А ты? – спросила она.

– Замечательно. – Он скользнул губами по ее щеке и тут же отвернулся, отвечая на зов, донесшийся от костра. – С нами все в порядке! Кто-нибудь пострадал?

Пострадавших не было. Двое скотоводов отправились на мотоциклах вдогонку за стадом, но вскоре возвратились ни с чем.

– Не смогли вернуть, – признались они. – Коровы неслись, словно стая рехнувшихся летучих мышей, вырвавшихся из ада.

– Сейчас за ними бесполезно гнаться, – сказал Джарра. – Слишком опасно в темноте. Начнем собирать утром. Будем надеяться, что они недалеко умчались.