Текст книги "Дом из кожи (СИ)"
Автор книги: Кирилл Деев
Жанр:
Языкознание
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Всё будет нормально, – заверила она его.
Они подошли к телам и она, не двигаясь, уставилась на них. Затем она выдернула свою руку из его и ушла.
– Закончили там? – крикнул Фенн.
Никто не ответил, лишь несколько бледных криминалистов подняли головы и кивнули.
– Тогда, собираемся.
Он пошел к машине за Лизой. Она уселась за руль, лицо её было бледным, она так вцепилась в рулевое колесо, что побелели костяшки пальцев.
– Ты как?
– Кажется, сейчас блевану, – честно ответила Лиза.
В следующий миг она распахнула дверь и выполнила обещание.
Фенн пожалел, что не мог отделаться так легко. Места убийств оставляли внутри него какое-то неприятное ощущение, но никогда не вел себя так, как, наверное, должен был. Иногда это его тревожило. Как будто, в прошлой жизни, он уже имел дело с трупами и их вид не вызывал у него никаких эмоций.
***
Этой ночью они снова не хотели есть.
Весь вечер они просидели в номере отеля, смотря телевизор, занимаясь сексом и почти не разговаривая. Вернувшись с побережья, Лиза ушла в душ, а Фенн выпил подряд три стакана джина с тоником. В такой ситуации помогала только выпивка. Он ещё никогда не ощущал себя настолько беспомощным. Он не сказал Лизе ни о пропаже тела Паука из морга ни о краже в его доме. Возможно, позднее, он узнает её мнение о происходящем. Но не сейчас. Об этом ему хотелось говорить меньше всего.
Лиза вышла из душа в халате и сделала ему массаж. Ему стало лучше, беды прошедшего дня отошли, уступив место новым. Потом они занимались оральным сексом и пили вино. Чем сильнее они напивались, тем сильнее им хотелось поэкспериментировать, они принялись обливаться вином и слизывать его друг с друга. Фенн не помнил подробностей, но в итоге, он пришел в себя, прижимая её лицом к кровати и трахая сзади. Потом они уснули.
Позже, когда они лежали в кровати, голые и липкие от вина, Лиза сказала:
– Расскажи, что у тебя на уме.
– Ты, правда, хочешь знать?
– Мы вместе в этом увязли. Расскажи.
И он рассказал. После этого он ощутил некое облегчение. Спокойным тихим голосом он поведал об исчезновении Паука и краже. По мере того, как он успокаивался, Лиза наоборот, казалось, наполнялась страхом и отчаянием, будто высасывала их из него.
– Это же бред полный, – сказала Лиза. – Никогда не думала...
Он обнял её.
– Никто не думал.
– Кто, по-твоему, обокрал его квартиру?
– У меня есть мнение, но, что думаешь ты?
– Это Эдди, – не без труда ответила она.
– Ага. А кто ещё?
Лиза равнодушно посмотрела ему в глаза.
– Он же и тело забрал. Я уверена. Больше никого не было.
– А неопознанную?
– И её тоже.
Фенн закурил.
– Согласен. Только, зачем? Зачем рисковать свободой, забираться в морг и красть тела?
– У него свои причины. – Она выглядела напуганной. – Я не знаю, какие они и, честно говоря, и знать не хочу. Но всё это связано с Землями и этими Сёстрами. Я уверена.
– Значит, он ещё безумнее, чем я думал.
Сказать больше было нечего. Они погрузились в молчание, обдумывая каждый свои мысли.
Фенн понимал, что Эдди Зеро опаснее всех, с кем ему когда-либо приходилось сталкиваться. Все эти рассказы о Землях он не воспринимал всерьез. Это была мания двух психопатов, поэтому к ней и нужно относиться, как к мании. Ему, на самом деле, было плевать, почему Эдди совершал убийства – это задача Лизы. Он видел лишь базовые, неопровержимые факты: Эдди Зеро – патологический убийца и, чем раньше его закроют, тем лучше.
И, как только это произойдет, Эдди может мечтать о своей любимой Нетляндии, хоть до конца времен. Только это заботило Фенна, как копа и он не позволит ничему затмить это суждение. Ему было плевать, что Эдди сделает с телами или с барахлом из холодильника. Гораздо сильнее его тревожил Гулливер и его заявление, что он видел этих Сестёр. Но с этим позже разберусь, решил он.
Лизу, в свою очередь, мало волновали особенности этого дела. Признание Гулливера и искренняя вера Паука в Сестёр, вынуждали её признать их правоту. Она и не пыталась понять, что лежало в основе этого дела, но внутри неё засело ощущение, что за всем этим стоял непроглядный мрак. И тот факт, что Эдди выкрал тело Паука из морга и обокрал его квартиру, говорил о том, что это не просто борьба добра со злом. Всё происходящее разрушало её веру в реальность и ей это сильно не нравилось. Об этом знал Уильям Зеро, знает его сын Эдди, знал и Паук. Не то, чтобы это всё меняло. Даже если все трое имели одинаковые убеждения, убийство всегда оставалось убийством. И все трое абсолютно безумны, по её мнению, вне зависимости от их мотивов.
А как же Черри?
Пока она отказывалась думать об этом. Сейчас она безо всяких сомнений была убеждена в том, что Эдди интересует её исключительно с профессиональной точки зрения, что он ничуть не лучше отца. Если Эдди решил уподобиться Уильяму Зеро, он в этом когда-нибудь преуспеет. Ещё один мясник с космическим самомнением под той же фамилией. Зеро. Это говорит о многом.
А Фенн?
Любила ли она его? Она не была до конца уверена. Она лишь понимала, что рядом с ним ей хорошо и безопасно. Что ещё имело смысл в данном случае?
– И куда двинемся дальше? – спросила Лиза. – Раз Эдди не остановится.
– Хороший вопрос.
– Скоро он покажется.
– Ага, только мы не можем сидеть и ждать. Его нужно брать. Не знаю, как, но нужно. – Он медленно затянулся сигаретой. – Он где-то там, на улице, готовится к очередному делу, а мы нихуя не можем сделать, чтобы его остановить.
– Ты не думал о том, чтобы оставить человека в старом доме?
Фенн кивнул.
– Была такая мысль. Патрульные каждый час объезжают тот район, но чтобы оставлять в доме человека... слишком рискованно. – Он вздохнул и затушил окурок. – Короче, выбор у меня, всё равно, невелик. Это, наверное, наша лучшая возможность, но я не стану отдавать такой приказ и рисковать людьми.
– А, что если кое-кто вызовется добровольцем?
– Кто? Кто вообще...
И тут он понял. Он увидел ответ в её глазах и захотел, чтобы она никогда не сказала этого вслух. Потому что это была отличная идея и она его пугала.
И этот страх охватил его ещё крепче.
Напуганный мужчина.
Следующим утром Фенн приехал в психиатрическое отделение Центральной больницы Сан-Франциско. Доктор Люче сообщил, что состояние Сомса с последнего его визита не изменилось. После недолгого разговора ему вновь разрешили с ним повидаться.
– Хочу узнать об Эдди Зеро, – заявил Фенн.
– Это долгий разговор, друг мой, – ответил Сомс.
– Рассказывай.
Сомс прикрыл глаза. Его веки были красными и опухшими, будто он всю ночь проплакал.
– Не могу.
– Почему?
– Вы не понимаете. Доктор...
– Зеро-старшего больше нет, Сомс, – сказал Фенн. – Он тебе ничем не навредит.
– Может, и нет. Но есть остальные.
– Кто?
Сомс не ответил. По его щеке потекла слеза.
Нужно было действовать осторожно. Если Фенн огорчит Сомса, расстроит его, доктор Люче его выгонит и больше никогда не пустит. А Сомс, всё-таки, ценный источник. Фенн не знал наверняка, но чувствовал, что он может многое рассказать. Единственный, кто знал об Эдди Зеро, Лизе Локмер и всех остальных участниках этого бредового балагана. Но, как к нему подобраться? Вот, в чём вопрос.
– Мне нужны ответы, Сомс. Я хочу знать то же, что знаешь ты. Ты же кое-что разузнал во время расследования, так ведь? Мне нужно знать.
– Во время расследования я сошел с ума. Не знаю, что удерживало меня от этого прежде, но сейчас эта последняя нить порвалась.
– Расскажи об Эдди Зеро. Что ты узнал?
– Ничего.
– Ты всё рассказал Локмер?
Какое-то время Сомс молчал. Затем произнес:
– Ничего я вам не скажу. Не могу. Я трус. Не видите, что ли? Сами всё ищите.
Фенн вздохнул.
– Ну и с чего мне начать?
Лицо Сомса исказилось в ухмылке.
– Начните с Черри Хилл, – сказал он и расхохотался.
Когда Фенн вышел, он продолжал смеяться.
Фабрика кошмаров – 2.
Когда Фенн вышел из больницы, у него жутко разболелась голова. Он вернулся к себе домой и рухнул на кровать. Вопросов стало только больше. Это происходило после каждого разговора с Сомсом. Вопросы, одни вопросы.
Черри Хилл?
Что это за блядина и откуда она взялась?
Фенн закрыл глаза и быстро провалился в сон. Сон был единственным лекарством от головной боли.
Вскоре ему начал сниться сон.
"Помоги" – прозвучал голос во сне.
Он не знал, чей это голос. Может, его собственный. В этом крошечном темном закутке всё казалось чужим.
Послышался ещё один голос. Протяжный.
На него смотрели глаза.
"Кто ты? Кто ты? Кто ты? Ты знаешь, кто ты и куда идешь? Отвечай".
Фенн захотел закричать... он открыл рот, но выкрикнуть не смог. Он плакал. Он скрючился в позе зародыша и принялся зачем-то сосать большой палец.
"Мамочка, этот голос..."
Он услышал нарастающий шум. Это, что, кровь бежит по его венам? Стало очень тепло. Тепло, мокро и темно. Здесь у него было всё, что нужно. Он был счастлив и спокоен.
Звуки, голоса.
Голос был хорошим... или не был?
Он почувствовал, как его тянет вниз, всё ниже и ниже, чувствовал, как тепло уходит.
Затем был свет, яркий ослепляющий свет и холод.
Металлические инструменты.
Крик боли.
Его собственный?
Его тянуло прямиком к яркому свету.
"Холодно... мамочка..."
Он проснулся от собственного крика.
Роковые женщины.
Пока Фенн бродил во сне, Лиза сидела в фойе гостиницы и ела пирожные. Свет здесь был приглушен, не так, как в гостиничном кафе, где светили яркие лампы. То было место для веселья и флирта, но у неё не было настроения на всё это.
Кроме неё в фойе сидел только один человек. Молодая смуглая девушка, одетая в черный деловой костюм. Они несколько раз встречались взглядами и Лиза гадала, не видела ли её где-то прежде. Наконец, девушка подошла к ней.
– Можно я присяду? – спросила она. На ней были надеты солнцезащитные очки.
– Конечно. Я не против компании.
Она села. Это была высокая, стройная, длинноногая, очень привлекательная женщина.
– Я вас раздражаю? – спросила она.
– Нет, конечно, нет.
– Возможно, прозвучит странно, но, кажется, я вас где-то встречала.
Лиза казалась удивленной.
– Вы не поверите, но я думала о том же самом. Меня зовут Лиза. Лиза Локмер.
– Кассандра. – Больше она ничего не добавила.
Лиза изучала её. Знала ли она её по работе? Может, по школе? Нет, Кассандра была явно не старше двадцати пяти, значит, Лиза старше её, минимум, на 12 лет.
– Я психиатр, – сказала она. – Может, мы встречались по работе?
– Боже, нет.
– Я не имела в виду...
– Не нужно извиняться.
– Наверное, мы обе ошиблись.
– Разумеется, – что-то в её голосе говорило, что она в это ничуть не верила. – Раз уж нам обеим нужна компания, почему бы не поразвлечься?
– Ага.
Кассандра прочистила горло.
– Так, что же привело в этот город психиатра, доктор Локмер?
– Дела. Всего лишь дела.
– Ужас какой. И что за дела? Или я сую нос, куда не следует?
– Нет-нет. Я ищу одного своего пациента. Бывшего пациента. Боюсь, он сделал нечто... неприятное.
– Поразительно. А как его зовут?
Лиза задумалась. Что за интерес врачебной тайне? Может, она что-то знает.
– Эдди Зеро. Он находился у меня на лечении, но был выпущен раньше, чем я признала, что он здоров.
– Он опасен?
– Полагаю, что да.
– Ого. Какая интересная работа у психиатра. Каждый раз что-то новое. Вы, наверное, долго учились.
Лиза кивнула.
– Подготовительный колледж, мединститут, интернатура... много лет, да.
– Мне бы это точно не было интересно. Столько лет провести на учебе. Я бы с ума сошла, пардон за такое выражение.
Лиза улыбнулась. Ты даже не представляешь, милочка.
– А вы чем занимаетесь?
Кассандра рассмеялась, будто вся её жизнь была сплошной комедией, где она играла главную роль. Может, так и было. А, может, за весельем пряталась трагедия, мрак, ужас и боль. Лизе она понравилась. Нужно быть очень сильной личностью, чтобы смеяться над своими неудачами. В жизни так много боли, и лишь немногие способны смеяться над ней, а не плакать.
Очень выдающееся качество.
– Мою жизнь не описать словами, – сказала Кассандра. – Даже не знаю, с чего начать. Скажем так, я пережила и боль и разбитое сердце. Но я, всё равно, никогда не сдавалась. Всегда поднималась и начинала заново. Можно сказать, это моя жизненная позиция: никогда не сдавайся. Я поднималась после таких ударов, от которых другие не поднялись бы никогда.
– Ничуть не сомневаюсь, – заметила Лиза.
– Разве, не в этом суть? Никогда не сдавайся, пока не сделаешь всё от тебя зависящее.
Лиза снова улыбнулась. Эта девушка ей понравилась так быстро, что складывалось впечатление, будто они старые друзья.
– А вы здесь живете или тоже приехали? – спросила она.
– Приехала. Я на том этапе, когда не нужно работать, чтобы прожить.
– Я восхищаюсь вами.
– Я и сама собой восхищаюсь.
Обе рассмеялись. Кассандра извинилась и вышла в туалет. Кто-то встал позади Лизы и ей даже не пришлось поворачиваться, чтобы понять – это Фенн.
– Я, всё равно, хочу, чтобы ты отказалась от этой мысли, – он сел рядом. – Это слишком опасно.
Лиза взглянула на него. Даже несмотря на то, что она понимала, о чём он, его привычка возвращаться к темам многочасовой и даже многодневной давности, раздражала.
Она вздохнула.
– Нужно заканчивать со всем этим.
– Понимаю. Я просто не хочу, чтобы ты одна оставалась в этом злоебучем доме.
– Всё будет хорошо.
– Ну, да. Ты же крутая.
– Кто-то же должен, мистер Фенн. Кто, если не я?
Он прекрасно понимал, что кроме неё, никого не было.
– Попытка – не пытка. А с кем это ты разговаривала?
Лиза нахмурилась.
– Честно говоря, понятия не имею.
– Хочу тебя кое о чем спросить, – сменил Фенн тему. – Я от тебя кое-что укрыл, не знаю, даже, зачем.
– Говори.
– Тот сыщик, которого ты наняла, чтобы выследить Эдди...
– Сомс.
– Я кое-что проверил. В данный момент он находится в психиатрическом отделении Центральной больнице Сан-Франциско. Ты знала об этом?
Лиза помотала головой.
– Нет. Жаль об этом слышать. Он отлично сделал свою работу. Дал мне адрес, где прятался Эдди. Затем, однажды позвонил мне и сказал, что нашел нечто очень важное.
– И?
– И пропал. Больше не звонил. Я несколько месяцев его искала. Он мне так и не сказал, что именно он нашел. Даже вернул аванс. Продолжай.
– Я виделся с ним несколько раз. Выглядит он неважно.
– Да?
Фенн пересказал ей всё, что ему поведал доктор Люче.
– Он что-то утаивает, – заключила Лиза. – И какой из этого вывод?
Фенн пожал плечами.
– Ты знала, что именно он помог остановить Уильяма Зеро?
– Да. Поэтому и наняла его. Он очень много знает о Зеро и остальных. Без него, все наши догадки ими бы и остались.
– У него помешательство. И паранойя. Говорит загадками. Вытянуть из него удалось немного, – Фенн постучал пальцами по столу.
– Ты слышала о таком человеке по имени Черри Хилл?
Лиза побледнела.
– Да, пересекались. Она была пациенткой в Колинге, потом заключенной в Чоучилле. Я ей не занималась, но помню хорошо. Психосексуальная убийца. Очень опасна.
– Душительница.
– Да, использовала проволоку. Убила всю свою семью – мать и брата – и подозревалась ещё в пяти убийствах. Считается, что её психопатия основана на биологических и психологических факторах. В детстве она подверглась психологическому и физическому насилию. Она типичный психопат. Эгоцентрична, очень умна, асоциальна, патологическая лгунья. Всё вместе это дало густо замешанную патологию. Она не испытывает никакого сожаления о совершенных преступлениях, у неё нет ничего, что способно вызвать сострадание. Собственно, она – жуткий зверь в обличье привлекательной женщины.
– Я кое-что проверил, – сказал Фенн. – Около года назад она сбежала и с тех пор нигде не появлялась. Вскоре по Сан-Франциско и округу Марин прошла череда нераскрытых убийств. Некоторые считают, что это она. Но, как я и сказал, её так и не поймали.
– И как это связано с нашим делом?
Господи боже, Черри.
– Может, никак. Сомс назвал её имя.
– Наверное, он, даже, не понимал, что говорил.
– Не спорю. Но почему он назвал именно это имя?
– Откуда мне знать? Зависит от тяжести его психоза. Может, он искал её, прежде, чем сойти с ума... впрочем, тот факт, что он до сих пор жив, означает, что он её не нашел.
Фенн тряхнул головой.
– Не хотелось бы мне встретить эту Черри в тёмном переулке.
– Уж, точно, – ответила Лиза. Глаза её налились тьмой. – Как я сказала, Черри очень милая на вид женщина и она знает, как этим пользоваться. Она легко манипулирует мужчинами. Когда ей надо, она может флиртовать, может выглядеть очень скромной и застенчивой. Мы ловимся на этот крючок, потому что считаем, что, раз человек приятно выглядит, то и в голове у него всё хорошо. Черри хорошая актриса, прекрасно знает, чего от неё ждут и действует в соответствии с этими ожиданиями. Встретив её, никогда не подумаешь, что за чудовище прячется у неё внутри. Ей нужна стопроцентная власть над своими любовниками. Она с ними спит, а затем убивает. Черная вдова.
– Но, ведь, это ещё не всё, так ведь?
Лиза сглотнула.
– Да, не всё. В Колинге она стала одержима Эдди Зеро. Она верила, что любит его.
– А любила?
– Нет, она, в принципе, неспособна на любовь. Внутри у неё лишь холод. Она им увлеклась, да, но в конце концов, будет то же, что и всегда.
– Ну и дамочка.
– Ты, даже, не представляешь, какая.
***
Позже, оставшись одна, Лиза поняла, что затея с засадой в Доме Зеркал была дикой и опасной.
Если не сказать, глупой.
Она поверить не могла, что решилась на подобную авантюру. Храбрость никогда не была сильной её стороной. А для подобного приключения понадобится не только храбрость, но и нервы из стальных канатов.
Предполагала ли она подобное развитие событий, задалась она вопросом.
Конечно, предполагала.
Однако отступать уже слишком поздно. Конечно, Фенн будет просто счастлив всё отменить. Он всю ночь спорил с ней. В его глазах она выглядела хрупкой фарфоровой куклой. Но, всё же, полицейское чутьё взяло верх над логикой. Если Эдди прячется в доме или где-нибудь поблизости, то, когда он заметит Лизу, то не преминет встретиться.
И что это будет за встреча?
Ножи и полный ненависти взгляд? Пациент, решивший расквитаться с бывшим доктором, который объявил его сумасшедшим? Так всё будет? Разум преступника – тёмный лес, трудно было сказать наверняка. Ещё труднее было предсказать шаги таких, как Эдди. Ожидать неожиданного, как однажды сказал преподаватель по психопатологии. Лучше не скажешь. Однако она не думала, что Эдди убьет её. Даже, несмотря на то, что кровавые порождения его больного разума были ей глубоко чужды, она всё ещё могла делать конкретные заключения, основываясь на базовых причинах его преступлений. Все его жертвы, за исключением неизвестной в доме, были проститутками. Логично будет предположить, что он не изменит методику в самом конце.
Но это не означало, что именно проститутки были его целью, напомнила она себе. Вероятно, он, как, в своё время, Джек Потрошитель и бессчетное количество других убийц, считал их наиболее удобными жертвами. За определенную цену они готовы последовать за кем угодно и куда угодно.
Фенн уже обдумывал детали операции с начальством. Тем затея понравилась. Шансов не было никаких, риски огромны, но это лучше, чем ждать, когда Эдди снова кого-нибудь убьет. Никаких копов рядом не будет, только она одна. Но у неё будет микрофон, а Фенн с коллегами будет сидеть в фургоне неподалеку. Другая группа расположится на другой стороне улицы, а третья будет ходить неподалеку под видом обычных граждан. В это дело оказались вовлечены очень много людей, но оно того стоило, Эдди нужно было остановить.
Лизе нужно было лишь заговорить с ним и тут же вломятся копы. С собой у неё будет небольшой револьвер 38 калибра, если что-то пойдет не так. Он будет лежать в кармане пальто, палец на спусковом крючке, одно движение и всё.
Дело казалось довольно простым, на первый взгляд. Она беспокоилась, что Эдди может напасть на неё из темноты. Если случится именно это, она будет мертва ещё до появления полиции. Но они его, всё равно, возьмут. Эдди захочет, чтобы она узнала, кто её убил. Его собственное эго не позволит поступить иначе.
Всё разрешится завтра ночью. Лиза пойдет к дому, в это же время туда же выдвинется полиция. Гейнс предложил, что было бы неплохо, чтобы она прогулялась по округе и показалась Эдди. Написать что-нибудь на стене, чтобы он понял, что это она. Может, оставить весточку, что она будет ждать его и следующим вечером.
Всё было распланировано и решено и вскоре она встретится с тем, с кем хотела. Сама мысль об этом наполняла её черным безымянным ужасом, какого она ещё не знала прежде.
В Доме Зеркал.
Лиза стояла в участке, вокруг неё вертелись двое техников – мужчина и женщина – и крепили к ней микрофон. На ней не было рубашки, и Фенн беспокойно смотрел, как техники цепляли передатчик к её животу и груди. Затем она оделась и вышла к машине. Она выехала на дорогу и поехала по кругу, полицейский фургон с прослушивающим оборудованием держался в паре кварталов позади неё. Её попросили сказать что-нибудь нормальным тоном. Разговаривать с самой собой ей показалось странным и она принялась цитировать эрхардовский семинар-тренинг. В тот раз ей было невыразимо скучно, однако, она сильно удивилась, когда принялась по памяти читать целые отрывки.
После этого они вернулись в участок.
Настало время сыграть по-настоящему.
Полицейский фургон с логотипом "Пасифик Белл" на борту остановился чуть дальше по улице, а Лиза подъехала к самому дому. Фенн лежал на заднем сидении её машины с рацией в руках. Когда она вышла и направилась к дому, он на секунду выглянул. Перед ней предстал Дом Зеркал, почему то от его вида её дыхание участилось, а ладони вспотели.
Она была одета в длинный плащ до колен. Он был широкий, явно великоват для неё, зато скрывал кобуру с оружием. Дверь была открыта и она вошла в тайный мир мрака. Несмотря на ноябрьскую прохладу, внутри было жарко. Стоял неприятный влажный запах, как в серпентарии. Со стен свисали куски штукатурки. Ветер носил по полу горсти пожухлых листьев. Когда они последний раз приходили сюда, их не было, значит, решила Лиза, дверь была открыта недавно.
Она сглотнула и сделала глубокий вдох.
– Эдди? – позвала она. – Ты здесь? Это доктор Локмер.
Её голос пронесся вверх по лестнице и исчез наверху.
Она подождала некоторое время, ожидая ответа. Его не было. Неожиданно.
– Я поднимаюсь, – прошептала она.
Фенн, наверное, поморщится, но ей это не важно. Она сама по себе и должна следовать интуиции. Лиза поднялась по ступенькам и медленно пошла по запыленному темному коридору. Наверху почему-то было прохладнее и как-то липко. До других комнат ей не было никакого дела, она двигалась прямо на чердак.
Дом был полон противоречий. На первом этаже было жарко, на втором прохладнее, а на чердаке – просто морозилка. Бессмыслица какая-то. В этом проклятом месте тепло, скорее, тянуло вниз, а не вверх. Всё здесь противоречило законам физики. Она застегнула плащ и обхватила себя, чтобы согреться. Пар изо рта мгновенно превращался в иней. По полу дул слабый морозный ветерок. Она пыталась освободить сознание от фантазий, которые навевало это полное ненависти место.
Останки животного всё ещё лежали на полу. Там, где неизвестный поток воздуха высосал с бедной твари всю плоть, снова начала образовываться пыль.
Лиза пристально посмотрела на грязное зеркало. Почему Зеро был так одержим ими? В этом должен быть некий modus operandi, но никто так никогда в нём не разобрался.
Её дыхание участилось и возникло чувство надвигающейся катастрофы. Однако она старалась не забывать, что это её собственный разум играет с ней в игры. Впрочем, делать это было непросто – чердак был просто переполнен страданием. Каждая доска, каждый гвоздь сочился негативом и жестокостью.
Она повернулась, чтобы уйти и её тут же окружил ледяной ветер. Нервная система находилась в сильнейшем напряжении, руки тряслись, в горле застрял толстый липкий комок. Атмосфера отчаяния давила на неё, вызывая желание съежиться и закричать.
– Просто комната, – громко сказала она, словно хотела зафиксировать этот факт.
Она вынула из кармана кусок желтого мела и написала на стене:
Завтра ночью
Жди меня, Эдди
Доктор Л.
Она развернулась и быстро вышла, спустилась по лестнице в коридор и не останавливалась, пока не показалась входная дверь.
– Дома никого, – сказала она, успокаивая Фенна, полицейских и себя саму.
Лиза взялась за дверную ручку и вдруг подумала, что дверь не откроется, но она открылась. Ей казалось, что за ней наблюдают. В воздухе стоял запах, которого раньше не было. Она отошла от двери и последовала за этим запахом. Табачный дым. В комнате, некогда бывшей гостиной, на полу лежал окурок.
Фенн?
– Есть тут кто? – спросила она сухим голосом.
Ветер на улице принялся качать ивы и дом, казалось, содрогнулся. Она замерла на месте, её разум охватила паранойя. Ей хотелось сунуть руку в карман и достать револьвер, но пальцы отказывались шевелиться.
Наверху скрипнула доска.
Входная дверь с грохотом захлопнулась.
Она подбежала к ней и открыла обратно, сердце бешено колотилось в груди, дыхание было готово разорвать легкие.
– Просто ветер, – сказала она и посмотрела на пол. Кусок дверной обшивки оставил на половых досках царапину. Маловероятно, что ветер способен с такой силой захлопнуть дверь.
Она закрыла дверь и ушла.
***
– Это просто жуть, как пустой дом может влиять на воображение, – позже сказала она Фенну. Об окурке на полу она говорить не стала, потому что испугалась, что в следующий раз Фенн её не пустит.
– А то я не знаю.
– У меня даже сложилось впечатление, что за мной наблюдали.
Он выглядел задумчивым.
– Возможно, так и есть.
– Нет, я так не думаю. Это просто нервы. Я услышала скрип половицы, затем хлопнула дверь и я выбежала. Я так с детства не пугалась.
– Страх это нормально, – заметил он. – В какой-то момент он может тебя спасти.
– Наверное, ты прав.
– Поверь, так и есть.
Она взглянула на него и задумалась над тем, кто же оставил окурок. Это мог быть и Эдди, а мог быть и кто-то другой.
И это её, по-настоящему, испугало.
Письма из ада – 6.
Дорогой Эдди.
Когда мы оказались на дороге, я почувствовала себя в безопасности. Помнишь, как пошел дождь, когда мы выехали на трассу? Практически ливень.
Обожаю грозу.
Люблю ехать во время грозы, спать во время грозы, трахаться.
Мы решили, что парня в багажнике найдут ещё не скоро. Но это не имело значения. Машина, всё равно, была зарегистрирована не на меня. Я её арендовала. Не повезло тому парню. Он так хотел помочь попавшей в беду девушке. Впрочем, бывает.
Мысль о том, что мы вместе будем путешествовать, сводила меня с ума. Ты даже не представляешь, как часто я мечтала об этом. О пункте назначения я никогда не думала. В своих мечтах, я видела нас едущими вперед, навстречу будущему. Нашему будущему. Пока мы вместе, мне плевать, куда мы едем.
На шоссе было практически пусто. Только несколько грузовиков и всё. Дождь и гром разогнал и всех овец по углам. Этой ночью дорога находилась в нашей власти, что ещё имело значение? Только мы и многие-многие мили пустоты.
Вскоре, после поворота на Пелатуму ты заметил огни в зеркале заднего вида. Мигающие красные огни. Меня это так возбудило. Мы давно решили, что делать в таких ситуациях. Ты всё продумал заранее.
– Ты знаешь, что делать, – сказал ты.
Я так и поступила.
Впереди показалась стоянка и ты свернул туда. Нам повезло, там никого не оказалось. Вокруг не было ни души и ни единого признака, что кто-нибудь появится. Мы заехали, остановились и ты заглушил двигатель. Коп – дорожный патрульный – остановился позади нас с включенными фарами. Прежде чем, наконец, выйти, он долго сидел в машине. Зачем они так делают? Зачем т ак долго сидят?
Наконец, он подошел к нам. Это оказался невысокий крепко сложенный мужчина. Он выглядел усталым, будто не спал много дней.
Он осветил фонариком твоё окно.
– Торопитесь? – спросил он.
– Ага... жена ранена. Попали в аварию.
Я тяжело вздохнула и повела себя, как больная. Он посветил фонариком и я сделала так, чтобы он разглядел кровь.
– Господи, что случилось? – он обошел машину и открыл дверь с моей стороны. Он быстро осмотрел меня.
– Надо позвонить в...
Слова застряли у него в горле. Он даже, наверное, увидел блеск стали на лезвии бритвы, которой я перерезала ему горло. Он шагнул назад, истекая кровью. Пальцами он пытался нащупать оружие, но пальцы его не слушались.
Моя бритва оказалась быстрее. Когда он издал последний вздох, снова пошел дождь.
– Нужно уходить , – сказал ты и я согласилась. Скорее всего, он уже передал по рации наш номерной знак.
Мы побежали.
Твоя Черри.
Жертва.
Гулливер ненавидел свою жизнь. Не ту, что была, а ту, какой она стала. Безрадостное торжество паранойи. Не осталось ничего, что могло принести ему хотя бы мимолетное наслаждение. Каждое действие, каждое движение, даже самое интуитивное автоматическое, некогда банальное, ныне приходилось совершать с очень внимательной осторожностью. Весь мир, его мир, наполнился опасностью. Если раньше он, не задумываясь, выходил на улицу или шел в ванную, то теперь эти и подобные действия приходилось тщательно обдумывать.
И во всём этом виноват Эдди Зеро.
Гулливер видел его в каждом темном углу, в каждом неосвещенном переулке. И каждый раз его дыхание тревожно замирало в ожидании появления занесенного ножа. Он перестал жить, его жизнь превратилась в существование, правила которого диктовал и постоянно менял серийный убийца.
Ему нравилась его прежняя жизнь. В ней не было места истинной любви и семье, но она ему нравилась. В ней не было нынешней повторяющейся жестокости. Ему нравился нормальный ход вещей, когда каждый новый день повторял предыдущий. Скучно. Предсказуемо. Но в его жизни не было места и отчаянию, он никогда не оказывался на краю гибели. Ему нравилась монотонность. Никаких сюрпризов, просто тихая жизнь.
У Гулливера было несколько близких друзей и множество знакомых. У него не было постоянного любовника с тех пор как он оставил служение церкви и ушла жена. Он довольствовался случайными недолгосрочными связями то с мужчинами, то с женщинами, то и с теми и с другими. Этого было достаточно, чтобы удовлетворять животные позывы.
Теперь даже это рухнуло.
Он не смел посещать старые бары и клубы. Если Эдди охотился на него, туда он пойдет в первую очередь. После нападения он даже перестал ходить на работу. Начальство вошло в положение, решив, что причиной этого стали последствия нападения. Но дело было совсем не в этом. Гулливер боялся куда-то выходить и с кем-то встречаться. Его личное пугало пряталось где-то рядом, всегда готовое к прыжку. Ему нравилась работа. Она была утомительной, но была интересной. Работа позволяла мужчине чувствовать значимость в собственных глазах и в глазах окружающих. Он работал в художественном отделе в "Мейси" на Юнион Сквер, украшая витрины. Это позволяло ему проявить свой талант художника, да и платили неплохо.
