Текст книги "Дорога к озеру Коцит (СИ)"

Автор книги: Кирилл Каратаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

Глава 3. Тени и демоны. Часть 3

Вероятно, я ещё не полностью оправился от терзавших меня мыслей, так как очередной удар демона я благополучно пропустил, практически не среагировав на него. Едва-едва отбив следующий, я с трудом встал, готовясь к собственной атаке, но демон в лучших своих традициях решил, что на данный момент времени он уже наигрался и скрылся за ближайшим каменным холмиком.

Отпускать его на этот раз я был настроен ещё меньше, чем в предыдущий, и бросился за ним со всей скоростью, на которую было способно моё несколько помятое, неотбитой атакой, тело. Некстати подвернувшийся камень с аппетитом врезался мне в бедро, ещё один, как будто работая в паре с первым, через секунду оставил синяк у меня на плече, но в целом погоня началась неплохо, мне даже показалось, что я задел дальним ударом скрывающегося за плановым поворотом демона. Вероятно всё же показалось, так как никаких доказательств моей снайперской атаки увидено не было. Всё новые останки древних зданий мелькали перед моими глазами, поворот сменялся поворотом, а канава канавой. Я не видел демона, но лёгкий шорох на самом краю слышимости и чуть заметный след среди травы, пыли и каменной крошки, лучше придворного оратора говорили мне о верном выборе пути.

Внезапно из-за очередного угла на меня с диким визгом вылетел уже знакомый по предыдущим своим полётам зверёк. К своему искреннему неудовольствию, он стремительно разделил незавидную судьбу своих сородичей. Новый аспект игры явно понравился демону. Бедные животные летели в меня с изрядной периодичностью, с разных сторон и под самыми невероятными углами. Как мне не было жаль (хотя, говоря откровенно, не было), их невесёлые судьбы были предрешены. Наконец, поток живых снарядов иссяк, и в сердце прыгнула надежда на то, что демон дорог вновь захочет личной встречи со мной.

За очередным поворотом я с немалым интересом увидел довольно ровную площадку, в центре которой стояло довольно крупное и, что более примечательно, практически наполовину добравшееся до сегодняшнего дня строение. Десяток колонн разной степени сохранности всё ещё относительно гордо устремлялись вверх, а пара из них ещё держала на своих плечах немного остатков давно обвалившейся крыши. Из-за разросшейся травы были видны частично обвалившиеся лестницы, ведущие то вверх (впрочем, крайне недалеко), то вниз, куда-то под основание здания. С одного края даже проросло невысокое дерево, и лёгкий ветерок весело играл с его листьями, а в миг наивысшей радости немного пригибал дерево к земле.

Я осторожно вышел из-за последних камней, отделявших меня от этого полусгнившего каменного трупа, бывшего когда-то великолепным дворцом или гордой цитаделью. Насколько я разбирался в повадках демонов дорог, на этом клочке Ада и должна была состояться решающая битва. Хотя это для меня она была битвой, а для демона лишь финальной частью увлекательной игры.

На этот раз демон не стал бить из-за угла. Он спокойно и не торопливо выполз откуда-то из глубины здания, выжидательно остановившись между двух сильно потрёпанных временем обрубков колонн. Я также не стал атаковать его при первой же возможности, сейчас бы это было как-то некрасиво, не вежливо и возможно даже не по правилам. Я неотрывно смотрел на это потрясающее существо, смотрел на него и видел себя. Та же несокрушимая мощь, та же абсолютная уверенность, не мешающая, тем не менее, умеренной осторожности, тот же невероятный талант. Я смотрел в кривое треснутое зеркало и не мог отвести от него взгляда. Я бросал смертельный вызов сам себе, своему умению, своему желанию победы. И сейчас мне предстояло сражаться с собой и погибнуть от собственной руки. Казалось, мы были равны друг перед другом. И всё же одно преимущество перед моим кривым отражением у меня было, – демон хотел играть со мной, а я желал убить его.

Я ударил, не то чтобы со всей силой, скорее, на пробу. Демон спокойно отбил мой дебютный выпад, одновременно посылая свой, уже вполне серьёзный. Я покачнулся, но устоял. Мы снова замерли на пару звенящих секунд, а потом словно взорвались, удары следовали с периодичностью вдохов, часто впрочем, обгоняя их. Мы оба падали, но вновь и вновь поднимались, чтобы обрушить на врага всё своё умение, а его у нас у обоих хватало с избытком. Все находящиеся в зоне видимости деревья и кустарники были безапелляционно выдраны и теперь понуро лежали хаотично разбросанные по полю битвы, ожидая, когда их снова поднимут и бросят в бой, отвлекая противника от основного удара.

Постепенно наша дуэль переместилась в выбранные демономапартаменты. С одной стороны здесь было легче уклониться от разящего выпада врага, но с другой, при должном попадании, можно было закончить бой очень досрочно. Пока мне везло, и я так и не напоролся на умолявшие меня об этом острые выступы многочисленных каменных зрителей.

Внезапно демон начал отступать. Отступать с неослабевающими атаками, но всё же отступать. Его очертания всё чаще ускользали за различные преграды от моих ударов, всё реже я отбивал удары его, и всё меньше сил мне на это требовалось. Создавалось впечатление, что мой оппонент просто устал и хочет сбежать. Но, это было немного неверно. Демон не устал и сил у него, я уверен, хватило бы ещё на много часов подобных танцев. Ему просто надоело, надоело играть, надоел я, наскучило это затянувшееся сражение. И теперь он просто хотел уйти. Не сбежать, не отступить на время, а просто уйти и постепенно забыть об этой встрече. Забыть, дабы, если она повториться, игра снова получилась такой же интересной, как и в этот раз. И он не понимал, почему я не отпускаю его, он не понимал ни моих действий, ни моих мотивов. Он не понимал моего, абсурдного с его точки зрения, желания продолжать эту игру, продолжать, когда он уже потерял к ней интерес. Он, вероятно, думал, что это последние броски костей, что я просто увлёкся и вот уже буквально в этот самый миг должен прекратить своё чрезмерное старание и спокойно попрощаться, поблагодарив за чудесное времяпрепровождение.

Но у меня были кардинально другие планы. Именно сейчас, когда дикий азарт покинул моего врага, он был гораздо более уязвим, хотя слабее фактически, конечно не стал. Но желания его уже были не желаниями игрока и воина, это были желания насытившегося зверя, простые и примитивные, – уйти туда, где тихо, тепло и спокойно. Выспаться, набраться сил, а после просто прогуляться по знакомым местам, дыша свежим воздухом и обдумывая свои нехитрые планы на самое ближайшее будущее.

И чем более пассивен был демон, тем больше ускорял и усиливал свои атаки я, тем чаще они достигали цели, тем ближе был час моего триумфа. Всё чаще и чаще я швырял демона дорог на безмолвные камни, которые трескались и крошились при ударе о них могучего тела. Бывшему игроку уже не хватало его хвалёной скорости, всё реже и реже ему удавалось уклониться от моих сокрушающих его гордость ударов.

То, что игра уже скоро закончится, и отнюдь не так, как он привык, демон понял, пожалуй, несколько не вовремя. Он, наконец, снова начал атаковать в полную силу, сражаясь уже не за интерес, а за жизнь, но было уже поздно. Я не намерен был давать ему ни шанса. В очередном ударе, в который были вложены такие старания, о коих и сам не подозревал, я мощно припечатал демона в один из немногих сохранившихся углов нашей архитектурной арены. Около места падения моего уверенно проигрывающего соперника жалобно стонала под порывами набежавшего ветра почти целая колонна. Я в приступе неясной надежды быстро облетел взглядом окружающий пейзаж. Как ни странно, но на этот раз мне сказочно повезло. Чуть вдалеке изо всех своих скромных сил бежал один из основных участников нашей битвы, тот самый неизвестный мне зверёк, вероятно, один из последних в этих местах. Ему по моей милости была уготована великая судьба, учитывая его образ жизни. Он должен был стать палачом моего врага. Правда, палачом одноразовым, но нет в этой жизни абсолютного счастья.

Летел он гораздо быстрее, чем бежал. Всесокрушающим снарядом главный участник нашего финального шоу врезался в нетерпеливо ожидающую его колонну. Как и было задумано, колонна поддалась его неотразимым ухаживаниям и в последний раз, испуганно скрипнув, с грохотом повалилась на только начинающего приподниматься демона. Всё это заняло не больше пары секунд, и это был конец. Подняться, придавленный несколькими тонными камня, демон уже не мог. Мне оставалось лишь добить поверженного врага.

Чуть не пропустив от демона удар отчаяния, я с силой вонзил в него оба меча, прошедших насквозь и пронзительно завизжавших от жёсткого соприкосновения с каменными плитами. Но даже под жестокими ударами моих не прощающих ошибок мечей демон дорог ещё долго вздрагивал, пытаясь вырваться из смертельной ловушки, ещё пытаясь нанести последний уже совсем слабый удар, ещё в последний раз пытаясь поиграть. И все же, несмотря на всю свою жажду жизни, он предсказуемо затих, отправившись прочь из мира, где часто играют не по правилам.

Я устало опустился на грязный пол, рядом с погибшим демоном. Как я и думал, с таким трудом обретенная радость победы, увы, не пускалась в бешеный пляс в моём сердце. Не то чтобы мне было жаль демона, но разумная мысль о том, что можно было просто уйти, когда он закончил наслаждаться игрой, нанесла мне недолгий, но всё равно затянувшийся визит. Но мысль ушла, так и не встретив достойного отклика, а после неё пришла пора и мне превращаться из охваченного жаждой убийства охотника на демонов дорог в мудрого, незнающего ошибок проводника. Леди, наверное, уже заждалась.

Элати я нашёл там же, где мы и попрощались, задумчиво бродящей в маленькой роще. Она ласково касалась грубой коры, перебирала подрагивающие от её лёгких прикосновений листья. По лицу ангела струилась отрешённая, немного грустная улыбка. Возможно, она вспоминала свою родину, я знал, что в Раю было много густых лесов. Услышав явно нескрывающиеся шаги, леди обернулась, наградив меня холодным, равнодушным взглядом.

– Как битва, мастер? – голос Элати был славной парой её взгляду, такой же равнодушный, подчёркнуто вежливый.

– Устал, – уж что-что, а оправдываться я точно не собирался.

– Ты сдержал своё слово, дьявол? – леди явно не оценила мой лаконичный сарказм.

– Я всегда держу свои слова, крылатая, – я действительно устал и её обвиняющий тон менее всего подходил для того, чтобы расслабиться.

– И много слов ты намерен сдержать помимо того, которое дал мне? – Элати видимо решила идти до конца.

Я уже хотел послать её погреться в вечном пламени, но в последний момент пересилил свои разбитые вдребезги нервы. В голове мелькнула уже как-то появлявшаяся мысль о том, как тяжело ангелу идти по этой враждебной к ней земле, идти ради непонятной до конца даже самой себе мечты. Идти, буквально прорубая себе дорогу к ледяным берегам Коцита, зная, что всю её опору в этом безумном походе составляет не так давно ещё бывший заклятым врагом дьявол, который и держит единственную ниточку к желанной мечте в своих эгоистичных, израненных руках.

– Хватит обид, леди, – извиниться меня бы не заставил и весь Правящий круг, но тон я всё же сделал менее резким, – считать их начнём потом, когда я, будь уверена, сдержу своё слово, и мы окажемся в замке Трёхрогого. А сейчас у нас нет на это ни времени, ни даже права.

Ангел отвёл взгляд, возможно для того, чтобы я не увидел слёз, искрами блеснувших в уголках золотых глаз, а возможно для того, чтобы просто собраться с раскиданными мыслями.

– Веди, мастер, – в немного насмешливом голосе леди уже не слышался холодный лязг ледяных торосов, видно мои слова достигли своей непростой цели.

Впрочем, далеко мы не ушли, отдых был мне необходим, как утренний стакан вина после весёлого праздника. Где-то через час неспешного хода перед нами из-за очередного холма выплыла прелестная поляна, чуть окружённая невысокими деревцами. Здесь мы и решили провести, уверенно накидывающую своё тяжёлое покрывало ночь.

Остаток вечера был наполнен какой-то ленивой удовлетворённостью. Всё делалось, откровенно не спеша и иногда просто подчёркнуто медленно. Но нас это почему-то устраивало. Наверное, потому что уж очень хороша была наступающая ночь. Негромко пели, запозднившиеся с концертом птицы, кожу ласкал нежный ветер, весело трещал маленький костерок, который мы все же решились развести в неглубокой ямке. Света он давал очень немного и уже с сотни метров заметить его было практически невозможно.

Несмотря на тяжёлый день, в сон не тянуло, вероятно, сказывались некоторые душевные переживания, изрядно меня сегодня задевшие. Элати, в отличие от меня, такие проблемы не мучили и, покорившись тьме, она заснула, завернувшись в свой плащ, оставив меня сторожить наш общий покой. Я, наверное, был даже рад этому факту, неудержимо хотелось побыть одному. Не для того, чтобы о чём-то поразмыслить, поспорить со своим разумом или совестью или даже предаться воспоминаниям юности. Нет. Просто хотелось молча посидеть в постепенно наступающей тишине и забывая обо всем, что тревожит и беспокоит.

Я не торопясь, достал из кармана свою старую походную трубку. Табака у меня с собой было мало, и я специально его берёг именно для таких случаев, когда ненужно никуда спешить и ничто не испортит удовольствия от процесса умиротворенного курения. Я аккуратно, в три приёма забил табак, который доставлял мне лучший поставщик всего Ада и осторожно, стараясь не задеть края трубки, прикурил от небольшого уголька. Густой, горький дым наполнил мой рот, чтобы через несколько секунд вылететь на свободу, затанцевав изящные виражи в благосклонно принявшей его темноте. Слабый ветерок не успевал отгонять белые завитки, и дым постепенно окружал меня дырявым дрожащим забором, медленно растворяясь в ночном воздухе. Он словно очищал и перекрашивал, стирая на израненной душе старые и новые шрамы. И на никогда не возвращающиеся секунды становилось легко и просто. Не оставалось долгих дорог и жестоких врагов, ненужных клятв и глупых желаний. Это были мгновения счастья, мгновения, ради которых можно было без сожалений отдать иную жизнь.

Я многое бы отдал, чтобы продлить эти короткие часы тишины и аромата табачного дыма, но трубка безвариантно подошла к концу, а молчание ночи прервал чей-то неспокойный крик вдалеке. Я ещё посидел несколько минут, не решаясь сразу покинуть это столь чарующее время, но всё же встал и с грустной улыбкой пошёл будить ангела, чтобы самому провалиться в неотвратимые сети сна.

Утро как всегда пришло слишком рано и резко повернуло вчерашнюю расслабленность в стандартную в походе организованную спешку. Вновь под ногами зашелестела трава, и заскрипел песок. Вновь мы настороженно обозревали окрестности и в любой проклятый момент ждали атаки. Вновь всё было грубо и непросто.

– Там дальше начнётся недлинная полоса болот, крылатая, – я решил уведомить спутницу о возможных неудобствах, – но при желании их можно вполне обойти, потеряем от силы два дня. Тебя что больше привлекает, леди?

– С каких, воспетых ветром пор, тебя стало заботить моё мнение, мастер? – Элати казалось, была и правда удивлена, что, однако, не помешало ей придать своему голосу жесткую иронию.

– А что б ныла поменьше, – сказал я это без злости, единственно сопроводив эти слова нахальным взглядом и несколько снисходительной улыбкой.

– Веди, мастер, – с деланно оскорблённым видом леди вновь повторила уже достаточно поднадоевшую мне за эти дни фразу.

– Веду, жрица, – ответил я ей в тон. – Тогда, если тебе всё равно, двинем напрямую через болота, тем более что они там вполне проходимые, только насекомых, пожалуй, чуть больше, чем нужно для комфортного отдыха. – Я искоса взглянул на ангела, но у той не шевельнулись даже ресницы.

Места эти действительно были достаточно спокойные. Я как-то раз проходил их, правда, в другом месте и впечатления остались не то, чтобы положительные, но вполне приемлемые, особенно для болот, классически негостеприимных к путникам.

Спустя несколько часов болота встретили нас, как и ожидалось влажным воздухом, надоедающим жужжанием и неверной поверхностью. Впрочем, здесь ещё не было тех гиблых топей, ходить через которые побаивались даже очень опытные бродяги, но всё шло именно к этому итогу. В отличие от всех остальных Мастера Дорог по болотам ходили с тем же изяществом, как и по наитвердейшей земле, так как с нашим талантом можно было выбраться из любой местной западни. Причём этот факт мне удалось продемонстрировать Элати практически в первые полчаса аккуратной ходьбы. Ангел как раз попал в одну из моментально затягивающих в себе трясин, не успевая даже взмахнуть своими, вероятно, принёсшими бы ей свободу крыльями. Но свободу ей принёс я, резко выдернув из голодной пасти болота.

– Спасибо, – в этот момент леди явно отчаянно боролась с накатывающейся истерикой.

– Аккуратней, крылатая, – я ободряюще похлопал её по мокрому плечу, – завтра будем на твёрдой земле.

Но до завтра, правда, нужно было ещё дойти. Не то, чтобы возникали какие-то крупные трудности, падение Элати так и осталось самым серьёзным происшествием за весь уходящий день, не считая пары местных голодных тварей, явно не рассчитавших свои силы, но мелких преград на пути было предостаточно. Один бы я их преодолел гораздо меньшей кровью, но постоянный присмотр за ангелом отнимал дополнительные и никак не лишние силы. В итоге на ночной привал мы встали несколько раньше, чем хотелось бы, и этому имелись вполне объективные причины. Я то ещё в принципе мог идти дальше, но Элати, впервые вступившая на болотные тропы, выдохлась уже до конца. Быстро и вероятно без большого удовольствия поужинав, леди забилась на редкий сухой осколок здешней земли и бескомпромиссно заснула, оставив мне честь хранить её чуткий сон.

Глава 3. Тени и демоны. Часть 4

Не слишком опечалившись таким завершением совместного вечера, я было замыслил вновь позвать на ночное свидание свою трубку, но оглядев местные унылые красоты, довольно быстро передумал, решив не издеваться ни над ней, ни над собой.

Я присел рядом с лениво тлеющими углями, прислонившись к насколько возможно в этих местах гордому стволу старого, потрепанного стихией дерева. Через несколько спокойных минут на горизонте наплывающей темноты нарисовалось какое-то движение. Я быстро поднялся, обнажив один из никогда не дремлющих мечей, но Элати пока будить не стал, оставаясь пока в неуверенности, стоит ли одно другого. Между тем неясные движения превратились во вполне реальную фигуру, решительно идущую по болотной тропе в мою сторону. Я уже поднёс руку к мирно спящему ангелу для того, чтобы бросить её меч и крылья в бой, но в последний момент одёрнул. Я понял, кто навестил нас в этот поздний час.

Узнал я его не по облику, а по уверенной походке, с которой он неуклонно приближался, и конечно по присущему всем этим существам деловому взгляду, суровому, но не агрессивному. Эти существа обитали в любой более-менее крупной и хотя бы относительно процветающей экосистеме, причём исключительно по одному. Занимались они тем, что следили на вверенной им, пламя знает кем, территории за порядком, правила для которого они придумывали также единолично. Правила эти у разных сочинителей сильно варьировались, но суть фактически была одна, – на моём участке всё должно быть тихо. И для исполнения данной, просто сформулированной программы, эти законники использовали все средства, до которых могли дотянуться, а дотянуться они могли далеко. Практически все называли их Хозяева, я же в силу определённых взглядов предпочитал звать их Сторожами. И вот у Сторожа этого, наверняка горячо любимого им болота появилось ко мне какое-то неотложное дело.

Выглядел он, кстати сказать, довольно занятно. Выделялись в первую очередь его конечности, которые достигали в длину не менее трёх метров и при этом бугрились мышцами. На их перекрестии достаточно нелепо смотрелось само тело, – небольшое и практически круглое. Над телом нависала приплюснутая голова с маленькими остро смотрящими глазами и широким ртом, полным острых зубов. Передвигался он на всех четырёх конечностях, причём крайне ловко и даже по-своему элегантно.

В общем, зрелище было то ещё, но я по роду своей деятельности относительно часто общался со Сторожами и знал, что их часто смешные с виду тела всегда были идеально приспособлены для ведения битвы на подведомственной территории. Знал я это на собственном примере, так как не всегда моё общение со Сторожами заканчивалось мирно. Тем не менее, я терпеливо ждал, когда данный экземпляр дойдет до меня, помня, что Сторожа не нападали первыми без какой-либо причины.

Наконец, он добрался до места нашего привала, присел против меня на корточки и тяжело вздохнул. Наши взгляды пересеклись. Мой был спокойный и чуть насмешливый, его глаза также были очень спокойны, но вместо насмешки в них кружила свой томящий танец грусть. Несмотря на разницу наших культур, эту грусть я понимал очень хорошо. Причиной его грусти был я, а главное то, что на меня его компетенция никак не распространялась. Это понимали мы оба и понимали очень хорошо. Если бы у меня был хоть какой-то шанс, – говорили его глаза, но шанса у него как раз не было, – силы наши были слишком не равны.

Он пришёл ко мне, не чтобы предупреждать или требовать, но чтобы просить, просить о том самом спокойствии, ценнее которого для него не было ничего. И сейчас он покорно ждал моего ответа, готовясь в случае отказа умереть, но выполнить свой долг до конца. Для приличия чуть выждав, я согласно кивнул в ответ на его тревожно-вопросительный взгляд. Тот благодарно склонил голову. Встреча проходила в абсолютной тишине, никто и никогда не слышал голоса Сторожей. Либо говорить они не умели, либо просто не хотели дарить каким-то прохожим драгоценные звуки своего голоса.

Аудиенция была завершена, и Сторож уже собрался уходить, но прежде чем молниеносно прыгнуть в радостно принявшую его темноту, он успел выбросить руку вперёд, указывая на что-то за моей спиной.

Ударил я одновременно с прыжком, а может и раньше. Бил я, разумеется, наугад, но опыт оправдал вложенные в него годы. Неподалёку раздался тихий изумлённый возглас и довольное урчание принявшего жертву болота, а арбалетный болт, предназначенный явно для меня, прошёл высоко нал головой.

Я резко обернулся к ангелу, но леди была уже на ногах и, верно оценив ситуацию, окружила себя безумным веером из всё ускоряющихся взмахов своего меча. Как выяснилось, этот несколько показной приём оказался крайне уместен. Второй болт, направленный уже в сторону Элати, буквально запутался в мелькающем блеске клинка, благополучно отлетев в сторону.

Я ударил на звук и снова мой удар был точен, трясина приняла в свои покои ещё одного с трепетом ожидаемого гостя.

– Кончай крутить свою палку, крылатая! – я уже мчался (насколько это позволяли местные природные условия) по заранее продуманному маршруту. – За мной, сегодня будет беспокойная ночь.

Элати последний раз взмахнув своим, незаслуженно мною оскорблённым клинком, без слов и упрёков устремилась за моей относительно быстро исчезающей в темноте фигурой. Про грядущие безумства этой ночи я ей вряд ли солгал. По всему выходило, что Мастера Теней вновь зашли нам за спины и готовы повторить попытку так неудачно начавшегося для них исполнения заказа на наши головы. И выбрали они для достижения своих малоприятных целей именно эту болотную ночь, без сомнения бывшую намного более чудесной до их столь невежливого визита.

Я, быстро обернувшись, посмотрел на неотступно следовавшего за мной ангела. В темноте выражение лица её я почти не разглядел, но дыхание пока было довольно ровным, а бег уверенным, так что на ближайшее время беспокоиться о боеспособности леди не приходилось, но вот если наше бегство затянется, то в ней могут возникнуть обоснованные сомнения. А то, что идти нам придётся долго, было, к сожалению, очень вероятно. Вряд ли Орден Теней, памятуя о недавних потерях, решился бы отправить на наши мечи группу не менее чем вдвое превосходящую предыдущую и по численности и по мастерству.

Мои статистические выкладки прервал негромкий хрип немного позади нас, который, впрочем, через секунду оборвался, как гнилая верёвка. Видимо Сторож решил отблагодарить за мою явно незабытую лояльность. И надо признать выбрал для этого весьма приятный способ. Хотя, скорее всего, он просто наводил на своем болоте необходимый с его точки зрения порядок. В любом случае, я был искренне рад его своевременной помощи.

Подходил к концу четвёртый час нашего спешного бегства, через ухмыляющиеся в темноте топи. Не далее как пять минут назад, я в очередной раз вытащил Элати из их алчных лап, и теперь она тихо и без особого энтузиазма ругалась, проклиная ветер, занёсший её в эти падшие места. Я, в общем, понимал леди. Я и сам уже с трудом заставлял себя переставлять ноги по мягкой податливой почве, а уж мою спутницу иной раз приходилось натурально тащить за её Путь, и лишь гордость не позволяла жрице следовать подобным способом всю оставшуюся нам дорогу.

За эти четыре неблагодарных часа тени так ни разу и не побеспокоили нас, но всё же останавливаться на привал я не рисковал. Вряд ли кто-то сравнится в упорстве погони с Мастерами Теней. Иногда их поиски длились годы, но результат оставался неизменным веками. Сейчас надо было выйти на твёрдую поверхность, а там я знал пару мест, где можно будет спокойно отоспаться и обдумать дальнейший маршрут, с учётом столь неблагоприятных обстоятельств.

Между тем, болото понемногу просыпалось и наполнялось привычными для дня звуками, что несколько раздражало измученные нервы, но с другой стороны свет был для нас несомненным плюсом.

В такт ему позади нас обозначился торопливый, неровный шаг. Резко развернувшись, мы увидели, как к нам настойчиво приближается Сторож. Несмотря на четыре конечности, его довольно активно качало из стороны в сторону. Всё его непропорциональное тело было в крови и болотной траве, прилипшей к ней. Похоже, ночка у него выдалась гораздо более насыщенной, чем у нас.

Элати схватилась за меч, но я остановил её руку, жестом показывая, что это страшное окровавленное чудовище, выбирающееся из глубин болота, нам не враг. Недоумённо взглянув на меня, леди послушно опустила клинок, но в ножны убирать его не стала. То же, в общем, верно.

Не добегая десятка метров до нас, – напряжённых и заинтересованных, он снова, как и в начале ночи показал своим подобием конечности на что-то за спиной, на этот раз за своей. Хотя, в общем, догадаться на что он показывал было несложно. Помня, что первый раз этим простым жестом он, вероятно, спас мне жизнь, я, вырвав из неуверенно держащей земли несколько невысоких деревьев, с максимальной силой послал их в указанном направлении. Мои деревянные снаряды пронеслись над болотом как пьяная коса, оставляя за собой шлейф локальных, но оттого не менее эффектных разрушений. Несколько впечатлившись содеянным, я, не раздумывая, повторил эту операцию, превращая воцарившийся на неверных землях беспорядок во властвующий там же хаос.

Немного удовлетворившись, я перевёл взгляд с медленно гаснущим азартом на Сторожа, который был уже рядом с нами. При ближайшем рассмотрении ему было ещё хуже, чем показалось в первый раз, причём хуже намного. В спине у него обрекающе торчал арбалетный болт. Сторож не смотрел на меня, он вообще никуда не смотрел, сил его хватало лишь на то, чтобы упасть на родную землю и молча и безнадёжно бороться с приближающейся смертью.

Внезапно он вскочил и неуклюже и дергано бросился куда-то в бок. Через мгновение в голову его с треском вошёл железный посланник смерти, отправленный не дрогнущей рукой. Ещё раньше, чем затих треск, обладатель этой руки вырвался из-за недалёкой, высокой кочки и через мгновение уже лежал с перерезанным горлом у моих ног. Но, до назначенного мной финала, было ещё далеко. Не давая ни секунды для ответных действий своим предполагаемым врагам, я буквально взорвал это несколько секунд назад оставшееся сиротой болото. Вокруг нас с Элати расправил свои беспощадные крылья злой ураган. Я привёл в действие все Пути, до которых только смог дотянуться, а это было много, очень много. Из-под возмущённых трясин вырывались на свет огромные кусты бледно-зелёных водорослей, создавая дикий хоровод, с бешено орущими обитателями болот, так неудачно выбравших это место для сна. Рядом с ними кружили большие и маленькие деревья, сталкиваясь, ломая стволы и ветки. После того, как я вырывал их, у меня было несколько драгоценных секунд до того, как их Путь окончательно угаснет, и я старался выжать из этих секунд всё. Я превращал всё окружавшее меня на сотни метров пространство в не слишком густую кашу, на которой уже не было никакого подобия на дороги. Огромным усердием мне удалось оставить одну узенькую тропинку для отступления. Но, не зная о её наличии заранее, найти её было нереально. Ни выжить в этом смертельном водовороте, ни убежать от него было невозможно. Пожалуй, ещё никогда я не делал ничего более колоссального и сложного по исполнению. У меня даже хватило чуть-чуть времени для капли гордости за своё искусство. Помимо, как я рассчитывал, большинства врагов, я похоронил здесь и бывшего Хозяина болота (теперь я уже не мог звать своего дважды спасителя по иному). Мне показалось, ему было бы приятно внести свою лепту даже после смерти.

Наконец я решил заканчивать своё выступление. Сигналом к этому послужило не столько удовлетворение совершённым, сколько осознание того, что и мои силы, увы, не бесконечны. Последний раз яростно дёрнув Пути, я весело посмотрел на Элати. У ангела было слишком спокойное лицо и нервно подрагивающие кончики крыльев.

– Рвём, крылатая, надо дотерпеть, – с этими словами я буквально слетел с места, и плохо, но, настойчиво подражая ветру, поспешил по оставленной мной тропинке. Леди из последних, непонятно почему ещё не потраченных сил устремилась за мной.

По тяжёлой, но все же уходящей назад дороге я, насколько позволяли мне ускользающие остатки сил, продолжал разрывать бедное болото на части, не решаясь дать Ордену Теней хотя бы подобие шанса. Может, это было и лишнее, но так или иначе до конца наших прямолинейных скитаний по болотам адепты теней больше не нарушали сосредоточенность нашего движения.

Указанного движения у нас было предостаточно ещё в течение пары часов, а по их прошествии в самом разгаре полуласкового утра мы, наконец, поставили свои кричащие от усталости ноги на более-менее твёрдую землю. Элати сразу же упала на неё уставшим от жизни листом, намереваясь видимо остаться здесь, даже если вокруг соберётся весь Орден Теней и начнёт цинично оскорблять столь любимое каждым ангелом Великое Небо.