Текст книги "Дорога в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Кирилл Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

Настроившись на внутренний обратный отсчёт, я сорвался с места и побежал, петляя между ящиками. Паренёк с виду хоть и готов наложить в штаны от страха, но это только осложняет мне задачу, тем более арматура куда убийственнее пули. Убивать его в мои планы не входит, пусть сдастся, а дальше местные сами решат, что с ним делать. Интересно, сколько наших вызвались прийти сюда…Артак передал записку, Илья на Арене, значит старший тоже пришёл с ними – он мозг этой операции. Холодный, расчетливый и предусмотрительный, но не думаю, что моя жизнь станет весомым доводом в пользу срыва такой глобальной. Не похоже, что Василий Игнатьевич отправил всего троих человек на диверсию. Знать бы ещё, куда Бесдухов делся. Помнится, он сам сказал, что за ним должок, но не это теплит мои надежды. Антон – человек не только слова, но и дела. Даст Бог, я не ошибся в нем.

С дальней половины цеха раздался громкий свист, возвещающий начало поединка. Я выглянул из-за ящика и украдкой перебежал за соседние. Ящики расставлены хаотично, образуя у каждого укрытия уйму мёртвых зон, благодаря которым можно незаметно подобраться к своему сопернику…или ему к тебе – кому больше повезёт. Сменив ещё пару укрытий за минуту, я аккуратно выглянул из-за ящика и в поле моего зрения попал перебегающий силуэт. Прицелившись навскидку, я выстрелил. По моим прикидкам, я должен был попасть, как минимум в ящик. Только, к моему удивлению, пуля не то что не пробила его, а даже не оставила следов. Что-то с трудом верится, что ящики сколочены из столь крепких досок. Силуэт мелькнул вновь, я тут же сменил укрытие и присел за нижний ящик, как оказалось не зря – короткий свист, звук ломающегося дерева и верхний ящик насквозь пробила арматура, упав в полуметре от меня. Метнувшись за ней и спрятав её в носок, я сместился к противоположной от вагонов стене. Вот и первая удача! В трех метрах от меня из-за укрытия торчит локоть. Отличная возможность полностью деморализовать щенка, вдобавок такая травма – минус рука, а с одной рукой и арбалетом, он, считай что безоружный. Один точный выстрел и исход боя предрешен. Глубоко вдохнув, я высунул ствол из-за ящика, прицелился, выстрелил и… ничего. Ни криков, ни матов, ни крови. Зато мне тут же пришлось менять дислокацию, потому что паренёк отреагировал мгновенно. Арматура попала в стену, воткнувшись в неё на сантиметр и медленно выпала, звякнув о пол. Итогом нескольких перебежек стало полное перемещение к противоположному краю Арены. Стоя за укрытием, я пытался осознать происходящее и найти ему разумное объяснение. Я просто не мог промахнуться – уж слишком хорошо торчала рука… Сзади послышались удаляющиеся шаги, выглянув, я увидел бегущего через зал засранца. Забив на все правила безопасности и инстинкт самосохранения, я побежал параллельно ему и остановился за соседним укрытием, в двух метрах от того, за которым сейчас спрятался мой оппонент. Мы стояли почти в центре Арены, на виду у всех… Хотите шоу? Будет вам шоу – сами напросились. Парнишка не в курсе, что я бежал параллельно его курсу, и, судя по всему, наше положение за укрытиями полностью зеркальное, значит, пока он будет осматривать сектор, выжидая увидеть меня там, мне остаётся обойти его с другой стороны. Медленно сместившись к углу, я увидел торчащее из-за ящика плечо. Поборов в себе искушение выстрелить, я, стараясь не издавать лишнего шума, медленным шагом передвигался к заветным ящикам. Когда я находился в полуметре от цели, с мостового крана раздался еле слышимый свист. В ту же секунду паренёк резко появился из-за своего укрытия со злорадной ухмылкой на лице, только длилась она недолго и оборвалась прилетевшим в переносицу ТТ-шником. Хруст поломанного носа, визг и мгновенно хлынувшая водопадом кровь, вот это по-нашему, дёшево и сердито. Парнишка, отчаянно воя, держался за нос обеими руками, с которых вперемешку со слезами падали крупные капли крови. Не дав ему прийти в себя, я нанёс удар коленом в корпус. Одиночный выстрел с мостового крана, пробитый насквозь ящик в считанных сантиметрах от меня, поставили точку в моих умозаключениях – нет здесь никакого честного боя. Заводские дали мне ствол, заряженный холостыми патронами, а те, кто наверху, контролируют территорию Арены не только от возможного побега, но и от возможной победы неугодных. Но этим выстрелом меня скорее хотели отпугнуть, нежели убить.

Схватив с пола арбалет, я поднял и развернул подвывающего мальца спиной к себе, придушил его свободной рукой и, прикрываясь им, словно живым щитом, медленно двинулся туда, где по моим представлениям стояли Сурен и мои друзья. Автоматчики на кране оживились, держа меня на прицеле, но всё-таки мешкали с выстрелами. Значит, засранец чего-то да стоит, иначе изрешетили бы обоих.

– Что происходит?!– Сурен появился за моей спиной.

– Это ты мне объясни! Например, почему ствол заряжен холостыми?! Или почему в меня стреляли с крана?! Ну?!

– Что ты тянешь, убей уже их,– зашипел приходящий в себя малец, шею которого я продолжал держать в захвате.

Вместо ответа Сурен вытащил из-за пояса свой пистолет и выстрелил в ближайший ящик. Хлопок, звон упавшей гильзы и на этом всё – никаких следов на ящике.

– Значит, обоймы, которые нам дали в вагоне тоже холостые…

Засранец опять начал что-то шипеть, причём угрозы относились непосредственно к Сурену. Глаза последнего наливались кровью от злости. Не любит брат Артака несправедливость, а тем более, если его выставляют дураком. Поймав его короткий кивок, я отпустил обрадовавшегося парня. Впрочем, радовался он опять-таки недолго – всего несколько мгновений и Сурен отправил его в глубокий нокаут. Удар был предназначен, чтобы показать мне, что ждало Беса на Мефодиевке, не воспользуйся он неожиданностью.

– Почему остановили бой?!– возле стены появился человек, которого я до этого не видел, за его спиной стояли Пётр, Сиплый, Артак, Сергей и товарищ Петра из плавней, с которым мы ходили на крышу.

– Игорёша потерял понятия, кто кого старше. Полежит, подумает о своём поведении, глядишь, в следующий раз поспокойнее будет реагировать на замечания старших. Патроны в пистолетах холостые. Как-то не особо честно получается.

– А никто и не говорил, что будет честно,– ухмыльнулся незнакомец.

– То есть, так вы тут развлекаетесь?! – Сергей даже не пытался скрыть презрения.– Даёте человеку надежду остаться в живых, а потом бесполезный ствол и контроль сверху, чтобы он наверняка не победил. Человек, уверенный в вашей честности, идёт до последнего и погибает, так и не поняв, что это было всего лишь шоу.

– Всего лишь контроль популяции методом естественного отбора. Побеждает, как вам известно, сильнейший, а на войне все средства хороши. Вы совершили ошибку, выйдя вместе со мной и став свидетелями этой небольшой технической заминки. Как следствие, доверие между нами подорвано и ни о каких совместных делах не может быть и речи. Значит, придётся ждать какое-то время, пока Иваныч не найдёт более умных людей, не сующих свои носы, куда не следует. Очень жаль, господа.

Я видел, что банда, стоявшая на кране, только и ждёт команды, странно, что при этом никто не выходит из вагонов… ждут, когда продолжится бой, элементарно не понимая, что происходит? Присев за могучим телом Бороды, я аккуратно достал из носка арматуру и вставил её в арбалет, взведя пружину. Когда я встал обратно, незнакомец, стоял, разглядывая по очереди каждого из нас, и остановил свой взгляд на Сурене. Дёрнув головой в свою сторону, он глазами показал на пустующее место справа от себя. Только Сурен не сдвинулся с места.

– Что ж… ты свой выбор сделал. Я, пожалуй, сообщу своим людям, как им следует поступить в сложившейся ситуации.

Незнакомец двинулся уверенным шагом к вагону. Мы стояли, молча глядя на его удаляющуюся спину. Похоже, это конец – едва он попадёт в вагон, для нас будет все кончено. Вальяжной походкой, он подошёл вплотную к вагону со зрителями, когда где-то далеко раздалась автоматная очередь, а следом за ней ещё одна. Бойцы на мостовом кране оглянулись на ворота, что-то обсуждая и переводя оружие в боевое положение. Незнакомец, молча посмотрев на ворота, повернулся обратно, чтобы залезть в вагон. Воспользовавшись небольшой заминкой, я пересёк Арену, добежав почти до центра, вскинул арбалет и нажал на спуск. Обрезанный пруток арматуры со свистом пересёк цех и пригвоздил незнакомца сквозь грудную клетку к вагону. Друзья, как по команде, ахнули! Одновременно с их удивлением с мостового крана раздался звук перезаряжаемых автоматов. Но судьба решила, что сегодня неподходящий день, чтобы умирать – здание нового цеха сотряс оглушительный взрыв, разворотивший створки ворот в нашей половине. Взрывная волна вырвала крепления крановых путей из стены, огромную железную махину крана перекосило, и она со скрежетом рухнула вниз, расплющив своим весом первый вагон. Удар по первому вагону сыграл "гармошкой" на следующий, полученный импульс подкинул вверх дальнюю его часть, изогнув её изломом с третьим вагоном в этой сцепке. Зазевавшись на доли секунды, я не успел среагировать, отчего мои барабанные перепонки получили серьёзную порцию грохота и тут же заполнились звоном.

– Братка...– знакомый голос,– давай, надо тикать, пока ветер без камней! Ваня, собери оружие! Не время блевать, неженка! Да плевать я хотел, они там мёртвые все! Два автомата живо! Кирилл, очнись!!!

Я и так был в сознании, близость к эпицентру событий сыграла злую шутку, наградив меня оглушением. Я видел Руслана, слышал и понимал, что он говорит, но всё это происходило словно сквозь толщу воды. Мир звуков вернулся внезапно, словно кто-то вытащил пробку из моих ушей. Закашлявшись, я упал на четвереньки. Борода с Ваней тут же схватили меня под руки, стараясь оттащить к стене из ящиков. Рядом сели остальные друзья.

– Всё, как в старые добрые времена – нам бы день простоять, да ночь продержаться, – приправ к ящикам спиной, Борода перезарядил АК и протянул второй Сергею,– дело собственно за малым.

Илья, метнувшись к разбившимся охранникам, поднял ещё два «калаша» и вернулся обратно. Возле вагона послышались голоса и несколько предупреждающих выстрелов, выбивших искры и бетонную крошку из стены.

– Нам нельзя здесь оставаться,– я выглянул из-за плеча Руслана.– За ящиками в стене есть дверь, она выведет нас на дополнительный пятый путь. С него можно обойти здание и попасть к небольшой речке, берущей начало в горах и впадающей в Цемес. Там решим, как быть дальше.

Сергей первый сориентировался и, взобравшись по ящикам, как обезьяна по лиане, перемахнул на ту сторону. Двор завода заполнили автоматные очереди, в таком сумбуре сейчас никто не разберёт, где свои, а где чужие – схлопотать шальную пулю, как два пальца об асфальт. Инстинкт самосохранения сделал всё за меня, несмотря на то, что меня немного пошатывало, я живо перелез через ящики. Через несколько секунд по ту сторону появились все остальные. Последним с ящиков почти свалился Сурен. Благо, мы не успели отбежать к Сергею, занимавшемуся закрытым замком, и поймали вчетвером Сурена. Схватив его за ногу, я почувствовал, как рука погрузилась во что-то тёплое и липкое.

– Ему ногу прострелили. Срочно жгут, не то сдохнет раньше времени!– заорал я.

– Столько лет знакомы, а ты так и не научился говорить ободряющие слова,– на лице Сурена появилась улыбка, прежде чем глаза закатились.

– Братка! Ахперес! Открой глаза!– Артак умоляюще смотрел на брата, пока Илья колдовал над ногой, перетягивая её своим ремнем со штанов.

– Сюда, давайте!– Сергей приоткрыл дверь.– Я прикрою проём.

Схватив Сурена каждый за что мог, мы выволокли его на улицу. И замерли возле стоявшего на путях вагона. Сергей дал короткую очередь и выбежал следом. Едва дверь закрылась, на ней появилось несколько вмятин от выстрелов. От летней ночной тишины не осталось и следа – крики раненых, выстрелы и неприятный запах пороховых газов заполнили всю территорию.

– Всё, как пару ночей назад, а, десантура?– я хлопнул по плечу Илью.– Ты-то пропустил веселье, уж я постарался. Ладно, без обид, но сейчас тебе тоже не доведётся пошмалять. Дайте нам «калаши» и лезьте в вагон. Мы направимся в сторону мостов и выманим всю атаку на себя.

– Давай без геройства!– гаркнул на меня обиженный Илья.

– Рассуждай трезво,– я приоткрыл дверь и дал в неё короткую очередь, которая не нашла ни одной цели, но стоило только ей закрыться, пошли ответные выстрелы,– к своим нам идти не вариант – вся стычка идёт возле ворот. Нас могут подстрелить, как заводские, так и свои. Оружия тоже нет, четыре автомата на десять человек вообще не комильфо. Три «калаша» нам, вы – в вагон, а преследователи видят наши удаляющиеся спины и бегут соответственно за нами. Доверься мне.

Сергей стащил «калаш» и протянул его белому, как мел Ване, тот принял его трясущимися руками и обнял словно своего ребёнка. Борода, недовольно хмыкнув, тут же забрал автомат и закинул его за спину. Артак протянул мне свой и, схватив брата за подмышки, потащил его в стоявший на путях вагон.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,– Сергей посмотрел мне в глаза и протянул руку.– Встретимся в Центре и набухаемся в сопли, отмечая победу, только на этот раз, чтобы без белок.

Я в ответ лишь улыбнулся и пожал десантнику руку.

– По моей команде. Пошли!– открыв дверь, я дал очередь по появившемся бойцам завода.

Илья, оставшись на улице, накинул мне на шею их последний автомат и забежал в вагон за остальными, закрывая дверь. Не говоря ни слова, я подорвал ошарашенного Ваню с земли и потащил за собой. До угла здания примерно пятьдесят метров, при интенсивном беге – это десять секунд. Только мой бывший коллега того и гляди потеряет сознание от новых ощущений.

– Борода, прикрывай нас!– крикнул я через плечо и потащил на себе обмякающее тело.

Можно было и не говорить – за спиной раздалась короткая очередь. Спасительный угол здания приближался, как назло, медленно. Остановившись на секунду, я закинул Ваню на плечо и рванул вперёд, заорав от нахлынувшего адреналина. Тело больно вдавило в спину «калаш», который я так и не снял с шеи, а ремень натянулся, медленно вгрызаясь в кадык. Борода, семеня сзади, дал ещё пару очередей. Едва мы оказались за углом, я усадил Ваню спиной к стене, поставил рядом лишний автомат и выглянул из-за угла. В полуметре от него присел Руслан, пытаясь отдышаться и вытаскивая из-за спины второй автомат. Ночь тёмная, это одновременно играет и на руку нам, и против нас – преследователи облачены в полностью чёрные костюмы Центра. Первый силуэт появился настолько внезапно, что я чуть не выронил оружие от неожиданности. Только в последний момент, я дал несколько одиночных выстрелов. Преследователи затихли на мгновение, а потом атаковали в несколько стволов сразу.

– Сиди здесь и никуда не уходи,– бросил я Бороде через плечо, и сорвался к руинам одноэтажного здания, от которого остались только стены, сложенные в незапамятные времена из больших камней.

Забежав в остатки здания, разделённого на два помещения, я метнулся в самый дальний угол, разгребая копившийся там годами мусор в виде стеклянных и пластиковых бутылок. И как всё это дерьмо не расплавилось после таких взрывов, хотя, холм рухнувшего моста, возможно, сыграл как своеобразный щит. Разметав мусор, я наконец нашёл то, что мне было нужно – железный люк с большой буквой «Т». Сердце тут же затрепетало от счастья, только выстрелы от угла здания быстро вернули меня в суровую реальность. Метнувшись обратно к Руслану, я застал неприятную картину – Русик хоть и сидит улыбаясь, но Ваня без сознания.

– Борода, как обстановка?

– Отстрелялся вроде, пока глухо. Что дальше? «Калаши» пустые, этот в отключке. Братиш, для меня было честью прожить так эти дни с того самого момента, как мы вышли с Прибоя.

– Твои сентименты сейчас вообще ни к месту. Видишь руины? Бери тело и дуй туда, я скоро вернусь.

– Куда, бестолочь?!– заорал Борода.

Не прошло и минуты, как я появился обратно, таща на себе труп.

– Ты какого хрена тут расселся?! Бегом за мной!

Настроение Руслана тут же сменилось. Схватив так и не пришедшего в сознание Ваню, он потащил его за мной. Подтащив мёртвое тело к руинам, я бросил его на землю.

– Нам нужны ещё двое!

– Зачем тебе трупы?!– Руслан, бросив так же небрежно застонавшего Ваню, схватил меня за грудки.– Что ты творишь?!

– Это просьба мэра. Он дал нам вход в катакомбы с этим условием. Здесь должны найти три трупа. В углу этих развалин шахта вентиляции. Но про это знаем ты да я, да мы с тобой. И так должно оставаться до лучших времен. Не томи, Борода, мы отбились от всех! Давай, принесём ещё по телу и валим под землю. Под нашими ногами убежище, где есть кровать, еда, душ, спирт, в конце концов. Нам нужно ещё два тела. Как говорит наш любимый шеф, главное – этот самый реализм.

Люблю я все-таки своего друга – стоит всё грамотно и правильно объяснить, он сразу же принимает верное решение. Борода стартанул так, что расстояние между нами сократилось мгновенно. Я только подбежал к углу здания, а Русик уже появился из-за него, таща одно мёртвое тело на спине, а другое волоком в руке. Бросив труп со словами «этот твой», он, не сбавляя скорости, побежал к руинам. Пересилив в который раз всю свою неприязнь к мёртвым, я схватил тело за грудки и потащил его вслед за Бородой. Мы застали Ваню в очередной раз согнувшегося в пополам, в попытке опорожнить и без того пустой желудок.

– Так, вроде всё, я готов к погружению.

– Стой! Вано, снимай штаны!

– Вы вообще в край охренели!– неожиданный приказ быстро привёл Ваню в чувство.

– Снимай штаны!– я передернул затвор пустого автомата, направив его на Ваню.– Пристрелю!

Ваня тут же засуетился со штанами и буквально через несколько секунд протянул их мне.

– Вот и славно. Борода, люк в углу. Я раскидал мусор,– я посмотрел на Ваню.– Вертикальная лестница в длину метров двадцать. Сорвешься – рухнешь в шахту, так что советую найти в себе силы на спуск. Пошли, живо! Я тут поколдую и присоединюсь к вам.

Борода, схватив Ваню под руку, потащил его к руинам. Оставшись в гордом одиночестве, я выбрал труп с самой тонкой талией и стянул с него штаны. Обвязав, снятые штаны вокруг пояса, я постарался натянуть на труп Ванины. Судя по звукам, возле ворот нового цеха идёт ожесточенная перестрелка. Слава Богу, им сейчас не до нас. Натянув Ванины штаны на труп, я попытался их застегнуть, только ничего не вышло. Ещё две попытки не увенчались успехом, ударив начавшее коченеть тело в живот, я ухитрился застегнуть пуговицу. Надеюсь, никто не обратит внимание на расстегнутую ширинку. Сорвавшись с места, я забежал в руины, пересёк их и соскользнул в дыру в бетоне. Закрыв за собой люк, и спокойно выдохнув, я начал спуск. Мышцы трещали от нагрузки, и последние пять метров я преодолевал с закрытыми глазами. Наконец, мои ноги уперлись в пол, где-то невдалеке были слышны голоса и удары ног по сетке. В кромешной тьме, держась за стену, я пошёл на звук и через пару минут дошёл до своих товарищей. Усталость ломила настолько, что я улёгся бы прям на бетон. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я смог различить силуэты товарищей. Борода к тому моменту выбил защитную сетку шахты и первым проник в помещение, Ваня прошёл следом. Я хотел было окликнуть их, но решил приберечь силы, чтобы выбраться из этого ада. Мой разум, осознав близость убежища и помножив её на покидающие меня силы, получил в этом неравенстве нужный мне ответ, просто отдав приказ конечностям двигаться вперёд. Последние шаги я преодолевал на карачках, сохраняя сознание из последних сил. Проём вентиляции появился неожиданно – рука провалилась вниз, следом за ней полетел бы и я, если бы в последний момент меня не подхватили цепкие руки Руслана.

Главное, чтобы процесс восстановления не забрал опять сутки из моей жизни. Хотя, какая разница, я жив – а это сейчас самое главное.

Выбравшись на ощупь из технического помещения, мы спустились по ступенькам вниз.

– Тоннель!– Борода радовался словно ребёнок.– Куда нам идти?

– Направо,– ответил я, чувствуя, как меня покидают последние силы.

Пройдя не больше пятидесяти метров вдоль стены, Русик, шедший во главе нашего отряда, удовлетворённо цокнул языком.

– Отойдите на пару шагов назад – я залезу на платформу и помогу вам.

Оказавшись на платформе, я лёг лицом на холодный мраморный пол, изо всех сил стараясь не провалиться в сон. Судя по удаляющиеся шагам, мои напарники пошли вдоль стены. Верное решение – не хватало ещё лоб разбить о колонну. Эхо в несколько раз усилило сначала скрип открывающейся двери, а затем гул от ударов по чему-то металлическому, и платформу озарил красный свет аварийного освещения.

– Позагорать прилёг? Вставай, давай, а то попу простудишь – чихать потом будет, – Борода протянул руку, помогая мне подняться.

– Даже говорить тебе ничего не буду. Нам надо на следующий этаж. Ума не приложу, как туда попасть.

– Это я беру на себя. Ты сам как вообще? Выглядишь, если честно, бодрячком.

– Зато чувствую себя не особо хорошо. Хочу поесть, помыться и поспать. Вот только не знаю с чего начать.

– Если хочешь что-то сделать – ляг поспи и всё пройдёт.

***

Борода не обманул – мы беспрепятственно попали на верхний ярус, правда, по лестнице. Помещение с пультом управления оказалось на автономном питании, что позволило нам снять запоры с основной двери и двери жилого блока. Аварийное освещение вращающихся красных ламп било по глазам, но все же это лучше, чем двигаться на ощупь в кромешной темноте. Хорошо хоть, убежища построены по одному проекту. Пока Ваня затравленно озирался в коридоре, мы с Бородой уверенным шагом направились в генераторную. Генератор запустился с полпинка, лишний раз убедив нас, что во времена постройки этих убежищ люди имели куда большую ответственность, нежели после развала Союза. Усталость валила меня с ног, вдобавок к ней возмущённо урчал желудок и именно голод не давал мне всё бросить и лечь спать. Погоняв генератор на холостом ходу минут пять, чтобы прогрелся, я переключил тумблер освещения, подав напряжение только на наш этаж. Лампы дневного света вытащили из темноты довольное лицо Руслана.

– Вот прям жить захотелось.

– Пожрать было бы неплохо …

– Это я организую. Дай мне свет на верхний этаж, пойду пощипаю продовольственный склад. Пойдём со мной, зомби,– Русик, улыбаясь во весь рот смотрел на Ваню.– Проведу тебе экскурсию по достоянию павшей империи.

– Борода, – я нарочито взял театральную паузу.– Медблок обойди стороной. И давай вообще не расхаживай – делу время. Я пойду пока банные процедуры оформлю, а то уснуть не смогу, потому что голодный, а поесть не смогу, потому что немытый.

Я вышел в коридор и, повернув налево, открыл первую дверь. Раздобыв себе мыло с полотенцем, я разделся в складском помещении и голышом направился в душевые. Насладиться душем в полной мере не довелось – с обоих кранов текла холодная вода, но настроение моё заметно улучшилось. Интересно, чем закончилась потасовка на вагоноремонтном? Живы ли мои друзья, жаль мы больше с ними не увидимся. Обмотавшись полотенцем, я вышел из душа и в нос тут же ударил запах еды. Желудок мгновенно отозвался недовольным бурчанием… да иду я, иду. Можно подумать, если ты перестанешь урчать, я все брошу и пойду спать. Я зашёл в пустую столовую и направился прямиком на кухню. Борода, с которого от устроенной им же парилки, пот тёк в три ручья, хозяйничал возле плиты с голым торсом, обмотанный ниже пояса докторским халатом, вместо фартука и белым колпаком на голове. Увиденное тут же озарило моё лицо улыбкой.

– Ты че лыбишься, как кот Чеширский?– Борода, насвистывавший себе под нос незатейливую мелодию, резко стал серьёзным, глядя как я из последних сил сдерживаю приступ хохота.

– Представил, как в Центре расклеивают афиши что-нибудь типа «Вечер тайных желаний. Вход только девушкам. Строго 18+». Все собираются в театре, приглушенный свет, таинственные перешептывания. Эля со сцены объявляет: «Только сегодня и только один раз! Единственный, неповторимый, разрушитель женских сердец… Рассэл!!!» и, выпорхнув, словно грациозная лань, на сцене появляешься ты в таком виде. Борода,– я растер по щекам слезы, – мы произведём фурор. Я, как агент, а также создатель образа и сценического имени, согласен на скромные двадцать процентов.

Ваня закатился от смеха. Русик, по очереди посмотрев на нас, плюнул себе под ноги и стащил колпак с головы.

– Ну вас, полудурки! Перестаньте ржать! Я серьёзный взрослый мужик, а ты меня постоянно в стриптизеры записываешь!

– Ты его просто в ментовской полевой форме не видел,– подмигнул я Ване, заржавшему во весь голос после моих слов.

– Да прекрати ты уже! Тогда больше нечего было надеть. Ещё и двадцать процентов за что-то просит, хохло-цыганская твоя рожа. За что тебе платить?! Хрень выдумал какую-то… ты за кого меня вообще принимаешь?!

– За кого я тебя принимаю, мы разобрались ещё в гимназии,– я пожал плечами, стараясь сохранить серьёзное лицо,– осталось сойтись в цене.

Ваня упал со стула и зашелся визгом, я смеялся от души, растирая слёзы по лицу, глядя на посуровевшего Руслана.

– Ладно, поржали и будет. Я все подготовил и иду купаться.– Руслан с гордым видом прошагал на выход.

– Я тоже пойду,– Ваня встал с пола и направился следом.

– Осторожнее там вдвоём, мало ли что,– подмигнул я Ване, остановившемуся в проходе.– А то скучная серая жизнь заиграет новыми красками.

***

После душа Борода, порывшись в складских помещениях, нашёл резиновые тапочки, синие семейки и белые «алкоголички», в чем собственно мы и сидели в столовой. Вещи, в которых мы спустились с поверхности, были успешно выстираны вручную и сохли над плитами в кухне на натянутых верёвках. Мы же отвлеклись от всех проблем и расположились в столовой, устроив себе завтрак с царским размахом: макароны с тушенкой, суп из тушёнки, икра заморская баклажанная, сваленная из трех банок в одну глубокую тарелку и, конечно же, бутыль спирта – куда уж тут без него.

– Кира,– Руслан плеснул спирт в наши стаканы,– могу я узнать у тебя, как у главного виновника торжества, открывшего для нас новую ветку легендарных Новороссийских катакомб, что мы всё таки имеем?

– Даже не знаю с чего начать… давай, за мир во всём мире,– я протянул вперёд граненый стакан. Чокнувшись, мы выпили, и Русик собирался налить снова, но я остановил его.– Прежде всего, предлагаю не нажираться. Всё-таки мы без оружия, а опыт, когда мы чуть не поплатились собственными жизнями за подобное поведение, у нас имеется. Сейчас поедим, спустился вдвоём на лифте, поколдуешь в пультовой. Не знаю, что ты там сделал, но нужно будет всё вернуть на исходную… Не хочу проснуться опять от звуков штурма двери. Хоть наш чистокровный славянин и оставил свою хитрую голову на крыше драмтеатра, но шизую я теперь, куда пуще прежнего.

– Это убежище как-то связано с теми, в которых мы были, ну, или с Центром, например?

– Без понятия, но думаю, что да.

– Тогда можешь не переживать – между центром и ВРЗ обвал тоннеля, который никто и никогда разбирать не будет. Центровики сказали мне тогда в первом убежище, что в Лесном порту был выход на поверхность, но судя по всему, они просто не знали, что тоннель идёт дальше. Обвал – своеобразная пробка, защищающая Центр, да и, наверное, всю сеть от затопления. Так что,– Борода откинулся на стуле, обводя нас довольным сытым взглядом и потянувшись опять к спирту,– можете не переживать.

– Можете не переживать,– передразнил я.– А твои, желающие возлияний мозги, не подумали, что завод – не конечная точка этого маршрута? Что могут быть убежища под вокзалом, под элеватором, под бывшим «Шиферником»?

– Ты сейчас гадаешь?

– Я сейчас называю тебе точки выхода на поверхность. Я, конечно же, могу ошибаться, мэр не предоставил мне конкретных сведений по количеству убежищ, но финальная точка этого маршрута – цемзавод.

– Я помню, ты сказал наверху, что про это знаем только мы? Гляди, как расщедрился. Хотя, мы для него тоже немало добра сделали.

– Ты знаешь, Русик, что такого понятия, как доброе дело, нет в принципе. Добро делается бескорыстно, от души. Всё остальное взаимопомощь или взаимовыгода. Вот тебе пару примеров, чтобы ты понял – я сделал так, чтобы Бес остался жив в Лицее, взамен он дал мне координаты и ключ к первому убежищу. Или Центр – мы пробились на ВРЗ, сделали так, что центровики подомнут его под себя, взамен мэр дал точку входа в тоннели, а эти сведения знал только он. Банду нашу он распределит главами по убежищам, и я уверен, что если Сурен выживет, то именно он возглавит Вагоноремонтный. Счастья всем даром.

– Тебя послушать,– Ваня налил в стаканы спирта и, хитро ухмыляясь, поднял стакан,– кругом ложь и лицемерие.

– Нет, лицемерие – это когда ты думаешь, что тебя гладят по спине, а на самом деле об тебя просто вытирают руки. Даже тебя взять в пример – жил ты себе на шиномонтажке и никуда не высовывался. Появились мы, ты предложил пересечь Разлом, но сразу поставил условие: помогу, если возьмёте меня с собой. Какое понятие тебе тогда было ближе? Взаимопомощь или лицемерие?

– Я боялся опять остаться один…

– То есть, ты думал, что мы можем тебя бросить и пошёл с козырей – дал то, что нужно было нам, и получил то, что нужно было тебе. Баш на баш, – я подмигнул Ване, напряжённо выстраивавшему в своей голове логическую цепочку, и, стукнувшись с ним стаканом, выпил содержимое.– Ух, как говорила моя прабабка, у грудях попэкло.

– Если следовать твоей логике,– Русик пристально смотрел мне в глаза,– Игнатьевич тоже получил свою выгоду. Какую?

– Игнатьевич хотел только одного – чтобы город жил. Он делал для этого всё, как до войны, так и после. Он не собирался ничего захватывать, он хотел нас всех объединить. Понимаешь? Ты же и не догадывался, что Вагоноремонтный был в общей сети тоннелей, потому что тогда на китайке, тебе сказали, что выход на поверхность находится в лесном порту. Великая Отечественная война прославила маленький прибрежный город на всю страну, сделав его не просто цементно-зерновым портом. Новороссийск стал ключевой стратегической точкой на карте Союза. Придав ему такое значение, нужно было позаботиться и о безопасности жителей, поэтому на постройку такого колоссального сооружения были брошены лучшие умы. Стройка началась со Станички, трамвайные пути перенесли под землю и провели до площади Ленина. Бес рассказывал нам, когда мы ехали в Центр, что собирались кинуть ветку в Порт, но из-за близости моря, он выпал из списка подземных станций. Только Бес ошибался в том, что на этой стороне нет убежищ, и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что промышленную часть города не оставят без внимания. Поэтому не Центр является ключевой точкой, а ВРЗ. Именно на заводе пересекаются «спальная» и «рабочая» ветки, тоннель от которых тянется на Шесхарис. Это решало одновременно две проблемы – удаление подземной линии от прибрежной наземной на безопасное расстояние и, конечно же, полную связь города, тем более, все эти точки были соединены трамвайной линией. На этой стороне города трамваи ходили до 53-его года вроде, а потом их убрали, якобы за ненадобностью, тем более, опыт этой «ненадобности» уже был использован в спальных районах. Я даже представить не могу, как инженеры ухитрились провернуть такую колоссальную стройку под видом восстановления города. В книгах по истории Новороссийска мы этих сведений явно не найдём.