Текст книги "Дорога в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Кирилл Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)

Вагоноремонтный завод. Подъёмка. К моему великому сожалению, наша потасовка с Бородой кончилась появлением охранника и направленным на нас автоматом. После этого мы сидели, глядя друг на друга в абсолютной тишине. Высказать Руслану всё, что я о нём думаю, не представлялось возможным – сидевший в тамбуре охранник несколько раз шикал на «обожженных». Ситуация изменилась, когда явился один из бойцов завода и позвал охранника на ужин. Гаркнув на нас для поддержания чувства собственной важности, он покинул вагон, и я тут же уставился на Руслана. – Ну, давай, вещай, Борода FМ, как жил, как боролся, как на дерьмо напоролся. А самое главное, что меня интересует, как ты, отказавшийся от власти ради нашего похода, переобулся в Центре и предпочёл власть всему тому, что мы прошли вместе. – Ты помнишь, я говорил, что пути после Центра должны были вести в Лесной порт? А ещё когда мы были в Центре, мэр грозился взорвать тоннель, потому что землекопы закончили новый? Изначально Игнатьевич замышлял этот тоннель, как выход на подземную парковку ТРЦ возле Кутузовского кольца, потому что ближайший выход на поверхность был только через Городской Дом. Это уже впоследствии он замахнулся на кусок посерьёзнее. Подняв архивную документацию по убежищам, не входившим в состав подземной сети, он нашёл нужную ему информацию и приказал рыть тоннель в другом направлении. Ответственным за проведение работ назначил своего безопасника, всецело понадеявшись на его исполнительность. Иваныч, к слову, взялся за работу с радостью и проводил в штольне целый день. Именно он и предложил сделать тоннель с уклоном, чтобы как можно глубже уйти от болота на поверхности и тем самым обезопасить и переход, и убежище от затопления. В конечном итоге работа была выполнена, но только мэр получил полностью противоположные сведения. Не знаю, толи землекопы всё просчитали с ювелирной точностью, толи само Провидение смилостивилось к ним, но уперлись они аккурат в стену нижнего яруса стационарного бомбоубежища. Попав на вагоноремонтный завод впервые, Иваныч, вынашивавший планы на пост полноправного зама, быстро сориентировался, что людям, в чьём стане процветает анархия, нужно дать оружие. Люди жадные по своей природе, а глупые люди вообще не знают меры ни в чём. Именно Иваныч за месяц переправил рекордную партию «списанного за ненадобностью» оружия, чем помог обитателям завода полноценно встать на ноги. Следующим шагом было устранение свидетелей. Землекопы, получив щедрое вознаграждение за молчание, согласны были на всё, чтобы выплаты не прекращались. Именно они занимались по ночам переправкой оружия, а впоследствии стали специальным разведотрядом. Так на вагоноремонтный отправились одна за одной две экспедиции в полном вооружении. Заводские получили ещё один неплохой комплект боезапасов. Оставался только вопрос, что делать с людскими ресурсами. Скорее всего, именно тогда и появилась эта пресловутая Арена. Жители завода, помимо оружия, получили ещё и развлекательное мероприятие. Проблемой стал один из совестливых землекопов из третьей и последней экспедиции, которую Иваныч собрал, чуть ли не в коленях ползая у мэра. Пока отряд двигался на переправе, Иваныч преодолел этот же путь под землёй в разы быстрее. По прибытии отряд уже ждали. Землекопу повезло меньше всего – его мгновенно скрутили и отрезали язык. Потеряв к нему на время интерес, заводские попытались скрутить остальных, но среди них оказались люди не робкого десятка. Несколько человек пробились к переправе, а так как заводские тоже имели доступ к передвижному механизму, пришлось преодолевать болото вплавь. Один выбрался на гаражи первым, ещё двое тащили на себе ослабленного товарища. Не стоит, наверное, тебе говорить про обитателей болота, ты же сам видел одного такого на Шиллеровской. Боец, и без того потерявший язык, чудом доплыл до гаража, только с двумя культями вместо ног. Я не знаю, каким образом им удалось добраться до суши, только на улицу Советов был послан другой разведотряд, за кем и с какой целью не уточнялось. Именно они встретили их около Кутузовского кольца, измученных и обессиленных. Наверное, ты сам догадаешься, кто встретил их на входе в Городской дом? Иваныч во всех подробностях описал, что будет с их семьями, если они проболтаются. Один из них, не выдержав груза ответственности, залез ночью в петлю, а безногого немого калеку больше никто не воспринимал всерьёз. И, казалось бы, все было сделано правильно, если бы не одно но – висельник оставил записку, в которой прямо рассказал, что произошло. Утром эти сведения прочитала его жена, а следом они легли на стол к Василию Игнатьевичу. Иваныч мгновенно получил звание ответственного за убежища, а мэр направился в свежевырытый тоннель, дабы воочию убедиться в правдивости слов, и увидел в бетонной стене бомбоубежища железную дверь. Устранение Иваныча не представлялось возможным, потому что мэр прекрасно понимал, что и в убежище могут быть его сообщники. Согласись, не особо хорошо проснуться с перерезанным горлом, понимая, что люди, за которых ты взял ответственность, погрязнут в пучине анархии. Иваныч, загруженный чуть ли не ежедневно новыми поручениями, не имел возможности покинуть Городской Дом, чтобы наладить связь с ВРЗ. Да и в новом тоннеле велось круглосуточное дежурство. Но Игнатьевичу нужно было решение проблемы, потому как он понимал, что не может вечно держать «безопасника» на контроле… – И вот тут-то, как нельзя, кстати в Городском Доме появился Бесдухов,– перебил я Руслана.– А через пять дней пришли и мы. Мэр сделал всю ставку на нас, как на нейтральных людей, которые не имели ни к нему, ни к убежищам никакого отношения – мы шли своим путем, и у каждого из нас за плечами был нормальный такой багаж знаний. Только одно мне непонятно, как вы переиграли всё, включая меня, под себя? – Ну, тут особо даже стараться не пришлось,– развёл руками Борода,– ты всё сделал сам. Мэр нашёл твоё архивное досье и там чёрным по белому было написано – прожил на Мефодиевке 20 лет, после чего жил в Цемдолине, год работал на вагоноремонтном заводе. Не надо иметь особые способности, чтобы понять, что ты предпочтешь путь через вагоноремонтный и, попав в родной район, пойдёшь дальше. Я изучил план этой части района и, если мне не изменяет память, возле Северной проходной завода есть пешеходный мост, он выводит на улицу Терскую, от неё пять минут до улицы Васенко. Примерно час на пеший переход вверх мимо Мефодиевского кладбища и карьера до перевала, а там по хребту за полдня можно дойти до Атакая. Оттуда до ретранслятора рукой подать. – Знаешь, кто ты после этого? – скривившись, я ткнул в Руслана указательным пальцем. – Ты конченый. Единственное, что не вяжется в этой истории – ты же своим поступком довёл меня до трясучки. Отправил в обход, и если бы не он, – я кивнул на Ваню, не проронившего за всё время ни звука, – мы ни за что не пересекли бы Разлом. – Иваныч спал и видел, как избавиться от нас. Мэр, сделал ход конём, наделив нас не просто полномочиями, он, по сути, дал нам генеральную доверенность на свою власть. Иваныч подслушал наш разговор в библиотеке и тоже решил сделать свой ход – он подговорил тех, кого успел завербовать, включая калеку. Поэтому нас и обстреляли. Бес выпрыгнул сам, тебя пришлось выбросить с плота, чтобы ты нашёл путь в обход – даже, если бы ты решил в одиночку штурмовать завод, тебя бы остановил Бес. – И после всего этого, – я упёрся взглядом в глаза Руслану,– ты надеялся, что я являюсь за тобой?! – Нет, не надеялся, – пожал плечами Борода, – я это знал. – Вот только не нужно доброту людскую за лоховство принимать. – Кстати, совсем забыл тебе сказать, Иваныч собирался отпустить Анисима и вместе с ним потом ударить по Центру. – Анисим, как прыщ на заднице – и сидеть больно, и руки не дотягиваются выдавить. Иван Васильевич, – я посмотрел на Ваню, – может, скажешь хоть что-нибудь? – Да у вас тут такие страсти, что впору книгу написать. – Кто знает, – хохотнул Руслан, – Кира у нас парень начитанный, может, и напишет когда-нибудь. – Да ну вас, какой из меня писатель? Открывшаяся дверь вагона заставила нас замолчать. К клетке подошёл Сурен и протянул сложенный в несколько раз листок бумаги. – Артак передал это тебе. Выхватив лист, я развернул его и уставился в нарисованные от руки каракули. На обратной стороне был текст, также написанный от руки. Внимательно изучив его, я порвал лист на мелкие клочки и спрятал их в карман. – Что там? – Борода придвинулся ближе. – Это, Мохнатый, – я похлопал по карману, – прощальный подарок от Василия Игнатьевича. – Мне нужно проводить вас на Арену, – погрустнел Сурен и открыл обе клетки. – Сюда пришли ваши друзья, но я не уверен, что у них получится что-то здесь изменить. Беса я отпустил – он тоже получил указания и скрылся в неизвестном направлении. Давайте, как говорится, с вещами на выход. Одна просьба, не пытайтесь сбежать, даже если у вас получится это сделать, меня потом на ремни порежут. Я-то ладно, но без меня останутся жена и дети… – Не переживай, – я подмигнул Сурену, – где там ваша Арена? Веди, не томи.

14 Глава. Начало

Вагоноремонтный завод. Утро следующего дня.

Территория завода, медленно выползавшая из ночи, по ужасу окружающего пейзажа походила на начало позавчерашнего дня, когда Анисим попытал счастья захватить Городской дом – раскуроченные взрывом ворота нового цеха остались висеть только на одной створке, пространство вокруг было усеяно человеческими телами. Вокруг царила суета, люди в чёрных военных костюмах складывали на носилки раненых и уносили их на переправу. Тех, кому помощь была не нужна, несли немного левее и отправляли в Цемес. Делалось это, чтобы трупы не достались полчищу облезлых огромных чаек, сидевших на крыше здания, и недовольно клокотавших каждый раз, когда в реку с всплеском отправлялось очередное тело. Перед выбросом к телу привязывали импровизированный мешок из заполненной камнями простыни. Среди этого хаоса и стонов раненых твёрдым шагом шёл мужчина, держа в руках пистолет и стараясь не смотреть под ноги. Какую же цену нужно заплатить одним, чтобы другие были счастливы?! Переставляя ноги, мужчина замер на секунду в нескольких метрах от правой части здания, разглядывая разорванный взрывом металл левой половины. – Помоги…– за лодыжку схватилась окровавленная ладонь. Второй рукой обладатель ладони пытался заправить обратно вываливающиеся кишки. Молча направив на просящего пистолет, мужчина без раздумий нажал на спуск. Выстрел заставил вздрогнуть всех присутствующих. Тело дёрнулось в последний раз и замерло. Из-за угла здания вышел крепкий парень и направился к мужчине. – Чего уставились?! А ну за дело,– мэр повернулся на подошедшего. – Итак, Илья, что мы имеем? – Я даже не знаю с чего начать… примерно пятьдесят человек раненых, их доставляют на переправу. Мёртвых не меньше, точнее, даже не так – много трупов лежит вдоль здания в проходе с левой стороны. Это, в принципе, объяснимо – мы покидали это здание именно с той стороны. Кирилл сказал, что они с Русланом выманят огонь на себя, а нас отправили в вагон, стоявший рядом. Есть и не совсем хорошая новость: за зданием стоит полуразваленная трансформаторная будка, возле неё нашли три тела. Два в костюмах Центра, один гражданский. Опознать не получилось, потому что чайки за ночь постарались на славу. я думаю, что это они… Из ворот вышла девушка в белом халате и, сжав кулаки, направилась к этой паре. Мэр перевёл взгляд за Илью и тот, почувствовав неладное, резко развернулся, наткнувшись взглядом на Элину. Расставив руки в стороны, он хотел приобнять девчонку, но поняв, что она идёт не к нему, инстинктивно шагнул вперёд. В этот момент, из прохода, откуда появился Илья, вышли люди с тремя носилками, на которых лежали тела, полностью укрытые простынями. Эля, резко поменяв курс, двинулась прямиком к ним. Илья, поняв, куда идёт девчонка, пошёл ей наперерез, собираясь остановить. Даже не пытаясь сбавить шаг, Элина резко выбросила вперёд ногу, носок которой прилетел Илье чётко в причинное место. Охнув, он согнулся в пополам и упал на землю. Живо подлетев к носилкам, Элина сорвала простынь, и побледнела – лицо лежавшего на них человека было больше похоже на кровавое месиво, местами обнажавшее кость черепа. Подошедший сзади Василий Игнатьевич взял за локоть сливавшуюся со своим халатом Элю, чтобы увести её подальше. Люди положили носилки на землю, недоумевая, что делать дальше: все трупы без зазрения совести отправлялись в реку, но эти были, вроде как, свои. Сзади торопливым шагом подходил Бес. – Где они?!– Элина, резко развернувшись, схватила мэра за грудки.– Я клянусь Богом, даже если это будет стоить мне жизни, я вытрясу из Вас всё до последнего слова! – Боюсь, мы больше их не увидим,– мэр заглянул в большие наливающиеся слезами глаза Элины. И потянул её за руку, упирая лицом себе в плечо, показывая при этом свободной рукой, чтобы убирали носилки. Люди, ходившие мимо, собирающие мёртвые тела, выбрасывающие их в Цемес, помогающие раненым и те, кто просто стоял с оружием на территории, замерли, услышав полные боли рыдания. Игнатьевич чувствовал плечом слезы, текущие из глаз девчонки, но знал только одно – ей придётся это принять. Откуда-то сбоку раздался радостный женский крик: – Антон!!! Оторвавшись от плеча мэра, Эля повернулась и увидела, как от проходной к воротам бежит Ирина. Прыгнув на Беса и не обращая внимания на присутствующих, она целовала его испачканное кровью лицо. – Повезло Ирке,– Эля отстранилась от плеча Игнатьевича.– Вот мужа встретила… живым. А я своих всё не могу найти ни среди тех, ни среди других. – Элин,– мэр, приобняв девчонку за плечи, повёл её в сторону,– скажи, как ты смотришь, чтобы стать моим новым советником…например, по здравоохранению ? – Подкупить меня хотите? Вас даже не смущает, что рядом лежат трупы. Подождите,– Элина повернулась на носилки,– наших же было двое, а тут три человека. – Вообще-то,– Бес аккуратно отстранился от жены,– их было трое: Кирилл, Руслан и Ваня. Последнего мы встретили в Цемдолине. Закрыв глаза, из которых опять ручьём потекли слезы, Элина, тихонько поскуливая, села на землю и, обхватив руками колени, уткнулась в них головой. – Чёрт тебя за язык дёрнул,– зашипел мэр Антону в ухо.-Твое прозвище уменьшено от полного – «Бестолочь». Ирина, подняв Элю с земли, увела её в сторону. Бес закинул обратно простыню, укрыв голову мертвеца, и подошёл к мэру. Рядом не отпуская штаны, стоял Илья, продолжая кривиться. – Где тот, которого отпустил Иваныч? – В штольне лежит. Я немного перестарался с обезвреживанием и убил это тщедушное тело,– пожал плечами Илья.– В конце концов, не это ли его ждало? – Я лично шёл через тоннель. Он пустой. Я повторяю вопрос, но дам тебе небольшую подсказку – больше чего либо, я ненавижу ответ «не знаю».

Глава 14. Продолжение

Территория завода Военстроя. За несколько часов до рассвета.

Василий Игнатьевич зашёл в оружейную, чтобы узнать у Борова о подготовке бойцов к штурму и наткнулся на вооружающегося в контейнере зама.

– Бесдухов?!– лицо мэра перекосило от злости.– Я русским языком сказал тебе утром идти в Центр.

– Я слышал Ваше указание, но, боюсь, я не могу повиноваться ему.

– Алексей, сними пять бойцов и отправь их вместе с моим замом.– Мэр повернулся обратно на Беса.– Я приказываю тебе идти в Центр. ПРЯМО СЕЙЧАС!!!

Бес взглядом смерил мэра с головы до ног, рассовав рожки АК по разгрузке, он перезарядил автомат и направился к выходу.

– Антон,– мэр остановил Беса, уперев руку ему в грудь,– ты знаешь, что было вчера в убежище? Ты знаешь, сколько слёз пролили Ирина с Элиной, сидя в медблоке?! Ты представляешь, что будет с твоей женой, когда она узнает, что ты умер?!

– Хуже ей точно не будет,– Бес посмотрел мэру в глаза и убрал его ладонь со своей груди.– Заочно я уже мёртв. Вы можете считать, что я не подчинился приказу, а по законам военного времени – это расстрел. Но я буду проклинать себя всю жизнь, зная, что я мог пойти и не пошёл. Уж лучше я умру вместе со своими друзьями, чем, как трусливая псина, уйду в убежище, поджав хвост. Я пойду и точка. Пропустите.

***

Бес вышел первым за территорию, чтобы не пересекаться больше с мэром и быстрым шагом пошёл в сторону вагоноремонтного завода. Отряд Борова нагнал его метрах в ста от входа.

– Ты далече собрался, герой? Одному по ночам нынче шастать вообще нельзя. Контингент злой и неразговорчивый может попасться на пути.– Боров пристроился рядом с Бесом.– Смещайся к контейнерным площадкам. Нас здесь тридцать человек, думаю, хватит сил, чтоб навести шороху.

– Тридцать?!

– Да тише ты! Чего разорался?– цыкнул Боров.– Мэр сказал, что послал своих людей на ВРЗ. Я толком не разобрался, что и как, потому что знаю из всех только тебя и Кирилла. В общем, как я вижу эту картину – нейтрализуем периметр по максимуму, но основной сектор – ворота, через которые ты покинул завод. Действуем тихо до момента обнаружения, потом скрываться нет смысла.

Сумерки быстро сменились ночью, поглощающей своей темнотой всё вокруг. Отряд, выстроившись шеренгой, быстрым шагом шёл за вагонами, навсегда оставшимися стоять в отстойнике. Но для Беса, который шёл во главе колонны вместе с Боровицким, этого шага казалось недостаточно. Осознание того, что на спасение друзей может не хватить какой-то минуты, резко передало импульс в ноги, ускоряя собственный шаг. Повернув голову, Бес хотел цыкнуть, чтобы и остальные последовали его примеру, но запнувшись о шпалу, едва не загремел на насыпь, лишь в последний момент успев схватиться за небольшую лестницу сбоку вагона.

– Ты нам испоганишь всё!– злобно зашипел появившийся рядом Алексей.– Я понимаю, что ты рвешься в бой, но имей благоразумие, в конце концов.

Алексей остановил отряд возле предпоследнего вагона отстойника и собрал небольшой круг, чтобы видеть каждого.

– Там,– он кивнул на ворота завода, до которых было около трёхсот метров,– находятся те, из-за которых мы столько времени жили в страхе. Но они лишь создают видимость вооружённой крепости. На самом деле оружия у них практически нет, и именно это даёт нам преимущество. Наша цель – создать видимость атаки, потом подтянутся силы убежищ, ну а дальше – дело техники. Пока нужно по максимуму зачистить периметр.

Стоило отряду сдвинуться с места, как с болота донёсся сдавленный рык, отдалённо напоминающий кваканье. Бес вздрогнул всем телом и направил ствол в сторону болота.

– Не переживай, они нас не тронут. Июль же на исходе – лягушачьи песни. Правда, по незнанию можно и кирпичей наложить в штаны, но мы уже привыкли к этому. Жители плавней едва узнали, что есть возможность переехать, сразу пожитки свои собрали. Даже думать не хочу, как они прожили столько времени с такими соседями.

Отряд подобрался к воротам и остановился.

– Это тебе.– Боров протянул Антону цилиндрический предмет около полуметра в длину.– Как только начнётся канитель, выстрелишь по зданию.

– Это что такое?

– РПГ-18, она же легендарная «Муха», одного выстрела тебе хватит за глаза. Потянешь за эту часть, она раскроется и выскочит небольшая рамка – это прицел. Ловишь в неё цель, нажимаешь на спуск сверху и происходит бдыщ! Только не суйся никуда – мэр сказал, шкуру с меня спустит, если с тобой что-то случится.

Бес последним пролез под воротами. Аккуратно поставив «Муху» на землю, он повесил на плечо автомат, глядя как остальные из отряда разбегаются по территории. Сейчас главное без особого шума нейтрализовать постовых. Бес мысленно молился всем святым во всех религиях, которые смог только вспомнить, и потихоньку в душе начало появляться спокойствие – ночная тишина текла, словно медленный, ничем не озабоченный горный ручей.

– Прикурить дай,– раздалось за спиной.

– Не курю, – машинально ответил Бес, поворачиваясь на голос и одновременно с этим понимая, что из всех возможных вариантов ответа он выбрал неверный.

Напротив него стояли двое мужчин с автоматами за спиной, темнота не особо располагала к возможности разглядеть внешность, но Бес каждой клеткой тела чувствовал, что именно этим занимаются его гости, пытаясь понять, кто он.

– Значит, не куришь,,– один из них недобро усмехнулся. – И откуда вы такие здесь берётесь?

Около проходной раздалось короткая очередь и невесть откуда взявшиеся гости, как по команде, повернулись на звук выстрелов. Со стороны подъёмки были слышны крики людей, бегущих к новому цеху. Похоже, без шума не получилось. Вскинув автомат, он дал очередь по любителям табака, так и не успевшим понять, что происходит. Отбросив автомат чуть в сторону, он раскрыл «Муху» и поймал в прицел здание нового цеха. Осталось только быстро решить, куда стрелять.

Вагоноремонтный завод. Новый цех.

Роман завёл всех в правую половину нового цеха. Пространство этой половины цеха делили между собой два железнодорожных пути. Крайние пути возле правой стены занимали вагоны. Противоположные же были пустыми до самого конца цеха.

– Здесь живёт наша прислуга. Сейчас у них уже комендантский час. Они чётко следуют правилам. В центре этого здания есть лестница, ведущая на верхние этажи. Там, собственно, мы и живём. Там у нас всё – жилой блок, столовая, оружейную обустроили, спортзал. Снаряды собрали из подручных средств, так сказать, голимое железо, но много ли нам нужно. Попрошу в тот проход,– Роман указал рукой на небольшой проем в левой стене.

Узкий коридор, в одной из стен которого находились две двери с характерными табличками гендерной принадлежности, вывел в соседнюю половину цеха и упёрся в двери стоявшего на путях вагона. Директор, не останавливаясь возле первого вагона, двинулся дальше. Выглянув из-за его плеча, Сергей насчитал ещё два вагона, последний из которых стоял почти вплотную к воротам. Директор подошёл к первой двери среднего вагона и поднялся по лестнице, ведущей внутрь.

– Прошу вас, гости дорогие,– Роман продвинулся в тамбуре, пропуская делегацию вперёд.

Вагон, в который они попали, был раньше ресторанным с одним исключением – вместо окон, выходивших на смежную стену половины цеха, была установлена лакированная барная стойка, за ней стоял человек в белоснежный рубашке с бабочкой, натирая и без того кристально чистые бокалы. Сергей мысленно усмехнулся – всё, как в лучших домах Парижа. Все бойцы, проходившие мимо стойки, выкладывали на неё оружие и рассаживались за столы, вмещавшие по четыре места – два по центру и по одному по бокам. Роман прошёл к центральному столу и кивком указал на него парню с деревянным арбалетом в руке. Сергею хватило беглого взгляда, чтобы оценить оружие – плавные, можно даже сказать, грациозные грани, в руке лежит так, словно является её продолжением, от всей конструкции веет любовью, с которой оно делалось и гордостью за полученный результат. Не оружие, а мечта. Интересно, откуда у этого недомерка этот шедевр. С виду он больше похож на подлую гиену, нежели на человека, способного носить оружие с такой энергетикой. Такие, заполучив толику власти или расположение вышестоящих, извиваются перед ними похлеще змей в брачный период, забывая тех, с кем ещё вчера ели с одной тарелки.

Директор с ним устроились возле окон по разные стороны стола, центральную часть спиной к проходу заняли Сергей и Артак. Соседние столы по разные стороны от главного усадили точно также – возле окон сели бойцы завода, места напротив окон заняли «центровики». За один стол Сели Илья и Сиплый, за другим Пётр и его молчаливый друг из плавней, имени которого Сергей запомнить не успел. Сергей попытался оценить обстановку, но тут и беглого взгляда хватало, чтобы всё понять: их шестеро, позиция далеко невыгодная, хотя бы потому, что нет размаха для действий. Помимо трёх столов, за которыми усадили гостей, было ещё по два с каждой стороны. Итого шестеро против двадцати двух. Это только в этом вагоне – не стоит забывать, что по бокам ещё по одному и обстановка в них известна только Директору. При этом, в них явно нет барных стоек и этой напускной роскоши, а значит пространство полностью занимают зрительные места. Сергей сделал вид, что чешет грудь и сжал крестик под футболкой. Нереально… ровно так же, как было нереально двое суток назад отбить убежище – две высоты города и Городской дом равны трём столам вагона и точно так же по два человека на точке… Бросив короткий взгляд на Илью, он прочитал в его глазах свои мысли – помочь нам сможет только чудо.

– А вот и наши бойцы,– голос Директора вернул Сергея в вагон.– Не могу вам представить их, потому что сам не знаю их имён. Да начнётся битва!

Сквозь шум аплодисменты и свист, Сергей смотрел, как в центр помещения вышли Кирилл с Русланом, следом появился худой высокий парень. Кто он Сергей даже не догадывался, но внутренний инстинкт дал чётко понять – этот парень с ними. Подтвердили его догадку слова шакаленка, сидевшего напротив Директора:

– Дрыща видите? У него я отморозил эту игрушку.

***

Всё-таки заводские уже в который раз за один вечер смогли удивить меня своей изобретательностью – не знаю, что происходит в правой половине цеха, но левую они обставили наподобие одноимённой локации из одной старой игры. Теперь понятно, откуда взялось название Арена.

Первый этаж нового цеха представлял собой абсолютно симметричные половины, в каждой из которых было по двое путей по краям. Правая половина была подготовительной частью, где вагоны шпаклевались, шкурились, грунтовались и отправлялись в две огромные покрасочные камеры, которые находились в нашей половине. Именно в ней на путях, идущих вдоль смежной стены, стояло три сцепленных между собой вагона. По всему свободному пространству были расставлены разнокалиберные деревянные ящики, являвшие собой импровизированные укрытия. Чётко от дальнего края последнего вагона до противоположной стены так же стояли ящики в несколько рядов вверх, образуя замкнутый прямоугольник, не позволявший участникам покинуть поле битвы. Сурен провел нас в центр помещения и остановился. Пользуясь затянувшейся паузой я огляделся вокруг. Ничего примечательного, ящики не выглядят надёжным укрытием, автомат пробьёт такие не сложнее, чем острый карандаш бумагу. Задняя стена вроде выглядит крепкой, но при достаточной сноровке можно забраться наверх без особых усилий и попробовать сбежать. До слуха донеслись обрывки разговора. Пытаясь понять, откуда идёт звук, я случайно поднял глаза вверх. Вот кто отвечает за безопасность внутри арены! На мостовом кране под потолком стоят шестеро бойцов с АК, оживленно что-то обсуждая и жестикулируя в нашу сторону. Ну, никто и не говорил, что будет легко. Я перевёл взгляд на вагоны, в них явно сидят зрители. Внешний вид вагонов по сравнению с городским пейзажем больше походил на сбой в матрице – абсолютно новые, отполированные, они так и не увидели свет после ремонта. Сквозь окна видно только силуэты, но народу там явно немерено. Знать бы ещё, что вечер грядущий нам готовит…

***

– Ну что,– Директор налил себе в стакан коньяк,– вот и наши бойцы, но проблема в том, что их трое. У нас здесь своеобразная система каст. Поскольку управление и оборона уже устоялись, мы предлагаем своим новобранцам два пути развития – прислуга или попросту рабы, ну или же чемпион Арены, который сможет доказать, что он достоин встать под одни знамёна с нами. Рабов у нас предостаточно, после бомбардировки города к нам пришло много изувеченных огнём людей. Выглядят они, мягко говоря, омерзительно и мы не можем позволить, чтобы такие люди занимали полноправное место среди…нормальных. Опять же, помимо них, к нам приходили и обычные люди, которые искали убежища. Проблема для всех в том, что нужно доказать свою значимость, а иначе зачем тратить на них припасы. Возможности человека видно сразу – либо он борется за свою жизнь и место под солнцем, либо он уже со всем смирился и готов на самые низкие унижения, лишь бы продолжать влачить своё жалкое существование. Толку от последних нет никакого, с ними мерзко даже дышать одним воздухом. Именно для таких и была придумана наша Арена.

Всё-таки развлечения нужны в это нелёгкое время. Что скажете?

– Не пойму, причём здесь ваши бои и мы,– Сергей пристально посмотрел на Директора.– Мы здесь…

– Знаю, знаю,– перебил Роман,– но как я сказал ранее, у нас есть один человек, чемпион нашей Арены, а соперников трое. Я предлагаю выставить своего человека ему в помощь и жду от вас того же самого. Один от нас, один от вас и получится три на три.

– А что, это идея,– улыбнувшись Сергей кивнул младшему брату.

– Игорёша, ты тоже пойдёшь туда,– Директор шлепнул по плечу поменявшегося в лице парня.– Пора бы и тебе пойти выше привратника. Бармен, два пистолета и арсенал к ним.

Илья, улыбаясь во весь рот, смотрел на встающего из-за стола паренька, пытающегося до последнего сохранить самообладание. Забрав стволы и несколько обойм со стойки, он быстрым шагом пошёл к выходу из вагона.

***

Мы так и стояли в центре Арены, когда из-за ящиков появился Илья, держа в руках две ТТ-шки, позади него нетвёрдой походкой семенил тот самый засранец, встретивший нас на проходной. Подойдя к нам, Илья встал напротив и указал глазами на поднос. Я живо схватил пистолет, перезарядил его и опустил дулом вниз, скрестив руки наподобие футбольного защитника.

Борода потянул руку, ко второму стволу, но Сурен остановил его взглядом.

– Итак,– Сурен взял у Ильи оставшийся пистолет, четыре обоймы, которые тот протянул следом, и обвел нас взглядом, – правила просты – побеждает сильнейший. Обычно бои проходят в формате один на один. Несмотря на то, что нас шестеро, от традиций мы отходить не будем. В пистолетах одна полностью заряженная обойма. На этом арсенал заканчивается. После боя стволы будут переданы другой паре и перезаряжены, чтобы всё проходило честно. Победит та команда, в которой по итогу окажется больше участников. Именно эти люди получат право присоединиться к нашей скоромной общине, проигравшие отправятся в реку. Попытки сдаться нет – это приравнивается к поражению, а последствия этого я уже изложил. Так как я уже являюсь полноправным членом общины, а один из людей в моей команде гость, то первый бой за тобой, Игореша. Ты можешь оставить своё оружие или взять ТТ.

– Я останусь с арбалетом.

Парнишка боится до жути – одно дело стоять в компании вооруженных людей, зная, что они не позволят никому препятствовать твоим бесчинствам, и совсем другое – выйти один на один с человеком, когда основной наградой будет чья-то жизнь…

– Тебе туда, – Сурен кивком указал мне на ворота.– Через полминуты начинаем бой. Остальные за мной в противоположный край Арены.