Текст книги "Дорога в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Кирилл Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Глава 9

Городской дом. 22:00

Артак с довольным лицом осмотрел пулемётные точки, выставленные в крайних кабинетах верхнего этажа во втором корпусе Техникума, который находился на улице Советов между Городским Домом и Колизеем. Собрав всех бойцов в коридоре, он провел короткий инструктаж:

– Стрелки располагаются в промежуточных кабинетах. Ваша задача – дать силам соперника дойти до середины здания отвлечь их внимание на себя, все остальное сделают пулемёты.

– Артак, у нас всё готово,– включилась рация на поясе.– Возвращайся в убежище.

– Принято, Бес,– ответил Артак и, убрав обратно рацию, посмотрел на своих бойцов.– Аллея заминирована только напротив Городского Дома. Не забывайте об этом.

Артак, выйдя из кабинета, быстрым шагом направился к лестнице. Он, Бес и Иваныч взяли на себя расстановку боевых сил для обороны. Укрепления в соседних зданиях поставили, чтобы исключить возможные прорывы сил неприятеля с флангов. Помимо этого ещё 15 человек было отправлено в «Колизей», чтобы была возможность добить убегающих. Сейчас, когда все сделано, тройка предводителей обороны собралась на верхней площадке крыши Городского Дома. По углам этой площадки возвышались небольшие башенки, на которых и располагались пулемётчики. Бес кивнул Артаку и они все поднялись на левую фасадную башню в одну из точек. Пулемётные гнезда представляли собой бетонный круг диаметром около двух метров, толщиной и высотой около полуметра, обложенный с внутренней и наружной сторон мешками с песком. Артак присвистнул и легонько толкнул в бок Иваныча:

– А вы кудряво живёте, а Иваныч?

– Если мы поиграем битву, придётся уходить в Центр по тоннелю и потом взрывать его, чтобы враг не смог туда попасть.– Безопасник поскреб щетину на щеке.– Будем надеяться на лучшее.

Иваныч ушёл с крыши в убежище, чтобы проверить медблок, перед уходом успев поворчать на Беса, давшего своей жене-врачу ударную дозу снотворного. Теперь вместо неё в кабинете сидит девчонка, которая, скорее всего, при виде крови потеряет сознание. Но сделанного не воротишь. Артак посмотрел на часы – 22:25. Ночь понемногу сгущала темноту, отбирая полностью власть у скрывшегося за горами солнца. Хорошо, что летние ночи светлые, плюс ураган сошёл на нет. Природа явно благоволила к защитникам убежища. Хлопок, пришедший с Октябрьской площади, вывел Артака из ступора. Подняв голову вверх, он увидел падающую по дуге красную звёздочку ракетницы. С полуминутной задержкой в воздух взмыла ещё одна, правее предыдущей. Артак снял с пояса рацию, но она включилась раньше, чем он ожидал.

– Убежище, это Театр. Подтверждаю начало атаки. Как слышно?

– Я видел,– ответил Артак.– Если мы профукаем Городской дом, тоннель будет взорван. Так что не подведите. Конец связи.

Вечер перестал быть скучным и томным – пулеметчики живо разошлись по своим точкам. Изначально из четырёх пулемётов, стоявших на башенках, решено было оставить только два со стороны фасада. Пулеметы с задней части здания, которые днём покрошили ушанов, хотели перенести на нижние ярусы крыши. Но, прикинув шансы удара в спину, Иваныч откопал из закромов ещё два, которые расположили посредине нижнего яруса крыши, спрятав их за сделанными на скорую руку укрытиями. Мешки с песком хоть не дают особой гарантии, но это лучше, чем ничего. Будет обидно, если их и впрямь ударят со спины – тыл почти полностью голый. Если такое произойдёт, убежище захватят также быстро, как и тюрьму, а следом по тоннелю доберутся до Центра. Артак, отогнав дурные мысли, хотел настроить рацию на частоту Техникума, но именно оттуда донеслось первые выстрелы – Кириллу с Жекой явно сейчас не до связи. Война повторялась заново, только если тогда никто не знал, кто первый развязал её, то сейчас Артак прекрасно понимал, что от них, как бы это пафосно ни звучало, зависят судьбы людей. Со стороны Техникума прогремел взрыв.

– Твою ж за ногу, может отправить туда ещё людей?– Бес ошалелыми глазами смотрел на Артака.

На Артака легло принятие очень сложного решения: с одной стороны друзья в опасности, а с другой – людей и без того мало. Отправь он ещё десяток, не факт, что они чем-то смогут помочь, а вот вероятность того, что посланный отряд не вернётся, крайне высока.

– Не нужно,– сквозь зубы выдавил Артак.– Как сказал Иваныч, будем надеяться на лучшее.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,– Бес сел за пулемёт и повернулся на Артака.– Ты бы рядом присел, а то стоишь, как берёза в кленовом лесу. Не ровен час, прострелят твою курчавую голову.

Артак пропустил колкость мимо ушей, сел рядом с Бесом и достал рацию.

– Доложить обстановку.

– Колизей на связи. По улице Свободы спускается отряд из 20-ти человек, точнее сказать не могу. Проблема в том, что на них форма Центра.

– Не стрелять!…– Грохот автоматных очередей возле театра оборвал Артака на полуслове.

Похоже, до Руслана тоже добрались, остаётся надеяться, что они смогут сдержать натиск по максимуму. Артак ещё в Центре понимал, что предложенная Кириллом стратегия – самоубийство, но решение было принято и остаётся уповать на волю Высших сил. В голову пришла шальная мысль: а ведь вражеские солдаты сейчас тоже молятся о победе. Даже на хитрость пошли. Как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай. Нарядили своих клоунов в чёрные защитные костюмы. Разберись теперь, где свои, а где чужие, да ещё и ночью. С этим срочно нужно было что-то делать, принять очередное сложное решение.

– Внимание, говорит убежище. Враг одет в цвета сил Центра. Всех, кого увидите на улице, расстреливать, не задумываясь.

– Убежище, приём, это Гостиница. Если б ты сказал об этом минутой раньше, мы бы положили своих.

– Не понял?

– Только что вернулись ребята из Техникума. Кирилл приказал им занять здание библиотеки.

– Срочно рацию туда и связь по этому каналу.

Артак нервно смотрел на рацию в своих руках, ожидая выхода на связь. Но вместо вновь прибывших на связь в общий эфир вышел Руслан.

– Центр, приём.

– Говорит Центр. Кто на связи?

– Руслан, Василий Игнатьевич. Докладываю обстановку. Большой отряд направляется к убежищу в Городском доме по улицам Рубина и Новороссийской Республики. Личный состав шесть…нет, уже четыре человека. Враг взял нас в блокаду.

– Почему Техникум не выходит на связь?!

– Последнее сообщение было около получаса назад. Они сказали, что нас или их предали и перестали выходить на связь.

Вот так поворот! У Артака волосы встали дыбом от услышанного. Попытавшись рассуждать трезво, Артак пришёл к выводу, что под предательством, скорее всего, имелась в виду форма сил Центра, в которую был одет противник. Артак не успел прийти в себя, потому что от следующей фразы побледнел даже Бес, сидевший рядом. Они с Артаком молча смотрели в рацию, словно это был вещатель из ада.

– Значит, они мертвы,– заключил мэр.

– Не соглашусь с вами,– упрямо повторил Руслан. – Я не верю, что мои друзья могут умереть.

– Что это значит?

– Я могу вам ответить,– вмешался в разговор Артак.– У Кирилла особое отношение ко всему происходящему – он идиот-суицидник, который не допускает возможности провала в задуманном, и потому никогда не сдаётся.

– Я уверен, что они живы,– повторил Борода.– Я настраиваю частоту Техникума. Конец связи.

– Театр! Приём!– орал в эфир Василий Игнатьевич, но кроме Артака и бойцов в соседних зданиях его не слышал никто.– Театр, ответьте!

– Он отключил рацию,– робко сказал Артак.

Дальше произошло то, про что Артаку очень много раз рассказывали, но он никогда в это не верил – глава города пошёл вразнос. При всем своём опыте, а также возможности комбинировать определённые типы выражений, Артак краснел, как школьник, слушая поток красноречия, а также интимных подробностей ожидаемого наказания за своеволие, тщетно пытаясь запомнить хоть что-то из услышанного. Стоило только потоку брани замолкнуть на пару секунд, отряд из «Колизея» вмешался в эфир:

– Подтверждаю контакт. Силы соперника передвигаются по аллее.

Почти одновременно с этой фразой, здание Городского Дома атаковали с улицы Новороссийской Республики и с противоположной стороны улицы Советов лобовой атакой. Бес без лишних раздумий дал очередь из пулемёта, вслед за ним подключились и остальные пулеметчики. Артак упал на пол, зажав уши, чтобы от грохота не лопнули барабанные перепонки. Гостиница и библиотека огрызнулись ответным огнём, заставив нападавших попрятаться за деревьями. Противник рассредоточил большую часть своих сил напротив здания Городского Дома и пошёл в атаку. Атакующих прикрывали автоматным огнём сзади, из-за деревьев, лишая пулеметчиков возможности даже просто высунуться. Артак перетянул из-за спины автомат, перезарядил его и посмотрел на Беса, спрятавшегося за укреплением, но тот лишь отрицательно покачал головой. Ночную тишину нарушали лишь короткие очереди, дабы показать оборонявшимся, что им не стоит высовываться, а лучше и вообще покорно сдаться. Силы врага, убежденные в своём превосходстве, продвигались к аллее. Следом раздалось многоголосое «Ура!!!», оборванное чередой взрывов. Десантник явно не зря ел свой хлеб, воюя на Ближнем Востоке. Едва стих грохот взрывов, улицу Советов накрыли пронзительные крики, полные боли, за несколько секунд слившиеся в ужасный хор Смерти. Артак высунулся с автоматом через укрепление, пытаясь внести свою лепту в оборону, но от увиденного его согнуло в рвотном позыве. Кое-как сдержавшись, он сел на пол, обхватив руками колени, и раскачивался из стороны в сторону, глядя перед собой пустым взглядом. Бес аккуратно выглянул через укрепление. Картина и впрямь тошнотворная: разорванные тела вперемешку с контуженными лежат на земле. Кто смог, нетвердым шагом пытался спрятаться за деревьями.

– Иваныч, мы прикроем, отправь людей. Нужно забрать всех, кого можно спасти, обезоружить и расположить в медблоке.

– Зря, Владиславович…

– Исполнять!– рявкнул Бес в рацию и повернулся на пулеметчиков.– Пулемёты, прикроете наших.

Бес перевёл взгляд на Артака и влепил ему звонкую пощёчину. Тот поднял на Беса осоловелый взгляд, в котором постепенно проявлялось наличие интеллекта.

– Что со мной было?– спросил Артак, потирая щеку, на которой багровела широкая пятерня Беса.

– Выключило с непривычки.

Внизу послышались одинокие хлопки. Артак дёрнулся посмотреть, что происходит, но был остановлен Бесом.

– Там всё хорошо. Кого можно было – спасли, кого нет… сам понимаешь.

Из-за деревьев по зданию дали короткую автоматную очередь, следом ещё одну. Автоматчики Городского Дома не заставили себя ждать и ответили такими же очередями по деревьям. Грызня продолжалась минут 10: одни давали понять, что никуда не ушли, другие наоборот, что никуда не отступят. Следом заработали автоматы из библиотеки. Ожившая рация заставила вздрогнуть и Артака, и Беса.

– Артак, это библиотека. Нам кто-то помогает. Только что на аллее перестреляли большую часть сил соперника. Может, это вторая волна приняла их за нас? Одеты-то все одинаково.

– Ничего не могу понять, получается, их атаковали со спины? Даже мыслей нет, кто бы мог это сделать,– ответил Артак, глядя на Беса, который в ответ пожал плечами.

– Говорит Центр. Что у вас творится?! Театр и Техникум пропали из эфира, не выходят на связь ни на одной из частот. Эти точки потеряны, хорошо хоть Техникум отправил своих бойцов в библиотеку. Библиотека, приём. Когда вы видели Кирилла и Евгения?

– Центр, визуальный контакт был на улице возле здания общежития. Вся атака была сосредоточена на нём. Внутри была перестрелка, потом снайпер отработал по парку, а после и мы прошли там, добив убегаюших. Мы видели как они выбрались из здания через пристройку возле фасада и направились в сторону улицы Энгельса.

– Допустим, Кирилл и Евгений живы,– сказал мэр.– Где они?

– Через час те из вас, кто останутся в живых, будут завидовать мёртвым,– произнес в эфире неизвестно кому принадлежавший хриплый голос.

Артак отбросил рацию на пол, словно она была отправлена, и молча, смотрел на неё, не в силах произнести ни слова…

***

Улица Коммунистическая, 21:00. За полтора часа до атаки на убежище.

После того, как отряды разделились на перекрёстке Коммунистической и Новороссийской Республики, командование на себя взял Сергей. Борода и не был против – зачем спорить с человеком, у которого за плечами опыт диверсионных операций по зачистке террористов. Уж явно он понимает больше. Русик внутренне переживал за своего напарника – Кирилл, конечно, дураком не был, но излишнее геройство доведёт до беды. Руслана всё время поражала целеустремлённость своего друга. В те редкие моменты на Прибое, когда удавалось выцепить Кирилла трезвым, он старался отправить его в сложный поход, чтобы тот понял свою значимость. Всё поручения выполнялись, а потом Кир уходил в очередной запой, которым глушил боль от утраты семьи, и Борода ничего не мог с этим поделать. Оставалось только ждать миг пробуждения, чтоб дать очередное поручение в надежде, что друг не пустится во все тяжкие. Неделю назад он втянул его в эту авантюру, даже не надеясь на положительный ответ. Но он его получил и всё изменилось – теперь Руслан уже сам временами побаивался, что пошёл на этот шаг. Бескрайнее чувство справедливости в совокупности с решимостью и стальным взглядом Кира доводили его до дрожи. До сих пор вспоминая ситуации с мутантами, Руслана терзали сомнения, а стоило ли вообще начинать всё это – жили бы спокойно на Прибое и каждый занимался, чем может. В раздумьях Руслан не заметил, как отряд дошёл до перекрёстка с улицей Рубина. Теперь осталось занять высоту и распределить отряд по зданиям, постаравшись сохранить жизнь большинству ребят.

– Отряд, стой! В общих чертах, вот план атаки: я и Руслан берём на себя основную волну сил противника. Мы займем крышу драмтеатра и постараемся сделать так, чтобы противник заострил своё внимание именно на здании театра. Остальным нужно будет рассредоточиться по зданию. В пейнтбол кто играл?– несколько человек подняли руки.– Уже лучше. Я не просто так заставил вас взять с собой глушители на автоматы. Как говорил мой любимый герой, операцию проводим без пыли и шуму. Половина заманивает врага с первого уровня крыши в здание, а если конкретно, то в зал, вторая половина атакует неприятеля с балконов. Полная зачистка, связь с отрядом Кирилла, дальше – по обстоятельствам.

Отряд пошёл вверх по улице Рубина. Здание недостроенного драмтеатра выплыло в ночной темноте, словно призрак. Если ныне все дома смотрели, ощерившись мёртвыми провалами окон, то здесь было иначе – это был призрак минувшей эпохи, чудо советского проектирования, наследие расцвета жизни в России и показатель её превосходства над другими странами. В Штатах строили небоскрёбы, а в Союзе не боялись творить и отдавались этим проектам со всей присущей русскому народу страстью. История этого здания взяла начало в конце 80-х и закончилась в начале 90-х с развалом Союза и появлением понятия «приватизация». Так или иначе, это было здание-призрак, находившееся в самом центре города и не получившее ни статуса культурного памятника, ни постановление о сносе.

Проникнув на территорию, отряд рассредоточился по ней.

– Заходим с восточной стороны и поднимаемся по торчащей из стен арматуре, лишь бы она вес выдержала,– перебил Сергея Борода.– С технического заходить не будем – дверь на замке, пусть так и останется.

Руслан во главе отряда направился к восточной стороне здания. Ухватившись за арматуру, Борода подтянулся и перехватился за следующую. Лишь только почувствовав твердь под ногами, он позволил себе расслабиться. Сергей и остальные появились рядом.

– Занимайте этаж со сценой, четверо с улицы выманивают врага, двое– на техническую лестницу, четверо – наверх на балконы. Руслан, у нас верхняя отметка. Есть две лестницы – главная и техническая. Главная идёт от основного входа, выводит в зал и на балконы. Техническая, соответственно, идёт от технического входа и также выводит к залу с балконами, у неё связи нет, поэтому, чтобы пробраться на крышу, придётся пересечь весь театр.

Пробравшись по развалинам театра, Руслан и Сергей прошли через восточный балкон, и вышли к полуразвалившейся лестнице, ведущей на второй уровень крыши. По бокам второго уровня возвышались 2 пристройки, словно специально продуманные для обороны: одна – ближе к улице Рубина, другая – над главным входом, к которому вела огромная площадь с улицы Новороссийской Республики. Сергей предложил занять высоту ближе к главному входу. Поднявшись по вертикальной лестнице, Борода присвистнул от удивления: площадка 15 на 3 метра с отличным обзором, даже Октябрьскую площадь видно. Следить нужно в оба – Сергей всё-таки уверен, что атака может пойти и по улице Новороссийской Республики, поэтому и выбрал эту сторону. Хотя те улицы, которые назвал Кир, идеально подходят для начала боя – они идут по хребтам гор, а Новороссийской Республики лежит в ущелье. Руслан рассматривал окрестности в бинокль, когда рация ожила и в вечернюю тишину вклинился голос Кира.

– Театр, приём. Как обстановка?

– Глухо, как в танке,– ответил Руслан. Разговор заканчивать не хотелось и в голове мгновенно появилась шальная мысль.– Моргни фонариком в нашу сторону. Интересно, будет ли видно?

Борода повернулся в сторону Ленинского парка и, увидев маленькую белую вспышку, удовлетворённо улыбнулся:

– Отлично,– передал Борода в рацию.– Если что, маякуй морзянкой. Связь каждый час. Отбой.

– Кирилл знает морзянку?– Сергей оторвался от оптики калаша.

– Не факт, но всё же.

***

Время текло мучительно долго. Борода посмотрел на Сергея, лежавшего рядом и рассматривающего в оптику Октябрьскую площадь. Странный человек – почти час лежит без движения. Со стороны, будто памятник снайперу на крышу затащили. Борода щурился до рези в глазах, пытаясь разглядеть на сером небе звезды. Но небо больше не пропускало даже намёк на лучики света. Руслан хотел повернуться и начать хоть какой-то разговор с истуканом, но тело десантника заметно напряглось, а в следующее мгновение автомат выплюнул вспышку. Томительное ожидание сменилось хлопком и Руслан внутренне съёжился, ожидая шальной пули, но вместо неё в воздух взлетела красная сигнальная ракета. Как Кирилл смог точно описать стратегию противника, для Бороды осталось ещё одной загадкой. Только падающая по дуге точка говорила – противник пошёл в атаку. Не успел Руслан отойти от ступора, как с соседнего бугра взлетела ещё одна ракетница.

– Техникум, приём,– Борода хотел пожелать удачи, быть осторожнее, не высовываться, но слова комом застряли в горле.

– Театр?– проскрипела рация,– Встретимся в Центре, друзья. Началось!

Борода перенастроил рацию на другую частоту и вышел на связь с Артаком.

– Убежище, это Театр. Подтверждаю начало атаки. Как слышно?

– Я видел,– ответил Артак.– Если мы профукаем Городской дом, тоннель будет взорван. Так что не подведите. Конец связи.

Руслан снова настроил частоту Техникума и отложил рацию в сторону. Тишина продолжалась недолго: сначала её нарушил грохот крупнокалиберного пулемёта возле парка, а следом оттуда же, с перерывом меньше минуты прогремело два взрыва. Борода вздрогнул и приник к оптике, целясь в темноту. Между деревьев на Октябрьской площади мелькнуло несколько силуэтов, поставивших точку в происходящем. Руслан открыл огонь, рядом одиночными выстрелами по перекрёстку Рубина-Энгельса работал АК. Чёрные силуэты бесплотными тенями стекали вниз по улице Рубина, не обращая внимания на падающих замертво товарищей, и постепенно заняли оставшиеся целыми маленькие домики частного сектора. Борода отщелкнул пустой магазин, меняя его на новый. На секунду мир замер, а потом мёртвые провалы окон огрызнулись на Театр автоматным огнём, разорвавшим ночь вспышками и грохотом. Но это было полбеды – Театр атаковали и с улицы Новороссийской Республики. В довершение всего на поясе включилась рация, издавшая непонятные звуки. Борода, лёжа на бетоне, нащупал её и пытался около минуты выйти на связь, пока Сергей переключил внимание на улицу Новороссийской Республики. Потеряв последние остатки самообладания, Борода заорал всеми матами, которые смог вспомнить, перекрывая своим ором какофонию окружающих звуков. Мат подействовал словно заклинание – рация ожила.

– Руслан! Соберись, тряпка. Перестань истерить! Нас предали! Повторяю, нас предали!– прокричал Сиплый и отключился.

Борода тщетно пытался выйти на связь, маты уже не помогали – на другом конце никто не принимал сигнал. Оставалось только надеяться, что с друзьями все хорошо, а чтобы в этом убедиться нужно только одно – выжить сегодня ночью. Настроившись на новый сектор, Руслан несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь унять дрожь в руках. Между Театром и улицей Новороссийской Республики был большой закуток, который по плану должен был стать парковкой по завершению стройки. Это пространство упиралось в большую трансформаторную будку и переходило в сквер. Сейчас от этой будки, прячась за деревьями, по обеим сторонам закутка продвигались около 15 человек, прикрываемые огнём спрятавшихся за будкой бойцов. И это в то время, когда их позицию атакуют и с другой стороны здания. Борода, полностью уничтоженный в моральном плане, тщетно старался расслышать звуки глушителей от выстрелов своих бойцов.

– Руслан, вниз посмотри, как там наша молодёжь?– голос Сергея был как манна небесная, заставившая Руслана прийти в чувство.

Аккуратно спустившись с пристройки на крыше, Борода проник в технические помещения, из которых должен был опускаться занавес и регулироваться освещение сцены. В темноте можно было различить силуэты нескольких бойцов, которые держали оборону на балконах, прикрывая тех, кто находился в зале. На душе стало легче, но ненадолго. Борода в несколько шагов преодолел расстояние до окна, дал очередь по залу и жестом приказал бойцам собраться на центральном балконе.

– Доложить обстановку.

– Нас осталось только четверо,– начал один, но его прервали выстрелы со стороны сквера.

– Двое – в зал, занять оборону. Так, что происходит, боец?

– У них такая же форма, как и у нас. Те, кто были в зале, мертвы. И не удивлюсь, если мы же их и убили. Когда началась суматоха, времени различать, кто где, не было, да и как определить, когда все в одной униформе носятся по двору. Но это не всё.

Борода внутренне взмолился всем Богам, которых вспомнил, а боец продолжил:

– Нас тут держат в блокаде – они не дают нам выбраться из здания. К центральному скверу спустился большой отряд, человек 30, не меньше.

Руслан сопоставил это с увиденным в сквере на улице Новороссийской Республики. Атака пошла по двум направлениям – чётко в лобовое столкновение с силами убежища. Опять же, неясно, что произошло с друзьями – Сиплый сказал про предательство и отключил рацию. Борода снял свою и настроил частоту Центра.

– Центр, приём.

– Говорит Центр. Кто на связи?

– Руслан, Василий Игнатьевич. Докладываю обстановку. Большой отряд направляется к убежищу в Городском доме по улицам Рубина и Новороссийской Республики. Личный состав – шесть, нет, …уже четыре человека.– С балкона было видно, что бойцы хоть и отбили очередную атаку, но оба лежали на полу.– Враг взял нас в блокаду.

– Почему Техникум не выходит на связь?!

– Последнее сообщение было около получаса назад. Они сказали, что нас, или их, предали и перестали выходить на связь.

– Значит, они мертвы,– заключил мэр.

– Не соглашусь с Вами,– Борода старался унять дрожавший голос – мысль о смерти Кирилла выгнала наружу предательские слёзы.– Я не верю, что мои друзья мертвы.

– Что это значит?

– Я могу вам ответить,– вклинился в разговор Артак.– У Кирилла особое отношение ко всему происходящему – он идиот-суицидник, который не допускает возможности провала в задуманном, и потому никогда не сдаётся.

– Я уверен, что они живы,– ответил Борода.– Я настраиваю частоту Техникума. Конец связи.

Едва Борода убрал рацию на пояс, стоявший с ним рядом боец дёрнулся, упав на грязный пол. Второй, побежав к главной лестнице, дал короткую очередь в дверной проем и тоже упал на пол. Дальнейшие события для Руслана происходили, как в замедленной съемке: на балкон влетела граната, следом за которой прилетела вторая. Руслан драпанул со всех ног в сторону технической лестницы, но не добежал до нее пару метров – взрывная волна ударила в спину, опрокинув его на пол. С трудом он поднялся на ноги, зрение двоилось, в ушах стоял мерзкий звон. Оглядев балкон, Руслан с ужасом понял, что остался один. Сквозь противный звон донесся звук неосторожно раздавленного кирпича. Борода, не целясь, дал очередь, обрадовавшись ответному крику, и, пошатываясь, пошёл обратно на крышу. Забравшись по вертикальной лестнице на пристройку, он наткнулся на Сергея, собирающегося покидать точку.

– Офигеть, тебя потрепало. Руслан, что случилось? Надо уходить – атаки оттуда,– Сергей кивнул на улицу Новороссийской Республики,– можно не ждать. Не знаю, кто нам помог, но там тишина.

– Нам надо валить отсюда, и чем скорее, тем лучше.– Руслан медленно двинулся к Сергею.

Сергей вдруг помрачнел и резко потянулся за оружием, убранным за спину. Прозвучавший из-за спины Руслана выстрел заставил его вздрогнуть, а Сергея отбросил на землю.

– Никуда ты не пойдёшь, черт бородатый! Где твой дружок, а то у меня долг неоплаченный висит.

Мысли ураганом пронеслись в туманном сознании Руслана. Повернувшись, он встретился взглядом с обладателем голоса и процедил сквозь зубы только одно слово:

– Мага.

– А ты кого ожидал? Деда Мороза?– злобно ухмыльнулся Андрей, резким движением подняв пистолет, он выстрелил в правую ногу Сергею, потянувшемуся за спину здоровой рукой.– Не стоит этого делать. Я знал ещё в тюрьме, что от вас будут проблемы. Жаль, сразу вас не убил. Где Кирилл?

– Не знаю,– развёл руками Руслан.– Его здесь нет. Он занял другую точку.

– Очень плохо. Прощай, Руслан. Спасибо, что помогли добраться до Центра.– Мага поднял пистолет на Руслана.

– Я хочу умереть, как настоящий мужчина – в рукопашном честном бою,– сказал Руслан, снимая броник, и бросая его в сторону.

Мага хмыкнул, убрал пистолет за спину и мгновенно атаковал Руслана. Тот проявил отменную прыть для недавней контузии, парировав удар. Бить Андрея нельзя – это вызовет злость и сделает атаки жёстче. Остаётся тянуть время, надеясь непонятно на что. На площадке шириной около 3-х метров шибко не поскачешь, особенно если учесть, что с двух сторон обрыв. Сбоку от Руслана щёлкнули кирпичи, и он машинально повернулся на звук. Мага, воспользовавшись этой заминкой, бросился в очередную атаку и пробил двойку, которая в боксёрских кругах называется «печень-зубы». Голова Бороды взорвалась вспышкой боли, но он изо всех сил старался сохранить себя в сознании. С трудом поднявшись с колен, он еле успел блокировать Магин удар ногой в ребра и завалился на спину. Андрей, сев сверху, отвесил Русику пощёчину, поставившую точку в сопротивлении Бороды, и сдавил руки на горле:

– Хотел умереть, как мужчина, а подыхаешь, как шакал. В глаза смотри!

Ещё одна пощечина вернула Руслана в реальность, хотя он бы предпочёл умереть в бессознании. Воздух перестал поступать в лёгкие, сквозь туман Борода видел злобную ухмылку Андрея. Огонёк рации, висевшей на поясе, загорелся зелёным.

– Зажмурься ,– донеслось откуда-то издалека.

Борода, не разобравшись, пожелание это или просьба, послушно закрыл глаза. Через секунду что-то больно ударило в щеку, навалившись тяжестью на грудь, а по лицу потекли тёплые струйки. После удара по щеке, Руслан еле сохранял сознание и совсем потерял счёт времени.

– Фу, мерзость!– донеслось из пелены, тяжесть прошла, дав наконец-то вздохнуть полной грудью.– В здании чисто. Нужны оба живыми? Тогда топай сюда. Даст Бог, не отъедут раньше времени.

Борода с трудом приоткрыл один глаз. В мутной пелене он разглядел силуэт. Собрав все силы, которые у него остались, он попытался сфокусироваться на этом силуэте, но эта попытка стала последним осознанным восприятием, забравшем остатки сил и погрузившим Руслана в темноту.

Он приходил в себя несколько раз, но мутная картинка не давала никаких подробностей. Он понимал, что его тащат под руки, но куда, кто и зачем, оставалось загадкой. Ему было все равно, что будет дальше – друзья погибли, убежище захватят, все, к чему они шли, оказалось зря. Жить дальше незачем. Лишь бы не мучили перед смертью. Хотя, может, мучения наоборот поспособствуют финалу. Невидимые конвоиры несколько раз останавливались, и в каждой из этих остановок Руслан прощался с жизнью. Ему не хватало сил, чтобы произнести хоть слово или приоткрыть глаза. Наконец, он замер на месте, сбоку сквозь дымку восприятия был слышен разговор. Его протащили ещё какое-то время, потом уложили на что-то мягкое. Ощущения после пережитого были нереально приятными, и на смену происходящему сумбуру вновь пришла темнота.

***

Перекрёсток улиц Коммунистическая и Революции 1905 года. Здание общежития. 22:30

Атака началась почти сразу же после выстрела второй ракетницы. Ночную тишину разорвал грохот работающего дизельного двигателя. Машина летела вниз по улице Революции 1905 года. Через мгновение из-за поворота вылетел японский пикап с установленным в багажном отсеке пулемётом. Мы едва успели сориентироваться, упав на пол, как здание, на крыше которого мы расположились, накрыл шквальный огонь.

– Я прикрою!– я пытался переорать пулемёт,– Спустись на два этажа ниже, у тебя бронебойка заряжена – стреляй в бак, чтобы взорвать машину. Пошёл!!!

– Прикроет он. Не высовывайся, дурья башка!

Сиплый змеей прополз к выходу на крышу и уполз вниз. Я досчитал до тридцати и дал очередь по улице, успев заметить, где стоит пикап. Со стороны парка раздались выстрелы, заставив меня снова рухнуть на битум. Задрав автомат над парапетом, я дал очередь вниз, не целясь. Следом прозвучал еле слышный пшик ВКСа, и район накрыл оглушительный взрыв. Выглянув из-за парапета, я с радостью увидел, что пикап лежит на крыше. Я встал на колено, целясь через оптику в темноту парка. Вроде бы и нет никого, хоть разворачивайся и в убежище иди.

– Кирилл, на пол!!!– Сиплый влетел на крышу, откинув меня за шкирку от парапета на добрый метр и накрыл собой.– Они уже в здании! У них РПГ-18! Я не успел снять гранатомётчика.

Заряд «мухи» обрушил ту часть крыши, где я находился мгновением ранее. Я с ужасом смотрел на просевшую плиту перекрытия. РПГ-18, наверняка, перешла им по наследству после боя на территории больницы.

– Кирилл!– Сиплый тряс меня за плечи.– Где рация? Надо предупредить Руслана.

Я машинально снял рацию с пояса и протянул её Сиплому.

– Театр, приём! Театр, ответьте! Театр, вашу мать!– Сиплый орал в молчавшую рацию.