Текст книги "Дорога в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Кирилл Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

Глава 8

После встречи в лазарете, ко мне отпали всяческие вопросы. Антон хотел сразу увести меня в свой кабинет, но единственным моим желанием на тот момент было – искупаться. Впрочем, оно так и осталось желанием, встретив категорический отказ врача – повязку нельзя было мочить, начиная с того, что рана начнёт кровить от движений руками, и, заканчивая возможностью подхватить заразу. Пришлось обмыться локально: голова, подмышки, ноги. И все это под чутким присмотром врача. По лестнице я поднимался раздраженным: это размазывание грязи не принесло никакого облегчения, как будто все поели, а ты пришёл к пустому столу. Я зашёл в кабинет Беса, следом зашла Ирина. Антон сидел за столом, на котором стояла бутылка коньяка, два бокала и нехитрая закуска в виде салата из даров местной теплицы и плитки шоколада. Пока Ирина распинала Антона на чем свет стоит за коньяк, я устроился за стулом напротив и в буквальном смысле напал на салат. Закончив с нотациями и забрав бутылку, Ирина покинула помещение. Бес выждал пару минут, закрыл кабинет на замок и, достав из стола ещё одну бутылку, разлил коньяк по бокалам.

– Я до сих пор не могу поверить, что ты смог добраться,– Бес протянул бокал через стол, стукнувшись с моим.– Ты, кстати, очень изменился за эти 5 дней.

– Зато ты выглядишь, как и в тот день, когда хотел меня повесить,– усмехнувшись, я пригубил коньяк и отломил квадратик шоколадки.– И что же во мне изменилось?

– Не знаю, выглядишь так, как будто спал один раз в жизни и то без подушки,… стоя, – Антон засмеялся, – и явно не сегодня. Душ бы явно пошёл на пользу.

– Не дразни. Плутать по разрушенному городу – то ещё удовольствие. Обвал после китайки ты устроил?

– Как догадался?– Бес хитро прищурил глаза.

– Птица говорун отличается умом и сообразительностью. А не подскажешь, мил человек, где мои друзья?

– Распоряжений насчёт них от меня не поступило, значит все в карцере,– увидев моё лицо с поднятой вверх бровью, Антон тут же продолжил:– Девчонка с моей женой в нашей комнате.

– То есть, мы тут коньячок смакуем, а они там на деревянных шконках парятся?! А не охренели ли вы, сударь?! Ты знаешь, сколько эти люди сделали, чтобы мы все здесь оказались?

– Предлагаешь позвать их сюда? Не боишься за реакцию напарника?!

– Нисколько. Что было, то прошло. Тем более, у нас много общего: всем нам пришлось потратить немало усилий, чтобы попасть сюда, дед хотел убить каждого из нас…

– А ещё, мы – мужики и можем вместе отметить встречу,– улыбаясь, перебил меня Антон, поставив на стол ещё две бутылки.

– Вот и ладушки. Пойдёмте, Антон Владиславович, негоже честной народ в темнице томить.

Мы вышли из кабинета Беса, который располагался сразу за лазаретом, и пошли по коридору к лифту. Возле открытых створок, словно статуя, стоял Иваныч. Бес кивнул головой на лифт, и мы втроём зашли в кабину. На нижнем ярусе Иваныч повозился со связкой ключей возле двери казармы и открыл её. Первым в проёме появился Борода, и замер, глядя на Беса.

– Ты что здесь делаешь?! – Руслан, сверля Беса ненавидящим взглядом, инстинктивно потянулся за оружием, которое, к счастью, у него забрали.

– Все, как и всегда – руковожу,– улыбаясь, ответил тот.– Прошу за мной, господа. Нам есть что обсудить.

***

Места в кабинете Антона на нашу дружную братию не хватило, поэтому было решено переместиться в зал заседаний. Пока мы шли по коридору, Артак с Сиплым и десантниками осоловело крутили головами по сторонам, разглядывая коридоры убежища, оно и понятно: их увели по лестнице на самый Нижний ярус, где располагались казармы для рабочих. Бес привёл нас к залу и прошёл внутрь, следом зашёл я. На стене в центре зала висел портрет Брежнева.

– Почему Брежнев?– я кивнул на портрет.

– Ты даже не представляешь, сколько Ильич сделал для города. По сути, убежище – это его заслуга. То есть, они бы всё равно были, но не в таком грандиозном масштабе. Стремительный рост по карьерной лестнице в партии дал возможность дёргать за правильные нитки и убеждать нужных людей. Попадёшь в Центр – поймёшь, о чем я.– Антон повернулся на мой отряд.– Располагайтесь, друзья. Для начала очень хочется узнать, что вообще в мире происходит, а потом будем пьянку пьянствовать.

Артак рассказал о своём путешествии от тюрьмы до набережной. Во время пересказа событий в тюрьме, на меня накатила дикая ярость за дерзость и наглость Маги, но надо отдать должное: захватить укрепленный объект на поверхности, не сделав при этом ни единого выстрела – талант. Когда Артак дошел до парка Фрунзе, я невольно посмотрел на Сергея – с виду простой, как пять копеек, а с сюрпризом человек. Упаси Бог такому в немилость попасть.

Антон молча выслушал и перевёл взгляд на меня. Я не стал вдаваться в подробности и вкратце пересказал наши с Бородой приключения: все, кроме Антона, их уже знают, так что тратить время на лишние слова ни к чему. Бес молча барабанил пальцами по столу, напряжённо что-то обдумывая. Дверь открылась, и в зал вошёл Иваныч.

– Парнишку допросили. Он мало что знает: что-то услышал, что-то додумал, но одно ясно точно – на нас идут войной. Им нужен был вход в тоннель и, благодаря кое-кому,– он злобно покосился на меня,– они его получили.

– Ты чего это косишься?!– взбеленился я.– Да мне ваша политика никуда не тарахтела…

– Кир, прекрати истерику!– Бес оборвал меня почти на полуслове.– Иваныч, нельзя винить человека за то, что он может нестандартно мыслить. Готовь карету, поедем в Центр.

Иваныч молча вышел помещения, оставив дверь открытой.

– Что ещё за карета, Антон?

– Тебе понравится,– Бес хитро подмигнул мне и повернулся на остальных.– В карете 6 мест, я, Иваныч и Кирилл едем однозначно, кто ещё?

– Борода, Артак и Сергей,– ответил я, пока не началась ругань за места.

– Кого назвали, идите к лифту, остальные, можете принять душ и поесть в столовой. Все это расположено на первом уровне убежища, лестница возле углового кабинета. В дальнем коридоре находятся отдельные жилые комнаты. Восьмая ваша. Да, и вот ещё,– Бес обвёл взглядом мрачные лица,– коньяк можете забрать с собой, только к местным не лезьте.

Илья живо подскочил к столу и сгреб в охапку бутылки, хмыкнув на словах Антона про местных, что могло означать только одно – «это лучше им не лезть к нам». Троица скрылась в коридоре, а мы пошли к лифту и спустились вниз. Бес не обманул – внизу нас ждал сюрприз. На рельсах стоял трамвайный вагон, уменьшенный почти вдвое. Примерно треть оставшегося пространства занимало то, что раньше было салоном. На остальной же площадке расположилась громоздкая металлическая конструкция, оставлявшая между собой и краем вагона проход, который был огорожен перилами.

– Впечатляет?– Бес обвёл наши выпученные от удивления глаза.– Местные техники постарались. Сократили вагон на 60% и увеличили кабину машиниста, оставив в ней две лавки для пассажиров, одна – возле левой стенки вагона, вторая – сразу перед генератором. Пришлось перемотать движок, чтобы подогнать его под генераторные 380 вольт, потому что номинальные 600 мы, к сожалению, получить не в силах.

Бес ещё что-то рассказывал про свое творение, но я уже не слушал – ноги быстрыми шагами несли меня к этому монстру. Поднявшись на площадку, я почти бегом попал в кабину, соединенную с пассажирской частью и завис над Иванычем, занимавшим сидение машиниста.

– Дай порулить!

– Тебе лет-то сколько, парень? Порулить ему,– скривился тот.

– Тебе жалко, что ли? Мечта детства. Тут езды на 5 минут, тем более, это чудо быстро не ездит. Ну, пожалуйста!

Иваныч поднялся с сиденья, проворчав «как вы только выжили», и я тут же плюхнулся на его место.

– Ах ты, зараза такая!– рядом со мной появился Руслан.– А я думаю, куда это он так сквозанул. Обратно я поведу, понял?

Я обернулся, глядя как Иваныч трёт глаза, даже представлять не хочу, что он сейчас про нас думает. А впрочем, не всё ли равно. Я надавил педаль, и динозавр медленно тронулся по рельсам.

– Свет у Громозеки есть?

Иваныч щёлкнул тумблер, и яркий луч прожектора вырвал из тьмы своды тоннеля, следующий щелчок осветил салон.

– Дамы и господа,– я обернулся на салонную часть,– говорит капитан. Мы рады приветствовать вас на борту нашего лайнера. Пристегните ремни, следующая остановка «Центр».

Вагон медленно полз вперед под мерное перестукивание на стыках рельсов. Через пять минут мы выехали в круглый свод с треугольной развилкой.

– Держи левее, не сбавляй ход,– Иваныч стоял рядом, контролируя меня.

– Куда ведут другие пути?

– В тупик. Должны были идти на Шесхарис, но встретили препятствие в виде русла реки Цемес, поэтому на той стороне нет подземных убежищ.

Вагон прополз в свод левого тоннеля, несколько минут картинка не менялась, а затем показался свет, ясно говоривший, что мы приближаемся к пункту назначения.

– Швартуй, Иваныч,– я встал с сиденья и вышел из кабины.

Пройдя почти до конца площадки, я упёрся спиной в тарахтевший генератор. Сердце моё бешено колотилось в ожидании. Рядом со мной встали Руслан, Артак и Сергей. Антон тоже вышел на площадку, остановившись посередине. Я видел, как вагон вполз в расширившееся пространство, и Иваныч выключил освещение. Метр за метром вагон выехал из тоннеля и остановился на середине платформы. От увиденного у меня перехватило дыхание! Антон, уже в который раз воспользовавшись нашим оцепенением, ловко перепрыгнул через перила на платформу и, улыбаясь, посмотрел на нас.

– Добро пожаловать в Подземный Город, друзья!

***

Рельсы разделяли платформу на две части и уходили в тоннель. Куда они выводили дальше, для меня было загадкой, потому что Центр был финальной точкой в этой сети. За нашими спинами было стандартное подземное убежище, ничем не отличавшееся от уже исследованных нами. Та часть, которая сейчас оказалась перед нами, была, наверное, раза в три больше платформы. Огромный зал был украшен обложенными мрамором колоннами, которые поддерживали потолок. По бокам вторым уровнем тянулись широкие переходы, огражденные балюстрадами, на которые можно было попасть по лестница, расположенных с обоих сторон зала. В конце зала переходы сливались в массивный балкон. Но главным было не это – всё это пространство было заполнено людьми. Это были не заброшенные убежища, попадавшиеся нам по пути сюда, и не Городской Дом, который был, по сути, огромной казармой. Здесь кипела жизнь.

Мы старались не выделяться из общей массы людей, но голова предательски поворачивалась за глазами, норовившими выхватить самые мельчайшие подробности обустройства. На одной стороне зала шла оживленная торговля: люди расположили свою утварь прямо на полу, и вовсю зазывали ходивших мимо покупателей. Продавалось абсолютно все: игрушки, вещи, инструменты. С другой же стороны стояли лавочки, на которых сидели люди, читающие книги или играющие в шахматы и домино. Мир вернулся к интеллектуальному голоду и удовлетворял его, как мог. А чем теперь было заниматься, когда блага мирового прогресса канули в Лету? Люди вспомнили, что такое живое общение и совместное времяпрепровождение. Мирская суета ушла далеко на задний план. Осталось только наслаждаться жизнью, которая, наконец-то, обрела для них высшую ценность.

По пути нам встретился калека без ног, сидевший на стуле. Рядом с ним лежала старая потертая бейсболка. Антон порылся в кармане брюк и кинул в неё монетку.

– И какая у вас валюта в обиходе?

– Та же, что и до войны. Правда, только монеты, несколько мешков которых были найдены после разведки в здании банка, рядом с бывшей администрацией. Бумажки здесь цены не имеют, только железки. Народ же мечтал вернуться во времена Союза, вот и прижился старый курс.

Вишенкой на торте во всем этом скоплении людского улья стал памятник Ленину.

– Вы откуда Ильича уперли, с поверхности что ли?– ухмыльнулся Борода.

– Он здесь появился намного раньше, чем на поверхности,– ответил Бес с серьёзным лицом.– Ильич всем своим видом символизирует, как человек в одиночку может сделать всё, даже нагнуть систему. Коммунизм, как политический строй – наилучшая модель государственного управления.

– Не грузи, Бес, можно попроще?

– В Союзе знали, зачем и за что живут,– вмешался я.– Ты шёл в школу, потом в институт, по завершении которого тебя ждала работа. Не в общепите орать «свободная касса», а работа по твоему профилю. Просто к 80-м годам прошлого века люди настолько прониклись свободой, которую пропагандировали Штаты, что возжелали её со страшной силой. В итоге прошла перестройка, и люди дорвались до желанной свободы. Только что с ней делать, никто не знал, поэтому Союз и рухнул.

– Я же попросил не грузить,– скривился Борода.

Центр состоял из четырёх совмещённых между собой убежищ образовывавших своими платформами огромный квадрат. Та часть, за которой мы высадились, была отдана под реконструкцию, поэтому сейчас была пустой – руководство понемногу расширяло свои владения вглубь земли, пытаясь сделать там, как минимум, ещё один этаж. Я не стал вдаваться в подробности о зарплатах и экономических моментах – меня больше интересовало обустройство. Из слов Антона получалось, что Центр, имевший П-образную форму, имел чёткое обустройство. Боковые части убежища занимала жилая часть. Все до единого помещения переоборудовали под жилые, оставив лишь в правом крыле столовые. Центральная часть перед нами имела образовательную, управленческую и медицинскую часть на верхнем ярусе и развлекательную – на нижнем: помещения столовых были переоборудованы в отдалённое подобие ресторана с баром, складские и тепличные помещения теперь стали учебными классами, а одно, к моей радости, стало своего рода часовенкой. Надо только не забыть зайти туда, хорошо хоть листик с именами расстрелянных строителей убежища так и лежал в боковом кармане штанов. Задняя же часть убежища, ныне пустовавшая, была отдана под теплицы и склады с провизией, водой и оружием. Лифты убрали во всех убежищах – вместо них появились переходы с лестницами, которые и выводили к центральному балкону. Здесь всё было в свободном доступе – попасть в любой ярус и крыло можно было, спокойно прогулявшись по переходам.

Мы поднялись по лестнице и, пройдя по переходу, вышли на тот самый балкон, на месте которого, судя по моим прикидкам, должны были быть общие жилые комнаты и душ с туалетами. Хотелось побывать везде, открыть каждую дверь и заглянуть в каждое помещение, только времени было катастрофически мало, и на кону стояла целостность всего этого великолепия, которое удалось сохранить после Последней войны.

Антон вывел нас по лестнице и повёл к залу заседаний. Постучавшись в дверь и дождавшись приглашения, он зашёл внутрь и закрыл дверь перед моим носом.

– Хорош у тебя друг,– хмыкнул Артак.– Жаль, ребятам не суждено сюда попасть. Можно было бы жить, не тужить.

Дверь открылась, и Бес, стоявший возле неё, кивком пригласил нас зайти. В зале заседаний во главе стола сидел худой пожилой мужчина с красным лицом, напряжённо всматриваясь в какие-то бумаги. Бес закрыл дверь на замок, и мужчина поднял на нас глаза. Пристально разглядев каждого, он остановил свой взгляд на мне.

– Здравствуй, Кирилл, очень много слышал о тебе за последнюю неделю. Меня зовут Василий Игнатьич,– мужчина протянул руку через стол

– Откуда вы знаете, как меня зовут?– смутился я, ответив на крепкое рукопожатие, которым тот, казалось, хотел превратить мою ладонь в фарш.

– Я 20 лет управляю этим городом, потому что слышу, вижу и знаю больше других.

И как я сразу не догадался, лицо же показалось мне знакомым ещё на входе! Раньше портрет этого человека висел в каждом кабинете вместе с портретом Главы государства. Вглядевшись ещё раз в мужчину, я понял, что меня смутило: на виденных мной портретах щеки были почти вплотную к рамке. Раньше это был определённый вид человечества, этакий «депутат обыкновенный», а теперь он ничем не отличался от остальных. Но если этот человек только потерял в весе, не потеряв при этом своих управленческих способностей, то местным князькам приходится несладко, особенно если учесть, что воровать из бюджета теперь, как минимум, не для чего.

– Не каждый день к нам захаживают такие гости, как ты и Руслан. А вы молодцы, ребятки! Прошли с самой окраины города, оставив после себя гору трупов, навели хаос повсюду, а что дальше?– бывший мэр встал из-за стола, глядя на нас поверх очков.– Молчите? А я вам скажу, что будет дальше. Ваш след приведёт сюда людей, одержимых жаждой мести. И плевать, что они вас не найдут. Они сорвут злость на жителях убежища! И, даже если им не удастся обосноваться здесь, то жертв не избежать. И на данный момент я вижу только одно правильное решение – отдать им вас и пусть катятся подобру-поздорову.

– Василий Игнатьевич,– начал Бес, но был оборван коротким движением ладони.

Мэр сел обратно в кресло.

– Если Вы и впрямь знаете, чего нам стоило попасть сюда,– я отодвинул стул и сел за стол напротив хозяина кабинета, вызвав у него подобной наглостью шок, которым тут же воспользовался,– то Вы также должны понимать, насколько сильно в нас развита целеустремлённость. Пойдём далее, люди, идущие сюда идут не за нами, хотя, признаюсь, мы невольно проложили им маршрут, но все же их цель – Вы. Я прекрасно понимаю, что мне и моим людям, скорее всего, не удастся покинуть это убежище, если мы сейчас не договоримся.

Мэр пафосно улыбнулся, понимая свое превосходство, но и я ещё не закончил.

– Каждый из людей, находящихся в этом помещении, включая меня, прошёл слишком многое в своей жизни, чтобы бояться слов. В пустословии, как говорится, не избежать греха. Мы привыкли к действиям, и если сейчас вы решите что-то предпринять на наш счёт, последствия будут не самыми радужными – Ваши люди дорого заплатят. Если быть конкретным, то человек за моей спиной убил четверых пластиковой ложкой. Сейчас проблема, которая продвигается к этому месту, не наша и не Ваша – она общая. Мы поможем её решить, потому что не привыкли гадить там, где едим.

Мэр молча смотрел на меня около минуты, а потом расхохотался в полный голос, вызвав у меня недоумение.

– А он хорош, Владиславович, ты не обманул. Мне бы такого зама – дела бы явно пошли в гору.– Мэр посмотрел на меня.– Мы отправляли разведгруппу, но она не вернулась. По их докладу следует, что большая часть сейчас стягивается на территорию бывшей больницы – именно там группа попала в засаду.

– Как же они доложили, если не вернулись?

– Для этого есть рация и специально обученные люди. В городе полно вышек сотовой связи, которые находятся в прямой видимости, а значит, усиливают сигнал. Люди, отвечающие за безопасность, не просто так занимают свои места. Единственное, что нам неизвестно – когда ждать нападения.

– Ночью,– раздалось за моей спиной.

Мэр посмотрел поверх моей головы на Сергея.

– Командир отряда специального назначения воздушно-десантных войск, капитан Демидов Сергей Анатольевич,– Сергей присел рядом со мной,– нужна карта района, желательно спутниковая, и я расскажу вам тактику противника по шагам.

Мэр с удивлением посмотрел на Сергея и перевёл взгляд на меня. Вот и до меня дошла очередь наслаждаться превосходством, поэтому я лишь безразлично пожал плечами.

– Достань карту и приведи двух безопасников, которые отвечают за вылазки на поверхность и разведку.

Бес, едва дослушав, покинул помещение. Мэр обвёл нас взглядом, кивнув Артаку и Бороде на стулья.

– Присаживайтесь, в ногах правды нет.

***

Мы переместились на край стола, чтобы у каждого был доступ к карте. У меня определённо дежавю: кабинет, стол, карта и Руслан, молча рассматривающий её. Только теперь всё по-другому – во мне больше нет сарказма и колкостей. Мы дошли до Центра живыми и невредимыми. Осталось решить одну проблему и можно будет продолжить путешествие дальше. Я больше не сомневаюсь в успехе и не поверну назад – я поборол в себе страх неизвестности и иду к цели твёрдым уверенным шагом. Жаль, что мы с Бородой втянуты в очередную перепалку, которая нас абсолютно не касается. Я бы с радостью плюнул на всё это и пошёл дальше: не моя война – не мои проблемы. Одно останавливает меня – совесть. Она сожрёт меня! Будет жрать похлеще, чем на «Прибое» последние 3 года. Тогда я заливал алкоголем чувство вины за то, что бросил свою семью в другом городе. Сейчас на кону сотни жизней. Антон сказал, что по примерным подсчётам, в Центре проживает около двух тысяч человек, из которых только 200 солдат. Понятно, что при усугублении обстановки число военноспособных увеличится, но лучше убить змею в зародыше, чем потом оглядываться на каждом углу, опасаясь удара в спину.

– Итак,– Сергей поднял голову и обвёл всех взглядом,– для начала, мне нужно мнение человека, благодаря которому я тут. Кир?

– Если учесть известные сведения, я пошёл бы по трём направлениям: первый отряд отправил бы по Революции 1905 года, два оставшихся увёл бы по Фисанова на Октябрьскую площадь. Оттуда один бы отправил на улицу Свободы, а второй на улицу Рубина. Улицы параллельные, они выведут к Городскому Дому по разным фронтам и возьмут его в кольцо. Если всё пойдёт, как надо, после разделения отряда в начальной точке, можно выждать 20-30 минут и начать наступление. Одновременно с трех направлений.

– А как Вы, молодой человек, угадали бы, когда отряды окажутся на исходных точках?– с левого края стола на меня смотрит один из безопасников. Не запомнил их имена – не хочу забивать свою голову ненужной информацией.– Тем более, Вы утверждаете, что нападение планируется ночью.

– Во-первых, ночью живность спит. Из ночных представителей фауны мне знакомы только ушаны, но, насколько я понял, они живут около моря. Гнездо мы разворошили так, что со стороны набережной удара можно не бояться. Собак мы тоже нормально покромсали в Ленинском парке. Так что друзья человека пока воздержатся нападать на большой отряд.

– Очень может быть, но всё же Вы не ответили на мой вопрос – как Вы узнаете?…

– Ракетница,– пожал я плечами.

– Ракетница?– переспросил второй безопасник.

– Ракетница,– повторил я.

– Ракетница!– опять рассмеялся мэр в полный голос.– Кого я только держу рядом с собой?!

– Если Вы все выучили новое слово, может, мы обсудим что-то более актуальное?– я сказал вроде тихо, но в зале повисла тишина.

– Кир прав,– Сергей обвел на карте Городской дом и горбольницу,– я бы, конечно рассмотрел ещё улицу Новороссийской республики. Если взять её за отправную точку, то улицы идут и параллельно, и подряд. Нужна высота, которая будет одновременно выходить на эти две улицы.

–Вот она,– Борода ткнул пальцем в карту.– Это техникум, рядом с ним общага, крыша плоская. Тебя не видно, а всё, как на ладони. Осталось понять, как они пойдут.

– Я бы пустил боковые отряды, как отвлекающий маневр,– вмешался Артак.– Но…мы не знаем, сколько человек будет нас атаковать. Плюс, разделил бы атаку на две волны. Основным отрядом ударил бы в лоб – напротив убежища небольшой торговый центр, противник может занять его. На крыше убежища стоят гнездовья пулемётов, но на всех не разорвешься. Скорее всего, атака будет спланирована, как две. Пойдём из плохого варианта – если атаковать нас будут 100 человек: 30 идут по бокам, 20 – по центру, 20 занимают ТЦ, по 15 идут с флангов. С первой атакой выявятся все слабые места, вторая сметет защиту, как метла муравьёв. Моё предложение – поставить на крыши соседних зданий дополнительные гнезда, но исключительно для второй волны. Также на втором этаже должны быть снайперы и автоматчики – когда пулеметчики обозначатся, основное внимание переключится на них. Плюс противник будет дезориентирован, и явно не ожидает атаки из окон.

В зале снова повисла тишина. Василий Игнатьевич опять поочерёдно осмотрел нас, а затем повернулся к безопасникам:

– Назначаю Кирилла, Артака, Руслана и Сергея главными на время проведения операции – отныне их слово равносильно моему. В убежище никто не должен знать о возможной атаке. На крайний случай тоннели будут взорваны – землекопы на днях закончат новый тоннель. Действуйте,– мэр по очереди пожал нам руки.– Удачи!

Мы вышли, не прощаясь – плохая примета. Мы должны обязательно вернуться. Осталось только собрать своих друзей и определиться с отрядами, лишь бы парни не нажрались. Мы быстрым шагом пересекли убежище и вышли к рельсам. Карета стояла на рельсах в том же положении, как её оставили. Иваныч стоял на площадке, готовый отправиться обратно. Глядя на нас, он без лишних вопросов перешёл в кабину и завёл генератор. Как только мы собрались в пассажирской части, Иваныч вышел из кабины и, пройдя по площадке, скрылся на левой стороне «Громозеки». Не прошло и минуты, вагон дёрнулся и медленно пополз обратно.

– Там дублирующие педали,– опережая вопросы, сказал Бес.– Нужно же как-то возвращаться.

Вагон медленно полз обратно к Городскому дому. Обратный путь прошёл в молчании – мы погрузились в свои мысли. Сейчас разговоры будут лишними, мы услышали полную расстановку на всю операцию – каждый сказал свое мнение и каждое высказывание дополнило картину успеха. Я видел, как Сергей достал крестик, поцеловал его и спрятал обратно. Как мне сказал Альфа: «сам не плошай». Ох, друг любезный, знаю, что ты всё видел и слышал, и не хочу, чтобы ты ещё раз разочаровался в людях.

Вагон медленно выполз к платформе убежища, на которой стояла Ирина. Увидев нас, она хотела побежать в нашу сторону, но ноги подкосились. Бес, увидев свою жену в таком состоянии, перескочил через перила и подбежал к ней. Через мгновенье мы оказались рядом, помогая ей подняться.

– Ира, дорогая, что случилось?– голос у Беса дрожал.

– Там… там…

Дальше я уже не слушал, сорвавшись к лифту, я судорожно нажимал кнопку вызова. Рядом со мной появились остальные. Оставив Беса приводить в чувство жену, мы впятером зашли в лифт и поднялись на первый ярус, ожидая самого худшего: нападения, диверсии, предательства. Но створки раскрылись, и со стороны квартир донесся пьяный голос:

– Ну что, девчонки, по одному, как договаривались. Кто следующий?

Через несколько секунд раздался шлепок, следом ещё один. Мы бежали по коридору, повернув к однушкам. В этот момент из дверей восьмой квартиры двое бойцов вынесли на плечах третьего и быстрым шагом пошли по параллельному коридору.

– Да меня мама в детстве шлепала сильнее. Ха-ха-ха. Ну?! Не вижу соперников!

– Малой,– процедил сквозь зубы Сергей.

Я первый залетел в дверь с номером 8 и выхватил у первого стоявшего бойца пистолет из кобуры. Быстрым движением перезарядив его, я выстрелил в проём, ведущий в спальню.

– Стоять, твари, кто дёрнется – загашу к чертям свинячьим!

– Аааа, вот и наш герой пожаловал,– Илья еле стоял на ногах, рядом на стуле, пуская слюни на грудь сидел храпящий Антон.– Ну что скажешь, Кирюша?

– Меня Кирюшей называет или мама, или жена, ты не похож ни на кого из них.

– А ты остряк! Может, спарринг?– пьяные глаза Ильи говорят, на что он способен.

– А давай! А ну, братва, сделайте нам круг!

Ребята послушно расступились, сделав импровизированный круг. Круг – честная битва. Один на один. Раз на раз. Сам на сам. Никто не имеет права вмешиваться в этот бой. Здесь только ты вправе остановиться – пощадить соперника или сдаться. В кругу нет правил боя, но есть правила чести. Поднял руку – тебя не тронут, но унижение будешь терпеть до конца жизни. Илья стянул майку, под которой перекатывались бугры мышц, и я невольно сглотнул – Илья хоть и ушёл к базовой версии сознания, но мышечную память никто не отменял.

– Борода! В центр!

Руслан послушно вышел в круг.

– Глаза не выдавливать, между ног не бить. Огонь!

Русик ретировался к толпе. Внутренне я понимал, что Илья сейчас готов даже на убийство и молился, чтобы ему не дали это сделать. Илья сорвался с места, как бык на красную тряпку, я, повинуясь интуиции, дёрнулся в сторону. Илья, предугадав мои действия, в последний момент выкинул ногу, о которую я запнулся и полетел на пол. Сгруппировавшись, я кувыркнулся по полу и резко вскочил на ноги, чувствуя, как правую лопатку пронзила жгучая боль. Футболка в мгновение ока потеплела от закровившей раны. Илья, злобно ухмыльнувшись, пошёл на вторую атаку. Я отскочил в сторону.

– Берёшь меня измором, герой?

Я стоял на месте, опустив голову на плечо. Демонстративно щёлкнув шеей и приняв боксерскую стойку, я медленно пошёл к Илье.

– Потанцуем?– Илья решил принять правила боя и пошёл мне навстречу.

Когда нас разделяло не более полуметра, я резко выкинул вперёд левую руку. Илья, повинуясь реакции, мгновенно ушёл вправо, выкидывая руку мне навстречу, чтобы блокировать удар. Я слышал, как вскрикнула Элина, протолкнувшаяся в первые ряды круга. Следом об пол грузно ударилось упавшее тело, и комнату огласил храп.

Я стоял, потирая правую руку, которая опухала на глазах. Илья храпел в центре круга.

– В карцер! Обоих!– я не узнал свой голос.

– А ты кто такой, чтоб указывать, что нам делать?– вопрос шёл от юнца в костюме войск Центра.

– Приказом Василия Игнатьевича он назначен его полномочным представителем. Он, и те, кто его сопровождает. Умника тоже в карцер!– Громогласный голос Беса перекрыл все комментарии битвы.– Остальным отбой! Готовность – один час! Только посмейте высунуть нос из казармы! К стенке поставлю за предательство!

Несколько человек тут же сорвались с места, подхватили два тела без сознания и скрутили дерзкого.

– Ну ты, конечно, можешь,– Сергей хлопнул меня по плечу, заставив скривиться от боли.– Извини, Кир. Забыл. Как у тебя это вышло?

– Большая часть людей правши. Но вы с братом очень подготовлены к атакам. Мне сыграла на руку именно мышечная память – я выкинул левую руку, зная, что он уйдёт от удара. Так и вышло. Уходя от удара, он поймал удар правой. Я этому научился у друга-каратиста, который был левшой. Всё это мелочи. Нам нужно готовиться к бою. Бес, построй личный состав.

– Какой бой?! Кирилл, вы в своём уме? – в комнату вбежала Ирина.– Срочно на перевязку! Да что вы творите?! Как дети малые! У меня в лазарете 15 человек с сотрясениями.

– Ирин, успокойтесь, пойдёмте, посмотрим рану,– выходя, я подмигнул Бесу.

Мы потеряли 18 человек. В этой ситуации я не могу остаться в стороне. Сейчас перевязка, а дальше по обстоятельствам.

***

– Да что же это такое?! Вы вообще взрослеете когда-нибудь?! Швы разошлись! Что прикажете мне делать?!

– Зашейте заново.

– Нет, Вы нормальный? Что значит, зашейте заново?!

– Обезболивающее, иголка и нитка. Вся рана разошлась?

– Нет, большая часть уже стянулась. Разошлись последние 4 шва.

– Мелочи жизни. Зашейте заново.

– Вы так говорите, как будто карман оторвали,– Ирина опять обколола края раны и приступила к операции. Я просидел без движения всего пару минут.– Одевайтесь.