Текст книги "Тень демона (ЛП)"
Автор книги: Ким Харрисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)
Глава 20
Я наклонилась вперед, сидя на заднем сидении, чтобы посмотреть на высокий отель c конференц-залом, к которому мы пытались подъехать. Мы ждали, когда освободится дорога. Я чувствовала себя потерянной. Мы не стали брать машину моей матери – ее было бы невозможно прпарковать. Нет, мы по-прежнему пользовались гостеприимством Трента, и проехали через весь город в машине, которую отель резервировал для очень важных гостей, желающих куда-нибудь отправиться. Машина была длинной, черной и блестящей и предоставлялась вместе с водителем. Единственная проблема состояла в том, что Трента в ней не было. Как и Дженкса. Сказать, что я волновалась, все равно, что назвать писки немного озорными.
Было уже около полуночи, и конференция была в самом разгаре. Свет от встречных машин был безостановочным. Пирс сидел рядом со мной, широко расставив ноги, он пытался казаться безучастным к толпе, но я видела, что она действовала на него. Он не выглядел счастливым из-за того, что Ковен воспользовался его разговором с Вивиан, чтобы напасть на меня, и он извинился уже несколько раз, думая, что я виню его. Я не винила, но мизерное число шансов, которое давали мне демоны, стало звучать более реалистично, чем раньше.
Пирс надел свое длинное пальто, несмотря на слишком теплую для него погоду, и держался за свою шляпу, как за спасательный круг. Коричневые брюки и яркий цветастый жилет поверх белой рубашки выглядели театрально, но вряд ли это кто-то заметит. Из машины я заметила трех колдунов, облаченных в традиционные мантии и шляпы. За ними шла женщина с крыльями, надетыми для бала сегодня ночью, а за ней – три парня, выглядящих, как Нео из Матрицы. Но если быть честной, людей, одетых в деловые костюмы, было больше, чем в заостренные шляпы, и основной одеждой, казалось, стали джинсы. Готы там тоже были, и почти каждый пятый человек носил светящийся браслет с надписью «Сан-Франциско 2008» – по-видимому, безделушка этого года.
«Айви хорошо бы вписалась в их коллектив», – подумала я, взглянув на вампиршу, сидящую впереди рядом с водителем. Включился поворотник машины, и мы молча ждали, пока кто-нибудь не передвинется, чтобы мы смогли подъехать к тротуару. Я откинулась на сидение. К моему изумлению, Пирс полез в карман пальто и вытащил бэйдж с надписью «Безопасность».
– Когда ты умудрился его достать? – спросила я после того как колдун повесил бэйдж себе на шею. На нем значилось имя – Уоллес Смит. Святое дерьмо, Пирс украл его?
Он улыбнулся, сверкнув зубами в свете фар встречных машин.
– Во второй половине дня, – ответил он, снова шаря по карманам, чтобы достать еще два. – До того, как трусливые псы напали на тебя. Ты не пройдешь первый этаж без бэйджа. Айви, это твой. Я подумал, что тебе понравится черный.
Айви взяла черный шнурок, выглядя ошеломленной. На ее бэйдже было написано ее имя.
– Спасибо, Пирс, – сказала она, вешая бэйдж себе на шею, и он улыбнулся.
– И Рэйчел, твой я тоже захватил. И хорошо сделал. Ты, должно быть, заплатила за него несколько месяцев назад, но они потеряли его, и понадобилось три человека, чтобы сделать другой.
– Я не удивлена, – хмыкнула я, чувствуя в своих пальцах холодный пластик. На моем было написано «Докладчик». Прекрасно, я была частью вечеринки. – Спасибо, Пирс, – сказала я, прикрепляя бэйдж к своей сумке и надеясь, что на нем нет ни жучков, ни чар. Если нас задержат из-за того, что Пирс украл бэйдж, я разозлюсь, но я по-настоящему оценила то, что он их взял. Я не особенно доверяла Пирсу, и меня пронзил укол вины.
От жужжания телефона в сумке стало еще хуже, я проигнорировала вызов, но почувствовала, что ноги у меня дрожат. Я знала, кто это, даже не глядя на экран. Айви обернулась с переднего сиденья.
– Если ты и дальше будешь игнорировать его, он решит, что ты на него злишься, – сказала она, явно услышав звонок.
– Я знаю, – ответила я, поморщившись. Любопытно, однако, что она тоже знала, кто это звонил. Может, я выдавала жестами больше, чем думала.
– Кто? – спросил Пирс, оторвавшись от прилаживания своего бэйджа.
Айви мягко улыбнулась.
– Биз проснулся в дневное время, когда Рэйчел потянула линию.
Мужчина издал удивленное мычание, и я вспыхнула.
– Откуда ты знаешь? – спросила я, мечтая, чтобы дорога вдруг резко освободилась, и я могла бы избежать этого разговора. В моей сумке продолжал жужжать телефон.
– Я отвечаю на его звонки, – ответила Айви сухо, потом полностью развернулась ко мне лицом. – Рэйчел, он старше, чем ты думаешь. Он не ищет свидания, он просто запутался. Поговори с ним!
– Я тоже запуталась, – воскликнула я тихо, чувство вины усилилось. – Я никогда не просила его быть моей гаргульей. Это неправильно. Это рабство!
Раздраженно выдохнув, Айви подняла глаза к потолку автомобиля.
– Я знаю, что такое рабство, и это не оно, – сказала она. – У Биза есть собственная жизнь. И не забудь, что это он искал тебя, а не наоборот. Ты ему необходима, и не думаю, что ты можешь это. Поговори с ним. Ему кажется, что он тебе не нравится, – добавила Айви, и я прикусила нижнюю губу, еще больше забеспокоившись. Это было совершенно не то, чего я хотела.
– Он связан с тобой? Уже? – спросил Пирс, его глаза были широко раскрыты. – Он же еще ребенок!
– Видишь? – спросила я, и Айви раздраженно отвернулась. – Даже Пирс знает, как это неправильно.
Айви молчала, но я видела, как она сжала губы. Расстроенная, я достала телефон. Он уже не жужжал. Меня охватила тихая депрессия, и причиной ей был не только предстоящий суд.
– Он знает, разве нет, – тихо произнесла я, глядя на крошечный экран. Это было скорее утверждение, чем вопрос.
Рука Пирса коснулась моей, и я вздрогнула.
– В таких отношениях нет ничего предосудительного, – сказал он серьезно, и от его слов я смутилась еще больше. – Это узы не любви, а необходимости. Тебе нужна гаргулья, которая научит тебя прыгать по линиям, а взамен, ты дашь ему освященное место для жизни в безопасности от демонов.
– В безопасности от демонов, – повторила я, и водитель тревожно поежился, задняя часть его шеи напряглась. – Да, верно.
Но я бросила телефон в крошечный карман своей сумки, надеясь, что не пропущу следующий звонок. Проклятие, я просто обязана собраться с мужеством и перезвонить ему, пока у меня есть такая возможность. У меня не оставалось времени. Желудок скрутило, и я провела рукой по гладким выпуклостям французской косы, в которую сейчас были заплетены мои волосы. Снаружи машины торопливо двигались люди, возбуждение делало их темп быстрым и слова громкими. Наконец показался просвет, и машина подъехала к тротуару перед отелем. Пирс вышел из машины еще до того, как она остановилась, и обошел кругом, чтобы открыть мне дверь. Айви опустила голову в поисках кошелька, чтобы дать чаевые, и я заставила себя выйти, радуясь тому, что отложила свой разговор с Бизом еще на несколько минут. Запах пропитанного выхлопными газами влажного цемента смешивался с приглушенным шорохом шин и громкими разговорами поверх шума двигателя.
Был ли Биз связан со мной? Это звучало так… по-демонски.
– Рэйчел?
Это был Пирс, и он выставил руку, чтобы сопровождать меня. Я напряженно улыбнулась колдуну и взяла его под руку, и мы вдвоем направились к бордюру. Мне казалось, будто я нахожусь в центре внимания, но никто не смотрел на меня, хотя на мне было надето достаточно кожи для небольшой коровы. Я оставила фиолетовый шарф Ала дома, вместе со шляпой. Меня не волновало, что я была единственной, кто знал, что фиолетовый цвет – это знак демонского расположения. Шарф был похож на поводок.
Дверь Айви закрылась с твердым хлопком, и машина отъехала, тут же заменившись другой, точно такой же.
– Готова? – спросила она, присоединившись к нам, ее глаза были яркими, а движения быстрыми. Она надела сапоги, и каблуки бойко стучали по тротуару.
– Настолько, насколько возможно, – ответила я, поворачиваясь к двойным дверям. Рука Пирса накрыла мою, и мы вошли внутрь; мой детектор сильной магии вспыхнул туманно красным. Я не удивилась, когда последние частицы тщательно собранного безвременья вымылись из меня. Защита отеля. Нельзя собрать группу ведьм такого размера без какого-либо выравнивающего поля. Рука Пирса покинула мою, и он передернул плечами под пальто, будто пытаясь привыкнуть к новой коже.
Наш темп замедлился из-за большого количества людей, столпившихся у дверей, и звук сотен разговоров ударил в наши уши. Двигаясь по одному, мы прошли мимо группы людей, толпившихся здесь, чтобы выйти, или сделать звонок, или покурить, или просто потоптаться с друзьями возле входа. Я рассеяно следовала за Пирсом, моим вниманием завладела огромная люстра, которая тянулась вверх на шесть этажей, доминируя над всей внутренней отделкой. То, что безвременье вытекло из меня, как только я переступила порог, было чем-то вызвано, и держу пари, что это была она. Люстра была очень похожа на устройство, которое установил Ли на своей лодке, но намного больше.
Я опустила взгляд и увидела перед собой мужчину в черном костюме и с пустым выражением лица. На нем были надеты солнечные очки, и он пристально смотрел на меня. Занервничав, я положила руку на плечо Пирса, чтобы не потерять его в толпе.
– Я тоже их заметила, – произнесла Айви у меня за спиной.
Их? Их было больше одного?
Когда мы, наконец, прошли самое большое скопление народа, Пирс обернулся, ожидая, пока мы догоним его.
– Я гулял по этому зданию сегодня после полудня, – сказал он, сперва посмотрев на мужчину, которого я заметила, потом на другого у батареи лифтов. – Регистрация – там. Еда – вот туда. Зоны отдыха находятся на первом и третьем этажах.
Я задумалась, имел ли он в виду туалеты, и у меня возникло неожиданное желание скрестить ноги и станцевать танец маленькой девочки. Расслабься, Рэйчел.
– Мне стоило самой это сделать, – пробормотала Айви, и Пирс кивнул, чем вызвал у меня раздражение. Айви была здесь, чтобы помочь мне избавиться от Ковена. Он не имел никакого права заставлять ее чувствовать себя виноватой.
Все еще не расстегивая пальто, он повел нас через нижний этаж.
– Ты была немного занята поддержанием тела и души Рэйчел вместе, – сказал Пирс, а затем указал наверх на второй этаж. – Общий вход в зрительный зал находится там. На первом этаже тоже есть вход, но он охраняется. Только для членов Ковена.
– Хорошо, значит, эскалатор, – заметила я, подавив дрожь.
– С каких это пор ты боишься лифтов? – спросила Айви, вставая передо мной, и Пирс передвинулся мне за спину, его рука легла на мою поясницу, успокаивая меня. Я бы обиделась, если бы не была готова сбежать и мои колени не казались мне резиновыми.
– Я не боюсь, – запротестовала я, сердце колотилось все быстрее и быстрее. Боже, скоро это произойдет. Вся моя жизнь изменится в течение следующего часа. – Я…
– Думаешь о том, что Ковен предпримет последнюю попытку убрать тебя. Я знаю.
Айви вернулась вместе со мной, и мы прошли мимо группы безобидных на вид ведьм, спускающихся вниз. Я опустила взгляд, прилаживая свой бэйдж, чтобы не встречаться с ними глазами. Если я держала руку справа, было видно, что у меня есть бэйдж, но мое имя не так легко читалось. Я не хотела, чтобы меня узнали, но, судя по количеству шушуканий и жестов в мою сторону, это уже произошло. Если только дело было не в моем платье.
Айви сошла первой, и, выдохнув, я пошла следом. Пирс натолкнулся на меня и, схватив за руку, почти потащил меня к двойным дверям напротив широкой с низким потолком площадки, похожей на вестибюль. Здесь тоже стояли группки людей, и я почувствовала, что бледнею, когда разговоры стихли и лица повернулись в нашу сторону. Я услышала щелчок телефонной камеры и встряхнулась.
– Выше подбородок, – тихо сказал Пирс, но меня тошнило. Кажется, я бежала от этого всю свою жизнь.
Его пальцы коснулись моих, и я ощутила покалывание. Он был плохим проводником, но слабый импульс сломанного безвременья в нем привлек мое внимание.
– Как ты встал на линию? – спросила я, когда мы пристроились в конце короткой очереди желающих попасть внутрь. Охрана проверяла бэйджи, и я вдвойне обрадовалась тому, что Пирс взял мой.
Пирс согнул пальцы, чтобы крепче взять меня за руку, и мои плечи опустились, когда я почувствовала, как теплая энергия, имеющая мужской привкус, заполнила меня.
– Я позаимствовал амулет у охранника, – сказал он, посылая мне лукавый взгляд, а затем глядя прямо перед собой. – И его бэйдж. Не волнуйся. Уоллес никогда не сообщит об этом. Его развлекают.
Судя по перекошенному выражению лица Пирса, я довольно хорошо представила, как Уолли проводит свой вечер. О, Боже. Будет просто замечательно, если они узнают.
Айви позади нас усмехнулась, и я почувствовала себя намного лучше, когда Пирс передал мне энергию, пусть даже скользкую и осклизлую. Она уйдет, как только я отпущу его, но даже ненадолго это было приятно.
– Ты нахал, – прошептала я, наклонившись, чтобы уловить запах красного дерева, смешанный с лесным одеколоном. Когда он успел принять душ?
– Зато умный, – сказала Айви. – Хорошая идея.
Пирс оторвал взгляд от начала очереди.
– Я не позволю навредить тебе. Если будут проблемы, я буду там, и когда мы пройдем охрану, я отдам тебе амулет.
Я увидела в этом смысл и кивнула, головная боль начала слабеть. Очередь продвинулась вперед, и я зашла на огороженную площадку, проверяя свой амулет-детектор летальной магии. Он не работал, но старые привычки с трудом отступают. Пока скучающая женщина за столом разговаривала со своим соседом, я подписала бумагу, добавив точку в конце своего имени, чтобы разорвать любую психическую связь. Я передала ее Пирсу, который сразу же отдал ее Айви.
– Я ее охранник, – солгал он женщине, беря меня за бицепс более твердо.
Я посмотрела на Пирса. Кажется, он получал удовольствие от того, что нашелся предлог так обращаться со мной, и я не могла протестовать, не вызвав при этом переполоха. На лице женщины вспыхнул интерес, и она посмотрела сначала на бумагу, подписанную Айви, потом на бэйдж, прикрепленный к моей сумке, а потом на меня. И в тот же момент выражение на ее лице сменилось с приятного на брезгливое.
– Ах, это вы. Для вас зарезервировано место в первом ряду.
«Ах, это вы? Мило».
– Спасибо, – сказала я многозначительно, когда она протянула бумагу Айви ей обратно. – Вы не знаете, Трент Каламак уже здесь?
– Нет.
Она быстро дышала, и леди по обеим сторонам от нее молчали.
Живот скрутило. Черная ведьма. Они считали меня черной ведьмой и едва выдерживали мое присутствие.
– Нам понадобится еще одно место, – сказала я, указывая на Айви, и женщина покачала головой.
– Она не может войти.
Мне встречались женщины, которые считали, что у них безграничная власть, – из-за того, что им дали крошечное задание, – но я выдохнула, стараясь расслабиться.
– Почему нет? – спросила я ровным голосом, поднимая выше свою наплечную сумку.
– Вход только для ведьм.
Пирс поднял взгляд, рассматривая толпу позади нас, когда кто-то закричал «Йуу-хуу!» громким, требовательным голосом.
– Трент Каламак не колдун, – бросила я, закипая.
Пирс отпустил меня, чтобы помахать кому-то, и сила, проходившая через меня, иссякла. Головная боль ударила по мне, и я замерла
– Мистер Каламак участвует в судебном разбирательстве, – ответила женщина. – А она нет.
Разозлившись, я положила руки на стол и слегка наклонилась к ней. Айви потянула меня назад, в ее глазах, на удивление, гнева не было.
– Я попаду внутрь по-другому, – пробормотала она.
– Нет, – я вырвалась из ее рук, и женщина не смогла скрыть испуг, поскольку Пирс не обращал на меня внимания. – В меня стреляли, прослушивали и нападали. Я хочу, чтобы ты была там, и нет никакой причины, почему ты не можешь войти!
Женщина нервно заерзала, взглянув сначала на Пирса, потом на людей, начинающих скапливаться за моей спиной.
– Это делается из соображений безопасности, – сказала она, и я резко кивнула.
– Угу. Именно поэтому я хочу, чтобы она была со мной.
– Рэйчел! – воскликнул знакомый бодрый голос рядом с моим локтем, и я развернулась. Пирс улыбался. Рядом с ним стояла моя мать с хозяйственной сумкой под мышкой, на ее голову была надета большая желтая шляпа и в руке она держала метлу. Она лучезарно улыбалась, и все мысли вылетели из моей головы.
– Мама! – воскликнула я, уставившись на нее широко раскрытыми глазами. – Что ты здесь делаешь?
– Проклятие, ты заставляешь даже белую кожу выглядеть хорошо! – она раскрыла мне свои объятия, бросила свою сумку и притянула меня ближе. Запах сирени и красного дерева заполнил мое сознание, и метла прижалась к моей спине. Она отступила, придерживая рукой шляпу, и ее глаза заблестели от невыплаканных слез.
– Я прилетела сегодня утром, – сказала она, взглянув на свой бэйдж. – Я хотела увидеть тебя. Я знала, что если подожду, ты объявишься в центре конфликта. И вот ты здесь!
Я снова обняла ее, не веря в это. Женщина за столом указала на следующего человека в очереди, и мы отодвинулись в сторону.
– Мам, я рада, что ты здесь, – сказала я, отмечая, что она выглядит великолепно, ее рыжие волосы были коротко подстрижены, а джинсы с футболкой демонстрировали ее фигуру. Сейчас, когда она меня не отчитывала, мы могли быть почти сестрами. Тем не менее, страх пронзил меня, когда мама начала тащить нас к двойным дверям. Если дела пойдут плохо, это может быть последний день, когда я ее вижу.
– Давай же, – сказала она, взяла меня за руку и повела вперед так, будто мы шли за кофе, не найдя мест в суде. – Трентон достал нам места впереди, но если ты не поторопишься, эти дубины попытаются на них сесть.
Она обернулась, посмотрев за наши спины.
– Привет, Айви. Рада тебя видеть, – сказала она, и Айви пробормотала что-то в ответ. Она никогда не чувствовала себя достаточно комфортно рядом с моей матерью.
Мамины шаги замедлились, и она пристально посмотрела на Пирса.
– Уоллес, да? – произнесла она сухо. – Ты, должно быть, Пирс. Приятно, наконец, познакомиться с человеком, который обеспечил моей дочери ее первый протокол в ОВ. Полагаю, ты бы смог это сделать. Надеюсь, ты хорош в постели. Это настоящая боль в заднице, пытаться обучить вас, мужчин, тому, что нравится женщине.
Я мельком увидела выражение шока на лице Пирса, но остатки страха испарились. Это была моя мать, а не кто-то, на нее похожий. Если что-то приходило в ее голову, оно тут же выходило из ее рта.
– Мам…, – запротестовала я, но она снова сорвалась с места, тараторя о том, как рада меня видеть и что ей нравится, когда мои волосы так заплетены. Мама спрашивала меня, была ли я в Сент-Луисе, когда упала арка, и что на счет землетрясения, произошедшего сегодня после полудня? Было ли там что-то? Я знала, что ее болтовня была способом справиться с ситуацией, и ничего не говорила, издавая случайные звуки в нужный момент.
Когда кто-то вошел внутрь, перед нами раскрылись двойные двери. Я подняла глаза, ноги продолжили двигаться. Первыми до меня донеслись приглушенные разговоры, а также запах моря и хлопчатобумажной ткани на стульях. Все вокруг было в сине-серых тонах, слышалась музыка. Зал был почти полон, и шум сотен разговоров ошеломлял, даже если акустика была устроена так, чтобы впитывать его. Сцена находилась в добрых пятнадцати футах ниже того места, где мы стояли, хорошо освещенная, с трибуной в центре и овальным столом, вокруг которого лицом к аудитории стояли шесть стульев. Оливер и Леон уже были там, игнорируя людскую массу. Оливер говорил, а Леон слушал.
Сердце забилось сильнее, и я застыла.
– Это твоя мать? – прошептал Пирс.
Я хотела ответить, но охранник, торчавший у двери, встал перед нами.
– Мадам, вы не можете войти, – сказал он Айви, и я резко вскинула голову.
Уже находясь внутри моя мать развернулась, ее подбородок был высоко поднят и глаза сверкали.
– Уйди, черт возьми, с дороги, – громко велела она, проталкиваясь к нам и хватая Айви за локоть. – Ты разве не знаешь, кто это? Убирайся, иначе я сломаю эту метлу о твою задницу.
Пирс потерял дар речи, но я ухмылялась.
– Да, это моя мать, – сказала я, а затем последовала за Айви, которую моя мать перетащила через порог, пристально глядя на мужчину, будто была готова воплотить в жизнь свою угрозу, если он хоть пикнет. Охранник был оставлен далеко позади и сдался, испугавшись.
Айви смотрела на меня через плечо, пока мама вела ее вниз по лестнице к амфитеатру. Моя улыбка медленно угасла. Здесь было слишком много людей, и сцена казалась огромной.
– Твоя мать не боится высказывать свое мнение, – заметил Пирс. Мои плечи опустились, когда колдун взял меня за руку, и внутрь меня потекло безвременье. Я знала, что это ненадолго, и сжала пальцы Пирса, боясь отпустить его.
– Она такая, – сказала я, опустив голову, и принялась разглядывать свои ноги. Люди заметили, как мы вошли, и разговоры изменились. Появилось больше шепота, больше злобных сплетен.
Рука Пирса сжалась на моей, и я подняла взгляд, чувствуя предупреждение в его прикосновении. В задней части сцены показалась Вивиан, выглядевшая уверенной и необычной в ниспадающей, как у принцессы, мантии ярких оттенков – фиолетового, синего и зеленого. Ее волосы были убраны наверх, и колдунья была похожа на высококлассного хиппи из Сан-Франциско, и так же отличалась от гладкости моей белой кожаной одежды, как птица от лягушки. Меня охватило беспокойство. С развевающейся одеждой она подошла к трибуне и склонилась, чтобы достать амулет. Она выглядела хорошо – отдохнувшей и готовой. Мне бы хотелось, чтобы я была такой же.
– Тест, – сказала она просто, сжимая амулет, и когда ее голос поднялся на достаточную громкость поверх болтовни, она бросила магический артефакт в карман и отправилась поговорить с Оливером. Весь зрительный зал, казалось, пришел в готовность и заволновался, и я по-глупому махнула рукой Вивиан, когда она подняла взгляд, следуя пальцу Оливера, указывающему на меня. На нем был надет впечатляющий костюм, и я снова занервничала из-за своего наряда. Белый? Чертовски большое спасибо, Ал.
Вивиан выпрямилась, разрывая зрительный контакт прежде, чем я успела понять, о чем она думает. Оливер должен был проголосовать за меня, но после случившегося сегодня днем я сомневалась, что это произойдет, несмотря на то соглашение, к которому мы пришли в комнате для допроса ФВБ две тысячи миль назад. Я надеялась, что мне не понадобятся четыре добрых слова, напоминающих о том, что я могу разрушить общество ведьм. Мы произошли от демонов.
Наконец, мы добрались до нижнего этажа и небольшого пространства перед сценой. Мама и Айви ждали нас в начале пустого ряда сидений. Вообще-то, три ряда за ним тоже пустовали, никто не хотел приближаться к нам. Нервы не позволили мне сесть, и мы вместе столпились в проходе. Пока Пирс с мамой беседовали, я разглядывала ярусы в поисках Трента.
Айви наклонилась, улыбаясь закрытыми губами.
– Ты позеленела. Хочешь, чтобы я пошла туда с тобой и держала тебя за руку?
– Разве ты не можешь хоть раз побыть со мной милой? – спросила я, и она засмеялась. – Трент не появится, – добавила я, гадая, что мама говорит Пирсу. Его глаза были широко раскрыты, а выражение лица моей матери было полно решимости.
– Разве это плохо? – спросила Айви, и я попыталась решить, шутит ли она.
– Я волнуюсь за Дженкса, – пояснила я, и она кивнула. – Он звонил? – спросила я в сотый раз, и вампирша покачала головой, опустив глаза.
Я подумала о своем телефоне в сумке, гадая, стоит ли мне выключить его. Мне не хотелось пропустить звонок от Дженкса, если он позвонит. Во мне вспыхнуло чувство вины. Звонить Бизу тоже было слишком поздно.
Переполох у дверей, через которые мы вошли, привлек мое внимание, и я отвернулась, когда вошел мужчина, которому угрожала моя мать, и сделал жест в нашу сторону.
– Не смотри, – сказала я Айви, подумав, что они собираются вытаскивать ее силой, но мой страх исчез в волне восторга, когда я услышала знакомый звук стрекотания крыльев пикси.
– Дженкс! – воскликнула я, неожиданно почувствовав себя на десять футов выше, когда увидела отблеск пыльцы пикси. Меня не волновали пристальные взгляды и громкий шепот людей. Я замахала, как дура, улыбаясь, когда яркий блеск с верхней части трибуны упал на нас.
– Боже мой, Дженкс! – повторила я, находясь в приподнятом настроении и остро чувствуя разницу между нами, когда он остановился в центре нашей группы, рассыпая пыльцу. Он улыбался, на его черном рукаве виднелась длинная прореха, и его волосы были спутаны, но он был в порядке.
– Как все прошло? Ты в порядке? Где Трент? – спрашивала я. Мне хотелось Дженкса обнять, но я была вынуждена согласиться на протянутую для него руку.
Дженкс кивнул каждому, наматывая круги вокруг Айви и покрывая ее серебряными блестками.
– Я в порядке, – сказал он, его крылья хорошо двигались и его явно переполняла энергия. – Ты ни за что не поверишь, Рэйч, – продолжал он, его глаза светились от новостей. – Трент здесь. Он в туалете с Люси.
– Люси? – спросила я, гадая, была ли у Эласбет младшая сестра. – Что ты сделал?
Дженкс опустился на мою руку, а затем подлетел в воздух, не в состоянии сдержаться.
– Ты никогда не догадаешься! – рассказывал он, бросаясь назад и вперед. – Этот парень еще более скользкий, чем сопли жабы. Трент…
– Стал папочкой, – перебила Айви, ее взгляд застыл на двери, через которую мы вошли.
Я развернулась, пока Дженкс подпрыгивал вверх и вниз, тараторя так громко и быстро, что я не понимала его. Мои глаза округлились, рядом со мной выругалась моя мать.
– Не может. Черт возьми. Быть, – прошептала я.
На пороге стоял Трент в своем тысячедолларовом костюме, он показывал охране бэйдж и был окружен слишком большим количеством женщин. Одна из них покачивала возбужденного младенца. Девочку, судя по маленькому милому чепчику. Люси?
– Не может. Черт возьми. Быть! – повторила я, встречаясь с Айви глазами, затем посмотрела туда еще раз и увидела, как Трент взял ребенка. Мои глаза расширились. Она принадлежала ему?
– Да, может! – воскликнул Дженкс, и Пирс вздохнул, делая шаг назад. – Я чуть не обгадил свои штаны, когда узнал об этом. Неудивительно, что Трент не был разговорчив. Это его ребенок. Его и Эласбет. Вот чем он занимался, Рэйч! Мы похищали ребенка! Как делали эльфы в стародавние времена!
Трент занимался непотребностями с Эласбет? Эмммммммм.
Пирсу это, казалось, наскучило, но моя мать растеклась лужей ожидания, ее руки были почти протянуты, пока Трент пробирался к нам.
– Это было что-то вроде древнего эльфийского квеста, чтобы проявить себя и стать мужчиной. Он должен был украсть ребенка и не попасться, – продолжал Дженкс, все еще слишком возбужденный, чтобы куда-нибудь приземлиться, и я не смогла отвести взгляд. Не может. Черт возьми. Быть. У Трента есть ребенок?
– Он украл ее! – продолжал Дженкс, опускаясь, наконец, на мое плечо. – Прямо из ее колыбели. Как в старые времена, когда они оставляли подменышей, но в ее колыбели Трент оставил только смятый клочок бумаги. Рэйч, он спел свою маленькую странную песню, и она просто проснулась и полюбила его.
Я должна была признать, что Трент, казалось, знает, что делает, когда он погладил малышку, чтобы успокоить ее. Он поднял взгляд, его глаза, встретившиеся с моими, все еще показывали блаженное счастье вперемешку с серьезной заботой.
– Он проехал три тысячи миль, чтобы украсть ребенка?
– Своего ребенка! А не какое-то чужое отродье, – сказал Дженкс, обмахивая крыльями мою шею. – Его и Эласбет. У тебя что, фэйриное дерьмо в ушах? Она была беременна, когда ты расстроила их свадьбу. Люси – первый эльфийский ребенок, который родился идеально, еще до ребенка Кери. Первый без демонского проклятия, и каждый рожденный после нее младенец будет идеальным. Благодаря тебе.
Я облизнула губы, и Пирс передвинулся, чтобы освободить место Тренту. Следующее эльфийское поколение. Люси была началом. Вот что имел в виду Трент. И это благодаря мне? Нет, это случилось благодаря Тренту, Дженксу, Айви и мне. Мы сделали это вместе.
Шум от аудитории, казалось, утих, когда Трент, шаркнув ногами, остановился перед нами, его уши были красными, когда его глаза встретились с каждым.
– Трент? – проговорила я, а потом моя мать не выдержала.
– Ооо, позволь мне подержать ее! – воскликнула моя мама, вытянув руки.
В то же мгновение все расслабились. Внимание Трента отвлеклось от меня, полностью сосредотачиваясь на его малышке, когда моя мать подошла ближе.
– Миссис Морган, – сказал Трент, его руки переместились, когда он осторожно протянул свою… дочь? – Она темпераментная малышка. Вы можете не понравиться ей.
– Конечно, я ей понравлюсь, – фыркнула мама.
Люди наблюдали за нами, и оставшиеся члены Ковена заняли свои места на сцене. Моя мать взяла Люси, и маленькая девочка начала плакать, зеленые глаза переполнились слезами, она отказывалась смотреть на мою маму, изучая окружающих, а потом заметила Трента и сделала такое лицо, будто ее предали.
– Ох, милая, – вздохнула моя мама, осторожно покачивая ее и зная, что это безнадежное дело. – Ты такая красавица. Не плачь, сладенькая. Твой папочка здесь.
Дженкс смеялся – не над моей матерью, а над нашим с Айви шокированным выражением.
– Ты отец? – попробовала я снова, и Трент пожал плечами, его внимание задержалось на моем платье.
– Такое бывает.
– Возьми ее, Рэйчел, – сказала мама, явно испытывая неудобство. – Возможно, ты понравишься ей.
– Нет. Мама, нет! – запротестовала я, но мы говорим о моей маме, и я должна была либо взять девочку, либо бросить ее на пол. У меня не было выбора, и когда Трент застыл, я поняла, что держу в своих руках другую личность. Я не могла смотреть на нее, когда ее пеленка распахнулась, почти напуганная ее плачем, но я прижала ее к себе, и сожгите мой тост, если я слегка не покачивалась на ногах. Она была теплой и мягкой, но удобно лежала у меня в руках. Я сделала еще один прыжок, и когда я посмотрела в ее глаза, она перестала плакать.
Руки Трента упали – он хотел забрать ее. Подняв светлые брови, эльф произнес «Ты ей нравишься» – так, будто сам в это не верил.
– Конечно, Рэйч ей нравится, – воинственно сказал Дженкс, оставляя меня, чтобы парить перед ребенком и заставлять ее чихать от серебристой пыльцы пикси. Агукая, Люси вытянула руку – видимо, разыскивая Дженкса, – но схватила вместо него мой палец.
Дерьмо.
Ее крошечная ручка сжала мою с удивительной теплотой, и в шокирующей волне эмоций я почувствовала, как все, о чем я знаю, переменилось. Запах корицы и детской присыпки ударил в меня, и когда мои глаза расширились, мое сердце растаяло, освобождая для нее место. Пока я смотрела в зеленые глаза Люси, на ее светлые волосы и совершенное лицо, мне показалось, будто кто-то переключил во мне выключатель. Я и раньше держала младенцев. Проклятие, я нянчила ребенка моего старого друга из ОВ, но эта маленькая личность, держащая мой палец, смотрела на меня, ища защиты от шума, толпы и страшных искр пыльцы пикси. И неожиданно я поняла, что не хочу отдавать ее.
