Текст книги "На несколько демонов больше"

Автор книги: Ким Харрисон

Соавторы: Андерсон Кевин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

–   Вы-то каждый вторник можете завтракать в «Кэрью тауэр», – заметила я, – а я там никогда не была, и мне очень хочется. Я не буду просить моего кавалера это отменить.

–   Тридцать тысяч. И я перенесу ваш заказ столика на любой другой вечер.

Он стоял на ступеньку ниже меня, и его глаза были на одном уровне с моими.

–Тебе вообще все просто, да? – спросила я с неприязнью.

У него в глазах мелькнуло затравленное, усталое выражение, и волосы шевельнулись на ветру, портя безупречно-профессиональный вид.

–   Нет. Это только кажется.

–   Бедная детка, – сказала я как будто про себя, и у него напряглись желваки на скулах. Аккуратно поправив волосы, он восстановил непроницаемый облик.

–   Рэйчел, мне нужна ваша помощь, – сказал он, явно недовольный, что приходится это признавать. – Будет очень много народу, и я не хочу некрасивых сцен. Ваше присутствие может оказаться достаточным, чтобы пресечь их в зародыше. Вы не в одиночку будете работать. Квен со своими сотрудниками...

–   Я ни под чьим руководством работать не буду, – сказала я, чувствуя, как сворачивается в животе узел, когда я гляжу поверх его плеча на дом Кери. Мне очень хотелось, чтобы Трент уже слинял. Стоит ей выйти из дому – и черт знает что начнется.

–   Эти люди будут работать вокруг вас, – убеждал меня он. – А вы только на случай, если они что-то пропустят.

–Я плохо играю в команде и хожу с заряженными  пистолетами, – возразила я, отступая на шаг, чтобы сохранить дистанцию. – И вообще Квен куда лучше, чем я, это умеет. – Ветер снова шевельнул волосы Трента. – Вообще нет смысла меня звать.

Он пригладил рукой пряди, увидев, что я на них смотрю.

–   Вы сели впереди. Почему?

–   Потому что знала: это будет тебе неприятно.

Из святилища через открытые окна донесся звук незнакомых голосов. Я шагнула еще назад, а Трент остался стоять на месте с весьма уверенным видом – хотя сейчас я стала выше, чем он.

–   Вот почему вы мне и нужны, – сказал он. – Вы непредсказуемы, и это может послужить залогом успеха. Как правило, решения принимаются из злости, страха, любви или долга. А вы принимаете решения, чтобы кому-то досадить.

–Лестью ты ничего не добьешься, Трент.

–   И эта непредсказуемость мне нужна, – продолжал он так, будто я ничего и не говорила.

Я посмотрела на него заинтересованно:

–Знаешь, сорок тысяч за вечер непредсказуемости – дороговато.

Лицо его переменилось, и с хитрецой удовлетворения он повторил:

–Сорок тысяч?

Я съежилась внутренне, сказав свою цену, но решила продолжать:

–Или сколько понадобится на переосвящение моей церкви.

Трент впервые за время разговора отвел от меня взгляд, посмотрел на шпиль, прищурившись.

–   Вам понадобилось переосвящение? А что случилось?

Я вздохнула, поднялась еще на ступеньку.

–Некий инцидент, – ответила я, голосом давая понять, что не его это дело. – Я тебе сказала мои условия. Можешь их принять и уезжать. Или просто уезжать.

У Трента блеснули глаза:

–Я вам заплачу пять тысяч за все три мероприятия, если ничего не случится. И сорок тысяч, если потребуется ваше вмешательство.

 —Ладно, годится, – буркнула я, глядя на ту сторону улицы. – А теперь увози свою эльфийскую задницу с моей дорожки, пока я не передумала.

Тут я замерла – меня поразило, когда Трент легко взбежал по разделяющим нас ступенькам, и лицо его выражало облегчение и искреннюю благодарность. Не эталон успешного бизнесмена, а нормальный мужик, слегка встревоженный и не очень уверенный в своем будущем.

–Спасибо, Рэйчел. – Он протянул мне пакеты с платьями. – Джонатан позвонит и сообщит, когда она выберет.

Надушенные пакеты легли мне на руку. Черт возьми, даже чехлы шелковые. Интересно, сами платья каковы. Странное ощущение – услышать от Трента благодарность. Но он стоял на месте, и потому я ему напомнила:

   —Хорошо, а теперь до свидания.

Он постоял еще, потом, не сводя с меня глаз, спустился на тротуар. Собирался было что-то сказать, но отвернулся. Квен придержал перед ним дверцу, Трент быстрыми шагами, будто не ощущая жары, пробежал к машине и сел в нее с отработанной ловкостью. Квен аккуратно захлопнул дверцу, обошел машину и сел за руль. А меня немножко грызло чувство вины. Не оказываю ли я Кери медвежью услугу, что не знакомлю с Трентом? Я не хочу, чтобы он ее использовал, но она может за себя постоять, а тут у нее есть шанс отыскать соплеменников – как минимум. У Трента наверняка есть список рождественской рассылки.

С облегчением выдохнув, когда машина отъехала и, набирая скорость, двинулась по улице, я про себя сказала:

–Слава богу!

И тут же нахмурилась. Получается, что я иду на свадьбу к Тренту. С-супер.

Повернувшись к двери, я услышала из церкви голос Айви:

–В вашем объявлении другое написано! – воскликнула она.

Потом что-то сказал Дженкс – слишком тихо, чтобы разобрать.

–Я этого делать не стану, – возразил незнакомый мужской голос, постепенно становясь громче. – У меня ни инструментария для такого нет, ни квалификации.

Я остановилась, держась за ручку двери. Мужской голос звучал сконфуженно. Потом дверь распахнулась, и он чуть не налетел на меня – молодой человек с чисто выбритым покрасневшим лицом. Пурпурный шарф его веры был обмотан у него вокруг шеи и концы свисали вперед – забавно выглядело с джинсами и тенниской, где было вышито название фирмы. На поясе висел дорогой с виду сотовый телефон, в руке был запертый саквояж с принадлежностями его ремесла.

–Прошу прощения, – сказал он в  замешательстве  и  попытался  меня обойти. Я  заступила  ему  дорогу,  и он поднял на меня взгляд.

За ним маячила сердитая Айви, Дженкс, яростно стрекоча крыльями, висел на уровне человеческого роста. Айви подняла брови, увидев чехлы с платьями, потом, спохватившись, сухо сказала:

–Рэйчел, это доктор Уильяме. Он говорит, что церковь переосвятить не  может. Доктор  Уильяме,  это мой  партнер  Рэйчел  Морган.

Почти скрыв раздражение» он  переложил  саквояж в левую руку и  протянул правую.  Я сдвинула  чехлы с  платьями  и протянула  свою. Тут же  почувствовала, как  запасенная  лей-линейная энергия попыталась пройти между нами, чтобы выровнять уровни, но я успела перехватить ее раньше. Боже мой, как неловко!

–   Здравствуйте, – сказала я, думая, что он с виду ничего себе и пожатие у него приятное. От него шея пьянящий запах красного дерева – такой сильный, какого я давно не чуяла. Это был колдун, хорошо обученный, и по его расширившимся карим глазам я поняла, что обо мне он тоже догадался.

–   В чем проблема? – спросила я, выпуская его руку. – Если в финансах, то я могу ее решить. Наличными в следующий понедельник.

Чертовски приятно было так говорить, но Джейкс спикировал на три дюйма и застонал, и Айви бросила на чехлы с платьями понимающий взгляд.

–Рэйчел, неужели ты... – начала она, и я покраснела.

       —Я работаю на свадьбе и на приеме. Что тут плохого? – спросила я сухо.

Проще сказать, что тут не плохого.

Но доктор Уильяме прищурился на свой фургон и покачал головой.

–Финансирование  меня  устраивает.  Просто я  не  в силах этого сделать. Извините. Так что...

Черт  побери. Первый, который приезжал, тоже не в силах был этого сделать.

Колдун попытался уйти, но Айви с вампирской быстротой встала у него на пути, неожиданно для нас всех. Обратив ко мне лицо с поджатыми губами, она сообщила:

–   Мы об этом еще поговорим. – И доктору Уильямсу, еще моргавшему от ее неожиданного перед ним появления: – В вашем объявлении говорится...

–   Я знаю, что в нем говорится, – перебил он, – я сам его написал. Я вам сказал: для вашей ситуации у меня не хватает опыта.

Он спустился еще на ступеньку, но Айви появилась перед ним снова, и каряя радужка вокруг черного зрачка стала у нее угрожающе узкой. Он остановился, злясь и снимая свою пурпурную ленту. Пренебрежение опасностью, которую представляла для него Айви, меня удивило, но потом я подумала, что если он умеет освящать территорию, то и за себя постоять может. И я снова оглядела его, чувствуя, как скользят в голове некоторые новые мысли.

–Послушайте, – сказал  он,  опустив  голову,  а  когда  он  ее поднял,  на  лице  было  написано  предупреждение.  –  Если  бы дело  было  только  в  том,  чтобы  переосвятить,  я  бы  это сделал. Но ваша церковь была осквернена кощунством.

Я раскрыла рот, Айви скрестила руки на груди в необычном для себя жесте беспокойства. Я сплетала демонское проклятие на оскверненной земле и без  защиты  моей ауры? Ну  и  ну.

–Осквернена! – воскликнул  Дженкс,  рассыпая  серебристые  искорки.

Из  кустов  донесся  высокий  голосок  крылатого соглядатая, на него тут же зашикали.

Колдун  глянул  на кусты,  потом  на меня.

–От  спален  до  самой  входной  двери» – сказал   он,  сдаваясь.  Он  понимал,  что не выйдет,  пока  объяснение  меня  не  удовлетворит. – Загрязнена  вся  церковь.  Тут  сперва  надо  удалить демонскую копоть, а как это делается, я не знаю.

Отсутствие  страха  в  нем  дало  Айви  возможность  справиться с собственными  эмоциями и овладеть собой, но Дженкс продолжал агрессивно стрекотать крылышками. Он готов был этого колдуна посыпать пыльцой, и мне их претензии к святому отцу не нравились. Не может – значит, не может.

–Дженкс! – предупредила я. – Отстань. Если он не может этого сделать, вина не его.

Доктор крепче стиснул ручку своего саквояжа. Явно его гордость была уязвлена.

–Обычно с последствиями неудачного вызова демона разбирается коронер, а не я.

Айви напряглась, и пока она еще не совсем овампирилась, я вставила слово:

–Я ее не вызывала. Она появилась сама.

Он едко засмеялся, будто поймав меня на вранье.

–   Ее? – передразнил он. – Демоны женского пола не могут переходить через линии.

   —Не могут или просто не переходят?

Он остановился – у него на лице появилось что-то похожее на уважение. Потом он покачал головой, и лицо у него стало каменным.

–У тех, кто вызывает демонов, ожидаемая продолжительность жизни измеряется месяцами, миз Морган. Я бы посоветовал вам сменить профессию – пока смена статуса с живой на мертвую вас к тому не вынудит.

Доктор Уильяме шагнул вниз, и я бросила ему в спину:

–   Я не работаю с демонами. Она пришла сама.

–   Вот и я об этом. – Он сошел на тротуар, остановился и обернулся: – Мне очень жаль, миз Тамвуд, Дженкс и... – он поднял на меня взгляд, – ...миз Морган. Если бы территория не была проклята, все было бы просто, но так...

Он  покачал   головой  и  пошел  к   своему  фургону.

Я  переложила   чехлы на руке:

–А что, если мы территорию очистим?

Он остановился у задней дверцы своего фургона, поставил внутрь саквояж, захлопнул дверцу, не отнимая руки от пурпурной ленты.

–Дешевле будет перенести тела с кладбища и построить новую церковь на освященной земле. – Он помедлил, глянул на бронзовую вывеску над дверью, гордо провозглашавшую:  «ВАМПИРСКИЕ ЧАРЫ». – Извините, что так вышло. Но вам повезло, что вы вообще живы.

Шаркая по мостовой, он исчез за фургоном, хлопнула водительская дверь – резкий звук на тихой улице, привлекая внимание к позвякиванию грузовика с мороженым. Фургон отъехал, Айви села на вторую ступеньку крыльца. Ничего не говоря, я села рядом с нею, Дженкс приземлился мне на плечо. И мы вместе смотрели на подъезжающий грузовик с мороженым – его веселая мелодия как-то особенно усиливала раздражение.

С визгом, от которого даже заболели надглазья, дети Дженкса запорхали над грузовичком, влетая и вылетая в окна кабины, пока машина не остановилась. Мороженщик приезжал каждый день с первого июля – семья пике и покупала у него двухдолларовый снежный рожок.

Мои волосы шевельнул ветерок от крыльев взлетевшего Дженкса.

– Слушай, Айви, – спросил он доверительно, – можешь мне выдать пару баксов?

Это уже стало традицией. Айви, ссутулившись, встала и пошла за кошельком, ворча про себя.

Я понимала, что мне следовало волноваться по поводу церкви и того, что я сплю на оскверненной территории, а меня грызла мысль, что я подписалась работать на Трента без толку – поскольку все равно церковь не освятить. Да еще и в свой день рождения.

Дженкс заорал деткам, чтобы решали, какое брать, и унесся за ними вслед. А я полезла за телефоном и нажала кнопку быстрого вызова. Надо было позвонить Кистену.

Глава одиннадцатая

Под успокоительное шуршание тяжелого пластика я повесила свой новый наряд между двумя платьями подружки на обратной стороне двери шкафа. Черный пластик с логотипом «Ядовитое сердце» смотрелся рядом с шелковыми чехлами кричаще, и я потрогала гладь шелка – просто чтобы убедиться, что  есть на свете индивидуумы настолько расточительные.

Покачивая головой, я разорвала пластик на своей покупке, скомкала его и бросила в угол, где он медленно развернулся, отчетливо шурша в охватившей церковь тишине. Я только что приехала из молла на автобусе и мне не терпелось кому-нибудь показать, что я себе купила на репетицию свадьбы и торжественный обед у Трента, но Айви не было дома, а Дженкс был в саду. «Ядовитое сердце» – магазин эксклюзивный, и я весь день с удовольствием наслаждалась шопингом, не подкрашенным чувством вины. Наряд-то нужен мне для работы. Налогом не облагается.

Ночь была влажная. Майка прилипала к телу, и так как наши средства на кондиционирование превратились в фонд переосвящения территории, то вряд ли в этом году мы что-нибудь сделаем, кроме нового окна где-нибудь. Все окна были открыты, шорох проезжающего иногда автомобиля мешался со звонкими криками Дженксовых детей, играющих в крокет жуками.

Да-да, это именно такой ужас, как кажется. На прошлой неделе мы с Айви провели чудный вечер, глядя, как эти детишки делятся на две команды и при свете фонаря над крыльцом по очереди сбивают несчастных жуков к очень жирным жабам. Выигрывает команда, у которой жаба ускачет первой – накормленная по самые жабры.

Я улыбнулась при этом воспоминании, смахнула несуществующую пушинку с щегольски короткого черного жакета – блеснули бисерины, которыми он был расшит. Переставая улыбаться, я оглядела костюм еще раз – на этот раз уже без восторженных причитаний продавщицы. Может, бисер – немного перебор, но с блестящими чулками смотреться будет неплохо. А сидящая на бедрах юбка пусть и короткая, зато матово-черная. К ней прилагался симпатичный топ, оставляющий середину тела открытой, так что жакет был на случай, если станет холодно.

Заталкивая его в шкаф, я вытащила пару босоножек на плоской подошве, в которых можно бегать. Элласбет всяко будет не в джинсах и в футболке. Зачем мне прибедняться – чтобы она лучше смотрелась?

Я бросила босоножки и отступила, задумавшись. Неплохо было бы какие-нибудь украшения, но здесь меня сможет выручить Айви.

–Эй, Дженкс! – крикнула я, зная, что если он не услышит, дети ему передадут. – Посмотри, чего я купила!

Почти сразу у окна затрещали крылышки. Дырку в сетке я зашила пару дней назад, и сейчас подавила улыбку, когда Дженкс об нее стукнулся.

–   Что за черт? – крикнул он, упираясь руками в бока и рассыпая облачка золотистой пыльцы. – Это что такое?

–   Некоторая неприкосновенность частной жизни, – ответила я, вспушив кружева на подоле юбки. – В дверь летай. Для того она и сделана.

–   Знаешь что? – огрызнулся он. – Я буду... ой, Тинка меня забодай!

Я обернулась на его пораженный тон – а его не было. В долю секунды он оказался в коридоре, смеясь и пятясь.

–Это оно? – спросил он. – Платье, которое ты купила на репетицию свадьбы и обед у Трента? Женщина, тебе лечиться надо, и всерьез.

Я  проследила  за его взглядом—он уставился на мой костюм.

   —Что такое? – спросила я, краснея.

У меня чесался нос, и я подавляла импульс чихнуть. Жара и влажность начинали меня доставать.

Дженкс продолжал смеяться:

–Рэйчел, это  торжественный обед, а не танцулька в дансинге!

Встревожившись, я потрогала рукав жакета.

–Ты думаешь, это слишком? – спросила я, изо всех сил стараясь говорить мирно.

Такой разговор у меня бывал – с бывшими соседками по комнате.

Дженкс уселся на вешалку.

–   Отнюдь. Вполне подходит, если ты собираешься сыграть роль городской шлюхи.

–   Знаешь, что я тебе скажу? – ответила я, начиная уже выходить из себя. – Быть сексуальной – это само по себе не получается. И иногда приходится ходить по краю.

–   По краю? – поперхнулся он. – Рэйч, если ты так одеваешься на обед после репетиции свадьбы, понятно, что в школе тебе то и дело приходилось драться с наглыми поклонниками! Имидж, девушка! Все дело в имидже! Ты кем хочешь быть?

Я попыталась сощелкнуть его прочь – он взлетел, рассыпая ленты серебристой пыльцы. У окна хихикала стайка его детишек. В досаде и злости я задернула шторы. Рекс, привлеченная голосом Дженкса, вошла крадучись невесть откуда, устроилась у порога, обернув ноги хвостом и уставившись на своего хозяина. Пикси приземлился на досье Ника, засунутое среди моей парфюмерии. Оставалось только надеяться, что эта кошачья идиотка не прыгнет туда за ним гоняться. В носу нарастало щекотание, я нашарила пальцами салфетку, и Рекс вынесло в коридор, когда я чихнула.

Подняв глаза от салфетки, я посмотрела на крутящего головой Дженкса.

–Отличный костюм, – возразила я. – И не для Трента я его покупала, а чтобы отметить свой день рождения с Кистеном.

С грустью я погладила расшитый бисером рукав. Да, я люблю нарядно одеваться. Да, ну и что? Правда, может быть... может, в имидж стоит добавить чуть больше от леди высшего класса и чуть меньше от девушки для развлечений.

Джейке фыркнул, посмотрел на меня долгим, понимающим взглядом.

   —Конечно, Рэйч, конечно.

Я в раздражении выключила свет и пошла в кухню, подобрав в коридоре пару брошенных там пакетов с томатными соусами для Гленна. Дженкс, все еще смеясь, полетел за мной и сел ко мне на плечо в знак извинения.

–Знаешь, – сказал он, и  по тону  просто слышна была

улыбка у него на лице, – я так  думаю, тебе это надо надеть на

репетицию. Та зараза от него кипятком писать будет.

–А как же, – ответила я, сильно расстроившись.

Подожду, пока Айви придет, у нее спрошу. В конце концов,

что Дженкс понимает? Какой-то пикси, прости меня господи. Я локтем нажала выключатель, входи в кухню, чуть не споткнулась об шмыгнувшую под ногами Рекс. Это неграциозное движение закончилось чиханием – я чувствовала, как оно подступает, но Дженкса не успела предупредить. Его сдуло как вихрем, и он, ругаясь, полетел к окну.

–Извини, – сказала я, когда он приземлился возле своих артемий. Мама меня учила, что нехорошо чихать между комнатами, но взволновалась я от вопросительного вида Дженкса.

Вздрогнув, я посмотрела на Рекс – котенок сидел перед мойкой и восторженно глазел на своего хозяина четырех дюймов ростом, задрав кверху симпатичную мордочку. Джен кс про-следил мой взгляд и сочувственно затих» когда я поставила пакеты, чтобы вытереть нос. Я то и дело начинала чихать со вчерашнего дня. Черт, для этого есть амулеты, но мне не хочется иметь аллергию на кошек.

–   У меня нет аллергии на кошек, – сказала я, ставя руку на пояс. – Рекс тут уже два месяца, и впервые что-то неладно.

–   О'кей, – сказал он, но крылья его не шелохнулись, когда он повернулся ко мне спиной и потащил тяжелый флакон корма для артемий.

Было как-то слишком тихо. Я подумала даже музыку какую-нибудь включить, но стереосистема стоит в святилище, несли ее включить так, чтобы в кухне было слышно, соседям мешать будет. Исполненная истинной жалости к себе, я вытащила одну из новейших книг заклинаний и шумно плюхнула ее на кухонный стол, в самую середину. Расчихалась, подумала я, ссутулившись и листая указатель. Нет у меня аллергии на кошек. У отца была, а у меня нету.

Единственный в книге рецепт средства от чихания относился как раз к аллергии на кошек, и пока я думала, не попробовать ли все-таки, у меня снова зачесалось в носу. Глаза заслезились, я задержала дыхание. Не помогло – я чихнула, да еще и страницу нечаянно порвала.

–Черт бы побрал! – выругалась я и обернулась посмотреть, не спугнула ли Дженкса. – Нет у меня аллергии на кошек! Обычная летняя простуда, только и всего.

Снова зачесалось в носу. Я в раздражении закрыла глаза и попыталась преодолеть позыв, издавая противные звуки, когда это не удалось. Я помнила, что видела когда-то средство от чихания, к кошкам отношения не имеющее. Куда оно, к чертям, подевалось?

–А! – сказала я тихо, наклоняясь, чтобы вытащить старый учебник лей-линейной магии, втиснутый между «Кондитером-любителем» и экземпляром «Истинного ведьминого варева».

–   Рэйч? – окликнул меня Дженкс, вставая на стол.

   —Чего тебе? – рявкнула я.

   —Помощь нужна?

Я оторвалась от того, что делала, и посмотрела. Он стоял передо мной с несчастным видом, повесив крылышки, У моих ног извивалась Рекс, и я бы растаяла, если бы не знала, что это у нее просто нет возможности приласкаться к Дженксу. Я медленно выдохнула.

–Вряд ли, – ответила я ему, открывая сорок девятую страницу. – Лей-линейные заклинания очень просты, и я с ними

уже начала осваиваться. Если сейчас получится, то все в порядке.

Он кивнул и вспорхнул на ковш – это у него на кухне любимое место. Оттуда ему была видна я, дверь и приличный кусок сада.

Я быстро прочитала инструкцию, чтобы действовать увереннее. Я не очень хорошо отношусь к лей-линейной магии, потому что получила классическое образование по более медленной, хотя не менее мощной магии земли. В ней используются зелья и амулеты, а энергия для работы заклинаний берется у растений, а они уже питаются ею от лей-линий. Они ее фильтруют и смягчают, поэтому магия земли не так опасна и действует медленнее, чем магия лей-линий, но достает дальше – изменения, созданные магией земли, обычно реальны, а не иллюзорны, как добрая половина лей-линей ной магии. К примеру, подобрав подходящее заклинание земной магии, я могла бы стать ниже ростом, а не казаться ниже ростом.

В лей-линейной магии для извлечения из линий энергии с Целью изменения реальности используются ритуалы и песнопения, отчего магия этого вида действует быстрее и резче, но черных колдунов лей-линий раз в десять больше, чем черных колдунов земли. Если не считать случаев, когда приличной долей безвременья закорачивают нервную систему изменяемого, эти изменения – иллюзии, и могут быть преодолены силой воли.

Мой отец, пока был жив, постарался направить меня к магии земли. С этим решением я полностью согласна, но у меня есть и кое-какое умение работать с лей-линиями, и если оно поможет мне перестать чихать, что в том плохого? И, собираясь заняться белыми чарами, лежащими передо мной, я решила, что это заклинание пятисотого уровня вполне в моей власти.

Довольная, я стала собирать необходимые предметы.

–Белая свеча, – бормотала я про себя, мельком вспомнив пачку именинных свечек у меня в сумке, которую я прихватила вместе с вином из сирени. Но потом я вытащила из ящика с вилками и ножами – там она у меня хранится – свечку, которую уже зажигала пару раз. Она благословенная, что даже лучше. – Одуванчик? – Я вопросительно посмотрела на Дженкса.

–   Сейчас будет, – ответил он, радостно взлетая с ковша и выскакивая в дыру для пикси  в москитной сетке кухонного окна.

У меня были  прошлогодние  сушеные  одуванчики,  но  я  знала, что Дженксу приятно будет мне что-нибудь собрать.

Он вернулся почти сразу, неся влажный от росы нераскрывшийся цветок. Отогнав от окна детишек, он положил одуванчик рядом с кособокой пентаграммой, которую я начертила на переносной грифельной доске. Она размером с лэптоп, и у нее есть крышка, защищающая ее при переноске.

–   Спасибо, – сказала я, и он кивнул, вспорхнул и приземлился на учебнике.

–   Будешь ставить круг? – спросил он несколько беспокойно, и когда я кивнула, добавил: – Я... это... посмотрю с подоконника.

Пряча улыбку, я сдвинула все барахло на одну половину стола, чтобы можно было и работать, и видеть Дженкса.

–Лекарственное заклинание, – пояснила я. – Зачем рисковать?

Дженкс промычал что-то неопределенное. Я знала, что он не любит смотреть на меня, когда я под воздействием линии. Он говорит, что тогда в моей ауре появляется тень, которой обычно нету. А мне работать с линиями не нравится потому, что волосы электризуются, развеваются на ветру, который будто всегда дует в безвременье.

У меня заранее зачастил пульс, и я глянула на часы. Еще далеко до полуночи – времени навалом. Белой магией можно и после полуночи заниматься, но зачем испытывать судьбу?

Захватив  пригоршню соли,  я  посыпала  вытравленную  в  линолеуме линию.

У Дженкса быстро зашевелились крылья, когда я потянулась сознанием и коснулась маленькой и редко используемой лей-линии, идущей  через  кладбище  позади  церкви.  Вдохнула  я резко, но когда выдохнула, потоки энергии уже были уравновешены. Легкое покалывание в пальцах и тяжесть в середине тела подсказали мне, что ци у меня заполнено, и я не стала брать из линии больше, чтобы голова не закружилась. Того, что есть, мне хватит на заклинание.

Испытывая неловкость, я повела плечами, будто пытаясь поудобнее надеть на себя новую кожу. Раньше я ждала несколько секунд, пока силы не уравновесятся, а теперь, с практикой, почти ничего не замечала. Волосы уже парили в воздухе, пришлось их приглаживать, и кожу покалывало над сокращающимися мышцами. Если хочется, можно открыть второе зрение и увидеть безвременье, наложенное на реальность. Только меня всегда от этого жуть берет.

–   Упс! – сказала я про себя, вспомнив, что еще не зажгла свечку. Подойдя к плите, я включила горелку, бамбуковой шпажкой подожгла фитиль свечи с ванильным запахом, которой я очищаю воздух, когда что-нибудь пригорит. Помахала шпажкой в воздухе, чтобы загасить, осторожно поставила свечу в центре стола и сбросила босоножку с ноги.

–   Дженкс, где твоя кошка? – спросила я, не желая, чтобы она оказалась заперта в круге со мной.

–   Здесь. Киса, киса! – позвал он, и она появилась, мурлыча, в проеме арки. Она облизывала губы, но Дженкс не волновался.

–   Rhombus, – тихо сказала я, босой ногой дотрагиваясь до соляного круга. Это латинское слово запустило выученную тяжелым трудом цепочку мысленных действий, которые свели пятиминутную подготовку и собственно постановку круга к какому-то мгновению. Я заставила себя не вздрогнуть, когда круг замкнулся со щелчком. Дженкс завертел крыльями, молекулярной толщины слой безвременья встал между нами завесой, не выпуская наружу мои воздействия, пока я буду работать над лей-линейными чарами медицинского класса. Я импульсивна, но я не дура.

Вошла на мягких лапках Рекс, стала тереться о барьер, будто он был измазан кошачьей мятой. Я бы могла принять это за знак, будто она хочет быть моим фамилиаром – если бы она не пускалась  наутек   каждый  раз, когда я пытаюсь взять ее на руки.

По моему пузырю поплыла противная черная испарина демонской грязи, обесцвечивая жизнерадостный золотистый цвет моей  ауры.  Это было  визуальное отображение дисбаланса, которое несла я в своей душе, напоминание о долге, в который я влезла за  то, что выкручивала реальность в состояние, очень далекое  от  равновесного.  Настолько  далекое, что сама становилась волком или заставляла Дженкса вырасти до размеров человека. Это обесцвечивание было ерундой по сравнению с тысячей лет  дисбаланса из-за  демонских  проклятий,  которое  несла на себе Кери, но все равно оно мне не нравилось.

Вся  зачерпнутая мною  энергия безвременья,  кроме ничтожной доли, ушла в поддержку круга, но я ощущала покалывание новой просачивающейся внутрь силы. Ее запас так и будет нарастать, пока я не отпущу линию совсем. Говорят, что многие ведьмы теряли рассудок при попытках растянуть вместимость своего ци, давая давлению подняться выше, чем они могли выдержать, но у меня, когда ци переполняется, энергия может сворачиваться в голове. На это способны демоны  и их  фамилиары, а по эту сторону лей-линий этим искусством владеем только мы с Кери, и то, что мы пережили встречу с Алом, не лишившись этого знания, не входило в его намерения. Основам меня научила Кери, но именно Ал расширил мое умение терпеть и сделал это искусство моей второй натурой – обрушивая на меня изматывающее количество боли.

–Слышь, Рэйч? – окликнул  меня  Дженкс,  роняя  зеленоватые искорки в лужицу в мойке. – Сегодня хуже обычного.

Хорошее настроение у меня пропало, и я нахмурилась, глядя на демонскую копоть.

–Ага,  я  пытаюсь  это  убрать, –  буркнула  я  и  подтащила набросок  пентаграммы  вперед.

Взяв каменный тигель, купленный в лей-линейном магазине в Макино, я поставила его в самой нижней точке между нижним краем пентаграммы и окружающим ее кругом. Не убирая от него пальцев, я произнесла вполголоса: «Adaequo», чтобы поставить его на место и дать смысл его присутствию.

Дернулась, ощутив легкий всплеск из линии. Ах, это  из этих заклинаний. Отлично.

У меня защекотало в носу, и я замерла, сообразив, что не взяла с собой салфеток.

–О нет! – застонала я в голос.

Дженкс заметался в панике, а я чихнула. Когда я подняла голову, Дженкс хохотал. Бешено оглядевшись в поисках чего– нибудь, чем вытереть нос, я схватила рулон шероховатых бумажных полотенец, сумела оторвать вдвое больше, чем мне нужно было, и успела поднести к лицу за миг до следующего чиха. Черт побери, надо побыстрее творить заклинание.

Здоровенный ритуальный нож, который я приобрела у жизнерадостной дамы на рынке Финдлей-маркет, лег на середину под слова: «Me auctore», и перу было придано значение, когда я положила его со словом «lenio» в левый нижний луч звезды. Снова защекотало в носу, и я быстренько глянула в руководство.

–Iracundia, – сказала я, задержав дыхание и кладя одуванчик Дженкса на второй  нижний луч звезды. Осталась теперь только свеча.

Сила во мне нарастала с каждым словом, веко подергивалось, и я поставила благословенную свечку в верхний луч звезды, надеясь, что она не опрокинется и не зальет воском доску, а то мне завтра придется весь день отмывать ее толуолом. Прежде чем дать имя месту свечки, ее надо зажечь. Помня об этом, я подхватила бамбуковую шпажку там, где оставила, и снова зажгла от ванильной свечи.

Вытирая свободную руку о штаны, я переступила с ноги на ногу и перенесла пламя на благословенную свечу.

–Evulgo, – шепнула я и вздрогнула от всплеска силы из линии, веки широко раскрылись.

О боже, опять сейчас чихну. И даже думать не хотелось, что тогда произойдет с моим заклинанием, если не успею его до того закончить.

Я заторопилась. Схватив перо, бросила его в тигель. Схватила нож и, не успев даже напрячься по поводу уродливых символов на рукояти, уколола палец и выдавила три капли крови. Лучше бы иголку для пальца, но лей-линейная магия требует символики, так что это существенно.