Текст книги "Флиртуя с огнем (ЛП)"
Автор книги: Кейт Мидер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Этого не может быть...
Ни в коем случае, черт побери, она бы не...
Он моргнул. Посмотрел еще раз.
Может... и она сделала это.
Над путями Метра[9], с другой стороны от Чейс банка, на огромном щите красовался прекрасный, блестящий, с резко освещенными краями обнаженный по пояс Люк Алмэйда.
Придя к выводу, что, должно быть, это были галлюцинации, Люк завернул за здание, молясь о том, чтобы там было что-то другое. Позади приюта он припарковал машину у гидранта. Он не собирался ждать еще дольше, позволяя своему мозгу взорваться вулканом и стечь лавой по спине.
Да, это он был там наверху. Двадцати футов (6,1 м) в высоту, с блестящей грудью (как так получилось?), его пальцы словно намекая на что-то неприличное, накрывали застежку защитной одежды. Он смотрел взглядом, который кто-нибудь с лучшим словарным запасом, чем у него, назвал бы тлеющим. На уровне бедер, располагался провокационный вопрос: «Кто-нибудь вызывал пожарных?» и все это завершала ссылка на веб-сайт. К счастью, этот снимок был сделан до того, как выпустили котят. Впрочем, котята были чертовски милыми, особенно тот маленький трехцветный котенок с большими глазами. Дерьмо. Он подавил рычание, раздраженный направлением, которое приняли его мысли.
Она была позади камеры. В паре футов за камерой, но именно на нее он смотрел. Тлеющим взглядом. Этой женщине лучше держать наготове свою перчатку для ловли мяча, потому что он был готов сделать ей адскую подачу.
Люк достал свой телефон и прокрутил до старых звонков. Вот этот номер, с кодом города, который он не узнал. Гейдж говорил, что она была из Сан-Франциско, и, ожидая пока она поднимет трубку, Люк представлял ее на чистом калифорнийском пляже, впитывающую солнечный лучи. Ее медовые светлые волосы каскадом спадают по обнаженной спине, которую пересекают тонкие шнурки, едва удерживающие бикини на месте (белое, возможно, или красное... Да, определенно красное). Потянуть за кончик завязок, чтобы оно развязалось и упало, займет всего одно мгновение....
– Алло, – ответила он своим хриплым голосом, который послал толпы мурашек вниз по его спине.
– Привет, – проговорил он в ответ мягче, чем говорил это в своих мыслях. Хватит отвлекаться. Пришло время вытащить голову из своей ставшей знаменитой за последнее время задницы и покончить с его двадцатифутовой сенсацией. – Ты зашла слишком далеко, мисс Тэйлор. Я ехал вниз по улице, и что же я увидел, – себя в какой-то глупой позе на билборде. Не помню, чтобы давал тебе разрешение на это. На календарь – да, но на билборды?
Ответом на его напыщенную речь стала пауза, вероятно потому, что ей нужна была минутка, чтобы переварить его ахинею и дать ему время успокоиться.
– Кто это?
Люк зарычал и ее гортанный смех достиг его ушей. Как и следовало ожидать, его член отреагировал мгновенно.
– Мистер Алмэйда, я говорила, что собираюсь сделать из тебя звезду. Вместе мы поднимем кучу денег тебе на благотворительность...
– За счет моей репутации. Люди могут увидеть этот билборд даже из космоса, – новая ужасающая мысль промелькнула через туман в его голове. – Сколько их всего?
– Всего парочку, – она замолкла. – Не больше десяти. Максимум пятнадцать.
Он хлопнул ладонью по рулю.
– Ты только что ударил что-то?
– Нет.
Ее молчание говорило о том, что он не убедил ее.
– Кинси...
– Не волнуйся, – беспечно проговорила она. – На некоторых из них красуется Гейдж. Мы здесь в мэрии всем предоставляем равные возможности. А теперь мне надо распланировать вечеринку в пожарной части, мистер Алмэйда, этот надувной дом сам по себя не поднимется, – она рассмеялась. – А может и поднимется! Мне нужно это изучить, – щелк.
Двадцать минут спустя Люк с баскетбольным мячом обвел одного, второго, третьего защитника и сделал бросок. Мяч ударился в щит, покружился по кольцу и отскочил, так и не попав в корзину. История его жизни в эти дни.
Наклонившись и оперевшись ладонями о колени, он втянул воздух в свои горящие легкие. Его мутный взгляд блуждал по трещинам асфальтового покрытия корта, находящегося так далеко по Фостер авеню, что это был уже практически пригород. Сорняки пробивались через щели, тянулись к солнцу, создавая жизнь там, где только могли найти ее.
– Киска, – услышал он голос позади себя.
Люк выпрямился и, повернувшись, стрельнул опровергающим взглядом в четырнадцатилетнего панкующего подростка с грязным ртом.
– Для тебя мистер Киска, Антон.
Антон усмехнулся застенчивой улыбкой, которая так расходилась с грязными словами, постоянно слетающими с его языка. Ему нравилось, когда учителя обращались с ним как со взрослым, и позволять некоторым его неуважительным шуточкам оставаться без внимания было продуманным шагом со стороны Люка. Все эти дети в Сэнт-Кармен нуждались в разных вещах. Некоторые хотели, чтобы их оставили в покое, некоторые – уверенности в том, что в конце туннеля есть свет. Некоторые хотели любви или того, что выдавалось за любовь, в этой запутанной вселенной. Но общим у них была потребность в уважении и чтобы с ними не обращались как с недоумками.
– Я видел это видео с тобой в баре, – сказал Антон, дерзко ухмыльнувшись.
Дерьмо. Люк боялся того момента, когда это дойдет до детей.
– Да, что касается этого... – как мог он объяснить это и не выглядеть, как учитель на внеклассных занятиях. – Знаешь, это был не лучший способ справиться с происходящим. Тот парень вывел меня из себя, но мне надо было спустить все на тормозах.
– Подставить другую щеку и прочее дерьмо?
– Верно, – прямо как господь наш Иисус.
Антон обвел языком вокруг губ, что означало для него происходящий мыслительный процесс. Ничего хорошего.
– Но ты не попал в неприятности. У тебя все еще есть работа, ты все еще здесь с нами, и тебя показывают в телевизионных новостях.
И это было дерьмово вдвойне.
Ему надо было установить здесь порядок и убедить детей в том, что плохое поведение на самом деле приводит к неприятным последствиям. Хотя то, как рот и тело Кинси Тэйлор отвечало на его поцелуй, было настолько далеким от неприятного, насколько только возможно.
– Эй, ребята, слушайте сюда.
Подростки повернулись, используя свои обычные наглые взгляды как броню.
– Я знаю, что вероятно все вы видели то видео, где я срываюсь на другого парня. Что ж, это поведение доставило мне кучу неприятностей на работе. Конечно, у меня все еще есть работа, но если я не буду сотрудничать со своим начальством, то могу потерять ее. Вы понимаете, о чем я сейчас говорю?
– Значит, если мы хотим получить работу, нам не следует ввязываться в драки, – проговорил Кевин, жуя жевательную резинку.
– Да… то есть нет.
– Неа, чувак, – вмешался Дэнни, носящий так низко висящие штаны, что было видно половину его нижнего белья. – Если мы хотим подраться, нельзя позволять, чтобы это засняли на ви-де-о.
Услышав это, ребята хлопнули себя по животам.
Люк скрестил руки и послал жесткий предупреждающий взгляд перед тем, как продолжить:
– Я хочу сказать о том, что насилие не является решением проблемы, когда вы злитесь на кого-нибудь, – даже если этот кто-то трахал вашу жену в вашей кровати, а затем появился в вашем баре во время седьмой игры финального кубка, чтобы самодовольно поулыбаться по этому поводу. МакГиннис счастливчик, что не писает кровью. – И именно поэтому все закончилось тем, что я оказался на билборде, выглядящий как один из этих геев-моделей... что ж, поверьте мне, когда я говорю, что это не является наградой.
За исключением горячей женщины с горячим ртом и еще более горячим... успокойся, парнишка.
Это заявление было встречено неодобрительными взглядами. После долгой, долгой паузы, Мики положил руки на свои бедра.
– Так теперь ты модель на билбордах?
Остальные сочувствующе покачали головами.
Да уж, кажется информация об этом деле с билбордами еще не достигла их ушей.
***
Кинси пыталась сделать все возможное, чтобы не вести себя как последняя деревенщина, но вид с Signature Room[10] на девяносто пятом этаже Хэнкока был совершенно захватывающим. Сидя у окна, выходящего на южную сторону, с величественно раскинувшимся перед ней ночным Чикаго, Кинси могла только разглядывать яркие огни и высокие здания, подчеркивающие красоту и прогрессивность города. И все же, она снова столкнулась с пугающим страхом от того, что насколько бы потрясающим это не было, она была совсем не с тем человеком, с которым этим можно поделиться.
Мысленно она разбила этот камень жалости к себе ударом из карате.
– Как давно закончились ваши отношения?
Кинси отвела глаза от звездных достопримечательностей, удивленная вопросом своей компаньонки за ужином. В самом деле? Она старательно придерживала свои личные дела при себе, так что выбор Мэдисон Мэйтлэнд такой пустой темы для вопроса вызвал ее любопытство. Владелица "M Squared", самой крупной фирмы Чикаго по связям с общественностью, – эта женщина провела бессчетные политические кампании и корпоративные ребрендинги. Этика и финансовые правила запрещали мэру использовать городских служащих, таких как Кинси, для организации своего переизбрания, так что к удержанию кресла мэра за Эли была привлечена сторонняя фирма Мэдисон.
– Я не сомневаюсь, что вы держите руку на пульсе событий, мисс Мэйтлэнд, но удивлена тем, что вы достаточно заинтересовались мной, чтобы проверить мое прошлое.
Мэдисон потягивала свой “Гленфиддик” восемнадцатилетней выдержки[11] и смотрела на Кинси пронзительным взглядом из-под темных ресниц. Беззаботная и собранная с прической боб цвета черного дерева в стиле Анны Винтур[12] и в белом пиджаке от модельера Марка Джейкобса, эта женщина выглядела не старше тридцати пяти, хотя Кинси достоверно знала, что она была на десять лет старше. Возможно, это было подтверждением того, что надо переходить на виски высшего класса.
– Эта бледная полоска от кольца на вашем безымянном пальце – вот и вся проверка прошлого, которая мне требовалась.
Кинси полагала, что при внутреннем освещении это легкое различие цвета будет едва заметным, но все же в этом заключалась работа Мэдисон Мэйтлэнд: замечать незаметное.
Она вздохнула.
– Где-то около месяца.
– Переехали в Чикаго, чтобы сбежать?
– Хотела бы.
– Ах, вы переехали из-за него? Еще хуже. Теперь вы работаете на человека, который считает, что вас нельзя оставить одну даже в песочнице.
Кинси сделала глоток своего “Грязного мартини” с Grey Goose и позволила себе осознать момент. Это был не первый раз, когда женщина разыгрывала дружескую симпатию только для того, чтобы позже ударить ей в спину, и использовать этот нож, как опору, чтобы взобраться на ступеньку повыше.
– Мэр осторожен, – дипломатично проговорила она. – Я работаю на город, вы работаете на него. Важно, чтобы мы координировали наши усилия и не сомневаюсь, мне есть чему поучиться, – показная кроткость – идеальное дополнение дипломатии.
– Что ж, ваши пожарные хорошо выглядели в десятичасовых новостях, не говоря уже об этих билбордах. Признаю, что это был хороший шаг, Кинси. Нам просто надо быть осторожными, это не упрощает проблемы.
– Думаю, это создало неплохое отвлечение от идиотов, набрасывающихся друг на друга в баре, – хотя выявившаяся причина раздора между Люком и детективом МакГиннисом, конечно же, представила все в другом свете. Каждый раз, когда она пыталась низвести мистера Алмэйда до всего лишь безмозглого качка, раздражающие ее размышления не давали этого сделать.
Мэдисон прищурилась.
– Нужно было что-то сказать, чтобы "заманить и подменить", я полагаю, – коснувшись края своего почти пустого стакана, она выгнула ухоженную бровь, глядя на привлекательного официанта даже раньше, чем он успел подойти к столу. Он сразу же развернулся и нашел занятие для своих пустующих рук, поняв, что надо повторить. – Моя работа заключается в том, чтобы убедиться в переизбрании Эли. Ваша – в том, чтобы убедиться, что репутация Чикаго как грязной, коррумпированной помойной ямы с проплаченными публикациями, изменится.
Кинси от души рассмеялась. В лучшем случае, это были слишком завышенные ожидания.
– Прямо сейчас, я была бы рада изменить общественное мнение об одном конкретном пожарном в одном конкретном пожарном отеделении.
– Это о том, с рельефным прессом?
– Именно.
Обе женщины замолчали, смакуя несколько непристойных образов. Проходили минуты, но молчание не было неприятным.
– Все это кажется немного..., – Мэдисон взмахнула рукой в воздухе, будто подбирая слово, которое без сомнений уже подготовила, – … непритязательным для женщины с вашими талантами. Я видела кое-какую вашу работу в Сан-Франциско. Кампания по переработке отходов, и другая, связанная с раком молочной железы. Я знаю, что ваша специализация – городское управление, но вы достойны лучшего, чем горячие пожарные и фото с котятами.
Год назад Кинси организовала кампанию по обследованию на рак молочной железы для отдела здравоохранения Сан-Франциско "Проверьте Ваши Сиськи", которая привела к 32% росту самостоятельных обращений пациентов за шесть месяцев, а также к увеличению числа женщин, посещающих своих докторов и проходящих маммографию. Ее кампания по переработке может и агитировала только тех, кто и так был на ее стороне в полной хиппи и приверженцев гранолы области залива Сан-Франциско[13], но и там она тоже добилась успехов.
Опять же, проницательная Мэдисон ударила по больному месту: работа в Чикаго, больше похожая на развлекательное безделье, не входила в ее планы.
– Я не буду заниматься этим вечно. Я вела и кое-что другое, но сошла с дистанции, считая, что это может исправить отношения с моим женихом. Я пошла на компромисс, потому что считала, что это создаст баланс между работой и личной жизнью и сделает меня счастливой, – она надеялась, что потакание потребностям Дэвида даст ей подобное дзен-просветлению понимание того, какие правила работают в этой игре. Сделать довольным своего мужчину – сделать довольной себя. Или, возможно, та работа не имела значения, потому что она словила настоящий приз: парня, который соответствовал всем требованиям. Карьера, богатство, престиж.
Остаться совсем одной – было страшной судьбой для женщины, в то время как для мужчины в этом не было ничего такого. Вселенская правда, которую она ненавидела.
Кинси щедро отпила от своего напитка.
– Признаю, я бы лучше имела дела с более важными вопросами, например, образование, здравоохранение, связи с некоммерческим сектором, чем с такими, как можно ли приструнить парня с десятибалльным темпераментом и склонностью к решению проблемы с помощью кулаков.
Официант заменил пустой стакан Мэдисон на новый. Она старательно игнорировала его.
– Испокон веков мы прибирали беспорядок за мужчинами. Когда мужчина делает это для женщины, это называется спасением, а когда женщина для мужчины – домашней работой, – Мэдисон посмотрела в окно, задумчивое выражение смягчило черты ее лица. – Однажды и я переехала из-за мужчины.
Кинси вздрогнула от этого резкого перехода с "трудности женской доли" к личной теме.
– Мой второй муж получил работу в престижной юридической фирме в Нью-Йорке. Я только начала поднимать "M Squared" и пару месяцев мы попробовали решение одни выходные там, другие здесь, но...
– Вскоре вы стали проводить выходные там, а он ни на одни не приезжал сюда?
Мэдисон кивнула.
– Моя карьера никогда не была настолько же важна, как и его. Я видела, как жили все другие жены в юридической фирме. Они должны были развлекать, поддерживать, оставаться в стороне. Я работала на компании, в которых в основном были мужчины, где упоминание о предыдущих успехах на интервью при приеме на работу выглядело как бахвальство. Где успех и способность располагать к себе были плюсом для мужчин и минусом для женщин. Где женщины заканчивали тем, что шли на компромисс, потому что хотели понравиться.
– И не только со стороны мужчин.
Мэдисон мрачно улыбнулась.
– Да, мы делаем это и с другими женщинами. Мы занижаем нашу силу, чтобы не выглядеть высокомерными. Как будто можем провалить какую-то проверку на женственность, – она наклонилась. – Однако, благонравные женщины не делают историю, так ведь?
– А как же Мать Тереза?
Мэдисон кашлянула, словно ее напиток попал не в то горло.
– Самоотверженная святая? Что касается моего личного мнения? Нет, спасибо. Когда мой муж попросил, я переехала в Нью-Йорк, нашла работу, которая мне вроде бы нравилась, но он стал меньше интересоваться мной, как только я сдалась. Его привлекала моя сила, а попытки угодить ему сделали меня слабой в его глазах. Мы развелись через шесть месяцев, и я вернулась сюда.
Сдалась. Это слово всколыхнуло обиду в Кинси при воспоминания о том, как она жертвовала ради Дэвида. Никогда больше она не позволит мужчине так управлять своими эмоциями.
– И вы остались довольны тем, как все обернулось?
Губы старшей женщины сжались от разочарования, не из-за того, как обернулась ее жизнь, а из-за того, что Кинси задала неправильный вопрос. Счастье было слишком абстрактным понятием для таких женщин, как Мэдисон Мэйтлэнд. И Кинси стало интересно, было ли оно таким же абстрактным и для нее. Возможно, для амбициозных женщин невозможно сосуществовать в гармонии личной жизни и карьеры.
– Я еще не встречала мужчину, который смог бы справиться с тем, что я предлагаю, – призадумалась Мэдисон, взгляд которой был направлен в прошлое. – Мой первый муж был слишком незрелым, слишком молодым, чтобы принять это. В те дни я зарабатывала себе на жизнь. Я была ответственна за свои оргазмы, – ее взгляд скользнул по официанту. Полагаю, кому-то повезет этой ночью. – Эли свел нас вместе, считая, что вы не сможете справиться с этим заданием.
– А что думаете вы?
– Здесь имеет значение только одно мнение. По крайнее мере, официально. Потакание личным амбициям – непрерывная работа, но я думаю, между нами, – мы можем сделать так, что это мнение сыграет на руку всем.
С хитрой улыбкой Мэдисон взяла меню.
– Еда здесь не так уж хороша, но вид, как внутри, так и снаружи, удивительный. Еще по одному?
–
[1] Грей Гуз – Grey Goose или Серый Гусь – бренд французской водки премиум класса.
[2] WGN – американский базовый кабельный телеканал, который находится в Чикаго, штат Иллинойс и в настоящее время является единственным каналом, который не принадлежит к какой либо телевизионной сети, однако имеет национальный охват вещания.
[3] Трибьюн (Tribune) – один из крупнейших мультимедиа холдингов США.
[4] «Супер Майка» – фильм Стивена Содерберга про стриптизеров.
[5] Chippendales – шоу мужчин-танцовщиков, исполняющих эротические танцы, было основано в 1979 году, и в свое время стало первым подобным проектом для женской аудитории.
[6] NBC (National Broadcasting Company) – Национальная широковещательная компания, американская телевизионная сеть со штаб-квартирой, находящейся в небоскрёбе Джи-И-Билдинг в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке, и с дополнительными основными офисами в Бербанке и Чикаго.
[7] Вкус Чикаго – крупнейший в мире фестиваль еды представляет собой гастрономическую феерию, привлекающую свыше 3 миллионов человек каждый год.
[8] Фостер – главная улица, проходящая с запада на восток по северной части Чикаго, а также северо-западным пригородам.
[9] Метра – железнодорожная система северного Иллиноиса.
[10] Signature Room – ресторан в 100-этажном Центре Джона Хэнкока, из окон которого прекрасно видны как город, так и озеро.
[11] Гленфиддик – бренд односолодового шотландского виски, производящегося в долине реки Фидик и обладающего фруктовым и дубовым ароматом и вкусом.
[12] Анны Винтур – главный редактор американского издания журнала Vogue.
[13] Области залива Сан-Франциско (крупный консолидированный метрополитенский статистический ареал в северной Калифорнии, сформировавшийся вокруг залива Сан-Франциско и названный его именем.
Место преступления, настоящего преступления, которое выдало ей это назначение и на ее радар попал Люк Алмэйда, было уже забито битком к тому времени, как Кинси зашла внутрь, почти в восемь часов пятницы накануне праздника Четвертого июля. Дэмпси на Дамэн был обычным ирландским баром. Высокие столы, приглушенное освещение, нытье Боно[1] о том, как он все еще не нашел то, что искал. Как и подобало заведению, которым владели пожарные, оно было полно вещей, связанных с их службой. Сепия[2] чикагских пожарных отделений и расчетов. Медный колокол, который в былые времена бил тревогу.
И также за баром был великолепный лакомый кусочек в виде Гейджа.
Он широко улыбнулся, когда она подошла ближе и запрыгнула на барный стул. Этой ночью “Малыш Тор” выглядел исключительно хорошо, одетый в футболку с надписью: “Я пожарный – занимаюсь довольно важным делом”.
– Тебе таааак повезло, – проговорил он. – Его здесь нет.
– Кого?
– Мистера Июль.
Она удачно скрыла за улыбкой свое разочарование от того, что Люка не было.
– Думаешь, я боюсь твоего брата?
– Думаю, тебе следовало бы, – он перегнулся через стойку и постучал по телефону. – Моя любимая – та, на которой Люка с помощью фотошопа сделали блестящим от пота. Его ужасно вывела из себя эта маленькая деталь.
Пролистывая изображения, Гейдж остановился на том, которое, должна была признать Кинси, было и ее любимым. Божественный пресс Люка и это сексуальное V на уровне бедер просто кричали о сексе, а на билборде высотой до небес это никоим чертовым образом не могло быть не замечено каждым водителем, направляющимся этим утром в город по трассе I-90[3].
– Не могу поверить, что город раскошелился на эти билборды, – подхватил женский голос справа. Алекс уселась на соседний стул и кивнула Гейджу, который передал ей светлое пиво “Гус Айленд Самэр”[4] и вопросительно приподнял бровь, глядя на Кинси.
– Я буду то же самое, – сказала она и повернулась обратно к Алекс. – Билборды были установлены за счет спонсоров. Как только я объяснила, что они направлены на доброе дело, те были более чем счастливы оплатить их. Да и мне они нужны только на месяц, чтобы увеличить количество заказов на календарь.
– Ты имеешь ввиду, люди действительно собираются покупать это дерьмо? – спросила Алекс.
– Люди уже покупают это дерьмо, – выговорила Кинси, смеясь. – 331 линия городских служб была завалена звонками сегодня, а сайт, через который мы все продаем, этим утром дал сбой на тридцать минут, – наверное, ей надо было попросить ребят из информационно-технологического отдела ненадолго отключить его, чтобы еще больше разжечь это безумие. Угроза об ограниченных поставках первоклассного календаря с пожарными могла тоже сыграть на руку.
Алекс дружески чокнулась своей бутылкой с Кинси.
– Проклятье, женщина, ты бьешь наповал. Помимо этих непристойных билбордов и местных новостей, это идеальное ФУ в сторону того засранца из Триб. Он назвал Гейджа милашкой!!!
Они обе посмотрели на Гейджа, который пожал плечами. В то время, как большинство людей наслаждались календарем, присутствовала и отрицательная реакция, продвигаемая “Трибьюн”, о нецелесообразной трате денег налогоплательщиков, особенно на что-то настолько “нетрадиционное”. Хотя тон комментатора ясно дал понять, что нетрадиционным являются не полуобнаженные мужчины сами по себе, а полуобнаженные геи.
– Когда Дарси и Бэк вернутся из своего отпуска в Тайланде, я собираюсь сказать нашей девочке, что ей надо будет держать своего огра-папочку в узде, – продолжила Алекс. – Мы практически породнились с чуваком. Он мог бы и не быть таким мудаком.
Гайдж покачал головой.
– Именно поэтому он и был мудаком, Скуби-Ду. Он ненавидит то, что Бэк испортил его обожаемую дочурку.
– Звучит больше похожим на то, что он чувствует угрозу со стороны горячего, полуобнаженного пожарного, – ответила Алекс. – К слову об этом… Ты сказал ей?
Кинси посмотрела на Гейджа.
– Сказал мне о чем?
На его красивом лице расцвела сексуальная улыбка.
– Этим утром мне звонили с модельного агентства. Они увидели билборд на Вестерн и хотят, чтобы я пришел на пробы.
– Словно тебе нужна дополнительная помощь в том, чтобы твоя постель оставалась теплой, – пробормотала Алекс. – Вон там один со щенячьим глазами выглядит по уши влюбленным. Возможно, он хочет от тебя автограф на своем стояке.
Всё трио одновременно обернулось, чтобы взглянуть на милого парня из братства с поцелованными солнцем волосами и полной надежды улыбкой. Гейдж оценил его с холодностью, которая, как считала Кинси, не была в его репертуаре.
– Это потрясающие новости, не так ли? – Она предположила, что большинство парней будут руками и ногами “за” предложение поиграть во временных моделей, хотя, мысль о том, что с такой же просьбой могли прийти и к Люку, заставила желчь подняться по ее горлу.
Но это ее не касалось. Пара обжигающих взглядов и один дымящийся поцелуй, и она уже беспокоится о том, что возможности для этого мужчины связаться с женщиной, которую зовут не Кинси Тэйлор, значительно расширились. У нее нет никаких притязаний на него, и никакого желания заявлять таковые.
Так почему же она была здесь?
Потому что Гейдж предложил ей заглянуть, вот и все. Она была одинока и без друзей в незнакомом городе, живущая в стандартном корпоративном доме с холодильником, забитым только китайской едой. Она кучу пятничных вечеров могла провести расхаживая вокруг магазина “Хол Фудз”[5], пытаясь состряпать сытную еду из Каберне и кусочков сыра азиаго[6].
Отвернувшись от горячего паренька из колледжа, Гейдж улыбнулся, но эта улыбка не коснулась его глаз.
– Угу, это все хорошо. Я никогда не скажу “нет” большему количеству возможностей потрахаться.
– Что происходит? Ты чем-то расстроен? – Глаза Алекс распахнулись. – Или кто-то тебя отшил? – приподнявшись на перекладине для ног, она перегнулась через барную стойку и жестко схватила своего брата за плечи. – Кто он? Мне нужны детали. Сейчас, Симпсон.
– Никто. Ничего такого, – вырвавшись из хватки Алекс, он бросил взгляд на Кинси, и ее поразило жуткое осознание.
– О мой бог, это шеф. Приятель мэра, – после возвращения с кухни той ночью в “Смитс и Джонс”, Эли хвастался своими навыками сватовства. Пугающий шеф и начинающий мужчина-модель казались странной парой, но что она понимала?
Гейдж закатил глаза, словно Кинси ужасно разочаровала его.
– Прости, я не знала, что это секрет.
– Это не секрет, – проговорил он быстро, успокаивая ее. – Как я и говорил, это ничего не значит. Пока нет. Это просто… – улыбка осветила его изнутри, а потаенные мысли, те, которые придерживаешь для начала чего-то особенного, добавили огня его усмешке. – Ничего не значит. В любом случае парень строит из себя недотрогу.
– Я знаю, что он служил с Эли в Афганистане. Могу разузнать о нем побольше подробностей, – игриво сказала Кинси перед тем, как повернуться к Алекс. – Кстати, если тебе нужно что-либо узнать о нашем бесстрашном лидере, не стесняйся, спрашивай. Боксеры или плавки. В пижаме или обнаженный. Ребристые или с запахом. По мэрии гуляет целый список.
– Зачем бы мне хотеть что-нибудь узнать о нем? – спросила Алекс, внезапно заинтересовавшись этикеткой на своей бутылке пива.
Гейдж и Кинси обменялись понимающими взглядами. Под их насмешками Алекс покраснела, но быстро сбросила свое притворное безразличие.
– Мэр Эли Купер – высокомерный, шовинистический засранец, который кончая, очевидно, выкрикивает свое собственное имя.
– Элииии... – Гейдж запрокинул голову и застонал, как от оргазма, эту пародию Алекс и Кинси встретили взрывом хохота.
Алекс указала бутылкой на Кинси.
– Твой босс – тот еще мудак, я живу с мудаками и работаю с мудаками. Вся по уши в мудаках, так что большое спасибо.
– Никогда не бывает достаточно членов (имеется ввиду игра слов, dick в англ. и мудак, и член – прим.пер.), – мудро проговорил Гейдж.
Кинси подняла свое пиво.
– За это я выпью.
***
Люк резко проснулся, отдирая приснившихся восьминогих гостей, ползающих по его лицу. Когда он спал в своей комнате, которая была за соседней дверью, наполненные тараканами и разрушающимися домами кошмары обычно оставались глубоко похороненными в его спящем сознании. Но на диване своих сводных брата и сестры, где он задремал, ожидая возвращения Гейджа и Алекс домой, комфорт и безопасность ускользали от него. Даже два стакана Джека, которые он выпил, придя домой со своей смены в баре, не смогли обеспечить его достаточно глубоким сном.
Люк любил этот проклятый бар, даже зная, что владение им или поддержание его легальности стало, вероятно, одной из причин, по которым провалился его брак. Были времена, когда ему требовалось пространство, и окружение себя кучей подвыпивших посетителей, было лучшим способом получить его. Лиза ненавидела этот бар. Просто еще одно звено, крепко связывающее его с семьей.
Шон открыл Дэмпси на Дамэн с Вэстоном Купером и Сэмом Кокрэйном еще раньше, чем Люк быстро промелькнул в жизни своей сидящей на метамфетамине матери. Пожарный, адвокат и бизнесмен зашли в бар... и купили его. Это партнерство точно не вело ни к чему хорошему, но судя по всему оно оставалось успешным до тех пор, пока Кокрэйн, по неизвестной причине, не поссорился с Шоном. Затем Купер, или просто “Куп”, как он был известен всей судебной системе округа Кук[7], задешево продал свою долю пару лет спустя, готовясь к попытке стать судьей штата.
Уголовно преследуя бандитов и воров в законе, он попал под перекрестный огонь некоторых довольно мерзких криминальных элементов, один из которых убил его и его жену. Все ради того, чтобы выполнить свою работу на службе у государства. А сейчас его сын, Эли Купер, мистер чертов мэр, решил так жестко прокатиться на заднице Люка, что тому было даже интересно, сколько еще дерьма, он может выдержать, или знал ли Купер, что их отцы когда-то были партнерами. Даже друзьями.
Между этим дерьмом с календарем, своим временным отстранением и Кинси Тэйлор, – Люку нужна была всего одна искра, чтобы вспыхнуть, как пороховая бочка. Вероятно не лучшая ночь для того, чтобы обслуживать сопляков из братства. Гейдж и Алекс обычно работали по пятничным вечерам, потягивая пивко, но это было начало праздничных выходных и Люк сказал, что подождет их, пока они будут тусоваться. Позволит детишкам поразвлечься, тряся своими задницами перед другими детишками.
Уайатт говорил, что Люк слишком беспокоиться, что ему стоит позволить им совершить свои собственные ошибки. Люк соглашался, по большей части, но этой ночью он все еще просиживал диван в доме, в котором вырос, чтобы иметь возможность поиграть в строгого отца со своими младшими братом и сестрой. Как только они в безопасности вернутся домой, он вернется к себе, он жил по соседству, для того, чтобы пару часов поспать без сновидений. Пусть и не в своей кровати. Не с тех пор, как...
