Текст книги "Флиртуя с огнем (ЛП)"

Автор книги: Кейт Мидер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Недоверчиво покачав головой, мэр кинул подбородком в сторону еще одного человека, находящегося сейчас в комнате. Мэдисон Мэйтланд стояла спиной к ним обоим, ее царственный взгляд блуждал по городским улицам подобно тому, как Боудикка[2] осматривала врагов-римлян перед тем, как отправиться в бой.

Не поворачиваясь, она заговорила:

– Доказательств опьянения нет, и он извинился за свое поведение во время пресс-конференции. Он раскаивается и все уладил.

Кинси подавила рычание. Конечно же, Кокрэйн к настоящему моменту отлично со всем разобрался, сначала подменив результаты Алкотестера в свою пользу, она все еще не была уверена, было ли дело в коррупции внутри Полицейского департамента, или это старая добрая ошибка техники, а затем обвинив в своей сквернословной тираде паническую клаустрофобию из-за долгого пребывания в “стальном гробу” (его слова). Кинси так много раз слышала его речь за последние двадцать четыре часа, что могла бы пересказать ее слово в слово.

… Хоть мое поведение и является непростительным, но ситуация заставляет задуматься о профпригодности этой пожарной, которую можно так легко вывести из себя насмешками. К тому же, Александра Дэмпси принадлежит к одной из тех заносчивых семей пожарных, считающей, что правила и нормы к ним не приемлемы. Менее месяца назад ее сводный брат спровоцировал драку против отважных офицеров полицейского департамента и был снова допущен к работе после того, как покрасовался своим обнаженным телом на билбордах. Теперь перед нами еще один пример вопиющего пренебрежения правилами этой семьей. Требования к физическим тестам на профпригодность были снижены пару лет назад, чтобы подстроиться под желающих получить эту работу женщин, но, возможно, нам нужно ввести тест на психологическую пригодность к пожарной службе. Или, может быть, на принятие такого неуместного решения Пожарной Дэмпси повлияли другие причины.

На вопрос со стороны журналистов по поводу этого критичного замечания, Кокрэйн отпустил экспромтом комментарий о том, что Алекс саму надо было проверить на Алкотестере прямо на месте (о, какая ирония), – необоснованное заявление сняло с прицела его, но тут же навело тот на нее, став финальным ударом. Затем он неискренне извинился, но ущерб уже был нанесен и оставил след в умах и сердцах горожан. Коллеги уже ставили под сомнение решение Алекс.

Может, они еще и пожар будут тушить атомной бомбой.

Но Кинси могла понять, в какую деликатную ситуацию это ставило Эли. Кокрэйн имел влияние, как в СМИ, так и в финансовых кругах, которые были необходимы Эли в ближайшие несколько месяцев, когда на подходе были выборы. На стороне Эли было только то, что Кокрэйн вряд ли переключится на его соперника, после столь значительных вложений в действующего мэра.

– Он был пьян, – настаивала Кинси, – не важно, что там сказали в Полицейском департаменте. Вы видели, как он шатаясь вылез из машины.

– Неустойчивость после спасения из разбитой машины, – возразила Мэдисон.

– И его невнятная речь была из-за клаустрофобии и посттравматического шока?

Мэдисон взглянула на Эли и между этими двумя состоялся какой-то безмолвный диалог.

– Кокрэйн – не политик, – произнесла Мэдисон после нескольких напряженных секунд. – Общественность не беспокоит репутация какого-то парня, которого они едва знают. Думаешь, люди перестанут покупать его газету, или ходить на игры “Кабсов”? – все проекты, в которых Кокрэйн был очень заинтересован финансово.

– Я думаю, мы можем привлечь людей на сторону пожарной Дэмпси. На нашу сторону, – парировала Кинси. – Нам нужно использовать ее. Она фотогеничная женщина, которая как каторжная работает в исключительно мужской профессии, сестра, защищая своего брата-гея и права женщин двадцать первого века там, где может, пытаясь сломать систему. Это Давид против Голиафа. Лучший пример для подражания даже представить трудно.

Эли постучал по столу, затем повернулся в своем кресле и посмотрел в окно.

– В пустыне было намного проще.

Арррр! Призвав на помощь терпение, достойное святого, Кинси удалось сдержать себя от истошного крика. Откровенно говоря, у нее не было времени для “война в аду, разве это не прекрасно?” воспоминаний Эли. На кону была работа Алекс, а у них в руках – столь великолепное доказательство.

– Печать мертва, Эли. Может тебе и не настолько нужен Кокрэйн, как ты думаешь. Ты собрал средства на выборы и он не сможет пожертвовать больше определенного лимита на финансирование кампаний, – этические правила запрещали одному человеку вкладывать в чикагскую кампанию по выборам мэра больше пяти тысяч долларов. Конечно же, у Кокрейна было достаточно влияния, чтобы, используя своих друзей и работников, сделать вклад выше обозначенного порога.

– Кто еще видел видео? – спросила Мэдисон.

– Гейдж Симпсон принес его мне. Еще один человек – пожарный, снявший его, но Гейдж уверяет, что того можно контролировать.

Эли резко обернулся к ней.

– Она его не видела?

– Мы… я подумала, что так будет лучше.

Остальные Дэмпси оставались в неведении, потому что Гейдж утверждал, что Люк слетит с катушек, если увидит, как все было на самом деле. Зная этого мужчину, Кинси была склонна согласиться. Они с Люком не общались два дня с тех пор, как все вместе собрались за кухонным столом в кухне Дэмпси на следующее утро после происшествия с Кокрэйном. Время, которое они проводили вместе, покупка матраса, посиделки на крыше, поход на бейсбол, секс (о боже, секс), словно было пропитано какой-то неведомой магией, испарившейся сразу после звонка Уайатта. Она знала, что Люк работал, но не это было причиной внезапного отдаления. Они снова разбежались по своим углам, и хоть она и пыталась объяснить, что они на одной стороне, девушка понимала его нежелание увидеть ее точку зрения. Сведение к минимуму ущерба для города, скорее всего приведет к максимальному ущербу для его семьи.

И снова Кинси обнаружила, что находится по ту сторону баррикад. Защитная зона Люка была в милю шириной, и она хотела бы стоять рядом с ним. Быть той, о ком он думает, вставая утром и ложась спать, а не женщиной, которую расценивали, как сопутствующий ущерб в борьбе за сохранение семьи.

– Я могу настоять, чтобы Кокрэйн не подавал в суд, Кинси, – сказал Эли. – Сейчас, когда у него в работе несколько проектов по расширению недвижимости, ему выгодно, чтобы город был на его стороне. Но кто-то должен заплатить.

Было что-то еще, что он недоговаривал ей.

– Может самое время отделиться от Кокрэйна.

Челюсть Эли сжалась и она заметила, сколько усилий он прилагал, чтобы не смотреть на Мэдисон.

– Такое решение коснется и твоего заработка, Тэйлор.

Ее осенило понимание. У Кокрэйна что-то было на Эли. Это было единственным объяснением такой лояльности с его стороны.

Кинси впилась взглядом в мэра.

– И пожарной Дэмпси?

Ей показалось, что она заметила сожаление в ярко-синих глазах Эли, но может дело было просто в освещении.

– Она не сможет выйти из этого, сохранив работу, но так, по крайней мере, она не останется в долгах до конца своей жизни.

Сердце Кинси ушло в пятки. Она действительно думала, что сможет завоевать здесь победу. И ненавидела проигрывать, особенно вот так.

Оставалось разыграть последнюю карту.

– Она тебе нравится, – сказала девушка Эли. Сказанное звучало как обвинение. Отчаянно.

– Нравится? – Эли откинулся на спинку кресла, будто это его позабавило. – Боже, нет. Это просто… она так чертовски молода, переполнена преданностью и огнем. Даже такая пресытившаяся душа, как моя, может оценить эти чувства. Но я мало что могу сделать, – он покачал головой, будто смирившись. Где же его преданность? Где его огонь? – А даже если бы и нравилась. Кинси, это не может влиять на мою работу. Ты позволяешь чертовым гормонам управлять своими решениями. Меня не волнует, что ты спишь с Алмэйда, и мне плевать, что Дэмпси – твои новые лучшие друзья, пока ты не забываешь о том, кто платит тебе жалование.

От ярости все ее мускулы напряглись. Бессмысленно было отрицать ее отношения с Люком, не то чтобы происходящее между ними можно было назвать таковыми, особенно в последние дни, когда они едва разговаривали друг с другом. И не имело значение, как именно мэр узнал, что они с Люком пересекли эту линию, у самого влиятельного человека в Чикаго, очевидно, повсюду были шпионы, но ни в коем случае она не потерпит обвинений в “приятии решений под влиянием гормонов”.

– Я не поэтому предлагаю поступить таким образом.

Этот предупреждающий острый взгляд он использовал на городских советах, когда какое-то его решение не поддерживалось.

– Уничтожь видео, Кинси, и еще...

Она почти не слушала его, ее мысли на бешеной скорости сменяли одна другую, когда девушка рассматривала все варианты. Что угодно, чтобы унять тошнотворное, болезненное предчувствие поражения в желудке.

– Кинси.

Подняв взгляд, она увидела, что мэр сердито смотрит на нее.

– Я хочу, чтобы все это недоразумение Дэмпси-МакГиннис завернули и преподнесли мне на блюдечке, как можно скорее. То, что мы обсуждали на днях...

Он остановился, заметив хмурое выражение, появившееся на ее лице. То, что они обсуждали, было шагом, способным вынести мозг одному взрывному пожарному кубино-ирландского происхождения.

– Я дал тебе слишком много свободы с этой ситуацией. Приструни Алмэйда. Сейчас же.

Она переключилась на свое “да, мэр” выражение лица.

– День открытых дверей в ПО №6 будет готов в течение недели, начиная с субботы.

Надувной дом. Проверить. Разрисованные лица. Проверить. Собрать вместе представителей пожарных и полиции на милые посиделки, на расстоянии плевка от стволов и хуллиганов. Будет чертовски забавно.

– А все остальное?

– Сделаю в полном соответствии с планом, мистер мэр.

–

[1] трансжиров – жир, искусственно созданный во время химического процесса.

[2] Боудикка – жена Прасутага, тигерна зависимого от Рима бриттского племени иценов, проживавшего в районе современного Норфолка на востоке Англии, После смерти мужа римские войска заняли её земли, а император Нерон лишил титула, что побудило её возглавить антиримское восстание 61 года.

Глава 20

Поднимаясь на лифте на четвертый этаж мэрии Люк мысленно пинал свой мозг за неудачный выбор времени. Его смена официально закончилась всего час назад, но это оказалось как раз близко к часу пик для работающих по обычному графику, поэтому ему пришлось проталкиваться через толпу, которая спешила в офис.

Вечность ушла у него на то, чтобы выйти из пожарного отделения, помимо прочего проверив, чтобы передача дел следующей смене прошла гладко, и написанием коротких отчетов, заполнять которые пришлось ему, как замещающему Большого Мака на время отпуска. Обычно замещал сменный лейтенант, но Люк использовал служебное положение, которое у него хоть немного, но было, и убедил начальство, что справится в отсутствие МакЭлроя. Было не время для посторонних. Учитывая то, в какое дерьмо вовлечено ПО №6, оно должно встретить следующие несколько недель, как единое целое.

Убедиться, что все будет именно так, было работой Люка, особенно учитывая то, что это из-за его разборок они оказались в таком подвешенном состоянии.

На данный момент команда Дэмпси была идеальным микромиром в ПО №6, – чертов комок нервов, все нападают друг на друга, и никто не справляется с ситуацией. Алекс знала, что облажалась, но все взгляды были направлены на Люка, или обвиняюще, потому что он пустил их по нисходящей спирали, разукрасив лицо МакГинниса, или с надеждой, что он все исправит, потому что обычно он этим и занимался. Он был мистером Я-все-исправлю для Команды Дэмпси.

Лифт дзинькнул, оповещая об остановке на втором этаже, чтобы выпустить ленивого жирдяя, который не мог пройти пешком один этаж. Когда “дом на ножках” выгрузился, женщина рядом с ним вздохнула и тут же принюхалась еще раз. Ага, так пахнет тяжелое ночное спасение жизней, дорогая.

Всегда пожалуйста.

Странно, но с тех пор, как он однажды пообещал Кинси, что воздержится от принятия душа в отделении, после смены, он теперь каждый раз приходил к ней пахнущий, как серный источник. Словно простое повторение воспоминания может привезти этот лифт к ее квартире, а потом будет только пробежка к ней, ожидающей его в конце коридора. Что бы он только ни отдал за шанс прижать ее к своему грязному телу, вдохнуть ее свежий, чистый аромат, улечься на прохладные, белые простыни...

Три дня прошло с собрания их семьи на кухне Дэмпси, а общение между ними сошло на нет. Она оставила пару сообщений, и, словно какой-то обиженный ублюдок, которым он и был, Люк проигнорировал их, что было больше похоже на поведение в старшей школе. Он пришел сюда, чтобы со всем разобраться.

Люк проехал третий этаж, тот, на котором работала Лиза. Наглядное доказательство того, где находится его уставший мозг, что в голове даже не промелькнула мысль о бывшей жене, пока он поднимался на лифте в том здании, где она работала. Ха, только представьте! Наконец, лифт доехал до четвертого этажа и двери разошлись. В помещении милая помощница Кинси разговаривала по телефону, но, как только Люк зашел, она тут же повесила трубку.

– Привет, Люк, – кокетливый взмах ресницами.

– Привет, Джози. Как коты?

Ее взгляд оживился.

– Я взяла себе еще одну, прекрасную трехцветную кошку, – девушка поискала на телефоне и показала ему фото котенка, который выглядел так, будто повалялся по не высохшему полотну Джексона Поллока[1].

– Разве это не… ?

– Да! Твоя коллега по фотосессии, Миллисент. Я называю ее Милли. Большинство трехцветных кошек – девочки, знаешь, вот почему она была такой красоткой у тебя на руках, – Джози мечтательно вздохнула. – В тот день она почувствовала вкус славы, поэтому я решила, что стыдно возвращать ее обратно в приют.

Люк кивнул на закрытую дверь Кинси.

– Ее Величество уже внутри?

Джози игриво взглянула на него.

– У нее сейчас встреча, но скоро девятичасовое собрание на пятом, так что она вот-вот освободится. Присаживайся.

Она указала на край стола, где он благополучно приземлил свою пятую точку во время последнего визита. Тогда он пришел сюда прямиком из главного управления ЧПД с намерением разорвать мисс Тэйлор, как Тузик грелку. Вместо этого все обернулось напряженной борьбой их темпераментов, которая закончилась тем, что он жадно любовался, как она склонилась над своим столом. Словно покачивания ее прекрасной задницы явили ему тайны вселенной.

– Я посижу здесь, – он сел на диван в стороне от офиса Кинси и залез на Фэйсбук. Дарси и Бэк опубликовали кучу фотографии со своего отдыха на Тайланде. Они выглядели загоревшими, счастливыми, влюбленными. Он улыбнулся и позволил себе немного помечтать. Может однажды он получит шанс на свою калифорнийскую фантазию с собственной калифорнийской пляжной девушкой.

Не прошло и пары минут, как приглушенный смех и звуки движений сообщили ему, что встреча Кинси закончена. Дверь открылась и вышел…

Дэниел МакГиннис.

Дэниел “Ношу костюмы, Говорю льстиво, Увожу чужих жен” МакГиннис. Он сжимал руку Кинси, едва уловимо притягивая ее к себе. Заманивая ближе к своему телу.

Холодная ярость сжала горло Люка, а тело задрожало от бешенства. Он поднялся. Кинси стояла к нему спиной, но ее расслабленное тело и взгляд прямо в глаза сказали ему все, что нужно.

– Рад, что мы наконец встретились, Кинси, – почти напевал Дэн. – Хотя, чувствую, что знаю тебя уже давно со всеми этими оставленными тобой сообщениями. Прости, я был очень занят.

– Все в порядке, детектив. Уверена, ты сбил все ноги в погоне за плохими парнями, но рада, что нашел пару минут для встречи.

– Если я еще что-то могу сделать, чтобы все прошло гладко, дай мне знать, – неохотно он отпустил ее руку, будто смакуя кожу женщины Люка. – Удачи с Алмэйда. Это будет тот еще разговор.

– Какой именно? – рявкнул Люк, не в силах и дальше молчать.

Нужно было отдать должное Кинси: когда она повернулась, то не выглядела так, будто ее застукали за пожатием руки этому ублюдку. Совсем не похоже на шокированный вздох Лизы, когда он застал ее со своим так называемым другом на их брачном ложе. Кинси была слишком невозмутима, и Люк решил, что это не то же самое.

Это просто чувствовалось, как чертово дежа вю.

– Люк, – сказал МакГиннис, приподняв подбородок в приветствии, глаза наполнены сожалением. – Скоро увидимся, – его дизайнерские мокасины не издали ни звука, пока он шел по ковру.

Люк обратил свое внимание на Кинси, его зубной скрежет был таким, что из ушей, наверное, посыпалась костная пыль.

– Что будет тем еще разговором?

– Хочешь зайти? – спросила она.

Нет, не хочет. Он испытывал желание погнаться за МакГиннисом, и нажать на кнопку аварийного закрытия дверей, чтобы те столкнулись на его черепе. Снова, и снова, и снова. А потом спустить его вниз по лестнице. Все три пролета.

Кинси молчала, пока ее охватывало вытягивающее душу понимание. Застывший в своей ярости, Люк мог только смотреть. Когда он не пошевелился, не смог этого сделать, она повернулась к Джози.

– Можешь позвонить наверх и сказать, что я опоздаю на собрание?

– На сколько? – спросила Джоизи, уже поднимая телефонную трубку.

– На сколько потребуется, – не глядя на него, Кинси развернулась и зашла в свой кабинет, а Люк последовал за ней, как слепой глупец.

Когда он вошел, Кинси уже стояла, прислонившись к столу, плавные линии ее юбки очерчивали фантастические бедра. Он скучал по ее телу. Скучал по ней. Но был настолько ослеплен гневом, что даже не понимал, как может испытывать такое чувство.

Он никогда не был хорош в решении проблем по частям. В нем все обычно выплескивалось через край, а гнев был настолько неконтролируемым, что влиял и на работу, и на отношения. Сейчас же боль и обида так сильно перемешались внутри, что Люк едва мог трезво мыслить. В настоящий момент у него был выбор. Подойти к ситуации рационально и спокойно, или отдать все в руки своего гнева.

– Какого черта он тут делал?

Что ж, похоже, он выбрал агрессивную линию поведения.

– Мы определили дату дня открытых дверей в ПО №6: следующая суббота, – ответила Кинси резким тоном. – Поэтому я и встречалась с детективом МакГиннисом.

Люк знал, что МакГиннис будет присутствовать, чтобы они могли перебросить мостик через пропасть между пожарными и полицейскими департаментами. Может все смогут расценить это как событие года. Чего он не мог понять, так это почему Кинси устроила встречу наедине с мужчиной, который разрушил брак Люка и стал причиной драки на кулаках, едва не покончившей с его карьерой.

– Я знаю, что он должен прийти “для галочки”, и если ты переживаешь, что у меня могут быть с этим проблемы, то не стоит. А у него возникли какие-то трудности?

– Он не против присутствия на мероприятии, и мэр хотел бы увидеть там его вместе с коллегами из Третьего округа...

– Но? – было ясно, как день, что дальше следует что-то еще.

– Мэр хотел бы, чтобы ты попросил его.

– О чем?

– Он хотел бы, чтобы ты официально пригласил МакГинниса на свою территорию. Я встретилась сначала с ним, чтобы убедиться, что он не будет заносчивым, когда ты будешь с ним разговаривать. Знаю, это глупо, но, может, как-то сгладит всю ситуацию.

– Ты имеешь ввиду, что я должен извиниться.

– В некотором роде. Люк, я знаю, что он тот еще засранец, но если говорить о мэре, то здесь ты не прав. Ты ударил первым и, если моральное право на твоей стороне, то мэр – нет. Он не знает… всей истории, – ее взгляд стал более мягким. – А мэр тебе нужен. Особенно сейчас.

Из-за ситуации с Алекс.

– Моя сестра в любом случае потеряет работу. Как ты будешь разбираться с этим, Кинси?

От досады она нахмурилась и на лбу появились морщинки.

– Я работаю над этим. Приоритетом является ограничить ответственность города...

– Ага, уж точно не спасти мою сестру. Все верно, пиар-принцесса, ты придерживаешься линии партии. Твоя работа – убедиться, что Кокрэйн не подаст в суд, даже при том, что Полицейский департамент покрывает его вождение в пьяном виде.

Кинси развела руками.

– Люк, да ладно, ты не можешь доказать этого, а я не могу бороться с этим. На данный момент я делаю все возможное, чтобы Алекс не оказалась разорена, а именно это и произойдет, если она станет участником судебного процесса против города, – она нетерпеливо и раздраженно вздохнула. – Но да, ее карьера скорее всего закончена, если только союз не сотворит чудо. А мне сказали завершить кампанию по восстановлению репутации ПО №6, чтобы перейти к другим проектам.

Радар его тела окончательно вышел из строя. Он знал, что все идет к этому, что вынужденное время, проведенное вместе, пока она зализывает его ошибку, скоро закончится. Он не был готов к этому. Не готов, к тому, что между ними все кончено.

Но его мысли заполняли не ее красота и ум, не воспоминания об удивительном времени, проведенном вместе, а картинка того, как МакГиннис властно обхватывает ее руку. В ушах все еще отдавался звон смеха, когда они заканчивали их посиделки. Каждый мускул в его груди напрягался при мысли о том, что Кинси и МакГиннис говорили о Люке и его склонности срываться по любому поводу.

Непостижимым образом от воспоминаний о том, как он двигался внутри нее, как ее лоно требовательно сжимались вокруг него, член Люка затвердел. Но Кинси не нужен был Люк, не по-настоящему. Он нужен был ей лишь постольку, поскольку мог быть полезен. Дать ей оргазм. Поцеловать задницу МакГинниса, чтобы она хорошо выглядела в глазах своего босса.

Что ж, Люк не собирался делать этого в ближайшие сто лет, Кинси придется найти другой способ, как произвести впечатление на мэра.

– МакГиннис и его дружки могут присоединиться к вечеринке, но можешь сказать Куперу, что не будет никаких приглашений на золотом блюдечке или извинений от меня. Увидев, насколько вы с детективом мило беседовали пару минут назад, уверен, ты сможешь использовать свои особые методы убеждения, чтобы заручиться его поддержкой.

Она склонила голову, сложила руки на груди и выставила вперед бедро – три признака разозлившейся женщины.

– Надеюсь, ты не считаешь, что в этой встрече с МакГиннисом было нечто большее, чем предложение ему сотрудничать.

– Я? Нет, нет, мисс Тэйлор. Я обычный болван-работяга, слишком эмоционально ущербный, чтобы разглядеть что-то даже у себя под носом. Я не так хорош в чтении между строк.

– Люк…

– Мне пора. Ты знаешь, где меня найти.

На мгновение он почувствовал сожаление, что был таким засранцем. Но оно быстро сошло на нет от мысли о том, что Кинси встретилась с МакГиннисом, чтобы они смогли выработать стратегию, как обуздать Люка. Убедиться, что он будет действовать как хороший маленький солдатик. Как он вообще мог подумать, что во всем этом она будет на его стороне?

Укрепив свою решимость, он вышел из ее офиса, подгоняемый разгоравшимся праведным негодованием. На ум пришла непонятно откуда взявшаяся мысль о том, что он легко отделался: обычным нагоняем и парой непристойных фоток на билбордах. Иногда наказания бывают и похуже, как удар по мужской гордости. Разыгрывать роль гостеприимного хозяина перед этим ублюдком, пригласить его в свое пожарное отделение, при этом самому доставить это приглашение, нет уж, не бывать этому.

Люк выбрал бы десять отстранений, потерю заработка, годовые посещения психологов, но не извинения перед МакГиннисом.

***

Кинси уставилась на дверь, через которую только что в приступе бешенства вылетел Люк Алмэйда.

Этот упрямый, тупоголовый идиот.

Вероятно, она могла бы разобраться с этим лучше, но Люк застал ее врасплох, появившись без предупреждения. Он даже не дал ей шанса спросить, почему он пришел сюда в девять утра, хотя до этого днями игнорировал ее звонки и смс. Причем явно сразу после окончания смены, при этом воняя, как будто провел тяжелый рабочий день и нуждался в тепле и ласке. А затем тут же увидел ее со своим заклятым врагом...

Она могла понять его раздражение. Даже злость. Но обвинить ее в том, что она использовала свое тело как инструмент убеждения? Предположить, что она была какой-то стервой, раздвигающей ноги, чтобы продвинуться по работе? Как будто она когда-нибудь делала что-то подобное, еще и с этим отвратительным типом, разрушившим брак ее друга? Просто. Нет. Она знала из первых рук, насколько сильно ранит предательство.

Тьфу. Ее кожу все еще передергивало от необходимости был милой с МакГиннисом по приказу мэра. Хороший детектив, еще один парень, действующий, как прикажет его член, у таких должен быть свой почтовый индекс.

Но не важно, насколько ее взбесил Алмэйда, то, что он сказал об Алекс, задело ее за живое. Его сестра облажалась, но Кинси не нравилось, как влияние одного высокопоставленного человека определило будущее Алекс. Или как Эли Купер не мог набраться мужества и выступить против Кокрэйна.

Джози просунула голову в дверь.

– Кинс…

– Что?

Бедная девушка моргнула от недовольного тона Кинси.

Она вздохнула.

– Прости, Джози. Просто неудачный день, – а еще нет даже половины десятого.

“Кинси, я внизу”. Это бутылка Грэй Гуз, припрятанная в нижнем ящике стола, напоминала ей, что она не одинока и у нее есть друг.

Ее помощница сочувственно улыбнулась Кинси.

– Звонили с пятого и спрашивали, придешь ли ты на собрание. Ты уже опоздала на восемь минут.

– Скажи им, что я подойду через пять. Нет, десять минут, – эти придурки с пятого этажа могут и подождать. Удивленная Джози тихонько прикрыла дверь.

Запах дыма повис в воздухе и Кинси ощутила знакомый трепет, распространившийся по телу. Будьте прокляты ее гормоны. Будь проклят Люк Алмэйда.

Палец Кинси завис над номером телефона Люка в ее мобильном, но потом она промотала вверх и набрала другое имя. В ожидании ответа, ее сердце стучало о грудную клетку, как в пинболе. Это было правильным решением, повторила Кинси. Единственным. Как только на звонок ответили, она набрала полные легкие воздуха и начала говорить до того, как струсит и передумает.

– Привет. Мне нужна услуга.

–

[1] Джексон Поллок – американский художник, идеолог и лидер абстрактного экспрессионизма.

Глава 21

Кинси постучала в дверь дома Гейджа и Алекс и пока ждала, леденящий душу страх мчался по ее венам. Она приняла решение и привела план в действие, а сейчас ей придется жить с последствиями, которые это будет иметь для ее карьеры, ее будущего, и, да, не исключено, что и для ее личной жизни. Но не по этой причине она так поступила.

Продолжай делать то, что у тебя лучше всего получается, Кинси.

Гейдж открыл дверь и втащил ее внутрь.

– Ты связалась с ней?

Кинси кивнула. Ранее она позвонила Гейджу, чтобы узнать номер Дарси Кокрэйн. Разница во времени между Чикаго и Тайландом привела к тому, что она застала женщину, когда та направлялась в постель, очень активно направлялась, если судить по хриплому бормотанию по-испански на заднем фоне. Бэк Ривера, еще один Дэмпси, а те уж точно знали, как пошатнуть женский мир. Они умели так пробраться в вашу кровь и разжечь в ней огонь, что ваше сердце просто закипало.

– Теперь остается ждать, – сказал Гейдж.

– Не слишком долго.

Как только Кинси вошла в гостиную, Алекс поднялась с того места на диване, где сидела.

– Гейдж рассказал мне, что ты сделала.

Кинси предостерегающе подняла палец.

– Не я. Как только я отдала запись, всегда остается риск, что это просто спустят на тормозах. Но если все попадет в нужные руки и получит максимальный охват, тогда, как заинтересованный гражданин, я буду благодарна.

Эли насадит ее голову на пику, если обнаружит, что это она была источником. Когда обнаружит. Не то, чтобы видео было ложью. Она не была согласна с ним в том, что положить этому конец было правильной стратегией. Такие задиры, как Кокрэйн заслуживали того, чтобы их разоблачили, вот почему Кинси позвонила Дарси и объяснила, чтобы было поставлено на карту. Желание Гейджа защитить от позора отца своей будущей невестки было благородным, но столкнувшись с перспективой выбора между примирением с отцом и карьерой Алекс, Дарси не колеблясь поддержала Дэмпси. Она выбрала свою сторону.

Как и Кинси.

– Включи телевизор, – попросила она Гейджа.

Видео вывело местные новости на уровень национального телевидения, как и было обещано Кинси во время сегодняшней встречи с телеведущей Марисой Кларк за “поздним жидким ланчем” (экстра-сухое мартини, Кетел Уан[1], две оливки). Высказывания Кокрэйна никак не сглаживались, запикивание делали речь еще более оскорбительной. Так даже лучше. С каждым пронзительным сигналом, скрывающим не подходящее для телевещания слово, Кинси ощущала, как чаша весов общественного мнения перевешивала в сторону Александры.

Но лучшая часть была еще на подходе.

Мариса как раз перешла к ней: “Пожарная Александра Демпси, о которой идет речь, сейчас находится под подозрением, и ее административное слушание назначено на вторник. Источник из ЧПД сообщил, что пожарная Дэмпси вряд ли выйдет из зала заседаний, сохранив работу. Тем не менее, петиция с вопросом о том, чтобы оправдать ее поведение на основании того, что она действовала слишком рьяно в силу невероятно сложных обстоятельств, уже доступна на нашем сайте”.

На экране замигал веб-адрес.

Соведущий Марисы бросил взгляд на свою коллегу. “Женщина, которую оскорбили. С этим можно было разобраться только одним способом,” – проговорил он, двусмысленно подмигнув.

Отлично сыграно. Журналистка – обладательница премии Эмми[2] наградила мужчину самой яркой улыбкой перед тем, как все внимание снова переключилось на нее. “Думаю, я хотела бы иметь такую пожарную на своей стороне. А что на счет тебя, Чикаго? Перед тем, как просмотрите петицию, проголосуйте в нашем он-лайн опросе. Должна ли пожарная Дэмпси потерять из-за этого работу?”

Кинси вскочила и зааплодировала. Очко в пользу команды хозяев поля!

“Является ли горячая гидромассажная ванна вашим безмолвным убийцей? Узнаем после рекламы”.

Гейдж с ошеломленным выражением лица выключил звук телевизора.

– Есть петиция?

– Обнародование видео было только первой частью, – объяснила Кинси, расхаживая по комнате со сжатыми у бедер кулаками. – Любая кампания требует призыва к действию. Нет гарантий, что это сработает, или, что Алекс сохранит свою работу, но...

Алекс кинулась своим телом-амазонки на Кинси и прижала ту к дивану.

– Не могу поверить, что ты сделала это для меня. Я никогда-никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить тебя, Кей. Никогда.

– Мне не нравится смотреть, как такие уроды, как Сэм Кокрэйн получают то, что хотят, – выдавила Кинси, извиваясь, чтобы расположиться поудобнее. Алекс Дэмпси была не очень-то нежным цветочком. – Но мы пока не избежали опасности. Петиция еще не имеет юридической силы.

– Уже имеет… пятьсот четырнадцать подписей, – сказал Гейдж, поднимая свой телефон. Он еще что-то нажал на нем. – А у видео уже шесть… нет, семь тысяч просмотров. До конца ночи может обогнать пятнадцать минут славы Люка.