Текст книги "Любовь под напряжением (ЛП)"

Автор книги: Кейси Стоктон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Пора двигаться дальше.

Глава 7

Такер

Джек стоял за моей спиной на кухне, скрестив руки на груди и хмурясь.

– Ты не можешь избегать её вечно, приятель.

– Я не избегаю.

– Ты буквально стоишь, склонившись над раковиной, и выглядываешь в окно, чтобы убедиться, что грузовика Билли Бейкера нет дома.

Мои братья действительно должны перестать так за мной следить. Сначала Кольт на семейном ужине, теперь Джек дома. Это странно.

Мама после появления Джун на барбекю вчера вечером следила за мной, как гончая, но это было логично. Она же мама.

Мне не нужно было три мамы.

Я выпрямился и закрыл жалюзи. Эта жара была не шуткой, и энергосбережение – это важно. Да, мой дом сейчас больше напоминал тёмную пещеру, но так он хотя бы оставался прохладным.

Моё плечо задело Джека, когда я направился на задний двор, а Сэди следовала за мной по пятам.

– Если бы я проверял грузовик с крыльца, она бы заметила, что я смотрю.

– И это гораздо хуже, чем подглядывать за её домом через жалюзи?

– Я не подглядываю за ней. – Я позволил двери захлопнуться за мной и собакой, но Джек поймал её и последовал за нами. – Убедиться, что её нет дома – это буквально противоположность подглядыванию.

Хотя, честно говоря, я чувствовал себя виноватым за то, как всё закончилось у дяди Генри вчера вечером. Она всего лишь хотела прояснить ситуацию. Она не просила вернуться в мою жизнь или что-то в этом роде. Мне, наверное, стоило просто отпустить это, чтобы она смогла двигаться дальше. Только вот я сам с трудом справлялся.

– Как скажешь, приятель. – Джек последовал за мной до самого сарая, где стояла мой газонокосилка. – Она вчера говорила с Лорен на барбекю, и, кажется, она задержится здесь на некоторое время.

Джун задержится? Я ненавидел, как моё сердце забилось быстрее, когда я услышал это. Мой желудок сжался, грудь задрожала. Это придало мне вспышку радости.

Тупое тело. Жаль, что нельзя отключить такие неконтролируемые физические реакции. Я постоянно напоминал себе, что в прошлый раз тоже думал, что она остаётся, но это не продлилось долго.

– Как надолго? – спросил я, снимая чехол с газонокосилки.

– На пару месяцев, как минимум.

Значит, не навсегда. Не то чтобы это стало сюрпризом, но всё равно как-то кольнуло.

– Отлично.

– Такер.

Я проигнорировал его, усаживаясь на чёрное кожаное сиденье и вставляя ключ в зажигание. Сэди побежала к краю забора, чтобы понюхать что-то, но она хорошо знала, что дорога – это не её место.

– Такер, – повторил Джек.

Моя рука застыла, и я поднял на него взгляд. На его лице было столько беспокойства, что мне хотелось смахнуть это с него. Но я знал, что он просто переживает, потому что заботится обо мне. Джун действительно сломала меня, когда ушла, и Джек видел, как я пытался собрать себя заново. Неудивительно, что с её возвращением он стал чем-то вроде наседки.

– Со мной всё нормально, – сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало убедительно.

Ему не нужно было страдать от беспокойства только потому, что я был ранен. В этот раз я не собирался падать в бездну. Я защищал себя, держась от неё подальше.

– Да ты вообще не в порядке. Почему бы тебе просто не признать это? Ты не сможешь двигаться дальше, пока отрицаешь.

Мои зубы сжались.

– Мне не нужно двигаться дальше. Я уже это сделал.

Он развёл руками.

– Мы вообще в одной реальности? В той, где Джун появилась три дня назад, и ты уже не можешь собрать себя в кучу?

Пять. Это было пять дней назад. Но кто считает? Точно не Джек.

Он переступил с ноги на ногу.

– Ты думал о том, чтобы поговорить с ней?

– Зачем?

Наш вчерашний разговор всплыл у меня в голове. Я становился идиотом рядом с ней. Боролся с влечением, напоминая себе, почему я это делаю, а она сбивала меня с толку. Дистанция была лучше. Умнее.

– Чтобы прояснить всё. Если ты действительно отпустил, это не должно быть сложно. – В его голосе прозвучал вызов, и я не хотел отступать.

– То, что я её отпустил, не значит, что я должен быть её другом, – ответил я.

– Отпусти, но не забыл? – спросил Джек.

– Нет. Просто уважаю границы, которые сам установил.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Если ты сейчас не несёшь чепуху, то это на самом деле очень здоровый подход.

– Я так и думал, – пробормотал я, проведя рукой по лицу. Этот разговор уже изжил себя. – Я иду на вечер с подругой Грейси Мэй.

Джек отступил назад, оценивающе глядя на меня.

– Пытаешься заставить Джун ревновать?

Чёрт. Даже не подумал об этом. Надеюсь, никто больше не воспримет это так.

– Нет. Просто пытаюсь быть взрослым и двигаться дальше.

Он медленно кивнул.

– Ладно. Я поддерживаю.

– Так рад, что у меня есть твоё одобрение, – саркастично протянул я. – А теперь мне нужно заняться этим делом, пока она не вернулась и не решила, что я здесь, чтобы поговорить.

Джек отступил, направляясь к дому.

– Просто стараюсь поддержать.

– Спасибо, – отозвался я. Звучал я саркастично, но на самом деле был благодарен. Братья, которые заботятся о тебе – это иногда утомительно, но я их любил. Даже когда они ведут себя как любопытные бабушки.

Если бы я мог пропустить эту работу сегодня, я бы так и сделал. Но я занимаюсь этим каждую неделю уже больше полугода, и из-за Джун Бейкер я не собирался бросать.

И это никак не связано с тем, что я ждал, пока грузовик Билли исчезнет с его подъездной дорожки, прежде чем я вытащил газонокосилку. Трава вокруг дома была совсем небольшой, так что я успею закончить до их возвращения. По крайней мере, не нужно беспокоиться о покосе всех полей, окружающих мой и дом Бейкеров. Об этом позаботятся животные.

Крошечная часть меня всё же надеялась увидеть, как Джун выйдет из дома, как она срывает с верёвки те простыни, что колышутся на слабом ветру, как она улыбается. Не то чтобы я собирался улыбаться в ответ. Я держал её на безопасной дистанции.

Мозг у меня был в полном беспорядке. Как бы я ни избегал её, никогда раньше я не проводил столько времени у окна своей кухни, как за последние пять дней. У меня явно были проблемы.

Солнце жгло шею, пока я ехал на косилке по двухполосной дороге к дому Билли, а Сэди трусила следом. Я достал платок из кармана и вытер лоб, поправляя бейсболку. Сегодняшний день был тяжёлым, и оставался час до того, как я смогу налить себе большой стакан воды и принять душ перед тем, как заехать за своей девушкой.

Девушкой. Это слово вызывало нервное напряжение. Я не приглашал женщин на свидания уже несколько месяцев и никогда не имел серьёзных отношений после того, как Джун ушла.

А у неё были серьёзные отношения?

Нет, не лезь туда.

Я сосредоточился на полосе травы вокруг дома Билли. Надо было покосить где-то треть акра – остальное пастбище.

Моя старая газонокосилка гудела на гравийной дорожке и заработала ровнее, когда я выехал на лужайку Билли. Я начал работать, двигаясь ровными длинными полосами. Мимо проехал грузовик, и я махнул рукой в приветствии, не отвлекаясь от работы.

Полдела сделано.

Я обогнул угол дома, когда снова подъехал грузовик. Я машинально поднял руку, чтобы помахать, но замер, увидев знакомый бледно-голубой кузов.

Джун.

Она заглушила двигатель и вышла из грузовика, ступая по гравию ко мне.

Я мог бы просто развернуть косилку и продолжить работу, но застыл на месте. Единственное, что я смог сделать, это опустить руку. Смотреть на Джун было как глядеть на солнце – ослепляюще ярко и невероятно больно. Я знал, что не стоит смотреть, но не мог удержаться.

– Добрый день, – позвала она, её голос был светлым и жизнерадостным, несмотря на нервозность во взгляде.

Я ненавидел быть тем человеком, из-за которого в её глазах появилась эта нервозность. Хотя, можно сказать, она сама в этом виновата.

Я кивнул, вытер лоб платком и снова поправил бейсболку. А где Сэди? Я быстро осмотрелся, но её нигде не было видно. Наверное, пошла к коровам.

– Значит, ты у моего дома.

Да, и она думает, что это из-за неё.

– Я уже давно подстригаю газон у Билли.

Джун посмотрела на дом, потом на свой грузовик.

– Ты доехал сюда на этом?

– Угу.

Она фыркнула.

– Серьёзно? Ты же знаешь, что у моего отца есть старая ручная косилка в сарае? Мог бы ей воспользоваться.

– Зачем мне пользоваться этим динозавром, когда у меня есть это?

Хотя, если честно, эта косилка тоже древняя, но управлять ею проще.

– Чтобы не тратить час на дорогу. Сколько она едет? Восемь миль в час?

– Я бы сказал вдвое меньше.

– Такер, серьёзно? – Она сделала шаг вперёд.

– Да, – я потер затылок. Она слишком драматизировала. – Она старая, но работает отлично.

Её взгляд задержался на мне, зелёные глаза сверкали под солнцем.

– Ты знаешь, иногда стоит отпустить старые вещи. Или хотя бы завести пандус, чтобы ты мог перевозить её в своём грузовике.

Я посмотрел на неё, а потом на свой дом, стоящий всего в нескольких десятков метров вниз по дороге.

– О чём ты вообще говоришь, Джун?

– Я понимаю, что это странно слышать от меня, но…

– Подожди-ка. – Я покачал головой и выключил косилку. Стало очень тихо. – Тебе никто не говорил, что я купил дом Миллеров?

Она замерла, потом обернулась через плечо, взглянув на мой небольшой фермерский дом внизу по дороге, наполовину выкрашенный в голубой.

– Вот этот?

– Да, вот этот. – А сколько домов Миллеров здесь ещё может быть? – Они переехали в город.

– А Хэнк?

– Их сын не захотел дом. Он арендует землю у меня, но только землю.

Её взгляд снова метался между мной и домом её отца.

– Поэтому ты помогаешь?

– Частично, да. Я ближайший сосед Билли.

– Как давно?

– Уже год. – Я подался вперёд, оперевшись локтями на колени и глядя на неё снизу вверх. – Тебе отец не говорил?

– Он не говорит со мной о тебе, – ответила она.

Впервые с момента возвращения в Аркадию Крик её голос звучал естественно. Без нервов, без фальшивого энтузиазма, без напускной бодрости. Просто Джун.

Чёрт, это заставило моё тело напрячься.

– Он и о тебе не говорит, – признался я.

– Швейцария, – усмехнулась она. – Как и Джек с Кольтом. Все они ведут себя как Швейцария. Я думала, они будут злиться на меня, но они это умело скрывают.

Это удивило меня. Странно, но было приятно слышать, что она признаёт, что у нас есть причины быть злым.

– Ты действительно бросила нас.

– Бросила, – согласилась она, смотря на дом и выдыхая воздух с надутых щёк. – Я не горжусь этим. Прости, Такер. Я должна была поступить иначе. У меня были причины поступить так, но я быстро поняла, какой глупостью это было.

– Какие причины?

Я выпрямился на сиденье косилки, прищурившись на неё. Мы учились в колледже вместе, строили планы на жизнь, я уже купил кольцо. А потом однажды вернулся домой и нашёл записку, где она писала, что решила переехать к бабушке в Калифорнию, перевелась в университет Риверсайда и ей нужно побыть одной.

Я дал ей это пространство. Ну, сначала я позвонил. Она ответила сообщением, что так будет лучше, но так и не объяснила, почему поступила так.

– Тогда мне казалось, что это важно, – тихо сказала она.

– Понимаешь, в чём дело, Джун, – я поднялся с косилки и сделал шаг к ней, заставляя её поднять голову, чтобы посмотреть на меня. – Люди не переводятся в другой колледж по прихоти. Это требует времени и целого процесса подачи заявки. Ты ушла не просто так. Ты всё это спланировала, сколько? Месяцы заранее? И я даже не слышал об этом ни слова.

Её причины, наверное, сейчас казались ей жалкими.

– Я не говорю, что поступила правильно. Я знаю, что нет. Это было ошибкой, и я извиняюсь. Просто… ты же знаешь, каким был мой отец после того, как мама ушла. Он тонул, и меня тащил за собой. Мне нужно было сбежать.

– К женщине, которая бросила его и довела до депрессии?

– Нет, – Джун сделала шаг ближе, её нефритовые глаза буквально метали молнии. – Я не гналась за своей матерью. Я переехала, чтобы быть ближе к бабушке. Моя мама переехала в Риверсайд только через два месяца после меня. Это она последовала за мной, а не наоборот.

Я этого не знал. Хотя, по правде говоря, это ничего особо не меняло.

– Может, мы просто найдём способ заключить перемирие? Нам не обязательно быть друзьями, Такер. Ты не обязан меня любить. Но я здесь на ближайшие два месяца, и мы соседи. Учитывая размер этого города, мы наверняка будем часто пересекаться. Может, найдём способ объявить перемирие? Это звучит куда менее утомительно, чем всё это напряжение и неловкость.

Перемирие? Смогу ли я это сделать? Она извинилась, признала, что облажалась, что сделала неправильный выбор и поступила с нами ужасно. На данном этапе, если я буду продолжать злиться, это будет просто по-детски. Я мог бы быть зрелым, верно? Я уже притворялся, что всё нормально рядом с ней, так что немного больше притворства меня не убьёт.

– Что будет значить это перемирие? – спросил я.

Она подпрыгнула на носочках, но скрестила руки на груди, словно всё ещё пыталась казаться жёсткой.

– Мы притворимся друзьями.

– Притворимся?

– Я не думаю, что ты хочешь, чтобы это было по-настоящему, так что да, притворимся. Тогда, может, половина города подумает, что ты меня простил, и они простят меня тоже.

Я переместился с ноги на ногу, не слишком радуясь тому, что услышал.

– Люди плохо общаются?

Она пожала плечом, но я видел, что за этим показным равнодушием скрывается нечто большее.

– Всё нормально. Но я думаю, если люди увидят, что мы разговариваем и, вроде как, ладим, то, может, они забудут о нашем прошлом. Я так устала от того, что весь этот город лезет в мои дела.

– Ты здесь всего пять дней, Джун. Ты не могла так устать от этого.

Её глаза быстро метнулись к моим.

– Когда ты к этому не привык, это выматывает.

– Даже если привык, это всё равно утомляет, – возразил я.

Она слегка улыбнулась.

– Идёт?

– А что я получу взамен?

– Возможность быть хорошим человеком? Шанс по-настоящему простить меня? Внутренний покой?

Как бы мне ни хотелось этого признавать, Джун была права. Может, если я притворюсь, что простил, то со временем это станет правдой. Может, это и есть то, что мне нужно, чтобы двигаться дальше. Я не хотел быть вечно зацикленным на ней. Я хотел иметь возможность встречаться с другими женщинами, найти кого-то, кто сделает меня счастливым, жениться и наполнить дом маленькими Такерами и Дж… нет. Не маленькими Джун. Маленькими версиями той женщины, которая полюбит меня настолько, чтобы остаться.

Джек был прав, как бы мне ни хотелось это отрицать. Если я смогу двигаться дальше, я смогу двигаться дальше.

– Ладно, Джун. Уговор.

– Правда? – Её лицо засветилось, и я ощутил, как в груди что-то дрогнуло. – Ты идёшь сегодня на вечеринку в церкви? Мы можем немного поболтать, выглядеть совершенно непринуждённо рядом друг с другом, показать всем, что у нас всё нормально?

Я сделал шаг назад, возвращаясь к своей газонокосилке, чтобы закончить работу.

– Да.

– Отлично. Хочешь поехать вместе?

– Не могу, – сказал я, заводя косилку и двигаясь дальше по газону от неё. – Мне нужно заехать за моей девушкой по дороге.

– Девушкой?

Джун растерянно повторила это слово, и я не гордился этим, но мне понравилось, как она запнулась.

Я кивнул, как будто это было совсем не странно.

– Ладно, – сказала она, отступая назад. – Увидимся позже.

Она исчезла из виду, а я остался, задаваясь вопросом, что, чёрт возьми, я только что наделал.

Глава 8

Джун

Друзья. Мы собирались притворяться друзьями, что бы это ни значило. Вероятно, всё сведётся к взаимному притворству, потому что я и Такер не были созданы для дружбы. Мы пытались. Это продлилось всего две недели в нашем втором курсе, пока он не пригласил меня на осенний бал. После этого пути назад не было.

Мы были как огонь и бензин. Или спички и динамит. Или аэрозольный баллончик и зажигалка. Короче, любые две вещи, которые объединяются, чтобы создать огонь, а затем ещё больший огонь. Когда между двумя людьми такая химия, ничего, кроме отношений, просто не имеет смысла. Именно поэтому мне пришлось уйти внезапно ещё в колледже, потому что я знала: если бы мне пришлось сначала встретиться с ним, я бы не смогла уехать.

Если бы я тогда не уехала, я бы провела всю свою жизнь, задаваясь вопросом, превратимся ли мы с ним в моих родителей – школьных возлюбленных, которые никогда ни с кем больше не встречались и потеряли искру задолго до двадцатой годовщины свадьбы. Моя мама провела половину своего брака, задаваясь вопросом, осталась ли она с папой только потому, что другого опыта у неё не было, а потом в город заехал симпатичный мужчина, и она потеряла голову. Она даже не оглянулась назад.

Мой отец не стал бороться за неё.

Если бы я не пожила своей жизнью отдельно от отношений с Такером хотя бы какое-то время, как бы я могла знать, что у нас есть будущее? Что мы будем другими, чем мои родители? Как бы я могла понять, будет ли он бороться за меня, за нас, если у него никогда не было такого выбора?

И угадайте что? Когда я уехала в университет Риверсайда, Такер не стал бороться за меня. Поэтому, как бы сложно ни было сделать то, что я сделала, и как бы глупо я потом себя ни чувствовала из-за того, как я это сделала, это было важно. Это спасло нас от многих лет брака, который с самого начала был обречён на провал.

Он явно не видел это в таком свете, но я оказала ему услугу.

И вот теперь мы стоим на церковном пикнике в Аркадии Крик, разбившись на группы на лужайке под тенью белой досчатой церкви. Такер стоит за столом, раздавая пироги, а я мечтаю оказаться где угодно, только не здесь.

Энни, одна из кузин Такера и моя школьная подруга, подошла ко мне с раскинутыми руками.

– Слышала, ты вернулась!

– Привет, – сказала я, обняв её. – Я здесь почти неделю. Где ты была?

– Утренняя тошнота, – закатила она глаза. – Это кошмар.

– Поздравляю, – запела я. – Как ты успела дорасти до того, чтобы стать мамой?

– Пора бы уже, – засмеялась она. – Это нелегко, но оно того стоит.

Она коснулась живота, скрытого под свободной рубашкой.

– Где Леви?

Энни обвела взглядом толпу, пытаясь отыскать мужа.

– Без понятия. Где-то здесь.

Она снова повернулась ко мне, заправляя светлые пряди за уши. Я всегда завидовала её волосам – они такие лёгкие, волнистые, будто созданные для пляжа. И совершенно не похожи на мои, которые напоминают либо клочок сушильного фильтра, либо результат удара током.

Энни смотрела на меня, будто муравьи на бутерброд.

– Значит, ты вернулась насовсем?

Если бы мне давали шарик за каждый раз, когда кто-то задавал этот вопрос за последнюю неделю, я могла бы летать.

Её брови нахмурились.

– Судя по твоему выражению лица, видимо, нет.

Что там с моим лицом? Я попыталась сделать его нейтральным.

– Всего на два месяца. Я здесь, чтобы помочь папе восстановиться после операции.

– Удивительно, что мистер Бейкер это позволил.

– Не позволил. Я приехала без его согласия.

– Логично, – медленно кивнула она, её взгляд скользнул к столу, где мужчины раздавали пироги. – Говорят, всё напряжённо.

Она явно намекала на меня и Такера, учитывая направление её внимания.

– Такер согласился быть дружелюбным. Мы заключили перемирие, – я начала ковырять край чехла телефона. – Не уверена, что это сработает. Последние дни он был довольно злым.

Глаза Энни вспыхнули.

– Тогда давай проверим.

– Как?

– С пирогом.

Такер стоял за столом с пирогами в тени церкви, держал лопатку и смеялся над чем-то, что сказал Дасти. Миссис Миллер взяла кусок пирога и что-то говорила, привлекая его внимание. Он выглядел… счастливым. И я не хотела разрушать это.

Где-то в толпе, возможно, была его спутница. Если только он не соврал, чтобы зацепить меня.

– О, Боже. А что, если он просто придумал это? – пробормотала я. – Вдруг никакой девушки нет?

Но я по-прежнему не хотела к нему подходить. Особенно с его преданным охранником Дасти рядом. У меня было сильное ощущение, что он ещё не простил меня, особенно судя по его отсутствию улыбки, когда я прошла мимо.

– Думаю, это плохая идея, Энни.

– Глупости.

– Серьёзно. Мне даже пироги не нравятся.

Энни засмеялась, словно я сказала нечто нелепое.

– О, я тебя знаю, Джун. Никто просто так не перестаёт любить пироги. – Она взяла меня за руку, покачала головой, как будто сама мысль об этом была абсурдна, и потащила меня к столу с пирогами. – Ты съешь то, что он сегодня подаёт.

Я позволила ей тащить меня, потому что, честно говоря, я хотела пирог. Ну кто бы отказался? Я могла просто игнорировать Дасти в ответ. Наверное.

У стола уже не было очереди – большинство людей успели получить свои куски. Папа сидел в походном кресле на другой стороне лужайки и доедал свою тарелку – третью, если я правильно считала. Энни подвела меня прямо к столу, и я оказалась напротив Такера. Его взгляд следил за мной последние десять шагов, как будто он держал конец лассо и медленно подтягивал меня к себе.

Дело было не в том, что он хотел меня там видеть, а в том, что эта связь, это притяжение, не зависело от нас обоих.

– Добрый вечер, дамы, – сказал Дасти своим глубоким ковбойским голосом, напоминавшим голос Джона Уэйна в его лучшие годы. – Чем вас угостить?

Его глаза скользнули по мне мимоходом, чтобы затем тепло остановиться на Энни.

– Мне яблочный, Дасти, – сказала она. – Хотела вишнёвый, но, похоже, вы его уже разобрали.

– Разлетелся быстро, – извинился он.

– А тебе? – спросил меня Такер.

Я взглянула на разложенные на столе пироги, которые в этот момент будто сливались в одну расплывчатую картинку. Я чувствовала себя так некомфортно, что не могла даже сосредоточиться на выборе.

– Удиви меня.

Взгляд Такера задержался на мне всего секунду, прежде чем он отвёл глаза. Он потянулся к одному пирогу, но потом поменял его на другой. Я следила за его руками, как он брал нож для резки и отрезал кусок, чувствуя себя настоящим сталкером. Мысли невольно унесли меня назад, когда мы были на этом же осеннем пикнике церкви шесть лет назад. Тогда он тоже раздавал пироги, а я, наклонившись через стол, поцеловала его и попробовала тот пирог, который он ел.

Кисловато-сладкий, тёплый – именно тот вкус, который сейчас лежал передо мной на тарелке.

– Малиново-ежевичный, – произнёс он.

Я уставилась на тарелку, на липкий красный сироп, сочащийся из кусочка.

– Всё ещё твой любимый? – спросил он.

– Всё ещё мой любимый, – подтвердила я, поднимая взгляд и встречая его глаза.

Он смотрел на меня, и я не могла не думать: вспоминал ли он тот вечер, как я, или это была моя личная пытка?

Грейси Мэй влетела между мной и Энни, обняв нас обеих.

– Так здорово видеть всех вместе! – Она улыбнулась. – Как будто ничего не изменилось.

– Хотя многое изменилось, не так ли? – заметил Дасти, всё ещё избегая смотреть на меня.

– Ну да. Например, теперь мы намного старше, – уступила Энни. – Некоторые из нас даже растят малышей.

Такер улыбнулся ей.

– Ты хочешь сказать, что тебе не хочется устроить костёр или поплавать ночью, когда все мы так собираемся? – поддразнила Грейси Мэй, явно бросая вызов Дасти. Она что, флиртовала с ним?

По его сверкающим глазам было видно, что он ведётся.

– Я всё ещё могу переплыть тебя, если ты это имеешь в виду.

Грейси Мэй закатила глаза.

– Мы не устраивали этого уже три года, так что ты не можешь быть уверен.

– Я не полезу в эту грязную речную воду, – сказала Энни, скривившись. – Мне надо беречь этот маленького малыша.

Дасти сложил руки на груди и взглянул на Энни с насмешливым блеском в глазах.

– Ты и твой малыш можете болеть за нас с берега. Ты никогда особо не составляла конкуренцию.

Энни потянулась через стол, чтобы шлёпнуть его по руке.

– Если бы Леви был здесь, он бы защитил мою честь. Я бы сделала это сама, но я слишком устала. Честно говоря, даже помпоны не смогла бы поднять.

– Нам не нужны чирлидеры. Ты можешь быть нашим судьёй, – подмигнул ей Дасти.

– Подожди. – Такер покачал головой. – Мы же не собираемся это делать.

Дасти повернулся к нему.

– Почему нет? Боишься?

– Конечно, нет.

– Отлично, – Грейси Мэй потерла руки. – Значит, это случится. На закате. Вы знаете место. Победитель получает…

– То же, что всегда, – перебил её Дасти. – Гордость.

Я покачала головой.

– Вы сумасшедшие.

Грейси Мэй повернулась ко мне.

– Ты тоже пойдёшь. Разве тебе не хочется охладиться? Сейчас так жарко.

Честно говоря, хотелось. Но я не была уверена, что это то, что Такер имел в виду, соглашаясь на наше перемирие. Я посмотрела на него, но он избегал моего взгляда.

Он пожал плечами, как будто ему было всё равно.

– Я не могу. У меня ужин с Мэдди после этого.

– Приводи её с собой, – сказал Дасти, глядя на меня.

Похоже, свидание было реальным.

И, видимо, Дасти меня ненавидел.

Как бы то ни было, если Такер приведёт девушку, я точно не захочу там быть.

– Мне нужно отвезти папу домой.

– Тогда приходи на реку с купальником, – сказала Грейси Мэй, улыбаясь мне широкой улыбкой. – Будет весело.

Это было сомнительно. Повторение наших школьных развлечений, когда я сижу на таком шатком фундаменте с Такером, скорее всего, окажется противоположностью веселья. Больно. Неловко. Унизительно. Всё моё тело пульсировало от желания сбежать из этого разговора, от внимания Такера, от осуждения Дасти.

– Может быть, – пропела я.

Я взяла тарелку с малиново-ежевичным пирогом и захватила вилку из банки, поспешно отворачиваясь от стола, чтобы ускользнуть, прежде чем меня снова втянут в разговор. Я оглядела толпу в поисках знакомого лица. Кого-то, кто просто окажется на моей стороне и позволит мне спокойно поесть десерт.

Таких людей было немного. Папу окружили мистер Миллер и Генри Гейбл, оживлённо беседуя за пирогом, так что я не собиралась его отрывать.

Мой взгляд встретился с глазами Нелли, сидящей в одном из складных стульев на краю круга. Я сразу направилась к ней, сердце сжалось от радости при её виде. Мы разговаривали по телефону, но я ещё не видела её лично. Она выглядела такой же доброй и заботливой, как всегда.

Её волосы были коротко подстрижены в боб с чёлкой, очки в знакомой круглой черепаховой оправе. Она аккуратно отрезала кусочек яблочного пирога и отправила его в рот, пока я подходила.

– Это место занято? – спросила я.

Она покачала головой, и я села рядом, обняв её за плечи.

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. – Голос у неё больше не звучал заложенным, что было отличной новостью. – Спасибо, что подменяла меня в магазине. Это был просто простудный вирус, но энергии совсем не было.

– Всегда пожалуйста. Пока я здесь, я с радостью помогу. – Я откусила кусочек пирога, кисло-сладкий вкус наполнил меня воспоминаниями, которые я быстро отогнала. Сейчас было не время вспоминать, как я когда-то легко целовала Такера через стол. – Честно, Нелли, если что-то нужно, зови. Мне кажется, папа даже рад, что я выхожу из дома.

– Не принимай на свой счёт. Он привык к своей тишине.

Это правда.

– А где Ральф?

Её глаза мелькнули в мою сторону, затем вернулись к пирогу.

– Твой отец тебе не сказал?

Это не прозвучало хорошо.

– О чём?

– Видимо, нет. – Она тяжело выдохнула, словно готовилась к чему-то. – Мы развелись, Джуни.

– Что? – Я выпрямилась, опустив тарелку на колени. – Когда?

– Около года назад. Это было… нелегко. – Она натянула храбрую улыбку. – Но такая жизнь. Принимаешь удары, справляешься и идёшь дальше.

– О боже, Нелли. Почему ты мне не сказала?

– Думала, что твой отец расскажет.

– Он мне вообще ничего не рассказывает. Не знаю, пытается ли он защитить меня или весь город, но мы никогда не обсуждаем ничего, что связано с Аркадией Крик.

– Но я же не просто кто-то, – сказала Нелли.

– Именно поэтому это так странно.

Нелли была в моей жизни задолго до моего рождения. Она была моей псевдомамой. Первая, кто простил меня и написал мне письмо после того, как я ушла от всех. Это была Нелли. Я нервно рассмеялась и откусила кусочек пирога. Каждый кусочек отдавался болью, но я не могла перестать есть.

Это напоминало, как больно было смотреть на Такера, смеющегося с друзьями, которых я просто оставила. Но я всё равно не могла отвести от него глаз.

Когда-то я была центром его мира. Именно я заставляла его смеяться, именно меня он обнимал за плечи, именно меня он всегда хотел держать за руку. Такер всегда был тихим парнем. Сдержанным. Его слова всегда были значимыми, его внимание – глубоким и продуманным.

Когда мы были вместе, я чувствовала себя победительницей в лотерее. Он заставлял меня чувствовать себя принцессой, президентом, человеком, который может всё. Он был моей опорой в те два года, когда папа находился в глубокой депрессии. Когда я возвращалась домой с колледжа каждые выходные, а потом возвращалась на учёбу совершенно выжатой, словно энергия и жизнь вытекали из меня за эти визиты. Такер был тем, кто поддерживал меня, кто заставлял чувствовать, что я могу справиться.

Пока однажды я не поняла, что больше не могу продолжать.

– Извини, что я была такой отстранённой, – тихо сказала я.

Нелли сжала моё предплечье и тепло улыбнулась.

– Ты же знаешь, я не виню тебя за то, что ты не смогла справляться с отцом. Это были тяжёлые годы для него. Не знаю, говорил ли он тебе, но мне кажется, ему нужно было, чтобы ты уехала, чтобы он смог сам собраться.

Она была, наверное, единственной женщиной в мире, которая так думала, но даже эти слова наполнили мой пустой эмоциональный резервуар хотя бы каплей.

– Если бы ты продолжала приезжать каждые выходные и заботиться о нём, – мягко добавила она, её карие глаза горели серьёзностью, – Может быть, он так бы и не встал на ноги.

– Говорит женщина, которая всё это время заботилась о нём вместо меня.

Она цокнула языком.

– Я всего лишь его сотрудница, дорогая. Я люблю этот магазин, и у меня это не очень хорошо получается, но мы с твоим отцом вместе держим его на плаву.

– С учётом того, что ни ты, ни он не умеете организовывать пространство, просто чудо, что кто-то вообще может найти там нужное.

Нелли рассмеялась.

– Ты же знаешь, что с организацией у меня вообще никак. Это был конёк Ральфа.

– Когда в последний раз кто-нибудь из вас делал инвентаризацию?

Она отправила в рот кусочек пирога.

– Не могу ответить. У меня полный рот.

Я рассмеялась, подцепив кусочек корочки и положив его в рот. Может, я только что поняла, почему дела в магазине идут не так хорошо. Как он мог процветать, если у папы и Нелли не было ни амбиций, ни опыта? Магазин был навязан им, а не наоборот. Они просто делали всё, что могли.

– Может, если вам не нужно, чтобы я управляла кафе на этой неделе, я займусь инвентаризацией? Выясню, что вам нужно, может, организую книги.

– Тебе не стоит работать, пока ты здесь, Джуни Берд. Тебе нужно проводить время с отцом.

– И с тобой, – я слегка толкнула её плечом. – Ты сама сказала, что он любит тишину. Нам есть, о чём поговорить за эти пять лет, ведь ты явно оставляла многое за пределами своих рождественских открыток.

Слабый румянец выступил на её щеках.

– Я чуть не отправила открытку с фото себя в окружении котов, чтобы как-то объявить, что Ральф ушёл, но не знала, где найти всех этих котов.