Текст книги "Каменное сердце (СИ)"

Автор книги: Кейлет Рель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 40

Я подняла взгляд и увидела в ореоле танцующих языков пламени Кресса. Он выглядел как божество. Как моя приближающаяся смерть. Как единственный, кто мог быть достоин любви или ненависти. Его лицо словно выточили из куска мрамора.

Прекрасная статуя, холодная и равнодушная. В его черных глазах отражалась я: испуганная девчонка с волосами цвета высохшей крови, падающими на зелень рубахи.

Я судорожно вздохнула и прижалась к его теплому боку. Где-то вдалеке что-то крикнул Яков. Толпа засмеялась. Но все это было таким глупым, неважным в сравнении с разгневанным инквизитором.

– Ведьма, – шепнул он мне на ушко, задевая чувствительную мочку и щекоча дыханием. – Почему ты такая глупая?

– Инквизитор, – тихо ответила я. – Почему ты такой… козел?

Он усмехнулся и потянул меня к костру. Я заупрямилась, поняв, что он собирается делать.

– Ты ранен!

– Уже выздоровел. Твоими проклятиями…

– Ты в меня влюбишься, – пригрозила я. – Только прыгни через костер, и пламя любви сожжет тебя.

Из груди Кресса вырвался тихий смешок. Он лавировал между людьми, и все послушно уступали нам дорогу, робко улыбаясь.

– Сколько же ты выпила, что начала верить в подобные глупости? – притворно удивился Кресс.

– Три чарки! – возмутилась я. – И у меня ни в одном глазу. А тебе стоило бы подумать. Я – ведьма, помнишь? Я могу подговорить костер помочь мне очаровать тебя.

– Не глупи, Ада. Тарья. Плевать, в общем-то, как тебя зовут. Я ненавижу ведьм, и никакая магия не поможет тебе это изменить.

Он шел к костру со странной решимостью, будто собирался действительно доказывать мне, что в майских кострах не больше магии, чем в барвинке, которым он усыпал мою кровать.

– Кресс! – снова попыталась остановить его я. – Кресс, пожалуйста…

Он рывком притянул меня к себе. Его лицо напротив моего, близко-близко. Между нами лишь отблески пламени да тонкий запах развеявшегося по ветру дыма. Кресс положил обе руки мне на талию и склонился так, что теперь его лоб касался моего. Взгляд его черных глаз из равнодушного стал почти демоническим.

Я не могла заставить себя отойти или хотя бы разорвать контакт. Мы стояли в круге костров, вокруг нас прыгали и переговаривались люди, но все потеряло смысл, перестало быть важным, ярким. Остались только я, Кресс и его демонический взгляд.

– Ну и кто из нас боится, ведьма? – спокойно произнес он. – Если ты правда веришь в поверье, лучше тебе не прыгать. Твое бедное глупое сердечко не выдержит любви ко мне.

– Урод, – разозлилась я.

Очарование тут же спало. Я пихнула Кресса в грудь и кивнула в сторону костра.

– Мое сердце из камня. Оно не загорится вновь. И мне плевать на тебя. Я скорее съем свои ботинки, чем влюблюсь в такого, как ты.

– Видишь? – улыбнулся инквизитор. – Наши чувства всегда будут взаимно. Подхватывай юбки и прыгай. Иначе тот паренек попросту кинет нас обоих в костер.

Я оглянулась и заметила в толпе недовольное лицо Якова. Рядом с ним мелькнула макушка дочки старосты, Лики. Мне нужно было торопиться, чтобы претворить план в жизнь.

Я подхватила подол, задрав его чуть ли не до талии, и прыгнула в огонь. Кресс не отставал. Мне стало смешно. Подумать только, я прыгнула на костер по просьбе инквизитора! Мой зловещий смех заглушил треск поленьев в костре и одобрительные крики толпы.

Глава 41

– Спасибо, – сказала я Крессу, отряхивая юбку. – А теперь извини, у меня остались дела.

– Разоблачать зло и очаровывать мирных жителей деревни?

Инквизитор окинул меня оценивающим взглядом. Конечно, от него не укрылось, что я сменила наряд. Вместо привычной замарашки он видел перед собой молодую девушку в ярких вещах, сидящих по фигуре. Если бы не Ара, я бы пришла на праздник в скромном повседневном наряде. Наверное, стоило еще раз поблагодарить ее.

– Вроде того, – улыбнулась я и попыталась сбежать.

Кресс не дал мне уйти. Он взял меня под локоть и направился в толпу, не забыв подхватить для нас напитки со стола. У меня уже кружилась голова, но то был веселый алкогольный шум в мыслях, а не неприятное опьянение.

Я не возражала против медовухи. Ее сладкий вкус с нежным ароматом ягод и чабреца успокаивал. А уж какие пампушки раздавали на закуску! Объедение.

Кресс вывел меня к Гленне. Мы обменялись новостями. Я признала ее правоту по поводу темной ворожбы. А Гленна, краснея, указала в сторону кустов. Туда по ее словам ушли Лика и Яков.

– Быстрее! – велела я, кидаясь к кустам. – Мы их упустим!

Гленна покраснела как маков цвет, что-то неразборчиво прошептала и ускользнула прочь, в круг танцующих. Кресс догнал меня и остановил, снова ухватив за талию.

– Куда тебя несет, ведьма? – проворчал он. – Разве ты не знаешь, зачем парочки уходят с поляны?

– Справить нужду, – язвительно ответила я. – Иногда большую, иногда малую, но чаще всего это связано с молодостью и огнем в чреслах.

– Ты ужасна.

– Спасибо. Для тебя старалась. Так ты меня отпустишь, или мы и дальше будем обжиматься у кустов, как дураки?

Кресс повиновался, позволив мне нырнуть в темноту. Я кинулась к самым густым зарослям, надеясь отыскать в них пропавшую парочку.

Полянка уходила к реке, и кусты пируса служили отличным прикрытием для любителей уединиться. Чуть дальше росли ивы, но целующиеся парочки редко до них доходили. Молодость не любит ждать.

Я кралась в темноте, старательно пригибаясь, чтобы не привлечь чужого внимания. Ночью сложно было отыскать нужную парочку, поэтому я воспользовалась хитростью и высматривала скорее полупрозрачную паутинку заклинания на теле Якова, чем его золотую макушку.

Пару раз мне не повезло наткнуться на целующуюся молодежь. Приходилось отступать, смущенно краснея. Казалось, эта пытка никогда не закончится. Я почти отчаялась и остановилась у самой реки, изучая взглядом заросший берег.

Якова нигде не было видно. Я прошлась между ив в поисках следов, но мне так ничего и не удалось обнаружить. Гленна была права, сама я с этим не могла справиться. Мне не хватало ни опыта, ни знания местности. Должно быть, где-то рядом с поляной были излюбленные места парочек, о которых мне стоило узнать заранее.

Я с досадой уселась на берег и кинула парочку камешков в воду. Блинчики меня пускать не учили, да и высокий камыш у берега мешал нормально прицелиться. Я кидала булыжники в реку и пыталась понять, где мы просчитались.

Почему никто не заметил Лику на празднике? Может, стоило подсыпать слезу девы прямо в бочку?

Погрузившись в размышления, я даже не заметила, как ко мне подошел Кресс. Он сел рядом со мной на берег, подстелив куртку и жестов велев мне пересесть на нее. Я не возражала. От земли шел холод, а простудить все по женской части не хотелось.

– Что, ведьма, не получается причинять добро? – усмехнулся Кресс.

Меня осенило.

– Так это ты сделал?

Глава 42

У реки было тихо. На воде дрожала лунная дорожка. Вдалеке виднелись костры, которые будут гореть до самого утра, пока последним гулякам не надоест плясать, а музыканты не порвут все струны. Кресс сидел рядом со мной, облаченный в черное, как принято у членов ордена. Меж его бровей появилась морщинка. Единственная несовершенная линия на лице инквизитора.

– Ты это сделал, – повторила я, пораженная собственной догадкой. – Ты предупредил ведьму и околдованного парня, чтобы помешать мне! Поэтому я не смогла их найти.

Кресс продолжал смотреть на меня. Кажется, в его глазах мелькнуло разочарование. Однако он не торопился опровергать эту версию. Хмель запутал мои мысли, мешал взять эмоции под контроль. Я пихнула инквизитора в грудь, вымещая досаду.

– Урод! – прорычала я. – Можешь меня ненавидеть, мне плевать на это. Но зачем ты помешал помочь Гленне?

Кресс молчал. Он лишь смотрел на меня, даже не пытаясь отпихнуть мои ладошки.

– Лика приворожила этого идиота, – продолжила я. – Он как-то высасывает магию… Видимо, у нее в роду были ведьмы, и она наложила на него вечный голод. Яков будет таскаться за ней, пока оба не издохнут от магического истощения. Мне нужно было подсыпать им слезы девы, чтобы эта дрянь вылезла наружу. Как теперь прикажешь ловить дочку старосты? Мне вовек не расколдовать их!

– Ты правда думаешь, что я стал бы покрывать ведьму? – наконец подал голос Кресс.

– Она не совсем ведьма, – ответила я, дернув плечом. – Просто в ней чуть больше магии, чем в обычных людях. Она толком не умеет ей пользоваться. И не научится! Только вот вреда от этой Лики как от старой злобной карги, если не больше. Даром, что неумеха…

– Ты карга, – заметил Кресс. – А Лика человек?

– Да. Только я не совсем карга, а в Лике есть щепотка от ведьмы. Не бывает лишенных магии людей. Нет плохих и хороших. Отвыкай делить все на черное и белое.

Кресс покачал головой. Сорвав травинку, он принялся жевать сладкую белесую часть стебелька. Мы помолчали.

– Я никого не предупреждал, – сказал Кресс, выкидывая стебелек. – Просто тебе не хватает опыта в таких делах. Ты прошла мимо места, где эта парочка с комфортом устроилась.

Он поднялся на ноги и подал мне руку. Кажется, инквизитор предлагал мне поучаствовать в охоте на ведьму.

Я чувствовала себя странно. Мне нравилось идти туда не в гордом одиночестве. Это гарантировало безопасность, пусть и достаточно спорную. И все же Кресс был ужасным спутником для ведьмы. Выбрать его в компаньоны – все равно что отправиться в логово разбойников с полным кошелем монет.

Жизнь не предлагала альтернатив, поэтому я решила довольствоваться малым. Тем более, инквизитор казался удивительно спокойным и почти благодушным. Он даже не скидывал мою руку. Кресс вообще весь вечер позволял себя касаться, хоть обычно вел себя как капризный кот: ворчал и пытался сбежать подальше, чтобы его царственную шкурку не запачкали грязные ведьминские пальцы.

Мы обогнули очередную раскидистую иву, гладящую ветвями водную гладь запруды, и вышли к островку пышного орешника. Ветви деревьев образовывали кокон у самой земли. А за ним я заметила движение.

Кто-то томно простонал, заставив мои уши загореть от стыда и смущения. Я подавила трусливое желание сбежать из этой обители разврата для молодых и глупых и шагнула вперед. Из-под орешника ко мне потянулись первые робкие щупальца магии.

Глава 43

Кресс отпустил мою руку. Без него в темноте стало холоднее и неуютнее. Не успела я толком собраться с мыслями, как все уже было кончено. Кресс вытащил из зарослей орешника визжащую Лику и ругающегося на все лады Якова.

Я стояла напротив них, как дура, и хлопала ресницами. Кресс без тени смущения кивнул в мою сторону.

– Ну? Кто из них жертва, кто виновник? – спросил он. – Девчонка ведьма?

– Нет! – в сотый раз повторила я. – Просто у нее… А, неважно! Не надо выворачивать руки им обоим.

– Тарья, – подозрительно ласково обратился ко мне инквизитор. – Либо ты сейчас же что-то делаешь с ними, либо я их отпускаю. А тебя затаскиваю под этот самый куст орешника. И потом не жалуйся.

– Фи! Погоди, мне надо найти воду.

Кресс кивнул в сторону реки и насмешливо посмотрел на присмиревшую молодежь. Лика осознала, что сейчас будет происходить. Она дернулась напоследок, с тревогой посмотрела на Якова.

– Это ведьма! – воскликнула Лика. – Или ее племянница. Но они обе одинаковые, они колдуют, они опасны. Вы должны сжечь ее!

– Конечно, она ведьма, – благосклонно кивнул инквизитор. – И сейчас Тарья поможет мне вычислить остальных.

Я проворчала ругательство и принялась шарить в карманах на случай, если там все же есть фляжка. Но ничего подобного в юбке не завалялось. Кресс пришел ко мне на выручку, но в его взгляде было столько снисходительности, что хотелось удавиться.

Я высыпала в его фляжку слезы девы и протянула ее ребятам.

– Что там? – нервно спросила Лика.

– Настойка. Общеукрепляющая. Но в ней есть один ингредиент, который выявит злую ведьминскую натуру. Так что пей!

Лика не хотела первой делать глоток, поэтому фляжку у меня забрал Яков. Его паутинка тянулась ко мне, но спустя пару мгновений опала. Злая магия была нейтрализована ягодами ландыша. Я плохо видела в темноте, но мне показалось, взгляд Якова прояснился. Даже дышать стало легче.

Лика приняла фляжку и демонстративно сделала несколько глотков. Она чуть ли не кинула ею в меня. Кресс пристально посмотрел на обоих и неохотно отпустил их.

– Что-то не вижу реакции, – вздохнул он. – Ты ошиблась?

– Нет.

– Я все расскажу отцу, – объявила Лика.

Подхватив юбки, она кинулась обратно, к огням. Яков реагировал заторможенно, будто не до конца осознавал, что он здесь делает.

– Эй! – крикнула я ей вслед. – Не забудь сказать, где мы вас нашли!

Она споткнулась. Не оборачиваясь, Лика вернулась на поляну. Яков медленно переваривал произошедшее.

– Знаешь, а на празднике ты мне почти понравилась, – тихо произнес он. – А теперь я не понимаю, как вообще мог смотреть в твою сторону.

Яков тоже скрылся за деревьями. Мы остались с Крессом наедине. Он кивнул на фляжку.

– Пей, – велел инквизитор.

Я нервно усмехнулась. Это было как-то глупо и даже по-детски. Кресс ведь знал, что я становлюсь каргой. Да, он утверждал что-то про второй шанс, но почем инквизитору, хоть и воспитанному ведьмой, знать?

– Я состою из магии, – попыталась вразумить его я. – Из темной мстительной энергии. Без нее я умру.

Кресс улыбнулся. Он мягко обхватил рукой мой затылок и вырвал у меня из рук фляжку. Я почувствовала прикосновение холодного металла к губам и тонкий травяной запах.

– Пей, – велел он.

Глава 44

Когда-то мама делала для меня фиалковое вино. Она говорила, что это самый весенний напиток. Он согревал сердце и разжигал кровь. Фиалковое вино разливалось на языке пламенем, оставляя после себя приятный холодок.

Когда я сделала первый глоток разведенного слезами девы отвара, меня обожгло. Весь мир полыхнул яркими пятнами магии. Из легких вышибло воздух. Я согнулась пополам, с трудом удерживая отвар в себе. Как только меня немного отпустила, я сделала второй глоток.

Зачем?

Я и сама не знала. Кресс стоял рядом. Кажется, он что-то говорил, но я не слышала. Перед глазами расцветали пятна магии, почти ослепляя. Нутро горело. Не знаю, как мне удалось не выплюнуть отвар сразу. Возможно, просто взыграла гордость. Или вредность. Какая-то часть меня хотела, чтобы Кресс увидел мое стремительное старение и смерть. Ему пришлось бы тащить труп через всю деревню и договариваться со старостой о похоронах.

А мне уже стало бы все равно.

Однако отвар не сгубил меня, хотя что-то изменилось. После выжигающего сердце и душу огня пришла приятная прохлада. Это было сродни вхождению в реку жарким летним днем. Контраст между огнем и холодом порождал что-то близкое к наслаждению. Я нырнула в это чувство с головой, не вполне осознавая, что происходит.

Кресс поймал меня. Когда я пришла в себя, он уже мчался мимо костров, прижимая меня к груди. Я безвольной куклой замерла у него в руках, не в силах даже разомкнуть губ. На смену вспышкам магии пришла темная весенняя ночь. Она была глубокой, как омут дальних озер. Она была черной, как глаза Кресса. Мне нравилась эта ночь.

На небе сиял ровный кругляшок полной луны. Это значило, что сегодня ко мне придет зверь. Испуга не было, лишь легкое удивление, что все происходит так быстро. А я даже не успела вернуться домой, да и у Кресса по периметру не было никаких защитных заговоров. Зверь сможет зайти.

Я не хотела видеть его, но не могла помешать ему зайти. Мир рассыпался и ускользал от моего сознания. В блаженное забытье мне мешал погрузиться настойчивый голос инквизитора. Кресс звал меня, ругался, просил побыть с ним еще немного.

Я не хотела, но почему-то оставалась рядом. Внутри было ужасно пусто и хорошо. Я чувствовала лихорадочное биение сердца, но не могла понять, кому оно принадлежит.

Все закончилось прозаично. Кто-то совал мне в рот пальцы, а другой человек держал волосы на затылке. Из меня выходила черная желчь вперемешку с кровью. Тело сотрясалось от боли, но инквизитор не давал мне вывернуться. Он поил меня, вытирал лицо и продолжал пытку до тех пор, пока все не вышло.

Я снова оказалась у него на руках. Чья-то заботливая рука убрала мне налипшие на лоб волосы. Кажется, это была Гленна.

Меня вынесли из теплого дома в ночную прохладу. Вскоре мы выехали из Злейска в сторону Чащи. У меня не было сил, чтобы удержаться в седле, поэтому Кресс ехал со мной на лошади.

Он так крепко прижимал меня к своей груди, что я задыхалась. С трудом откинув голову, я заглянула в его глаза. Они были черными, как ночь, но мне казались ярче солнц.

– Ненавижу тебя, – прошептала я.

– Знаю, – лаконично ответил Кресс. – Береги силы, ведьма.

Глава 45

Для ведьмы потеря магии была равнозначна отказу важного органа. Мне сложно объяснить роль энергии в нашей жизни. Самой простой аналогией с потерей магии была потеря слуха. Или обоняния.

В принципе, можно выжить и так. Однако первое время приходится особенно тяжко. Ты просто не знаешь, как справляться без этого. Пока привыкнешь, уже сто раз успеешь попасть в нелепую ситуацию.

Без магии я лишилась привычного зрения. Когда Кресс занес меня в спальню, я с трудом отыскала кровать. Перед глазами стояла темная пелена. Я больше не чувствовала предметы и окружающий меня мир. Даже с лучиной я несколько раз споткнулась о ковер и чуть не промахнулась мимо кровати.

Инквизитор наблюдал за моими передвижениями, поджав губы. Он хотел сначала сам меня уложить, но я наорала на него, сказав, чтобы выбрал один путь. Он либо хочет меня угробить и поит слезами девы, либо пытается помочь и ухаживает, как за больной. Третьего не дано.

Кресс подчинился. Его молчаливое присутствие раздражало меня не меньше, чем аномальная забота.

– Тебе что-нибудь принести? – тихо спросил он, когда я наконец смогла улечься и укутаться в одеяло.

– Топор. Попробую отрубить себе голову. Твой подход к казни ведьм лишен всякой гуманности. На костре мучиться всего пару часов, а ты меня изводишь уже несколько дней. Будь добр, не продляй агонию.

– Может, воды?

Это пугало. Вместо привычного злого Кресса появился кто-то другой. Мне больше нравился прежний инквизитор: его было проще ненавидеть. Этот запутавшийся мужчина вызывал у меня боль. Непонятно, правда, головную или сердечную.

– Проваливай, – вяло отмахнулась я. – И помолись за мою душу. Авось, к утру издохну.

– Я не хотел, – произнес Кресс.

Он поджал губы и отвел взгляд. В комнате повисло неловкое молчание. Только лучина слабо потрескивала, да за окном шумел лес.

– Зачем ты вообще заставил меня выпить слезы девы? – прошептала я.

– Они являют истину. Выводят все зло на свет.

– И? Я и есть зло. В карге остается только темная магия, она единственное, что поддерживает во мне жизнь. Ты же знал.

– Да, – согласился Кресс. – Но ты не умерла. Тебе стало лучше!

Я хрипло рассмеялась. Горло все еще саднило от желчи.

– Это, по-твоему, лучше?

– Твои когти пропали, – упрямо произнес Кресс. – Ты вылечиваешься.

Я посмотрела на свои пальцы. Интересно, кто и когда стянул с них перчатки? Кресс не соврал, мои пальцы стали обычными. Девичьи руки и никаких когтей – все это за пару глотков слез девы.

– А что с волосами? – вяло уточнила я.

– Кажется, слегка посветлели. Похоже на обычный рыжий цвет.

Я отвернулась к стене. Хотелось хоть немного отдохнуть и прийти в себя. А уж завтра разберемся, что у меня с когтями и волосами. Я просто боялась радоваться сейчас, потому что утром разочарование может быть сильнее, чем мне дано выдержать. Кресс понял намек и прикрыл за собой дверь. Весь дом погрузился в молчание, только сосны скрипели за окном.

Сквозь сон я почувствовала, как прогибается кровать под чужим весом. Ко мне прильнул кто-то большой и горячий, пахнущий лесом и свободой. К запаху смолы примешивался тонкий аромат костра.

Я слишком устала, чтобы даже попытаться прогнать его. Даже без магии было понятно, кто пожаловал в гости.

Зверь аккуратно лизнул меня в щеку и лег на подушку. От его горячего тяжелого дыхания у меня пекло затылок. Я заворчала, и зверь перелег поудобнее.

– Нам все равно придется поговорить, – пророкотал он.

“Инквизитора на тебя нет”, – подумала я и уснула.

Глава 46

Утро началось с ощущения дикого жара в ногах. Я с трудом разлепила веки. Пятки пекло так, будто инквизиторы уже организовали подо мной костер. Я приподнялась на локтях и глянула вниз. Ночью одеяло сбилось, и с утра мои ноги оказались под палящим солнцем. Я подтянула колени к груди и осмотрела белоснежную кожу. Казалось, она немного покраснела. Вот только солнечных ожогов весной мне не хватало.

Вспомнив о событиях прошлого вечера, я осмотрела и руки. Черные когти пропали, но структура ногтя до сих пор оставалась измененной. Он стал более плотным и заостренным, хотя я не прикладывала никаких усилий к приданию ему такой формы.

Что бы не задумал инквизитор, это не работала. Я проверила и волосы: они остались почти такими же темными, как после превращения в каргу. Если и посветлели, то лишь на пару тонов. До моего естественного цветы было еще далеко.

Я немного разочарованно посмотрела в зеркальце. Из него на меня глядела все такая же странная девушка со слишком яркой внешностью, которая не могла встретиться у обычного человека. Колдовская зелень глаз смотрелась особенно неестественно.

– Ничего, – вздохнула я, подводя итог вчерашним событиям. – Я просто потратила куда-то всю магию и теперь вынуждена существовать с почти пустым резервом. Возможно, следующий заговор меня просто убьет. Но магия есть, иначе кровь застыла бы в моих венах.

– Тарья? – позвал меня из-за двери Кресс.

Не дожидаясь приглашения, инквизитор вошел и внимательно осмотрел комнату. Он сегодня был мрачнее обычного.

– Странно, – проговорил он. – У дома появились какие-то странные следы. Ты ночью не замечала ничего подозрительно?

– Нет, – фыркнула я. – Разве что сама перекинулась бурым медведем и отправилась плясать на лугах с полуночницами.

– Я серьезно.

– И я. Ведьмы часто бегают ночами голышом по лесам и полям. Разве ты не слышал об этом? – продолжила я. – Жаль. Такое представление пропустил. Ты хоть раз видел ведьму голой? Не на костре, а в постели, например. Или хотя бы женщину. Мы мало отличаемся, так что ты легко сможешь представить, в каком виде я вышла из дома.

– Волосатом? – уточнил Кресс. – Ты сказала, что обратилась в медведя.

– А еще я часто говорю, что ты дурак. Но это ты почему-то пропускаешь мимо ушей.

Я встала с кровати и побрела в сторону кухни, слегка пошатываясь. Надо будет затопить баню. Вчера я изрядно натанцевалась, потом еще и вынужденно прочищала желудок, но никто не соизволил меня переодеть. Стоило отмыть себя, а уж потом влезать в чистое. Еще я бы с удовольствием отыскала те перчатки Ары и постирала их. Они были не в пример удобнее старых.

Кресс шел за мной, бесшумный, будто тень. Как только ему удавалось ступать в сапогах по скрипучим половицам настолько тихо? Чтобы хоть немного разогнать гнетущее молчание, я попыталась завязать диалог.

– Когда вернется Ру?

– Не знаю. Он мне не отчитывается.

– Что планируешь делать сегодня?

– Проверю оружие. Кажется, у арбалета надо пополнить запас болтов.

– Прелестно, – прошипела я. – Как же хорошо ты живешь! Изо дня в день одно и то же. Тебе самому-то не надоело?

Кресс мягко улыбнулся мне, словно собирался сказать глупому ребенку какую-то очевидную истину, и заранее умилялся моему недоверию. Если бы инквизитор не был на порядок выше и сильнее меня, я бы непременно отходила его метлой. Для профилактики.

Очень уж у него лицо своеобразное. Вечно Кресс такой загадочный, снисходительный и довольный. Так и хочется заехать ему по самодовольной роже кирпичом.

Неужели он и правда меня настолько бесит? Раньше я никогда даже не думала о том, чтобы причинить вред другому человеку. Воистину инквизиция пробуждала во мне все низменное и неприглядное.

– Тарья, – серьезно сказал он. – Жизнь не праздничная ярмарка. Она полна опасностей и дурных новостей. Я забочусь о своем быте, чтобы выжить.

– А живешь ты когда? – спросила я. – Выходит, только и делаешь, что выживаешь?

Кресс вздохнул. Кажется, он уже отчаялся донести до меня свою идеологию, где ведьма могла стать простой человечкой и жить долго и счастливо с деревенским охотником.

– Хорошо, – согласился он, скрипнув зубами. – Я просто выживаю. А ты, ведьма, живешь?

– Жила. Пока мою семью не убили.

– Забавно, – усмехнулся инквизитор. – То же самое я мог бы сказать и о себе. Получается, не такие уж мы и разные?

– Только я не забыла, что такое жизнь, – заметила я. – У меня получилось бы ее вернуть себе, если бы ваша шайка не пожаловала.

– Отряд, – педантично поправил Кресс. – Мы не разбойники, а инквизиторы. Члены ордена.

Я лишь закатила глаза. Мы вышли к кухне, где в печи уже подоспевали пирожки. Похоже, инквизитор решил позаботиться о больной. Пирожок не компенсирует мне утерю магии, но все равно было приятно. Самую малость. Я уселась на лавку, намекая, что сегодня в роли подавальщика будет Кресс. Инквизитор не возражал. Подвязав фартук и взяв прихватки, он принялся организовывать для нас завтрак.

Когда еда лежала на тарелках, а в кружке дымился ароматный чай с сушенными ягодками, Кресс снова подал голос.

– Хорошо. Ты можешь показать мне, что такое жизнь. Может, я правда забываю о чем-то важном.

Глава 47

Кресс тащил огромную корзинку, полную самой разной снеди. Его рана окончательно зажила, и я больше не видела смысле в постоянном присмотре. В конце концов, он уже большой мальчик и вполне может сам позаботиться о своем здоровье. Поэтому я несла легку сумку с покрывалом и ножом для сбора трав, а Кресс тащил на себе все остальное.

Денек выдался по-летнему теплым. Солнце припекало вовсю, и в лесу стоял густой тяжелый аромат нагретой смолы и трав. Под веселое щебетание птиц мы добрались до самой реки, начало которой уходило в горы. По их склонам раскинулись альпийские луга, полные редчайших трав.

Я шла, пританцовывая. Инквизитор маршировал позади, зорким взглядом высматривая противника. К счастью, до сих пор Чаща выводила на нас только тонконогих косуль и наглых ворон.

Не представляю, как Кресс отреагировал бы даже на мирного жителя леса вроде лешего. Меня все еще вело после вчерашнего, а магия так и не вернулась. Если будет драка, я смогу лишь постоять в сторонке, подбадривая всех по очереди.

На большее инквизитор просто не мог рассчитывать. Не после того, что он сделал.

– Напомни, – произнес Кресс, – зачем мы туда идем?

– Насладиться свежим воздухом, поискать красивые цветы, сплести венок, – принялась перечислять я. – Ничего не забыла? Ах да, возможно, на тебя позарится русалка. Тогда в моей жизни на одну проблему станет меньше.

– Зато появится целый орден проблем посерьезнее, – напомнил он.

Я легкомысленно отмахнулась от этого замечания. Мы уже почти пришли к тому место, что я заприметила еще в прошлый раз. Его окружали крупные валуны, покрытые лишайником сверху и мхом у земли, и пестрые левкои. Цветы здесь росли куда мельче, чем в лесу и даже на лугу. В горах всегда было холоднее и ветреннее, поэтому даже самые стойкие растения вынуждены были склоняться к земле и ужимать свои стебельки и листики.

– Тут, – скомандовала я. – Ставь корзину вон на тот плоский камень. Это будет стол.

– Если пойдет дождь, нас смоет, – заметил Кресс и покосился на горный пик.

Над нами возвышался Южный Орленок, самый младший и беспокойный. Гору назвали так из-за гнездовья птиц на вершине. Они и сейчас парили в высоте: едва различимые точки над склонами.

– Значит, будем надеяться, что дождя не будет. Давай поищем что-нибудь интересное.

– Камни? – изогнул бровь инквизитор. – Помет животных?

– Или труп. Не помню, где зарыла последний скелет из своего шкафа. Попробуй отыскать. Мне нужен бокал, а подходящую черепушку найти сложно.

– Ты ужасна, ведьма, – вздохнул Кресс. – Как только тебя Гленна терпит?

Я не ответила, ускакав вверх по склону, где повсюду пестрели маленькие цветочки. Их нежный аромат пьянил. Я склонилась к зеленому ковру, вдыхая запах. Мое внимание привлек яркий золотистый цветок, которого здесь быть попросту не могло.

– Как ты забрался так высоко, малыш? – удивилась я.

Среди травы пряталась примула. Ее нежный бутон раскачивался на ветру, готовый вот-вот оторваться и улететь прочь маленьким зонтиком.

Я сорвала его и принесла Крессу. Инквизитор остался абсолютно равнодушен к хрупкой красоте цветка, и я попросту воткнула его ему в петлицу.

– Что это? – вздохнул Кресс. – Та самая радость жизни?

– Это примула, – гордо произнесла я. – Смотри, не потеряй.

– Почему?

– Потому что это ключ.

– К каменному сердцу карги? – улыбнулся инквизитор.

Я закатила глаза.

– Тебе вообще ни одной легенды не рассказывали? Это же примула. Каждый раз, когда кто-то теряет ключ, на земле вырастает этот цветок. Сорвавший его сможет проникнуть в чужой тайник. Но помни, обронив примулу однажды, ты никогда не найдешь этот ключ снова.

– Глупости.

– Ты ни разу не пробовал.

– Открывать цветком двери?

– Верить во что-то хорошее, – сказала я. – Волшебное.

Глава 48

– И какое же волшебство превращает цветы в ключи? – вздохнул Кресс, пристально рассматривая примулу.

Я уже была не рада, что вообще затеяла эту прогулку. Инквизитор ворчал, не давая мне расслабиться и насладиться природой.

– Милостивая Истле, – пробормотала я. – Ты не увидел проклятье, когда оно при тебе пыталось меня сожрать. Не хочу обидеть орден и его методы обучения инквизиции, но специалист по волшебству из тебя поистине паршивый.

– Сожрать? – весьма натурально изобразил шок Кресс.

– Придурок, – резюмировала я. – А о чем я тебе талдычу! Магический голод, щупальца к ауре, слабая магия… Этот Яков таскается за Ликой, потому что жрет ее. Как закончит высасывать ее ауру, пристроится к моей.

Лицо Кресса вытянулось. Он ухватил меня за локоть и рывком развернул к себе. Я оказалась прижата к крепкой мужской груди без возможности выбраться. Во мне даже магии не оставалось, чтобы проклясть наглеца. Тех крупиц, что были, едва хватало на поддержание жизни в окаменевшем сердце.

Я даже мир видела лишь частично. Раньше у меня получалось различать даже токи жизненной силы под одеждой других людей, при должном старании, конечно же. А сейчас Кресс стоял передо мной темным пятном, и я даже не могла проверить, что за энергия бурлит в нем.

– Жрет, – повторил мои слова инквизитор.

– Сам того не понимая, – осторожно добавила я. – Мы же вроде обсудили это…

– А потом он начнет жрать тебя, – продолжил логическую цепочку инквизитор.

Он не мигая смотрел на мое лицо, словно пытался понять, шучу я или просто несу чушь. Видимо, что-то такое проявилось у меня во взгляде. Кресс отступил на шаг. Затем, для верности, он и вовсе отошел в сторону.