Текст книги "Год перестройки (ЛП)"

Автор книги: Кейдж Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Слушай, звучит заманчиво, но мне нужно заниматься, а не болтать.

– И мне, – быстро уверил Джон. – В смысле, надо закончить подарок Марку на день рождения. И есть кофе. Зерно пришло буквально сегодня утром.

– Коварный соблазнитель. Тогда веди. Хотя сразу предупреждаю, что если кофе окажется таким же божественным, как и в прошлый раз, ты рискуешь никогда от меня не избавиться.

«Я не против», – подумал Джон и удивленно моргнул: как ему, оказывается, припекло одиночество. Собаку, что ли, завести?

– Ладно, дай только инструменты уберу. Машина на зеленой парковке.

Пока ехали, у Джона случилась минутка паники из-за того, что в кухне мог быть бардак. Кофе привезли как раз под конец завтрака. А посуду он помыл? Дома он специально первым делом прошел в кухню – да, все-таки помыл. Вообще, глупо о таком переживать: можно подумать, Райану не все равно.

Джон поставил телефон на зарядку и полез в шкафчик за кружками.

– На холодильнике висит меню «Доминос» и, по-моему, купон на большую пиццу по-чикагски. Я ем все, кроме оливок и ананаса.

– Грибы и пепперони?

– Идеально.

Пока Райан звонил и заказывал, Джон достал тарелки. Сегодня вечером на кухне было тепло и уютно. Он отыскал в ящике настоящие тканевые салфетки.

– Эй, – позвал Райан, прикрыв рукой трубку. – Я не знаю твоего адреса.

Джон выудил из стопки на буфете какой-то конверт, проверил на всякий случай и не глядя передал Райану. Тот звонко зачитал адрес оператору.

Джон залил молотые зерна горячей водой, и по кухне поплыл невероятный аромат.

– Обещали привезти через двадцать минут. – Райан подошел и нагнулся понюхать. – М-м, здорово!

Темные волосы коснулись щеки Джона, он вдохнул и уловил легкий запах – мужской с чем-то лимонно-травяным от шампуня. Внезапно накатило чувство дежавю: Джон уже стоял так раньше. Уже нюхал именно эту смесь насыщенного аромата кофе и запаха чистой кожи, цитрусов и трав. А потом Райан шагнул назад, и наваждение пропало.

Надо же, как бывает.

– И что у тебя за подарок?

– А?

– Тот, который ты делаешь для Марка.

– А, это. – Он пожал плечами. – Да ничего особенного.

– Покажи.

Джон сходил в мастерскую и вернулся с подарком. Из изогнутых корней проступали будущие контуры немного абстрактной фигурки бейсболиста – плечи развернуты, бита занесена над головой. Оставалось еще много чего доделать, но общая форма уже угадывалась.

Райан повернул фигурку в осторожных пальцах.

– Да-а, это вам не абы что. Напомни еще раз, сколько лет Марку?

– Будет пятнадцать.

– Уже достаточно взрослый, наверное, чтобы оценить. Это не реализм, но ты прямо передал само движение. Я почти слышу, как бита сейчас треснет по мячу. Смотришь и понимаешь, что бейсболист точно не промахнется.

Он осторожно поставил фигурку на стол.

– У тебя ведь есть причина, почему ты не зарабатываешь на жизнь, продавая такое за бешеные бабки, да?

– Не хочу.

Черт, тут себе-то попробуй объясни, не то что кому-то еще. Синтия совсем не возражала против такого источника дохода – может, он и поэтому не желал торговать тем, что сделано своими руками. Джон резко передернул плечами. Хватит об этом.

Райан явно улавливал, когда тему лучше закрыть, потому что просто улыбнулся:

– Уникальный ты человек. Который, ко всему прочему, варит отменный кофе и как раз собирался предложить мне большую чашку, когда я тебя отвлек.

– Именно. – Джон передал ему свою любимую огромную кружку. Райан сделал глоток с довольным видом.

– Твоя женщина дура, что тебя бросила, – вырвалось у него, и он тут же поморщился. – Извини. Ты не против, если я засяду за учебники, пока пиццу не привезли?

– Конечно.

Джон чувствовал себя не в своей тарелке. Самое время уединиться в мастерской. Он полностью погрузился в первичную шлифовку, когда раздался звонок в дверь.

Он не успел даже сполоснуть руки, а Райан уже появился на пороге.

– Пицца приехала, – сообщил он, с интересом оглядывая комнату. – Хорошо тут. Как-нибудь покажи мне остальной дом, а пока мой руки и пошли есть.

– Да, дорогая, – пробормотал Джон, когда Райан вернулся на кухню. Такое ощущение, что в животе лопались пузырьки, словно от шампанского. Ему явно пора ужинать.

Райан успел убрать учебники и накрыть на стол. Коробка с еще дымящейся пиццей лежала посередине на полотенце. Райан уселся и подцепил большой кусок, за которым потянулся расплавленный сыр.

– Вот один из плюсов жизни в маленьком городке.

– Что, «Доминос»? – Джон тоже сел и взял себе пиццы. – Не хочу тебя расстраивать, Рай, но «Доминос» есть и в мегаполисах.

– Да, но там пиццу никогда не доставят горячей. – Райан вгрызся в свой кусок и слизнул ниточку сыра с пальцев. – Ты вечно четвертый, или пятый, или десятый в списке, и ее привозят чуть теплой. Это уже не то.

– Ну, рад, что тебе нравится.

Пицца была хорошей, и все было хорошо. Джон подлил им кофе из термоса и отыскал в одном из шкафов начатую пачку «Ореос». Райан съел шесть штук. Темные волосы лезли ему в глаза, а на зубах при смехе виднелись черные крошки. Джон оставил его за столом с учебниками, а сам в дружеской тишине вымыл посуду.

К десяти вечера он почти закончил черновую шлифовку фигурки. Джон потянулся, разминая спину, и оглянулся, когда Райан стукнул по косяку.

– Эй, – сказал он с широкой улыбкой, – все, кажется, аминокислоты я запомнил намертво. Пора мне домой, пожалуй.

– Что, уже? – Джон бросил взгляд на часы. – Вроде не так поздно, и кофе у нас еще есть.

– Изыди, сатана. Если я выпью еще хоть глоток, то точно не усну. И в любом случае кофе у нас будет, только если ты его сваришь, потому что я мог совершенно случайно допить все из термоса. – Райан улыбнулся, словно мелкий сорванец.

– Ну и правильно сделал.

Джон вздохнул и отряхнул руки. Как ни странно, гостя провожать не хотелось, хотя они и провели почти весь вечер в разных комнатах. С Райаном дома становилось по-другому.

– Ладно, пойдем тогда. Я тебя подвезу.

– Да не надо, сам поймаю такси.

– Не глупи. – Он прошел через кухню и снял с крючка куртку. – Ты у нас тоже не миллионер.

О финансах они не разговаривали, и Джон не знал, сколько зарабатывают пожарные, но, судя по всему, в деньгах Райан не купался.

– Тогда я заплачу за бензин.

Джон уже замахнулся, чтобы отвесить ему легкий дружеский подзатыльник, но вместо этого быстро поддержал, когда Райан, уворачиваясь, перенес вес не на ту ногу. Всего лишь на секунду подхватил за локоть, не дав упасть, и сразу же отпустил и шагнул в сторону. Потому что тут и ежу понятно, что нога для парня была самой больной темой. Буквально.

– Да ты прямо соришь деньгами, – шутливо сказал он. – За две поездки на моей машине с тебя, наверное, полтора бакса. Я тебе за пиццу-то должен больше.

– А я тебе еще и за кофе.

– Тогда я тебя подвезу, и будем считать, что мы в расчете.

– Договорились.

Поездка прошла в уютном молчании. В какой-то момент Джон притормозил, чтобы показать самку оленя с подросшим олененком, стоящих под деревьями на краю леса. Они осторожно проехали мимо. К счастью, сегодня Бэмби не спешил на тот свет.

Райан направил его к бетонной многоэтажке, которая оказалась… типовой. Не ужасной, но просто зданием. Сносных размеров балконы. Довольно маленькие окна. Райан посмотрел вверх и вздохнул, Джон проследил за его взглядом.

Одна из квартир на третьем этаже светилась, как новогодняя елка. Балконные двери были открыты, и в проеме стояла и целовалась парочка.

– Джейсон и Мона?

– Нет, – сухо сказал Райан. – Но квартира наша. Похоже, они решили закатить вечеринку.

– Прекрасно.

– Ну… – Он открыл дверь и повернулся, чтобы выйти из машины. – По крайней мере, у меня есть полное право быть птицей обломинго. У нас в соглашении прописано, что никакого шума по будням после десяти. Прямо в условиях аренды.

– Тогда удачи. – В этот момент что-то подтолкнуло Джона удержать Райана за рукав. – Подожди секунду.

– Что? – повернулся тот.

«Как бы сказать, чтобы он правильно понял?»

– Ты говорил, что аренда помесячная. А не думал насчет того, чтобы переехать?

– Да сто раз уже. Но тогда придется опять искать квартиру, а у меня нет времени. К тому же новый сосед может оказаться еще похуже Джейсона.

Джон взглянул наверх.

– Как-то мне сложно представить. Просто я тут подумываю сдать одну из комнат.

Райан приподнял бровь, но уселся обратно и захлопнул дверь.

– Первый раз об этом слышу.

– Я еще не окончательно решил. Понимаешь, деньги бы не помешали, но… вдруг этот арендатор окажется кем-то вроде Джейсона? А у меня все-таки дети иногда приезжают и живут. Это должен быть человек, которого я бы не побоялся оставить с ними. И с которым будет приятно жить мне самому.

– И?

– И тебе нужна квартира, где ты сможешь спокойно заниматься, не рискуя запустить учебу и вылететь из колледжа, а мне нужны деньги. Мы друг с другом ладим. Ты не смеешься над моим хобби.

– Джон, поверь мне, никто не станет смеяться над твоими работами.

– Видишь? – Чем больше он думал, тем больше ему нравилась идея. – Ты старше обычных студентов. Двадцатидвухлетняя девушка для тебя чересчур инфантильна. Ты не слишком часто занимаешься сексом. Мне не надо опасаться, что вид моей двенадцатилетней дочери вызовет у тебя не те мысли.

– Да-а, вот это комплимент…

– Извини, я не очень хорошо выразился, – начал было оправдываться Джон, но понял, что Райан смеется.

– Так что скажешь?

– Серьезно?

– Ну да. Сколько ты отдаешь за свой угол в этом сарае?

– Пятьсот.

– Вот и пожалуйста – это сразу четверть моих выплат на содержание детей.

– Четверть?! – Райан уставился на него с изумлением. – Ты каждый месяц выкладываешь по две тысячи?

– Да. – Джону не удалось сдержать вздоха. – Хорошо еще, что после ее повторного замужества не надо теперь платить и алименты Синтии.

– Но это же идиотизм.

– Да нет. Когда мы разводились, она была домохозяйкой, а я – ландшафтным архитектором в большой фирме. Она возражала против того, чтобы я заваливал детей дорогими подарками, как такой папочка-Санта-Клаус, но мне не хотелось лишать их хороших вещей.

– И ты давал ей денег, чтобы дорогие подарки детям покупала она?

– Мы вместе приняли это решение. Так… – он запнулся на слове «справедливо». На самом деле, оно не было справедливым даже тогда. – Так лучше для детей.

– А сейчас? Ты ведь уже столько не зарабатываешь. Это ж двадцать четыре тысячи в год!

«А то я не знаю».

– Как-то выкручиваюсь. Но на подростков и правда много уходит. Я справляюсь, но арендная плата пришлась бы очень кстати.

Райан молча его изучал.

– Звучит слишком хорошо, – медленно протянул он. – Мне нравится твоя компания и друзей у меня сейчас маловато, но иногда совместный быт, наоборот, разрушает дружбу.

– Мне много не надо. – Джон кашлянул. – Ну, то есть со мной несложно ужиться.

Райан бросил взгляд на светопреставление в своей квартире.

– От такого предложения я не в силах отказаться, – признал он. – Точнее, когда, ты говоришь, можно въехать?

– Когда хочешь. – Джона накрыло ощущением, будто он выиграл в лотерею, внутри разливалось тепло и радость. Наконец-то в доме появится кто-то еще. Кто-то заполнит пустые комнаты, в которых должна была жить вся семья. – Как насчет этих выходных? Как раз соберешь вещи, а я помогу погрузить все в пикап. Только… надо ведь заранее известить хозяина, да? Ты же не хочешь оплачивать аренду сразу в двух местах.

Снаружи со стороны Райана что-то мелькнуло. Они оба проводили взглядами розовую тряпочку, которая медленно спланировала с балкона и приземлилась на траву. Лифчик. Его хозяйка определенно была… девушкой весомых достоинств. Райан вздохнул.

– Еще как хочу. Суббота в восемь утра. Приезжай. – Он выбрался из пикапа и захлопнул за собой дверь.

– Ладно. – Джон почувствовал, как губы сами расплываются в улыбке. – Удачи с биохимией.

– Не боись. – Райан постучал пальцами по виску. – Тут все уложилось намертво, даже это шапито наверху не пошатнет. До субботы?

– Да, увидимся.

Райан ненавидел переезды, но с помощником все прошло проще. А уж какое облегчение накатило при мысли, что бесконечная вечеринка Джейсона наконец-то останется позади. Он с радостью вскочил в шесть утра, пусть даже и в субботу, и демонстративно собрал остатки вещей.

На прощание сонный Джейсон что-то недовольно пробурчал о потере стереосистемы. Нет уж, перебьешься. Его сегодняшняя девушка заметила, что теперь она может въехать в освободившуюся комнату. Райан с удовольствием полюбовался на панику в глазах уже бывшего соседа.

И вот он наконец поднялся на верхний этаж дома Джона и с трудом удержался от глубокого вдоха. Все, вещи перенесли.

Не надо было так быстро отказываться от помощи Джона, но Райан заметил, как тот тихой сапой приподнимал коробки, чтобы взять себе самую тяжелую. И, конечно, собственная гордость заставила таскать их самому. Как глупо. Ему еще охрененно повезло, что не навернулся с лестницы. Он зашел в свою комнату и, бросив коробку на пол, бухнулся на кровать.

Джон, который до этого стоял и задумчиво смотрел в окно, повернулся.

– Последняя?

– Ага. Проведешь мне экскурсию по дому?

– Сейчас, дай минутку. – Он уселся на пол, вытянув длинные ноги. – Для тридцатилетнего мужика у тебя не слишком-то много вещей.

– Еще куча всего лежит в сарае у моего брата Дрю. Мне просто не хотелось платить за их перевозку. И потом, я вроде как начал тут новую жизнь, вот и решил не торопиться.

– Я только рад. Иначе пришлось бы поднимать это все сюда, а я уже старый больной человек и не выдержу такой нагрузки.

– Да ну, не вешай мне лапшу на уши. – Райан упал спиной на кровать. Чудесную мягкую кровать. – Ты в лучшей форме, чем я, а это тебе не абы что – я-то качался.

– Ну, возможно. В этом плане работа на свежем воздухе хорошо помогает. Когда я носил костюмы и торчал в офисе, то заметно так расплылся.

– Сложно даже представить.

– Меня в костюме или меня расплывшегося?

– И то, и другое.

Райан прикрыл глаза. По телосложению Джон напоминал сосну: высокий, гибкий, ни грамма лишнего жира. Поджарый, с хорошо развитыми округлыми бицепсами на руках – вот что значит работа с лопатой. Ну, и грудь у него тоже была довольно широкой.

– Может, возьмешь меня в свою бригаду помощником, чтоб я не тратил время, тягая гантели?

– Когда научишься отличать клен от дуба, может, и возьму.

– Да ладно, всего одна промашка. – Райан улыбнулся, не открывая глаз. В комнате стояла тишина, только доносился отдаленный гул машин с дороги. Никакого рэпа. Никаких страстных стонов дуэтом. – Блин, хорошо-то как.

– Ты точно не против жить в самой маленькой из спален?

Райан приоткрыл один глаз, повернул голову и посмотрел на Джона.

– Думаешь, я выставил бы ребенка из комнаты, чтобы освободить больше места для моего несуществующего барахла? Я вообще, по-твоему, кто?

Джон расплылся в теплой улыбке.

– Знаю я, кто ты. И, если что, остальная часть дома тоже в твоем распоряжении. В этой, как ее там, гостиной внизу есть стол, который никак не используется. Мне хватает кабинета и мастерской.

Райан прикусил губу.

– Да, в мастерской можно неплохо расположиться, надо там только прибраться немного.

– Э-э… – Джон сглотнул.

– Да шучу я, – рассмеялся Райан. – Ну что ты, Джон. Я и так уже получил отличную комнату и кучу свободного места за ту же цену, что и моя половина Дома удовольствий Джейсона. Все хорошо.

– А, ладно. Слава богу. – Джон поднялся и хлопнул Райана по ноге. По здоровой ноге, внимательный. – Пойдем. Проведу тебе обзорную экскурсию.

Дом оказался отличным. С кучей закутков, слуховых окон и чуланов странной формы. Пыльновато, но практически никакого беспорядка. Видно, что сюда приезжали погостить дети, но они явно не жили тут постоянно. В один из уголков – под самой крышей, с круглым окном и видом на задний двор, – куда можно было пролезть только пригнувшись, так и просилась гора подушек и табличка «взрослым вход воспрещен». Комнаты Марка и Тори носили отпечаток их хозяев, каждая со своими книгами и игрушками, но показались Райану слишком уж чистенькими. «И немного детскими», – подумал он, вертя в руках настольную лампу в форме самолета с комода Марка. Большинство пятнадцатилетних мальчишек перерастали такое уже несколькими годами ранее.

В итоге экскурсия закончилась на кухне, и они сели за деревянный стол.

– Это ведь ты сделал? – спросил Райан, проводя ладонью по блестящей поверхности.

– Да, – кивнул Джон. – Он маленький. Когда дети приезжают, я достаю обычный стол на четверых, но мне одному хватает и этого.

– Да и нам обоим хватит. Две тарелки, большая пицца… Что еще надо?

– Ну, да, наверное.

Райан склонил голову набок и присмотрелся повнимательней. Джон с самого утра ходил какой-то неразговорчивый. Может, он только сейчас осознал, что будет делить дом с другим человеком, и уже сожалел о своем предложении.

– Слушай, – осторожно начал Райан, – если тебе что-то не нравится, у меня ведь еще за месяц аренда квартиры оплачена.

– А? – Джон выпрямился. – Нет! С чего вдруг такие мысли?

– Ты какой-то невеселый сегодня.

– Просто… кажется, я наконец-то начинаю осознавать, что у меня никогда не будет всего этого. Ну, знаешь, обычной жизни с женой и детьми здесь, в доме. Да, с развода прошло уже четыре года, но, похоже, я до сих пор надеялся, что что-то изменится, что я еще смогу все вернуть. А теперь понимаю, что нет. И от этого как-то… чувствуешь себя свободнее, что ли, но и в то же время становится грустно.

– Прощаться тяжело.

– Ага.

Райан понимал, что не должен спрашивать, но уж очень хотелось знать. Из предыдущих разговоров у него сложилось другое впечатление.

– Ты до сих пор ее любишь?

– Кого, Синтию? – Джон покачал головой. – Нет, уже давно нет. Но любил нашу жизнь, детей. Мне нравилось, что я добытчик и папа. Дом полная чаша и тому подобное. А Синтия была самой красивой девчонкой в школе. Я поверить не мог, когда она согласилась стать моей девушкой: где она, а где я? Но она взяла все в свои руки. Мы поженились в восемнадцать, и тогда казалось, что мне все по плечу. Даже когда любовь уже отгорела, все равно было хорошо.

– Тогда что пошло не так?

Джон вздохнул.

– Жизнь? Сам толком не знаю. Я почему-то оказался не совсем тем, кто ей нужен. Она всегда хотела большего, стремилась к большему. Синтия – человек амбициозный, а я нет. Возьми хоть мою работу. После получения диплома мне пришло несколько разных предложений, и именно она выбирала, какое принять. Ей хотелось исполнять роль жены-помощницы, устраивать вечеринки, продвигать меня по карьерной лестнице. А я хотел возиться в земле. Когда нашу компанию перекупили, у меня была возможность перейти на управленческую должность с более высокой зарплатой, но я отказался. Наверное, тогда-то у нее и лопнуло терпение.

– А кем она работает?

– Работает? Так ведь дети, она всегда занималась детьми. Синтия отличная мать. Ее новый муж юрист, и она все время рассказывает, сколько всего делает для его карьеры.

«Вот пиявка», – подумал Райан. Его мама успевала и работать, и возиться с ними. Ей не требовалось самоутверждаться за счет карьеры отца. Но Райан не имел права озвучивать свое мнение по этому вопросу.

– Ну так что? – спросил он вместо этого. – Распишем домашние обязанности, составим график? Или посмотрим, как пойдет?

Джон ответил ему уже знакомой широкой и теплой улыбкой.

– Если обещаешь мыть посуду, живи здесь хоть всю жизнь.

Райан сам удивился, насколько ему понравилось, как это прозвучало.

========== Глава пятая ==========

Три недели спустя, вытирая кастрюлю из-под сваренных на ужин макарон, Райан размышлял о том, как легко они притерлись друг к другу. Ну ладно, иногда он не был таким аккуратным, как хотелось бы Джону – страдальческий вздох, с которым тот возвращал заблудшие чашки-тарелки на свои места, уже стал Райану хорошо знаком.

И Джон оказался чемпионом мира по торчанию под душем, из-за чего по вечерам вечно заканчивалась горячая вода. Райану пришлось буквально отвоевывать себе право мыться первым по пятницам после анатомички. Он просто не мог сидеть, пропитанный формалином, и ждать, пока Джон не наплещется.

Но в целом совместная жизнь шла даже лучше, чем он ожидал. Им нравилась похожая музыка, которую они включали для фона. Оба вставали рано, но ни один не был возмутительно бодр с утра пораньше. И тот, и другой покупали продукты для себя, но не заморачивались по поводу того, чей открытый пакет молока берут. К тому же Джон частенько подвозил Райана до кампуса, и теперь ему почти не приходилось тащиться на остановку и ждать автобуса. Спустя всего три недели Райан думал, что вполне себе нормально проживет так следующие три года.

В ванной наверху наконец-то выключили воду. Джон появился на пороге кухни, как раз когда Райан убирал последние вилки. Футболка облепила влажную кожу, а рыжие волосы после душа казались темно-каштановыми. Джон легко обошел Райана и достал из шкафа чистую кружку.

– Будешь со мной? – спросил он, на автомате взяв вторую.

– Не-а. – Райан вытащил из холодильника бутылку спрайта и разложил учебник на опустевшем столе. – Мне не так много надо повторить, и я хотел лечь спать пораньше. Так что никакого кофеина.

Джон наполнил свою кружку из термоса и поводил ею под носом у Райана.

– Но он же такой вку-усный.

– Сгинь, искуситель, – со смешком отмахнулся Райан.

– Ну, тебе же хуже. – Джон сделал большой глоток. – Пойду посижу за компьютером. Надо спланировать заказы саженцев на весну, так что не отключай сеть.

– Ага, понял.

К компьютерной безопасности Джон относился спустя рукава. Никакой защиты, старое ПО. Райан поставил ему программы получше, подключил к сетевому фильтру и приучил выключать комп, когда тот не используется. И счета за свет ниже, и никто не взломает тебя посреди ночи. Он пока не уговорил Джона на веб-камеру, но все еще впереди.

Райан с головой ушел в детали регуляции водно-солевого обмена в почках, когда из другой комнаты донеслись ругательства, произнесенные таким тоном, что он тут же вскочил и заглянул в кабинет.

– Что-то с компом? Помочь тебе?

– Нет. – Джон снова выругался и резко отъехал от стола.

– А что тогда?

– Синтия. Прислала мне письмо. Долбаное письмо, представляешь? Даже не позвонила.

– О чем?

Ответы приходилось буквально вытягивать клещами, но не потому, что Джон злился – на лице у него читалась скорее горечь.

– Помнишь, я тебе говорил, что у детей будет целая неделя выходных на День благодарения?

– Да, в следующем месяце. Они прилетят в субботу и останутся до вторника, а на сам праздник уедут домой. Мы это обсуждали.

– Только теперь уже не прилетят.

– Что? Почему?

Джон взъерошил волосы.

– Откуда я знаю? Она мне целый, мать его, список причин накатала. Сколько всего они там не хотят пропустить. А ко мне теперь только на Рождество.

«Вот тварь!»

Джон явно старался не говорить плохо о бывшей жене, но на Райана никто таких ограничений не накладывал. По крайней мере, на его мысли.

– А сам не хочешь к ним съездить? – предложил он.

– Что?

– В Лос-Анджелес. Если Синтия не отпускает детей сюда, поезжай ты. Навестишь их сам.

– Да ее удар хватит, если я попрошу встретиться с детьми на ее территории.

– А ты не спрашивай. Господи, Джон, ты ей каждый раз уступаешь. Просто приди прямо к ним домой и скажи, что на выходные забираешь детей к себе в гостиницу, чтобы наверстать все упущенное время. Как она тебе откажет?

– В следующий раз Синтия может не пустить их сюда.

– Так она уже не пускает. Слушай, я не пытаюсь лезть, куда не просят, но дети, наверное, уже думают, что на самом деле ты не хочешь их видеть.

– Что? – возмутился Джон. – Им прекрасно известно, что у Синтии есть билеты ко мне на любое время, когда она разрешит приехать.

– Думаешь? А известно ли? Откуда ты знаешь, что она им сказала?

Джон молча смотрел на Райана.

– Но… лететь туда… Когда на работе столько дел. И не знаю, хватит ли мне денег… тем более в праздники. Билеты наверняка уже раскупили.

– Ну и кто тут выдумывает отмазки?

Райан потеснил Джона и сел к компьютеру. Десять секунд, чтобы зайти на «Экспедию», и вот он уже просматривал информацию о рейсах.

– Вот, гляди. Вылет в пятницу в десять вечера. В половине двенадцатого будешь в Лос-Анджелесе, спасибо часовым поясам. Проведешь с детьми все выходные и большую часть понедельника. На соседние даты нормальных билетов не осталось, цены уже за тысячу, но если взять рейс в ночь на вторник, то перелет туда-обратно обойдется тебе всего в пятьсот долларов, да и на работе только день пропустишь.

– Не забудь номер в гостинице.

– Ну, смотри, три ночи – это еще четыреста. Пара обедов в кафешках. Тысяча на все про все. У тебя уже есть моя плата за первый месяц аренды. А что если я сделаю тебе заказ?

– Какой?

– Произведение искусства под видом полезного в хозяйстве предмета. Нет, послушай сначала. Трость, например. – Он улыбнулся от изумленного выражения на лице Джона. – Закрой рот, мухи залетят. Да, я эту палку терпеть не могу, но ты мог бы сделать что-то получше. Чтобы и мне падать не давала, и люди при виде ее думали бы: «Ух ты, круть». Барретт в подлиннике. Это покроет оставшиеся пятьсот баксов.

Джон медленно моргнул.

– Сделать-то я могу, у меня даже были кое-какие идеи, но пятьсот долларов…

Райан наклонился к нему и протянул руку.

– Своя комната на месяц и резная трость работы самого Джона Барретта – тысяча долларов. Выходные с детьми – бесценно.

На секунду ему показалось, что Джон все равно заартачится, но потом тот расплылся в улыбке и пожал протянутую ладонь, скрепляя уговор.

Джон встал у окна и уставился на задний двор. Он обожал конец октября. Кампус все еще пышно играл осенними красками, по утрам уже становилось прохладно, но в середине дня пока можно было ходить с коротким рукавом. Его бригада в поте лица убирала сухие листья, готовила к зиме клумбы с многолетниками и подрезала часть ветвей кустарников, чтобы те не сломались под весом снега. Но клумбы с осенними видами однолетников до сих пор буйно цвели.

Он даже с удовольствием сгребал опавшие листья у себя вокруг дома, хотя целыми днями занимался примерно тем же в кампусе. Так что сам не мог взять в толк, почему сегодня на душе скребли кошки.

Весь вчерашний день Джон провел во дворе, который теперь был полностью готов к зиме, если не считать листьев, которые еще не облетели. Он все обошел и пересмотрел свои планы по весенним посадкам. В этом году не получилось сделать и половины задуманного. Возможно, отсюда и взялась эта осенняя хандра – ощущение ускользающего времени. Причина, по которой тихое воскресенье казалось не спокойным, а грустным.

Райан поднял глаза, когда Джон вошел в кухню.

– Ты как раз вовремя. Не подашь мне с пола ту тыкву? Я ее положил, а теперь не могу толком нагнуться и поднять – все боюсь уронить.

– Конечно.

Джон ухватил большую тыкву за толстый черенок, склонившись, подсунул под низ ладонь, а затем кряхтя вскинул оранжевую громадину на стол.

– Господи, сколько весит этот монстр? Неудивительно, что ты ее не поднял.

– Скажи, здоровская? – Глаза Райана так и сияли. – Самую большую выбрал. Я чуть не убился, пока дотащил ее до дома.

– Да уж, надо думать. Так зачем нам тыква-гигант?

– Хеллоуин же, – ответил Райан, словно удивляясь, что Джон вообще спросил. – Надо украсить дом.

– Я обычно не делаю ничего такого на Хеллоуин.

«Если дети не приезжают».

Джону вспомнились прошлые Хеллоуины. Тори всегда хотела нарядиться во что-нибудь на редкость неожиданное, вроде сотового или стакана с молочным коктейлем, и он внезапно для себя превратился в костюмера. Молочный коктейль был его шедевром – с пузырьками из белых воздушных шаров, которые переливались через край, и с огромной соломинкой из эластичной трубки. В тот год он разрешил детям подольше походить по домам за сладостями, купаясь в комплиментах своему творению. Маркус обычно хотел чего-нибудь мрачного и зловещего и не возражал против покупных костюмов. Его не грызло это навязчивое желание отличаться от других.

Дети еще ходили за конфетами в последний год, когда они жили вместе.

Сейчас Марк и Тори, наверное, уже все это переросли. Ну, Марк-то точно. В любом случае в Лос-Анджелесе Хеллоуин будет уже другой. Никакого листопада, никакого холода, из-за которого родители заставляли детей надевать куртки поверх слишком открытых костюмов. Никакого запаха сжигаемых листьев.

Сегодня Тори и Марк наверняка пойдут на какую-то пафосную вечеринку с голливудскими спецэффектами. Скорее всего, предыдущие года им теперь кажутся сопливыми и скучными.

– Ну а я люблю Хеллоуин, – заявил Райан. – И сделаю фонарь и из этой тыквы, и из второй, если ты не хочешь.

– Из второй?

– Да. Купил ее еще вчера, но сегодня увидел вот эту красавицу и просто не смог пройти мимо. Я подумал, что тогда из другой что-то можешь сделать ты, но если тебе неинтересно, то возьмусь за обе. Только чур не ржать над моими потугами, мистер скульптор и резчик.

– Ржать не буду. – Джон с сомнением оглядел кухонный нож, которым вооружился Райан. – Хотя мне и не улыбается везти тебя в травмпункт. Ты этим собрался орудовать?

– А что? Он острый.

Райан вогнал нож в тыкву и принялся срезать верхушку. Джон поморщился.

– Погоди, у меня где-то был резак получше и небольшая ножовка. Сейчас принесу.

Он торопливо прошел в мастерскую и начал подыскивать что-то подходящее в своих инструментах. Парочка коротких и крепких ножей и еще один-два с зазубренным краем – это, пожалуй, самое то.

Когда Джон вернулся в кухню, Райан уже успел откромсать верх с черенком и в данный момент соскабливал в миску мякоть с семенами с отрезанной верхушки.

– Вот, попробуй этими. – Джон положил инструменты на стол и забрал у Райана большой кухонный нож. – Господи, боюсь представить, что когда-нибудь ты станешь хирургом.

– Это вряд ли, – весело отозвался Райан. – Хирурги слишком много стоят на ногах. Не подашь мне ложку?

Джон подал и остался рядом для подстраховки, пока Райан выскребал из тыквы склизкую мякоть.

Вместо этого стоило бы, конечно, заняться делами, которые вечно ждать не будут. Или резной тростью. Она должна получиться хорошей, пусть и не на пятьсот долларов – за такие деньги он, пожалуй, сделает Райану не одну, а целый комплект. Но все равно работа выходила интересная.

Хотя если уж браться за резьбу…

– А где вторая тыква? Принесу ее, по крайней мере.

– У задней двери.

Джон прошел через дом и вышел на заднюю веранду. Теплым октябрьским вечером двор окрасился в зеленый и золотой. В этом году детям не придется идти за конфетами в куртках. Солнце уже начинало садиться, но первые ходоки появятся через пару часов, не раньше.

Тыква лежала у стены рядом с дверью и тоже оказалась далеко не мелкой. Джон крякнул, подняв ее, и направился обратно в кухню.

– У тебя уже была такая большущая, и тебе все равно мало?