Текст книги "Год перестройки (ЛП)"

Автор книги: Кейдж Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

========== Глава первая ==========

Пока продолжение будет выходить раз в неделю по понедельникам насколько хватит запаса из сделанных глав.

Он почувствовал, что сейчас упадет. После стольких месяцев ощущение, когда связки отказывают, колено предательски подгибается и тебя валит на задницу, стало до боли знакомым. Только на этот раз они отказали, стоило ступить на каменную лестницу.

«Черт!»

Он попытался схватиться за перила, понял, что их нет и его ждет жесткое приземление. Ноги поехали вниз, хрустнул от удара о камень копчик, а потом с бетоном встретился затылок.

«Господи!»

На некоторое время мир состоял из одних вспышек света и звона в ушах, и ради того, чтобы все это прекратилось, он был готов умолять кого угодно, если б верил, что поможет.

В конце концов, немного проморгавшись, он обнаружил, что смотрит прямо в чьи-то обеспокоенные глаза. Обеспокоенные и очень красивые – серо-зеленые с золотистыми крапинками в обрамлении длинных темно-рыжих ресниц.

Прекрасно. Грохнулся прямо перед той высокой рыженькой красоткой из его группы. Которая с видными такими, кхм, прелестями.

«Молодец, Райан, ат-личное первое впечатление произвел».

Вот только зрение все еще приходило в норму, и на поверку в уголках красивых глаз уже пролегли тонкие морщинки от частых улыбок, а брови оказались густыми, и… ладно-ладно, ни в каком месте не высокая рыженькая красотка. Склонившемуся над ним загорелому мужчине с резкими чертами лица было, наверное, под сорок. Его губы двигались, и Райан сосредоточился, чтобы расслышать хоть что-то сквозь этот проклятый звон.

–…и я приведу кого-нибудь помочь, хорошо? – На плечо легла ладонь, не давая встать. – Не двигайся.

Когда лицо стало отдаляться, Райан рванулся и вцепился пальцами в ткань. Рукав.

– Подожди. Со мной все хорошо. Дай пару секунд. Я в норме.

Мужчина наклонился ближе.

– Непохоже, что ты в норме.

– Да просто ударился так, что аж в ушах звенит.

Причем практически буквально. Хотя звон уже начал стихать. Он попробовал сесть, но его вновь удержала на месте твердая рука.

– Лучше полежи, пока на тебя не взглянет доктор.

– Да ничего страшного не случилось.

Мало того что оставил дома трость, чтобы не начинать учебу в меде как «тот старый с палочкой», так теперь не хватало еще прославиться как тот самый, кого в первый же день увезли на скорой. Это всего лишь боль от ушиба.

И уж кто-кто, а он умел терпеть боль.

– Просто хочу сесть. Я осторожно.

– Ну ладно.

Рука соскользнула с его плеча, но тут же переместилась на спину, чтобы помочь подняться. Силы мужику было не занимать. Райан едва шевельнулся – и вот он уже сидит. И ух ты, как кружится мир. Он постарался не двигаться и ждал, пока отпустит.

– Видишь, я в порядке. Обойдемся без доктора.

Стоящий рядом на коленях мужчина ответил ироничной улыбкой.

– Их здесь полно. Пользуйся шансом.

«Чтобы свести слишком близкое знакомство со своими профессорами? Нет уж, спасибо».

– Да нет, не стоит. Сейчас еще пару минут посижу, и все. Ты не обязан тут со мной торчать.

– Я не против. – Мужчина пристроился на ступеньке, сцепил руки вокруг коленей и смотрел, не отводя взгляда.

– Я скоро встану.

По крайней мере, хочется верить. Потому что когда колено подгибалось так, как сейчас, временами после этого оно еще долго не могло работать. Райан осмотрелся. Они сидели у подножия лестницы, ведущей к заднему входу в Карлсон-холл, – место довольно укромное, огороженное кустами. Дверью, очевидно, редко пользовались. Ему показалось, что если пройти здесь и срезать угол по лужайке, то можно немного сократить дорогу до аудитории по физиологии, поберечь ногу. За что боролся, на то и напоролся.

Хорошо еще, что вокруг не собралась толпа зевак. Ничего, переживем, надо только подняться.

А потом идти. Блин.

Он встал на четвереньки и осторожно выпрямился, опираясь в основном на правую ногу. Сильная рука поддержала под локоть.

– Что у тебя с ногой? – Мужчина стоял близко и подпер бедром Райана, когда он пошатнулся. – Растяжение?

– Нет. Нет, что ты. – Он попытался рассмеяться. – У меня больное колено. Иногда оно подводит, и тогда нужно немного времени, чтобы прийти в норму. Я буду в порядке, спасибо. Можешь возвращаться к…

Лекциям? Работе? Для студента-медика мужчина выглядел слишком взрослым, но, судя по одежде, он все же не из обслуживающего персонала. А из его слов выходило, что и не доктор. Очень вольно подходивший к дресс-коду преподаватель?

Райан перенес вес на левую ногу и почувствовал, как подгибается колено. Значит, пока рано.

Мужчина до сих пор крепко держал его за локоть. Он склонился ниже, и что-то легонько коснулось затылка Райана.

– У тебя кровь идет. – Ему продемонстрировали вымазанные красным огрубевшие кончики пальцев.

– Вашу мать! – Райан бросил взгляд на часы. Десять минут, чтобы добраться до аудитории. – Я и так уже опаздываю.

Он пошатнулся и сделал шаг. Получилось не упасть, но не больше.

– У тебя нет трости или чего-то вроде?

– Оставил ее дома, – буркнул Райан.

Да, идиотское решение, но ведь в последнее время стало лучше. А косые взгляды и вопросы надоели до чертиков. Вот только он не учел, сколько придется ходить между аудиториями и как мало в колледже лифтов.

«И не забудь про свою глупую гордость, из-за которой ты дважды поднялся по лестнице только потому, что так делали остальные одногруппники».

– Так, – сказал мужчина. – Вот что. Постой здесь чуть-чуть. Можешь?

И пока Райан смотрел, потому что, да, в данный момент он только и мог, что стоять и смотреть, тот вернулся к лежащему на земле рюкзаку и достал оттуда – ничего себе номер! – короткую садовую пилу. В трех метрах от них шелестел листвой над газоном большой клен. Мужчина подошел к нему и даже глазом не моргнув принялся отпиливать ветку.

– Эй, – позвал Райан, – я не думаю, что…

Ветка упала на землю, а мужик ответил ему улыбкой.

Он подошел с веткой в руке, перевернул ее и упер толстым концом в бетон у ног Райана.

– Высотой где-то до запястья нормально будет?

– Э-э…

Сверкнуло лезвие, несколько коротких прицельных взмахов пилой, и часть с листьями и сучьями упала, оставив после себя толстую палку с довольно удобным изгибом вместо рукоятки. Чокнутый пиломаньяк протянул ему импровизированную трость.

– Держи.

– Спасибо, – на автомате сказал Райан. Он взял ее, оперся – да, так было и правда лучше.

Мужик вновь заулыбался.

– Ты не волнуйся, – весело пробасил он. – Полиция кампуса тебя не арестует. Я все равно собирался обрезать эту засохшую ветвь, считай, что до нее просто пораньше дошли руки. – Он протянул ладонь. – Джон Барретт. Главный смотритель территории.

И не чокнутый. Райан сам удивился, насколько его это обрадовало.

– Райан Уорд. Отделение медицины, первый курс.

Хватка у мужика была крепкая, ладонь сухая, шершавая и мозолистая.

– Отличный первый день, а? – заметил Барретт.

– Да вообще чудный.

– Подожди секунду. У меня кое-что есть для твоей головы.

Он отошел и начал копаться в рюкзаке, а вернулся с антибактериальной салфеткой в блестящей упаковке. Наверное, у Райана было озадаченное лицо, потому что Барретт улыбнулся:

– У меня есть дети, с ними быстро привыкаешь носить с собой салфетки. Да и самому иногда хочется все-таки оттереть с рук сосновую смолу.

– Спасибо.

Райан попытался неуклюже промокнуть затылок. Его спаситель какое-то время смотрел на все это, а потом со словами «дай сюда» забрал у Райана салфетку и встал у него за спиной. Он бережно тронул ранку. Райан прикрыл глаза, когда осторожные пальцы отвели в сторону прядь волос и коснулись кожи.

– Похоже, кровь почти остановилась, но синяк у тебя будет приличный. Точно уверен, что не хочешь показаться доктору? А вдруг это сотрясение?

– Да нет. – Райан разлепил веки и постарался улыбнуться. – Я в свое время не раз и не два прикладывался головой и знаю, на что похоже сотрясение. А это всего лишь… боль. Спасибо еще раз. Обработка ран вряд ли входит в твои обязанности.

– А я и люблю свою работу как раз за то, что сам расписываю себе обязанности. – Барретт затолкал испачканную салфетку обратно в упаковку и сунул ее в карман. – Поэтому, если ты правда собираешься идти на лекцию, я тебя, пожалуй, провожу, мало ли что.

Не то чтобы Райан мог его как-то остановить. Он сделал нерешительный шаг.

С тростью получилось. Приятного мало, конечно, и вечером ему все ой как аукнется, но сейчас он хотя бы мог ходить. Лекция по физиологии проводилась в Смит-холле. Уж туда он доковыляет.

У колледжа Бонавентур был красивый кампус. Дорожки от здания к зданию петляли между клумбами, засаженными яркими осенними цветами. На деревьях только появились первые намеки на желтые и красные листья. Тропинка, по которой они шли, была усыпана щебнем, а не вымощена брусчаткой, и по ее краям тянулись вкопанные в землю кирпичи, ярко контрастировавшие по цвету с камнем. Райан бы полюбовался получившимся эффектом, если б не приходилось, сцепив зубы, сосредотачиваться на том, чтобы переставлять одну ногу за другой.

Барретт шел рядом. Он был сантиметров на восемь выше Райана и стопроцентно сдерживал шаг, хотя казалось, будто идет в обычном темпе. Райан попробовал подыскать тему для разговора.

– Не волнуйся насчет крови, – выпалил он. – В смысле, моей у тебя на руках. Я недавно сдавал анализы, переносимых с кровью инфекций у меня нет. – Прозвучало как на лекции по гей-свиданиям… – То есть анализы делали для переливания крови и…

Опс, эту тему тоже не поднимаем.

– Я к тому, что руки, конечно, вымой, но не стоит волноваться.

А улыбка у его спасителя была замечательная – спокойная и открытая.

– Я и не волновался.

– И давно ты тут работаешь? Я к тому, что… кампус выглядит здорово.

Да что с ним такое? Разучился поддерживать разговор, когда приложился головой, что ли?

– Два года. И спасибо.

А вот и Смит-холл, слава тебе господи. И его сокурсники только начинали подниматься по лестнице. Райан повернулся и протянул руку:

– Еще раз спасибо.

– Не за что.

Он поправил рюкзак и чуть сильнее сжал рукоять трости. Три метра дорожки, семь широких ступенек и – спасибо, боженька! – перила. И последнее занятие этого длинного-предлинного дня. А у подножия лестницы стояла и улыбалась ему одногруппница – маленькая задорная блондиночка. Он направился в ее сторону самым ровным шагом, на который был способен.

Джон наблюдал, как Райан подошел к невысокой светловолосой девушке. Парень, конечно, кремень, ничего не скажешь. Ударился он будь здоров. Джон вспомнил мгновенно нахлынувший страх, когда увидел, как кто-то кубарем скатился с лестницы, и громкий звук, с которым его голова ударилась о твердый бетон. Одну паническую секунду Джон думал, что парень мертв. У него, видимо, железный череп, раз смог взять и сразу встать после такого-то падения.

Он был явно постарше большинства местных студентов. Где-то в районе тридцатника, скорее всего. Хотя из-за медицинского факультета в кампусе встречались не только студенты. Колледж Бонавентур не отличался размахом или престижем, и в нем, пожалуй, кто только не учился, это вам не Лига Плюща.

Сегодня среди давно знакомых лиц он видел и немало новых. Новый учебный год, выпускники ушли, первокурсники пришли. И хотя официально Джон никак не контактировал со студентами, многие из них со временем примелькались. Последние два года он старался сделать все, чтобы студентам хотелось больше времени проводить на свежем воздухе в его кампусе. Новые дорожки, новые скамейки, беседки, которые так и манили посидеть и пообниматься с кем-нибудь. Планов у Джона оставалось еще немало, но ему уже нравился вырисовывающийся результат. Его предшественник был суровым традиционалистом, известным в первую очередь своей привычкой орать на студентов, как только те делали хоть шаг на траву. Джону же хотелось, чтобы ребятам нравилось здесь находиться.

В кармане хрустнуло, и он направился в сторону ближайшей урны выбросить использованную салфетку. Как удачно, что она оказалась в рюкзаке. Хотя его улыбка потускнела, стоило вспомнить свое «у меня есть дети». Правильнее сказать: «У меня были дети». Синтия позвонила этим утром, чтобы опять перенести их приезд. Новый учебный год, сложно освоиться, слишком много стресса, чтобы сейчас срываться и куда-то ехать… Причин у нее нашлось миллион. А на самом деле ей просто не хотелось, чтобы дети проводили с ним время, а у него не хватало то денег, то сил постоянно сражаться за свои родительские права. Он сам им сегодня позвонит. Или завтра, когда сможет сдержаться и не показать свою злость и разочарование.

Он не видел детей уже два месяца, а они так быстро менялись. В июле его Тори приехала с накрашенными глазами! Не слишком умело накрашенными, но все равно. А кажется, еще вчера она лазила по деревьям, как заправская пацанка. Тот клен, с которого он сегодня спилил ветку, буквально прошлым летом считался у нее любимым.

Он резко помотал головой, чтобы прогнать такие настроения. Дети растут – это жизнь. Он все равно оставался их отцом, что бы там ни думал его претенциозность Брэндон Карлайл, новый муж Синтии. И что с того, что Джон сейчас главный по уходу за территорией, а не какой-то высокооплачиваемый юрист? Детям здесь было весело. А ему стоит закончить с тем кленом, пока кто-нибудь не попытался на него залезть и не обнаружил под собой другую засохшую ветку. Широким шагом Джон направился к дереву, чтобы от души пройтись острой пилой по твердой древесине.

Следующие несколько часов он работал пилой, граблями и, когда потребовалось выкорчевать вездесущую крушину, руками, прежде чем достаточно успокоился, чтобы ехать домой. Если как следует вымотаться в кампусе, то душ зовет сильнее, чем барная стойка.

Он задержался около входа в Смит-холл, когда закончились занятия у студентов. Так, на всякий случай. Его новый знакомый Райан смог спуститься по лестнице без приключений, а затем повернул в сторону автобусной остановки. Двигался он так себе, но заметно оживился, когда к нему подбежала и зашагала рядом та блондинка.

Чудеса тестостерона.

Бригада Джона разошлась по домам час назад. У него в подчинении работало пятеро парней, все иммигранты. Он надеялся, что легальные, но об этом пусть болит голова у администрации.

Джон же просто раздавал им задания и следил, чтобы они выполнялись. По правде говоря, парни вкалывали получше многих коренных американцев, с которыми ему довелось столкнуться за прошедшие годы. В данный момент в его мини-организации объединенных наций было все спокойно. С тех самых пор как ушел Мануэль. Убери из группы одного скандалиста, и оказывается, что остальные-то вполне себе хорошие ребята. Он был готов, что кто-то из них исчезнет так же внезапно, как в свое время и появился, но в данный момент ему хватало хороших рабочих рук, чтобы задуматься о серьезном штурме зарослей крушины. Джон начал обдумывать план кампании по пути к пикапу.

Внезапно в сумраке тополиной аллеи ему в глаза бросился огонек, похожий на пламя – от зажигалки, возможно. Он не замечал, чтобы этот уголок кампуса облюбовали курильщики, но новые студенты – новые предпочтения. Джон зашагал в ту сторону, чтобы сделать втык.

Он не был фанатичным блюстителем порядка. Запах сигаретного дыма хоть и раздражал, но каждому свои пороки. Бог свидетель, у него хватало и собственных. И он не стал бы делать замечание из-за пары косячков – травка все-таки вещь довольно невинная. Беспокоил только открытый огонь в том месте. Тополя в этом году начали опадать рано, и землю устилали сухие листья. Уж чего-чего, а пожара ему точно не надо.

Когда он приблизился к роще, пламя все мерцало. Значит, не зажигалка. Тихий голос напевно и с придыханием шептал что-то о лунной сфере. При виде его обладательницы он замер от удивления.

Джон не знал, как ее звали, но лицо ему примелькалось. Два года назад девушка приехала в колледж серой мышкой. Коричневатые волосы, коричневатые глаза, прыщи и ссутуленные плечи, которые буквально кричали: «Ударь меня!».

Она оказалась одной из тех, кто расцветал в колледже. Сейчас ее кожа была чистой и гладкой, волосы – длинными и заплетенными в косу.

Но она же всегда выглядела даже слишком серьезной. Работала в лаборатории у одного из профессоров с медицинского, помогала ему в каком-то исследовании. Иногда по вечерам он видел, как она уходила с работы и при этом всегда быстрым шагом направлялась к общежитиям по хорошо освещенным дорожкам. И до сих пор ни разу не бродила по территории, тем паче с зажженной свечой.

– Простите, мисс, – осторожно сказал Джон, не подходя близко, чтобы она, не дай бог, не выронила свечу от неожиданности. Девушка медленно развернулась, ее глаза сияли в мерцающем пламени.

– Вы знаете, что деревья живые? – спросила она с улыбкой.

– Э-э, да, так и есть.

«Это что за номер?»

– Нас окружает его дыхание. Его голос, нам надо только понять.

Та-ак, ясно. Он пододвинулся ближе.

– Как тебя зовут?

– Элис. Я Элис. И все вокруг в каком-то смысле тоже Элис. – Вновь улыбнувшись, она широким жестом обвела окружающие их деревья, отчего пламя заплясало, а со свечи закапал воск. Одна из капель попала Элис на руку, но та даже не заметила. – Разве не замечательно?

– Послушай, Элис. – Джон говорил мягко. – Мне кажется, свечу лучше задуть. Здесь несколько суховато для огня.

– Правда? – Она наклонилась и подула на пламя. Оно погасло, оставив после себя красноватый огонек на кончике фитиля. – Ох, так тоже изумительно! – На ее лице читался восторг и безмятежность.

Интересно, чем это она так? И где бы раздобыть такого же.

– Пойдем, Элис, – сказал Джон, протянув руку. – По-моему, тебе пора вернуться к себе в комнату. Наверняка там тоже изумительно.

– Она не поет как лес.

Тем не менее Элис послушно подошла и вложила в его ладонь свою. Джон успел провести пальцем по ее запястью – пульс бился четко, ровно и медленно. Кожа девушки была прохладной, ни пота, ни жара. И от нее не пахло алкоголем или травкой.

– Пойдем.

Джон начал с осторожностью подниматься по склону. Нет уж, в таком состоянии он ее шататься по кампусу не пустит. Колледж у них, может, и маленький, и на его территории, наверное, безопаснее, чем у многих других, но если сейчас ее пригласит к себе какой-нибудь мужик, она наверняка тоже решит, что это изумительно. По крайней мере, до утра.

– В каком ты общежитии живешь, Элис?

– В том, где льется наземь лунный свет. Где растут каштаны.

Насколько он знал, каштанов в кампусе не росло. Конские каштаны – еще да. Возможно, это такая поэтическая вольность. Джон зашагал в сторону общежитий для студентов в надежде, что, когда они подойдут поближе, Элис даст ему какую-то подсказку.

Они прошли мимо первой многоэтажки – общаги для первокурсников. Потом миновали второе здание для студентов, которые вернутся в колледж в следующем семестре. Он уже начал придумывать альтернативный план, когда Элис вдруг свернула на дорожку к Кларенс-холлу.

– Моя остановка, – звонко сказала она. – Прощай, прекрасный принц. Светильник ночи сгорел дотла.

Она отпустила его руку и с серьезным видом протянула оплывшую свечу.

– Эм-м, – раздался голос позади Джона.

Он резко повернулся и оказался лицом к лицу с язвительно ухмыляющейся рыжеволосой девушкой.

– О, как удачно, – поспешно произнес Джон, чтобы не дать ей времени засомневаться. – Вы здесь живете? Потому что эта студентка тоже. Ну, во всяком случае, она так думает. Гуляла по кампусу со свечой, когда я на нее наткнулся. Не знаю, под чем она, но лучше бы ей быть в своей комнате. Вы ее не проводите?

Та скривилась, но потом пожала плечами.

– Ладно, давайте. Я ее вижу периодически, она с третьего этажа. – С этими словами рыжая подошла к входной двери и провела картой по считывателю. Щелкнул замок, и она потянула на себя дверь. – Ну, пошли тогда.

– Иди спать, – осторожно подтолкнул Джон Элис.

Та посмотрела на него.

– Если на небе луна, значит завтра обязательно наступит.

– Не знаю, чем ты сегодня так, но, кажется, на тебя оно чересчур сильно действует, – сказал Джон. – Я бы не стал повторять. Давай, иди.

Элис ответила ему еще одной сияющей улыбкой, послушно развернулась и проследовала внутрь за рыжей. Когда за ними закрылась дверь, Джон с облегчением выдохнул. Конечно, при желании Элис могла тут же уйти вновь, но ее провожатая, похоже, в таком случае церемониться бы не стала.

Раз уж на то пошло, ночь действительно выдалась изумительная. Прохладный воздух приятно освежал. На небе сияла луна, и даже вдали от фонарей и огней окон еще можно было разглядеть цветочные клумбы и покачивающиеся колоски мятликов. Его деревья и кустарники казались массивнее, а их очертания мягче, чем при солнечном свете. Может, Элис и права. Завтра обязательно наступит. Джон отправился домой.

========== Глава вторая ==========

Пару недель спустя Райан с трудом добрел по коридору до своей квартиры и сунул ключ в замочную скважину. Лабораторная по анатомии продлилась куда дольше обычного. Ей-богу, он точно чокнется от своей напарницы на препарированиях. Может, конечно, лучше уж работать слишком медленно, чем слишком неаккуратно, но если Кейтлин еще хоть раз пожалуется, что в книжках все выглядит по-другому, он этой книжкой настучит ей по лбу. В жизни все не как в книгах. В жизни не будет красиво и чистенько, зато каждый раз по-разному и интересно.

И шумно. Он вошел в прихожую и вздохнул. Вначале казалось, что он все отлично придумал: снимать квартиру на пару со второкурсником с меда – тем, кто здесь уже освоился и мог бы послужить местным гидом для парня, чьи студенческие годы закончились десять лет назад. Райан и правда уже слишком стар для общаг. Они встретились с Джейсоном за чашкой кофе, обговорили, что каждый хочет от соседа, и подписали договор аренды.

Такой хороший был план… Вот только он не учел, что Джейсон окажется первостатейным бабником.

И достаточно красивым, чтобы иметь немалый успех. За две недели с начала занятий в квартире перебывало не меньше шести разных девчонок Джейсона. Хорошо хоть, что Райан не делил с ним на двоих спальню, но все равно действовало на нервы, когда рано утром, собираясь на занятия, в ванной он натыкался на полуголую женщину. Особенно если полуголая женщина была не его.

И Джейсон любил громкий секс. Райан не считал себя ханжой, но у него с трудом получалось заниматься под ритм «да, да, сильнее, вставь мне», который, казалось, не прекращался часами.

Сегодняшняя мадам уже стонала и взвизгивала за закрытой дверью комнаты Джейсона. Они пока не дошли до устных команд, но, похоже, Джейсон над этим работал. Райан ругнулся себе под нос. Кровать так и манила, он мог бы растянуться на ней и повторить кровеносные сосуды стопы. Если б не «о, Джейсон, о-о, Джейсон, да, Джейсон!».

Он сунул ключи обратно в карман, схватил стоящую в углу проклятую трость и отправился на улицу. Анатомию можно поучить где-нибудь еще. Скажем, за едой и бутылкой пива. А то и двумя бутылками пива.

Городские улицы начинались за колледжем, который стоял на самой окраине. За эту пару недель Райан успел в выходные найти несколько баров. Два ближайших к кампусу, естественно, облюбовали студенты. В них музыка была плохой и громкой, посетители – молодыми и пьяными, а еда в основном жаренной во фритюре. Бар под названием «У Слая» на первый взгляд выглядел неплохо, но на деле оказался пристанищем для старперов – Райану не хватало минимум пары десятков лет, чтобы почувствовать себя там своим. В прошлый раз он решил, что следующим опробует «Медную кружку».

В «Медной кружке» было несколько темновато, зато музыка вселяла надежду. Тут, по крайней мере, крутили песни с ритмом и словами, но и не из репертуара рока шестидесятых. В конце зала располагалась короткая барная стойка с латунной подставкой для ног, но основную часть помещения занимали небольшие столики.

Райан подошел к бару, заказал себе пиво и с бутылкой в руке отправился на поиски подходящего уголка для учебы. К несчастью, он оказался не единственным, кто решил выбраться из дома вечером в четверг – свободных столиков не находилось. Он уже двинулся обратно к бару, когда позади раздался смутно знакомый голос:

– Эй, Райан, присаживайся здесь, если хочешь.

Он заозирался. Лицо узнал тут же: твердый подбородок, впалые щеки, крупноватый нос. Тот самый его спаситель. Но имя в памяти не всплывало, хоть ты тресни. Ладно, чего уж там. Райан протянул руку.

– Хэй, спасибо еще раз. Ты меня уже дважды выручаешь.

– На этот раз и ты меня тоже, – ответил тот низким голосом. – Ненавижу пить в одиночестве.

– Я тоже.

Райан осторожно уселся на стул и пристроил рядом трость. Хлебнул пива. Когда же он в последний раз пил в компании? Уже и не вспомнишь. До того, как все случилось, во всяком случае. Он сделал еще один неспешный глоток.

– Как занятия? Семь шкур с вас дерут?

– Пока нет.

Нагрузка была большая, но вполне терпимая. Ему просто нужно перестроиться из режима работы в режим учебы, а учился он последний раз много лет назад.

– А голова как?

Райан пожал плечами.

– Нормально. Папа всегда повторяет, что у меня чугунная башка. Иногда это даже плюс.

– Да, мой отец эту фразочку тоже любил. – Его спаситель поднял стакан, и Райан увидел, что тот пьет виски. – Это что-то отцовское, наверное. Хотя я сыну никогда такого не говорил.

– У тебя есть сын?

Сам Райан с девушками не заходил дальше ни к чему не обязывающих свиданий, и единственное, о чем теперь начинал жалеть, что нет серьезных отношений – нет и детей. И шансов на детей. У его брата Дрю уже было двое пацанов, там, в Калифорнии.

– Да, сын. Четырнадцать лет. И дочка, Тори, ей двенадцать.

– Хорошо тебе.

Мужчина отпил виски и заполировал глотком пива из кружки.

– Было бы лучше, если б они жили не за тысячи миль отсюда. И если бы все-таки приехали ко мне в ближайшие лет десять.

Райан понял, что собеседник уже немного захмелел.

– А ты в разводе, значит?

– Ага. – Тот развалился на стуле и вытянул ноги – худые и длинные в потертых черных джинсах и ковбойских сапогах. – Давай поговорим о чем-нибудь более приятном. Бубонной чуме, например.

Райан рассмеялся.

– Yersinia pestis. Между прочим, она до сих пор существует в популяции сусликов на юго-западе страны. Периодически заражает кошек и время от времени людей. Да здравствуют современные антибиотики.

– Ты что, серьезно? – Его спаситель даже выпрямился от изумления.

– Серьезно. Я про такие вещи читал для собеседования при поступлении. Чума и правда еще существует. Просто сейчас, с антибиотиками, бактериальные инфекции уже не так страшны. Нас теперь валят с ног вирусы: грипп, СПИД и тому подобное.

– Так, все. Хватит с меня оптимизма на сегодня.

– Прости. – Райану нравилось говорить с кем-то, для кого девяностые не были преданиями старины глубокой. Черт, да ему в принципе нравилось говорить хоть с кем-то. – Расскажи тогда о своей работе. Что вообще делают смотрители территории?

– Ну, официально моя должность называется инженер по благоустройству ландшафта, – протянул тот. – Но на самом деле это то же самое, что и смотритель, только пафоса больше, а зарплата меньше. Фактически я слежу, чтобы территория кампуса была чистой, аккуратной и приятной с эстетической точки зрения. К счастью, мой предшественник проработал на этой должности тридцать лет, и при этом с обязанностями он справлялся плохо и ничего не поменял. Так что без дела еще долго сидеть не придется. Я напускал комитету по найму пыли в глаза, они впечатлились моим послужным списком и дали мне бюджет и практически полную свободу действий. В целом, вполне себе неплохо.

Райану хотелось порасспрашивать про этот послужной список. Мало кто из знакомых ему садовников употреблял слова вроде «с эстетической точки зрения». С другой стороны, да сколько он знал тех садовников?

– Они собрали комитет, чтобы нанять смотрителя?

– Что удивляешься? Это же колледж. Они соберут комитет, чтобы решить, в какой день праздновать Рождество.

– О, знакомо, встречал таких, – хохотнул Райан.

– К тому же эти страдают некоторым комплексом неполноценности, потому что хотят быть университетом Лиги Плюща, да только им не хватает ни преподавателей, ни территории, ни репутации. Единственная программа профессиональной подготовки здесь на медицинском факультете. Так что колледж слишком активно восполняет свои недостатки за счет всего, что можно. Руководство решило, что раз у них есть триста акров земли, значит, они сделают на ней образцово-показательный кампус. Я не возражаю.

– Триста акров? И за всеми следишь ты?

– Нет, слава богу. Во всяком случае, пока. – Мимо них прошла официантка, и собеседник Райана показал пальцем на свой бокал из-под виски. – Еще по одному и того, и другого, прекрасная леди.

– Принесу через минутку, Джон.

Джон. Джон. Райан запомнил имя.

– Ты правда хочешь еще выпить?

– Не то слово. – Тот покрутил пустой бокал в пальцах, разглядывая его. – Мне позвонила моя милая жена. Синтия. Ты знаком с Синтией?

– Не имел удовольствия?..

– Конечно, нет. Потому что она тоже живет за тысячи миль отсюда. И уже не такая милая, как раньше. – Джон засунул купюру в карман официантке и глотнул виски. – Сама она здесь уже не бывает, но дети приезжают. По крайней мере, приезжали. Но, если верить Синтии, они опять слишком заняты и не доберутся до меня не только в эти выходные, но и вообще в этом месяце. И в следующем. Она сможет вписать меня в ноябрьский график. Возможно. – Он отхлебнул пива.

– Блин, жестко.

Иметь детей, но не видеть их – это еще хуже, чем совсем не иметь. Его собственные племянники были сорванцами, каких поискать, и он по ним очень скучал.

– Опека у нее, как и право решать. Билеты я им купил по самому дорогому тарифу, так что она может изменить даты. Опять.

– М-м.

Широкая ладонь Джона легла на запястье Райана.

– Извини, друг, я не собирался вываливать на тебя свои проблемы. Ты хоть и не кривишься, но все равно не обязан выслушивать чужое нытье. – Он выпустил руку и один за другим осушил и бокал с виски, и кружку с пивом. – Из меня сегодня неважная компания, лучше ты сиди, а я уже пойду.

Райан смотрел, как тот встает из-за стола. На ногах он держался на удивление твердо, а ведь столько выпил. Джон начал пробираться между столиками в сторону выхода, а потом его рука нырнула в задний карман джинсов и выудила оттуда ключи от машины. Райан застонал. Не-не-не, как ты прямо ни иди, но в таком состоянии за руль точно нельзя.

Райан спешно нашарил под столиком трость, не без труда поднялся на ноги и заторопился к выходу. Джона он нагнал на парковке, тот безуспешно пытался вставить ключ в замок старенького пикапа.

Подойдя к Джону со спины, Райан протянул руку и выхватил у него брелок.

– Э-э нет, приятель.

– А? – Джон недоуменно моргнул. – Да просто замок заедает, все нормально.