Текст книги "Наковальня мира"

Автор книги: Кейдж Бейкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Неужели вы не понимаете… – Лорд Эрменвир окинул взглядом недоуменные лица собеседников и застонал. – Ничего, ничего вы не понимаете! Вот вам пожалуйста – трагическая слепота цивилизации! Мама вечно об этом твердит. Она говорит, что подобная беспечность когда-нибудь вас всех погубит, а папа всегда отвечает: «Ну и на здоровье, нам же лучше», они начинают ссориться, а все домочадцы поспешно бегут в укрытие. Послушай, немедленно прекрати сливать отбросы в море!

– А куда их девать-то? – оторопел Смит.

– Хороший вопрос. – Лорд Эрменвир выколотил трубку. – Гм. Может, заколдовать твою канализацию, чтобы вся дрянь попадала другой мир? Точно! Хотя нет. Тогда придется проделать тот же фокус со всеми стоками этого города, иначе нет никакого смысла…

– Но в другом мире есть свои обитатели. Зачем им-то наша гадость? – резонно возразила госпожа Смит.

– Разве что найти такой мир, где любят ядовитые вещества… – протянул лорд Эрменвир, набив трубку свежей травкой и раскуривая ее с помощью шаровой молнии. Он яростно пыхтел, сосредоточенно прищурившись. – Надо хорошенько все обдумать.

– Уж вы-то точно сумеете все устроить, – заметила госпожа Смит. – Ее светлость ваша матушка, должно быть, гордится вами.

Лорд Эрменвир выглядел явно смущенным.

На террасе показались Ивострел и Горицвет. Они шли бок о бок, тесно прижавшись друг к другу, что весьма затрудняло продвижение между столиками.

– Мы хотели спросить, – начала Горицвет.

– С вашего позволения, мой господин… – заговорил Ивострел.

– В общем, за мусорными баками у нас заросший сорняками пустырь. Что если разбить там сад? – выпалила Горицвет. – Будем выращивать лекарственные травы… Мы сами все сделаем. Я, конечно, ничего в садоводстве не смыслю, но он в этом разбирается и всему меня научит. У нас под рукой всегда будут нужные лекарства, и не придется лишний раз таскаться в квартал йендри… Хорошая идея?

– Думаю, да, – отозвался Смит.

– Ха! Попробуйте, – поморщился лорд Эрменвир. – Прохожие тут же заметят грядки с экзотическими травами, и сразу поползут слухи, будто вы выращиваете всякую дрянь, чтобы отравить добрых жителей Салеша, и все это часть злодейского заговора йендри… Вас растерзают на кусочки.

– И ни чуточки не растерзают! – вспыхнула Горицвет. – Вы так говорите только потому, что я отказалась с вами спать, вы, мерзкий тип! А если больные придут к Ивострелу и он сумеет их вылечить своими лекарствами, они не будут его бояться!

– Еще как будут, дурочка! Знаешь, как пугает мысль о том, что кто-то обладает тайным знанием? – поднял бровь лорд Эрменвир. – Темные мистические силы! Первобытные суеверные страхи!

– Ничего, привыкнут! – отрезала Горицвет. Глаза у нее округлились от внезапного озарения. – Вся беда в том, что никто никого толком не знает, а когда узнают получше, сразу поймут, что другие вовсе не такие уж плохие и гораздо больше похожи на нас, чем мы думали раньше, и… Иногда то, что тебе твердили всю жизнь, оказывается полной ерундой, вот так!

– Мир не переделаешь, детка, – заметила госпожа Смит.

– Весь – нет, а кусочек – да! – заявила Горицвет. – Например, можно разбить садик!

– Как узнать, получится у нас или нет, если даже не попытаться? – спросил Ивострел у госпожи Смит.

Та промолчала, наблюдая за Горицвет, взирающей на любимого с немым обожанием.

– Скажу Тиглю, чтобы выдал вам кое-какой инвентарь, – решил Смит.

– Спасибо! – Горицвет повисла у него на шее и наградила смачным поцелуем.

– Вы не пожалеете, мой господин, – торжественно пообещал Ивострел.

Он снова взял Горицвет за руку, и они растворились в благоухающем сумраке.

– Огоньку, госпожа Смит? – предложил лорд Эрменвир.

– Спасибо. – Она наклонила трубочку, а лорд вызвал яркую шаровую молнию и направил в чашечку.

Смит помахал рукой, разгоняя радужный дым.

– Хороший вырос мальчик, – сказала госпожа Смит лорду Эрменвиру. – Я так обязана вашей матушке.

Лорд хмыкнул и кивнул, откинувшись в кресле.

– Вы прекрасно знаете, что справились бы и сами, – ответил он. – Вы же взяли на себя заботу о маленькой несчастной сиротке Горицвет. Кстати, почему?

Госпожа Смит наградила его суровым взглядом.

– Трудно освободиться от прошлого, – произнесла она. – Все надеешься, что у истории будет счастливый конец, даже когда знаешь, что ничего не выйдет. Если этим детям удастся сбросить оковы крови, тогда, как знать, может, все страдания не напрасны. И…

– И что? – поинтересовался Смит.

Госпожа Смит накрыла его руку своей:

– Смит, она дочь Калиона Солнцестрела. Если бы мне пришлось повторить все сначала, я бы умерла с ним. Боги редко сходят на землю, но он точно был богом. Лучше объяснить не могу.

Она обернулась. Горицвет и Ивострел копались среди сорняков у мусорных баков. Они щебетали, обсуждая будущий сад, и отзвуки их юных голосов таяли во мраке.

Часть третья

Компания «Бронзик» имеет честь представить:

МЫ СТРОИМ ГОРОД БУДУЩЕГО!

Оставьте все свои заботы в темных многолюдных пещерах Пылающей Горы и вдохните полной грудью вольный воздух нового приморского городка, который строит агентство по недвижимости «Бронзик»! Этот рай для спортсменов разместится на сотне акров побережья за надежными укреплениями – безопасная уютная гавань для счастливых жителей нового города!

Просторные жилища, удобно расположенные поблизости от делового и торгового центров, позволят нашим новоселам в полной мере насладиться прелестями пасторали, не отказываясь от привычного комфорта цивилизации! Вооруженная охрана удержит лесных аборигенов на почтительном расстоянии от новой прибрежной крепости нашей расы!

Голубое небо! Великолепные пейзажи! Щедрые охотничьи угодья! Чистая вода! Все это ваше по праву РОЖДЕНИЯ!

Обращайтесь в АГЕНТСТВО «Бронзик»!

Вывеска с изображением трех молотов, Цепная авеню, порт Вард.

– Тоже мне, «лесные аборигены», – раздается сердитый голос.

– «Прибрежная крепость их расы», значит? – отзывается другой.

– Их, видите ли, по праву рождения! – возмущается третий.

Из тьмы доносится приглушенный разговор.

Звезды совершают свой круг по небосклону; наконец восходит яркое солнце, и его косые лучи падают на стену, где только вчера наклеили рекламный плакат. Ночной страж, плетущийся домой, останавливается и в ужасе смотрит на стену. Из трещины в мостовой показался зеленый побег, он вьется по стене, со сверхъестественной скоростью раскалывая и кроша камни. Усики уже забрались под плакат и разодрали его в клочья, и по обрывкам ползут полчища крошечных зеленых слизняков, жадно пожирая бумагу и яркие краски на ней.

Смит задумчиво уставился в регистрационную книгу.

Никаких сомнений: с месяца сардинового нереста дела в гостинице шли плохо. В ресторане немного лучше, но явно не так блестяще, как поначалу.

Конечно, тому можно было найти тысячи причин. Между Делиантибой и Черной Скалой разгорелась гражданская война, почти парализовавшая не только торговлю, но и вообще какие-либо перемещения вдоль побережья. Само собой, ни одна прогулочная яхта не рисковала выйти в море там, где, того и гляди, можно нарваться на военное судно, которое сначала потопит, а потом уже станет разбираться с теми, кому удалось спастись.

К тому же в последнее время цены на рыбу взлетели до небес, что повлекло за собой поднятие цен в ресторанах. И хотя жители прекрасно сознавали, что рыбы меньше не стало и что все это уловки рыбаков, которые хотят получать побольше прибыли, сама рыба почему-то этого не понимала и продолжала держаться подальше от привычных мест обитания.

И вот новая напасть, Словно по заказу, в холл вошел представитель городской власти Поперек в сопровождении двоих лейтенантов. Он вытянулся, как на параде, и, стараясь не смотреть на Смита, объявил:

– Граждане! В соответствии с законом номер тысяча сто тридцать пять пункт семьдесят пять города Салеша все представители иных рас должны принести клятву верности и покорности Салешу. В течение двух дней с момента уведомления они обязаны либо повиноваться, либо обратиться с апелляцией в…

– Поперек, вы же знаете, что он уже приносил клятву! – раздраженно начал Смит.

Поперек, по-прежнему не глядя на хозяина гостиницы, предостерегающе поднял палец.

– Это был пункт шестьдесят три, понятно? – сообщил он нормальным тоном. – Теперь они должны принести клятву, что не будут принимать участия в актах вандализма.

– Тьфу ты! – Смит рассердился еще сильнее. – Вы что, уже и конвой привели, чтобы его арестовать?

– Мы не собираемся никого арестовывать! – обиделся Поперек. – Мы подумали, что ему может понадобиться сопровождение. На всякий случай. Бывают, знаете ли, разные неожиданности…

Все это Смит прекрасно знал, но все равно, выходя из-за стойки и направляясь в сторону террасы, негромко выругался.

В тенистом садике, откуда открывался впечатляющий вид на море, было очень уютно. За низкой каменной оградой обильно цвели диковинные цветы. В саду, подняв лица к небу, в позах, выражающих благоговейный восторг, стояли шестеро. Все они были детьми солнца. Седьмой к этой расе не принадлежал. Он говорил тихо и вдохновенно:

– …И вспомните ваших матерей или любых женщин, которые были добры к вам: частичка Ее была в их сердцах. Обратите ваши молитвы и помыслы к Ней как к идеалу любви… – Тут он заметил Смита и стражей. – …Она обязательно вас услышит, Она придет к вам на помощь. На сегодня достаточно; идите домой и продолжайте медитацию.

Ивострел поспешил к Смиту, бормоча «Что случилось?», а его ученики медленно зашевелились, словно пробуждаясь ото сна.

– Вам нужно…

– Мой долг – сообщить вам о том, что…

– Что здесь делают эти стражи? – возмутился один из учеников. Благодать в мгновение ока сменилась праведным гневом, словно спустили тетиву.

– Руки прочь от нашего тревани! – закричал другой ученик, хватая мотыгу.

Ивострел поморщился и успокаивающе протянул к ним руку:

– Прошу вас, не надо! Вспомните Первый Принцип – терпимость перед лицом агрессии!

Кто-то что-то пробормотал относительно мотыги перед лицом притеснителя, но страсти действительно улеглись, и Смит, воспользовавшись затишьем, протараторил:

– Тебе придется принести еще одну клятву, на этот раз, что ты не будешь участвовать в актах вандализма. Ничего?

– Буду только рад, – немедленно отозвался Ивострел.

– Девять кругов ада! Что такое тревани? – нахмурился один из стражей.

– Заткнись, – бросил Поперек.

– Он тут учит поклоняться Зеленой Ведьме, – заявил второй страж.

– Зеленой Святой! Он учит нас Пути Неутомимой Матери, ты, темная скотина! – заорал какой-то ученик.

– Плохо учу! – рявкнул Ивострел и обернулся к ученикам: – Поставьте мотыгу на место, господин Кокс! Не позорьте меня, прошу вас. Отправляйтесь по домам и размышляйте о Первом Принципе.

Ученики покинули сад, сердито посматривая на стражей, которые отвечали им такими же свирепыми взглядами. Ивострел со вздохом прижал к вискам узкие ладони.

– Простите их, – попросил он. – Господин Поперек, могу ли я принести клятву прямо здесь?

– Для этого мы должны препроводить тебя в Храм Правосудия, – ответил Поперек, переминаясь с ноги на ногу. – Во избежание проблем, понимаешь?

– Хорошо.

– Парочка моих ребят сходит с тобой, ладно? – предложил Смит.

Носильщики Винт и Тигель, стоявшие в дверях и молча наблюдавшие за происходящим, шагнули вперед, скрестив на груди могучие руки.

– Отлично! – воскликнул Поперек, отчаянно пытаясь проявить дружелюбие. – Давайте пойдем и поскорее покончим с этим!

– Хорошо, – прорычал Винт.

Смит проводил их взглядом и отправился на кухню. Госпожа Смит растирала в ступке какие-то пряности, а Горицвет чистила яблоки. Она взгромоздилась на высокий табурет, что в ее положении было довольно неразумно. Под глазами у нее залегли глубокие тени.

– Ну я ему и говорю: «Восемь крон за эту фитюльку? Да за такие деньги она должна в воздух подпрыгивать и три желания исполнять!»

Госпожа Смит умолкла, чтобы выколотить трубочку в раковину, и тут заметила Смита. В наступившей тишине Горицвет подняла взгляд, посмотрела на обоих и разрыдалась.

– Ой… Ой… Что на этот раз случилось?.. – выла она.

– Ему пришлось снова пойти в Храм Правосудия, – пояснил Смит. – Но ненадолго.

– Но он же ничего не сделал! – плакала Горицвет. – Ну почему нас никак не оставят в покое?!

– Такова жизнь, детка, – изрекла госпожа Смит, машинально доставая из буфета бутылочку «Успокоительного сиропа».

Налив снадобья в ложку, она сунула ее в рот Горицвет в промежутке между всхлипами, и сама сделала изрядный глоток прямо из горлышка. Затем повариха набросилась на ступку с таким рвением, что оттуда со свистом вылетел кусочек гвоздики и насмерть зашиб муху на потолке.

– Все время черные полосы, – мрачно продолжала госпожа Смит. – Война. Экономический кризис. Всеобщее безумие. Наглые недомерки смеют требовать восемь крон за сардинку, пойманную неделю назад! Волей-неволей учишься переживать все это, не теряя достоинства.

Мощный толчок пестика вышиб из ступки зернышко перца. Оно со звоном ударилось о бутылку «Успокоительного сиропа», отскочило рикошетом и, просвистев перед самым носом Смита, исчезло за дверью в темноте гостиничного бара.

– Ничего ему не сделают. – Смит потрепал Горицвет по плечу. – Вот увидишь. Любой на этой улице может поручиться за него, и к тому же он твой муж! Не волнуйся, его не вышлют из города, ничего такого, правда…

Горицвет секунду подумала, а потом губы у нее снова задрожали.

– А что, могут выслать, да? – всхлипнула она. – Даже несмотря на то, что у нас будет ребеночек?

– Конечно нет, детка, – твердо сказала повариха, наградив Смита свирепым взглядом и снова потянувшись за «Успокоительным сиропом». – Мы же тебе только что все объяснили. К тому же он мне сын, не забывай. А вскоре появится мой внук! Пусть городские власти только попробуют сказать мне хоть словечко про смешанные браки.

«Я бы и пробовать не стал», – подумал Смит и тихонько выскользнул. Из холла доносился властный и бесцеремонный звон колокольчика – его звали. Смит негромко выругался. Что еще преподнесет ему этот денек, эта неделя, эта проклятая жизнь?

– А вот и он! Посмотрите, какой сердитый! – радостно воскликнул лорд Эрменвир. – Уй! С чего бы это?

– С того, что вы – мерзкая зверюшка, мой господин. – С этими словами Балншик протянула Смиту руку. – Смит, милый! Как ты жил без нас все эти месяцы?

Смит сглотнул. Мысли залегли и окопались; чувства так и запрыгали.

Он знал, что Балншик – бессмертная, неувядающая, беспощадная тварь, но вот она перед ним – в расшитом бисером белом платье, переливающемся, словно иней, в палантине из серебристой лисы, элегантная и бесконечно желанная…

А рядом с ней лорд Эрменвир – для разнообразия гладенький и пышущий здоровьем, кричаще разодетый по последнему писку моды. Как можно быть в черном с головы до ног и при этом выглядеть кричаще, для Смита всегда являлось загадкой. Возможно, отчасти дело было в головном уборе юного лорда – шляпе с высокой конусообразной тульей и плюмажем, задевающим люстру. За спиной у гостей возвышались Режь, Бей, Дави и Хватай, нагруженные багажом.

– Да… да вроде ничего, – пролепетал Смит.

– Выглядишь так, будто тебя в центрифуге отжали, – заметил лорд Эрменвир. – Ничего! Теперь я здесь и начнется веселье. Ребята, тащите чемоданы в мой обычный номер и начинайте их распаковывать.

Телохранители мгновенно повиновались и запыхтели вверх по лестнице, будто добрый городской квартал на колесах.

Лорд Эрменвир оглядел Смита с головы до ног:

– Что, дела идут не очень, да? Ничего удивительного. Но зато теперь тебе не надо беспокоиться обо мне! Я здесь просто для того, чтобы расслабиться и повеселиться в старом добром Салеше-у-Моря. Походить по театрам с дражайшей нянюшкой, посетить бани, сделать смотр новеньким шлюшкам…

Откуда-то сверху послышался грохот.

– Прах побери! – Лорд Эрменвир, запрокинув голову, прищурился. – Мы же забыли дать им ключ.

– Кажется, бедному Смиту не повредит глоток чего-нибудь холодненького на террасе, – проворковала Балншик, потрепав Смита по волосам. – Пойдем. Прихватите из бара бутылку, мой господин.

Смит вынужден был признать, что, оказавшись на террасе и наблюдая за тем, как Балншик разливает вино, он почувствовал себя гораздо лучше. Все проблемы меркли по сравнению с визитом демонов, грозившим затянуться на несколько недель, несмотря на то что демоны выглядели вполне цивилизованно, а всяческие знаки внимания со стороны Балншик были более чем приятны. Правда, они совершенно прекратились тотчас же, как только на террасе появились Горицвет и госпожа Смит. Дамы немедленно уселись в кружок и принялись увлеченно беседовать, причем предметом этой беседы была исключительно беременность.

Лорд Эрменвир покосился на них, пожал плечами и раскурил трубку шаровой молнией.

– Пф! В ближайшие три часа они не будут нас даже замечать. Что ж, Смит, по-моему, нам придется отыскать специфическую тему для сугубо мужского разговора. Спорт я презираю, политика не интересует меня ни в малейшей степени, а беседа о погоде, если не ошибаюсь, не предполагает тендерных различий. Может, бизнес? Точно. Расскажи-ка мне, как идет твой бизнес.

Смит рассказал. Лорд Эрменвир с серьезным видом слушал, время от времени выпуская струйку дыма.

– …А в кварталах йендри просто беда, – говорил Смит. – Ничего не понимаю. Раньше зеленюки со всеми ладили, а теперь… теперь они все время недовольны, а мы постоянно на грани. Вооруженные банщики! Нет, правда, клянусь всеми богами! Восставшие травники! Понятия не имею, чем все закончится, но притоку постояльцев в гостиницу это точно не способствует.

– Ах, да если хочешь, я сниму на лето все твое проклятое заведение, и дело с концом, – отмахнулся лорд Эрменвир. – Беспокоиться следует совсем о другом. Ты же понимаешь, кто стоит за всей этой ситуацией?

– Нет, – помотал головой Смит. Его охватило знакомое предчувствие надвигающейся катастрофы. – И кто же за этим стоит?

– Этот идиот Бронзик и его Город Будущего, конечно, – объяснил лорд Эрменвир. – Только не говори, что не видел рекламу! Хотя, может быть, действительно не видел. Плакат не успевают повесить, как он бесследно исчезает.

– А, тот город у моря? – Смит поморгал. – И что? Йендри всегда недовольны, когда мы что-то строим, но мы ведь никому не причиняем вреда. Надо же где-то жить, правда?

– Я не стал бы слишком рассчитывать на то, что расы, с которыми вы делите мир, будут во всем с вами соглашаться, – деликатно заметил лорд Эрменвир.

– Хорошо, но почему именно сейчас они так взъелись?!

Лорд Эрменвир посмотрел на Смита словно издалека. С лица его начисто исчезло выражение смышленого, но вконец избалованного ребенка. Это сбивало с толку куда сильнее, чем обычные мерзкие гримасы.

– Видимо, мне следует кое-что тебе объяснить, – начал было лорд, но тут оба они резко вскочили и сквозь ветви уставились на гостиницу: из холла послышался крик, сопровождаемый звоном разбивающегося стекла.

Они бросились туда, вдогонку им раздались приглушенный вопль Горицвет и возглас госпожи Смит:

– Ради всего святого, сиди здесь и не высовывайся!

Однако лорда Эрменвира задержали в пути непредвиденные обстоятельства: посреди сада перед ним возникла Балншик и остановила его своим необъятным бюстом. Лорд с размаху врезался в него и отскочил, несколько оглушенный. Так что Смит, даже будучи старше и медлительнее, все-таки добежал первым и увидел, как в сад, пошатываясь, выходит Ивострел. Над глазом у йендри виднелся кровоточащий порез.

– Все в порядке, – проговорил он. – Убежали. Только окно выбили…

«И двух часов не прошло, как приехали дорогие гости, а я уже лишился двери и окна», – пропищал печальный голосок где-то в затылке у Смита.

– Да чтоб они провалились! – сказал он вслух. – Послушай, мне жаль, что…

– Это были не ваши соплеменники. – Ивострел зажал порез ладонью, чтобы остановить кровь. – Боюсь, это были йендри.

– Девять кругов ада, зачем ты это сделала, а? – орал лорд Эрменвир на Балншик. – Твой бисер угодил мне прямо в глаз!

– Я дала обет оберегать вас, мой господин, – напомнила нянюшка.

– Это я обязан защищать всякого, кто мне служит, что гораздо важнее любого обета!

– Проклятые зеленюки! – зарычал Тигель, показываясь в дверях гостиницы. – Как ты, сынок?

– Не смей называть его зеленюком! – закричала Горицвет, наконец с трудом догнав остальных. – Ой, мамочки, он ранен!

– Понимаешь, он – наш зеленюк, а есть другие проклятые зеленюки…

– С мной все в порядке. Просто царапина, – заверил жену Ивострел, пытаясь поклониться лорду Эрменвиру. – Мой глубокоуважаемый господин, от души надеюсь, что вы пребываете в добром здравии. Мы возвращались по Главной улице, и тут к нам пристали трое… м-м-м…

– Представителей расы йендри, – пришел на помощь Смит.

– Они пожелали узнать, что я делаю в компании двоих… м-м-м… детей солнца, и потребовали, чтобы я вместе с ними отправился… полагаю, это было что-то вроде демонстрации протеста, а когда я попытался объяснить…

– Они принялись швырять в нас камнями, – сообщил Винт, вслед за Тигелем выходя в сад и на ходу потирая руки. – Но потом их заметила городская стража, и они рванули со всех ног, а стражи бежали за ними, как зеле… как что-то очень быстроходное. Ну что, хозяин, заколотить окно?

Спустя четверть часа все снова сидели на террасе – несколько взволнованные, но пока еще в здравом уме. Балншик чем-то смазала и перевязала порез на лбу Ивострела и сунула йендри в руку бокал с крепким напитком. Горицвет уселась к мужу на колени и прижалась к его груди. Госпожа Смит так яростно пыхала своей трубочкой, что скрылась за дымовой завесой, словно гора в утреннем тумане.

– Там ты будешь в безопасности, глупенький, – внушала Горицвет Ивострелу. – Вы же его повелитель, не так ли? – повернулась она к лорду Эрменвиру. – Разве вы не можете приказать ему уйти. Ради его же блага…

– Увы, я освободил его от обетов, – торжественно провозгласил лорд Эрменвир. – Неужели я посмею заставить его из соображений долга отказаться от призрачного поиска высшего откровения… Небось жалеете, а? Уй! – растерянно воскликнул он, когда Балншик съездила ему по уху. – А что я поделаю, если мальчик не хочет слушать даже собственную мать?

– Я не могу вернуться в Зеленландию, – отозвался Ивострел. – У меня здесь сад. Ученики. Пациенты. Когда родится мой ребенок, он по праву будет считаться жителем этого города. Я никому не делаю дурного, почему же меня не оставят в покое?

Госпожа Смит застонала и исчезла в облаке дыма.

– К тому же моя любимая в положении – как ей путешествовать? – продолжал Ивострел, глядя на Горицвет. – Городская малышка вроде тебя не сможет рожать ребенка в глуши. Тебе будет страшно, сердце мое.

– Если нужно, я сделаю все, что ты захочешь, – ответила она, глотая слезы. – Я сама родилась в лесу, не так ли? И я никого не боюсь, даже Хозяина Горы.

– На самом деле он не ест младенцев, – успокоил Горицвет лорд Эрменвир. – По крайней мере не слишком часто. Уй!

– А может, когда похолодает, все немного остынут и страсти улягутся, – с надеждой предположил Смит.

– Ах, едва ли, – отмахнулся лорд Эрменвир. – Боюсь, перспективы не слишком радужные.

– Когда вы так говорите, это значит, что все катится в преисподнюю, – заметил Смит, откупоривая очередную бутылку. – Если мое дело прогорит, я, по крайней мере, хотел бы знать причину.

Лорд Эрменвир покачал головой, потеребил бородку и наконец спросил:

– Что тебе известно о религии йендри?

– Ну, они поклоняются вашей матушке, – ответил Смит.

– Не совсем, – сказал лорд Эрменвир.

– Почему? – возмутился Ивострел. – Мы поклоняемся.

Лорд Эрменвир поерзал в кресле.

– Но вы же не считаете, будто она… богиня или нечто подобное… Она для вас просто пророчица. Что-то в этом роде.

– Она – трева всей Вселенной, Она – воплощение Истины, Она – Олицетворение божественной Любви в ее деятельной ипостаси, – отчеканил Ивострел. – Искупительница, Разбивательница оков, Покорительница демонов.

– Аминь, – нехотя отозвалась Балншик.

– Ну, примерно, – нахмурился лорд Эрменвир. – Все йендри молятся маме, но и ей самой есть кому молиться. Следует обратиться к истории йендри. Когда-то они были рабами.

– Времена Плена, – пропел Ивострел. – В вековечной тени Долины Преград, в мрачнотягостных оковах рабских темниц они возносили молитвы Избавительнице! Но до ее прихода среди многослезных горестей явился Утешитель, Человек в Звездном Плаще, Покровитель вдов…

– В общем, святой, – пояснил лорд Эрменвир. – По всей видимости, предводитель восстания. Он предрек появление на свет Божественного Дитяти, после чего весьма кстати таковое дитя и породил. У папы всегда было собственное мнение по поводу того, как так вышло.

Ивострел на миг лишился дара речи, а потом заявил:

– Она чудесным образом появилась из сердцевины священного цветка пайрайя! Имелись свидетели!

– Конечно. А сегодня на Якорной улице я собственными глазами видел, как простой смертный извлек из своего уха три носовых платка и серебряную монету, – отмахнулся лорд Эрменвир. – В жизни постоянно происходят чудеса, но откуда берутся дети, мы с вами прекрасно знаем. Важно то, что, когда девочке было три дня, йендри подняли восстание. Человек в Звездном Плаще показал им ребенка, и она…

– Она стала нашей Защитницей, Вдохновительницей, и в тот день на пшеничном поле, в тот день у реки, когда велики были потери…

– Короче говоря, во всеобщей суматохе, когда йендри ниспровергали своих господ, этот Человек в Звездном Плаще повредил себе ногу косой или еще чем-то и не мог исцелиться, потому что, подняв восстание, нарушил обет ненасилия. Так он и хромал во время Великого Исхода из Долины Преград и всю дорогу тащил на руках маму-дитя…

– А из его раны сочилась кровь, и там, где она попадала в землю, распускались цветы! – добавил Ивострел.

– Да, я слышал эту историю, – пробурчал Смит. – Как давно это было… Кажется, там еще чудесным образом появились какие-то бабочки…

– Да! – воскликнул Ивострел. – По повелению Утешителя расступилась река, стекляннозмеистый поток, и детям земли открылась дорога к свободе! И они покинули те места, и души мертвых последовали за ними! Не пожелав остаться в плену, они обратились в бабочек. Прозрачнопоющие и отчаяннопотерянные, белокрылые, словно лепестки цветов, они парили в воздухе, над головами живых, направляясь в неизведанные края…

– Должно быть, наши бунтари следовали по пути ежегодной миграции капустниц. Но это, несомненно, придало происшедшему мифологическую окраску. Как бы то ни было, йендри дошли аж до того места, где река впадает в море, – подытожил лорд Эрменвир. – До Хлинъерит, Рощи Дремлющих Туманов. Случившееся потом является предметом постоянных споров в нашем семействе.

– Всем и каждому известно, что произошло на самом деле. – Ивострел сурово взглянул на своего господина. – Человек в Звездном Плаще, Утешитель Несовершенный, очень страдал из-за раны, силы его иссякли, и вера покинула несчастного. Его последователи рыдали от отчаяния. Но Она в милосердии Своем простила ему грех гнева.

– Чушь! Ей было всего полгода!

– И сотворила чудо, и в пене речной родилось его избавление…

 
Хрустальной пеной сотворен
Серебряный Корабль,
Вот восстает он, и вода
Стекает с парусов;
Отхлынула под пенье птиц
Прозрачная волна.
Он отнесет нас в те края,
Где наш позор забыт,
Под новорожденной луной
Лежит его тропа.
Он отнесет нас в те края,
Где Утешитель ждет…
 

Глубокое жутковатое контральто лилось словно из ниоткуда. Лишь через несколько мгновений Смит осознал, что это в дымном облаке поет госпожа Смит.

Все так и сидели, в изумлении уставившись на дым, пока наконец Балншик не вытащила из кармана лорда Эрменвира платок и не вручила его поварихе.

– Спасибо, – пробормотала госпожа Смит. – Можете подлить мне вина, если не трудно. Эту песню, юный Ивострел, пел твой отец. – Она высморкалась. – Когда в него бросали камни. Между прочим, во всех нас частенько бросали камни. Ну да ладно. Рассказывайте дальше.

– Папа считает, что в тот день Человек в Звездном Плаще умер и был тихо-мирно похоронен, – сообщил лорд Эрменвир. – Но йендри в большинстве своем верят, что некое магическое судно перенесло его за море. И все белые бабочки последовали за ним Оставшиеся в живых беженцы вместе с мамой пере, правились через реку и поселились в лесах.

– Но каждый год в то время, когда Утешитель Несовершенный покинул нас, многие йендри отправляются в паломничество в ту рощу, где река впадает в море. Там они молятся и предаются размышлениям. Говорят, что в священной роще Хлинъерит крылья белых бабочек приносят страдальцам целительные сны.

– А теперь, Смит, угадай с трех раз, где именно ваш господин Бронзик решил строить свой Город Будущего, – ехидно предложил лорд Эрменвир.

– Ой, – только и смог вымолвить Смит.

– Еще бы зеленюкам не взбеситься, – заметила госпожа Смит и снова высморкалась.

– Это ужасно! – потрясенно воскликнула Горицвет. Она взглянула на Ивострела: – Разве можно строить дома в священном для кого-то месте? Почему ты мне ничего не рассказывал?

– А что ты могла поделать, любовь моя? – отозвался Ивострел. – Ты не в ответе за это.

– Но так же нельзя! – настаивала Горицвет. – Мы ведь всегда так, правда? Рубим ваши деревья и строим свои дома! Нам просто в голову не приходит, что так нельзя. Еще бы вы нас не ненавидели!

– Как я могу тебя возненавидеть? – Ивострел поцеловал ее в переносицу. – Ты мой солнечноогненный самоцвет. И ты совершенно не такая, как все.

– На самом деле такая же, – всхлипнула Горицвет.

Лорд Эрменвир откашлялся:

– Прошу прощения, что вынужден прервать столь трогательное проявление взаимной привязанности, но я еще не закончил свой рассказ.

– А что, все еще хуже? – убитым голосом спросил Смит.

– Да, – ответил лорд Эрменвир. – Когда мама и папа женились, было произнесено пророчество, что в один прекрасный день Человек в Звездном Плаще вернется из-за моря и восстановит порядок в мире. Папа считает все это реакционной пропагандой лиц, недовольных тем, что матушка уже не так чиста и невинна, как прежде. Как бы то ни было, теперь это пророчество вновь извлекли на свет и отряхнули с него пыль. Йендри утверждают, что Человек в Звездном Плаще появится со дня на день. И когда Серебряный корабль приплывет и бросит якорь у приморского городка агентства «Бронзик», там, где некогда была Хлинъерит, Роща Дремлющих Туманов… Э-э-э, Звездный Плащ вряд ли будет в восторге оттого, как в здешних краях нынче почитают недвижимость.

– Но это же всего лишь легенда! – ахнул Смит.

– Только не для лесных аборигенов, – возразил лорд Эрменвир. – И первому, кто замахнется топором на деревья в священной роще, разнесут башку. И начнется межрасовая война.

– Но йендри же милые… Они на такое не способны… – несчастным голосом протянула Горицвет.