Текст книги "Не говори «прощай»!"

Автор книги: Кэтрин О'Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

После ванны Китти переоделась и, почувствовав себя лучше, решила спуститься вниз, чтобы написать Виктории о своем скором прибытии в Удайпур. Выйдя на лестницу, она первым делом перегнулась через перила, заглянув в пролет, чтобы пощекотать себе нервы, и только потом неторопливо спустилась в вестибюль. Но не успела она подойти к конторке портье за бумагой и ручкой, как в вестибюле появился граф Авели, который, не замечая недавней попутчицы, быстро прошел к выходу. Он был один. Китти поспешила к окну. На улице граф сделал знак швейцару, чтобы тот не подзывал рикшу, и направился вдоль берега на юг. Китти отметила, что шел он очень уверенно, как будто уже не раз бывал в Бомбее.

Заинтригованная, она без колебаний последовала за ним, стараясь держаться на почтительном расстоянии, чтобы он не заметил слежки.

Чем больше они удалялись от отеля, бастиона европейской цивилизации, тем сильнее ощущалось дыхание настоящей Индии. Вначале к Китти устремились околачивавшиеся возле гостиницы нищие, заклинатели змей, бродячие фокусники, продавцы открыток, бус, цветочных гирлянд, опахал из павлиньих перьев и бог знает еще какой чепухи, которые, зазывно крича, пихали Китти свой товар чуть ли не в лицо; однако стоило ей покинуть застроенный отелями район, как они отстали. Провожаемая недоуменными взглядами, она продолжила путь по узким, забитым народом улочкам жилого квартала. Тут и там полыхали костры, на которых готовились семейные обеды. Группками и поодиночке лениво бродили или стояли, подставляя бока полуденному солнцу, коровы всех мыслимых окрасов; священные животные мешали повозкам, но возницы терпеливо объезжали или пропускали неторопливо бредущих четвероногих вперед. Жара стала просто невыносимая. Пот лил с Китти ручьями, одежда промокла и липла к телу.

Внезапно Авели свернул направо и оглянулся, как делал уже не раз. Молодая женщина мгновенно нырнула за тележку с овощами. Не заметив ничего подозрительного, граф свернул к «веселому» кварталу, где на потребу иностранным морякам шла бойкая торговля алкоголем и женским телом. Вдоль улиц возле своих обшарпанных лачуг стояли, высматривая клиентов, проститутки, часто совсем еще девочки. Они с опаской поглядывали на проходившую мимо Китти и поспешно закрывали лица цветастыми платками, когда замечали, что она смотрит в их сторону.

Новая остановка Авели застала девушку врасплох – она еле успела юркнуть за выступ стены и молилась про себя, чтобы Макс не успел ее засечь. Однако опасения Китти оказались напрасными: осторожно выглянув из своего убежища, она увидела, что графа остановил какой-то незнакомец с изуродованным оспой лицом. Облаченный в одни лишь рваные черные штаны, он походил на уличного попрошайку, который решил поживиться за счет хорошо одетого иностранца. Прокравшись поближе, Китти услышала, что нищий на ломаном английском действительно просит денег. Авели наотрез отказал и уже хотел идти дальше, но попрошайка подал знак рукой, и из темноты вышли двое крепких мужчин, которые загородили намеченной жертве дорогу. Предводитель громко, нагло потребовал у Авели кошелек.

Китти не расслышала ответа, но он явно пришелся грабителям не по душе, потому что они вытащили ножи и бросились на графа. Мгновенно среагировав, Авели ушел от ударов с легкостью, которая заставила разбойников удивленно переглянуться. При этом на его губах появилась довольная усмешка, как будто он даже обрадовался возможности размяться после вынужденного двухнедельного безделья.

Разъяренный неудачей, главарь свистнул, и из близлежащих лачуг высыпала еще целая дюжина смуглых низкорослых мужчин самого разбойничьего вида, каждый из которых держал в руке нож или короткий кривой меч. Угрожающе подняв оружие, они окружили Авели, готовые к кровавой расправе над неуступчивым европейцем.

Китти в ужасе наблюдала за ними из своего укрытия. Что делать, как помочь графу? Привести полицию? На это уйдет немало времени. Отвлечь внимание разбойников на себя? Но их слишком много, они только обрадуются новой жертве…

Как ни странно, даже в таком безвыходном, казалось бы, положении Авели вел себя вполне беспечно.

– Итак, вы желаете немного развлечься, господа? – спросил он вдруг на хинди.

Китти оцепенела – он говорил чисто, без малейшего акцента, как человек, который вырос в Индии.

– Молчание – знак согласия! – весело продолжил граф, и его губы раздвинулись в хищной улыбке, обнажив крепкие белые зубы. – Тогда как вам понравится это?

Он быстро вынул что-то из кармана, зажимая в кулаке. Стоило бандитам сделать в его сторону еще один шаг, как он взмахнул этой рукой, рассеяв в воздухе горстку пыли. В доли секунды легкое пыльное облачко разрослось, загустело и окутало его плотной дымовой завесой. Нападавшие, испуганно вскрикнув, оцепенели. Когда дым рассеялся, перед ними никого не было.

* * *

Нырнув в какой-то проулок, Авели углубился в лабиринт неправдоподобно узких улочек, петлявших между населенными беднотой хибарами; его путь лежал дальше, в самый опасный район Бомбея, куда не отваживалась наведываться полиция. Макс был в отличном настроении – какое чудесное приключение довелось ему только что пережить! Он обожал подобные стычки. Должно быть, суеверные головорезы возносят сейчас молитвы Шиве, благодаря за свое чудесное спасение от колдуна. Что ж, в следующий раз они дважды подумают, прежде чем напасть на такого, как он.

Впервые за последние недели Авели почувствовал, что живет, а не существует: кровь быстрее бежала по жилам, щеки горели от возбуждения, грудь распирало от смеха.

Мурлыкая себе что-то под нос, он шел и шел вперед, не замечая, что за ним крадется Китти. Разгадав фокус с дымовой завесой, она вовремя сориентировалась и теперь вновь преследовала его, прячась в тени домов.

Дойдя до улицы Сикар-Лэйн, Авели остановился перед обшитым досками домиком, над входом в который красовалась намалеванная краской цифра 13, и глубоко, с облегчением вздохнув, постучал три раза: один – пауза и два раза без промежутка. Дверь немедленно распахнулась – за ней стоял одетый в длинную синюю рубаху и шальвары мужчина средних лет с пушистыми раджпутскими усами, в которых уже пробивалась седина, и строгими ясными глазами.

Потрясенная до глубины души Китти чуть не вскрикнула – эти глаза ей не забыть до конца жизни! Когда-то на нее так же строго и ясно смотрел их с Кэмероном учитель Нагар…

– Намасте [5]5
  Здравствуй! (хинди) (Прим. пер.)


[Закрыть], учитель! – радостно произнес Макс, сложив перед собой ладони в приветственном жесте.

– Здравствуй, мой мальчик! – тоже обрадованный, ответил Нагар, обнимая его. – Я так счастлив, что ты вернулся! Давненько мы с тобой не виделись.

– Очень давно, учитель, – с нежностью улыбнулся ему Макс.

Четырнадцать лет назад, бродя после нападения англичан по лагерю, Нагар в ярком свете раджастанской луны заметил окровавленного Кэмерона, неподвижно лежавшего на песке. Многих тогда недосчитался их отряд, погиб и сам предводитель, Хаган. Нагар почти без надежды подошел к мальчику, но, осматривая тело, он уловил еле заметное сердцебиение. С помощью оставшихся в живых разбойников Нагар перенес ребенка в безопасное место и стал его выхаживать. Пулю извлекли, рана благодаря тайным знаниям Нагара постепенно зажила, практически не оставив следа. Выздоровление шло трудно: несколько месяцев мальчик находился между жизнью и смертью, долгое время лежал без сознания, бредил. Но в конце концов молодость Кэмерона и искусство целителя взяли верх, мальчик поправился. Нагар хотел оставить его у себя, но Кэмерона слишком угнетали тяжелые воспоминания, поэтому он предпочел сбежать в Бомбей и вернулся к своему спасителю только через несколько лет.

– Ты неплохо выглядишь, сынок, – сказал раджпут, усаживая гостя за старый расшатанный стол и наливая ему чашку горячего чая. – Проходи, садись! Как прошло путешествие?

– Спасибо, хорошо, – принимая чашку, ответил тот уклончиво.

На самом деле двухнедельная морская поездка далась ему нелегко: как ни старался он не замечать присутствие Китти, она занимала все его мысли, отвлекая от гораздо более важных проблем.

Когда несколько месяцев назад Макс обнаружил, что в Лондоне появился еще один искусный потрошитель сейфов, ему и в голову не могло прийти, что это Китти, подруга его далеких детских лет, превратившаяся в очаровательную девушку. Зная, что она живет в Лондоне, Макс избегал появляться на приемах и раутах, если рисковал встретиться там с ней. Он был потрясен, узнав Китти в молоденькой взломщице, которую застиг у Тимсли. Но своевольная судьба все-таки свела их вместе в погоне за знаменитым рубином! Надо сказать, Макс лишь делал вид, что недоволен «экскурсией» в Удайпур в паре с Китти под бдительным оком полковника Каррингтона. На самом деле он считал, что ему несказанно повезло – благодаря занятиям у Нагара Китти обладала необходимыми для предстоящей операции навыками, и хотя эти навыки не шли ни в какое сравнение с подготовкой самого Макса, обучавшегося значительно дольше, все же вдвоем они имели все шансы преуспеть. Молодой человек не сомневался, что, как только драгоценность окажется в его руках, он сумеет обвести Китти вокруг пальца и передать рубин тем, кому он, по его мнению, был действительно нужен – Нагару и его товарищам по борьбе за свободу Индии.

Одного Макс не смог предусмотреть: что его будет так сильно тянуть к Китти. Он прекрасно понимал, что из-за его отношения к ней все может рухнуть, поэтому вел себя в ее присутствии предельно осторожно. И все же, несмотря на презрение, которое он испытывал к ее миру, несмотря на недоверие к ней самой, он ничего не мог с собой поделать – стоило Китти оказаться рядом, как он терял голову. Вот и во время свидания в ангаре, когда она пыталась выяснить, кто он на самом деле, он вовсе не собирался заходить так далеко. Он хотел просто ее напугать, чтобы отвести от себя подозрения, но едва она оказалась в его объятиях, он словно обезумел, забыв обо всем на свете.

Да, это влечение было очень, очень опасно. Китти вновь пробудила страшную память о прошлом, от которой он столько лет стремился избавиться, – как будто вновь открылась старая, давно зажившая рана. К тому же от Китти, всегда отличавшейся сообразительностью, становилось все труднее скрывать свое настоящее имя. Да, Макс понимал, что играет с огнем, что ему надо бежать, спрятаться от нее, и все же не удержался, предложив ей посоревноваться в борьбе за рубин. Поразительная беспечность! Нельзя даже сказать, что это было неосторожно – это было глупо. Нет, Китти нельзя недооценивать.

– Она красивая? – прервал его размышления голос Нагара.

– Кто?

– Китти, кто ж еще!

– Наверное, – пожал он плечами и отвернулся, вспоминая потрясение, которое испытал от первой встречи с ней.

– Неудивительно, – улыбнулся Нагар, – она была очень хорошенькой девочкой, и такой смышленой! Тебе с ней нужно держать ухо востро. Хоть в ее жилах течет наша кровь, теперь она англичанка до мозга костей. К тому же она дочь своего отца. Никогда и ни при каких обстоятельствах не открывай ей правды о себе, потому что у каждого из нас есть уязвимое место. Для тебя это – твое прошлое. Ты меня понял? – властным тоном спросил он, заметив, что Макс никак не реагирует на его слова.

– Понял, учитель, не стоит повторять.

Окинув Макса проницательным взглядом и отметив про себя его несколько замкнутый, отрешенный вид, Нагар уже мягче добавил:

– Все мы люди, сынок, и я догадываюсь, как сильно тебя влечет к этой девушке. Вам с ней понятно то, чего другим постичь не дано, ведь когда-то вы были очень близки друг другу. Искушению восстановить эту близость трудно сопротивляться.

Да, Нагар был настоящим учителем. Он видел своего ученика насквозь, чем иногда вызывал у того досаду.

– Не беспокойтесь за меня, – ответил Макс. – Я посвятил свою жизнь борьбе за наше общее дело и не предам его, несмотря ни на какие искушения. Я никогда не забуду, кто я и что должен сделать. Я не подведу!

– Верю, сынок, ты и впрямь ни разу меня не подводил. Помнишь, чему учили древние раджпутские гуру? Что человек может управлять не только своим телом, но и чувствами. Если будешь держать чувства в узде, то обязательно добьешься успеха.

– Я помню, учитель.

– Теперь к делу. Что представляет собой Каррингтон?

– Хороший профессионал, умен, проницателен.

– Насколько проницателен?

– Не настолько, чтобы догадаться, кто я на самом деле.

– Очень хорошо, постарайся и дальше держать его в неведении, хотя это не просто – у него кругом шпионы. Кстати, его информация подтвердилась: «Кровь Индии» действительно у махараны.

– Могу я рассчитывать на вашу помощь? – спросил Макс.

– Да, мы делаем все возможное, чтобы помочь тебе. Подготовка идет полным ходом, но деталей я пока не знаю. В Удайпуре к тебе подойдет наш человек и передаст нужную информацию. Кстати, нам очень повезло, что подруга Китти замужем за политическим агентом Великобритании в Удайпуре – лучшего прикрытия нельзя и придумать. Представь, какую реакцию вызвало бы появление двух европейцев в таком закрытом княжестве: вас бы сразу записали в шпионы. Кстати, это правда, что наша девочка умеет летать на воздушной машине?

– Правда, и, надо сказать, летает она отлично.

– Прекрасно! Есть сведения, что махарана интересуется такими машинами.

Макс сразу оценил важность этого сообщения.

– Пожалуйста, поподробней, – попросил он.

И двое мужчин принялись увлеченно обсуждать детали.

Наконец Макс взглянул на карманные часы и спохватился:

– Уже поздно, учитель, я пойду, пока меня не хватились. Мне кажется, Китти что-то подозревает.

Оба встали. Нагар взял руки Макса в свои и крепко сжал.

– Не стоит повторять, как это важно для нас, – сказал он. – Ты знаешь: рубин нужен нам как воздух.

– Знаю, учитель.

– Ты должен добыть его любой ценой, любой, слышишь?

Макс посмотрел в глаза человека, который так много для него значил, и ответил:

– Я не подведу, учитель.

Потрясенная Китти побрела к отелю. Подумать только, она оказалась права – Макс Авели на самом деле Кэмерон Флеминг!

То, что она увидела на Сикар-Лэйн, положило конец всем сомнениям. Тайная встреча Авели с Нагаром могла иметь только одно объяснение. Теперь Китти стало понятно многое. Поэтому их с Максом влекло друг к другу, поэтому он так много знал о ее прошлой жизни. Поразительное знание раджпутских боевых искусств тоже теперь не вызывало удивления. Да, Макс – это Кэмерон, хотя она собственными глазами видела, как его застрелили.

Господи, Кэмерон жив! Но как он спасся? И почему у него не осталось шрама? Каким образом он превратился в итальянского графа? Зачем скрывается от тех, кто его любит, – от брата, от отца?

Китти вспомнила свою первую встречу с Максом на приеме во французском посольстве. Они танцевали, когда к ним подошел Чарльз. Сколько печали было во взгляде Макса, когда он узнал брата! Но он спрятал свои чувства под маской светского хлыща и постарался поскорее уйти. Какая безумная идея могло помешать ему открыться родному человеку?

Почему он отказывается признать очевидное? Почему не сказал правды ей, Китти?

Ответ напрашивался сам собой: когда свои бросили его в пустыне, посчитав мертвым, он остался с чужими и стал одним из них. Макс и Нагар наверняка связаны с националистами, которые хотят завладеть рубином для своих целей.

Это чрезвычайно осложняло задачу Китти – теперь ей придется не только похитить рубин и вовремя передать его английским властям, чтобы спасти жизнь отца, но и противостоять вражескому лазутчику в собственном лагере, и не просто лазутчику, а другу детства, которого она считала своей первой любовью.

Как быть? Самое разумное – рассказать все Каррингтону. Но ведь она в долгу перед Кэмероном. Нет, прежде чем выдать его властям, она просто обязана разобраться, что толкнуло его на предательство. Если он связался с индийскими националистами, его обвинят в государственной измене. Тогда помилование полковника Фонтэйна обернется смертным приговором Кэмерону Флемингу.

Китти вернулась в отель совершенно измотанной и физически, и морально: блестящее подтверждение ее догадки оказалось слишком сильным ударом по нервам. Не без труда одолев высокие ступени парадного входа, она спросила у швейцара, где можно немного посидеть и выпить чашку чая. Тот посоветовал подняться на второй этаж в «Палм-Корт». Последовав его совету, она оказалась в длинной узкой комнате, тянущейся вдоль всего фасада здания. Отсюда открывался потрясающий вид на город; наверное, поэтому мебель – маленькие столики и широкие плетеные кресла – была расставлена таким образом, чтобы постояльцы могли наслаждаться панорамой Бомбея во всей ее красе. Если не считать скучающего служащего в белой крахмальной униформе и какой-то женщины у окна, комната пустовала.

Китти уже собиралась сесть за один из столиков, но, бросив взгляд на одинокую посетительницу, остановилась и пригляделась повнимательнее. Женщина стояла лицом к окну, был виден только тонкий профиль, однако что-то в ее хрупкой изящной фигуре показалось Китти странно знакомым. Посетительница явно кого-то ждала, высматривая внизу, на улице, которая вела к пристани, и, похоже, дождалась: ее напряженное лицо вдруг осветилось улыбкой, посетительница радостно ахнула и выбежала из комнаты. У Китти екнуло сердце – это была ее подруга Виктория.

Донельзя удивленная, Китти последовала за подругой, которая бегом спустилась в вестибюль как раз в тот момент, когда в дверях появился юный лейтенант, высокий, на редкость привлекательный блондин в форме цвета хаки, которая придавала ему очень уверенный, даже мужественный вид. Увидев Викторию, он расплылся в улыбке, снял фуражку и раскрыл объятия. Подруга Китти бросилась ему на грудь. Он со счастливым смехом закружил ее, а потом наклонился и поцеловал так страстно, что наблюдавшей за ними Китти стало неловко. Виктория сияла от счастья, лейтенант смотрел на нее с таким обожанием, как будто эта встреча была смыслом всей его жизни. Рука в руке они поднялись по лестнице, не замечая никого вокруг.

Китти осталась в вестибюле в полном недоумении. Снова вопросы, вопросы… Как здесь оказалась Виктория? Кто этот лейтенант, в которого она, по всей видимости, безумно влюблена?

Но самое главное: не сорвет ли неожиданный приезд Виктории в Бомбей тщательно продуманный план похищения рубина?

Ситуация грозила выйти из-под контроля, надо было срочно что-то предпринять. Но что?

10

Терзаемая сомнениями, Китти пошла к Каррингтону.

– Наш план может сорваться, – сказала она, когда полковник открыл дверь номера, держа в одной руке недопитый стакан виски с содовой.

– А в чем дело? – обеспокоенно спросил он, пригласив ее войти.

«Не рассказать ли ему о Максе?» – подумала молодая женщина, но тут же отбросила эту мысль. Еще не время.

Выслушав ее короткий рассказ о встрече с Викторией, Каррингтон заметил с досадой:

– Вот так всегда! Стоит только спланировать операцию, как тут же какой-нибудь пустяк грозит все испортить. Мисс Фонтэйн. сейчас же отправляйтесь к своей подруге и убедите ее вернуться в Удайпур вместе с нами. Ее присутствие там в качестве принимающей стороны – необходимое условие нашего успеха.

– Наверное, придется ей рассказать, что мы собираемся сделать.

– Вы ей доверяете?

– Как самой себе.

– Тогда можете рассказать, если сочтете нужным, – неохотно согласился полковник. – Только возьмите с нее клятву хранить тайну, потому что ее муж не должен узнать о нашем деле ни при каких обстоятельствах. Его резиденция кишит шпионами махараны.

Каррингтон настаивал, чтобы Китти поговорила с подругой сейчас же, но она решила подождать до утра, ведь у Виктории, очевидно, было свидание с любовником. Ночь Китти провела неспокойно – ее преследовал образ Кэмерона, превращавшегося в рокового красавца Макса Авели. Он был так близко… Теперь это ощущение даже пугало молодую женщину, потому что милый друг детства стал ее врагом. Как такое могло случиться?

Китти проснулась еще до рассвета, наскоро оделась и спустилась в вестибюль. Когда пробило семь, по большой лестнице вприпрыжку, весело насвистывая, спустился красивый лейтенант. Китти подождала, пока он выйдет, сядет в коляску рикши и уедет. Потом она поднялась на третий этаж и тихо постучала в номер Виктории, находившийся поблизости от ее собственного.

Дверь тотчас распахнулась – на пороге с радостной улыбкой стояла Виктория в наскоро накинутом халатике и игриво распущенными по плечам волосами. Вероятно, она думала, что лейтенант вернулся, не в силах уехать без еще одного поцелуя. При виде подруги ее улыбка увяла, лицо вытянулось от удивления.

– Господи, это ты, Китти… Какими судьбами?! – воскликнула она, непроизвольно поправляя халат.

– Можно войти?

– Конечно, дорогая, – ответила хозяйка, опасливо оглядываясь. – Но как ты здесь оказалась?

Номер Виктории оказался таким же, как у Китти, – с широкой кроватью и медленно вращавшимся под потолком вентилятором. Войдя, молодая женщина огляделась: постель была смята, как будто на ней спали двое, на полу валялись чулки и чудесный кружевной корсет. Виктория вспыхнула, торопливо собрала разбросанные вещи и бросила их на стул, где висела остальная одежда, потом прикрыла покрывалом смятые простыни и предложила подруге сесть, сама села рядом. В воздухе повисло неловкое молчание.

Да, не о такой встрече с любимой подругой мечтала Китти, но что делать? Она подробно рассказала, что привело ее в Бомбей, умолчав только о том, кто на самом деле граф Авели.

– Ты забиралась в чужие дома и вскрывала сейфы? – ахнула Виктория. – Я всегда знала, что по натуре ты авантюристка, но, признаюсь, такого не могла бы мне подсказать даже самая буйная фантазия! Пожалуй, твоя история даже похлеще тех романов по пенни штука, которыми мы зачитывались в детстве тайком от взрослых.

– Понимаешь, у меня не было выбора.

– Насчет махараны Удайпура можешь не волноваться, дорогая, его расположение тебе обеспечено. Как правило, он очень сдержан с англичанами, но у него есть слабость – воздухоплавание, он даже приобрел собственный аэроплан. Стоит удайпурскому властителю услышать о твоем приезде, он сразу же захочет с тобой познакомиться, я уверена.

– Но нам нужен благовидный предлог для поездки в Удайпур, поэтому ты должна отправиться туда вместе с нами.

Виктория опустила глаза, избегая взгляда подруги.

– Видишь ли, дорогая, – сказала она, – я приехала только вчера, и Мортимер ждет моего возвращения не раньше чем через неделю. – Нервно передернув плечами, она потянулась к сумочке, лежавшей на тумбочке возле кровати, достала сигарету и предложила Китти: – Покурим?

Та покачала головой.

– Мортимер прямо из себя выходит, когда видит меня с сигареткой, – робко улыбнулась Виктория, – поэтому дома я не курю, зато здесь назло своему благоверному дымлю сколько душе угодно. Так я протестую против его тирании.

– И, похоже, курением твой протест не ограничивается!

– Что ты имеешь в виду? – Виктория бросила на подругу испытующий взгляд.

– Я знаю твой секрет.

Побледнев, Виктория зажгла сигарету и затянулась.

– Мой секрет? – переспросила она, выдыхая дым. – Интересно…

– Я видела вчера вас с лейтенантом.

Не выпуская из руки сигарету, Виктория прислонилась к спинке кровати и прилегла, подобрав под себя согнутые в коленях ноги. Струйки табачного дыма поднимались вверх и исчезали, разгоняемые вентилятором.

– Как это объяснить, чтобы ты меня поняла… – задумчиво произнесла Виктория, провожая их взглядом. – Наверное, ты меня презираешь, а зря…

– Когда ты написала про «сердечного друга», я решила, что ты имеешь в виду Мортимера, – сказала Китти, понимая, что подруге хочется выговориться. – Думала, ваша любовь обрела второе дыхание.

– Любовь? – горько усмехнулась Виктория. – Это была иллюзия. Я вышла за него только для того, чтобы уехать от мамы, но поняла это, увы, слишком поздно. Ах, если бы я знала тогда, чем для меня обернется брак с Мортимером!

– Я вижу, ты с ним несчастлива…

– Какое там! – Виктория снова нервно затянулась. – У меня двое детей, дом, но я в нем не более чем служанка, обязанная заботиться о Мортимере. Он думает только о себе и своей карьере. Видит бог, я пыталась быть хорошей женой, но он вечно всем недоволен и просто изводит меня придирками. Но что хуже всего – он начал меня поколачивать, да так, что порой мне приходится прятаться от собственных детей, чтобы они не видели моих синяков. Мне так стыдно! – Она с силой затушила сигарету в пепельнице. – Если бы не мои крошки, я бы давно развелась, но Мортимер угрожает отнять у меня детей, а в них вся моя жизнь! Если я еще не сошла с ума, то только благодаря своим малышам.

– Я готова убить этого негодяя! – воскликнула Китти.

– Вот-вот, и Рэмси так говорит, – грустно улыбнулась Виктория, – хотя знает, что я никогда этого не допущу.

– Рэмси?

– Это лейтенант, с которым ты меня видела, – объяснила Виктория, и гримаса страдания на ее лице разгладилась, глаза засияли нежностью. – Его часть расквартирована здесь, в Бомбее, но мы познакомились в Удайпуре, куда он приехал в отпуск. Знаешь, когда наши взгляды встретились, произошло что-то непонятное, даже мистическое. Мы долго-долго не могли отвести друг от друга глаз, как будто в какой-то другой жизни уже были знакомы, но нас разлучили, и вот после многолетней разлуки мы наконец смогли увидеться вновь. Мне стало жутко. Я запретила себе смотреть на Рэмси, я старалась держаться от него подальше, но это было выше моих сил – каждый раз, когда я его видела, мое сердце шептало: «Это он, он, тот, кого ты ждешь!»

У Китти комок подкатил к горлу – она понимала подругу лучше, чем кто бы то ни было.

– Короче, я безумно и безнадежно влюбилась в Рэмси, – продолжала Виктория, – в первый и, может быть, последний раз в жизни. И тотчас мой унылый серый мирок наполнился солнечным светом. А когда Рэмси меня впервые поцеловал… Господи, у меня словно пелена с глаз упала, я все про себя поняла. Мне стало ясно, что мы с Рэмси предназначены друг другу судьбой.

– А что было потом?

– Во время моих поездок в Бомбей за покупками мы начали встречаться в этом отеле, – ответила Виктория. – Здесь нас никто не знает, нам не нужно скрывать свою любовь. Ты не представляешь, что значит для меня возможность приезжать сюда и быть рядом с Рэмси. О, он научил меня любви, радости, доброте и великодушию; с ним я познала настоящую нежность и страсть. Благодаря Рэмси моя жизнь обрела смысл. – Виктория мечтательно улыбнулась и добавила: – Живя с Мортимером, я и понятия не имела, сколько радости может подарить женщине мужчина. Веришь ли, Рэмси смеется моим шуткам, а муж даже не улыбается, хотя бы из простой вежливости.

– Ты чувствуешь себя виноватой перед Мортимером?

– Поначалу чувствовала, а теперь нет. Если бы я встретила Рэмси первым, то, безусловно, вышла бы замуж за него. С другой стороны, Мортимер – отец моих детей. Но разве я обязана хранить верность человеку, от которого не видела ничего, кроме жестокости и злобы? Или я вправе ответить на чувства того, кто любит меня такой, какая я есть, того, с кем я впервые в жизни ощутила себя счастливой? Ведь Рэмси – мой сердечный друг, родная душа!

У Китти снова сжалось сердце.

– Послушать тебя, все очень просто, – заметила она.

– На самом деле все ох как сложно, – вздохнула Виктория.

– Но ведь ты счастлива!

– Да, когда я здесь, с Рэмси. Но иногда я начинаю размышлять о будущем, и меня охватывает тоска, гнев, отчаяние. И тогда я долго-долго смотрю в любимое лицо, чтобы навеки сохранить его в памяти, ведь каждая наша встреча может стать последней. – Виктория замолчала и несколько минут сидела, не подымая глаз, а потом добавила дрогнувшим голосом: – Ах, Китти, я так боюсь!

– Чего же?

– Потерять Рэмси. Мортимер все время угрожает запретить мои поездки в Бомбей. А я живу от одной встречи с любимым до другой. Мне невыносима даже мысль, что от них, возможно, когда-нибудь придется отказаться. Я бы могла встречаться с Рэмси тайком хоть всю жизнь, ведь, как ни хотелось бы мне принадлежать ему навеки, я понимаю, что не имею права претендовать на большее. Рэмси же требует, чтобы я ушла от мужа. Он надеется дать мне счастье, помочь мне забыть все страдания и обиды. Но что скажут люди? Они будут перешептываться за спиной моих детей, что их мать шлюха, потому что убежала от мужа с любовником. Разве я могу подвергнуть своих крошек такому испытанию?

– Возьми их с собой.

– Мортимер никогда мне их не отдаст. Более того, он будет вымещать на них свою злобу ко мне. Как я могу их покинуть?

В глазах подруги было столько боли, что Китти поспешила ее обнять.

– Есть и другие причины для тревоги, – добавила Виктория. – Мы с Рэмси все время бросаемся из одной крайности в другую: либо безумно счастливы, либо ссоримся по поводу нашего будущего. У обоих характер вспыльчивый. Боюсь, в такие минуты мы действуем друг на друга не лучшим образом. Наши размолвки ужасны, они разбивают мне сердце. Я чувствую, что когда-нибудь, после очередной ссоры, потеряю его… – Она запнулась, потом нерешительно проговорила: – Знаешь, Рэмси будет очень недоволен моим поспешным возвращением в Удайпур. Сегодня перед уходом он намекнул, что у него есть какой-то особый план… Видишь, Китти, сколько всего произошло, после того как мы с тобой расстались.

Она замолчала, возникла неловкая пауза. Ее нарушила Китти.

– Прости меня, дорогая, – с чувством сказала она. – Я не хочу портить тебе жизнь, но все-таки вынуждена просить тебя уехать с нами.

– Я понимаю, не волнуйся, – похлопала ее по руке Виктория. – Ведь сейчас главное – спасти твоего отца. Уверена, Рэмси все поймет. Я поговорю с ним сегодня вечером.

Задумавшись, Китти не ответила.

– Не стоит волноваться, милая, – повторила ее подруга. – Все будет хорошо.

– Видишь ли, есть еще одно обстоятельство, – призналась Китти, – которое очень осложняет дело…

– Вот-вот, я же вижу, тебя что-то беспокоит. Я могу тебе помочь?

Китти рассказала о своих подозрениях насчет Макса и о том, что видела на Сикар-Лэйн.

– Значит, Кэмерон жив! – ахнула Виктория. – Это чудо, Китти, твой Кэмерон жив, он к тебе вернулся!

– Как ты не понимаешь! Он теперь совсем не мой Кэмерон. Он чужой человек.

– Но ты же любишь его!

– К несчастью, да. Когда-то я была уверена, что моя любовь взаимна, но это было давно. Теперь я не знаю, что и думать. Макс совсем не похож на Кэмерона, которого я помню. Как он мог так измениться?

– Ничего удивительного, ведь прошло целых четырнадцать лет. Бывает, от долгой разлуки с любимым человеком его образ теряет реальные черты. Действительность уступает место мечте.

– Ах, у меня в голове такая путаница! – огорчилась Китти.