Текст книги "Амбровое дерево (ЛП)"
Автор книги: Кэтрин Оллред
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Прежде чем я успела возразить, подруга ушла, оставив меня с подозрением, что она пытается подтолкнуть меня к Нику. Может быть, я слишком рано поблагодарила ее за преданность.
Ник даже не попытался пересесть в другой конец кабинки. Вместо этого он вытянул ноги и положил руку на спинку сиденья.
– Ты что-нибудь делаешь сегодня вечером?
– Подпиливаю зубы, – огрызнулась я.
Он ухмыльнулся.
– Звучит интересно. Кажется, в наши дни ты чересчур занята, не так ли?
– Послушай, Ник, сколько раз я должна это повторять? Я не буду ужинать с тобой. Я не хочу с тобой разговаривать. Брось это.
Он небрежно взял с моей тарелки жареную картошку, сунул ее в рот и принялся жевать.
– Я спросил, потому что Дэниел постоянно надоедает мне, чтобы я разрешил ему навестить тебя. После приема, который я получил, я не был уверен, что это безопасно, но, похоже, я ошибся насчет этого.
У меня перехватило дыхание.
– Неужели?
– Если ты не против.
– Все в порядке.
Я едва сдерживала свое волнение. В течение нескольких дней я пыталась найти способ поговорить с Дэниелом, не унижая себя, сталкиваясь с Ником. А теперь он сам предоставил мне эту возможность.
– Расскажи мне о нем, – я выпалила этот вопрос с жаром, прежде чем успела подумать.
Мужчина выпрямился, и на его губах заиграла улыбка, как будто он нашел главный ключ от Жемчужных Врат.
– Он отличный парень. Каждый год попадает на доску почета, даже не прилагая усилий. Он любит читать и хорошо занимается спортом. И он очень общительный. Нет никого, кого бы он не знал.
«Точно такой же была бы Кэти», – с тоской подумала я, чувствуя, как боль сжимает мою грудь.
Ник в задумчивости отправил в рот еще один ломтик жареного картофеля.
– Он не ботаник, но любит компьютеры. Прошлой зимой он с нуля собрал свой собственный. Хотя сейчас ему, наверное, немного скучно. Он еще не знает никого из ребят в городе, а в Морганвилле особо нечего делать. Он проводит большую часть своего времени, преследуя меня или Боуи, сводя нас с ума своими вопросами.
Я взяла свою сумочку.
– Ну, скажи ему, что он может навещать меня в любое время, когда захочет. А теперь мне пора возвращаться к работе.
Остаток дня прошел незаметно, несмотря на рост деловой активности. Я не могла отвлечься от мыслей о Дэниеле, гадая, что мы скажем друг другу, когда он будет здесь, боясь, что это будет неловко, и молясь, чтобы этого не случилось.
Трудно объяснить, мои чувства в то время были настолько запутанными, но я честно чувствовала, что у меня были небольшие претензии к сыну Ника. Та же самая кровь, что текла в жилах моей дочери, текла и в жилах Дэниела, те же самые силы, которые дали Кэти темные волосы, серые глаза и ямочки на щеках, благословили и Дэниела. Ник был отцом обоих детей, и в моем сознании это давало мне законную связь с Дэниелом, такую, что даже мой гнев на Ника не остановил бы меня от исследования.
Существовала вероятность, что у меня был более мрачный мотив, в котором я себе не признавалась. Не тогда. Ник ушел от меня. Я одна родила нашу дочь, любила ее и видела, как она умерла. Вся ненависть и гнев, которые я испытывала к Нику, все еще жили, похороненные внутри этих стен, которые я построила. Он почти разрушил мою жизнь.
Так что, если бы я не могла иметь свою дочь, я бы украла его сына.
О, не физически. Но мысленно, эмоционально? С тех пор я много раз пыталась проанализировать свои намерения, и правда заключается в том, что я просто не знаю. Хотя надеюсь, что это не так, возможно, месть двигала мной. Может быть, я думала, что Ник не имел права на здорового, счастливого ребенка, когда мой умер. Может быть, да поможет мне Бог, я думала, что он должен мне своего сына.
И Дэниел сделал все это несложным.
Он ждал меня, когда я остановила «Шевроле» перед сараем, прислонившись к стене и наблюдая за игрой котят. Его глаза загорелись при виде старой машины, и он уже говорил, когда я открыла дверь.
– Ух ты! Не могу поверить, что у тебя все еще есть «Шевроле». Папа мне все рассказал. Я не думал, что он все еще на ходу.
Я улыбнулась и с сожалением посмотрела на машину.
– В этом есть свои моменты. Мне нужно заботиться о нем и чинить. Иногда он ломается.
Все эти годы я держала «Шевроле», несмотря на протесты Хью. Он терпеть не мог, когда я водила старую машину, утверждая, что люди подумают, что мы не можем позволить себе лучшего. В конце концов, я сдалась и позволила ему купить мне «БМВ», который он каждый год менял на новую модель. Но я отказалась продать «Шевроле», оставив его в гараже и заводя раз в месяц, чтобы он оставался в рабочем состоянии. Когда я уходила от него, я оставила модные машины и не испытывала никакого желания заменить «Шевроле» чем-нибудь получше.
– Может быть, я смогу делать это для тебя, – Дэниел выглядел так, словно ему до смерти хотелось заполучить эту машину.
– Ты все знаешь о двигателях, да?
– Ну, не все, но папа многому меня научил. С этими старыми двигателями работать проще, чем с новыми, со всеми их электрическими штуковинами.
– Вот что я тебе скажу, – я улыбнулась. – Если ты ее починишь, я позволю тебе иногда водить машину.
– Потрясающе! Мы заключили сделку.
– Конечно, только если я буду с тобой.
– Ладно.
Я не спрашивала его, есть ли у него временная лицензия или даже умеет ли он водить машину. На юге дети начинали водить машину еще до того, как их приучили к горшку. Я все еще помнила, как сидела на коленях у Судьи, крепко сжимая руль обеими руками, а он кричал ободряющие слова и делал вид, что я напугала его до полусмерти. Мне тогда было, наверное, всего три года.
– Как тебе в Морганвилле? – спросила я, направляясь через амбар.
– Думаю, неплохо. Очень сильно отличается от Саудовской Аравии.
Когда я открыла дверь в свою комнату, меня охватил легкий шок.
– Ты там жил?
– Да. Во всяком случае, последние одиннадцать лет. Но я мало что помню о Кентукки. Мы уехали оттуда, как только папа ушел из армии.
– Почему Саудовская Аравия?
Он пожал плечами, когда я убрала свою сумочку.
– Один парень, с которым папа познакомился, когда служил в армии, дал ему работу в крупной нефтяной компании. Папа управлял гаражами компании.
– Наверное, было интересно жить в таком месте, где культура так сильно отличается от нашей.
– Не совсем так, – его внимание привлекла книжная полка у одной из стен, и он придвинулся ближе, пробегая взглядом по книгам. – Мы жили в комплексе, который компания предоставила для сотрудников и их семей. У них даже была своя школа. Это было похоже на жизнь в маленьком городке. Это те книги, которыми пользовался мой отец, когда жил здесь?
– Большинство из них. За последние два месяца я кое-что добавила. Твой отец сказал, что ты любишь читать.
Дэниел оглянулся на меня через плечо, и когда парень улыбнулся, на щеках у него появились ямочки.
– Похоже, у меня не было особого выбора. Папа начал читать мне примерно через пять минут после моего рождения. И уж точно не детские книжки. Он читал мне романы.
– А твоя мама? Она тебе тоже читала?
На мгновение он выглядел абсолютно отрешенным.
– Ты имеешь в виду Линдси? Нет, она не любит читать. Кроме того, когда я был маленьким, она не так уж часто бывала рядом.
Я хотела спросить, почему он называл ее по имени, почему ее не было рядом, но судя по тому, как он избегал моего взгляда, когда упоминал о ней, мне не следовало этого делать.
– Не стесняйся брать любую книгу, какую захочешь. В любом случае они должны принадлежать тебе.
– Спасибо. Я просмотрю их позже, – парень повернулся и оглядел комнату. – Все выглядит именно так, как рассказывал папа.
Я улыбнулась.
– Не так уж много ты можешь сделать, чтобы украсить комнату в сарае.
Дэниел сел на край кровати лицом ко мне.
– Почему ты здесь живешь? Все говорят, что ты богата и можешь жить, где хочешь.
Взяв из шкафа коробку смеси для пиццы, я повернулась к нему спиной.
– Проголодался?
– Конечно.
Я поставила миску и высыпала в нее смесь муки.
– Между прочим, я не богата, просто в меру обеспечена. И я думаю, что живу здесь, потому что мне все равно, как это выглядит. Это мой дом.
Он кивнул, и в его глазах появилась странная мудрость.
– Для папы тоже. Когда бы он ни заговаривал о доме, речь всегда шла о тебе и Судье, или об этой комнате, или о «Шевроле». По-моему, он очень тосковал по дому.
Двигаясь как старая леди, я накрыла миску с тестом полотенцем и поставила ее на плиту, чтобы смесь поднялась, затем достала из холодильника две бутылки содовой и протянула одну Дэниелу. Мне не хотелось ни говорить о Нике, ни даже думать о том, какой была его жизнь все это время, но я не знала, как этого избежать. Он был отцом Дэниела и единственным связующим звеном между нами. Конечно, мальчик захочет поговорить о нем.
Я сидела в мягкое кресле, поджав под себя ноги, и потягивала газировку.
– Если он тосковал по дому, то почему не вернулся?
Дэниел посмотрел на бутылку, которую медленно вертел в руках.
– Он пытался защитить меня. Не хотел, чтобы я знал о том, что случилось с его отцом.
Я на мгновение закрыла глаза. Господи, как это похоже на Ника! Всегда защитник, всегда парень, ответственный за всех остальных. И теперь стало ясно, что Дэниел чувствует себя виноватым за то, что не позволил отцу вернуться домой.
– Я уверена, что он сделал это только потому, что любит тебя, Дэниел. И независимо от того, что ты услышишь от кого-то еще, твой отец не тот человек, который сделал бы что-то подобное намеренно. Это случилось потому, что Фрэнк не оставил ему выбора.
– Он рассказал мне. Но это не мешает людям пялиться на нас каждый раз, когда мы выходим, и никто из здешних ребят не хочет со мной разговаривать.
– Я не думаю, что это имеет какое-то отношение к твоему отцу. Думаю, это потому, что они еще не знают тебя, – я встала, чтобы проверить тесто и приготовить сковородки для пиццы. – У меня есть идея. Как ты смотришь на то, чтобы поработать у меня на полставки, пока не начнутся занятия в школе? Скажем, по вечерам на несколько часов? Ты мог бы работать в отделе электроники со всеми компьютерами и видеоиграми. Держу пари, что таким образом ты очень быстро познакомишься с детьми. Там всегда ошивается целая куча народу.
– Честно? – его глаза загорелись. – Ты это сделаешь?
– Заключим пари. И ты сделаешь мне одолжение. Большинство людей, работающих на меня, ничего не знают о компьютерах, кроме основ. Почему бы тебе не заскочить завтра, и мы начнем?
– Надо будет спросить у папы.
– Хорошо, но я уверена, что он не будет возражать.
Парень встал и подошел к тому месту, где я раскладывала тесто на сковородки.
– Ты сама делаешь начинку?
– Да. Так вкуснее. Хочешь помочь? Ты можешь сделать одно, а я сделаю другое.
Пока я перечисляла продукты, он доставал их из холодильника, и мы провели следующие несколько минут, складывая ингредиенты. Поскольку моя печь была маленькой, нам приходилось готовить пиццы по одной и пока мы ждали, Дэниел потчевал меня рассказами о свалке, где, по-видимому, он проводил свои дни.
– Ты бы видела ее. У них есть огромный экскаватор, самый большой, который я когда-либо видел. Он просто сгребает эти старые машины и бросает их в трейлер с длинным прицепом, такой же аккуратный, как и все остальное.
«Что ж, это наверняка сделает многих людей счастливыми», – уныло подумала я.
Склад утильсырья сейчас находился в худшем состоянии, чем тогда, когда им управлял Фрэнк. Везде росли сорняки высотой по пояс, кучками росли маленькие деревца, которые не могли скрыть ржавые металлические глыбы. Городской комитет по благоустройству ненавидел склад утильсырья с неудержимой страстью. Несколько раз они пытались заставить графство конфисковать его за неуплату налогов и распахать, но вокруг двора была какая-то тайна, которую никто не мог разгадать.
Кто-то платил налоги за это место. По словам окружного налогового инспектора, каждый год, когда наступал срок уплаты налогов, кто-нибудь просовывал в ночной депозитарий простой белый конверт. Все, что там было – это не поддающийся отслеживанию денежный перевод и отпечатанная на машинке записка, в которой говорилось, что эти деньги пойдут на уплату налогов склада утильсырья. Сбитый с толку этим неизвестным человеком, комитет мог только стиснуть зубы и жить с этим. Теперь, похоже, они наконец-то получат то, что хотели.
– А зачем твой отец все это убирает?
– Он собирается построить гараж. Тот, где обслуживают как дизельные, так и бензиновые двигатели. Боуи собирается помочь ему запустить его после ухода Линдси.
Я склонилась над духовкой, проверяя пиццу, когда он бросил эту бомбу, и я резко выпрямилась, обжигая руку о дверцу в процессе. Я вскрикнула, и тут же Дэниел оказался рядом, повернул кран и сунул мою руку под холодную воду.
– Если ты быстро понизишь температуру, она не покроется волдырями, – сказал он так похоже на Ника, что я едва могла дышать.
Меня бы нисколько не удивило, если бы он вытащил жестянку с «Пчелиным бальзамом».
Я стиснула зубы, но вопрос, с которым я боролась, все равно вырвался наружу.
– Линдси не собирается жить в Морганвилле?
– Нет. Она сказала, что ей нужно кое-что сделать здесь, но после этого она будет жить рядом с матерью.
С матерью? Лиз уехала через несколько лет после исчезновения Линдси, забрав с собой весь свой выводок. Ходили слухи, что теперь она живет в Тунике и работает в одном из новых казино. Как ни странно, я скучала по ней, хотя знала, что Дженна вздохнула с облегчением, когда она ушла.
Что, черт возьми, здесь происходит? Ник и Линдси никогда не были женаты, Дэниел вел себя так, словно едва знал свою мать, Ник строил этот огромный дом, а Линдси даже не собиралась жить в нем вместе с ним. Я чувствовала себя так, словно меня без предупреждения бросили в альтернативную вселенную, где реальность была искажена до неузнаваемости.
Я растерянно покачала головой и поняла, что Дэниел наблюдает за мной с озабоченным выражением лица.
– Ты в порядке? Может быть, мне стоит позвать папу.
– Нет! – я заставила себя успокоиться и улыбнулась. – Все в порядке, правда, – я закрыла кран и вытерла руку. – Вот видишь! Она даже не красная.
– Хорошо, но я принесу пиццу, – сказал Дэниел. Очевидно, он больше не доверял моим способностям обращаться с горячими приборами. – Да уж, пахнет очень вкусно.
Да, так оно и было. Смешанные запахи моцареллы, томатного соуса, базилика и пепперони наполнили комнату, когда парень осторожно нес сковородки к столу.
– Вот, – я достала из ящика стола нож и протянула ему. – Окажи мне честь, а я пока принесу тарелки.
– Ты пользуешься тарелками? – Дэниел был очень сосредоточен на том, чтобы разрезать пиццу.
Я рассмеялась.
– Ты бы тоже пользовался, если бы рос вместе с моей тетей.
– С какой из них? С Дарлой?
Удивленная, я остановилась и посмотрела на него.
– Ты знаешь про тетю Дарлу?
– Я знаю все про твою семью.
Я открыла рот, но ничего не сказала. Было почти облегчением, когда кто-то постучал в дверь, хотя я почти была уверена, что знаю, кто это был.
И оказалась права.
– Я решил проверить, не держит ли тебя мой ребенок в заложниках, – сказал Ник. – Он здесь уже больше часа.
– Тебе следовало подождать. Я могу отвезти его домой, когда он будет готов к отъезду.
– Привет, пап. Посмотри на это. Я помогал Аликс готовить пиццу.
Ник одарил меня полуулыбкой и протиснулся в дверь, несмотря на то, что я частично загораживала рукой вход.
– Так вот что я учуял, – он выдвинул стул и сел рядом с Дэниелом. – И выглядит неплохо. Сверху маринованный банановый перец21?
Дэниел наморщил лоб.
– Да. Я не был в этом уверена, но Аликс говорит, что она постоянно их добавляет. Хочешь содовой?
Я вздохнула. Похоже, Ник останется на ужин, хочу я того или нет. Я не могла вышвырнуть его на улицу, когда его сын наблюдал за мной.
– Сейчас принесу, – я жестом пригласила Дэниела вернуться на свое место. Достала содовую и устроилась в другом месте, заметив, как они смотрели то на вилки, то друг на друга, весело сверкая глазами.
– Если хотите обжечь свои пальцы, то я не против, – высокомерно заявила я. – Но я ем цивилизованно.
Они улыбнулись мне одинаковыми ухмылками, прежде чем налечь на пиццу, как скаковые лошади, выпущенные из стартовых ворот.
– Можно подумать, что вас никто никогда не кормит, – проворчала я, используя лопаточку, чтобы положить на тарелку клиновидный ломтик.
– Дома готовит Боуи, – сказал Дэниел с набитым ртом.
– Раньше он работал в столовой, – добавил Ник. – И это заметно. Независимо от того, что он готовит, все это имеет одинаковый вкус. Как обувная кожа, покрытая клейстером. Мне до сих пор снятся жареные цыплята твоей тети Джейн и кукурузный хлеб твоей матери.
– Знаешь, что, папа? Аликс хочет, чтобы я работал на нее. Можно?
Ник нахмурился.
– Ты слишком молод, чтобы работать, не так ли?
Я быстро сглотнула.
– Это не на полный рабочий день. Всего несколько часов до начала занятий в школе. Это даст ему возможность познакомиться с некоторыми детьми в городе и заработать немного денег.
– Он не нуждается в деньгах.
– А я и не намекала, что это не так, – я ощетинилась, свирепо глядя на Ника. – Любой, кто работает на меня, получает деньги.
– Да ладно тебе, папа. Она сказала, что я могу работать в электронном отделе, где болтаются все дети.
Выражение лица Ника смягчилось, когда он посмотрел на сына.
– Дэниел, ты даже не представляешь, какими могут быть люди в этом городе.
– Да, это так, – его глаза, так похожие на глаза Ника, упрямо блестели, а подбородок был выпячен. – И я знаю, что они никогда не изменят своего мнения о нас, если мы их не заставим. Я не собираюсь прятаться, папа.
Ник молчал, а я с изумлением смотрела на Дэниела. Я видела, как взрослые ломались под тяжестью городского неодобрения. Они могли бы поучиться у этого мальчика.
Наконец, Ник кивнул.
– Пока ты знаешь, во что ввязываешься.
– Да, и я не волнуюсь.
– Тогда, я полагаю, ты нашел себе работу, – Ник взглянул на меня. – Я помогу тебе убрать со стола.
– Спасибо, но здесь не так уж и много. Я могу с этим справиться.
– Я настаиваю. В конце концов, ты готовила.
Дэниел встал.
– Можно мне пойти проверить мотор «Шевроле»?
На этот раз я не возражала остаться наедине с Ником.
– Не стесняйся, – я улыбнулась, когда Дэниел поспешно вышел за дверь.
Встав, я собрала тарелки и отнесла их в раковину.
– Он отличный парень. Ты проделал с ним хорошую работу.
Ник криво улыбнулся мне, забирая пустые сковородки для пиццы и следуя за мной к раковине.
– Не думаю, что я имею к этому какое-то отношение. Он был таким с самого рождения. Парень научил меня большему, чем я его. Мне никогда не приходило в голову противостоять людям в Морганвилле, когда я рос.
– И Дэниелу бы тоже не пришло это в голову, если бы он был воспитан так, как ты. Ты дал ему уверенность, чтобы противостоять им. И ты был прав. Он очень крутой парень.
– Возможно, – Ник все еще выглядел обеспокоенным. – Я просто надеюсь, что он достаточно вынослив.
– Если это поможет, я присмотрю за ним.
Мужчина взял полотенце для вытирания посуды и покачал головой.
– Нет. Пусть он сам с этим разбирается. Он сам этого хочет.
Мне стало любопытно, когда я наблюдала за ним.
– Если ты так беспокоился о том, что это может с ним сделать, то почему вернулся?
Ник остановился, держа в руках до смешного крошечную тарелку, которую вытирал, и пристально посмотрел на меня.
– Дэниел и Линдси уговорили меня на это. Я думаю, они знают, что это мой дом, нравится мне это или нет. Мои корни здесь, и так будет всегда.
Я отвела взгляд и продолжила мыть посуду.
– Дэниел чувствует себя виноватым за то, что тебя так долго здесь не было.
– Я знаю, – он снова принялся вытирать посуду, убирая ее в шкаф. – Я как раз над этим работаю.
– Хорошо, – я спустила воду из раковины и смыла пену в канализацию. – Все готово.
«Теперь ты можешь уйти», – мысленно добавила я.
Судя по тому, как была устроена маленькая кухонька, я была зажата между плитой, раковиной и телом Ника, и мне это совсем не нравилось. На мой взгляд, мужчина находился слишком близко.
И он тоже это осознавал. Прежде чем я успела проскользнуть мимо него, Ник взял меня одной рукой за подбородок и заставил посмотреть на себя.
– Ты хочешь знать настоящую причину моего возвращения, Аликс? Это все из-за тебя. Ты – мои корни. Где бы ты ни была, там будет и мой дом.
– Не надо, – выдавила я из себя, изо всех сил отталкивая его руку. – Ты больше не сможешь заставить меня поверить в твою ложь, потому что мне все равно. Ты понимаешь, Ник? Мне все равно.
Он сделал шаг назад, его глаза были озадаченными и печальными.
– Я не знаю, что с тобой случилось, Аликс, но я никогда не лгал тебе. Ни разу. И если это займет у меня всю оставшуюся жизнь, я заставлю тебя снова в это поверить. Это я тебе обещаю.
Глава 15
Дэниел появился в «Саутерн Снабженс» на следующий день, одетый по-деловому – в белую рубашку на пуговицах и брюки цвета хаки. Я передала магазин Кенни и провела следующие два часа, показывая окрестности и описывая его обязанности, а затем немного поработала с ним, чтобы он мог получить общее представление. Дэниел так быстро во всем разобрался, что я пообещала ему – завтра он будет работать самостоятельно.
Но, даже несмотря на то, что я доверяла ему, мое любопытство убивало меня, и через час я прогуливалась мимо электронного отдела, изо всех сил стараясь казаться непринужденной и беззаботной. Дэниел деловито и с энтузиазмом пел дифирамбы новой видеоигре мальчику, который выглядел его ровесником, и двум девочкам-подросткам. Внимание мальчика было полностью сосредоточено на игре, но девочки, казалось, не могли отвести глаз от Дэниела, и я улыбнулась.
Я надеялась, что поскольку дети его возраста были слишком малы, чтобы помнить Ника или Фрэнка, у них не будет предрассудков родителей. Похоже, я была права. Несмотря на естественную настороженность к незнакомцам, как и большинству детей этого возраста, дружелюбность и общительность Дэниела в сочетании с его приятной внешностью завоевывал их. Привлечь детей на свою сторону было полдела.
После его прощальных слов в тот вечер, когда я готовила пиццу, я ожидала, что Ник использует встречу с Дэниелом как предлог, чтобы зайти в магазин, но я не видела его в течение нескольких дней. Вместо этого я наконец-то познакомилась с Боуи Грантом.
Это был человек-медведь с густой копной седых волос. Только теплые, шоколадно-карие глаза не давали его размерам быть пугающими. Они постоянно улыбались, заставляя собеседника чувствовать себя так, как будто их благословил поцелуем сам ангел.
– Кажется, я знаю тебя и твою семью целую вечность, – сказал он, сжимая мою руку в своей. – Ник постоянно говорил о вас всех.
Я ничего не могла с собой поделать и вернула ему улыбку. Боуи был из тех людей, которые могут вызвать реакцию даже у сфинкса.
– Я тоже кое-что о тебе слышала.
– Не верь ни единому слову, – он бросил на Дэниела насмешливый взгляд. – Моя стряпня совсем не так плоха, как они говорят. Хотя мне бы хотелось научиться готовить еду в южном стиле. Может быть, мы как-нибудь обменяемся рецептами?
– Конечно. Но я должна сказать тебе, что в этой семье не я настоящий повар. Если ты серьезно, то тебе нужно поговорить с моей тетей Дарлой. Она – эксперт. Нет ничего такого, чего бы она не знала о кулинарии, – я сделала паузу. – Если подумать, то нет ничего, чего бы она не знала, и точка. Просто будь готов к тому, что пока она будет обучать тебя, она спасет твою душу.
Я зачарованно наблюдала, как он откинул голову назад и расхохотался.
– Я все слышал о Дарле, – ответил мужчина, вытирая слезы веселья с глаз. – Я не могу дождаться встречи с ней. Похоже, она чертовски хорошая женщина.
Тетя Дарла? Моя Тетя Дарла? Этот человек явно любит вызовы. Либо так, либо он был мазохистом. Но, несмотря на его очевидное душевное состояние, он мне нравился.
Вскоре после того, как они уехали, мне пришло в голову, что единственным человеком в семье Ника, которого я не видела с тех пор, как они вернулись, была Линдси, и, если бы это зависело от меня, я бы никогда больше ее не увидела. Мои чувства к ней были так сложны, что напоминали клубок ниток. Каждая эмоция составляла одну нить, сотни нитей переплетались и завязывались вместе, пока их невозможно было разделить.
Наверное, если быть честной, я должна признать, что в этом была какая-то доля ревности, но это было самое меньшее из того, что я чувствовала. Ненависть была сильнее. Она отняла у меня единственного мужчину, которого я действительно хотела, в то время, когда он был мне нужен больше всего. Она разделила с ним его жизнь и подарила ему живого ребенка. Она заняла место, которое должно было принадлежать мне.
Но даже ненависть была омрачена той единственной вещью, которую я никогда не забуду. Она выставила меня на посмешище. Это говорит человеческое эго, голос внутри нас всех, который кричит «Я! Я!» в нескончаемом причитании.
Потому что с того самого дня, как я впервые встретила Ника на той грязной свалке, Линдси уже проникла до мозга его костей. Потому что пока я счастливо мечтала о совместной жизни с ним, она неумолимо тянула его к себе каждый раз, когда он уходил от меня. И я была слишком глупа, слишком невинна, чтобы понять, что происходит, когда все знаки были прямо передо мной. Даже если это было только в моих собственных глазах, она унизила меня, заставила выглядеть и чувствовать себя дурой. И хотя я ненавидела Ника за то, что он сделал со мной, на самом деле я винила Линдси. И не без оснований, как я выясню это спустя еще один месяц. Я подозреваю, что, если бы я знала, что принесут следующие несколько недель, я бы собрала свои вещи и уехала из города прямо сейчас.
Начало конца началось на следующий день после того, как моя семья уехала в Харди.
Тетя Дарла и тетя Джейн заранее приготовили достаточно еды, чтобы хватило Судье на месяц, но я беспокоилась за него. Иметь еду и заставить его ее съесть – это две разные вещи. Я наведалась к нему в пятницу вечером, и действительно, он ничего не ел.
– Я совсем не голоден, – он сердито посмотрел на меня из своего мягкого кресла в гостиной.
Уперев руки в бока, я смотрела прямо на него.
– Ты будешь есть, даже, если мне придется заставить тебя.
– Они больше ничего не солят и прячут шейкер там, где я не могу его найти.
– Ты же знаешь, как соль влияет на твое кровяное давление.
Он потряс газетой и вернулся к чтению, изо всех сил стараясь скрыть улыбку, играющую на его губах.
– Не знаю, какой толк человеку жить еще несколько лет, если он не может ими наслаждаться.
Иногда мне казалось, что Судья ведет себя так сварливо потому, что ему нравится лишнее внимание, которое он получает. Мне пришлось стоять над ним и спорить за каждый кусочек, который он съел. Это еще больше укрепило меня в мысли, что он должен хорошо позавтракать, поэтому я поставила будильник, прежде чем лечь спать. Я приготовила ему овсянку с изюмом и коричневым сахаром. Это было его любимое блюдо, и я знала, что он не сможет сопротивляться.
В субботу утром пронзительный звон моих часов выдернул меня из сна, и я зевнула, пока искала зеленый шелковый халат, соответствующий моей сорочке. Халат и сорочка доходили до середины бедра, но я пока не беспокоилась о том, чтобы одеться. Поблизости не было ни одного соседа, который мог бы меня увидеть, и я не думала, что сегодня будет работать команда Ника.
Прошлой ночью шел дождь, и гром гремел так сильно, что сотрясал стропила сарая. К тому времени, когда я вышла на улицу, солнце грело уже достаточно сильно, чтобы в воздухе чувствовалась влага, создавая ощущение, будто я попала в паровую баню, отчего шелковая сорочка мгновенно прилипла к моему телу.
Прямо перед сараем была небольшая лужица грязи, и когда я приготовилась через нее перепрыгнуть, слева от меня раздался голос.
– Ты всегда так бегаешь по утрам на улице? Потому что, если это так, мне нужно будет приходить сюда каждый день пораньше.
Я попыталась остановиться, но мое тело уже набрало достаточно инерции, чтобы перепрыгнуть через лужу. В итоге я покачнулась на краю за секунду до того, как моя нога приземлилась прямо в воду, грязь хлюпала между пальцами.
– Черт, – пробормотала я себе под нос, прежде чем оглянуться через плечо на Ника. Он стоял рядом с «Шевроле», подняв капот. – Что ты здесь делаешь? – я вытащила ногу с сосущим звуком, а затем пошевелила пальцами ног, пытаясь стряхнуть грязь.
Все, что мне удалось сделать – это еще больше ее размазать.
Он пожал плечами.
– Я не мог уснуть, поэтому решил зайти и посмотреть, что нужно для «Шевроле», чтобы снова привести его в порядок.
Все время, пока Ник говорил, он шел ко мне. Подойдя, мужчина достал из заднего кармана бумажное полотенце, присел на корточки и поднял мою ногу. Мне пришлось ухватиться за его плечо, чтобы не упасть, пока он вытирал грязь с моей ноги.
Ник поймал меня в уязвимое время, когда я была еще полусонной, неподготовленной, вся моя защита была сломлена. И пока я боролась с этим, мое предательское тело покалывало сверху донизу от его прикосновения, настаивая на том, чтобы вспомнить, каково это – заниматься с ним любовью. Его руки двигались по моей коже, скорее в попытке приласкать, чем в попытке стереть грязь, и плоть под моей ладонью была мускулистой и твердой, как камень. От этого мужчины исходил жар, стремившийся поглотить меня.
Мысленно я покачала головой, пытаясь избавиться от оцепенения, в которое впала. Мне пришлось откашляться, прежде чем я смогла заговорить.
– Я сказала Дэниелу, что он может поработать над машиной. Я не помню, чтобы это предложение относилось и к тебе.
Ник поднял голову, взглянул на меня пристальным взглядом, пока не встретился с моим, и мужчина даже не попытался отпустить мою ногу. Его пальцы сжались чуть ниже моего колена, как будто он намеревался оставить их там навсегда, его большой палец медленно двигался по моей коже. Когда Ник заговорил, его голос был хриплым, и это больно задело мои нервы.
– Дэниел умен, но ему исполнится пятнадцать только в конце января. Он может заменить масло и заглушки, но все еще очень многого не знает о механике.
Я высвободила ногу из его хватки, и Ник встал. В каком-то смысле это было даже хуже. Его тело от моего отделяло меньше дюйма.
– Зачем ты это делаешь? – я уже почти отчаялась, и это было заметно по моему голосу.
– Ты знаешь зачем, – его глаза стали цвета расплавленного металла, и я очень хорошо понимала, что значит этот оттенок, хотя изо всех сил отрицала воспоминания.
– Нет, черт побери, не знаю! У тебя есть Линдси. Почему ты не можешь просто оставить меня в покое?
Его руки переместились на мои руки, и он наклонился ближе.
– Мне не нужна Линдси. И никогда не была нужна. Я хочу тебя.
