Текст книги "Смертельно опасно"

Автор книги: Кэти Райх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

29

– То есть ему заплатили за убийство Ферриса?

Райан кивнул.

– Кто?

– Эту маленькую деталь он упустил.

– Но Каплан божился, что невинен как младенец. Почему он изменил показания?

– Кто знает.

– А Фридман поверил ему?

– Пока только выслушал.

– Прямо как в «Клане Сопрано».

– Хуже, – сказал Райан и посмотрел на часы. – Я должен вернуться.

Через пять минут после его ухода появился Джейк. С хорошими новостями. Мы получили доступ к протоколам совещаний экспедиции Ядина. И Гетц готова принять нас. Драм рассказал ей о ткани, однако о костях не упомянул.

Пока Джейк запивал водой две таблетки аспирина, я запаковывала ткань. Потом мы раздумывали, что делать с костями. Очевидно, «Хеврат-Кадиша» не знала об их существовании. Так как масадский скелет теперь находился у них, «Защитникам веры» незачем больше меня преследовать. Поэтому в квартире Джейка будет безопасно.

Мы заперли кости в шкафу с оссуариями, закрыли входную дверь и ворота. У Джейка начинала болеть голова, но он настоял, что сам поведет машину.

Постоя в пробке у контрольно-пропускного пункта, мы свернули налево и подъехали к металлическим воротам с выцветшей надписью на английском и иврите: «Музей Рокфеллера».

Джейк вышел и наклонился к ржавому переговорному устройству. Через минуту дверь открылась, и мы очутились на чудно оформленной лужайке.

Рядом со входом я заметила табличку: «Правительство Палестины. Департамент по антиквариату».

Времена меняются.

– Когда было построено здание? – спросила я.

– Его открыли в девятьсот тридцать восьмом. Красивое, правда?

Бесспорно. Белый известняк, башенки, арки, вокруг – сплошные сады.

– Здесь много ценных исторических реликвий. В том числе несколько достойных внимания оссуариев.

Много интересного находилось здесь или нет, но место выглядело совершенно безлюдным.

Джейк провел меня через несколько экспозиционных залов к огромной лестнице. От наших шагов по зданию разлеталось эхо. Внутри сильно пахло дезинфекцией.

Поднявшись наверх, мы свернули направо и подошли к небольшой двери. На ней висела табличка с надписью «Эсфирь Гетц».

Джейк тихонечко постучал. Затем приоткрыл дверь.

В дальнем конце комнаты я увидела женщину примерно моего возраста, крепкую, с большой выступающей челюстью. Увидев нас, она оставила микроскоп и подошла, глядя прямо перед собой.

Джейк представил нас друг другу.

Я улыбнулась и протянула руку. Гетц пожала ее с таким видом, будто я заразная.

– Вы принесли ткань?

Джейк кивнул.

Эсфирь расчистила немного пространства на столе. Джейк поставил два контейнера.

– Вы не поверите… – начал он.

Гетц перебила:

– Где вы это нашли?

Джейк рассказал в общих словах о гробнице, не называя ее конкретного расположения.

– Сегодня я смогу сделать только предварительную оценку, – сухо сказала Гетц.

– Конечно, – произнес Джейк.

Гетц открыла первый контейнер, изучила его содержимое, проделала то же самое со вторым. Затем надела перчатки и бережно вынула остатки ткани.

Мы наклонились вперед.

– Ворс, – задумчиво сказала Гетц.

В течение следующих пятнадцати минут она отделила несколько нитей, поместив часть в пробирку, а часть – под микроскоп. Затем положила под микроскоп целый кусок ткани.

Нам пришлось немного подождать, прежде чем она подняла голову.

– Волокна разрушены, но текстура нитей показывает, что это не лен.

– Шерсть? – спросил Джейк.

– Я бы сказала, что именно так. – Гетц подвигала ткань взад-вперед. – Никаких дефектов. Никаких дырок. Никаких паразитов. – Пауза. – Странно.

– Что странно? – замирающим голосом произнес Джейк.

– Пряжа закручена в другом направлении, что нетипично для Израиля первого века нашей эры.

– В каком смысле?

– Ее привезли.

– Откуда?

– Думаю, из Италии или Греции.

Следующие полчаса Гетц рассматривала маленький остаток.

– Лен. – Она выпрямилась. – Почему эти два куска ткани запакованы отдельно?

Джейк повернулся ко мне.

– Маленький остаток находился в глубине камеры вместе с черепом. Большой кусок с остальными костями лежал ближе ко входу.

– В один завернули голову, в другой – тело, – пояснил Джейк.

Гетц взглянула на часы.

– Надеюсь, вы понимаете, что данные экземпляры попадают под юрисдикцию ИОД. Вы должны оставить их у меня.

Хитро.

– Конечно. Имеются все необходимые документы на нашу находку, – сказал Джейк, сделав ударение на слове «нашу». – Мы проведем радиоуглеродный анализ. – Он широко улыбнулся Гетц. – Но я буду с большим нетерпением ждать вашего заключения.

Гетц мрачно посмотрела на Джейка и указала нам на дверь.

Плетясь за Джейком по коридору, я подумывала, что к этой дамочке не приклеится ни одно прозвище.

Мы остановились около двери с табличкой «Тувиа Блотник».

Его кабинет располагался через четыре двери от Гетц. Когда мы вошли, Блотник стоял рядом со своим столом.

Забавно. Бывает, по голосу пытаешься представить человека. Иногда срабатывает. Иногда – нет.

Директор ИОД оказался коренастым мужчиной с седой козлиной бородкой и торчащими из-под голубой шелковой кипы волосами. Я представила Санта-Клауса. Блотник напоминал еврейского эльфа.

Джейк представил меня.

Блотник удивился и протянул мне руку.

– Shabbat shalom, – сказала я.

Он испуганно улыбнулся:

– Пожалуйста, присаживайтесь.

Нам не пришлось выбирать, куда именно сесть, так как почти все стулья были завалены бумагами и книгами. Оставалось как раз два свободных места. Мы заняли их.

Блотник сел за стол. Он впервые обратил внимание на мое лицо.

– Вы ранены? – произнес директор ИОД с американским акцентом.

– Ерунда, – ответила Я.

Блотник открыл рот, потом закрыл его, явно не зная, что сказать.

– Как перенесли смену сразу нескольких часовых поясов?

– Все в порядке, спасибо.

Блотник выпрямил спину и положил руки на стол. Его движения казались резкими и неуклюжими.

– Очень любезно с вашей стороны лично доставить скелет сюда. В самом деле, – сказал директор ИОД и улыбнулся – ну точно как эльф. – Он у вас с собой?

– Не совсем, – ответил Джейк.

Блотник посмотрел на него.

Джейк описал инцидент с «Защитниками веры», опуская детали, касающиеся гробницы. Лицо Блотника изменилось.

– Кошмар!..

– Да, – холодно подтвердил Джейк. – Вы наверняка знакомы с выходками «Хеврат-Кадиши».

– Честно говоря, нет.

Джейк нахмурился, но промолчал.

– Где находится эта гробница? – Блотник сложил руки на животе.

На полированной крышке стола остались отпечатки его ладоней.

– В долине Кедрон.

– Там же вы нашли и ткань, о которой упоминала Эсфирь?

– Да.

Блотник задал еще несколько вопросов. Джейк отвечал коротко и весьма уклончиво. Блотник встал.

– Извините, но вы застали меня перед выходом. – Он глупо усмехнулся. – Шаббат. У всех короткий день.

– Shabbat shalom, – попрощалась я.

– Shabbat shalom, – сказал Блотник. – Большое спасибо, доктор Бреннан. ИОД глубоко вам признательно. Такая дальняя поездка и такая потеря.

* * *

Отъехав от музея, мы направились в Израильский университет, по дороге обсуждая встречу с Блотником.

– Ты и в самом деле недолюбливаешь этого парня, – сказала я.

– Он самовлюбленный эгоистичный жулик.

– Не начинай, Джейк.

– Я ему не доверяю.

– Почему?

– Он нечестен в профессиональном плане.

– Как это?

– Без спросу использует чужие открытия в своих публикациях. Не внушает доверия, правда? Хочешь, чтобы я продолжал?

Я знала, что Джейк питает отвращение к ученым, которые эксплуатируют младших коллег или студентов в своих целях, поэтому промолчала.

– Гетц рассказала Блотнику об остатках материи.

– Я предполагал, что она это сделает, но это оправданный риск. Эсфирь – лучший эксперт по древним тканям. Мне необходимо ее заключение.

– Но ты ни разу не упомянул о костях.

– Никто не увидит эти кости, пока я не оформлю на них все документы.

– А Блотник, похоже, не очень-то расстроился по поводу масадского скелета, – заметила я. – И не сильно удивился, увидев меня здесь.

Джейк хмыкнул.

– Когда я звонила из Монреаля, то не говорила, когда конкретно прилечу в Израиль.

– Нет?

Джейк свернул налево.

– И еще фраза насчет смены часовых поясов, – вспомнила я.

– А что такое?

– Получается, Блотник знал, как долго я уже здесь.

Джейк открыл было рот, но я еще не закончила.

– И неужели есть в Израиле археологи, которые не сталкивались с «Защитниками веры»?

– А!.. Ты тоже это заметила?

– А вдруг Блотник так спокоен, потому что скелет у него?

– Смелое предположение, – сказал Джейк и покосился на меня. – Но если он и в самом деле замешан, я упрячу его задницу за решетку.

Мы поделились впечатлениями о Гетц.

– Не очень-то разговорчивая, да?

– Лишнего не болтает.

– Но тебе понравилось то, что она сказала.

– Да! Никаких паразитов в ткани. Ввезена из другой страны. Шерсть в те времена была большой роскошью. Большинство материи ткалось исключительно изо льна. Кто бы ни был этот парень, но он имел высокий социальный статус, – сказал Драм и посмотрел на меня. – И дырка в пятке. И родственники как в Евангелии.

– Да, Джейк, согласна. Сначала загадочный скелет, теперь кости. Но быть может, все настолько совпадает именно потому, что ты отчаянно хочешь, чтобы предположение оказалось правдой?

– Я никогда не верил, что скелет из Масады принадлежал Иисусу. Выдумка Лернера, основанная на безумной теории Донована Джойса. Я считаю, кости принадлежат кому-то, кто не был на этой вершине и кто заставит израильтян, а может, даже и Ватикан понервничать.

– То есть это не зелот.

Джейк кивнул.

– А кто?

– Мы должны это выяснить.

Некоторое время мы ехали молча. Затем я опять вернулась к вопросу о ткани.

– Материя, которую я нашла в гробнице, сходна с тканью из Турина?

– Туринская плащаница – лен с более сложным переплетением нитей. Ее изготовили в Средневековье, где-то между 1260 и 1390 годами.

– Датировано с помощью радиоуглеродного анализа?

Джейк кивнул:

– Подтверждено лабораториями в Тусоне, Оксфорде, Цюрихе. И тело было покрыто целым куском. А у нас – два отрезка ткани.

Дорога в университет заняла меньше времени, чем поиск парковки. В итоге Джейк втиснул прокатную «хонду» на место для скутера, и мы направились в восточное крыло кампуса.

Солнце ползло вниз по безукоризненно чистому и ясному небу. В воздухе пахло свежескошенной травой.

Мы прошли мимо классов, кабинетов, общежитий и лабораторий. Студенты пили кофе на открытых площадках или прогуливались. Банданы, рюкзаки, учебники. Как обычно.

Все кампусы мира выглядят одинаково. Возвышавшийся на холме Израильский университет был островком спокойствия в море городской суеты, пробок, смога и каменных зданий.

Но на этой земле нет абсолютно безопасного места. Когда я проходила мимо доски объявлений, мое внимание привлек черно-белый плакат.

31 июля 2001 года. Обычный день. Студенты сдавали экзамены или записывались на летние курсы. В кафе прогремел взрыв. Семь человек погибли, восемьдесят получили ранения. Ответственность на себя взяла палестинская террористическая организация «Хамас». Отомстили израильтянам за убийство четырнадцати палестинцев в секторе Газа.

Такое может случиться в любой момент.

У ворот Института археологии нас встретила женщина по имени Ирена Порат. Она была старше меня лет на десять, одевалась со вкусом и вообще выглядела менее угрожающе, чем Эсфирь Гетц.

Мы поздоровались. Порат заговорила с Джейком на иврите. Он ответил – наверное, напомнил о своем звонке. Драм объяснял цель нашего визита, Порат вежливо кивала. Я разобрала слова «Масада» и «Ядин».

Когда Джейк закончил, Ирена о чем-то спросила. Он ответил. Порат произнесла что-то еще и повернулась ко мне. Джейк, видимо, представил меня.

Женщина что-то прошептала Джейку. Тот кивнул с серьезным видом. Порат улыбнулась мне весьма дружелюбно. Я ответила тем же.

Ирена проводила нас в какую-то мрачную комнату без окон. Серые стены и пол, обветшалые столы, складные стулья и бесконечные ряды полок. В одном из углов стояли две большие коробки.

Порат указала на стул:

– Прошу вас.

Я села.

Ирена и Джейк скрылись за полками. Когда они вернулись, Джейк нес три огромные коричневые картонные папки. Порат тащила еще одну.

Опустив ее на стол, Ирена дала последние инструкции, мило улыбнулась и ушла.

– Приятная женщина, – сказала я.

– Особенно в свитере из ангорской шерсти, – добавил Джейк.

Папки были подписаны – на иврите, черным маркером. Драм пододвинул их, взял одну и раскрыл ее. Я стала изучать вторую папку. Стандартные бумажные листы, текст на иврите, с одной стороны. Я пролистала несколько страниц. Ничего не смогла разобрать.

Ускоренный курс языка: Джейк набросал мне список слов, которые могли послужить маячком. «Иорам Цафрир», «Нику Хаас», «пещера-2001», «скелет», «кость». Еще он объяснил, как на иврите пишутся даты.

Джейк начал с более ранних записей. Я взяла следующие. Используя образцы, искала совпадения. Как в детском саду: найди десять отличий.

Я часто ошибалась, но через час кое-что нашла.

– Что здесь написано? – спросила я, подвинув папку к Джейку.

Он просмотрел текст и выпрямился.

– Совещание двадцатого октября шестьдесят третьего года. Они разговаривали о «пещере-2001».

– Что они обсуждали?

– Цафрир докладывал о находках в другой пещере, под номером 2004. Слушай.

– Давай.

– Цафрир говорит: «Артефакты более впечатляющие, чем в пещерах 2001 и 2002».

– Значит, «пещеру-2001» обнаружили раньше двадцатого.

– Да.

– Раскопки начались в самом начале октября?

Джейк кивнул.

– Следовательно, «пещеру-2001» могли найти в течение первых двух недель.

– Да. Но до этого момента мне ничего не попалось, – сказал Джейк и нахмурился. – Продолжай. Я еще раз просмотрю свою папку.

Следующий раз о «пещере-2001» заговорили 26 ноября 3963 года, почти месяцем позже.

– Хаас докладывает о трех скелетах из дворца и костях из «пещеры-2001», – произнес Джейк, водя пальцем по тексту. – Он упоминает о двадцати четырех или двадцати шести субъектах и одном шестимесячном плоде. Четырнадцать мужчин, шесть женщин, четверо детей и несколько человек, чей пол не удалось определить.

– Мы и так знаем, что количество определено неточно, – сказала я.

– Да, – кивнул Джейк. – Но где же предыдущее упоминание о «пещере-2001» и ее содержимом?

– Возможно, мы что-то пропустили? – сказала я.

– Не исключено.

– Давай еще раз перечитаем все до двадцатого октября, – предложила я.

Так мы и сделали, однако все равно не нашли ни единого упоминания о пещере и раскопках.

Зато я подметила вот что. Страницы были пронумерованы. Цифры арабские. Их-то я могла разобрать. Я пролистала записи за интересующий нас период. Страницы, содержащие протоколы первой недели октября, отсутствовали.

С нарастающим чувством страха мы еще раз проверили каждый лист в каждой папке. Нумерация не совпадала. Некоторые страницы исчезли.

30

– А если материалы кто-то просто взял домой на время? – спросила я.

– Нет. Порат уверила меня, что все протоколы находятся здесь.

– Ядин объявил о находке скелетов в северном дворце на пресс-конференции в ноябре шестьдесят третьего, – сказала я. – Понятно, что его очень интересовали человеческие останки.

– Черт, да! А как еще подтвердить массовое самоубийство в Масаде?

– Итак, Ядин говорит об останках трех храбрецов, найденных на вершине, которую штурмовали римские войска. Маленькая отважная семейка зелотов. Но он проигнорировал двадцать с лишним человек, захороненных в пещере чуть ниже стены с южной стороны вершины. Никакой пресс-конференции или даже простого собрания в честь этих ребят.

– Ну да.

– А что Ядин сказал журналистам?

Джейк сжал виски пальцами. Синие вены пульсировали сквозь белую кожу.

– Не знаю.

– Может быть, он сомневался по поводу возраста костей?

– В отчете по первому сезону раскопок Ядин утверждал, что все вещи в пещере датированы периодом не позднее первой Иудейской войны. И оказался прав. Радиоуглеродный анализ подтвердил его предположение. Кости и остальное соответствуют периоду между сороковым и сто пятнадцатым годами нашей эры.

Пропавшие страницы. Украденный скелет. Убитый торговец. Мертвый священник. Как комната с миллионом зеркал. Не поймешь, где реальность, а где отражение.

Неожиданно я поняла одну вещь. Какая-то невидимая нить связывает все происходящее с костями из пещеры.

Я заметила, что Джейк смотрит на часы.

– Не пора ли тебе отдохнуть? – сказала я, складывая бумаги в папку.

– Я в порядке.

Судя по его виду, он лгал.

– Ты разлагаешься на глазах.

– Эти кретины не выходят у меня из головы. Ты не будешь возражать, если я попрошу тебя довезти меня до дома, а в гостиницу поехать самой на моей машине?

– Нет проблем.

Я отвезла Джейка. Он объяснил дорогу до отеля, дал карту, ключи от «хонды» и заснул еще до того, как я успела покинуть его квартиру.

Я хорошо ориентируюсь на местности, дружу с картами. Но терпеть не могу дорожные указатели на иностранных языках.

Поездка от дома Джейка до «Американ колони» обычно занимала двадцать минут. Через час я безнадежно потерялась.

Уточнив название улиц, вытащила карту, развернула ее прямо на руле и попыталась определить, где нахожусь.

В зеркале заднего вида я заметила машину, припаркованную у обочины в десяти ярдах от меня. Темно-синий седан. В нем – два человека.

Судя по указателю, рядом была дорога на Тель-Авив. Но какая из них? На карте нарисовано две.

Седан продолжал стоять. Тут у меня появился план.

Я отъехала, решив зайти в первое же заведение, встретившееся на моем пути. Седан последовал за мной. Меня охватило нехорошее предчувствие. Сегодня пятница, и уже начинало темнеть. Улицы опустели. Шаббат. Я повернула направо. Незнакомцы свернули туда же. Меня преследовали дважды в жизни. И оба раза не без намерения подорвать мое крепкое здоровье.

Я опять свернула направо, а через квартал – налево. Седан проделал то же самое. Интересно. Вцепившись в руль, я увеличила скорость. Преследователи не отставали. Повернула еще раз налево. Следом из-за поворота выехал седан. Я снова свернула и окончательно заблудилась в маленьких улочках. Чужая машина приближалась.

В голове билась только одна мысль: «Убирайся!» Я глазела вверх, пытаясь найти указатели, будто обращалась к небесам. Один знакомый знак. Красный крест. «Скорая помощь»? Больница? Сейчас не имеет значения.

Я посмотрела в зеркало заднего вида. Седан находился совсем близко.

Я выскочила из машины и рванула к дверям больницы. Оглянулась. Сжатые губы. Свирепые глаза. Длинные бороды.

Итак, что мы имеем? Мою комнату перевернули вверх дном. Меня чуть не сожрал шакал. В нас с Джейком кидались камнями. Скелет украли. Мы чуть не угробились на машине Джейка. Принимая горячую ванну, я начала подумывать, что погоня была только в моем воспаленном воображении.

Наверное, злополучный седан просто следовал той же дорогой, что и я. Или водитель заблудился.

«Не будь наивной, – сказала я сама себе, глубоко вздохнув. – Машина наверняка ехала именно за тобой».

Мы с Райаном решили поужинать. Портье посоветовал арабский ресторан неподалеку.

Пришлось сделать три остановки, чтобы спросить направление, но все-таки мы нашли ресторан. На двери висела табличка размером с кусок мыла. Швейцар проводил нас внутрь. Там было мрачно и многолюдно. По краям располагались кабинки с диванчиками, в центре – обычные столики. Посетители – в основном мужчины, однако присутствовало несколько женщин в одежде, скрывающей лицо и руки.

Нам предложили кабинку – такую темную, что сложно было разобрать слова в меню. Я протянула его Райану.

Появился официант, одетый в белую рубашку и черные брюки, с желтыми от табака зубами. Райан сказал что-то по-арабски. Я разобрала слово «кола». Официант о чем-то спросил. Райан кивнул. Парень черкнул в блокноте и убежал.

– Что ты заказал? – спросила я.

– Пиццу.

– Это тебя Фридман арабскому научил?

– Еще могу спросить, где находится туалет.

– Слушай, даже акцента не чувствуется.

– Ага, стараюсь.

Я рассказала Райану о визите в Музей Рокфеллера.

– Гетц считает, что ткань относится к первому веку, сделана из шерсти и льна и, скорее всего, ввезена из другой страны.

– Довольно дорого по тем временам.

– Верно. К тому же она чистая и в ней не завелись паразиты.

Райан внимательно смотрел на меня.

– Хорошие нити. Добротно выткана. У парня, завернутого в нее, были круглые дырки в пятках. Джейк думает, это Христос.

Я подробно изложила мысли Джейка по поводу Кедрона и Геенны. Адская долина.

– Джейк считает ту гробницу семейной гробницей Иисуса, поскольку в ней находились оссуарии с именами из Библии.

– Да ну?

– Он убежден, что мужчина, завернутый в ткань, – это Иисус из Назарета.

– А ты что думаешь?

– Да брось, Райан. Каковы шансы?

Мы замолчали, думая каждый о своем. Райан очнулся первым.

– А как скелет из Масады связан с гробницей в Кедроне?

– Думаю, никак. А вот еще интересный вопрос. Почему получилось, что два скелета, каждый из которых якобы принадлежит Иисусу Христу, появились в одно и то же время?

– Не совсем верно. Масадские кости нашли в шестидесятых, а сейчас они просто снова, так сказать, всплыли на поверхность.

– Ферриса убили. Каплан дал мне фото. Я обнаружила скелет и потеряла его, а три недели спустя нашла парня, завернутого в какие-то тряпки, – и это именно Иисус Христос? Абсурд.

– Джейк так хотел получить скелет, что оплатил тебе дорогу в Израиль. Чей же все-таки скелет?

– Человека, которого не должно быть в Масадской крепости.

Я рассказала о посещении Израильского университета и о пропавших страницах.

– Странно, – произнес Райан.

Потом я описала встречу с Блотником.

– Странно, – повторил мой приятель.

Меня грызли сомнения: стоит ли говорить Райану о преследователях. Вдруг я все выдумала? А вдруг нет?.. Лучше быть начеку, чем потом получить камнем по голове. Или чем-нибудь куда похуже. Я рассказала о ехавшем за мной седане. Райан выслушал. Он что, улыбается? Впрочем, здесь слишком темно.

– Возможно, ничего страшного, – сказала я.

Райан потянулся через стол и накрыл мои руки своими.

– Ты в порядке?

– Более или менее, – ответила я.

Райан погладил мои запястья.

– С тобой ничего не случится.

– Надеюсь.

Официант положил на стол две круглые картонки и поставил на них обычную колу. Очевидно, Райан не выучил на иврите слово «диетическая».

– А пиво? – спросила я.

– Его здесь не подают.

– Нет ни одной пивной рекламы.

– Все подмечаешь, – улыбнулась я.

– Враг не дремлет.

– Завтра пойду в «Иерусалим пост», пороюсь в архивах. Может, найду, что Ядин говорил о масадских скелетах.

– Почему бы не воспользоваться университетской библиотекой?

– Джейк говорит, что «Пост» хранит старые материалы по темам и разделам. Думаю, так будет быстрее, чем проматывать все катушки с записями.

– В субботу «Пост» не работает, – заметил Райан.

Ну конечно же.

Я сменила тему:

– Как прошел допрос?

– Каплан уверяет, что его наняли убить Ферриса.

– Кто?

– Он клянется, что не знает ее имя.

– Ее?

Райан кивнул.

– Что же эта загадочная женщина сказала ему?

– Дескать, нужен киллер.

– Зачем ей понадобилось убивать Ферриса?

– Надоел он, понимаешь ли.

Я усмехнулась.

– Когда она попросила о помощи?

– По его словам, в середине января.

– Примерно в то время, когда Феррис просил Каплана продать скелет.

– Ага.

Официант принес салфетки, приборы, затем поставил между нами тарелку с пиццей. Поверх пиццы лежали помидоры, оливки и маленькие зеленые штуковины – по-моему, каперсы.

– А как та женщина познакомилась с Капланом? – спросила я, когда официант ушел.

– Позвонила в зоомагазин.

Райан переложил кусок пиццы на свою тарелку.

– Давай разберемся. Некая дама позвонила в магазин, поговорила о морских свинках, а затем вскользь заметила: «Кстати, я хотела бы попросить вас прикончить одного парня»?

– Такова его версия.

– Вот это действительно странно.

– Ну да.

– Женщина назвала свое имя?

– Нет.

– Каплан описал ее?

– Говорит, похожа на наркоманку.

Пицца оказалась очень вкусной.

– Сколько она пообещала заплатить?

– Три штуки.

– А что Каплан?

– Потребовал десять.

– Он получил десять тысяч долларов?

– Женщина выдвинула встречное предложение. Три тысячи задаток и три – после убийства.

– И как он поступил?

– Клянется, что взял задаток и исчез.

– То есть надул ее?

– Ну да.

– И на том все закончилось?

– А что ей оставалось делать? Вызвать полицию?

– У нее же оставалось еще три тысячи.

– Хороший повод, чтобы вернуться, – заметил Райан, отрезая еще один кусочек пиццы.

– Каплан и эта женщина когда-нибудь встречались?

– Нет. Условились, что деньги она оставит в мусорном баке в Джерри-парке.

– Насмотрелись Джеймса Бонда.

– Каплан утверждает, что все было именно так.

Мы ели и рассматривали народ вокруг. Напротив меня сидела женщина, бледная, как яйцо. Это все, что я могла разглядеть. На ней был темный платок и черная блузка с длинными рукавами.

Наши глаза встретились. Женщина не отвела взгляда, я отвернулась и сказала Райану:

– А мне казалось, что Каплан всего лишь мелкий жулик.

– Наверное, он решил сменить профессию.

– Каплан мог все это придумать, лишь бы отделаться от вас.

Райан положил нам по последнему кусочку пиццы.

– А что, если загадочная женщина – Мириам?

– Я задал этот вопрос Каплану. Он сказал, что она не способна на такое.

Райан смял салфетку и бросил ее на тарелку.

– Есть какие-то идеи? – спросила я.

– Откуда? Миллион женщин звонит малознакомым жуликам и просит совершить убийство за деньги.

– Куда катится мир, – посетовала я.