Текст книги "Милый пленник"
Автор книги: Кэти Максвелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Глава 7
День был унылым и мрачным. С утра до вечера шел мелкий дождь, а как только стемнело, хлынул ливень. Укрывшись от непогоды в зимнем саду, Джеймс даже не заметил этой перемены. Глубоко задумавшись, он сидел возле открытого окна, и его, словно скульптуру, обдувал легкий ветерок и орошали мягкие капли дождя.
– Я везде тебя ищу. – Дэниел вошел в зимний сад, шаркая ногами по кирпичному полу. – Почему ты сидишь в темноте?
Послышалось громкое шипение, а потом появилось яркое пламя. Дэниел зажег лампы, стоявшие на двух столах. В саду пахло торфом и мокрой землей.
Джеймс поднес ко рту бокал виски, сделал несколько глотков, и мягкое, приятное тепло согрело его горло.
Сев в кресло напротив Джеймса, Дэниел некоторое время внимательно смотрел на него, а потом произнес:
– Каллео сказал мне, что ты приехал домой три часа назад. Мы с тобой должны просмотреть отчеты.
Джеймс недовольно поморщился.
– Отчеты? – переспросил он.
– Неужели ты не помнишь? Они понадобятся нам на заседании комиссии, которое назначено на пятницу. Именно этим мы с тобой и занимались, когда приехали почтенные дамы и отвлекли нас от неотложных дел.
Услышав слова Дэниела, Джеймс снова вспомнил события этого дня. Придвинувшись поближе к другу, Дэниел спросил:
– Джеймс, у тебя что-то случилось?
– Почему ты решил, что у меня что-то случилось?
– Я воевал с тобой бок о бок, дружище. Мы вместе проходили через пустыни, продирались сквозь джунгли. Мы сражались с турецкими вероотступниками и восточными пиратами. Вместе кутили. Я знаю тебя лучше, чем собственную мать.
Джеймс поставил бокал на стол и встал с кресла. Посмотрев на темный сад, он признался:
– Дэниел, я сегодня совершил очень гнусный поступок.
Его друг ответил не сразу. Он помолчал немного, обдумывая услышанное, а потом сказал:
– Насколько я знаю, ты всегда ведешь себя благородно.
Джеймс не ответил. Он просто не мог ничего сказать. В наступившей тишине разверзлись небеса и дождь стал еще сильнее.
– Неужели все так плохо? – спросил Дэниел, придвигаясь к Джеймсу еще ближе. – Расскажи мне обо всем, и вместе мы решим эту проблему.
– Решим проблему… – горько усмехнувшись, повторил его слова Джеймс. – Я мог бы решить эту проблему за три секунды, если бы не свалял дурака. Мне нужно просто вернуть Кэролайн Пирсон документы на дом – и больше ничего. – Опершись рукой на оконную раму, Джеймс наблюдал за тем, как падают тяжелые капли дождя. Помолчав немного, он добавил: – Но я не могу этого сделать.
Друзья молчали, и в наступившей тишине было слышно, как дождь стучит по крыше и кирпичному полу.
– Джеймс, неужели ты влюбился?
Джеймсу показалось, что он ослышался. Повернувшись к Дэниелу, он удивленно посмотрел на него.
– Что ты сказал?
– Я спросил, не влюбился ли ты часом, – повторил Дэниел. Его лицо при этом было совершенно серьезным.
– Ты в своем уме? Я едва знаком с этой женщиной.
– Да, и с того самого момента, как ты с ней познакомился, ты стал раздражительным. Правда, сегодня днем твое настроение на некоторое время улучшилось, и ты, спешно покинув дом, опустошил все цветочные лавки Лондона.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Джеймс, ты взял с собой десять лакеев. С такой помпой выезжает только мэр Лондона… и все мы знаем, куда именно ты поехал. Об этом известно даже посудомойке. Все слуги в доме только о тебе и говорят.
Джеймсу было явно не по себе. Он нервно переминался с ноги на ногу.
– И вот сейчас, когда буквально со дня на день должно состояться судьбоносное для нашего с тобой общего дела заседание парламентской комиссии, ты почти весь день просидел в обнимку с бутылкой виски, размышляя над проблемой, которую, как ты сам признался, можно было решить за три секунды. Однако ты не можешь этого сделать, не так ли, Джеймс? И все потому, что, если ты отдашь ей документы, эта женщина навсегда исчезнет из твоей жизни.
Феррингтон медленно опустился на подоконник. Его удивило то, как точно Дэниел описал его чувства.
– Все это довольно нелепо, не так ли? Я знаю ее меньше двадцати четырех часов, и все это время постоянно думаю о ней, – сказал он и прижал вспотевшие ладони к ногам.
Дэниел снова сел в кресло. Он изобразил небольшую пантомиму, показав, как он натягивает тетиву.
– Стрела Амура попала в цель. Ты влюбился.
– Не преувеличивай. Влюбиться за такой короткий срок просто невозможно.
– Слышал бы это Марк Антоний.
– Причем здесь Марк Антоний?
– Как только он увидел Клеопатру, то сразу же забыл и о Риме, и о своей военной славе. Ради Гвиневер Артур разрушил Камелот, ради Далилы Самсон отрекся от Бога, а Адам ради Евы покинул райский сад. В истории много примеров того, какие безумства способны совершить влюбленные мужчины.
– Все это полнейшая чушь. Скажи, какое отношение ко мне имеют все эти истории?
– Это не чушь. Каждый день в парках и садах этого города мужчины сражаются на дуэлях из-за прекрасных женщин. Джеймс, любовь, как правило, приходит внезапно. Она превращает сильных мужчин в слабых и безвольных, а умных и рассудительных – в безрассудных глупцов. И я хочу спросить тебя – неужели ты думаешь, что ты неуязвим для стрел Амура? Поверь мне, ты ничем не отличаешься от остальных особей мужского пола, которые способны потерять голову от любви.
Джеймс встал с подоконника. «Неужели я влюбился? Нет, не может быть», – подумал он.
– Я не влюблен, – сказал он, шагнув вперед. – Но меня почему-то тянет к ней, – признался он, сделав еще один шаг. И, крепко сжав кулаки, воскликнул: – Она не чувствует того, что чувствую я! Я ей не нужен, и я не в праве осуждать ее за это.
– О неразделенная любовь! – сказал Дэниел, понимающе кивнув.
Джеймс нахмурился.
– Черт бы ее побрал! – в сердцах вскричал он. Джеймс уже оправился от смущения, и теперь его переполняли гнев и раздражение. – Я еще не совсем потерял голову и могу себя контролировать. Что ж, это к лучшему. Да, мне не нужна Кэролайн Пирсон.
Это признание, казалось, придало ему сил. Взяв со стола бокал виски, Джеймс залпом осушил его.
Дэниел наблюдал за ним, не скрывая удивления. Таким своего друга ему еще ни разу не доводилось видеть.
– Ты в этом уверен?
– Совершенно уверен, – подтвердил Джеймс. – На свете много женщин, гораздо более красивых и сговорчивых, чем Кэролайн Пирсон.
– Гм… – Дэниел лукаво улыбнулся.
Джеймсу очень захотелось стереть довольное выражение с лица друга. Однако он сдержался и снова вспомнил о делах.
– Давай займемся отчетами, которые ты принес, – предложил он.
– Мы обязательно займемся этим, но позже. А сейчас ты поедешь на обед к Лэвенхемам.
– Какой обед? Какие Лэвенхемы?
– Неужели ты забыл? Леди Лэвенхем собственноручно написала тебе приглашение. Ты попросил, чтобы я уведомил ее о том, что ты его принимаешь. Это было как раз перед тем, как к тебе приехали четыре почтенные дамы. – Внимательно посмотрев на Джеймса, Дэниел добавил: – Мы говорили с тобой о том, что если графиня прислала тебе приглашение на обед, то она почти готова дать согласие на брак с ее дочерью. Ты, надеюсь, еще не совсем лишился рассудка и помнишь этот разговор?
Джеймс, конечно же, забыл об этом. Однако он постарался скрыть этот факт от Дэниела, и, как ему показалось, справился с этой задачей.
– В таком случае мне нужно переодеться к обеду, – сказал Феррингтон и направился к двери. Ему хотелось побыстрее скрыться от проницательных глаз друга. Однако Дэниел все-таки задержал его.
– Кстати, – сказал он, – мы получили довольно гневное письмо от лорда Димхерста. Его передал личный секретарь лорда.
– Чем вызван его гнев? – остановившись у двери, спросил Джеймс.
– Кажется, вчера ты пообещал прислать ему пять копий транспортной накладной.
«Вот досада!» – подумал Джеймс.
– Да, это правда, – сказал он, посмотрев на Дэниела. – Он действительно очень зол?
– Похоже, очень. Он даже пригрозил, что если мы не будем относиться с должным вниманием к его просьбам, то он заберет все деньги, которые вложил в нашу компанию, и не придет на заседание комиссии. Я пообещал, что завтра пришлю ему необходимые документы. Однако к вечеру я закончил переписывать эти бумаги, и в данный момент курьер уже везет их Димхерсту.
– Спасибо, Дэниел. – Джеймс облегченно вздохнул. – Обещаю тебе, что сегодня, когда я вернусь от Лэвенхемов, мы с тобой обязательно просмотрим все отчеты. Теперь я буду думать только о делах.
– Я очень рад, – ответил Дэниел.
Однако Джеймсу показалось, что ему так и не удалось обмануть друга. Кроме того, Дэниел обладал необыкновенной проницательностью, и Джеймс не раз поражался его умению схватывать суть дела.
Перескакивая через две ступеньки, Джеймс взбежал по лестнице, ведущей в его личные апартаменты. Нужно сосредоточиться и думать только о делах, а не о Кэролайн Пирсон. Она слишком своевольна и капризна. То она с готовностью падает в его объятия, сгорая от желания, то отталкивает его, словно испуганная девственница.
Он больше никогда не будет думать о ней. «Я больше никогда не поддамся этой слабости», – пообещал себе Джеймс. Он вошел в апартаменты, служившие ему спальней, и направился прямо к камердинеру.
Однако он не мог сдержать своего обещания.
Пока камердинер помогал ему надевать вечерний костюм, Джеймс, стоя перед зеркалом, рассматривал свое отражение. В элегантном черном сюртуке он выглядел именно так, как должен выглядеть мужчина в расцвете лет, который знает, чего он хочет, и умеет добиваться поставленных целей.
Но почему тогда ему кажется, что он изменился? Откуда взялось это странное чувство? Чем этот день отличается от сотни других прожитых им дней?
Тем, что раньше он не чувствовал того, что чувствует сейчас. Да, он, наверное, влюбился.
Это открытие ошеломило Феррингтона. Удивление, сомнение, нерешительность – все эти чувства отразились на его лице. Сейчас он чувствовал то, что обычно чувствуют путешественники, попавшие в страну, о существовании которой они даже не подозревали, и эта страна была настолько прекрасна, что им непременно хотелось пройти ее из конца в конец.
Повинуясь внезапному порыву, Джеймс отвернулся от зеркала и подошел к письменному столу. Его камердинер со щеткой в руках поспешил за ним. Джеймс сделал знак слуге, чтобы тот не мешал ему.
Взяв лист бумаги и перо, Феррингтон написал следующее:
«Леди Пирсон, я передумал. Посылаю вам документы на ваш дом. С наилучшими пожеланиями,
Феррингтон».
Для того чтобы чернила быстрее высохли, Джеймс взял в руки письмо и подул на него. В этот момент его взгляд упал на кровать, и он моментально представил себе картину: на золотистом парчовом покрывале лежит обнаженная Кэролайн Пирсон, ее густые каштановые волосы рассыпались по подушкам. Он отчетливо видел ее соблазнительное, мягкое, манящее тело…
В его душе вспыхнул настоящий пожар.
И он крепко сжал в руке написанное письмо.
В дверь постучали. Прекрасное видение рассеялось, и Джеймс вернулся из мира грез в реальность. Он посмотрел на дверь. Потом снова на кровать. Там никого не было, и на покрывале не было ни единой складки.
В дверь снова постучали.
– Мистер Феррингтон? – осторожно позвал его камердинер.
Понимая, что голос может выдать его, Джеймс повернулся к слуге и кивнул головой на дверь. Тот моментально подошел к двери и открыл ее. Разжав пальцы, Джеймс удивленно посмотрел на смятое письмо.
– Саиб, ваш экипаж уже готов.
Слова Каллео показались Джеймсу неясным, далеким эхом. Он поднес письмо к свече, стоявшей на столе. Плотная бумага моментально потемнела и загорелась. Джеймс держал в руке письмо до тех пор, пока огонь не подобрался к его пальцам. Потом он задул пламя, и письмо превратилось в пепел.
– Каллео, я сегодня не поеду в экипаже. Попроси оседлать для меня лошадь. Я поеду верхом на Трояне.
Норовистый вороной жеребец по кличке Троян был любимцем Джеймса.
– Но сейчас идет дождь, саиб. Вы промокнете до нитки.
– Вот и хорошо, – сказал Джеймс, стряхнув пепел с пальцев.
Прогулка верхом под проливным дождем не улучшила его настроения.
Пока Джеймс доехал до резиденции графа Лэвенхема, он, конечно же, промок, но несмотря на это вид у него был вполне презентабельный. Дворецкий так торжественно объявил о его приезде, словно он был самым дорогим и желанным гостем. Леди Лэвенхем лично встретила его в гостиной и протянула ему руку. Второй рукой она нежно прижимала к груди одного из своих любимых спаниелей.
Впервые за все время их знакомства эта дама улыбнулась Джеймсу.
– Я так рада видеть вас, мистер Феррингтон, – сказала она. – Как хорошо, что вы смогли сегодня к нам приехать. Лина, иди сюда, поздоровайся с мистером Феррингтоном.
Несмотря на то что было довольно холодно, Лина была одета в прелестное платье из желтого тюля. Она разговаривала с какими-то молодыми людьми, но, как только графиня позвала ее, сразу же оставила своих собеседников и покорно подошла к матери. Белокурые локоны Лины подпрыгивали при каждом ее движении. Глядя на нее, Джеймс вспомнил китайских кукол, которыми когда-то играли его сестры. И еще он невольно сравнил ее с Кэролайн. Леди Пирсон – зрелая женщина, и, в отличие от Лины, все ее движения были спокойными и грациозными. Джеймс моментально стер из памяти образ прекрасной Кэролайн и, поклонившись Лине, поцеловал ее руку.
– Рада снова видеть вас, мистер Феррингтон, – прошелестела Лина, шепелявя.
Джеймс почувствовал, что у него по сине пробежали мурашки.
– Вы сегодня прелестно выглядите, леди Лина, – солгал он.
За этот комплимент она наградила его легкой полуулыбкой.
– Благодарю вас.
Лина не стала продолжать беседу, и впервые в жизни Джеймс растерялся. Он понял, что ему просто не о чем с ней разговаривать. «Если мне сейчас не о чем с ней разговаривать, то что же я буду делать, когда она станет моей женой?» – подумал он.
Леди Лэвенхем спасла положение, прервав неловкую паузу.
– Лина, представь мистера Феррингтона нашим гостям, – попросила она.
Глаза девушки загорелись от злости, и, несмотря на то что она моментально справилась со своими эмоциями, Джеймс все-таки заметил эту вспышку недовольства.
– Да, мама, – покорно ответила Лина, посмотрев на графиню. – Прошу вас, мистер Феррингтон, следуйте за мной.
И Джеймс последовал за ней. Из всех, кто находился в этот вечер в гостиной Лэвенхемов, он был знаком только с лордом и леди Димхерст. Похоже, Димхерст больше не злился на него из-за злосчастных транспортных накладных. Он представил Джеймса нескольким джентльменам, которые знали о том, что он пытается отобрать у Ост-Индской компании лицензию на монопольную торговлю, и проявляли к этому делу живейший интерес.
Несмотря на то что Лина все время покорно стояла возле Джеймса, она почти не обращала внимания на тех, кого ему представляла. Слегка повернув голову, она все время смотрела на молодых людей (почти все они были одеты в военную форму), стоявших в углу гостиной. Именно эту компанию ей пришлось оставить после того, как приехал Джеймс.
Сам по себе обед представлял собой весьма утомительную процедуру, с бесконечной переменой блюд и пустыми разговорами. Джеймсу было так скучно, что он время от времени поглядывал на свои карманные часы. Лина о чем-то оживленно беседовала с одним из офицеров, а леди Лэвенхем не обращала на него никакого внимания.
Справа от Джеймса сидела энергичная венгерская аристократка. В довершение ко всем его несчастьям эта дама, выпив вина, начала проявлять к нему повышенный интерес. После того как подали рыбу, Джеймс почувствовал, что что-то трется о его ногу, и с ужасом понял, что это нога его соседки!
Наклонившись к нему, дама положила руку на его бедро.
– Какие у вас сильные, мускулистые ноги, – прошептала она. Эта дама была похожа на охотничью собаку, которая преследует зверя.
– Кто-нибудь слышал о том, что случилось с Фредди Пирсоном? – спросил мужчина, сидевший на противоположном конце стола.
Джеймс моментально забыл о венгерской леди и ее шаловливых ручках. Как оказалось, вопрос задал капитан Слоун – лысеющий молодой мужчина, сидевший недалеко от Лины.
– Фредди Пирсон? – удивилась полная, довольно привлекательная дама, которую Джеймсу представили как леди Элизабет Эндрюс. – Он случайно не родственник Кэролайн Пирсон?
Джеймс почувствовал, как сердце ушло в пятки. Изобразив на лице полнейшее безразличие и откашлявшись, он сказал:
– Да, насколько я знаю, они родственники. Вы знакомы с ней?
– Мы с Кэролайн вместе учились в пансионе мисс Агаты, – сказала леди Элизабет, покраснев. – Конечно, это было много лет назад.
– Так вот, этот самый Фредди собирается отправиться на поиски лучшей доли, – объявил капитан Слоун.
– Насколько я знаю, он сейчас гол как сокол. Фредди проиграл в карты все свое состояние, а впридачу еще и дом, в котором живет его невестка, – сказал граф Лэвенхем. – И помог ему в этом присутствующий здесь мистер Феррингтон, – добавил он, и взгляды всех сидящих за обеденным столом моментально обратились к Джеймсу.
– Да, я знаю об этом, – сказал капитан Слоун. – Однако Фредди собирается поехать в Америку и заняться там сельским хозяйством. Что вы думаете об этом?
– Зная Пирсона, я думаю, что он лишится там последней рубашки, – ответил граф. – Этот парень – круглый дурак.
Поджав губы, леди Лэвенхем презрительно скривилась. Ее лицо сейчас было похоже на высохший персик.
– Пирсоны никогда не отличались большим умом, – заметила она. – Меня совершено не удивляет то, что он лишился своего состояния.
– Но что же будет с Кэролайн? – спросила леди Эндрюс. – Я хочу сказать, что после смерти мужа она полностью зависит от его семьи. Интересно, мать Фредди еще жива?
– Да, она жива. Ее зовут Люсинда Пирсон, – сказала леди Лэвенхем. – Насколько я знаю, у нее есть собственный капитал, – сообщила она и, повернувшись к сидевшему рядом с ней джентльмену, добавила: – Девичья фамилия Люсинды – Невинс-Мелфорд. Это очень знатное семейство.
– О да, – пробормотал ее сосед.
– Насколько мне известно, у Кэролайн нет родственников, – сказала леди Эндрюс. – Ее родители умерли вскоре после того, как она вышла замуж за Трамбалла, и у нее нет ни братьев, ни сестер.
Эта дама проявляла такое искреннее беспокойство, что Джеймс решился сказать:
– Мне кажется, что у нее есть тетка… со стороны мужа. Ее зовут Минерва Пирсон.
– Минерва Пирсон! – воскликнула леди Лэвенхем так громко, что ее голос гулким эхом прокатился по всей столовой. – Я не ослышалась, вы назвали именно это имя? – спросила она, злобно сверля глазами Джеймса.
Ему показалось, что он обидел хозяйку дома.
– Да, – осторожно сказал он. – Минерва Пирсон.
– О Боже! – возмущенно воскликнула леди Лэвенхем, резко опустившись на стул. Казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Двое лакеев моментально подбежали к ней и начали обмахивать ее салфетками. Гости с нескрываемым интересом следили за этой маленькой драмой, а муж леди Лэвенхем спокойно продолжал есть.
Когда же хозяйка дома оправилась от потрясения, какая-то дама осмелилась спросить ее:
– Вы знаете Минерву Пирсон?
– Ее все знают. И никто ее не принимает, – гордо выпрямив спину, сказала леди Лэвенхем. Она повернулась и, посмотрев на Джеймса, добавила: – По крайней мере, те, кто дорожит своей репутацией и положением в обществе.
Леди Димхерст кивнула, и ярко-желтые перья, украшавшие ее голову, закачались из стороны в сторону.
– Да, ее никто не принимает, – подтвердила она.
– Кто такая эта Минерва Пирсон? – спросил дородный лорд Гримсли и сделал знак лакею, чтобы тот наполнил его бокал.
– Когда-то она была одной из нас, – леденящим душу голосом произнесла леди Лэвенхем и, сделав паузу для того, чтобы усилить эффект, продолжила: – А потом она сбежала из дому с мужчиной, опозорив всю свою семью. Позже этот мужчина погиб, и в его смерти виновата Минерва.
После сообщения, которое сделала хозяйка дома, в столовой воцарилась тишина. Гости удивленно переглядывались, о чем-то тихо перешептываясь.
– Пирсоны отреклись от Минервы. Они до сих пор не общаются с ней, – сказала леди Лэвенхем. – Я слышала, что она вернулась в Лондон и какая-то родственница приютила ее в своем доме, – сообщила она и, посмотрев на леди Димхерст, спросила: – Минерва до сих пор живет там?
– Насколько я знаю, она до сих пор живет с Кэролайн Пирсон, – подтвердила леди Димхерст. – Я провела с Кэролайн беседу на этот счет, однако мне не удалось переубедить ее. Кэролайн очень независима. Она преподает в пансионе мисс Элмхарт, и, несмотря на то что я являюсь патронессой этой школы, миссис Пирсон никогда не прислушивается к моим советам. Однако вы, леди Лэвенхем, можете поговорить с мистером Феррингтоном. Он ее кузен.
Джеймс почувствовал на себе любопытные взгляды гостей.
– Кузен? – удивилась леди Лэвенхем. – Не знала, сэр, что у вас в Лондоне есть родственники.
– Мы с миссис Пирсон дальние родственники, – пробормотал он.
– И насколько дальним является ваше родство? – спросила леди Лэвенхем. Однако прежде, чем Джеймс смог придумать более или менее правдоподобный ответ, в защиту Кэролайн выступила леди Эндрюс.
– Я уверена в том, что если Кэролайн приютила в своем доме женщину с сомнительной репутацией, то у нее на это была веская причина. Та Кэролайн Пирсон, которую я когда-то знала, была девушкой заботливой и внимательной, она всегда относилась к людям с пониманием и состраданием. К тому же у нее была просто безупречная репутация.
– Неужели?! – воскликнула леди Лэвенхем, злобно сверкнув глазами. – В таком случае мы не удивимся, если эта дама, представляющая собой образец добродетели, приедет завтра на бал, который вы устраиваете в своем доме.
Леди Эндрюс не обратила никакого внимания на сарказм леди Лэвенхем.
– Если бы я знала, где она живет, то обязательно прислала бы ей приглашение, – сказала она.
Некоторое время обе женщины пристально смотрели друг на друга. Казалось, они соревновались в том, у кого сильнее воля. Первой не выдержала леди Лэвенхем. Отвернувшись от леди Эндрюс, она решила сменить тему и, обратившись к лорду Хиггинсу, спросила, прошла ли у него подагра.
Джеймс с трудом дождался конца обеда. Извинившись, дамы оставили джентльменов одних, чтобы те могли выпить портвейна и насладиться сигарами. Мужчины в это время обычно говорил о делах, и Джеймсу больше всего нравилась именно эта часть званого обеда. Однако сегодня он с нетерпением ждал, когда граф на правах хозяина дома предложит джентльменам присоединиться к дамам. Ему очень хотелось поговорить с леди Эндрюс.
Стараясь не попадаться на глаза пылкой венгерской даме, он принялся разыскивать леди Эндрюс и довольно быстро нашел ее. Она сидела в углу гостиной.
– Разрешите к вам присоединиться? – спросил он.
Леди Эндрюс улыбнулась.
– Вы действительно этого хотите? Дело в том, что я не пользуюсь благосклонностью Веры, – пояснила она, имея в виду леди Лэвенхем.
– И я тоже, – ответил Джеймс, садясь в кресло, стоявшее рядом с креслом леди Эндрюс.
В глазах женщины заблестели веселые огоньки.
– Да, вы правы. Она, похоже, не желает, чтобы вы стали ее зятем.
– Откуда вы знаете о том, что я сделал предложение ее дочери?
– Мы с Верой дальние родственники. К тому же она никогда не отличалась скрытностью. Вы ей не нравитесь.
– Она довольно ясно выразила свое отношение ко мне.
– Я думаю, что вам нечего бояться. Уверена, что вы получите согласие на брак с Линой. Рано или поздно Вере придется пустить в свою семью немного свежей крови. Говорю вам это как ее кузина.
Джеймс искал леди Эндрюс совсем не для того, чтобы поговорить с ней о своей предстоящей женитьбе. Помолчав немного, он перешел к теме, которая интересовала его больше всего.
– Должен сказать, что я был очень удивлен, узнав о том, что вы знакомы с Кэролайн Пирсон.
– Я была удивлена не меньше вашего, когда услышала о том, что вы ее кузен. Я думала, что все ее родственники уже давно отправились в лучший из миров.
– Мы с ней дальние родственники… она мне приходится кем-то вроде троюродной сестры.
– Когда-то мы с ней были близкими подругами, – сказала леди Эндрюс. На ее лице появилось выражение гневной решительности. – Я хочу пригласить Кэролайн к себе на бал. Мне очень хочется позлить Веру, – добавила она. – Я обязательно пришла бы на похороны Трамбалла, но в то время я была беременна третьим ребенком и жила в деревне. Бедная Кэролайн!
– Вы хорошо знали ее мужа? – не удержавшись, спросил Джеймс.
– Мы все знали Трамбалла. Он был самым завидным женихом – красивым, элегантным, умным, и Кэролайн удалось покорить его сердце. Она, должно быть, до сих пор не оправилась от горя.
– Почему вы так думаете? – поинтересовался Джеймс, чувствуя укол ревности.
– Потому что он был необыкновенным человеком, – ответила леди Эндрюс.
Джеймс знал, что Кэролайн до сих пор носит траур по покойному мужу, но, несмотря на это, он все-таки надеялся услышать другой ответ.
– Мне бы очень хотелось снова увидеться с ней, – сказала леди Эндрюс.
Джеймс моментально забыл о ревности.
– Думаю, она бы с радостью приехала к вам на бал, – осторожно заметил он.
– Да, наверное, вы правы, – произнесла леди Эндрюс, думая о чем-то своем. – В школе мы очень весело проводили время, да и потом тоже, когда начали выезжать в свет. Кэролайн училась гораздо лучше, чем я, и поэтому меня совершенно не удивляет, что она ратует за то, чтобы девушки могли получить хорошее образование. Она невероятно умна, – тяжело вздохнув, сказала леди Эндрюс. – Однако все это было сто лет тому назад. До того как у нас появились дети, мужья и обязанности по дому. – Протянув руку, она осторожно коснулась руки Джеймса. – Недавно был день ее рождения. Вы знаете об этом? Ей исполнилось тридцать лет. Я помню об этом потому, что я ровно на пять месяцев старше ее. Однако сейчас мне кажется, что я гораздо старше Кэролайн. Может быть, именно поэтому мне хочется увидеть своих старых подруг, которые помнят меня юной девушкой.
– Вы еще очень молоды, – сказал Джеймс. Он был очень доволен тем, что ему удалось узнать о Кэролайн кое-что новое.
– Но скоро я окончательно состарюсь. Мистер Феррингтон, у вас есть адрес Кэролайн? Я хотела бы завтра утром заехать к ней. Думаю, что несмотря на приготовления к балу, я все-таки смогу вырваться. Если слухи верны и Фредди действительно собирается уехать из страны, то я думаю, что Кэролайн сейчас необходима дружеская поддержка.
Услышав ее просьбу, Джеймс несказанно обрадовался.
– Мне кажется, вам нужно пригласить ее на бал, – сказал он и, взяв листок бумаги, написал адрес Кэролайн и передал его леди Эндрюс.
– Чтобы утереть нос Вере? Я буду только рада этому.
У Джеймса имелась еще одна, более деликатная просьба.
– Вы не могли бы прислать еще одно приглашение? Для меня.
Леди Эндрюс удивленно посмотрела на него.
– Но вы, мистер Феррингтон, уже получили приглашение. И даже прислали ответ, уведомив о том, что обязательно приедете. О, только не говорите мне, что вы забыли об этом.
– Простите, леди Эндрюс, я был так занят делами, что совершенно забыл об этом. Конечно же, я получил ваше приглашение. Благодарю вас, – сказал он, улыбнувшись. «Похоже, Дэниел слишком много себе позволяет. Он составляет за меня мое расписание, планирует, когда и какие светские мероприятия я должен посетить, и даже не ставит меня в известность. Наверное, мне следует ограничить его свободу», – подумал он.
Повернувшись, леди Эндрюс посмотрела на Лину. Девушка находилась в противоположном конце гостиной. Она разговаривала с каким-то красивым молодым офицером-кавалеристом.
– Лине очень повезло, ведь ее руки добивается такой чуткий и отзывчивый джентльмен, как вы, – сказала леди Эндрюс. – Лэвенхем сможет убедить Веру в том, что вы, мистер Феррингтон, самая лучшая партия для их дочери, и я думаю, что очень скоро мы поднимем бокалы за ваше счастье.
– Благодарю вас, – ответил Джеймс. Погрузившись в свои мысли, он слушал леди Эндрюс, что называется, в пол-уха. – Прошу вас, не говорите Кэролайн о том, что это я дал вам ее адрес. Она рассердится, узнав о том, что мы с вами говорили о ней.
– Я вас прекрасно понимаю, – сказала леди Эндрюс. – Кэролайн всегда была очень замкнутым человеком. Так как вы ее кузен, я могу доверить вам одну тайну. Вера давно, можно сказать с ранней юности, ненавидит Минерву. – Наклонившись поближе к Джеймсу, она прошептала: – Насколько я знаю, Вера и Минерва вместе начали выезжать в свет. Моя мать рассказывала мне, что случилась какая-то скандальная история, в которой был замешан один молодой человек. Родители хотели женить его на Вере, а он убежал вместе с Минервой Пирсон, бросив невесту прямо у алтаря. В нашей семье эту историю никогда не обсуждают. Это запретная тема. Я вспомнила об этом только потому, что за обедом кто-то упомянул имя Минервы.
– Что же случилось?
Леди Эндрюс покачала головой.
– Моя мать не знает подробностей этого дела. Она рассказала мне только о том, что жених Веры трагически погиб. Именно по этой причине Минерве Пирсон пришлось уехать из Англии. Ужасно, не правда ли? Я никогда не слышала о том, чтобы женщину высылали из страны. Обычно высылают мужчин за дуэли со смертельным исходом или за более тяжкие преступления, но женщин никогда не подвергали такому суровому наказанию. Бедная Кэролайн. И бедная Вера. Посмотрите на нее, мистер Феррингтон.
Повернув голову, Джеймс взглянул на хозяйку дома. Глаза леди Лэвенхем блестели неестественно ярко. Ее лицо заметно оживилось, она активно жестикулировала, а ее чрезмерно громкий смех казался фальшивым.
– Мне кажется, что она знала о том, что Минерва Пирсон вернулась в Лондон, – сказал Джеймс.
– По-моему, кое-кому было известно об этом, – ответила леди Эндрюс. – Однако уверяю вас, что большинство почтенных леди и джентльменов, а к этому большинству принадлежим и мы с вами, ничего не знают о Минерве. Они сейчас так же, как и мы с вами, отчаянно пытаются вспомнить, по какой причине Вера люто ненавидит Минерву Пирсон. О, мой муж машет мне рукой. Похоже, нам пора ехать домой.
Леди Эндрюс встала. Джеймс тоже поднялся со своего кресла. Леди Эндрюс протянула ему руку.
– Рада была с вами познакомиться, мистер Феррингтон, – сказала она. – Большое спасибо за то, что дали мне адрес Кэролайн. Это будет нашей с вами маленькой тайной. Однако мне кажется, что когда-нибудь Кэролайн поблагодарит нас за это.
«Я почему-то в этом не уверен, – подумал Джеймс, целуя руку леди Эндрюс. – Никто не знает, что ждет нас в будущем. Все в руках Господа. В конце концов, Кэролайн может просто не приехать на бал».
Или она все-таки приедет?
Вскоре после отъезда лорда и леди Эндрюс Джеймс попрощался с хозяевами и уехал домой. Дождь закончился, и из-за туч появилась полная луна. Мокрые стены домов и мостовая блестели в лунном свете. В воздухе пахло свежестью.
