Текст книги "Милый пленник"

Автор книги: Кэти Максвелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Джеймс слышал, как она, громко стуча босыми ногами, взбежала по лестнице и захлопнула за собой дверь.

Хорошо, что она хоть фонарь оставила. Джеймс понимал, что разозлил Кэролайн до предела и настроил против себя. Судя по всему, она не разделяет его чувств. Ему нужно сделать так, чтобы она полюбила его.

И тут ему в голову пришла еще одна мысль. Кэролайн Пирсон больше не будет его игнорировать. Он всецело завладеет ее вниманием и сделает так, чтобы она полюбила его. Полюбила горячо и страстно.

Ему это под силу. Если ему удалось убедить могущественных восточных правителей открыть для его кораблей торговые пути, то сердце женщины он уж точно сумеет завоевать. Джеймс никогда еще не занимался подобным делом, однако ему почему-то казалось, что это будет совсем нетрудно.

Через несколько минут дверь подвала снова открылась и Джеймс услышал чьи-то тяжелые шаги. Кто-то спускался в подвал. Из темноты появился уже знакомый ему великан. Джеймс насторожился. Великан подошел к нему и бросил на пол тонкий матрас. На таких матрасах обычно спят слуги.

– Мадам Пирсон попросила меня сделать так, чтобы вам было удобно. Она сказала, что вам, как это ни печально, придется просидеть здесь довольно долго.

Взяв Джеймса за плечи, великан приподнял его, положил на матрас, а потом повернулся и ушел.

«Что же, неплохо для начала», – подумал Джеймс. У него теперь есть матрас и фонарь, и, если удача будет на его стороне, он сможет завоевать Кэролайн. В первый раз за день Джеймс погрузился в глубокий, безмятежный сон. Ему снилась Кэролайн в белой ночной рубашке.

Кэролайн смогла заснуть только под утро. Мысль о том, что Джеймс находится в ее доме, не давала ей покоя. Она испытывала двоякое чувство – ей было невероятно хорошо и спокойно от того, что он так близко от нее, и в то же время это тревожило и волновало ее.

Она вставала с кровати только после полудня. Ей хотелось как можно быстрее спуститься в кухню. Подойдя к платяному шкафу, она потянулась к одному из своих повседневных черных платьев и остановилась, увидев бальный туалет. Кэролайн провела рукой по нежному голубому шелку. Такого красивого платья у нее еще никогда не было.

Отбросив его в сторону, Кэролайн достала одно из черных платьев. Быстро одевшись, она спустилась в кухню и застала там леди Мэри, миссис Миллз, баронессу, Минерву и Джаспера. Все они стояли возле двери, ведущей в подвал, и к чему-то прислушивались.

– Чем это вы все тут занимаетесь? – спросила Кэролайн, которая по утрам всегда пребывала в дурном расположении духа.

Миссис Миллз зашикала на нее, а остальные просто не обратили никакого внимания. Любопытство взяло верх, и Кэролайн тоже подошла к двери. Из подвала доносился звонкий мужской баритон.

– Он поет? – удивленно спросила она, отпрянув.

Кэролайн сразу узнала мотив. Это была довольно популярная баллада. В ней говорилось о том, как легко потерять настоящую любовь и как трудно потом ее вновь завоевать.

– Да, – ответила миссис Миллз. – Мне нравятся сильные мужские голоса. Имея такой чудесный баритон, он запросто мог бы петь в хоре.

Посмотрев на нее, баронесса кивнула в знак согласия.

– Ты ведь знаешь, чем славятся мужчины, которые хорошо поют.

– И чем же? – поинтересовалась леди Мэри.

– Говорят, что такие мужчины – прекрасные любовники.

– Я не знала об этом, – удивленно раскрыв глаза, призналась миссис Миллз. – Это правда?

Кэролайн раздраженно фыркнула.

– Этот мужчина – наш пленник. Он не должен распевать баллады в свое удовольствие.

Как будто в подтверждение ее слов, мистер Феррингтон громко запел одну из лихих матросских песен. Кэролайн недовольно поморщилась.

– Вы восхищаетесь им так, словно он – знаменитый оперный исполнитель. Вместо того чтобы наслаждаться его пением, вам следовало бы заставить его прекратить этот кошачий концерт.

– Ты сегодня плохо спала, – внимательно посмотрев на Кэролайн, сказала Минерва. – Даже в моей комнате было слышно, как ты всю ночь ворочалась и вздыхала.

Под пристальным взглядом тетушки Кэролайн вдруг почувствовала себя неуютно. Кухня показалась ей слишком маленькой и тесной.

– Сегодня ночью я разговаривала с Феррингтоном, – сказала она. – Он заявил, что не отдаст нам документы на дом.

– Не стоит обращать на это внимание, – махнув рукой, ответила миссис Миллз. – Ночью он был не в себе, ведь Пьер довольно сильно ударил его по голове. К утру его настроение значительно улучшилось. Знаешь, Кэролайн, он говорит по-русски.

– Вы спускались в подвал и разговаривали с ним? – спросила Кэролайн.

Минерва кивнула.

– Мы завтракали вместе с ним, – призналась она и умиленно прищурила глаза. Судя по всему, воспоминания о времени, проведенном в компании мистера Феррингтона, были весьма приятными. – Такой мужчина способен свести женщину с ума.

– И заставить ее прыгнуть к нему в постель, – добавила баронесса.

Кэролайн почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. То, что Минерва и ее подруги прониклись симпатией к мистеру Феррингтону, было для нее полной неожиданностью. Ей очень хотелось сесть, но в кухне не было ни одного стула.

– Куда подевались стулья? И где кухонный стол? – удивилась Кэролайн.

– Мы попросили Пьера отнести эту мебель в подвал, – объяснила баронесса. – А как иначе мы могли бы позавтракать с мистером Феррингтоном?

– Это просто невероятно, – сказала Кэролайн, обходя опустевшую кухню. – Мне кажется, что вам всем пора в сумасшедший дом.

– Это еще почему? – спросила леди Мэри. – Потому что нам нравится, как поет Феррингтон?

– Потому что вы выкрали его, ударив по голове! – воскликнула Кэролайн. – Потому что, если он выйдет из подвала, мы все окажемся в тюрьме. А самое главное – потому, что вы все постоянно навещаете его в подвале и кокетничаете с ним!

Похлопав Джаспера по плечу, Минерва сказала:

– Думаю, нужно принести Кэролайн чашку чая. Ты знаешь, что, пока она не выпьет чаю, настроение у нее не улучшится.

– Мы не кокетничаем с ним, – возмущенно заявила леди Мэри, гордо вскинув голову. – Просто он нам очень нравится.

Миссис Миллз улыбнулась.

– Да, он нам очень нравится, – подтвердила она.

– А я кокетничала с ним, – призналась баронесса.

От досады Кэролайн едва не заскрипела зубами. Судя по всему, это именно ей пора в сумасшедший дом.

– Дорогая моя, он хочет поговорить с тобой, – подойдя к племяннице, сказала Минерва.

Кэролайн с благодарностью взяла чашку из рук Джаспера и, сделав большой глоток, ответила:

– Ни за что.

– Феррингтон признался, что ночью беседовал с тобой довольно грубо, – продолжала Минерва. – Я, конечно, понимаю, что тогда он был несколько не в себе.

Чувствуя, что все, кто находится в кухне, не сводят с нее глаз, Кэролайн демонстративно поставила чашку на тяжелую колоду для рубки мяса и проговорила твердым, уверенным голосом:

– Мне не о чем с ним разговаривать.

– Но он хочет побеседовать с тобой. Может быть, он желает извиниться, – произнесла миссис Миллз. Она всегда была романтической натурой.

– Если он хочет извиниться, то ему нужно просто отдать мне документы на дом, – сказала Кэролайн. – Этого будет вполне достаточно.

– Однако он заявил, что если ты хочешь получить документы, то должна сначала поговорить с ним, – сказала Минерва.

Терпению Кэролайн пришел конец.

– В таком случае мы зашли в тупик, не так ли? Надеюсь, что Феррингтон приятно проведет время, сидя в моем подвале, – выпалила она.

В кухне воцарилась тишина. Ее нарушал только громкий голос мистера Феррингтона, который пел какой-то бравый военный марш. «У него действительно красивый тембр», – подумала Кэролайн, недовольно поморщившись. «И тем не менее мне бы очень хотелось, чтобы он заткнулся», – сказала она самой себе и принялась пить чай.

Первой нарушила молчание баронесса.

– Боюсь, что мы попали в довольно затруднительное положение. – Она обвела взглядом всех присутствующих. – Что мы будем делать, если Феррингтон не согласится отдать нам документы на дом?

– Мы сварим его в кипящем масле, – предложила Кэролайн.

Однако на ее шутку никто не отреагировал.

– Может быть, нам освободить его? – робко проговорила миссис Миллз. – Он мне очень нравится, и я не хочу причинять ему неприятности.

– Об этом даже речи быть не может, – сказала Кэролайн, оглядев заговорщиков. – О, уверяю вас, когда Феррингтону что-то нужно, он может быть невероятно очаровательным и милым. Однако не стоит поддаваться его обаянию. В нем живет сущий дьявол. Мужчина, который сейчас сидит в нашем подвале, угрозами заставил меня подчиниться его желаниям…

– Подчиниться его желаниям! – воскликнула баронесса, и ее глаза восторженно заблестели. – Когда?

– В тот день, когда я с ним познакомилась, – ответила Кэролайн.

Баронесса понимающе кивнула.

– О да, «следы от бакенбардов». Ты, наверное, отчаянно сопротивлялась, cherie?

Кэролайн удивленно посмотрела на нее.

В этот момент миссис Миллз восторженно произнесла:

– О, вы только послушайте! Он поет мой любимый гимн.

Все присутствующие (в том числе и Джаспер) моментально обратились в слух.

Миссис Миллз, закрыв глаза, наслаждалась любимой мелодией.

– Я так рада, что мы похитили его, – сказала она.

– А вот я совершенно не рада! – проговорила Кэролайн. – Однако он уже у нас, и мы не должны отпускать его до тех пор, пока он не вернет документы на дом. Если же он не сделает этого, то дело всей его жизни… – она замолчала, пытаясь найти нужные слова, – будет уничтожено, разрушено до основания, – сказала она и для пущей убедительности подошла к тому месту, где находилась голова мистера Феррингтона, и изо всей силы топнула ногой.

Прядь волос, выбившись из прически, упала ей на лицо. Она вела себя сейчас не как взрослая, мудрая женщина, а как глупая, взбалмошная девчонка. Однако это совершенно не смущало Кэролайн. Она снова изо всей силы топнула ногой.

В этот момент раздался голос Фредди Пирсона.

– Что же ты сделала?

Поправив прическу, Кэролайн повернулась к двери.

– Фредди, ты? Какой сюрприз! – воскликнула она, испуганно посмотрев на Минерву и ее подруг. – Мы тебя не ждали.

– Это мама настояла на том, чтобы я съездил к тебе, – сказал Фредди, передав Джасперу шляпу. – До нас дошли очень неприятные слухи о тебе, Кэролайн.

– Кто же сообщил вам их? – спросила Кэролайн, боясь услышать ответ.

Фредди проигнорировал ее вопрос.

– А теперь скажи, кого ты похитила? – поинтересовался он.

– Никого, – сказала Кэролайн.

– Мистера Феррингтона, – ни секунды не сомневаясь, произнесла Минерва. – Он сейчас сидит связанный в подвале нашего дома.

Резко повернувшись, Кэролайн изумленно посмотрела на нее.

– Это шутка? – спросил Фредди у Минервы. Однако, увидев, что никто не смеется, испуганно пробормотал: – Значит, правда?

– Да, это правда, – сказала леди Мэри, не скрывая радости. – Мы поймали голубка и скрутили ему крылышки.

– Скрутили крылышки! – изумленно повторил Фредди и посмотрел на Кэролайн. – Что заставило тебя совершить такой возмутительный поступок? Послушай, Кэролайн, если из-за тебя пострадает моя репутация, то я… – Он как всегда замолчал на полуслове.

Фредди решил, что его покрасневшее от негодования лицо и вылезшие из орбит глаза являются более весомым доказательством серьезности его намерений.

– Я пытаюсь вернуть документы на дом, – заявила Кэролайн, гордо вскинув голову. – Помнишь, те самые документы, которые ты проиграл?

– Кэролайн, эти документы принадлежат Феррингтону. Он их выиграл в карты, – сказал Фредди и, прищурившись, посмотрел на нее. – Неужели ты не понимаешь этого? – Фредди сейчас напоминал строгого родителя, который распекает нашалившего ребенка. – Не знаю, зачем я все это тебе объясняю. Это пустая трата времени. – И он направился к двери, ведущей в подвал.

Кэролайн загородила ему дорогу.

– Что ты хочешь сделать? – спросила она.

– Я собираюсь освободить Феррингтона.

Кэролайн запаниковала.

– Ты не можешь освободить его, Фредди! – воскликнула она. – Он сказал, что отведет нас с Минервой к магистрату. Вчера ночью он пообещал сделать это. Ты должен помочь нам.

Фредди моментально оценил ситуацию и понял, что если он вмешается, последствия могут быть самыми ужасными.

– Я не позволю тебе впутывать нас с матерью в свои грязные делишки! – возмутился он. – Ты всегда отстаивала свою независимость, говорила, что сама хочешь распоряжаться своей жизнью. Я думаю, что теперь настал час расплаты за твое вольнодумство. – И он направился в подвал.

Глава 13

Такой поворот событий совсем сбил Кэролайн с толку. Повернувшись к Минерве, она спросила:

– Зачем ты ему все рассказала?

Тетушка плотно сжала губы.

– Потому что я думала, что так будет лучше.

– Ты думала, что так будет лучше? – удивленно повторила Кэролайн, уперев руки в бока. – Что же ты скажешь теперь? Что нам делать?

Однако Минерва не успела ответить на ее вопрос.

– Леди Пирсон, вы дома? – раздался из прихожей женский голос, исполненный благородства и величия. – Дверь была открыта, и мы позволили себе войти.

– О нет, только не это, – простонала Кэролайн.

– Кто это? – спросила леди Мэри.

Кэролайн подала знак Джасперу, чтобы тот пошел в прихожую и встретил гостей.

– Это мисс Элмхарт, – сказала она.

– Мисс Элмхарт? – переспросила леди Мэри. Похоже, это имя ей не понравилось.

– Ей принадлежит пансион, в котором преподает Кэролайн, – объяснила Минерва.

– А-а! Я уже подумала, что явилась какая-то важная персона, – сказала леди Мэри.

– Важная персона? Вы имеете в виду магистрата? – Кэролайн язвительно усмехнулась. – Прошу вас, леди Мэри, миссис Миллз, баронесса, разъезжайтесь по домам. Как только вся эта суета уляжется, мы с Минервой дадим вам знать.

– Уехать и пропустить самое интересное? – спросила миссис Миллз. – О нет, ни за что.

– Ни в коем случае, – подтвердила леди Мэри.

– Мы останемся здесь до конца, – заявила баронесса.

Минерва едва не расплакалась от умиления.

– Какие же они хорошие подруги, не правда ли, Кэролайн?! – воскликнула она, обнимая по очереди каждую из женщин. – Они никогда не бросят меня в беде. Такие благородные, такие великодушные.

– И такие глупые, – едва слышно сказала Кэролайн.

– Что ты сказала, дорогая? – поинтересовалась Минерва.

Однако Кэролайн не пришлось отвечать на ее вопрос. В кухню вошел Джаспер.

– Мисс Элмхарт и преподобный Тилтон хотят видеть вас, леди Пирсон. Они сказали, что у них к вам очень важное и срочное дело. Я проводил их в гостиную.

Кэролайн не хотелось уходить из кухни. Она надеялась дождаться, когда из подвала выйдут мистер Феррингтон и Фредди. Однако она не могла оставить без внимания мисс Элмхарт.

– Минерва, мне нужно, чтобы ты задержала здесь мистера Феррингтона, а я тем временем выпровожу мисс Элмхарт и преподобного Тилтона. Делай все, что хочешь, но только задержи здесь Фредди и мистера Феррингтона до тех пор, пока не уйдет мисс Элмхарт. Как думаешь, у тебя получится?

– Я постараюсь, – сказала Минерва.

Заставив себя улыбнуться, Кэролайн повернулась к слуге.

– Пойдем, Джаспер. Нам нужно принять гостей.

Кэролайн уже подошла к двери, но, услышав голос Минервы, остановилась.

– Я думаю, что он не предаст нас, – сказала ее тетка.

– Кто? – спросила Кэролайн.

– Мистер Феррингтон. Он не предаст нас, – повторила Минерва.

Остальные женщины молча кивали.

Кэролайн ничего им не ответила.

Войдя в гостиную, она увидела, что мисс Элмхарт и преподобный Тилтон стоят посреди комнаты и о чем-то оживленно перешептываются. На столах и на каминной полке все еще стояли вазы с живыми цветами, придавая комнате праздничный вид и наполняя ее ароматом. Кэролайн осторожно откашлялась. Вздрогнув от неожиданности, гости повернулись к ней. У них был такой смущенный вид, словно их застали за каким-то непристойным занятием.

– Мисс Элмхарт, отец Тилтон, как мило, что вы решили навестить меня, – сказала Кэролайн, подходя к гостям и протягивая им руку для приветствия.

Преподобный отец, единственный поклонник Кэролайн и кандидат в мужья, хотел пожать ей руку, но мисс Элмхарт бросила на него строгий взгляд, и он попятился, бормоча что-то себе под нос. Его лицо, всегда покрытое здоровым румянцем, стало красным, как брюква. Он торопливо поправил очки в золотой оправе.

Мисс Элмхарт запросто можно было принять за гувернантку. Она была высокой и невероятно худой.

– По правде говоря, мы с преподобным Тилтоном не собирались приезжать к вам вдвоем, – скрестив на груди руки, сказала она звонким и четким голосом. – Мы случайно встретились у двери вашего дома и выяснили, что оба приехали к вам по одному и тому же крайне важному поводу.

В черном вдовьем платье Кэролайн была похожа на добродетельную и благочестивую квакершу.

– К сожалению, я сейчас не могу принимать посетителей, – сказала она, мило улыбнувшись. – Особенно по важным делам. Не могли бы вы приехать позже? – спросила она и, взяв за руки мисс Элмхарт и отца Тилтона, повела их к двери.

Однако мисс Элмхарт, уперевшись каблуками в пол, резко остановилась.

– Нам необходимо поговорить, – произнесла она, решив сразу перейти к делу.

– Да, – поддержал ее отец Тилтон. Он явно нервничал. – Сегодня утром ко мне приезжала леди Димхерст…

– И ко мне тоже, – сказала мисс Элмхарт.

– Она невероятно огорчена, – сказал преподобный Тилтон.

– Огорчена? – Кэролайн изобразила на лице удивление. – Что так огорчило ее?

В этот самый момент откуда-то из глубины дома раздался гневный голос Фредди:

– Кэролайн? Кэролайн, где же ты, черт возьми?

– Кто это? – спросила мисс Элмхарт, нюхая носом воздух, как заправская ищейка.

– Это мой деверь, – ответила ей Кэролайн совершенно спокойным голосом. Она услышала, как Минерва что-то сказала ему. Их голоса раздавались из прихожей. А это значит, что ей нельзя терять ни минуты. Уперевшись одной рукой в спину отца Тилтона, а другой – в спину мисс Элмхарт, Кэролайн подтолкнула их к двери, бормоча слова извинения: – Мне крайне неловко оттого, что я заставляю вас так поспешно уходить, но поверьте, сейчас не самое лучшее время для визитов…

– Вы не можете выгнать меня! – возмутилась мисс Элмхарт.

Кэролайн услышала, что Фредди бежит в прихожую. Схватив гостей за руки, она повернула их спиной к двери. Она должна задержать их в гостиной и закрыть дверь. Мисс Элмхарт попыталась выдернуть руку, и Кэролайн отпустила ее. Издав громкий крик, дама натолкнулась на письменный стол и, задев локтем вазу с цветами, опрокинула ее. Упав на стол, ваза, в свою очередь, задела чернильницу. Чернильница упала, и чернила вылились на стол, испачкав почтовую бумагу.

– Мисс Элмхарт, с вами все в порядке? – испуганно спросила Кэролайн.

– Чернильница, – пробормотала мисс Элмхарт. – Тут везде вода и чернила.

– На вашей руке тоже чернила, – сказал преподобный Тилтон. – Вы можете испачкать платье. Будьте осторожны.

Мисс Элмхарт едва не закричала от злости.

– Откуда взялись эти цветы? Невозможно мыслить здраво в комнате, заполненной растительностью!

– Я сейчас что-нибудь принесу. Нужно как можно быстрее промокнуть эти пятна, пока они не впитались в ткань, – сказала Кэролайн, поворачиваясь к двери, однако так никуда и не ушла.

В гостиную влетел Фредди с красным от гнева лицом и сверкающими глазами.

Расставив руки в стороны так, словно она хотела спрятать от него отца Тилтона и мисс Элмхарт, Кэролайн попятилась. Увидев невестку, Фредди закричал пронзительным голосом:

– Ты знаешь, что он мне сказал?

Кэролайн сразу поняла, кого он имеет в виду.

У Фредди был такой недовольный, такой возмущенный вид, что это вызывало скорее смех, чем сочувствие.

– Этот чертов Феррингтон сказал мне, что если я развяжу его, то он выбьет мне все зубы, а потом заткнет их мне в глотку. Он сказал, что я не мужчина, что я не достоин этого гордого звания! – воскликнул он, выпучив от злости глаза. – Когда я пригрозил ему дуэлью, он ответил, что с удовольствием примет мой вызов!

В гостиную вошел Джаспер, держа в руках шляпу Фредди.

– Пусть этот тип сгниет в твоем подвале. Я буду только рад, – сказал он и, дрожа от гнева, нахлобучил шляпу. – Наглый выскочка! Похоже, он возомнил себя властелином мира! Я лорд Фредди Пирсон! – гордо подняв голову, воскликнул Фредди. – Пусть он посидит и подумает над тем, как нужно вести себя с благородными джентльменами! – И, пылая от гнева, он выбежал из гостиной и покинул дом.

Кэролайн показалось, что по комнате пронесся вихрь. Буквально через секунду в гостиную вбежали Минерва, миссис Миллз, леди Мэри и баронесса. Окружив Кэролайн, они принялись ей о чем-то рассказывать, перебивая друг друга.

– Мы пытались остановить его, – сказала миссис Миллз.

– Таких дерзких и безрассудных мужчин мне еще не доводилось встречать, – заявила Минерва.

– Я еще никогда так не смеялась, – давилась от смеха баронесса.

– Мой Уильям тоже бывало вышвыривал людей так же, как сделал это сейчас мистер Феррингтон, – похвасталась леди Мэри.

Кэролайн замерла от ужаса. Минерва посмотрела на нее, и они обе повернулись к гостям.

– Прошу вас, не думайте плохо о Кэролайн, – сказала миссис Миллз. – Это мы похитили его.

– Миссис Миллз! – испуганно воскликнула Кэролайн.

– Похитили? – удивилась мисс Элмхарт. Казалось, что ее вот-вот хватит удар. – Вы кого-то похитили?

Миссис Миллз кивнула, но в этот момент в разговор вступила Минерва:

– Виолетта, Кэролайн сама сможет все объяснить.

– Виолетта! – воскликнул преподобный отец Тилтон. Он произнес ее имя так, словно оно было ключом к разгадке некой головоломки. – Виолетта Миллз!

– Мы с вами знакомы, сэр? – удивленно посмотрев на него, спросила миссис Миллз.

Вздрогнув, отец Тилтон отшатнулся от нее, словно она была прокаженной.

– Нет! Но я вас знаю, – сказал он, указывая на нее пальцем. – Я в тот день был в церкви и видел, как вы сбежали со своим… своим… – Его голос дрожал от волнения, и он никак не мог заставить себя произнести последнее слово.

Ему помогла баронесса.

– Любовником, – сказала она. Ее французский акцент придал этому слову несколько необычное звучание.

Испугавшись высокой и статной француженки, преподобный Тилтон попятился. Однако баронесса, похоже, решила преподать ему урок. Она подошла к нему гордой и величественной походкой.

– Скажите мне, что плохого в том, что у женщины есть любовник? Неужели это вас так пугает? – спросила она, сделав ударение на слове «пугает», и викарий, чтобы спастись от нее, буквально прыгнул за спину мисс Элмхарт.

– Шарлотта, прошу тебя, оставь его в покое, – сказала миссис Миллз, положив ладонь на руку баронессы.

– Он обидел тебя, cherie.

– Он просто не знает всю эту историю…

– Ха! – прервав ее, возмущенно вскликнула баронесса. – Такой человек, как он, никогда не сможет понять, что такое жить с мужем, который унижает и оскорбляет тебя, который бьет тебя…

– Преподобный Миллз – хороший человек, – смело заявил отец Тилтон, стоя за спиной мисс Элмхарт.

– Его следовало бы как следует выпороть! – заявила леди Мэри.

– Он священник… – возразил отец Тилтон, и между ним и тремя женщинами моментально завязался отчаянный спор.

– Я хочу знать, почему связали мужчину, который сидит сейчас в подвале дома леди Пирсон, – перекрикивая спорщиков, заявила мисс Элмхарт. – Леди Димхерст хочет сегодня же получить ответ на этот вопрос.

– Если бы мистер Феррингтон вел себя благоразумно, то никто не бил бы его по голове, – сказала ей миссис Миллз.

– Вы ударили мистера Феррингтона по голове? – изумленно спросила мисс Элмхарт. – Да знаете ли вы, что этот человек пожертвовал для моего пансиона тысячу фунтов? Леди Пирсон, да как вы…

– Леди Пирсон здесь ни при чем, – сказала миссис Миллз.

Кэролайн взяла со стола вазу, в которой уже не было ни цветов, ни воды, и швырнула ее на пол. Ударившись о твердый пол, ваза разлетелась на мелкие осколки. В комнате моментально воцарилась полная тишина, и взоры всех присутствующих обратились к Кэролайн.

– Вон отсюда, – проговорила Кэролайн на удивление спокойным голосом.

– Кэролайн? – пробормотала Минерва, не поверив своим ушам.

– Да, и ты тоже, – сказала Кэролайн. – Поезжай к баронессе и возьми с собой Джаспера. Я хочу, чтобы вы все немедленно убрались отсюда.

– Кэролайн, – снова обратилась к ней Минерва, но Кэролайн подняла руку, давая ей понять, что не желает ничего слушать.

– Прошу тебя, тетушка, уходи. Я хочу сделать это сама.

– Что сделать? – с беспокойством поинтересовалась Минерва.

– Не думаю, что это понравится леди Димхерст, – сказал преподобный Тилтон, и мисс Элмхарт кивнула.

– Мне нет никакого дела до того, что подумает леди Димхерст, – парировала Кэролайн. – Ни сейчас, ни когда-либо еще. Если она верит всему, что обо мне говорят, то в таком случае я больше не буду работать в ее благотворительном обществе, без конца выполняя работу, которая у нее и ее подруг вызывает отвращение. – Взяв из рук Джаспера шляпу отца Тилтона, она передала ее викарию. – До свидания, сэр. До свидания, мисс Элмхарт, и вам, миссис Миллз, я тоже желаю всего хорошего, – сказала Кэролайн, подталкивая их всех к двери. – Баронесса, я думаю, что вы с Минервой чудесно проведете этот день. До свидания, леди Мэри. Очень рада, что вы приехали к нам. Видите, какие интересные события происходят в нашем доме. А у тебя, Джаспер, сегодня выходной.

Сказав это, Кэролайн вытолкала на крыльцо почтенных дам и викария (по их лицам было понятно, что все они пребывают в легком шоке) и закрыла за ними дверь.

Повернув ключ в замке, она вздохнула с облегчением. В первый раз за все утро Кэролайн наслаждалась тишиной и покоем. Она прижалась спиной к двери. Тишина… Какая чудесная тишина!

Кэролайн закрыла глаза и впала в блаженное забытье.

В этот момент из глубины дома до нее донесся приглушенный мужской голос. Этот голос пел застольную песню (песня, нужно заметить, была довольно непристойной) о пухленькой девушке, которая обладала отменным аппетитом.

Медленно переставляя ноги, Кэролайн вернулась на кухню. Дверь, ведущая в подвал, все еще была открыта, и красивый баритон мистера Феррингтона разносился по всей кухне.

Что же ей теперь с ним делать?

Остается только одно.

Открыв ящик буфета, Кэролайн взяла нож и направилась в подвал. Остановившись на минуту, она задумалась, слушая, как он поет. Джеймс Феррингтон перевернул всю ее жизнь. Это не удавалось еще ни одному мужчине.

А сегодня ночью он сказал, что любит ее.

«Интересно, каково это – быть любимой? Что было бы, если бы этот мужчина действительно любил меня?» – подумала Кэролайн. В этот момент он запел другую песню. Это была красивая итальянская баллада об одиноком пастухе, который потерял свою любимую. В ней пелось о том, что этот парень сгорает от страсти и томится от неудовлетворенного желания.

Баллада тронула Кэролайн до глубины души.

Впрочем, так же, как и в первый раз. Несколько месяцев назад Кэролайн была в опере и там впервые услышала эту песню. Она и подумать не могла, что такому высокомерному, самоуверенному и властному человеку, как мистер Феррингтон, это произведение может настолько понравиться, что он выучит его наизусть и будет петь так, словно все те чувства, о которых говорится в этой песне, исходят из глубины его души.

Кэролайн уже давно поняла, что не стоит доверять своему сердцу. Любовь – всего лишь иллюзия. Вскоре после того, как Кэролайн вышла замуж за Трамбалла, кто-то из знакомых ей женщин сказал, что мужчины не способны испытывать такие глубокие и сильные чувства, какие обычно испытывают женщины. Для мужчин любовь – всего лишь выгодная сделка, деловой союз.

И вот сейчас ее пленник поет песню о том, как сердце пастуха разрывается от тоски и он умирает от одиночества, потеряв свою любовь. Эта грустная и прекрасная баллада настолько взволновала Кэролайн, что у нее на глазах выступили слезы Плакала она не потому, что ей было жаль пастуха и его пастушку, а потому, что на один короткий, яркий и прекрасный миг она поверила в то, что любовь существует, а потом все снова вернулось на свои места.

– Какая же ты глупая, Кэролайн, – сказала она самой себе и, смахнув слезы, спустилась в подвал.

Несмотря на то что был уже день, в подвале по-прежнему было темно. Кэролайн заметила, что почтенные дамы развязали Джеймсу ноги. Он сидел на одном из стульев, стоявших вокруг кухонного стола. Возле фонаря на столе была ваза с фруктами, а рядом с ней – небольшая тарелка и бокал вина.

Когда Кэролайн вступила в маленький крут света, Феррингтон сильным голосом пел последнюю фразу.

– Я пришла освободить вас, – сказала Кэролайн, показав ему нож. Она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. Даже при тусклом свете свечи она чувствовала его мощь, могущество, энергию. Не в силах больше терпеть его испытующий взгляд, Кэролайн опустила глаза и посмотрела на нож, который держала в руке – Я понимаю, что вы имеете полное право привести сюда магистрата. Вы можете арестовать меня, но только прошу вас, не трогайте Минерву и остальных женщин.

– Кэролайн, я не собираюсь приводить магистрата.

Его голос проник ей в самую душу – и она почувствовала себя опустошенной и несчастной. У нее в горле стоял ком. Тяжелый и твердый. Она понимала, что больше никогда не увидит его.

Джеймс медленно подошел и встал рядом с ней.

– Кэролайн, посмотри на меня, – сказал он.

Она покачала головой. Нет, она не сможет выполнить его просьбу. Он хотел дотронуться до нее, но она отступила.

– Давайте я перережу веревки, – произнесла она. – Это очень трудно. Позвольте мне покончить с этим.

Она взяла нож. На этот раз отступил он.

– Мне не нужна свобода, – опустив руки, сказал Феррингтон.

Кэролайн едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

– Когда Минерва рассказала мне о том, что они похитили вас, я решила, что она сошла с ума. Теперь мне кажется, что это вы потеряли рассудок.

– Нет, я потерял свое сердце.

Подняв голову, она посмотрела ему прямо в глаза.

Джеймс стоял так близко, что она чувствовала его дыхание. Кэролайн вспомнила все те моменты, когда она вот так же ощущала на своем лице его дыхание. Это было, когда он обнимал ее в гостиной, уставленной цветами. Когда они загадывали желания, глядя на звезды. Когда пузырьки шампанского щекотали ей нос и он смеялся вместе с ней. И когда он целовал ее, прижимая к груди и шепча ее имя.

Она влюбилась в Джеймса Феррингтона.

– Кэролайн, – сказал он.

В его голосе она почувствовала такое же сильное желание, какое сейчас испытывала сама.

– Я не хочу, – сказала она и замолчала. Кэролайн не верила, что может произнести такое.

– Чего ты не хочешь? – спросил Джеймс, и она почувствовала, что ее неодолимо тянет к нему. А ведь он даже не прикоснулся к ней.

Однако ей показалось, что прикоснулся. Хуже всего то, что она больше никогда не увидит веселые искорки в глубине его зеленых глаз, способных менять цвет от изумрудного до спокойного, темно-зеленого цвета лесной чащи.