Текст книги "Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству"

Автор книги: Кэти Летт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Чувствовать себя желанной – вот мое новое хобби, – объявила она, направляясь в раздевалку. – Поверьте, это намного приятнее пилатеса.

«И в тысячу раз приятнее, чем семейные консультации», – добавила я про себя. У Джаз теперь есть своя рок-звезда, у меня же звезды, похоже, только в голове хороводом.

Последним приобретением – и явно наименее ценным из всех – оказался поэт-декламатор, которого Джаз подцепила в галерее современного искусства. Поэт продержался недолго, поскольку потерял ее ключи. Когда Джаз экстренно позвонила и попросила приехать за ней в отель «Мариотт», я решила, что он потерял ключи от ее машины.

– Нет. От наручников.

Когда мы с Ханной забирали подругу у бокового входа в отель, чтобы везти к слесарю – в наброшенном на голые плечи пальто, руки скованы перед собой, – Ханна осуждающе покачала головой:

– Скажи, да-ра-гуша, ты не боишься лишиться своего статуса непрофессионалки?

«Непрофессионалка». Это же слово обобщило все мои чувства по отношению к нашему семейному консультанту. К концу июня мне надавали такую уйму советов, что хватило бы на четырех мужей. И еще у меня возникло подозрение, что признайся я своему психотерапевту в неуклонно преследующем меня желании покончить жизнь самоубийством, она просто попросит заплатить вперед. Пока же ей удалось уговорить меня приобрести «абсолютно реалистичный» вибратор самой последней модели.

– То есть который кончает, кашляет, пердит, обмякает и затем отключается? – мрачно поинтересовалась я.

Увидев сумму на чеке, который выписал ей Рори, я едва справилась с искушением засунуть слайд-проектор вместе с указкой и пуфом в особо приватную часть анатомии наставницы.

Еще Бьянка вынудила меня купить тестостероновый пластырь – для лечения «расстройства желания».

– Тестостероновый? – Я не поверила своим ушам. – Ах да. Чтобы сделать меня более привлекательной. Для геев!

Она попыталась записать меня на «лазерное омоложение влагалища» – «один пустяковый надрез, и всего за три тысячи фунтов».

– Крошечный тримминг половых губ – и мы получим дизайнерскую вагину. «Пунани от Армани» избавит вас от всех сексуальных комплексов, – промурлыкала Бьянка.

К тому времени у меня действительно развился комплекс, причем очень сильный, – «синдром обвислой манды». Я стала избегать секса с мужем – боялась потерять Рори в самолетном ангаре у себя между ног.

И вот, когда, казалось, дальше наставлять было уже некуда – когда мое самомнение и так упало, ниже не бывает, – наша консультантша решила, что мне не хватает экспериментов. Я пыталась стать извращенкой, ей-богу. Я носила белье Рори. Подобно Николь Кидман, я проделывала и более откровенные диверсии. Но поверьте, женщине с двумя детьми и без тазового дна нужно быть очень осторожной, прогуливаясь без трусов. Был даже случай, когда один из массажных шариков, которые заставила купить Бьянка, выпал из меня прямо на педсовете. Пришлось делать вид, что я увлекаюсь мини-боулингом.

Когда я посетовала на свои горести, Бьянка настояла на консультации тет-а-тет. Поджав губки, она приготовилась ставить галочки в клетках анкеты.

– Как вы предпочитаете: чтобы свет был выключен или включен? – начала она свой допрос.

– Мне нравится, когда включен.

Глаза Бьянки вспыхнули, но тут я добавила:

– Чтобы можно было почитать.

– Вас привлекает садо-мазо? – упорно продолжала она, рьяно работая ручкой.

– Разумеется, нет! Не люблю чувствовать себя побитой. Даже в «Монополию».

Бьянка начала раздражаться:

– А как насчет нецензурных выражений?

– Самое нецензурное выражение для меня – это «Джеймс, поросенок, немедленно умойся. Дженни, твоя комната – настоящий свинарник!»

– Вы разговариваете в постели?

Она явно впадала в отчаяние.

– О да! Как правило, о том, кому завтра везти детей в школу и когда наконец явится этот чертов сантехник, чтобы починить унитаз.

Терапевтша обиженно хлопнула блокнотом по столу.

– Ну а ко мнеу вас есть вопросы?

– Да, мой самый животрепещущий вопрос…

– Слушаю? – Бьянка с надеждой подалась вперед.

– Можно ли использовать йогурт с наполнителями при молочнице? А то у меня в холодильнике ничего другого нет.

Бьянка не удивилась.

– Вам нужно набрать «эротический портфель», – категорично объявила она. – Насколько я понимаю, вы стесняетесь и неопытны в оральном сексе. Советую для начала попрактиковаться в минете на овощах фаллической формы.

Меня аж затрясло.

– Это вам Рори сказал?

– Ну… по крайней мере, намекнул.

– Правда? Что ж, тогда я тоже хочу кое на что намекнуть. На то, что меня, в частности, жутко стесняет его преждевременная эякуляция.

– Да что вы говорите? – Глаза Бьянки сверкнули, она пометила что-то в блокноте. – Я сейчас.

И пулей вылетела из комнаты.

– Это непреждевременная эякуляция! – Оскорбленный Рори вкатился в кабинет на волне самооправданий. – Это то, что в просторечии называют «по-быстрому».

– Ха! Ты такой «быстрый», Рори, что вчера вечером я даже не успела войти в спальню! Кстати, о ком ты там фантазировал?

На сей раз пришла его очередь нанести удар.

– О Пердите Пендал, раз уж тебе непременно хочется знать.

– О Пердите?

– Да. В ее целомудренном бикини в горошек.

– Брр! – Меня передернуло. – Не могу поверить, что ты позволил этой сучке заниматься сексом в моей спальне!

Бьянка попыталась взять ситуацию под контроль:

– Есть лишь один способ избавиться от преждевременной эякуляции.

– Кончить первой? – гневно предложила я. – И вообще, не слишком ли рано для подобных разговоров?

Мне хотелось разозлить ее по-настоящему.

Бьянка укоризненно покачала головой в ответ на грубость капризной ученицы, а затем настойчиво посоветовала мне помочь Рори в отработке искусства задержки оргазма. Как выяснилось довольно скоро, это означало зарегистрироваться на сайте Лондонской школы стриптиза. «Расширение возможностей женщины». Я пала духом. Забавно, не правда ли? То, что расширяет возможности одних, приводит к нравственному падению у других.

Нельзя сказать, что сексуальные эксперименты – мой любимыйдосуг. Хотя бы из-за кошмарных морщин, что образуются, когда ты недоверчиво щуришься и переспрашиваешь:

– Ты хочешь, чтоб я сделала ЧТО?

Ощущение усилилось еще больше, когда Бьянка продемонстрировала «Ку-ку!» – домашний набор для танцев у шеста, который она рекомендовала нам приобрести вкупе с руководством по хореографии, фальшивыми купюрами и подвязкой, за которую их принято затыкать.

– Шест «Ку-ку!» собирается и разбирается за шестьдесят секунд, – заверила она нас.

История моей жизни, тягостно вздохнула я.

«Я собственными руками затащила Рори на эту терапию – и что взамен?» – думала я, наблюдая за извивающимися на компьютерном экране тетками. Я не чувствовала ничего, кроме полной душевной опустошенности. Бьянка была категорична: в тихом омуте черти водятся, так что нам лишь надо постараться и быть терпимее к желаниям друг друга. И она оказалась права. Начиная с этого момента, стоило мне испытать даже самое малейшее раздражение, как оно тут же гасилось: я просто прятала голову в подушку и ревела, ревела, ревела.

Постепенно я стала приходить к выводу, что от семейного консультанта нам был нужен всего один совет: НЕ ХОДИТЬ НА ЭТИ ГРЕБАНЫЕ КОНСУЛЬТАЦИИ – НИ ПРИ КАКИХ, МАТЬ ЕГО, ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ.

Глава 2
И жили они долго и несчастливо

Одна из обязанностей старшего преподавателя шестых классов – создание «здорового климата» в коллективе. К несчастью, в большинстве учительских климат, как правило, влажный, с порывами ветра. И от непременной утренней переклички погода нисколько не проясняется. Моя задача – пройтись по списку и, в случае отсутствия того или иного преподавателя, перераспределить его часы среди остального недовольного персонала. Учителя делятся на две категории – «фырчуны» и «окейеры». Приверженцы «Слова и Мела» почти всегда попадают в первую: вздыхают, ворчат и фыркают «так я и знала».

Но у Пердиты, улыбку которой словно заштукатурили, теперь появилось законное оправдание.

– Я бы с удовольствием,Кассандра, но ты же знаешь, я та-а-ак занята проверкой твоей работы, – ответила она сегодня, когда я попросила ее взять на себя дежурство во время перемен. – Я понимаю, это ужасно неловко, когда твои уроки контролирует твоя же коллега, но Клод – мистер Скрип – настаивает, чтобы мы все сделали так, что инспекторы не могли бы придраться. Так что давай порадуем старика.

Пердита многострадально вздохнула.

Наша учительская, с ее вечной суетой, ржавой мойкой и ветхими креслами, располагается прямо за школьной столовой. Именно благодаря своему местоположению учительская получила прозвище «Бактерия». Сейчас «Бактерия» бурлила вовсю: учителя сновали туда-сюда, торопливо заваривая чай или кофе и пытаясь успеть до звонка. Ответ Пердиты оказался достаточно громким, чтобы его слышали все. Кладбище яблочных огрызков в переполненных пепельницах, скелеты объеденных виноградных кистей, перчатка банановой кожуры на полу и унижение в присутствии коллег – должно быть, поэтому я и стала учительницей. Кто ж откажется от подобной романтики?

Я втянула воздух, полный истомы от мокроты детской обуви и бутербродов с белковой пастой, изобразила пожатие плечами и постаралась перевести любопытство остального персонала в другое русло, делясь последними перлами из домашних заданий по биологии.

– «К служебным собакам относятся доберманы и рокфеллеры», – зачитала я вслух под тихие смешки коллег.

Но внутри я вся кипела. Я разве что не на коленях умоляла Скрипа пересмотреть свое решение, но тот буквально свихнулся на надвигающейся инспекции и все время долдонил точно робот:

– Проверка. Пердита должна контролировать ваши уроки. Проверка.

Короче, все свободное время после занятий я теперь проводила в классе Пердиты, который та буквально завалила игрушками, космическими дроидами, искусственными цветами и «прикольными» табличками из тех, что продают в магазинах с названиями типа «Битц» или «Ник-Нэкс». С красной ручкой в руке и дурацкой привычкой рисовать «смайлики» вместо точек над каждым «і» она изгоняла фривольности из моих методических заготовок, заменяя веселые фразы туманной тарабарщиной насчет «воспитания коллективной приверженности делу» и «разъяснения индивидуальной роли и ответственности каждого в общеобразовательном процессе». С каким проворством эта академическая поденщица превратила выраженную простыми словами цель «решать вчерашние задачи завтра» в бессмысленную чушь о «совершенствовании навыков безотлагательного решения возникающих проблем» и «категоризации барьеров». Ее конспекты были столь витиеваты, что я едва успевала ухватить один конец предложения, как другой уже выворачивался у меня из рук, точно скользкое щупальце осьминога. Все равно что застрять в лифте с адвентистом Седьмого дня.

Сытая по горло, я попыталась сосредоточиться на подготовке к уроку естествознания.

– Не волнуйся, – радостно успокоила я Пердиту. – Я планирую скорее практический, чем теоретический подход. Веду класс на экскурсию в Музей наук.

Деловитость Пердиты моментально остыла на несколько градусов.

– Но Музей наук сообщил мне, что все их время для школьных экскурсий давно расписано. Я звонила им на прошлой неделе.

– Поэтому я и дала заявку еще год назад.

Весело пощелкивая пальцами, я вышла из класса. Рабочий климат, говорите? Давайте скажем так: в воздухе ощущался легкий морозец.

Однако уже через полчаса стало нестерпимо жарко. В основном у меня под воротничком.

– Боюсь, я вынужден наложить запрет на экскурсию в Музей наук.

Директорские губищи мокро шлепали друг о дружку. В очередной раз меня вызвали к нему в кабинет.

– До меня дошла информация, что во время последней экскурсии в зоопарк, когда пришло время ехать обратно, вы предложили детям нестись к автобусу с криками: «Спасайся кто может! Звери вырвались из клеток!» Мне также сообщили, что крики настолько перепугали туристов, что началась настоящая давка. Это достоверное описание вышеупомянутого инцидента, миссис О'Кэрролл?

Манеры нашего директора настолько суровы, что окружающие начинают невольно ерзать и блеять в свое оправдание.

– Э-э, ну, з-э…

«Ну же, – подбадривала я себя. – Даже черепаха должна высовывать голову из панциря, чтоб хоть куда-нибудь доползти».

– Дети тогда очень устали, и я просто пыталась их расшевелить.

Я старалась сохранять хладнокровие, перечисляя в уме профессии еще хуже своей. Судья в Колумбии, например. Шофер на службе у главного мафиози, заводящий машину, чтобы проверить, заминирована она или нет. Эксперт по идентификации животных по их фекалиям. Размораживатель головы Уолта Диснея [38]38
  Намек на известную «городскую легенду» о том, что Уолт Дисней завещал заморозить свое тело после смерти.


[Закрыть]. Дегустатор блюд у Ким Ир Сена.

– И всем было весело, – робко заключила я.

– А тень, которую ваш поступок бросил на репутацию нашей школы, – по-вашему, это тоже весело?

На самом деле мой поступок бросил тень только на одно – на блестящую репутацию моей коллеги. Пердита была единственной, кто сопровождал вместе со мной школьников в зоопарк в тот злополучный день.

– Ой, здрасьте. Я не помешала? – раздался писклявый голос от двери.

Пердита поставила чашку с крепким чаем на стол босса.

– Я подумала, вам не повредит немного тонизирующего.

Ей-богу, эта женщина будет наводить деловые связи даже на похоронах.

– Тебе чего-нибудь нужно, Кэсси?

И все это с любезнейшей из улыбочек. Ага, вытащи, будь добра, свой нож из моей спины.

– Нет, спасибо.

Я подумала, что ни за что не опущусь до ее уровня – ведь это же черт знает как низко.Откуда мне было знать, что очень скоро я и так шлепнусь лицом прямо в грязь…

– Что ж, это придает совершенно новый смысл понятию «частные уроки».

Таков был мой единственный комментарий, когда Джаз, наша местная «скакунья на колбасе», продемонстрировала своего нового жеребца в тот же день после занятий. Ханна, Джаз и я встретились в теннисной школе в Риджентс-парке и теперь лениво болтали, пока Джейми и Дженни отрабатывали удары на соседних кортах.

– Ой вех,Джасмин, – отрывисто бросила Ханна, изучая тренера в театральный бинокль. – Вообще, мне кажется, не след трахаться с тем, кто годится тебе в сыновья.

– А я считаю, что для этого дела подходит любой мужчина, достигший совершеннолетия и живущий на Земле в одно время со мной.

Повертев колесико, Ханна поднесла бинокль к моим глазам. В окуляр впрыгнул мускулистый Адонис.

– Господи Иисусе! Вот это красавчик! Знаешь, Джаз, я уже думаю, а не забрать ли его себе? И где же вы этим занимаетесь? – С любопытством вуайеристки я обвела взглядом окрестности. – Неужто в раздевалке?

– Разумеется, нет. Мы занимаемся этим у него дома. – Джаз уселась на газон и перешнуровывала теннисные туфли. – Он, м-м… делит жилище со своими «предками».

– Ты хочешь сказать – с родителями?Ты трахаешься с ним в доме его родителей? – Ханна была шокирована. – Это унизительно, да-ра-гуша. А этот тренер по теннису – он знает обо всех остальных твоих мужчинах?

– Нет. И не вздумайте проболтаться! Он немного наивный. И со мной он переспал только потому, что я сказала, будто это у меня в первый раз, ну, с кем-то кроме мужа. И я не врала. В тот деньэто и правда было у меня в первый раз!

Смех застрял у меня в горле, потому что в этот момент я взглянула на площадку за кортами.

– Едрит ее в дышло!

– Наверное, единственное место, куда она еще не пробовала.

Но не сарказм Ханны вызвал мои безумные телодвижения. Я яростно размахивала руками и тыкала пальцем, глядя, как в нашем направлении, пересекая корты, шагает Бьянка: белоснежная теннисная юбочка, волосы разметались венцом чуть подгоревших профитролей.

– Кто это? – вяло поинтересовалась Джаз.

– Бьянка – наш семейный консультант. Я пропустила уже черт знает сколько занятий. Сослалась на неизлечимый грипп. А сегодня надиктовала еще одно сообщение, известив, что я при смерти.

Джаз проследила за моим взглядом.

– О боже! Я ее знаю.

– Правда? Вы со Стадзом тоже ходили на психотерапию? – изумилась я.

– Нет. Ее дочь занимается плаванием в той секции в молодежном клубе, где тренируется Джош. Серендипити – вот как зовут девчонку, – обалдеть, правда? – она ходит в ту же школу, что и твоя дочка. Ты разве не знала?

– Нет. Я даже не знала, что у нее есть дочь. Бедный ребенок.

– Можешь не сомневаться. Бьянка одевает ее исключительно в натуральный неотбеленный хлопок. Посылает на уроки плавания с чечевичными бутербродами на домашнем ржаном хлебе. Эта баба проспринцована во все мыслимые и немыслимые отверстия. Однажды она поделилась со мной, что все мамаши наверняка восхищаются ею: «И как ей это удается! Сколько в ней вдохновения!» Хотя на самом деле все мамаши говорят совсем другое: «Атас! Прячьтесь! Вон она идет!»

– Атас! Прячьтесь! Вон она идет!

И с этими словами я нырнула за декоративный кустарник.

Джаз презрительно фыркнула:

– Как ты можешь советоваться с ней?С этой полоумной! Она на твоем муженьке еще не посидела? Такой мужеедки свет не видывал. Типичный викинг-мародер в женском обличье. У нее были романы с тренером по плаванию и еще с парочкой отцов. Настоящая охотница за чужими мужьями.

– В самом деле?

Я почувствовала, как защелкиваются створки сфинктера, отчего тут же завибрировала толстая кишка. Но Джаз не унималась:

– И еще она брачная булимичка. Замужество – развод, замужество – развод… Когда у невесты входит в привычку ловить собственный букет, поневоле начинаешь относиться с опаской к фразе «пока смерть не разлучит нас»… Поверить не могу, что она учит супружеские пары, как оставаться вместе! Просто курам на смех!

Холодная тень нависла надо мной. Я украдкой скосила глаза. Ну почему я такая тряпка? Размазня чертова.

– Так, так. Я смотрю, дела пошли на поправку, Кассандра. Я рада. Хотя и жаль, что мое занятие вы пропустили.

Удивляясь собственной смелости, я смерила Бьянку испепеляющим взглядом:

– И в дальнейшем пропущу гораздо больше.

Такое впечатление, будто мне сделали переливание бравады заодно с пересадкой наглости.

– Вот как? Мне кажется, Рори очень на пользу занятия в группе самопомощи.

– Группа самопомощи – противоречие уже само по себе, – педантично отметила я.

Джаз и Ханна, пораженные столь нехарактерной для меня вспышкой, одобрительно приветствовали мою дерзость.

Бьянка вскипела:

– Очень жаль, что вы прячетесь от своих семейных проблем! Не то что ваш муж.

– Еще одно слово о моей семье – и меня точно упрячут. В ближайшую же психушку.

Что я и повторила Рори, слово в слово, тем же вечером. Мне осточертело, что меня все время шпыняют. Как будто мое чувство собственного достоинства работает от солнечной батареи, а на улице все льет и льет как из ведра. Но теперь – баста. Я больше не собираюсь «лебезить за всю Британию». На следующее утро, вместо того чтобы отменить экскурсию в Музей наук, как было предписано, я подговорила учеников заставить своих родителей написать директору письмо с выражением недовольства. Я также отправила Бьянке электронное послание о прекращении наших психотерапевтических сеансов. Но к сожалению, коль уж гора не шла к Магомету, Магомет сам приперся к горе. Бьянка вдруг стала постоянно оказываться рядом. Необъяснимо. Точно морковка в блевотине. Знаете, как это бывает, когда ты, хоть убей, не помнишь, что ел морковь, но та – вот она, тут как тут? Вот так и здесь. Ни я, ни Рори не могли припомнить, чтобы кто-то из нас приглашал Бьянку, но та, черт бы ее побрал, все время путалась под ногами.

Сперва она заскочила проконсультироваться насчет домашних животных, которых, насколько мне известно, у нее отродясь не водилось. Затем, в один из июньских дней, примчалась из самого Кэмдена – потому, видите ли, что ее стиральная машина «при последнем издыхании». Однако этим дело не ограничилось. К смущению и восторгу соседей, особенно их сексуально озабоченной мужской половины, как-то раз Бьянка прошествовала к веревке и развесила целую экспозицию эротического белья, отчего бог хлопка, которому я столь безгранично предана, тут же заметно поблек в глазах Рори.

Однажды она заявилась в топе-ленточке и миниатюрных шортиках.

– Сегодня така-а-яжарища, что хоть вообще без одежды ходи, – вздохнула она.

– Ага, – съязвила я. – Одежда – это так старомодно.

– Точно, Бьянка, – услышала я голос мужа, поедающего глазами соблазнительные формы терапевтши. – Как думаешь, Кэсс, что скажут соседи, если я вынесу мусор голышом? – спросил он, поглаживая бородку, которую начал отращивать против моей воли.

– Не все ли равно? Соседи и так думают, что ты у нас просто сексуальный гигант. Я хочу сказать, оглянись вокруг – они точно знают,что я вышла за тебя не из-за денег.

Хоть я и пыталась шутить, но к горлу подступала тошнота сомнения.

– Так, так, Кассандра. – Бьянка вцепилась в мой комментарий с проворностью хищника. – Мне кажется, я слышу намеки на враждебность? Давайте-ка разберем ваши мотивы. Это не потому ли, что вы чувствуете себя пассивно-агрессивным соучастником?

– Нет, это потому, что я считаю вас шарлатанкой. И это не нам, а вам, психотерапевтам, нужны психотерапевты. Лечение подсознательного бессознательным – или как там у вас? Вот почему мы больше не хотим вас здесь видеть. Никогда. Правда, Рори?

И я встала рядом с мужем.

Лицо Бьянки сделалось как у богомола во время охоты. Прежде чем мой супруг успел собраться с ответом, она бархатисто-вкрадчиво проговорила:

– Трагедия Рори в том, что он обладает огромнейшим потенциалом любви. Однако единственный человек, который должен бы ответить ему взаимностью, отверг его. Не удивительно, что он предпочел клинику.

– Девочки, девочки! – миролюбиво встрял Рори. – Я думаю, клиника Бьянки действительноделает меня более развитым человеком. Я соотношу себя с ее энергетикой.

«Соотношу с энергетикой»? «Развитым человеком»? Неужто это мой муж? Бородка, расслабляющая музыка «чил-аут», курильницы, ароматические свечи… Мистер «я-скорее-сдох-ну-чем-пойду-на-психотерапию» превратился в живую рекламу моющих средств для кармы.

– Ведь это же была твояидея, Кэсси, – продолжал он. – Именно ты хотела, чтобы я вступил в контакт со своими эмоциями.

– По мне, так ты давно уже в контакте со своими эмоциями, Pop. Своими эгоистичными, надменными, низкими эмоциями.

– Что ж, на следующей неделе ему предстоит контакт с гораздо большим, – хвастливо вставила Бьянка.

– Что это значит?

В голосе Рори послышалась робость:

– Я как раз собирался сказать тебе. Бьянка устраивает что-то вроде выпускного вечера.

– Что еще за вечер?

– Ну, я предпочитаю называть это «чувственным интерактивным сюрпризом», – горделиво ответила Бьянка. – У меня дома.

Я почувствовала, как сдавило грудь. Любая вечеринка у Бьянки предполагает лишь одно правило этикета: «Снимайте трусы и сплетайтесь». Вне всяких сомнений, на входной двери этой женщины прибита табличка: «Входите! Мы никогда не носим одежды!»

– Можно считать, мы кончили? – игриво спросила она, прежде чем ненатурально рассмеяться. – Я полагаю, в этом и есть смысл оргии!

Интересно, сколько раз она уже повторяла эту плоскую шутку? И тем не менее Рори гулко расхохотался.

Возможно, тогда мне следовало сделать вид, что мой муж только-только приходит в себя после операции по перемене пола. Но одно я знала наверняка. Пора записываться на прием к доктору Фрейду…