Текст книги "Преследуя разочарование (ЛП)"

Автор книги: Кэт T. Мэйсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Двенадцатая глава. Кейт

С каждым шагом к отелю ощущение пустоты в животе становится все сильнее.

Оказавшись у главных дверей, я останавливаюсь и смотрю на стоящее передо мной здание, давая себе несколько мгновений на перезагрузку. За дверями стоит человек, который использует свою силу, чтобы управлять энергией вокруг нас в свою пользу. Но на протяжении многих лет мы тайком позволяли ему делать это, и меня это никогда не беспокоило. До этого момента.

Мои губы сжались в легкую гримасу, с трудом заставляя себя сделать следующий шаг вперед. Вдобавок к моим и без того повышенным нервам, мой предыдущий спор с Ноа только усугубляет ситуацию. Ненавижу тот факт, что я даже думаю о нем сейчас. Внезапно он снова ворвался в мою жизнь, и я должна считаться с его мнением?

Ты ненавидишь, что он прав.

Расправив плечи и сделав глубокий вдох, я шагаю вперед и прохожу через двери в холл. Я согласилась встретиться с ним в баре внутри отеля, а не в номере. Или так, или никак. Несмотря на сопротивление, он все-таки согласился.

Бар расположен недалеко от главного стола, небольшой, с приглушенным освещением, создающим интимную обстановку для посетителей, наслаждающихся напитками. Стены глубокого красного цвета, бархатные стулья того же цвета разбросаны вокруг круглых столиков внутри. В дальнем углу находится кабинка, где сидит Доминик. Его голова склонена, а густая черная грива волос, обычно идеально уложенная, выглядит беспорядочной и неуместной. Его взгляд прикован к стакану, который он держит в руках. Когда я подхожу ближе, янтарная жидкость оказывается виски – его любимый напиток.

Я проскальзываю в кабинку, его голова поднимается, чтобы встретиться с моими глазами, но без приветствия или даже приветственной улыбки. На столе стоит бокал вина, которое он заказал заранее. Поднеся бокал к губам, я выпиваю все содержимое, даже не заговорив.

– Я так и не объяснил тебе, почему женился на Аллегре.

– Ты сказал, что испугался, – легко напоминаю я ему.

– Да, в какой-то степени испугался, признается он охрипшим голосом. – Около пяти лет назад я помог своему старому другу, у которого были финансовые проблемы. Я был наивен, думая, что одолжив деньги, решил бы проблему. Он задолжал не тем людям, и когда они узнали, что я как-то связан с ним, я попал в их поле зрения.

Я слишком часто слышал эту историю в корпоративном мире – коррумпированные сделки, руки на черном рынке, всевозможные неприятности, которые смертельны для любого солидного бизнеса.

– Отец Аллегры предложил мне спасательный круг: «Женись на его дочери, и проблема исчезнет».

– Значит, ваш брак – это в некотором роде деловая сделка. Это ты пытаешься мне сказать?

Он просто кивает головой, сдерживая слова: – Кейт, я хочу тебя, но расторгнуть мой брак очень сложно.

– Но откуда это взялось? Я не понимаю, Доминик. Ты с самого начала дал понять, что не поддерживаешь отношения. И точка.

– Ты не понимаешь любви?

Я даже в самых смелых мечтах не ожидала, что Доминик произнесет это слово из четырех букв. Когда это слово произносится при правильных обстоятельствах, оно может запечатать ваше будущее, наполнить его радостью и счастьем. А бывают моменты, как сейчас, когда мужчина небрежно произносит это слово, словно оно ничего не значит.

Я смотрю на стол и не могу сказать ничего положительного. Внезапное чувство тяжести разливается внутри меня, заставляя мышцы онеметь. Я не в состоянии улыбаться, смеяться, плакать или вызывать какие-либо эмоции, кроме шока.

Доминик кладет свою руку на мою – любящий жест, не похожий на его обычную отстраненность.

– Я думаю о тебе весь день и всю ночь. Когда она лежит рядом со мной в постели, я представляю, что это ты. Я всегда возвращаюсь к тебе. Я никогда раньше не испытывал таких чувств. Это сводит меня с ума.

Отчаяние в его тоне трудно игнорировать, как и тяжесть его руки на моей.

– А потом я вижу тебя с ним? Это убивает меня, когда я вижу тебя с кем-то другим. Тогда я понял, что больше не могу так поступать. Я не хочу, чтобы к тебе прикасался другой мужчина. Я хочу, чтобы ты была только моей.

Я убираю руку обратно к себе на колени, на его лице видна обида.

– Так это из-за Ноя? Ты ревнуешь? Дай угадаю. Твое эго получило удар, и теперь ты думаешь, что если скажешь мне, что чувствуешь что-то, то что именно я сделаю?

– Не что-то, а я люблю тебя, Кейт, – наконец признается он.

Моя кожа начинает краснеть, а в комнате вдруг становится невероятно жарко. Оттянув губы, обнажив зубы, я быстро встаю, желая, чтобы этот разговор закончился: – Мне нужно идти. Этот разговор окончен. Разберись со своим браком, Доминик, но не принимай решений, основываясь на том, что ты думаешь, что чувствуешь.

Я выбегаю из бара, не оборачиваясь, чтобы посмотреть, как он пытается меня запугать, и через холл выхожу на улицу. В воздухе висит угроза дождя. Я опускаю голову, стараясь отгородиться от шума во время торжественной прогулки домой. Через несколько кварталов стук дождя начинает создавать вокруг меня щит. Капли падают с силой, пропитывая мои волосы и одежду и одновременно охлаждая кожу. Бисерные струйки стекают по моему лицу, смывая неопределенность моей жизни, хотя бы на несколько мгновений.

За неделю моя простая жизнь превратилась из нуля в сотню.

Ной вернулся.

Доминик исповедует слово «любовь».

И все это усложняет мою жизнь, в какую бы сторону я ни повернулась.

Я проклята, если сделаю это, и проклята, если не сделаю.

Мой шаг замедляется на фоне непредсказуемого шторма, обрушивающегося на наш город. Пряди моих волос прилипают к коже – липкое и неприятное ощущение, вызванное повышенной влажностью. В отражении стекла разбросана моя косметика. Так называемая водостойкая тушь оставила меня с глазами панды. Порывшись в сумке в поисках ключей, я поднимаю голову и вижу Ноа, стоящего у стены рядом с моей дверью.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, переводя дыхание.

– Жду тебя. Я хотел извиниться за то, что сказал сегодня вечером, но, возможно, это я идиот, – в его тоне сквозит обида. – Ты ведь пошла к нему, не так ли?

– Видишь, вот почему мы не можем быть друзьями, Ной. То, что я делаю со своей жизнью, – это мой выбор. Ни ты, ни Чарли не имеют права голоса. Точно так же, как я ни разу не помешала тебе жениться на Морган.

– Я не останавливаю тебя ни в чем, ясно? Я просто указываю на то, что он тебе не подходит. Ты заслуживаешь лучшего.

– Я заслуживаю того, чтобы делать свой собственный выбор. А сейчас, если позволишь, я промокла, истощена и хочу в постель.

Наконец, найдя ключи, я поворачиваю их в замке и открываю дверь. Ной замирает у входа, и я, опустив плечи, втягиваю его внутрь, не говоря ни слова.

Внезапным движением он обхватывает меня руками, крепко прижимая к себе. Уткнувшись лицом в его грудь, вдыхая его запах, я умоляю себя не плакать в его присутствии. Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз проливала слезы. Я не склонна к эмоциям, а сегодняшняя ночь разрушила всю мою систему убеждений.

– Помнишь, ты говорила мне, что мы все совершаем ошибки? – тихо шепчет он. – Это просто ошибка, Кейт. Живи дальше.

           – За то время, что мы были в разлуке, я забыла, как это – иметь кого-то, кто знает все глубины моей души, кто понимает мое сопротивление неудачам и знает, как заставить меня двигаться вперед к лучшему.

           Ноа всегда это делал, пока, конечно, не оттолкнул меня.

           Мои руки прижимаются к его груди, создавая дистанцию, пока я избегаю его взгляда.

          – Иди в душ. Потом мы посмотрим фильм и закажем еду на вынос, – требует он с теплой улыбкой. – Мне нужна американская еда, потому что я по ней безумно скучаю.

           Я опускаю голову с мягким смешком: – Чтобы ты знал, сегодня мы смотрим «Клуб «Завтрак».

          – Это про завтрак и еду?

          – Нет, считай, что это обряд перехода во взрослую жизнь.

          – Кажется, я это уже слышал, – он ухмыляется.

          – И прежде чем ты спросишь, да, это та же актриса, что и в «Красотке в розовом».

          Я отхожу от него, услышав его стон. Быстро приняв душ, чтобы смыть с себя «сегодняшний вечер», я надеваю серые шорты и подходящую майку. Я расчесываю волосы в сторону, давая им высохнуть естественным путем, и возвращаюсь в гостиную.

           Ной смотрит на меня, когда я сажусь рядом с ним.

           – Что? – спрашиваю я, хватая пульт.

           – Ты полуголая.

           – Я не полуголая. Эта пижама из очень дорогого бутика в Италии.

          – Я вижу буквально все твои сиськи.

          Я закрываю руками грудь и в шоке поворачиваюсь к нему лицом.

          – Ты такой мужчина. Ткань не прозрачная, – я убираю руки, пытаясь доказать свою точку зрения. – Видишь?

          Лицо Ноя напрягается: – Сколько они берут с тебя за кусок ткани, который едва прикрывает тебя, и к тому же тебе холодно?

          Я хватаю подушку и шлепаю его ею, отчего мой ремешок сползает и случайно задевается: – О, отвали! – смеется Ноа.

          – Британка вернулась. И чтобы ты знала, когда захочешь, но с этими девушками на шоу я, вероятно, долго не продержусь.

           – Эй, основные правила, приятель, – напоминаю я ему. – Мы просто друзья. Сексуальные намеки на этом заканчиваются.

          – Могу я сделать еще один комментарий о твоих сосках?

          – Нет, – зеваю, пользуясь пультом. – Я поняла. У меня большие сиськи. А теперь заткнись.

          – Твоя зевота говорит о том, насколько скучным будет фильм?

          Я шлепаю его по руке: – Просто смотри, без вопросов.

          Только через десять минут после начала фильма он прочищает горло: – Можно задать всего один вопрос? – умоляюще смотрит он глазами и озорно улыбается.

          Я ставлю фильм на паузу и поворачиваюсь к нему лицом с раздраженным взглядом.

          – Как сильно ты по мне скучала? – он ухмыляется.

          Не в силах скрыть улыбку, я подталкиваю его, а затем кладу голову ему на плечо.

          – Больше никаких вопросов, – говорю я ему, прежде чем прошептать. – Очень сильно. Больше, чем ты можешь себе представить.

Тринадцатая глава. Кейт

– Я буду очень скучать по этому месту.

Чарли намазывает на пирожное приличную порцию французского джема и стонет, откусывая кусочек. Если бы я не видела выпитое ею количество алкоголя, то я бы подумала, что она кушает за двоих, поэтому я исключаю данную мысль.

– Место или еда? – спрашиваю я, попивая кофе, наслаждаясь тем, как теплая жидкость проходит через мой рот и зажигает все мои чувства. – Ты уверена, что не беременна?

Чарли останавливается на середине укуса и поворачивается ко мне с открытым ртом: – Не смей меня сглазить. Трех девочек вполне достаточно. Некоторые женщины созданы для «больших семей», я едва успеваю сходить в туалет, как меня прерывают.

Лекс кивает головой со знающей ухмылкой: – Я соглашусь с Шарлоттой, трех достаточно.

Ноа выглядит неловко, и я понимаю, что тема детей для него – больное место. За выходные мы говорили об этом лишь вскользь, поскольку каждый раз, когда поднималась эта тема, он просил обсудить что-то другое. Вчера вечером мы несколько часов болтали об абсолютной ерунде, пока он не ушел сразу после полуночи. Я не ожидала, что пустая болтовня окажется увлекательной, но я давно так не смеялась без алкоголя в руках.

– Прости, Ной, – пробормотала Чарли, откладывая еду. – Хочешь поговорить?

– А что тут говорить?

Мой взгляд перемещается между ними. По его замкнутому настроению я чувствую, что за последние несколько часов что-то произошло. Я сдерживаюсь, чтобы не спросить его об этом. Если Ной хочет поделиться, то он поделится, а я не хочу быть тем, кто подтолкнет его, особенно в присутствии этой компании.

Мы едим в тишине, пока им троим не приходит время уходить. На улице, с чемоданами в машине, я прощаюсь с Лексом, но не раньше, чем забегаю по нескольким рабочим вопросам. Чарли стоит рядом с ним, протирая салфеткой уголок глаза.

– Иди сюда, ты, большая неженка, – заключаю ее в объятия, и она крепко прижимается ко мне.

– Я знаю, что здесь красиво, – шепчет она мне в плечо. – Но без тебя все не так. Мы все очень скучаем по тебе. Подумай о том, чтобы вернуться домой, однажды, пожалуйста, когда это будет правильно.

В том-то и дело, что я всегда представлял себе дом как место, где оживают надежды и мечты. По определению Чарли, дом – это место, где лежит сердце, где раздается смех, где есть друзья и где рождаются воспоминания.

– Но если меня здесь не будет, ты не сможешь устраивать мне ужасные свидания вслепую с высокомерными французами, – поддразниваю я, поднимая настроение.

Губы Чарли расплываются в улыбке, из нее вырывается небольшой смешок: – Я обещаю быть лучше. Ну, вообще-то, в этот раз у меня все получилось, не так ли?

Она смотрит на Ноа рядом с собой, и я киваю головой в знак согласия: – Я скоро приеду, обещаю.

– Я буду держать тебя в курсе. Скоро день рождения Амелии, а без тебя это не инопланетная вечеринка.

Я сморщился, шутя: – Ладно, я уверена, что босс предоставит мне отпуск.

Чарли целует меня в щеку, прежде чем забраться в машину вместе с Лексом.

Ноа прислонился спиной к машине, скрестив руки, но его прежнее беспокойство исчезает, когда его глаза загораются, глядя на меня: – Ты хочешь обняться или что-то еще?

Я уже скучаю по нему, пытаясь игнорировать легкую боль в сердце от его ухода: – Ты придурок.

Подойдя ближе, он обхватывает меня руками. В его объятиях мое тело теплеет от его прикосновений, ощущая знакомое удовлетворение, которого мне так не хватало в его отсутствие. Смешанные эмоции от его ухода бурлят в моем животе. Глупо думать, что я хотела бы, чтобы он остался, и эгоистично с моей стороны умолять его. Отпустив меня, он целует мой лоб так, как делал это уже много раз.

– Ноа, все получится, – тихо говорю я, делая все возможное, чтобы уничтожить страх, поглощающий его. – Несмотря ни на что, ты поступишь правильно.

– А что, если нет?

Я отстраняюсь, но все равно прижимаюсь к нему. За глазами этого красивого мужчины скрывается битва, которую может выиграть только он. Эти выходные напоминают мне о том, что нас когда-то связывало. Мы оба совершали ошибки в прошлом, и кто я такая, чтобы держать на них обиду? Я далеко не идеальна.

– У тебя есть я, чтобы исправить ситуацию, – напоминаю я ему, глядя в глаза с мягкой улыбкой. – А теперь отправляйся на самолет и проведи время со своими детьми. Я буду ждать фото Джессы в берете, который ты купил. И не забудь сказать ей, что тетя Кейт гораздо веселее дяди Эрика.

Ной качает головой и смеется, нежно касаясь моей руки. Это чувство такое странное и в то же время тревожно знакомое. Простой жест – прикосновение руки – охватывает все мое тело, но вместо того чтобы вызывать чувство паники, он действует наоборот и заставляет меня чувствовать себя полноценной.

И в этот момент, когда я теряюсь в своих мыслях, пытаясь понять, что все это значит, он убирает руку, и я в растерянности. Ной садится в машину, махнув напоследок рукой, и черный Мерседес уезжает по улице, исчезая из моего поля зрения.

Годами я училась быть одной, сосредотачиваться на себе и превращать жизнь в лимонад из тех лимонов, которые мне вручали. Но попрощаться с ними тремя оказалось сложнее, чем я могла себе представить. Я не знаю точно, почему, ведь за эти годы я видела Лекса множество раз, хотя Чарли не так часто, если мы не встречаемся за границей. Они оба стали моей семьей, приняли меня с распростертыми объятиями и всегда поддерживают мои решения. Их дети чувствуют себя как мои собственные, их дом всегда открыт для меня, и ни разу я не чувствовала себя иначе. Однако появление Ноя меняет всю картину. Чарли и Ной – одна семья, по крови. У них своя история и детство, с которыми никто из нас не может сравниться. Когда Ной приехал в Лос-Анджелес, его связь с Лексом укрепилась до братства. Я знаю Лекса достаточно давно, чтобы понять, что он уважает и восхищается упорством Ноя, считая, что у него есть все необходимое, чтобы бросить вызов чему-то большему. Лекс стал настоящим семьянином, меняя по ходу дела свои ценности.

И вместе, благодаря любви, которая побеждает всех нас, наши узы стали крепче, чем когда-либо.

В течение следующих нескольких дней я с головой погружаюсь в работу, пытаясь вернуться к рутине. Ноа пишет мне ежедневные смс, как и раньше, со случайными мелочами. Из-за часовых поясов мы не общаемся по ночам, как раньше, но его сообщения компенсируют ночные разговоры. Я скучаю по нему, несмотря на его неуместные ухаживания и постоянное упоминание моей груди в разговоре.

К полудню пятницы я уже была готова закончить неделю. Должно быть, это было полнолуние или что-то в этом роде, чтобы вызвать такое идиотское поведение со стороны моих сотрудников. Даже клиенты стали более требовательными, менее терпеливыми, и все кажутся на взводе, особенно я. Такое ощущение, что на горизонте зарождается буря, готовая вот-вот обрушиться на землю.

Несколько дней отпуска принесли больше головной боли, чем я предполагала. Как раз когда я собираюсь покинуть офис, звонит Эмиль и сообщает о том, что ко мне пришел посетитель. Я выхожу из кабинета и встречаю взгляд Аллегры.

Ее стиль изыскан – платье-карандаш цвета слоновой кости с толстым черным поясом на талии. На ней, конечно же, туфли Louboutin, а в руке она крепко сжимает свой приз – сумку Birken.

– Кейт, мы можем поговорить где-нибудь наедине?

– Конечно.

С каждым шагом обратно в кабинет мой пульс учащается на грани сгорания. Я мысленно готовлюсь к допросу. Конечно, она должна что-то знать, иначе зачем бы она здесь была?

– Давайте перейдем к делу, – она прикуривает сигарету – в Париже это разрешено, хотя я обычно не приветствую это в своем офисе. – Я знаю, что вы любовница моего мужа. Я знаю это уже довольно давно.

Ее взгляд не сердит, а скорее спокоен, что странно для той, кто только что назвала меня любовницей ее мужа. Я молчу, не желая признавать правду, если это какая-то подстава, но стараюсь, чтобы выражение моего лица не выражало никаких эмоций.

– Я думаю, ты идеальная пара для него. Как ты знаешь, я живу довольно напряженной жизнью и не всегда могу удовлетворить его потребности.

– Аллегра, – начинаю я, отстраняясь от нее. – Что ты пытаешься сказать?

– Я считаю, что у Доминика появились чувства к тебе. Я вижу, как он изменился. Как ты, возможно, знаешь или не знаешь, наш брак был в некоторой степени согласован, чтобы помочь его бизнесу. Поэтому у меня есть к тебе предложение. Я буду продолжать давать вам свое благословение на отношения с моим мужем и позволю ему проводить здесь больше времени, чтобы удовлетворять ваши потребности. Но я должна оставаться замужем за ним по закону. Если мы с Домиником расторгнем наш брак, он потеряет все, а моя репутация будет разрушена.

Мои руки сами собой двигаются, скрещиваясь на груди, а глаза сужаются с жестким выражением. Под зеленой шелковой блузкой мое кровяное давление повышается, вызывая гнев за стенами, которые я специально возвела.

– Я хочу уточнить, зачем именно ты сюда приехала, – уступаю я, пытаясь понять ее предложение. – Доминик должен оставаться твоим супругом, но тебя не волнует, что он спит с кем-то еще?

– Mi amore, мы, итальянцы, считаем, что любовь можно выражать по-разному. У моего мужа есть потребности, у меня есть потребности, и иногда эти потребности удовлетворяют другие люди.

Чем больше она говорит, тем больше я убеждаюсь, что она меня подставляет. Она встает, покачивая в руках сумочку, словно зашла в мой кабинет для дружеской беседы: – Приятно было наконец поговорить с тобой лично. Пожалуйста, подумай над тем, что я сказала. Хорошего дня, Кейт.

Как только она покидает мой кабинет, я испускаю вздох, который и не подозревала, что сдерживала. Я воздерживаюсь от звонка Доминику, гадая, насколько он осведомлен о ее предстоящем визите. Если он знает, то этот засранец должен был предупредить меня.

Я стою у окна и смотрю на город.

Мой телефон начинает звонить, и на экране высвечивается имя Ноя. Я нажимаю «принять» и включаю громкую связь.

– Что с твоим временем?

– Почему? Ты голая в душе?

– Забавно. Я на работе и... – я не знаю, почему я колеблюсь. Каждый раз, когда речь заходит о Доминике, Ной начинает проявлять территориальную привязанность. – Это был долгий день.

– Лучше долгий день, чем долгая жизнь, – он вздыхает.

– О, перестань драматизировать, – окликаю я его. – И почему ты позвонил?

– Разве старый друг не может позвонить, чтобы убедиться, что другой друг ведет себя хорошо?

Я поджала губы: – Я всегда веду себя хорошо. Сегодня пятница, какие у тебя планы на вечер?

В динамике повисает тишина: – Я должен встретиться с Морган.

– О... – я разеваю рот, не понимая, почему этот крошечный удар пришелся прямо в сердце и заставил меня заикаться. – Все в порядке?

      – Кто ее знает, – обиженно ворчит он. – В одну минуту она вежлива, а в следующую мы уже кричим.

       Я сдерживаю свои слова, слушая его, но не зная, что сказать. Женщины – своеобразный вид, многие носят свое сердце на рукаве. Морган, похоже, ничем не отличается от них, и у нее есть дочь, которую она любит.

       – Есть одна вещь, которую я усвоил на самом верху: несмотря на то, что я знаю, что другая сторона может быть иррациональной, у вас есть власть задавать тон. Вы можете контролировать окружающих вас людей, сохраняя спокойствие. Сегодняшний вечер может быть хорошим, а может быть и плохим».

       – Почему ты такая мудрая после дерьмового дня? Что вообще произошло?

       Я не могу ему сказать, унижение оставит на мне шрам. Да и почему он должен знать? Я не разговаривала с Домиником с прошлой недели в баре. На данный момент наше общение не существует.

       Но потом я вспоминаю, что Ной – всего лишь мой друг, и, возможно, мужской взгляд на ситуацию будет не так уж плох.

       – Ной, – с трепетом произношу я его имя, пытаясь сдержаться, но что-то подсказывает мне, что нужно быть честной. – Аллегра была в моем кабинете за несколько минут до твоего звонка.

       – Ты издеваешься надо мной? Какого черта?

           Я затаила дыхание, понимая, что этот разговор может пойти в двух направлениях: – В двух словах она сказала мне, что знает о нас с Домиником. В общем, она знает, что у Доминика есть чувства, и она не будет препятствовать тому, чтобы мы были вместе, но ей нужно оставаться в браке с ним.

           Чем больше я говорю, тем больше кажусь полной дурой. Вся эта ситуация – та самая запутанная каша, которой я пытался избежать.

           – Отвали, черт возьми, – возмущенно произносит он. – Она хочет, чтобы ты стал его любовницей или как там это еще называется?

           – Говоря простым языком, да.

           – И что, он тебя любит? Это то, что ты пытаешься мне сказать?

           – Я никогда не говорила о любви, Ноа, поправляю я его. 1– Я говорила о чувствах, эмоциях.

           – Ты любишь его?

           Я колеблюсь, но только чуть-чуть: – Нет.

           – Ты колебалась...

           – Я колебался, потому что ты застал меня врасплох своим вопросом.

            Ядовитое молчание между нами вновь дало о себе знать. Почему я думала, что этот разговор пройдет хорошо? Тот же самый спор можно было бы вести и с Чарли.

           – Слушай, я лучше пойду, – бормочет он. – Я не виню его, Кейт. Просто чтобы ты знала.

           Звонок резко обрывается, заставляя меня уставиться на экран. Его последние слова оставляют тяжелую ноту, но Ной часто выражал свои эмоции, и я никогда не читала в них больше.

           Вместо того чтобы уйти из офиса, я намеренно погружаюсь с головой в работу и ухожу незадолго до девяти. К тому времени, как я останавливаюсь, чтобы перекусить, уже темнеет, когда я добираюсь до своей квартиры.

           Когда я открываю дверь и снимаю обувь, тишина приветствует одиночество. Душ или ванна обычно расслабляют мои напряженные мышцы, но даже мысль об этом приносит мало утешения.

           Все еще в рабочем костюме, я сажусь на диван и включаю телевизор. Я бездумно переключаю каналы, но безрезультатно, пока не выключаю эту чертову штуку. Разочарованная тем, что мой разум не может отключиться, я открываю двери на балкон и выхожу в ночной летний воздух. Ветерок освежает кожу, шум улицы заглушает тишину в моей голове. Люди идут вместе, смеются, а некоторые, более близкие, держатся за руки. В ресторане на другой стороне улицы много посетителей.

           Прошедшие выходные кажутся вечностью. Возможно, в словах Чарли есть доля истины: Париж прекрасен, но дом там, где любят сердцем.

           Я достаю из кармана телефон и отправляю Ною быстрое сообщение с вопросом, может ли он поговорить. Он отвечает простым «да». Мои пальцы быстро набирают его номер и включают громкую связь, пока я прислоняюсь к окну и смотрю в небо.

           – Привет, – это все, что он отвечает, его тон ровный и дружелюбный.

           – Ноа, мне не нравится, как мы закончили сегодняшний разговор и вечер. Мне жаль, что я тебе сказала, или, может быть, не жаль, а жаль, что я не передала правильно суть разговора. Но я звоню, чтобы убедиться, что ты в порядке после встречи с Морган.

           – Конечно, наверное.

           Его закрытые ответы расстраивают, и в голове начинают рождаться мысли. Хочет ли она воссоединиться? Что-то случилось? Мысли не дают покоя, не снимая напряжения.

           – И? Что случилось?

           – Она с кем-то встречается.

           – О, – отвечаю я, не ожидая такой реакции. Чем больше до меня доходит, тем больше я понимаю, что его мрачное настроение вызвано ревностью. Конечно, он расстроен, но ведь он все еще любит ее, верно? – Я понимаю, Ной. Ты любишь ее, а теперь есть кто-то еще.

           – Нет, Кейт, ты не понимаешь, – почти угрожает он мне.

           – Ну, тогда просвети меня?

           – Я расстроен не потому, что она с кем-то встречается. Я расстроен, потому что каждую секунду, когда она говорит мне о том, что встречается с каким-то парнем и хочет, чтобы Джесса с ним познакомилась, а все, о чем я могу думать, – это ты и Доминик.

            – Ноа, – заикаюсь я, озадаченная тем, почему его мысли не на месте. – Сейчас ничего не происходит.

           – Прямо сейчас, –  грубо смеется.

           – Почему ты думаешь, что я лгу?

           – Потому что ты каждый раз колеблешься!

           – Я колеблюсь, потому что ты очень чувствителен, или, лучше сказать, вспыльчив, когда поднимается эта тема.

           – И ты никогда не задумывалась, почему?

           Я качаю головой, хотя он меня не видит. Он заставляет меня заглянуть вглубь, а не выныривать на поверхность, и в последний раз, когда я это делала, были разбиты сердца, в частности мое.

           – Не делай этого, Ной, – шепчу я. – Не разрушай то, что у нас есть.

           – Потому что ты любишь его? Ты думаешь о том, чтобы принять предложение Аллегры? Стать любовницей на стороне? Скорее всего, вас будет больше, чем одна. Почему бы не устроить групповуху? Тогда он начнет брать с людей деньги за то, что они приходят посмотреть, – горько размышляет он.

           – Нет, Ноа. Я не люблю его. Это все, что тебе нужно знать.

           – И от этого мне должно стать легче? Ты не любишь его, но все равно готова с ним трахаться?

           Совет, который я дала Ною всего несколько часов назад, кажется невыполнимым: контролировать окружающих по тому, как ты реагируешь. Мой гнев разгорается внутри меня от его слов. Но если я поддамся его ревности и разочарованию, то стану обычной лицемеркой. Вот что мы делаем: мы ссоримся, бросаем трубку, а потом хороним ее, пока она не превратится в еще большую проблему.

           Но не в этот раз. Я не хочу снова впадать в ту же дурную привычку, когда в глубине души знаю, что у Ноя много мыслей на уме. Просто я не должна быть одной из них.

           – Я понимаю, у тебя много мыслей...

           – Нет, не делай этого. Попробуй сказать мне, что я не чувствую того, что чувствую.

           – Ноа, – я склоняю голову, пытаясь отогнать ощущение, что он тонко намекает на что-то другое. – Пожалуйста, не говори, что ты чувствуешь.

           – А почему бы и нет?

           – Потому что если ты скажешь о своих чувствах, все изменится. Я, ты, мы...

           Тишина между нами становится все глубже, чище, создавая чистый холст для наших мыслей. Как только я думаю, что он повесит трубку, не попрощавшись, его дыхание сбивается в тот же момент, когда мое сердце учащенно забилось.

           – Это должна была быть ты, Кейт, – шепчет он. – Тогда... это должна была быть ты.