Текст книги "Задание Всадниц (ЛП)"

Автор книги: Керри Лоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Мы не можем устроить чаепитие, потому что я опрокинула ваш чайник, – Эйми шлёпнула ботинком по луже у своих ног и даже слегка улыбнулась.

– Самое замечательное в чае то, что его всегда можно заварить ещё. Я слышал, что Натин готовит лучший чай по эту сторону Лорсока, – Борода Кэлланта раздвинулась в улыбке.

– О, его лучше всего, что готовят Гельветы, и, вероятно, вкуснее, чем любая другая чашка в городах-штатах, – добавила Натин, её лицо было очень серьёзным, но Эйми заметила улыбку в её глазах.

– Хотя ничто не сравнится с крепким, тёмным кофе, – сказала Пелатина, присаживаясь на корточки рядом с Эйми, так что их глаза оказались на одном уровне.

– Что такое кофе?

– Это лучшее, что было в моей жизни, и я так нему скучаю. Но если мы сможем уничтожить эту армию и убедить советников, чтобы они заключили мир с Гельветами, мы сможем сделать тундру безопасной. Тогда, кто знает, может быть, какой-нибудь предприимчивый торговец будет торговать кофейными зёрнами на всем пути от Марлидеша сюда. Сверкающие искры, я до сих пор помню, как вкусно они пахнут, – Пелатина на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь воспоминаниями. – Арри, как думаешь, мы могли бы уговорить кого-нибудь открыть маленькую кофейню в Киерелле, вроде той, что была у наших родителей?

Эйми заметила, как при этом предложении Аранати слегка нахмурилась. Должно быть, она была счастлива, потому что Хармони игриво подтолкнула её локтем, и кончики её крыльев затрепетали. Эйми поискала глазами Скайдэнса и увидела, что он запрыгнул на другую скамейку и переминается с ноги на ногу, постукивая когтями по камню, явно желая поскорее убраться. Малгерус всё ещё стоял позади Натин, и на фоне его крыльев она выглядела потрясающе. А Джесс выпрямилась и подняла голову с колен Эйми. Она смотрела на Эйми своими жёлтыми глазами, и Эйми почувствовала, как в ней просыпается страстное желание снова оказаться в небе.

Глядя на драконов каждого из них, Эйми могла сказать, что трое других Всадниц очень хотели двигаться дальше, продолжить свои поиски, сделать что-то, чтобы спасти город. Они все могли улететь самостоятельно и найти другие способы помочь, но они этого не сделали. Они остались ждать её.

Палатина всё ещё сидела на корточках рядом с ней, на её красивом лице играла радостная улыбка.

– Почему ты всегда такая счастливая? – спросила Эйми. – Даже когда всё идёт не так, как надо, ты всегда улыбаешься.

– Потому что четыре года назад, во время перехода через тундру, я приняла решение быть счастливой, – сказала ей Пелатина.

– Что, всегда?

Пелатина кивнула.

– Да, настолько, насколько это возможно. До того, как мы с Аранати приехали в Киерелл, в моей жизни было много такого, что заставляло меня злиться, мстить и грустить. Но если я смогу отложить это в сторону и выбрать счастье, то и ты сможешь отбросить свою неуверенность в себе и продолжить возглавлять это задание.

– Ненавистница чая в чём-то права, – вмешалась Натин.

Эйми проигнорировала её и сосредоточилась на Пелатине. На самом деле ей было трудно смотреть куда-либо ещё. Её карие глаза были напряжёнными, а улыбка – мягкой и милой. Это было интригующее сочетание.

– Ты ведь всё равно когда-нибудь расскажешь мне свою историю, правда? – спросила Эйми.

Это был простой вопрос, который она задавала другим Всадницам, но ей почему-то казалось, что она задает Пелатине больше, как будто за её словами скрывались другие слова. Она поймала себя на том, что затаила дыхание, ожидая ответа.

Пелатина игриво ткнула её в колено.

– Как только ты спасёшь город, я расскажу.

И Эйми почувствовала, что за простым ответом Пелатины кроется нечто большее. От этого у неё в животе запорхали бабочки, и она с трудом оторвала взгляд от девушки.

– Можно мне ещё раз взглянуть на дневник? – Эйми протянула Натин руку.

– Ну, наконец-то, не прошло и года, – пожаловалась Натин, передавая его.

Натин закрыла его, и Эйми провела пальцами по красивому дереву, тиснённому на кожаной обложке. Кьелли прикоснулась к нему, создала его, и, конечно же, она хотела, чтобы он был у её Всадниц, и они могли им пользоваться. Эйми снова открыла дневник на вырванных страницах, по-детски надеясь, что они волшебным образом снова появятся.

– Что это? – Пелатина наклонилась, заглядывая в перевернутый дневник. Она была так близко, что Эйми чувствовала её запах – сладкий, землистый аромат, от которого бабочки снова запорхали. Эйми проследила за тонкими бронзовыми пальцами Пелатины, пытаясь прогнать образ этих пальцев, переплетённых с её собственными.

На нижнем краю одной из оторванных страниц был маленький треугольничек бумаги в том месте, где страница была вырвана неаккуратно. На этой странице, где бы она ни находилась, должен был отсутствовать уголок.

– Там слова! – воскликнула Эйми громким от волнения голосом.

– Дай мне посмотреть, – Натин склонилась над плечом Эйми.

– Осторожнее с чайником! – предупредил её Кэллант, когда Натин наступила каблуком на носик и разбила его. Но затем он опрокинул стопку чашек, когда встал коленями на скамью, чтобы заглянуть в дневник. Пелатина хихикнула, услышав звон, с которым все чашки опрокинулись и разбились. Эйми тоже рассмеялась, может быть, над разбитыми чашками, может быть, от радости открытия, а может, просто оттого что люди столпились так близко к ней, толкали её, прикасались к ней, и никому из них не было дела до её странной кожи.

– Ну, давай, тупица, что там написано? – Натин толкнула её локтем.

Пелатина аккуратно расправила маленький клочок бумаги. На нём было два слова.

– Слёзы дракона, – прочитала Эйми вслух.

Глава 26

Злость и Поэзия

– Что это значит? – спросила Натин. – Если я доведу Мэла до слёз, то Кьелли появится волшебным образом? Такая чепуха бывает только в детских сказках.

Эйми почти ничего не слышала. Она наблюдала за Кэллантом, потому что он теребил свою бороду, как делал, когда о чём-то задумывался.

– Вы ведь знаете, что значат Слёзы дракона, не так ли?

Сердце Эйми учащённо билось, пока она ждала ответа Кэлланта. Он поджал губы, отчего его борода встала торчком.

– Мне знакома эта фраза, просто пытаюсь вспомнить, где я её видел, – он закрыл глаза, размышляя.

– Ну, если где-то в беспорядке в его кабинете, то на поиски уйдёт до следующего лета, – сказала Натин, скрестив руки на груди.

– Заткнись, Натин, – автоматически сказала Эйми, сосредоточив всё своё внимание на Кэлланте, желая, чтобы он вспомнил.

– Да! На столе!

Он вскочил на ноги, но тут же согнулся пополам, его грудь сотрясалась от кашля. Им пришлось подождать, пока он восстановит дыхание. Эйми буквально дрожала от нетерпения. Наконец, прижав одну руку к груди, а другой вытирая слезящиеся глаза, Кэллант выпрямился.

– На столе в верхней галерее зала совета вырезана карта, – прохрипел он. Эйми представила себе большой овальный стол. Когда она видела его два раза, он был завален бумагами и чашками с чаем. – Не такая подробная и точная карта, как та, что есть у тебя, Эйми, она больше похоже на рисунок художника, изображающий отдельные части города. Но стол действительно отражает Кольцевые горы снаружи, и я обычно сажусь на стул, который стоит рядом с вырезанным северо-восточным изгибом гор. На карте вырезано несколько стихотворных строк, и именно там я увидел фразу «Слёзы дракона».

Кэллант торжествующе оглядел их. Эйми улыбнулась, увидев, что он охвачен тем же волнением, что и она. Затем его лицо вытянулось.

– Я не могу попасть в зал заседаний совета. Члены совета находятся внутри, и они забаррикадировали дверь от толпы снаружи, – он пожевал губу, отчего его борода затрепетала.

– Всё в порядке, мы, – Натин обвела жестом Всадниц, – можем подлететь к окнам первого этажа и таким образом забраться внутрь.

Кэллант кивнул, стараясь не выглядеть удручённым. Им всё время приходилось оставлять его позади. Эйми было знакомо это чувство отчуждённости, и оно было ужасным. Этот ключ к разгадке был открыт Кэллантом, а не ею или Натин, он заслуживал того, чтобы присутствовать при раскрытии. Их поиски возобновились, но только благодаря ему, и Эйми хотела найти способ привлечь его.

– В зале совета есть потайной ход? – спросила она.

Кэллант покачал головой, но Аранати ответила.

– Да.

– Правда? – брови Кэлланта взлетели над его непослушными волосами.

Аранати не двинулась с места, стоя рядом с Хармони. Она была единственной, кто не столпился вокруг, когда Эйми снова открыла дневник. Она нахмурилась ещё сильнее и, казалось, пожалела, что заговорила.

– Можешь сказать нам, где находится потайная дверь? – мягко спросила Эйми.

Вместо ответа Аранати ссутулила плечи и замкнулась в себе. Пелатина говорила, что Аранати нравилось всё продумывать, прежде чем что-то предпринимать. Планы Эйми были скорее из разряда «придумывай по ходу дела». Она уже собиралась попытаться убедить Аранати, когда поняла, что не подходит для этого лучше всего. Эйми видела, что Аранати доверяет одному человеку больше, чем кому-либо ещё в мире.

– Пелатина, можешь поговорить с ней? – прошептала Эйми.

Пелатина кивнула, поднялась с корточек и подошла к сестре. Она тихо заговорила на их родном языке. Эйми ждала. Натин открыла рот, вероятно, чтобы сделать какой-нибудь бесполезный комментарий, и Эйми бросила на неё взгляд. Натин нахмурилась, но оставила свой сарказм при себе. Через несколько минут сёстры повернулись к ним лицом.

– Он в переулке рядом с улицей Вик. Он ведёт в короткий туннель, который ведёт в кабинет в задней части зала совета, – сказала им Аранати. – Яра рассказала мне о нём. Очевидно, его построил один из членов Совета Неравенства в первом веке жизни Киерелла, чтобы он мог тайком ходить в свою любимую кондитерскую. Ходят слухи, что Мархорн тоже пользовался туннелем по той же причине.

– Почему ты не могла рассказать мне о нём, когда рассказывала о старых советниках? – Натин бросила вопрос Кэлланту. – Человек-пирог звучит гораздо интереснее, чем женщина, которая проектировала канализацию.

Дыра в бороде Кэлланта открылась, но Эйми перебила первой.

– Не обращайте на неё внимания. Аранати, ты можешь показать Кэлланту, где находится потайной ход? А остальные полетят прямо в зал совета. Вы можете встретиться с нами там, а потом мы встретимся с вами внутри, на верхней галерее.

– По-моему, это звучит как план, – улыбнулась Пелатина.

– Раньше я видела более подробные планы, – сказал Аранати.

– Не волнуйся, это всё идея Эйми, так что просто делай, как я, – сказала ей Натин, садясь в седло. – Если план сработает, присваивай себе все заслуги, а если всё пойдёт наперекосяк, то вини Эйми, потому что она всех нас сбила с истинного пути.

– Я не уверена, что ты помогаешь, Натин, – сказала Эйми.

– Я всегда могу тебе очень помочь. Без меня ты бы никогда не продвинулась так далеко, – улыбнулась ей Натин, надевая защитные очки и завязывая конский хвост на макушке.

– Ну, я, например, за. Я выбираю команду Эйми, – заявила Пелатина.

Скайдэнс и секунды не простоял на месте, и Эйми была поражена, что Пелатина не уронила своё седло, когда садилась в него. И когда она уселась ему на спину, он всё ещё раскачивался из стороны в сторону, как будто ему не терпелось поскорее взлететь. Эйми тоже поднялась в седло, чувствуя под собой силу Джесс. Когда Пелатина описала их как команду, Эйми почувствовала, что её искра в груди горит ярко, как полная луна. Она непреднамеренно сплотила эту маленькую группу, но теперь ей казалось важным сохранить их вместе. Она подумала о Пайрене и Нианне и их банде хулиганов. Теперь у Эйми была своя собственная банда.

Находящаяся под Эйми Джесс издала громкое удовлетворённое рычание.

– Я знаю, девочка, – Эйми улыбнулась.

Через несколько мгновений они уже были в небе. Эйми почувствовала желание Джесс воспарить ввысь, к свободным облакам, и мысленно натянула связь, словно наматывая верёвку. Малгерус летел впереди, а Джесс и Скайдэнс следовали за ним к залу совета. Хармони направилась к восточному изгибу Бартера, Кэллант бежал трусцой по улицам внизу. Эйми пропустила Малгеруса и Скайдэнса вперёд, придерживая Джесс и наблюдая за Хармони. Она пролетела над часовой башней из красного кирпича, затем зависла над переулком, взмахивая крыльями, которые поднимали клубы дыма из ближайшей трубы. Довольная тем, что Аранати делает всё так, как она сказала, Эйми подтолкнула Джесс догонять остальных.

Они подошли к залу совета с севера, так что здание закрывало им вид на Кворелл-сквер, но Эйми могла слышать шум толпы. Он звучал в два раза громче и в три раза злее, чем несколько часов назад. Она обнаружила, что сгорбилась в седле – это была её врождённая реакция на громкие голоса. Однако Джесс не съёжилась, поэтому Эйми взяла себя в руки и заставила себя сидеть прямо.

В арочных окнах, обрамлявших высокую галерею зала совета, отражался город и очертания гор за ними. Эйми улыбнулась, увидев своё отражение, летящее по небу в сопровождении двух других драконов.

– Мы можем приземлиться на балконе, – крикнула Пелатина, нажимая на рога Скайдэнса, и он пролетел мимо.

Его отражение заполнило три окна, когда он со свистом приземлился, расправив сапфировые крылья во всю ширину. Эйми осторожно усадила Джесс рядом с собой и была очень довольна, когда её когти аккуратно опустились на каменную балюстраду. Она выпустила небольшое облачко дыма.

– Да, я знаю, девочка, ты лучше приземляешься, когда я не переусердствую. Перестань быть такой самодовольной, – сказала Эйми своему дракону с кривой улыбкой.

За арочными окнами тянулся каменный балкон, достаточно большой для человека, но не для дракона. Пелатина спрыгнула вниз первой, Эйми и Натин сразу за ней. Их драконы остались сидеть над ними на балюстраде. Одно из окон, должно быть, одновременно было и дверью, потому что оно распахнулось, напугав Эйми.

– Искры! Что вы все здесь делаете?

В дверь вошла Всадница. Лиррия. Сердце Эйми ушло в пятки. Рубашка Лиррии была расстёгнута на одну пуговицу больше, чем следовало. Её заплетённые в сложную косу волосы красиво падали на плечо. Она прислонилась к дверному косяку, и эта поза подчеркнула изгиб её бёдер. Затем она заметила Эйми.

– Эй.

Это было всё, что она сказала. На этот раз, казалось, у неё больше не было слов. Эйми наблюдала, как эмоции сползают с её лица, словно маски – удивление, замешательство, затем восторг, который быстро сменился беспокойством, и было ли последнее чувством вины?

Затем, прежде чем кто-либо успел заговорить, Хармони приземлилась рядом с Малгерусом.

– Кэллант уже в пути, – объявила Аранати.

Движение за окнами привлекло внимание Эйми, и она обернулась. Её предательский взгляд хотел задержаться на Лиррии, всё ещё стоявшей в дверях, но она отвела его. Она видела жестикулирующие руки и слышала сердитые голоса.

– Что происходит внутри? – Эйми спросила Лиррию и была рада, что её голос не дрожит.

– Все советники спорят о том, следует ли им обрушить туннель. Ты слышала? Воины Пустоты сломали внешние ворота, – сказала Лиррия.

Эйми и остальные кивнули.

– Они не могут обрушить туннель. Я знаю, они напуганы, но, конечно же, совет не стал бы заманивать нас в ловушку в горах, – Аранати оглядела их всех, словно ища поддержки.

– Это убьёт целую кучу Воинов Пустоты, все, кто окажется внутри туннеля, будут раздавлены, и это помешает остальным приблизиться к нам, – сказала Лиррия, полностью выходя на балкон.

– Да, но мы окажемся в ловушке, – добавила Пелатина. В её голосе послышались нотки, которых Эйми раньше не слышала.

– Ну, не мы, мы всё равно можем улететь, – с улыбкой ответила Лиррия. – Хотя, учитывая, что в тундре сейчас Гельветы и Воины Пустоты, я не понимаю, зачем нам это нужно.

– О, эти бедные Гельветы, – сказала Пелатина, потирая затылок и поднимая волосы дыбом. – Эти четверо лидеров, которые с Ярой, если мы обрушим туннель, останутся здесь навсегда. Они не смогут вернуться к своим племенам.

– Ну, во-первых, им вообще не следовало приезжать в Киерелл, – сказала Лиррия, пренебрежительно махнув рукой.

Аранати покачнулась на каблуках, как будто слова Лиррии подтолкнули её.

– Они пришли предложить свою помощь. Они здесь, потому что верят в мир, который пытается установить Яра.

– Я потеряла брата и сестру из-за стрел Гельветов, так что прости меня, если я не буду плакать из-за того, что некоторые из них могут быть разлучены со своими семьями.

На веснушчатом лице Лиррии промелькнул гнев, но к нему примешалась печаль. Эйми пришлось подавить внезапное желание протянуть руку и обнять её. Она была не согласна с тем, что говорила Лиррия. Но то, что она снова была так близко к Лиррии, открыло шкатулку воспоминаний, которые она задвинула на задворки своего сознания. В этот момент Лиррия могла говорить всё, что угодно, лишь бы она снова поцеловала её в шею и вызвала дрожь по всему телу.

И в том-то и дело, что Лиррия поступила бы именно так, если бы Эйми позволила ей. Если бы Эйми смирилась с тем, что Лиррия никогда не полюбит её по-настоящему и всегда будет стыдиться её. Если бы Эйми попросила, то, зная Лиррию, она, вероятно, увела бы их куда-нибудь в уединённое место прямо сейчас, даже когда враги ломятся в городские ворота. Она бы решила немного поразвлечься, прежде чем начнутся настоящие бои.

Позади неё встревоженно затрепетала Джесс, заставив Скайдэнс отодвинуться от неё, стуча когтями по камню. Эйми глубоко вздохнула и решительно закрыла дверь перед своим желанием.

– Если бы там не было этого туннеля, мы с Арри никогда бы не смогли попасть в Киерелл. Нас бы съели бродяги или мы бы утонули в болоте где-нибудь в тундре. Мы бы не нашли этот безопасный дом, – говорила Пелатина, и резкость в её голосе становилась всё острее.

– Ну, этого не случилось, и вы обе в безопасности, – Лиррия пожала плечами. – И, кроме того, не похоже, что в нашу дверь каждый день стучится поток людей из городов-государств или из вашей страны.

– Это потому, что переход через тундру небезопасен! – Пелатина в отчаянии всплеснула руками. – Но, если бы это было так, люди бы приезжали. Разные люди с новыми идеями, историями и множеством интересных вещей, которым мы могли бы научиться.

– А нам это нужно? – Лиррия снова пожала плечами, на этот раз ещё более небрежно, хотя у Эйми возникло ощущение, что она ведёт себя более непринуждённо, чем на самом деле.

– И в этом твоя проблема, Лиррия, – сказала Аранати, скрестив руки на груди.

– Моя проблема? – спросила Лиррия.

– Ты никогда до конца не принимала нас, не так ли? Тебе не нравится, что мы откуда-то родом. Мы не потомки людей, которых спасли Кьелли и Мархорн, и ты думаешь, что это делает нас ничтожествами, – обвинила Аранати.

На перилах балкона Скайдэнс и Хармони склонили головы набок, их перья вздулись и затрепетали. Эйми с тревогой огляделась в поисках Миднайт, но её нигде не было видно.

– Эй, – Лиррия подняла обе руки, словно показывая, что она безоружна. – Я никогда этого не говорила.

– Нет, никогда так многословно, – глаза Пелатины сузились, а лицо стало почти таким же хмурым, как у её сестры.

Воцарилось ужасно напряжённое молчание. Никто не смотрел на Эйми, но она смотрела на них всех, и у неё в груди было такое чувство, будто кто-то высасывает энергию из её искры. Всё вокруг распадалось, даже Всадницы, хотя она понимала, что это из-за того, что они были напуганы. Эйми часто спорила со своей тётей таким же образом. Наура всегда пыталась убедить Эйми выйти на улицу, перестать прятать своё странное лицо, но над Эйми достаточно издевались, чтобы она боялась всего, что находилось за пределами её безопасной входной двери. Так они поссорились. Эйми всё ещё любила Науру, но иногда она кричала на неё так, что они обе плакали.

Эйми посмотрела сквозь арочные окна на высокую галерею. Члены совета стояли вокруг стола, жестикулируя, и там тоже бушевал тот же спор. Раньше большинство советников Майконна были на его стороне, но теперь, когда монстры из легенд рвутся внутрь, перейдут ли они на сторону Бельярна? Проголосуют ли они за то, чтобы закрыть туннель?

Эйми почувствовала, как чья-то рука схватила её за запястье, и вздрогнула, увидев рядом с собой Натин. Эйми подняла глаза на девушку повыше ростом. Беспокойство всегда молодило круглое личико Натин. Это избавило её от постоянного гнева, и она стала не хулиганкой, а испуганной девочкой.

– Это, – она указала на спор, разгоравшийся вокруг них, – не то, ради чего мы здесь.

– Но...

– Только не говори мне, что ты уже забыла о плане. Всё это было твоей идеей, и мы все выполняем твои приказы, помнишь, грибоголовая?

Предполагаемый протест Эйми вместо этого прозвучал как смешок.

– Ты права.

– Я знаю. А теперь скажи им, чтобы заткнулись, и давайте продолжим разгадывать последнюю подсказку, – Натин отпустила её запястье и ткнула локтем в рёбра, заставив сделать неуверенный шаг вперёд.

Лиррия и Пелатина теперь практически кричали друг на друга, а Аранати пыталась успокоить их обеих. Эйми не знала, как вмешаться в это, как отстоять свой голос или свою волю в их яростном споре. Она также не хотела привлекать внимание Лиррии. Поэтому она взяла Натин за руку и, потянув её за собой, проскользнула мимо них на верхнюю галерею.

– Эйми, что... – услышала она, как начала Лиррия, но тут она оказалась внутри, и шум голосов советников заглушил её бывшую возлюбленную.

Она проскользнула в дверь-окно в тот самый момент, когда Кэллант ворвался в другую дверь. Он тяжело дышал, прижимая руки к своей бочкообразной груди. По щекам у него текли струйки пота, которые впитывались в бороду. Однако его глаза были яркими и возбуждёнными, и они бегали по комнате, пока не нашли Эйми. Он улыбнулся и поднял вверх большой палец.

– Кэллант, как ты сюда попал? – требовательно спросил Майконн.

– Толпа уже разошлась? – с надеждой спросила Циэлла, перебирая пальцами, сверкая драгоценностями.

– Нет времени, извините.

Кэллант протолкался сквозь советников и, обогнув стол, подошёл к Эйми. Проходя мимо, он слегка сжал её руку, и, к счастью, это была её неповреждённая рука, потому что он сжал её так, словно пытался сломать ей кости. Он подошёл к концу стола, поближе к окнам. Стол был завален бумагами, и одним взмахом своей большой руки он сбросил всё это на пол.

– Сверкающие искры, что это значит Кэллант? – спросил молодой советник рядом с Майконном.

Кэллант проигнорировал его и подозвал Эйми поближе. Она попыталась сделать вид, что никто в комнате на неё не смотрит, и поспешила к Кэлланту, потянув Натин за собой. Расположение резной карты на столе соответствовало географии города снаружи, а край стола был вырезан в виде Кольцевых гор. Они стояли у северо-восточного изгиба. Ближе всего к этим утёсам располагалась часть города, которую дядя Эйми всегда называла «вонючими улицами». Там были пивоварни, кожевни, а дальше к северу, ближе всего к полям, – скотобойни. Между зданиями и горами простирались поля, на которых были вырезаны маленькие цветочки и коровки. По полям бежал ручей, наполнявшийся из водопада Тойг. Рядом с водопадом на дереве были вырезаны четыре стихотворные строки.

Размещённая в безопасном месте и спрятанная подальше

Хотя я всё ещё могу сожалеть об этом дне

Моя сущность всегда здесь.

За Водопадом Драконьих слёз