Текст книги "Коварные боги (ЛП)"

Автор книги: Кэролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Э

рик держался рядом со мной, пока мы углублялись в непроглядную тьму. Это было больше, чем просто отсутствие света. Это было присутствие чего-то мрачного и зловещего.

Мы приближались к концу нашей охоты. Я чувствовал это по вибрации воздуха, как дыхание на затылке.

Но вместо чувства триумфа от того факта, что мы наконец загнали нашу жертву в угол, меня охватило глубочайшее чувство тревоги. Как будто мы охотились на гремучую змею, но вместо этого собирались столкнуться лицом к лицу с горным львом.

Я расправил плечи, продолжая идти вперед, несмотря ни на что. Мы отдали все во имя этой мести. И если в конце концов этого окажется недостаточно и моя душа превратится в пиршество для существа, которое поглотило девушку, которую я любил, то так тому и быть. Я бы скорее зачах во тьме, где она нашла свой конец, чем остался на свету, обреченный вечно идти в одиночестве.

Моя нога задела что-то, и я споткнулся, а Эрик схватил меня за локоть, чтобы поддержать.

Над нами появился слабый серебристый свет, и я наклонил голову, наблюдая, как он понемногу разгорается, пока перед нами не открылась сияющая черная лестница.

Я взглянул на Эрика и воспрянул духом от решимости, которую увидел в его взгляде. Мы были по разные стороны баррикад на протяжении стольких лет, нам было суждено навсегда остаться врагами. И все же случай свел наши сердца с женщинами, в жилах которых текла одна кровь. И хотя они были достойны людей гораздо более великих, чем два таких негодяя, как мы, они отдали нам свои сердца и расстались с жизнью из-за этого.

Каким-то образом этот человек рядом со мной стал моим братом, а не врагом, и я гордился тем, что встречаю свою судьбу рядом с ним.

Мы начали подниматься по лестнице, и стало светлее. Я чувствовал, как воздух закипает от беспокойства, поскольку каждый шаг, который мы делали, приближал нас все ближе и ближе к богу, которого мы искали.

Знал ли он, что мы охотимся за ним, с того самого момента, как мы украли его сокровища, или же наше появление в этом месте было первым, что он узнал о происходящем, я не был уверен. Но он чувствовал наше приближение.

Я слышал это в эхе наших шагов, ощущал это на вкус в дуновении ветерка, проникавшего в мои легкие. Андвари был близко. И он был готов встретить нас.

Мы оказались наверху лестницы в огромном круглом зале, уставленном бесчисленными зеркалами.

Я обнажил мечи, бесшумно ступая вперед, и Эрик тоже поднял украденный им клинок.

Мы двинулись дальше, вглядываясь в тени между серебристыми зеркалами в поисках каких-либо признаков божества, но все было тихо.

В дальнем конце комнаты мое внимание привлекло огромное зеркало, рама которого была сделана из сухих веток, охваченных неестественным пламенем, которое не уничтожило его.

Я взглянул в ближайшее ко мне зеркало и с удивлением обнаружил, что не отражаюсь. Я посмотрел на свое тело, чтобы убедиться, что оно все еще на месте, и мое замешательство перед зеркалами возросло.

Эрик замер рядом со мной, и я встал к нему спиной, когда воздух стал густым от давления.

Кроваво-красные глаза появились в зеркале прямо передо мной, и я резко вдохнул при виде них.

Движение справа привлекло мое внимание, и в позолоченном зеркале, стоявшем на полу, показался улыбающийся рот с острыми, как бритва, клыками.

Эрик зарычал себе под нос, и я, оглянувшись через плечо, увидел цепкую руку, тянущуюся к нему из другого зеркала. Плоть, покрывавшая ее, была серой и гниющей, а ногти покрылись запекшейся кровью. Когда кончики ее пальцев коснулись стекла, они прошли насквозь, и когтистые ногти удлинились, дотягиваясь и царапая…

Эрик бросился вперед и вонзил клинок в руку, но от удара она превратилась в дым и снова появилась в зеркале, ближе ко мне.

Кончики пальцев скользнули по обратной стороне стекла, пока я смотрел на нее, но рука осталась под поверхностью зеркала, прежде чем исчезнуть.

Тишина была полна обещаний, пока мы ждали следующего проблеска бога, с которым мы пришли сюда покончить, и он держал нас в подвешенном состоянии в мучениях до своего прихода.

– Покажись, трус, – прорычал я, устав от его игр. Мы пришли сюда с определенной целью, и я намеревался увидеть, как она будет выполнена.

Из зеркал донесся навязчивым смех, и стекла завибрировали, когда в каждом отражении ожил огонь, а глаза в пламени уставились на нас со всех сторон.

Мой гнев становился все более диким, и я закричал от ярости, ударив ботинком стоявшее передо мной тяжелое зеркало, рама которого была сделана из тончайшего сланца.

Зеркало качнулось назад, наклонившись так сильно, что чуть не упало на каменный пол, прежде чем магия Андвари подхватила его, и оно снова встало вертикально, как будто было на пружинах.

– Ну что ж, Эрик Ларсен, – промурлыкал густой голос сразу отовсюду. – Похоже, ты принес мне душу дикаря, чтобы я мог ею полакомиться.

– Если ты хочешь угощения, то почему бы не прийти и не получить его? – Настаивал я, переводя взгляд с одного зеркала на другое.

Пока я пытался предугадать его уловки, пламя погасло, снова оставив отражения пустыми.

Жуткий смех раздался сразу отовсюду, и Эрик зарычал, привлекая мое внимание к зеркалам на его половине комнаты.

Тонкое зеркало в железной раме мощно сверкнуло, и внезапно в стекле появилось бледное лицо бога.

Андвари вышел из зеркала в длинной черной мантии с огромным капюшоном, плотно натянутым на голову. Из-под тени капюшона его взгляд скользнул по нам, и в ткани темного помещения возникла дрожащая сила.

Он выпрямился и был выше, даже чем даже я. Он широко раскинул руки, как будто с радостью принял бы удар, который мы так отчаянно хотели нанести, и мне пришлось бороться с желанием вырваться вперед и напасть на него.

Это мерзкое создание украло все, о чем я когда-либо просил в этом несправедливом мире, и я крепче сжал свои мечи, ожидая возможности отплатить ему тем же.

Что бы ни последовало дальше, все равно будет одно и то же: так или иначе, конец моего пути был близок. Я вдыхал аромат насилия, доносимый до меня ветром, который вообще не должен был существовать.

Андвари повернул шею, и делал это все дальше и дальше, далеко за пределы того, что должно было быть возможным.

Я встал рядом с Эриком, и мы вместе встретились с этим существом. Наша охота подошла к концу, и настало время встретить свою судьбу.

– Т

воя смерть ждет тебя на острие этого клинка. – Я поднял Дейнслейф, и Андвари посмотрел на него с проблеском дискомфорта.

– Этот меч нельзя снова вложить в ножны, пока ты не убьешь кого-нибудь, – прошипел он, переводя взгляд на Магнара. – Он достаточно силен, чтобы стереть с лица земли даже душу. Давай посмотрим, кого ты в конечном итоге действительно убьешь.

Он поднял руку, и я в страхе дернулась, когда он попытался вдавить свою волю в мою. Он зарычал, толкая сильнее, и я почувствовал, как его силы пытаются поймать меня в ловушку, но он не мог заполучить меня. Вокруг нас с Магнаром вспыхнул золотой свет, окруживший нас.

– Один, – прорычал Андвари. – Что ж, если царь богов отвернулся от меня ради двух никчемных душ, он скоро поймет, что со мной шутки плохи. – Он отступил назад, к стеклу, пока его отражение не исчезло и он снова не появился в другом зеркале на другом конце помещения.

Его облик изменился: он стал моложе, а глаза – по-кошачьи желтыми. Он отошел от стекла с кривой улыбкой, от которой у меня на затылке зашевелились волоски.

Я стиснул челюсть, не сводя с него взгляда.

– Ты забрал мою жену, – выплюнул я, поднимая меч.

– И какой же она была вкусной, – хихикнул он, и я побежал, подпитываемый чистой яростью.

Магнар бросился в бой слева от меня, двигаясь вперед с боевым кличем.

Появилось еще больше отражений, всего их было десять, они выскользнули из зеркал и окружили нас. В каждом из них Андвари был разным. Молодым, старым, некоторые с зазубренными зубами, а другие были так ужасно красивы, что у меня сводило живот. Я столкнулся с тем, у кого были желтые глаза, и взмахнул Дайнслейфом по смертоносной дуге. Андвари в мгновение ока переместился, обогнул меня сзади и нанес удар ногой в позвоночник. Я врезался в зеркало, и вокруг меня посыпались осколки стекла.

Я развернулся, рассекая клинком воздух со всеми навыками моей юности, подпитывающими мои движения. Когда-то я был воином, и было поэтично, что все закончится так, как началось. Со мной, бросившимся на бога с обнаженным мечом на перевес. Но я не спас свою семью в тот день. И Монтану, в конце концов, я тоже не спас. Все было потеряно, все рухнуло, но я получу его сердце и добьюсь справедливости для тех, кого он у меня отнял.

– Такой же слабый, как всегда, Эрик Ларсен, – насмехался надо мной желтоглазый Андвари, и я заметил, как Магнар столкнулся с несколькими божествами позади него.

Я снова бросился на него, подняв меч над головой. Он нанес удар мне в живот, но я взмахнул клинком в воздухе и отсек его руку от запястья. Бог взвыл, отшатнувшись от неожиданности. Я продолжал приближаться, как яростный шторм. Я вонзил меч в его обнаженный живот, издав шипение сквозь зубы.

Его желтые глаза встретились с моими в шоке.

– Я больше не Эрик Ларсен, – прорычал я, затем взмахнул лезвием вверх, чтобы разрубить его пополам. Ярко-зеленые угли горели там, где должна была быть кровь, и фигура обратилась в пепел во вспышке нефритового пламени. Его глаза – это все, что осталось, они смотрели на меня из-под пепла.

Другая его фигура столкнулась со мной, и я ударился о землю, перекатившись, чтобы избежать сильного удара. Этого я хорошо знал. Того, у которого острые зубы и глаза темные, как преисподняя.

Он часто насмехался надо мной, когда я призывал его отражение в пруду в лесу, давным-давно.

– Я бог! – воскликнул он, наклоняясь, чтобы схватить мою мантию в кулак. Я занес меч, но он наступил мне на запястье, чтобы удержать на месте. Его сила была огромной, но ничто по сравнению с моей яростью. Я не позволю себя удержать.

– И ты умрешь – как умерла Идун! – Я взревел, поднимаясь на дыбы и нанося удар ему в челюсть.

Он прикусил костяшки моих пальцев, и вспыхнула боль, за которой последовало сосущее ощущение, которое притянуло свет внутри меня к самым краям моей кожи. Я с отвращением отдернул руку, и Андвари хрипло рассмеялся, нанеся мне еще один удар ногой в бок. Я пролетел через пространство, разбив еще больше зеркал и приземлившись в груду стекла.

Боль вспыхнула в моей разорванной плоти, и свет потоком хлынул из ран. Несколько фигур упали рядом, становясь на колени и впитывая мою жизненную силу. Я застонал, когда какая-то часть меня была потеряна в их ртах. Кусочки моего прошлого растаяли, воспоминания, друзья. Я покачал головой, цепляясь за единственное воспоминание, которое имело значение. Бунтарка была мертва. И виной всему был Андвари.

Когда мои раны зажили, я вскочил на ноги, чтобы покончить с каждым из этих призраков.

– Я поглощу вас обоих, как поглотил близнецов солнца и луны. Свет ваших душ подпитает мое тело, и поднимет меня выше в рядах богов. И вы перестанете существовать, точно так же, как они, – рассмеялся Андвари, и все его формы в пространстве тоже начали смеяться.

Боль терзала мои внутренности, разрывая то, что осталось от моего разбитого сердца. Монтаны больше не было. Это проклятое существо поглотило ее свет, и все, чем она была, исчезло из вселенной.

Магнар разрубил одну из прекрасных иллюзий бога, и на ее месте вспыхнуло изумрудное пламя.

– Нет, – прорычал зверь, с которым я сражался, и я уставился на него, задаваясь вопросом, был ли он истинным богом или все они каким-то образом были частью божества.

Дейнслейф жаждал смерти в моих руках, и я с радостью дал бы ему то, чего он хотел. Я врезался в того, у кого были зазубренные зубы, но вместо этого обнаружил, что врезался в зеркало. Я зарычал, когда стекло врезалось мне в щеку, и повернувшись, я увидел свое отражение в зеркале. Но это была не я. Это был он. Таким, каким он часто приходил ко мне. Лицо не совсем мое, глаза бесконечно темные.

Все в комнате исчезло, пока не остались только я и он. Больше ничего не существовало.

Я сделала шаг влево, а он – вправо. Мы были равны во всех отношениях. Но в моем сердце была месть, а в руках – меч бога. Я одержу победу. И никогда больше мой образ не будет захвачен этим адским созданием.

– Я преподнес тебе дар, – промурлыкал Андвари моим собственным голосом.

– Ты наложил на меня проклятие, – бросил я ему в ответ, повторяя каждый его шаг, пока мы кружили вокруг друг друга.

– Ты прожил на Земле больше тысячи лет, увидел больше, чем когда-либо видел любой человек. Долг всегда был велик, – прошипел он.

– И я выплачивал свой долг снова и снова, – выплюнул я. – А ты забрал у меня то, без чего, как ты знал, я бы никогда не захотел жить. Насколько бессердечным ты можешь быть?

Он схватился за грудь, как будто там действительно билось сердце. Я надеялся, что это так, потому что собирался вырезать его. – Ты всегда знал, что нужно выплатить долг. Твои родители причинили мне зло, а потом ты обманул меня, спрятавшись под защитой моего кольца. Ты должен понимать последствия своих действий, – сказал он с тихим смешком.

Я сделал свой первый ход, но в тот же момент в его руке появился сверкающий меч, и он парировал мой удар. Раздался лязг металла, и я снова замахнулся на него, влево, вправо, в центр. Он знал мои движения. Он каким-то образом подражал мне, и я понял, что должен сменить тактику, если хочу победить его.

Я снова попятился, входя в медленный ритм, когда мы снова закружились.

– Это не я создал пророчество, – прошептал Андвари. – Его придумал Один. Так что, возможно, именно его тебе следует по-настоящему винить…

– Ты был тем, кто забрал их, – сказал я убийственным тоном. – Значит, ты будешь тем, кто заплатит за это. – Я снова бросился на него, но он снова парировал удар за ударом, и ни один из нас не попал в цель.

На этот раз он попятился, наклонив голову и расплывшись в приторно-сладкой улыбке. На моем лице.

Мне нужно было найти в нем слабость. И я с ужасом поняла, что, возможно, это моя собственная слабость, которую он будет иметь в этом облике. Моя сила как воина всегда заключалась в умении владеть клинком. Но если кто-то оказывался у меня за спиной, я терпел поражение.

Я остановился, и Андвари тоже остановился.

Я перевел взгляд за его голову и изобразил волнение на лице. – Магнар! – закричала я, хотя его там не было. Андвари повернулся, и я рванулся вперед, подбрасывая Дейнслейфа в воздух.

Андвари отшатнулся в сторону, осознав свою ошибку, но я оказался быстрее: яростным ударом клинка я снес ему голову с плеч. Пламя вспыхнуло, и форма, которая преследовала меня больше всего, развалилась у моих ног.

Комната содрогнулась, и передо мной вновь предстал Магнар. Андвари держал его за горло и втягивал воздух, а изо рта истребителя в рот бога струился золотой свет.

Гнев охватил меня, и мышцы налились жаждой крови. Я со всей силы метнул Дайнслейф, и он пробил бок фигуры, державшей моего друга.

Магнар упал на пол, и я в мгновение ока настиг его и поднял на ноги. Он тяжело моргнул, затем снова поднял мечи. Я взялся за Дайнслейф с отчаянным голодом в сердце.

Осталось шесть форм Андвари.

И мы убьем их всех.

Я

тяжело заморгал, приходя в себя от потери огромных кусков моего прошлого, которые были вырваны у меня. Осколки моего детства превратились в черные дыры, осколки того самого, что делало меня, мной, просто… исчезли. Поглощенные этим существом, стоящим передо мной, и не оставивши после себя ничего.

Я стоял рядом с Эриком, пока шестеро Андвари окружали нас, как стая волков. Веном горел жаждой мести в моей правой руке, в то время как Буря шипел проклятия в левой.

Они набросились на нас как один, и я с криком ярости поднял свои клинки, когда сила форм божества столкнулась со мной, отбросив меня назад к Эрику.

Ударившись об пол, я перекатился под их ногами и пополз вперед, когда костлявые пальцы вцепились в мои конечности. Их прикосновения обжигали, выжигая сущность моей кожи, и пожирая мою плоть.

Я пнул их, снова перекатываясь, чтобы попытаться освободиться.

Невероятно высокий Андвари врезался в меня, прижимая к земле, и его беззубый рот приблизился к моему лицу, втягивая воздух с достаточной силой, чтобы притянуть мои волосы к своим губам.

Золотой свет снова покинул меня, и я почувствовал, как зверь охотится за теми частями меня, которые любили Келли.

– Нет, – прорычал я, когда образ ее в моих объятиях начал ускользать из моего сознания. – Не она. – Это мерзкое создание могло бы забрать каждую жалкую частичку моей души, но я никогда не позволю ему забрать ее у меня. Мои воспоминания о ней – это все, что у меня осталось, и я пожертвовал бы всем, чтобы сохранить их при себе до самого конца.

Я с вызовом зарычал, врезавшись лбом в его переносицу, и черный эфир брызнул из раны, когда он отшатнулся. Я снова ударил его головой, сломав кость и раздробив левую половину его лица.

Андвари попытался слезть с меня, отпустив мои руки, пытаясь подняться, но я последовал за ним с яростью моего разбитого сердца.

Я ударил его кулаком в лицо, затем просунул Бурю между нами, выпустив ему кишки так, что из раны вырвалось изумрудное пламя.

Андвари начал кричать, причем так громко, что несколько небольших зеркал в комнате разлетелись вдребезги, и стекло посыпалось на пол пещеры вокруг нас.

Я воспользовался своим преимуществом, вскочив на ноги и замахнувшись Веномом на его чересчур длинную шею. Очередная форма Андвари отпрянула назад, поднимая руку, которая встретилась с острием моего клинка и была отсечена. Из раны полыхнуло еще больше изумрудного огня, и я ударил его ногой в грудь, отчего он отлетел назад, к высокому зеркалу в раме из горящих веток.

Он ударился о стекло, но вместо того, чтобы разбить его, упал в отражение, панически вскрикнув, когда его засосало внутрь.

Андвари начал колотить кулаками по стеклу, и мрачная улыбка осветила мое лицо, когда я понял, что он в ловушке.

Другая форма столкнулась со мной прежде, чем я смог приблизиться к пойманному в зеркале Андвари, и меня отбросило назад.

Я врезался в ряд зеркал слева, и стекло разорвало мою кожу, разлетевшись вокруг меня. Я упал на пол среди острых осколков, и цепкие руки потянулись ко мне из каждого целого зеркала.

Эрик ревел от боли на другой стороне пещеры, когда двое Андвари пытались развести его руки в разные стороны и разорвать на части.

Я рванулся к ним, Буря выскользнул из моей хватки, когда одна из рук выхватила его. Я бросился через пещеру, вопя от ярости, когда золотой свет полился из души Эрика в разинутые пасти существ, которые начали пожирать его.

Я столкнулся с ближайшим, врезавшись плечом в изгиб его сгорбленной спины и вогнав Венома прямо ему в грудь.

Он взвыл от боли, и я вытащил клинок, а ядовитая кровь покрыла мои руки, когда я бросил все свои силы, чтобы прикончить этого зверя.

Эрик упал на Андвари, который все еще цеплялся за его другую руку, впиваясь зубами в его плоть. Ростом он был ниже Эрика, но с толстыми мышцами, и он яростно прижимался к нему. Зубы Андвари глубоко впились в кожу Эрика, золотистый свет хлынул в его рот, и он застонал от удовольствия, начав высасывать душу моего друга.

Эрик закричал, нанося удары, но они отскакивали от его кожи, словно она была сделана из металла, и на его плоти оставались лишь царапины, истекающие темным эфиром.

Я подбежал к нему на помощь, врезался в мерзкое существо и оторвал его от руки Эрика.

Эрик взревел от ярости, пиная форму Андвари и швыряя его через всю комнату к пылающему зеркалу.

Я бросился за ним, когда он покатился по каменному полу, снова врезался в него плечом, когда он начал подниматься, и отправил его в полет к стеклу.

Я упал на колени от столкновения и поднял глаза, когда Андвари в панике закричал.

Когда он провалился сквозь зеркало, он слился с тем, кто уже был там в ловушке, их черты объединились в более ужасную версию двух форм. Он принял на себя коренастое тело одного и болезненно-бледную кожу другого и завыл, колотя кулаками по внутренней стороне зеркала, но вырваться не смог.

Мой взгляд встретился со взглядом Эрика через комнату, и оскал тронул его губы, когда три оставшиеся формы переместились между нами. Веном жаждал еще крови бога в моей руке, и я поднялся на ноги, готовясь исполнить его желание.

Д

ве формы Андвари сразу же набросились на меня, у одного были фурункулы на теле, а у другого – вывихнутая ступня. Я прицелился в более слабого, замахнувшись Дейнслейфом на его искалеченную ногу. Я промахнулся, когда они вдвоем прыгнули вперед, впиваясь ногтями в мою плоть.

Я закричал, когда они начали высасывать свет из моей души, силы покидали мое тело, и я упал на колени. Я отбивался локтями и пытался поднять свой меч, чтобы встретить их, но они держали меня со свирепой силой.

Мой разум затуманился, и мои мысли пропадали так же быстро, как и появлялись. У меня отняли еще больше воспоминаний о моем детстве, о моей матери, о годах, проведенных в одиночестве, о битвах с истребителями. Я стиснул зубы, прижимаясь к земле и пытаясь вспомнить, зачем я вообще здесь.

В моем сознании промелькнуло видение темноволосой девушки с кожей бледной, как луна, которой принадлежала каждая жалкая частичка моего сердца.

– Я найду тебя, – сказал я ей, когда зубы Андвари глубже погрузились в мое тело. – И я останусь с тобой навсегда.

Издалека до меня донесся крик, и золотой меч вонзился в тела двух Андвари.

Я ударился о землю, и дымка света, которую они украли у меня, выскользнула из горящих останков их тел и вернулась ко мне.

У меня перехватило дыхание, когда Магнар поднял меня на ноги, и я моргнул, прогоняя туман в голове. Магнар дико ухмыльнулся, разворачивая меня лицом к последнему Андвари в комнате. Кожа бога была покрыта жесткими черными волосами, а на лице застыла гримаса ярости.

Мы снова бросились на него, но он отступил в зеркало, и его смех зазвенел, когда он пробежал сквозь стекла. Я ударил рукоятью своего меча по каждому, разбив их, чтобы ему некуда было бежать. Я преследовал его, охотился, выслеживал. Я разбивал все больше и больше, пока раздавался его смех, и Магнар присоединился ко мне, разбивая стекла повсюду, пока не осталось только несколько зеркал.

Андвари выскочил из одного из них и бросился вперед с угрожающим блеском в глазах. Он двигался как ветер, в его руке появилось короткое лезвие, и он пронесся мимо Магнара, вспоров ему бок.

Магнар с шипением зажал рану, и я обернулся, пытаясь разглядеть зверя, который его порезал.

Пятно движения на периферии предупредило меня о его приближении, и я сделал выпад вперед, пронзив мечом воздух. Я нанес ему глубокую рану на щеке, и он вскрикнул от ярости, пригнувшись и нанеся удар по задней поверхности моего бедра.

Я ударил его здоровой ногой, сбив его с ног, и он отлетел назад. Золотистый свет стекал с его лезвия, и он слизнул его с голодной улыбкой.

– Боги склонятся передо мной, когда все закончится. В моем теле появятся еще две сильные души. Близнецы солнца и луны и так были очень сильны, а с учетом того, как долго каждый из вас прожил, я стану еще более непобедимым, – засмеялся Андвари, снова подбегая к нам.

Магнар схватил меч, который выронил, и взмахнул обоими клинками, зажатыми в руках. Он бросился на Андвари, и я бросился вперед, чтобы мы могли вместе перехватить последнюю его форму.

Андвари пригибался и метался, быстрее молнии передвигаясь вокруг нас, уклоняясь от смертоносных взмахов наших клинков. Гнев затопил меня, нагревая каждый дюйм моего тела, и я издал яростный рев, направляя свой меч к размытому пятну движения в уголке моего глаза. Лезвие задело мою спину, и в тот же миг мой меч достиг цели.

– Нет! – Андвари взвыл, ударившись об пол и отползая назад, когда черная кровь потекла из зияющей раны у него на животе.

Магнар бросился на помощь, когда я вогнал Дайнслейф в грудь Андвари. Магнар тоже пронзил его для пущей убедительности, и я выдохнул сквозь зубы, когда у наших ног вспыхнул изумрудный огонь.

Я смотрел сквозь оставшиеся в комнате зеркала, ожидая, что он появится снова. Но он не появился.

Черный пепел, оставшийся от его павших тел, начал двигаться, перемещаясь в бесплотном ветре, который нес его навстречу друг другу, закручиваясь в вихрь перед нами. Мы подняли мечи, и парящий пепел попятился назад, когда мы двинулись вперед. Мы направили его к пылающему зеркалу, откуда пыталась выбраться невысокая болезненно-бледная фигура. Когда пепел просочился сквозь стекло, он обвился вокруг Андвари, и появилась его окончательная форма, в которой были черты каждого из его павших форм.

Перед нами на корточках сидел обнаженный невысокий мужчина с желтыми глазами, зазубренными зубами и скуластым лицом. Его тело было покрыто густыми волосами, одна нога была вывернута, а плоть покрыта фурункулами.

Что-то в моей крови подсказывало мне, что это его истинный облик. Уродливый, как грех.

– Нет! – завопил он. – Что вы наделали?! – Он опустился на четвереньки, хватаясь за лицо.

Я подбежал ближе, мое сердце забилось сильнее при виде того, как он превратился в это истощенное существо передо мной.

Он поднял когтистую руку, пытаясь удержать нас. – Убирайтесь! – прорычал он. – Я не такой. Это не я!

– Это именно то, кто ты есть, – прорычал я.

Он рванулся прочь, но бежать было некуда. Он оказался в ловушке внутри зеркала и не мог вырваться.

– Нет! – снова взмолился он, хватаясь за глаза, как будто лучше было выколоть их, чем видеть себя таким.

Мы с Магнаром обменялись кивками, и молчаливое решение промелькнуло между нами, когда мы схватили одно из последних зеркал и повернули его к нему лицом.

Я хотел увидеть, как он корчится, умоляет и распадается на части при виде собственного отражения. Я хотел лишить его последней капли надежды, которая у него оставалась. Потому что с ним покончено. Я прикончу его. Человека, который мучил меня более тысячи лет. Который заставлял меня делать невыразимые вещи. Который отнял у меня все. И теперь он падет к моим ногам.

Его глаза открылись, и он вскрикнул от ужаса, увидев себя.

– Эрик Ларсен! – взмолился он, содрогаясь, и прищурился сквозь веки, чтобы посмотреть на меня, а его лицо исказилось в жалкой попытке найти во мне милосердие.

Мы придвинули зеркало поближе, пока он не был вынужден смотреть только на себя. Он застонал, пытаясь содрать с головы темные волосы, царапая щеки и шею.

Мы с Магнаром швырнули зеркало, которое держали в руках, на пол, и я с рычанием направился к Андвари. – Я не твоя пешка, я не раб твоего проклятия, и меня зовут не Эрик Ларсен. Я Эрик Бельведер, Андвари. И я – твоя смерть.

Он закричал, когда его руки бесполезно заскребли по стеклу. Ему некуда было идти, его связь с другими зеркалами была разрушена. Мы уничтожили все его формы до единой, и это все, что осталось.

Магнар бросился вперед, схватившись за край горящего зеркала, а я ухватился за другую его сторону. Андвари все кричал и кричал, колотя кулаками по стеклу и умоляя освободить его.

Яростным толчком мы швырнули зеркало на землю, крича о нашей победе. Крики Андвари разносились по комнате, такие громкие, что они разрывали мне уши. Рама зеркала ударилась об пол, и стекло разлетелось вдребезги со звуком раската грома.

Нас с Магнаром швырнуло на каменный пол, когда мощный взрыв разорвал воздух. Каждое воспоминание, каждая частичка моей души вернулись ко мне в виде полосы янтарного света. Я задержал дыхание, цепляясь за все драгоценные моменты, которые он украл у меня.

Стекло разлетелось во все стороны, и из него полилась черная кровь. Зубы, кости и пальцы разлетелись среди разрушений, и истинная форма Андвари исчезла вместе с зеркалом.

Крики Андвари эхом отдались вдали, и наступила тишина, а единственным звуком был звон осколков, разлетевшихся по комнате. Сила в пространстве поднялась, покидая эту область, как будто ее никогда и не было. Андвари был мертв. Наша месть свершилась. Нашей единственной цели в жизни пришел конец.

Тишина воцарилась словно на вечность.

Я повернулся к Магнару, его подбородок был высоко поднят, когда он смотрел на останки бога, который думал, что сможет победить. Но наша любовь к близняшкам победила. И в этом последнем акте мы поступили с ним по справедливости.

Хотя это ничуть не смягчило горе, переполнявшее мое тело.

Я опустился на колени, когда оно захлестнуло меня. Я знал, что этого будет недостаточно. Но это было хоть что-то. Это означало, что чудовище, отнявшее у меня бунтарку, больше не является чумой для мира. Что он больше никогда не причинит никому такого вреда, как мне или моей семье.

Магнар положил руку мне на плечо, опускаясь передо мной, его колени хрустнули о стекло. Он обхватил меня сзади за шею и прижался своим лбом к моему. – Дело сделано, – вздохнул он.

– Да, – вздохнула я, зная, что последует дальше, но держась за этот краткий миг с Магнаром еще мгновение, прежде чем мы покинем этот мир. Никто из нас не мог остаться здесь без близняшек. И если меня ждала лишь вечная тьма, когда я уничтожу свою бессмертную душу, то я знал, что это гораздо лучше, чем существовать в мире, где нет Монтаны.

– Я рад, что по-настоящему узнал тебя, брат, – сказал Магнар, и тяжесть его последних слов пронзила меня насквозь. Он протянул мне один из своих мечей, и мои брови поползли вверх от этого невероятного жеста.

– Я рад, что мой последний бой был на твоей стороне, – твердо сказал я. – Нет большей чести, чем эта.

– Это правда. Мой последний час прошел с пользой в твоей компании. – Его взгляд опустился на клинки между нами. – Это прекрасная смерть – умереть от этих мечей.

– Тогда пойдем, – сказал я, и последние крупицы моей решимости улетучились, а странный покой нахлынул на меня, когда я положил рукоять меча на землю, направив острие к своему сердцу.

– Эти клинки способны убивать богов, – прорычал Магнар, делая то же самое. – Они обладают силой покончить с нами.

Я твердо кивнул, и кончик лезвия впился мне в кожу. – Удачи, дорогой друг.