Текст книги "Коварные боги (ЛП)"

Автор книги: Кэролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Может быть, – сказал Магнар. – Или ты собираешься отрицать, что твоя кровь не бурлит, когда ты дразнишь моего брата?

Услышав это замечание, Джулиус выпрямил спину, а Кларисса покачала головой в яростном отрицании.

– Мне не нравится спорить с ним, – ответила она. – Он высокомерный, самонадеянный…

– Вам двоим следует прекратить танцевать друг вокруг друга, – сказал Магнар, игнорируя ее. – Жизнь слишком коротка.

Джулиус нахмурился, глядя на Магнара, как будто не знал, что сказать. – Ты же не можешь всерьез подталкивать меня к…

– К чему? – Магнар обхватил меня за талию и притянул к себе на колени. – Быть счастливым? Младший брат, я умер, когда убил Идун. Я не должен был быть здесь сейчас, но я остался ради этой женщины в моих объятиях. Цена пребывания с ней означает, что я должен питаться от нее. Ты действительно думаешь, что я буду осуждать тебя за любовь к вампиру после всего этого?

Взгляд Джулиуса скользнул к Клариссе, и она неестественно затихла.

– Любовь к ней? – он спросил, и я могла сказать, что он хотел, чтобы это прозвучало пренебрежительно, но вместо этого его голос прозвучал странно напряженно.

– Брось это, брат. Это написано у тебя на лице. – Магнар крепче сжал мою талию, и я прислонилась к его груди, стараясь не улыбаться.

Джулиус нахмурился еще сильнее. – Значит, тебя даже не волнует, что я…

Магнар покачал головой, и Джулиус снова посмотрел на Клариссу, тяжело вздохнув.

– Тогда к черту все. – Он опрокинул бутылку виски в рот и с громким стуком швырнул ее в огонь.

Джулиус вскочил на ноги и пересек пространство перед нами тремя большими шагами.

– Что ты делаешь? – Кларисса ахнула, взглянув на него.

– Очевидно, предлагаю тебе весь мир. Если ты этого хочешь? – Он протянул ей руку, и ее губы приоткрылись, когда она посмотрела на него.

Мгновение повисло между ними бесконечно, и я заерзала в объятиях Магнара, беспокоясь, что она вот-вот откажет ему.

– Я хочу этого, – выдохнула Кларисса, вкладывая свою руку в его.

Джулиус рывком поднял ее на ноги и поймал ее губы своими, когда она обвила его руками.

Магнар издал глубокий смешок, и я ухмыльнулась, когда он крепче сжал меня в объятиях.

Кларисса застонала от желания, и Джулиус поднял ее на руки, а она обвила ногами его талию. Его руки скользнули под ее рубашку, приподнимая материал сзади, и я не смогла удержаться от смеха, когда он понес ее обратно к палаткам.

Я повернулась к Магнару, когда мы остались одни у костра, и протянула руку, чтобы обхватить его лицо ладонью, проведя большим пальцем по щетине, которую обнаружила там.

– Ты хороший брат, – сказала я, наблюдая за мерцающим пламенем, отражающимся в его золотистых глазах.

– У меня бывают моменты, – согласился он с улыбкой. – Хотя в конечном итоге мы можем пожалеть, что это произошло.

– Почему? – Спросила я.

– Потому что теперь нам придется остаток ночи слушать, чем они занимаются.

Кларисса вскрикнула от удовольствия из палаток позади нас, и я не смогла удержаться от смеха, прислонившись к груди Магнара.

– Ну, может быть, нам просто нужно отвлечься от этого. Кроме того, ты все еще не поел. – Я повернулась к нему лицом, запечатлела поцелуй на его губах и почувствовала, как он улыбается мне на губах.

– По-моему, это хорошая идея, – согласился Магнар.

П

роснувшись рано утром, я взобрался на пальму, напевая себе под нос, на краю пляжа. Я сорвал несколько кокосов с верхушки и бросил их на песок. Обхватив ногами узкий ствол, я соскользнул на землю и подобрал свои припасы.

– Ты поешь? – Кларисса окликнула меня, выходя из палатки Джулиуса и направляясь к тлеющим углям костра. На ней определенно была его футболка.

Я замолчал. – Нет, я напевал.

– Напев – это форма пения, – обвинила она, и я покачал головой.

– Это совершенно не так. – Я опустился на землю и сел перед костром, бросив на нее озадаченный взгляд. – Ты вышла из палатки Джулиуса, как будто это совершенно в порядке вещей?

Кларисса прикусила нижнюю губу, и ее глаза загорелись такой страстью и любовью, что мои брови приподнялись.

– Да, – прошептала она, дергая за подол футболки Джулиуса.

Уголки моих губ приподнялись, и когда я открыл рот, она наклонилась надо мной.

– Не смей говорить: «Я же говорил». – Она укоризненно указала пальцем.

– Я и не собирался. – Моя улыбка стала шире. – Я собирался сказать, что очень рад за тебя. Он делает тебя счастливой, не так ли?

Она нетерпеливо кивнула. – Очень счастливой. – Она слегка застонала от какого-то воспоминания, и я поджал губы.

– Мне не нужны подробности, – добавил я.

Она драматично вздохнула. – Тысячу лет у меня не было сестры, с которой можно было бы поговорить, Эрик. Только братья. Раньше ты всегда слушал меня.

– Верно, но сейчас все по-другому. Тогда ты просто жаловалась на то, что ни один мужчина не может тебя удовлетворить. Но судя по твоему взгляду, ты собираешься сказать мне что-то совсем другое. И я не уверен, что готов это услышать.

Она подошла ближе по песку с озорной улыбкой. – Ну же… ты один из немногих людей в мире, с которым я могу поделиться своими секретами. – Она схватила меня за руку, и я склонил голову набок.

– Знаешь, ты можешь поговорить с Монтаной и Келли, – указал я.

– Хорошо, – она фыркнула и затихла. Она оглянулась на палатки, а ее ноги зарывались в песок, пока она теребила волосы.

Я вздохнул, зная, что она умирает от желания что-то рассказать. – Ладно, рассказывай, – подбодрил я.

Она бросилась в мои объятия и опустила руки мне на плечи. – Он – это все, Эрик. Клянусь богами – ах, что он со мной сделал… – Она снова застонала, а я начал бороться со своими инстинктами, стараясь не поморщиться.

– Ты же знаешь, что он, вероятно, слышит тебя прямо сейчас, – указал я, заливисто рассмеявшись.

– Я слышу! – Джулиус крикнул из своей палатки. – Пожалуйста, продолжай.

Кларисса засмеялась, и я притянул ее в свои объятия, крепко сжимая. – Приятно видеть тебя такой.

– Я никогда не думала, что это произойдет, Эрик, – прошептала она, и между ее бровями пролегла морщинка. – Как мы к этому пришли?

Монтана и Келли вышли из своих палаток почти одновременно, и мы оба подняли глаза, обменявшись с сестрой взглядами, которые говорили, что ответ кроется в них. Близняшки ворвались в нашу жизнь и изменили весь облик этого мира, и я не мог быть более благодарным за это.

Они двинулись к нам, синхронно зевая. Иногда они казались такими похожими. Они были странно настроены друг на друга, как две половинки одного существа.

Они поспешили ко мне и сели по обе стороны от меня, а Кларисса опустилась на песок.

– Доброе утро. – Я наклонился, чтобы поцеловать Монтану, и она сонно улыбнулась.

Я треснул один из кокосовых орехов о колено, и он раскололся пополам. Келли с любопытством посмотрела на него, и я передал ей половину плода.

Она сильно нахмурилась, когда взяла его. – Что это, черт возьми, такое? Похоже на волосатую…

– Мошонку с яйцами? – Предложил Джулиус, выходя из палатки.

Келли и Монтана расхохотались, и я передал жене вторую половину.

Кларисса вскочила и посмотрела на него так, словно не была уверена, собирается ли он подойти к ней. Он сократил расстояние между ними за полсекунды, обхватив ее за талию и втянув в поцелуй, который граничил с порнографией.

Закончив свое безбожное представление, они опустились рядом, и их руки остались в руках друг друга. – Ты не закончила предложение, – поддразнил ее Джулиус. – Что именно я с тобой делаю?

Монтана наблюдала за ними с улыбкой, обменявшись взглядом с Келли, который говорил, что они полностью согласны с новообретенными отношениями Джулиуса и Клариссы.

Кларисса провела пальцами по лицу Джулиуса с дразнящей усмешкой. – Очевидно, ты заставил меня кончить двенадцать раз за одну ночь.

– Кларисса, – прошипел я, нахмурив брови. Я не хотел слышать о том, что Джулиус сделал с моей сестрой.

Джулиус ухмыльнулся, взглянув на горизонт, где солнце только поднималось. – У нас есть время, чтобы достичь тринадцатого.

Кларисса бросила на него голодный взгляд, но покачала головой, закатив глаза, как будто ей не хотелось возвращаться в его постель, что было явной чушью.

– Что это? – Келли сменила тему, глядя на фрукт в своей руке.

– По-моему, папа как-то рассказывал нам о них, – сказала Монтана. – Это коконат. (Прим. Игра слов: cockonut-(cock-пенис, nut-орех); coconut-кокос)

– Близко. Это кокос, – сказал я со смешком.

– Именно это я и сказала, – настаивала она, упрямая маленькая штучка, какой она и была.

– Ты определенно сказал «кокнат», – сказал Джулиус, деловито кивнув.

– В любом случае, это фрукт. Можешь пить молоко.

– Фруктовое молоко… – Монтана сморщила нос, и я подтолкнул ее локтем. – Разве мы не должны оставить его для Келли и Джулиуса?

– Здесь хватит на всех, – сказал я. – Попробуй.

Она сделала глоток, и Келли повторила за ней. Их глаза загорелись одновременно, и я удовлетворенно улыбнулся.

– Я тоже хочу! – Джулиус бросился к нам, вздымая песок нам на колени. Он снял с бедра меч, описал им яростную дугу и разрубил еще один кокос пополам.

– Ты его прольешь. – Я подхватил две половинки, пока их содержимое не исчезло в песке, и протянул ему одну.

Он сделал большой глоток, и я отпил из своей, ощущая приторный вкус на языке.

Магнар появился из своей палатки, когда Кларисса подошла за вторым кокосом и разломила его о колено.

– А… я помню их. – Магнар взял половину, которую предложила Кларисса. – Мы их много пили, когда только прибыли на эту землю.

Я пристально посмотрел на него, вспоминая те дни. – Это было недалеко отсюда.

Магнар кивнул, и его челюсть напряглась. – Помнишь, когда мы впервые нашли их? – он спросил Джулиуса.

Джулиус рассмеялся, с энтузиазмом кивая, и повернулся к группе, чтобы рассказать свою историю. – Мы разбили лагерь на пляже, и Элфрик уснул под пальмой. Ночью ему прямо на голову упал кокос, и несколько дней у него на лбу была шишка.

Магнар рассмеялся, а затем посмотрел на океан. – Я скучаю по нему… по ним всем.

– Я уверен, что у них была замечательная жизнь, – сказал Джулиус, и его глаза потемнели, когда он перевел взгляд на меня. – До тех пор, пока кто-то из вас не вцепился в них зубами.

– Мы избегали истребителей в течение ста лет после того, как Валентина принесла известие о вашей смерти, – тихо сказал я. – Больше никто из ваших друзей не погиб от наших рук.

– По крайней мере, это уже что-то, – проворчал Магнар.

– Где Фабиан и Чикоа? – Я оглядел лагерь, желая сменить тему.

– Они не возвращались с тех пор, как ушли поговорить прошлой ночью, – сказала Кларисса.

– Кажется, они уже лучше ладят, – сказала Монтана с улыбкой.

Мои брови поползли вверх от ее тона, и я понадеялся, что Фабиан нашел решение проблемы с Чикоа. Ему потребовалось на это всего-то тысяча лет.

Я допил остатки кокоса, поднялся на ноги и начал собирать наше снаряжение. Сегодня было облачно, так что, по крайней мере, нам не придется никого тащить к святой горе. Исходя из оценки кольца, я прикинул, что сейчас мы были примерно в тридцати милях от ее местоположения. Я хорошо помнил эти земли. Болота были нашим следующим испытанием, но мы зашли так далеко, и, если мы будем и дальше избегать Валентину, тогда мы должны быть в состоянии добраться до горы за день.

Мне было грустно покидать пляж, часть меня хотела остаться здесь и подольше наслаждаться его красотой. Но у нас была задача, которую нужно было выполнить. И пришло время нам завершить ее.

Четыре часа – это все, что потребовалось, чтобы добраться до болот. В воздухе стояла густая жара, сырость липла к нашей коже, пока мы прокладывали путь вперед. Джулиусу и Келли пришлось пережить дискомфорт от этого. Если мы все-таки снимем проклятие, я знал, что всем нам придется столкнуться с этими испытаниями и по пути домой. Но я бы выдержал любую жару, любой пот, волдыри или ушибы, лишь бы снова почувствовать себя человеком. Чтобы мое сердце ровно билось в груди, обещая мне развитие и перемены с каждым ударом. Я хотел состариться, как бы странно это ни звучало. Но я столько лет жил застывшим во времени существом, что это было неестественно. Я тосковал по смертной плоти, которая загорала, обгорала и истекала человеческой кровью.

С каждым нашим шагом это страстное желание во мне становилось все яростнее. Теперь все это было так близко. Ближе, чем когда-либо. Думать, что я мог найти ответ на пророчество другим путем, было заблуждением. Все всегда должно было быть именно так. Монтана и Келли должны были быть в нашей жизни. И, возможно, братья-истребители тоже. Я был связан с этими двумя мужчинами: наши судьбы были переплетены всю жизнь, и я был рад, что мы наконец-то пошли по одному пути. Теперь мы не враги, а друзья. Я уже начал думать, что не захочу, чтобы они уходили, когда все закончится.

Никто из нас не обсуждал, что мы будем делать, если действительно снимем проклятие. Разойдутся ли наши пути? А если и так, я не думаю, что Монтана и Келли решат расстаться друг с другом ради нас с Магнаром.

Я смотрел на затылок Магнара, пока мы прокладывали путь через болото, повсюду свисали лианы и опускались в воду, через которую мы переходили вброд. Настойчивый стрекот цикад наполнял воздух, и это напомнило мне о том времени, когда я жил в деревне к югу отсюда. В честь которой мы назвали себя. Бель Ведере.

Я подошел к Магнару, и он кивнул, заметив мое появление. Остальная часть группы отстала, но я был благодарен за возможность побыть с ним наедине, чувствуя, что пришло время высказать свои мысли о нашем будущем.

– Я тут подумал… что ты будешь делать, когда это закончится? Куда ты пойдешь?

Магнар хмыкнул, не глядя на меня, и одним из своих мечей прорубил путь сквозь лианы, свисающие над мутной водой. – Туда, куда пойдет Келли.

Я положил руку ему на спину, и он замер, повернувшись ко мне. Я нерешительно улыбнулся ему. – Я просто хочу, чтобы ты знал: у тебя есть дом, который тебе причитается. От меня. В любом месте, где ты захочешь. И дело сделано.

Он с любопытством посмотрел на меня, затем положил руку мне на плечо и утвердительно кивнул.

– Я полагаю, после этого мы не будем так часто видеться, – неопределенно сказал я, задаваясь вопросом, собирается ли он мне возразить, и отчасти надеясь, что он это сделает.

Он громко рассмеялся, сжимая мою руку. – Кто знает, Бельведер. Может быть, мы станем соседями. – Он зашагал прочь, и я с ухмылкой последовал за ним.

– Ты будешь моим шурином, если женишься на Келли, – сказал я с насмешкой в голосе.

Он оглянулся через плечо, приподняв брови. – Я никогда не думал об этом… Мы будем семьей.

– Да, – согласился я. – И, если Джулиус женится на моей сестре, ты станешь и ее шурином.

Магнар рассмеялся. – Черт возьми, как мне избежать этого?

– А ты хочешь? – Спросил я.

Он замолчал, погрузившись в раздумья, и я подумал, не зашла ли моя насмешка слишком далеко. Возможно, истребитель никогда не смог бы присоединиться к моей семье.

– Возможно, я уже начинаю видеть в тебе брата, так что особой разницы не будет, – наконец задумчиво произнес Магнар, и я издал смешок, не в силах поверить, как далеко мы зашли от клятвы убить друг друга.

– Не уверен, что буду против этого, – сказал я, и веселье исчезло из моего тона.

Магнар замер и повернулся ко мне, резко сдвинув брови. – Я тоже, брат.

День пролетел незаметно, и я использовал каждый последний момент нашего путешествия, чтобы насладиться обществом Монтаны. С каждым шагом, который мы делали, вместо надежды во мне расцветало сомнение. Что, если все это было какой-то большой шуткой сотворенной богами? Или что, если мы найдем гору, но вместо ответов на наши молитвы найдем только новые загадки и пророчества, которые сведут нас с ума?

Наконец-то мы достигли более сухой земли, пробираясь через лес, такой густой, что солнце не могло проникнуть сквозь него, даже если бы оно было на улице. Но солнце начало садиться, а мы не останавливались. Мы были слишком близко. В миле или даже меньше. Пути назад не было, не было больше ночей под звездами, не было больше отсрочки неизбежного. Гора ждала нас, и пришло время встретиться с ней лицом к лицу.

Монтана шла рядом со мной, я держал ее за руку, пока мы пересекали тропу, которая, казалось, направляла наши стопы, как будто нам было суждено пройти по ней. И, возможно, так оно и было.

– Я не говорил, что люблю тебя сегодня, – пробормотал я, крепче сжимая ее пальцы.

– Это правда, – сказала она с дразнящей улыбкой. – Тогда тебе лучше сказать это.

Я убрал волосы с ее уха, наклонившись так, что мой рот оказался прямо напротив него. – Я люблю тебя.

Она медленно выдохнула, как будто мои слова вызвали в ней физическую реакцию.

– Я тоже тебя люблю, – сказала она с серьезным выражением лица, когда повернулась ко мне.

Я почувствовал, как между нами нарастает напряжение, и щелкнул ее по носу, чтобы разрядить обстановку. Нет смысла зацикливаться на невозможном давлении нашей ситуации. Я просто хотел впитать в себя ее улыбку, ее смех, и весь свет, который в ней есть.

– Я не хочу видеть сегодня ни одного хмурого взгляда на твоем лице, – приказал я, и она тихо рассмеялась, прижавшись своим плечом к моему.

Келли оглянулась на нас с того места, где она шла с Магнаром, и я почувствовал, что у них был разговор, похожий на наш. Все слова, которые нужно было сказать… На всякий случай.

– Мы назовем нашего первенца Майлзом, – объявила Монтана, и у меня защемило сердце от ее слов.

– А что, если будет девочка? – Спросил я.

– Мне нравится имя Уоррен для девочки, – задумчиво произнесла она.

– Что ж, мне определенно нравится твой выбор. – Я обнял ее за плечи и поцеловал в висок.

Группа внезапно остановилась, и я понял, почему, когда мы с Монтаной протиснулись сквозь стену силы, висящую в воздухе вокруг нас. Мой рот приоткрылся, когда я взглянул на открывшееся перед нами зрелище: странный пузырь, в который мы попали, открывал нам Святую гору. Она возвышалась высоко в небе над лесом, где кружили птицы, а облака неподвижно висели на ее вершине.

– Мы сделали это! – Джулиус завопил, заключая Клариссу в крепкие объятия.

Монтана рванулась вперед и врезалась в Келли, они обнялись и одновременно подпрыгнули в воздух.

Фабиан вскинул кулак над головой, поворачиваясь, чтобы поймать мой взгляд с широкой улыбкой. – Мы нашли ее, брат, спустя столько лет.

– Я думал, тебе нравится быть бессмертным, – обратился я к нему с ноткой поддразнивания в голосе.

– Кажется, я передумал, – засмеялся он, поворачиваясь и заключая Чикоа в объятия.

Она вздернула подбородок, и их губы внезапно встретились. Все замерли, удивленно уставившись на них, когда она прильнула к нему, царапая ногтями его шею, как будто у них не было зрителей. Он застонал, схватив ее за талию, и я ухмыльнулся, глядя на их демонстрацию, и обрадовался, что мой брат наконец-то вернул любовь, которую потерял много лет назад.

Я наблюдал, как Магнар и Джулиус яростно обнялись, а затем Магнар повернулся ко мне.

– Эрик. – Он поманил меня к себе, и я подошел к нему с трепетом и предвкушением того, с чем нам предстояло столкнуться.

– Да? – Спросил я, и он ответил, заключив меня в самые крепкие объятия в моей жизни.

Я был почти уверен, что одно из моих плеч выскочило из сустава, но в ту секунду, когда он отпустил меня, я обнаружил, что со мной все в порядке. Я нежно погладил его по лицу. – Всегда знал, что ты питаешь ко мне слабость, Магнар.

– Ах да, когда я пытался оторвать тебе голову каждый раз, когда встречал тебя на протяжении многих лет, все, чего я действительно хотел, – это поцелуя.

– И в конце концов ты получил несколько, не так ли? – Я ухмыльнулся.

Он ударил меня кулаком в грудь, и я отступил на шаг, но он ухмылялся от уха до уха.

– Ну что, засранцы, – обратился Джулиус к группе с голодным блеском во взгляде. – Кто готов разрушить это забытое богами проклятие?

Г

ора возвышалась над головой, как неотвратимый маяк, зовущий меня вперед. Моя кровь кипела от магии этого места. Тяжесть силы, витающей в воздухе, давила мне на спину, притягивая меня к себе, зовя меня.

Монтана взяла меня за руку, и мы молча направились к ней.

Вокруг нас зазвучал глубокий ритм, подобный ударам барабана, который прокатывался из сердца горы по всему, что ее окружало. Глубокое ба-бам, ба-бам, ба-бам пело для меня так, что я была бессильна сопротивляться, и мое сердцебиение попадало в созданный им ритм. Наша судьба призывала нас, и нам не терпелось встретиться с ней лицом к лицу.

Высокая трава у наших ног раздвинулась от неестественного дуновения ветра, но вместо того, чтобы дуть в одном направлении, он разделился ее прямо посередине, прокладывая тропинку, которой раньше здесь не было. Даже деревья склонялись перед ним, их толстые стволы наклонялись влево и вправо, когда пульсация пронизывала воздух.

Монтана ахнула. – Мое сердце бьется, – изумленно выдохнула она, прижав руку к груди.

Ни одна из нас не остановилась, но я обернулась и с изумлением посмотрела на нее. Черты ее лица все еще были вампирскими, но глаза были широко раскрыты, а сердце бешено колотилось.

Дойдя до опушки деревьев, мы остановились, чтобы взглянуть на святую гору. Хельгафелл возвышалась над нами невероятно высоко. Ее склоны были отвесными и покрытыми изумрудно-зеленой листвой, которая ниспадала до серых скал. Я могла видеть, как снег мерцает на ее самых высоких склонах прямо перед тем, как она исчезала в облаках, которые висели вокруг ее вершины.

Над открытой равниной перед нами кружили птицы всех размеров и расцветок, от ярко-зеленых до мерцающих золотых, розовых, голубых и желтых. Их крики были мелодичными и музыкальными, создавая печальную песнь, которая по совершенному, неестественному замыслу переплеталась с биением сердца горы.

Я чувствовала, что остальные следуют за нами по пятам, но это место появилось не для них. Оно было предназначено для нас. Близнецов солнца и луны.

Все в нашей жизни влекло нас сюда. Теперь, когда я стояла под горой, я чувствовала это в своей душе.

На этом наше путешествие заканчивалось. Для этого все и было.

Пришло время заплатить долг. Голос прогрохотал сквозь ткань мира и взбудоражил мою кровь силой своего могущества.

Мы вышли на равнину, и трава затрепетала от дуновения ветерка, которого я не почувствовала, покачиваясь из стороны в сторону, и переливаясь то серебром, то золотом, и заново.

Ба-бам, ба-бам, ба-бам. Это сердцебиение было моим сердцебиением. Монтаны. Одно и то же. Мы были связаны друг с другом, как одна душа. Живая и мертвая. До и после.

Справа от нас солнце висело низко в небе, пылающий шар силы, который бросал яркий золотой свет на мою плоть и согревал теплом каждый когда-либо прошедший день.

Слева от нас, за Монтаной, взошла луна, низкая и полная, мерцающий серебристый шар на темном, усыпанном звездами небе. Отбрасываемый ею свет растекался, освещая бледную кожу моей сестры на прохладном ветерке, который нес в себе глубину каждой ночи в памяти мира.

Там, где наши руки встретились, столкнулись две небесные сущности, но вместо борьбы за власть свет обрел естественное равновесие, и в воздухе воцарилось ощущение баланса, отдающееся эхом.

Мы пересекли равнину, и сердцебиение стало громче, сильнее. Мы были в его власти, и я не думала, что мы смогли бы повернуть назад, даже если бы захотели. Но мы и не хотели. Это была наша судьба. Конец нашего пути.

Когда мы достигли середины равнины, поднялся ветер, и мы остановились, пока он кружился вокруг нас.

Я почувствовала поцелуй солнца и прикосновение луны к своей коже, к своим волосам, разливающиеся по крови в моих венах и воздуху в моих легких.

Когда ветер стих, я с удивлением посмотрела на свою сестру. На ней было платье, которое, казалось, было вырезано из самого лунного света. Оно струилось по изгибам ее тела и скапливалось у ног глубочайшим серебристым оттенком. Ее руки были обнажены, а бледная, почти прозрачная кожа слабо мерцала. Ее волосы казались еще темнее, чем раньше, ниспадая по спине шелковистыми волнами, а губы были темно-красными, как будто они были окрашены в цвет крови, питавшей ее бессмертное тело.

Ее губы приоткрылись, когда она заметила перемену и в моей внешности. Мое платье было соткано из солнечного света, хотя во всем остальном было ее двойником. Я чувствовала его тепло, когда оно обвилось вокруг моей плоти и опустилось до земли.

Когда я посмотрела на наши соединенные руки, я с легким удивлением отметила совершенство своей кожи: каждый порез и укус исчезли, как будто их никогда и не было. И тепло моей крови просвечивало сквозь нее, как будто солнечный свет жил под моей плотью.

Моя ладонь начала зудеть в том месте, где она была зажата в руке моей сестры, и я отпустила ее, чтобы посмотреть на руку, и руна партнерства, которая связывала меня с Фабианом, была снята. Монтана поднесла левую руку к глазам, наблюдая, как метка, привязывавшая ее к Эрику, тоже исчезает.

Фабиан застонал позади меня, и я повернула голову, чтобы посмотреть на наших друзей. Это было труднее, чем следовало, но в конце концов мой взгляд встретился с его. Глаза Фабиана на мгновение округлились от глубокой боли, но, когда руна наконец исчезла, его плечи поникли, и казалось, что с него свалилась тяжесть.

Его глаза оторвались от моих, и вместо этого он повернулся к Чикоа, протягивая ей руку, которая отмечала его как моего. Она взяла ее, и я почти улыбнулась, но сердцебиение горы становилось сильнее, требовательнее, и она не хотела, чтобы я больше теряла время.

Монтана снова взяла меня за руку, и мы двинулись дальше.

У подножия горы нас ждала огромная пещера, широко зияющая, как пасть, надеющаяся проглотить нас целиком.

Я не могла сказать, что скрывалось за давящей темнотой, которая заполняла ее, но я знала, что это было то, куда мы направлялись.

Ба-бам ба-бам, ба-бам. Мы продолжали идти, и мой взгляд был прикован к этой пещере. Кроме этого, ничего другого не существовало. Ничто другое не имело значения, кроме того, что было внутри.

Кольцо на моем пальце горело, причиняло боль, умоляя воссоединиться с тем, что ждало меня впереди.

Где-то позади нас раздался резкий крик, но я не обернулась.

Люди кричали, вопили, дрались. Но это не имело значения. Судьба звала нас, и мы шли к ней босыми ногами.

Маленькая частичка меня осознавала, что я оставляю что-то позади, но по-настоящему имело значение только то, что меня ожидало впереди.

Хватка Монтаны на моих пальцах была твердой и непреклонной, и мы вместе пошли на край света.

Ба-бам, ба-бам, ба-бам. Добравшись до входа в пещеру, мы остановились. Тьма вокруг была такой густой, что я ничего не могла разглядеть за следующим шагом, который нам предстояло сделать.

Ба-бам, ба-бам, ба-бам – бой барабанов прекратился, и тишина, которую он оставил после себя, вырвала воздух из моих легких.

Я посмотрела на сестру, и слабая улыбка тронула ее красные губы. Вот и все.

Я почти шагнула вперед, но что-то остановило меня, и я почувствовала, что Монтана тоже колеблется.

Я повернула голову, напрягая всю свою волю вопреки нашей судьбе, чтобы в последний раз взглянуть на мужчину, которого я любила. Он не смог последовать за мной сюда. Как только мы вошли внутрь, я поняла, что никто из них не сможет последовать за нами.

Монтана тоже подавила желание продолжить путь, и мы обе оглянулись через плечо на мужчин, которых любили в последний раз.

Я резко втянула воздух, когда мой взгляд упал на сцену позади нас.

Валентина прибыла с армией кусачих, чтобы попытаться помешать нам снять проклятие.

Остальные члены нашей группы вступили в бой, чтобы защитить нас от нее и дать нам возможность продолжить путь. Эрик разрывал равнину на части своей властью над землей, а в воздухе бушевал неестественный шторм, подконтрольный Валентине.

Мои глаза нашли Магнара среди хаоса, его мечи были высоко подняты, когда он прокладывал путь через кусачих, которые пытались остановить нашу судьбу своей неизмеримой силой.

Мое сердце сжалось, когда я посмотрела на него, и на самое короткое мгновение его взгляд встретился с моим. Боль наполнила мою грудь, когда любовь к нему захлестнула меня, и мне до боли захотелось повернуться и броситься обратно в его объятия. Но я не могла. Было слишком поздно. Наша судьба звала нас, и не было другого пути, кроме этого.

Слезы скатилась из моих глаз, когда я отвернулась от него, и мы шагнули в вечную тьму пещеры.

Гора поглотила нас, и мы погружались в нее все глубже и глубже, пока мир оставался позади нас.

Рука моей сестры крепко сжимала мою, и я прильнула к ней, когда боль от того, что я оставила Магнара позади, наполнила меня. Мы пришли сюда не просто так, и я не поверну назад. Но с каждым шагом, который мы делали, я не могла избавиться от ощущения, что только что попрощалась.