Текст книги "Королева карантина (ЛП)"

Автор книги: Кэролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц)

Сэйнт встал перед ним, заложив руки за спину, словно какой-нибудь принц королевской крови, собирающийся произнести речь.

– Этот дом находится в трех днях пути от того места, где прячется мой отец. – Мы все замерли, когда тяжесть стоящей перед нами задачи повисла в воздухе. – Итак, Татум, нам нужен твой опыт альпинизма. Пожалуйста, составь список всего снаряжения, которое нам понадобится для перехода через горный перевал при минусовой температуре. У меня есть человек, который сможет доставить нам припасы к утру.

– Это твой план? – Удивленно спросила я, когда парни переглянулись.

– Да. Я изучил спутниковые снимки, и единственный путь к собственности, который, вероятно, останется без охраны, – это участок, выходящий на гору. Мой отец никогда бы не ожидал нападения с этой стороны, особенно от такого человека, как я.

– Ты хочешь сказать, что ты не горец, которому нравится валяться в грязи и носить фланелевые рубашки? – Поддразнил Нэш, и мы все рассмеялись, а Сэйнт закатил глаза.

– День, когда я надену фланель, будет днем когда ад замерзнет, – сказал Сэйнт, и я клянусь, что он действительно вздрогнул.

Хотя когда-то я читала книгу о человеке-горце. Он был принцем мафии, который ушел в подполье из-за того, что узнал о себе, и по его словам, быть горцем звучало круто. Он нашел девушку там, на той горе, и разрушил небо и землю, чтобы отомстить людям, которые причинили ей боль. Секс тоже был чертовски горячим. Так что, возможно, Сэйнт смог бы провернуть дело с человеком-горцем при должном поощрении. Если у Николи все получилось в «Прекрасный Дикарь», то почему бы и моему криминальному вдохновителю с ОКР не сделать то же самое?

Сэйнт достал блокнот и ручку из кармана куртки и протянул их мне. Я начала записывать, что нам понадобится, мое сердце бешено колотилось от перспективы заняться альпинизмом. Я не была там с тех пор, как мой отец взял меня с собой за неделю до того, как я была зачислена в Еверлейк, и я отчаянно скучала по этому. Одна только мысль об этом заставила меня на мгновение почувствовать себя ближе к нему, и мое сердце сжалось от острой боли из-за того, как сильно я по нему скучала. Я ни за что не позволила бы, чтобы с отцом Блейка что-то случилось так, как случилось с моим.

– Так что произойдет, когда мы переберемся через горы и проникнем в дом твоего отца через заднюю дверь? – Спросил Киан. – Мы идем с оружием на перевес, или как?

– Нет, – цокнул языком Сэйнт. – Это будет тайно. Мы найдем мистера Боумена и вытащим его в целости и сохранности, прежде чем отправимся за моим отцом. Убедиться, что он жив и здоров, – наш приоритет.

Блейк поерзал на стуле.

– Если он поднял руку на моего отца, я заставлю его чертовски страдать. Я разорву его на части, кусочек за кусочком, – прорычал он, и я положила руку ему на бедро, успокаивающе сжимая.

– Да, но даже если он жив и здоров, мы позаботимся о том, чтобы мой отец страдал, несмотря ни на что, – бесстрастно сказал Сэйнт.

Блейк внезапно вскочил со своего места и вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.

– Сэйнт, – прошипел Нэш. – У тебя что, совсем нет гребаного такта?

– Что я такого сказал? – Спросил Сэйнт, нахмурившись, и я встала, надув губы, прежде чем выйти вслед за Блейком из комнаты, оставив остальных объяснять ему это. Иногда он действительно был невежественен.

– Блейк? – Позвала я, проходя через прихожую, но ни из какой части дома не последовало ответа.

Снаружи донесся повторяющийся стук, и я толкнула входную дверь, выходя на крыльцо. Удары продолжались, сопровождаемые сердитым ворчанием, и я заметила, как он бьет кулаком по стене сарая. Мое сердце дрогнуло, и я сбежала по ступенькам, помчавшись через двор к моему золотому мальчику. Я подошла к нему сзади, обхватила руками за талию, пытаясь оттащить его назад, чтобы заставить остановиться.

– Татум, – прорычал он. – Мне не нужны гребаные объятия.

– Нет, нужны, – прошептала я, цепляясь за него, когда он попытался убрать мои руки со своей талии.

– Мне просто нужна отдушина, – отрезал он. – К черту Троя Мемфиса. К черту его и его гребаную империю. Он будет лежать у моих ног в луже крови. Я убью его за это, – поклялся он, его голос был полон мести и ненависти.

– Мы сделаем это вместе, – пообещала я, и его плечи поникли, голова свесилась вперед. – Только не вреди себе из-за него. Пожалуйста. – Я знала, что в нем есть деструктивная жилка. Именно так он справлялся с болью, причиняя ее себе и другим. Но я больше не могу смотреть, как он наказывает себя.

– Я не могу потерять, папу, – прохрипел он. – Только не после мамы. Я не могу, Татум, я просто…

– Ты не потеряешь, – поклялась я, имея в виду это от всей души. Я бы перевернула вверх дном всю вселенную, чтобы отец Блейка вернулся к нему. Я не позволю ему потерять его, как я потеряла своего. Я не позволю, что бы его судьба вторила моей.

Холодный воздух заставил меня дрожать, когда я прижалась к Блейку, жар его тела взывал ко мне, как печь.

– Иди сюда, – пробормотал он, беря меня за руку и толкая к двери сарая.

Мы проскользнули внутрь и обнаружили, что помещение забито мешками с каким-то урожаем, сложенными высокими штабелями вдоль деревянных стен. Было темно, но в крыше имелся люк, через который внутрь проникал лунный свет. Без пронизывающего ветра было не слишком холодно, и я все равно никуда не собиралась уходить, пока Блейк не почувствует, что готов вернуться в дом.

Он начал карабкаться по мешкам на крышу, и я последовала за ним, вскарабкавшись туда, где он лег под потолочным люком. Он притянул меня к себе и зажал под мышкой, его мышцы напряглись вокруг меня. Я прижалась к нему, глядя на море звезд над головой и полумесяц, которая светила так ярко, что создавала вокруг себя ореол в небе.

– Я никогда не был так далеко в горах, – пробормотал Блейк. – Мама и папа брали меня летом в поход на озеро Кахуто, когда я был ребенком, но это было самое близкое к этому, что я когда-либо испытывал. И у нас были раскладные кровати, телевизор и барбекю, так что это было не самое необходимое.

Я фыркнула.

– Попробуй отправиться в поход зимой, в сезон медведей.

– Ты чертовски крутая. – Он усмехнулся, целуя мои волосы, и притянул меня ближе.

– Ага, – поддразнила я. – Я должна поблагодарить за это своего отца.

– Жаль, что я не встретил его должным образом, – хрипло сказал Блейк, и мое сердцебиение замерло на целую вечность.

– Я тоже, – выдохнула я, чувствуя, как слезы защипали мне глаза. Я так много плакала из-за него и обещала, что больше этого не будет, зная, что это не причинит мне ничего, кроме боли. Но с Блейком иногда мне казалось, что он мог видеть это горе во мне так ясно, что я не хотела его скрывать. Мы узнавали эту часть друг друга точно так же, как мы узнавали ее в Нэше. Потеря была подобна дождю. Иногда он лил целыми днями, иногда наступала засуха, в которой не было ничего, кроме солнечного света. Но он всегда возвращался. Это было неизбежно.

– Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной о чем угодно, Блейк. Если ты злишься, или тебе больно, или ты хочешь выплеснуть душу, я всегда рядом, – искренне сказала я.

– Я знаю, – вздохнул он. – Но иногда я не могу даже думать… моя голова так затуманивается от ярости, что это все, что я могу чувствовать.

– Иногда я чувствую то же самое, – призналась я. – Когда я думаю о своем отце и о том, как он умер от рук Мортеза. Я прокручиваю это в своей голове снова и снова, пока не вскипаю.

Он обнял меня крепче, и я поняла, что он знал, каково это, даже без слов.

– Как будто, если ты проигрываешь это снова и снова, то сможешь все изменить, – сказал он, и в его голосе прозвучала печаль. – Каждый момент, который привел к этому, и все решения, которые можно было бы сделать, которые изменили бы все.

– Да, – согласилась я сдавленным голосом.

– Иногда кажется, что это все, что от нее осталось, – тихо сказал он. – Как будто эти последние дни стерли все хорошее, что было до них. Но я чувствую себя чертовски виноватым, думая об этом, потому что там было так много хорошего.

– Расскажи мне что-нибудь хорошее, – попросила я, и он на мгновение замолчал, прислушиваясь к вою ветра где-то в горах.

Он провел большим пальцем по браслету на моем запястье, который принадлежал его маме, и на секунду я почти почувствовала связь с ней через него. Как будто я знала ее. Совсем чуть-чуть.

– Раньше мы вместе пекли блины каждое воскресенье, – сказал он наконец. – Папа вставал с постели поздно, и мы вдвоем устраивали полный беспорядок на кухне, прежде чем он спускался вниз. Мы готовили любимые всеми блинчики, всегда одни и те же. У меня были шоколад и банан, а у нее… вишня с кленовым сиропом.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, когда он сказал это, но он продолжал смотреть в небо, в его темно-зеленых глазах отражались сверкающие звезды.

– Но ты всегда предпочитаешь вишню с сиропом.

У него перехватило горло.

– После ее смерти я начал есть их каждый день, чтобы напоминать себе о ней. Иметь что-то физическое прямо передо мной первым делом утром, что убедило бы меня, что я никогда не забуду ее. Люди всегда говорят, что не забудут мертвых, но это не так. Они двигаются дальше. Они справляются с этим. Они не хотят сталкиваться с болью, потому что иначе она никогда не уйдет. Но если боль пройдет, не означает ли это, что они тоже уйдут?

Я сморгнула слезы, глядя в небо.

– Я не знаю, – прошептала я, потому что сама с этим боролась. Я не хотела их отпускать, потому что вдруг я была единственной, кто все еще хранит их? Папа, Джесс. Если я забуду их, кто еще будет помнить о них? Но, удерживая эту боль, не вернет мне их обратно. Это только заставляло меня страдать.

Я протянула руку, чтобы провести пальцами по ожерелью на шее, пытаясь ощутить через него прикосновение Джесс.

– Ты думаешь, они где-то там? – спросил он. – Ты думаешь, они тоже скучают по нам?

Слеза скатилась по моей щеке, когда я кивнула.

– Я думаю, мы должны верить в это, мы должны надеяться, что они верят. Потому что альтернатива слишком ужасна. Но в любом случае… Они хотели бы, чтобы мы перестали страдать из-за них. Я знаю, что хотела бы этого, если бы все было наоборот. Но это не значит, что мы должны забыть о них.

– Ты права, – тяжело вздохнул Блейк.

– Твоей маме было бы больно видеть, как ты страдаешь. Так же, как мне больно, когда я вижу, как ты причиняешь себе боль. – Я поднесла его ушибленные костяшки пальцев к своему рту и нежно поцеловала их, проводя губами по каждому.

Он повернулся ко мне, заправляя прядь волос мне за ухо и пристально глядя на меня сверху вниз.

– Я больше никогда не хочу причинять тебе боль, Золушка.

– Так не надо, – выдохнула я, и он наклонился, чтобы поцеловать меня, его губы крепко прижались к моим, и я почувствовала глубину его слов. Блейк Боумен когда-то был моим сломленным, мстительным монстром. Он охотился на меня, держал в клетке, ранил меня. Но каждый удар, который он наносил, на самом деле был направлен против него самого. Теперь я дорожила шрамами, которые он оставил на мне, потому что, заставляя друг друга истекать кровью, мы нашли способ исцелиться, справиться. Он больше не был моим монстром. Он был моим золотым мальчиком, моим лучом солнца в темноте. Он сиял так ярко, что иногда было трудно поверить, что в его сердце есть что-то, кроме света. Но я знала лучше. Я знала, что даже у солнца есть шрамы под его ослепляющей внешностью. И это не делало его слабым, на самом деле, это делало его только ярче.

***

Человек Сэйнта появился перед рассветом почти со всем, что нам было нужно. Ему удалось раздобыть снаряжение для кемпинга и треккинга, а также одежду и ботинки, которые нам понадобятся, и он также привез оружие, о котором просил Сэйнт. К сожалению, он не смог раздобыть кевларовые жилеты, и, конечно же, Сэйнт вышел из себя из-за этого. Мне потребовалось двадцать минут, чтобы отговорить его от разрушения всей жизни парня из-за того, что он подвел его, и в конце концов он сдался, чтобы мы могли уехать. Хотя я не возлагала больших надежд на будущее этого парня.

Никто из нас не был рад тому, что нам придется войти в дом Троя без пуленепробиваемых жилетов, но мы не могли больше терять время, пока отец Блейка был в беде, поэтому нам оставалось только надеяться, что они нам не понадобятся.

Поэтому, когда мы отправились в путь в нашем походном снаряжении, когда небо начало светлеть, наши рюкзаки были полны всего, что нам понадобится для похода, даже если при этом мы остались без бронежилетов.

Старая тропа вывела нас к горе, которую нам нужно было пересечь, но вскоре мы уже карабкались по каменистой местности, наше дыхание затуманивалось, когда мы решительно продвигались вперед, желая забраться как можно дальше. Мы ненадолго остановились, чтобы пообедать и выпить горячего кофе, который Нэш налил во фляжку, и все расселись в ряд на поваленном стволе, пока холодный воздух со свистом проносился сквозь деревья вокруг нас.

По мере того, как мы продвигались вперед, лес становился все гуще, и время от времени я проверяла GPS вместе с Сэйнтом, чтобы убедиться, что мы все еще на правильном пути. Мои ребята последовали за мной, доверяя мне вести их, и к тому времени, когда наступила ночь, я завела нас в защищенную канаву между двумя огромными скальными образованиями и начала учить их ставить палатку. Монро был единственным из них, у кого был реальный опыт походов, поэтому он помог мне обучить остальных.

Киан присел на корточки рядом со мной с молотком, взволнованный тем, что вбивал колышки для палатки в землю, пока я трудилась, чтобы установить ее на место.

– Ты должен делать это под углом, – сказала я ему, прежде чем он превратился в Рэмбо на колышке, который я устанавливала сбоку палатки, обмотав его конец резинкой.

– Почему это? – спросил он.

– Потому что, если он прямой, натяжение резинки может вытянуть его из земли. Это делает его более устойчивым. – Я протянула руку, чтобы забрать у него молоток, но он прижал его к груди, как будто это была его новая любимая игрушка. Я фыркнула, закатив на него глаза. – Хорошо, просто забей его таким образом. – Я показала ему, как держать колышек, и он кивнул, взял его у меня и воткнул в землю, прежде чем посмотреть на меня в поисках одобрения, как маленький щенок-убийца.

– Идеально. Теперь сделай остальные. – Я поцеловала его в щеку и встала, направляясь помочь Сэйнту, который раскладывал колышки на земле, устанавливая их так, чтобы они располагались в прямую линию. Очень полезно.

Я ткнула его в спину.

– Не хочешь помочь мне собрать хворост?

Он повернулся ко мне, выглядя настолько неуместно здесь, в дикой природе, что мне пришлось подавить смешок.

– Хорошо, – натянуто сказал он, и я почувствовала, что что-то не так, когда взяла его за руку и повела к деревьям за лагерем.

– Ааа! Колышек только что выскочил и попал мне в глаз, Киан! – Крикнул Блейк позади нас. – Вставь его боком, как тебе показывала Татум.

– Это то, что она сказала, – пошутил Нэш, и Киан расхохотался, когда я с усмешкой посмотрела на Сэйнта, но его брови были напряжены.

– Ты в порядке? – Спросила я, когда мы отошли за пределы слышимости лагеря.

– Да, – прорычал он, глядя в землю. – Какие пригодны для сжигания?

– Сухие. Обычно их можно найти под соснами или любым другим деревом, которое не сбрасывает листья. – Я подвела его к одному из них и начала складывать ветки, которые держала в руках, под старым хвойным деревом.

Сэйнт присел на корточки, чтобы помочь, критически осматривая каждую ветку, прежде чем сложить в стопку те, которые прошли его оценку. Мы начали делать хороший запас, лунный свет был настолько ярким, что нам даже не нужно было пользоваться нашими фонариками.

– Они недостаточно сухие, – внезапно прорычал Сэйнт, вставая и пиная свою кучу, так что они рассыпались повсюду. – Я начну сначала.

– С ними все в порядке, – настаивала я, но он сузил глаза, чтобы осмотреть другую маленькую ветку, и я вздохнула, бросив охапку веток на землю.

– Сэйнт, что происходит? – Я направилась к нему, и он выпрямился, отряхнув колени, прежде чем посмотреть на меня с дьявольским блеском в глазах.

Его челюсть задрожала, и я почувствовала, что он находится на грани потери контроля. Я поспешила ближе, обхватив его лицо ладонями, чтобы заставить его сосредоточиться на мне.

– Я к этому не привык, – прохрипел он. – Одно дело быть окруженным своими вещами, пока мы переезжаем с места на место. Я могу создать некое подобие рутины. Но сегодня я буду спать на свернутом коврике в палатке, которая едва ли больше чулана уборщика, и я… я…

Я упала под ним на колени, склонив голову, мое дыхание стало прерывистым, поскольку я надеялась, что этого было достаточно, чтобы помочь ему восстановить чувство контроля. Прямо сейчас Сэйнт был нужен нам больше, чем когда-либо, и я не позволю ему погрузиться в хаос внутри себя. Я собираюсь заземлить его здесь, сохранить его рассудок.

– Ты можешь это сделать, – страстно сказала я ему. – Ты можешь все. Ты – Сэйнт Мемфис.

Он запустил руку в мои волосы с тихим горловым звуком.

Из лагеря донеслись смех и возгласы, и я поняла, что ребята валяют дурака, что натолкнуло меня на мысль.

– Тебе нужно привести наш лагерь в порядок, Сэйнт, – настаивала я. – Нам нужен костер, еда и палатка, в которой можно поспать, до того как начнутся морозы.

– Да… – задумчиво произнес он. – Порядок. Это то, что нам нужно. Тогда тебе лучше собрать дрова, Сирена. Встань и собери стопку.

Я поднялась на ноги и двинулась делать, как он сказал, собирая ветки, и он начал указывать мне, что еще нужно собрать. Когда куча стала достаточно большой, Сэйнт сгреб ее и мотнул головой, приказывая мне следовать за ним.

Мы вернулись в лагерь и обнаружили, что другие парни воюют с тремя большими палками, которыми они пользовались как мечами.

– Вы обесчестили меня, сэр, – сказал Блейк шикарным голосом, размахивая мечом в сторону Киана, который ударил его со всей силы, отчего обе палки раскололись пополам.

– Ха! – Нэш ударил Киана палкой по спине, прежде чем ударить Блейка по руке. – Победа за мной!

Блейк и Киан повернулись к Нэшу, обменявшись взглядами, прежде чем броситься на него и повалить на землю, пытаясь вырвать палку у него из рук. Было так приятно снова увидеть улыбку на лице Блейка, что она тут же появилась на моем. Я знала, что это то, что он делал; он глубоко прятал свои эмоции, когда их становилось слишком много, и изображал счастливое лицо. И если это помогало ему, то я была только за. По крайней мере, он больше не вредил себе. Я просто надеялась, что он больше никогда этого не сделает после нашего вчерашнего разговора.

– Что, во имя всего святого, происходит? – рявкнул Сэйнт, указывая на палатку, которая наполовину рухнула.

Парни оторвались друг от друга, глядя на нас, как провинившиеся дети, пойманные родителями.

– Ну… мы были заняты строительством туалета, – невинно сказал Блейк, указывая на дерево, где в земле была вырыта яма, а рядом торчала ветка с рулоном туалетной бумаги на вершине.

Я начала смеяться, и Сэйнт бросил на меня предостерегающий взгляд.

– Приберись здесь, – прошипел Сэйнт, сильно шлепая меня по заднице и подталкивая к остальным. Черт, как же приятно это обжигает.

Я подбежала к ним с озорной улыбкой, когда Блейк и Киан поднялись на ноги. Монро протянул мне руку, чтобы я помогла ему подняться, и я ухватилась за нее. Он ухмыльнулся, сильно дернув, и вместо этого я с визгом упала на него сверху. Он бесстыдно поцеловал меня, сжимая мою задницу в том месте, где Сэйнт только что отшлепал меня.

– Ты выглядишь чертовски сексуально во всем этом походном снаряжении, – прорычал он мне в губы. – Как какой-нибудь сексуальный горный рейнджер. Ты пришла наказать меня за то, что я разжег огонь в твоих трусиках?

– Нэш и Татум, прекратите, – рявкнул Сэйнт, но Нэш вызывающе засунул свой язык мне в рот, и я ухмыльнулась, отвечая на его поцелуй так же яростно. Сэйнт нуждался в контроле, поэтому я была более чем счастлива дать ему повод наказать меня.

– Вставай. – Сэйнт поймал меня за руку, оттаскивая от Монро, и уставился на мой рот с намеком на похоть в глазах. – Вы оба. – Он пнул Нэша, не отрывая от меня глаз. – Вы оба будете наказаны за неповиновение мне.

– Но меня не будут шлепать, как Блейка, чувак, – сказал Нэш, и я посмотрела на него, прикусив губу в ухмылке.

– Ты уверен? Мне бы очень хотелось на это посмотреть, – сказала я соблазнительно.

– Нет, – отрезал Сэйнт. – Вы оба приведете этот лагерь в порядок, а затем явитесь ко мне за наказанием. – Он указал нам на Киана и Блейка, которые изо всех сил пытались установить палатку обратно, но все безуспешно.

– Ты можешь помочь им с этим, пока я разожгу огонь? – Спросила я Нэша, когда мы трусцой удалялись от Сэйнта.

– Конечно, принцесса. – Он коснулся моей руки своей, и мы обменялись озорной улыбкой, прежде чем он направился к парням, чтобы помочь.

Я развела костер в рекордно короткие сроки, погрузившись в знакомый ритм, думая об отце и стараясь не допустить, чтобы воспоминания были окрашены горем. Я хотела улыбаться, когда вспоминала его, а не плакать. Мне нужно было, чтобы хорошее горело ярче плохого, потому что последняя ночь в его жизни не разрушит все то счастливое, что у меня было. Приложив немного усилий, мне удалось отогнать мрачные мысли, и к тому времени, когда костер разгорелся и пламя согрело мои замерзшие руки, я почувствовала, что сделала еще один маленький шаг к осознанию его смерти.

Это было то, чем мне всегда нравилось заниматься с ним, и я хотела продолжать заниматься этим в будущем, совершая поездки в дикую местность и позволяя воспоминаниям о нем и Джесс согревать свое сердце, а не позволять им угасать.

Затем я разогрела чили с бобами, который приготовила вчера вечером, прежде чем нанизать несколько ломтиков хлеба на палочку и подержать над огнем, чтобы поджарить их.

Я раскладывала еду по тарелкам как раз в тот момент, когда появились Киан, Блейк и Нэш, неся из леса огромное бревно, чтобы поставить его перед костром. Сэйнт взял меня за руку, отводя от еды и усаживая в центре бревна, прежде чем накинуть одеяло мне на плечи. Остальные ребята собрали тарелки с едой, и расселись по обе стороны от меня, так что мы были прижаты друг к другу, пока ели. Ну, я, Блейк, Киан и Нэш все равно поели. Когда я посмотрела поверх колен Киана, то увидела Сэйнта, сидящего со своей пластиковой тарелкой с чили и тостами, нетронутыми на коленях, его руки были прижаты к бокам. Я передала свое одеяло Блейку и бросила пустую тарелку на землю, вставая и садясь рядом с Сэйнтом на конце бревна, полная решимости помочь ему пройти через это.

– Все в порядке, – процедил он сквозь зубы, но это явно было не так, поэтому я подцепила вилкой кусочек чили и поднесла к его рту.

Его горло дернулось, затем он открыл рот, и я положила его ему между губ. Он медленно прожевал, затем проглотил.

– Ну и как? – Спросила я, и на моих губах заиграла улыбка.

– На удивление хорошо, – сказал он.

– От огня хлеб получается с дымком, верно? – Спросила я, и он кивнул, открывая рот для добавки, а я фыркнула, продолжая кормить его.

– Нэш и Татум, теперь вы можете явиться за своим наказанием, – решил Сэйнт, когда доел последний кусок.

– Ты ни хрена не заставишь меня делать, Мемфис, – сказал Нэш, вставая и вытягивая руки над головой.

– Если ты откажешься, я попрошу Киана и Блейка сковать тебя снаружи палатки сегодня вечером, что бы ты послушал, как мы трахаем Татум без тебя, – просто сказал Сэйнт, и мои губы приоткрылись.

Блейк и Киан рассмеялись, как будто не собирались спорить с Сэйнтом по этому поводу, и я ударила Сэйнта по руке.

– А что, если я не соглашусь? – Спросила я, и Сэйнт ухмыльнулся мне.

– Ты действительно собираешься сказать «нет», Сирена? Я позабочусь о том, чтобы все внимание было приковано к тебе. Никакой работы. Ничего. Мы заставим тебя кончить столько раз, что потом ты не будешь ясно мыслить весь день.

Я расхохоталась, но мои щеки тоже запылали, потому что я знала, что он, черт возьми, имел в виду именно это.

– Ну ладно, я подыграю. Но я хочу одинаковых наказаний с Нэшем. – Я встала, полагая, что Монро мог бы отделаться легче, если бы ему только пришлось сделать то, чего от меня хотел Сэйнт. Если только Сэйнт не захочет, чтобы я отсосала его член, и в этом случае Нэш был бы в полной заднице.

– Ты уверена, Татум? – Сэйнт мрачно промурлыкал, его глаза весело блестели.

– Ага, – сказала я, подходя и становясь рядом с Монро в единстве.

– Это будет здорово, – сказал Киан со свирепой ухмылкой.

– Думаю, тогда у нас будет небольшое соревнование, – задумчиво произнес Сэйнт, поднимаясь на ноги. – Отойдите по другую сторону костра и повернитесь.

Я взглянула на Нэша, и мы сделали, как он сказал, встав спиной к огню напротив остальных.

Послышался какой-то шепот, затем хруст шагов, когда они двигались по лагерю, и минуту спустя я почувствовала, что они втроем приближаются к нам сзади. То, что меня преследовали Ночные Стражи, заставило мой пульс учащенно забиться, и это живо напомнило мне о том, как они вершили суд, будучи королями «Еверлейк-Преп», наказывая тех, кто заслуживал их гнева. Монстры, рожденные пожирать монстров.

Рука Сэйнта плавным движением пробежала по моему позвоночнику, оказывая давление, чтобы заставить меня согнуться наполовину. Киан нагнул Монро менее соблазнительно и уперся промежностью в его задницу, насухо трахнув его и заставив Нэша выругаться.

– Прими это как послушная маленькая шлюшка, – пошутил Киан, и Монро попытался встать, но Блейк толкнул его за плечи.

Киан отошел, отвратительно смеясь, и адреналин впрыснулся в мою кровь от этого слишком знакомого звука. Это всегда предшествовало тому, что он был злобным ублюдком.

Рука Сэйнта скользнула по моей талии, расстегивая мои брюки и стягивая их вниз вместе с трусиками, обнажая мою задницу. Я прикусила губу, задыхаясь, не желая, чтобы он знал, что я взволнована. Я оглянулась, когда Нэш выругался, обнаружив, что Киан делает то же самое с ним, и задалась вопросом, что, черт возьми, они запланировали.

– Вы, ребята, полное дерьмо, вы же знаете? – Монро зарычал.

– У тебя такой же пиздец с головой, Нэш, – сказал Блейк с усмешкой в голосе. – Ты просто предпочитаешь быть на стороне, где власть.

– Игра заключается вот в чем, – резко объявил Сэйнт, чтобы привлечь всеобщее внимание. – Мы положим сосновые шишки между вашими ягодицами, и первый из вас, кто уронит одну, проиграет.

– Подожди, у нее гораздо больше ягодицы, чтобы удержать их, – пожаловался Нэш, и я расхохоталась.

– У тебя два бугра мышц вместо ягодиц, так что я не знаю, на что ты жалуешься, Нэш, – бросила я в ответ, и он усмехнулся. – Какой приз за победу?

– Проигравший трахает победителя, – без колебаний сказал Сэйнт. – И в качестве подсластителя для тебя, Сирена, если ты выиграешь, остальные из нас тоже по очереди набросятся на тебя.

– Эээ, черт возьми, да, – мгновенно согласилась я. – Ты пойдешь ко дну, Нэш. Буквально.

Монро отрывисто рассмеялся, выглядя довольно взволнованным перспективой победы и сейчас.

– Ладно, игра начинается, – сказал он.

Сэйнт положил руку мне на поясницу, раздвинул пальцами мои ягодицы и положил сосновую шишку.

– У тебя все получится, Татум, – серьезно сказал он, что сделало это еще более забавным.

– Эй, это фаворитизм, – соревновательно прорычал Нэш, и я фыркнула. – На твоей стороне Король ОКР, который засунул тебе шишки, у тебя будет преимущество.

– Не волнуйся, брат, я войду в тебя красиво и глубоко, – пообещал Киан, и Нэш громко выругался, засовывая одну из них себе между ягодиц.

Я начала смеяться, теряя самообладание, когда Сэйнт вставил еще одну между моих ягодиц. Колючая маленькая штучка была чертовски некомфортной, но я все равно планировала выиграть эту игру.

– Прекрати смеяться, ты их уронишь, – прошипел Сэйнт, шлепая меня по бедру, и я подавила стон, когда боль пронзила мою плоть и сменилась удовольствием. Засовывать сосновые шишки между ягодиц и быть отшлепанной дьяволом – это извращение? Потому что если это так, то это точно по мне. Я действительно была испорченной, как и эти звери.

– Сколько шишек у нее сейчас? – Спросил Нэш.

– Пять, – объявил Сэйнт, вставляя на место еще одну, и укол боли заставил меня переступить с ноги на ногу.

– Ха, у Нэша их шесть, – объявил Блейк.

– Поторопись, Сэйнт, – подбодрила я, и он усмехнулся.

– Тебе это нравится, не так ли? – насмешливо спросил он, затем добавил еще одну. – Ладно, хватит, пусть они подставят свои задницы под жар костра и посмотрят, как долго они смогут продержаться, не уронив ни одной.

Сэйнт отодвинулся, и огонь мгновенно охватил мою обнаженную задницу, заставляя мою кожу начать покалывать.

– Почему это меня заводит? – Блейк пробормотал себе под нос.

– Потому что тебя заводит все, когда в этом замешана Татум, – просто сказал Сэйнт.

– О да, – сказал Блейк, фыркнув.

– Господи, этот огонь чертовски припекает, – прошипел Монро.

– Это своего рода способ прожарки, – насмехался Киан. – О, кстати, Сэйнт, ты видишь эту милую сочную левую ягодицу Татум?

– Ммм? – Подозрительно переспросил Сэйнт.

– Мы решили, что именно там она сделает татуировку в виде кальмара, – сказал Киан, и я сдержала смешок.

– Лучше бы это была шутка, – ледяным тоном сказал Сэйнт.

– Это не так, – подыграла я. – Я просто чувствую, что это очень личное для меня, и я хочу, чтобы его значение навсегда запечатлелось на мне.

– Какое именно? – Прошипел Сэйнт.

– Ты знаешь, какое, – слегка рассмеялся Киан. – Прекрати играть в эту игру, чувак.

– Я понятия не имею, что это значит, – отрезал Сэйнт. – И я действительно думаю, что пришло время вам рассказать мне.

– Это то, что ты думаешь, когда не задумываешься, – сказал Блейк. – Мне потребовалось некоторое время, но я все таки понял.

– Лучше бы это была шутка, Боумен. Я не могу быть единственным, кто этого не понимает! – Сэйнт заартачился.

– Сэйнт не способен постичь это, – вставил Нэш.

Моя задница стала серьезно поджариваться, а сосновые шишки причиняли ужасную боль, но препирательства с Сэйнтом было хорошим отвлекающим маневром.

– Я думаю, как только у меня будет татуировка, это будет иметь для тебя больше смысла.

– Если Киан пометит твое тело кальмаром, я лично сопровожу тебя для ее удаления, – резко сказал Сэйнт.

– Я думаю, тебе нужно просто принять кальмара, братан, – сказал Блейк. – Так гораздо проще.

Раздался хлопок, когда шишка упала на землю, и Нэш застонал.

– Черт.

– Побеждает Татум! – Киан прокричал, когда Монро затряс своими ягодицами, а я потянулась, пытаясь избавиться от шишек не растеряв последние крупицы своего достоинства. – Я спасу тебя, детка. – Грубые руки Киана скользнули по моей заднице, и он осторожно вынул все шишки. Это было странно нежно, прежде чем он наклонился и сильно укусил меня за левую ягодицу.