Текст книги "Разбитые зеркала, или Прости меня, любовь моя (СИ)"

Автор книги: Кэрол Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава 29

Таким образом был побежден родитель драконов. Милдред не жалел никого, ни своих, ни чужих. Противное существо выбралось из оков, в которые заключили его демоны, и наказал презренных существ. Теперь же огромная туша лежала неподвижно, и больше не могла повлиять на исход войны. Смерть Милдреда был первым шагом на пути к победе людского рода над орками.

Король победил, он с триумфом достал меч из ядовитой пасти жертвы. Осознав, что опасность позади, король бросился к своей королеве. Он выполнил свой долг, и заслуженно требовал свою награду.

– Вероника, – кричал король, подбегая к возлюбленной. – Вероника, ты здесь? Ты жива?

Я подлетел к стене водопада.

Послышалось слабое «да». Затем гневное рычание. Измотанный схваткой с драконом король мог напроситься на еще одну битву с магическим существом.

– Тише, Франциск. Тише, все хорошо. Успокойся, я только поговорю с ним. Умоляю, дай мне с ним поговорить.

Из объятий огромной черной кошки показалась уставшая девушка. Лицо ее было испачкано копотью и кровью, волосы запотели и свисали лапшой по спине, платье превратилось в лохмотья. Виктор с трудом узнавал свою Веронику. Однако, девушка жива. Король подскочил, и хотел было взять жену в объятья.

– Нет, Виктор, не трогай меня. Прошу тебя. – Девушка не подпускала к себе законного мужа. Она боялась, что Франциск разорвет короля на кусочки, если тот хоть пальцем к ней притронется. Или напротив, опасалась смерти любимого.

Виктор же обратил внимание на раны Вероники. Должно быть в них также была причина холодности королевы.

– Сейчас-сейчас, я помогу тебе, – заторопился Виктор. Ему хотелось, как можно скорее избавить свою любимую от страданий.

Король поставил перед собой магический посох, и камень на вершине трости загорелся золотым светом. Несколько староязычных заклинаний, и все раны Вероники, Екатерины, Франциска, да и самого Виктора, не нанесенные прямым пламенем ядовитого дракона стали волшебным образом затягиваться.

Екатерина стояла в стороне. Она также пришла в себя, после того, как король излечил ее ожоги и ушибы. Только испуг, перенесенные испытания так сильно повлияли на девушку, что от присущей ей самоуверенности и властности на этот раз действительно не осталось и следа. Она боялась сказать хоть слово. Ничего теперь не будет зависеть от нее. Ничего и никогда не зависело.

– Нам нужно выбираться от сюда, – Веронике не хотелось ждать, когда король вновь предпримет попытку прикоснуться к ней.

Виктор хотел было помочь своей возлюбленной, вынести ее из темной, холодной и сырой пещеры на руках. Но та отмахнулась:

– Помоги Екатерине. Я должна помочь Франциску. Его раны нанесены пламенем Милдреда. Твоя магия не поможет ему.

И в самом деле, несмотря на то, что некоторые ожоги и кровоточины затянуло, крылья льва по-прежнему оставались переломанными, с прорезями и проплешинами. Само чудовище вело себя понуро, и пускай шипело на Виктора при малейшем обращении к Вероники, видно было, что у Франциска силы на исходе.

Виктор взял под руку Екатерину и повел девушку к выходу. За ними неспешно шефствовала королева со своим верноподданным. Солнечный свет ослепил их глаза.

– Виктор, послушай меня. Мы с Франциском должны отдохнуть, прежде, чем отправиться в путь. Лев еще слишком слаб, чтобы лететь. Но тебе нужно увести отсюда Екатерину. Я обещала ее матери, что верну ей ее дочь. Поклянись, что увезешь ее отсюда.

– Но, как же ты? – Виктору совсем не хотелось следовать пожеланиям жены. Ему плевать на Франциска и Екатерину. Ведь главная – Вероника. О ней он хочет заботиться. Это ради нее он убил дракона. Ради нее он остался жить.

– Ты храбрый, Виктор. Ты очень сильный – тебе под силу восстановить мир в Эгелии. Такова твоя судьба. Но позволь мне самой позаботиться о себе. Пожалуйста, перестань думать только обо мне. Ты король, а это обязанность. Прими ее на себя – спаси Екатерину. Спаси каждого жителя Эгелии. Это наш с тобой долг, спасать других. Такова наша судьба. Прекрати думать о себе – делай то, что ты должен.

Виктор понимал, что его маленькая, хрупкая, но такая храбрая женушка права. Она права, что королю не должно думать только о себе.

– Я не могу, – воспротивился король.

– Так надо. Виктор, пойми. Франциск не станет слушать никого, кроме меня. Пока я с ним, я в безопасности. Оставь же мы с ним Екатерину – ничего хорошего не выйдет. У нас нет другого выхода. Бери Екатерину и летите. Очень скоро мы догоним вас.

– Хорошо, – нехотя сдался Виктор. – Но, позволь хотя бы поцеловать тебя?

– Нет, – сокрушенно замотала головой Вероника. – Если ты сделаешь это – Вы убьете друг друга.

И тут Виктор заметил, какими глазами смотрел огромный крылатый лев на Веронику. То глаза не просто верного помощника, каким обычно смотрят на хозяев пегасы. Глаза влюбленного мужчины. И должно быть смутное подозрение закралось в сердце короля. Он догадывался. Но абсурдность предположения очень скоро заставило короля послушать разумные доводы жены, и отправиться в путь с Екатериной.

Я последовал за Виктором. Моя клятва требовала, чтобы я во всем ему помогал. Я указывал путь ангельскому пегасу, и очень скоро вернулся в свое родовое поместье.

– Мама! – закричала, рыдая Екатерина. Вот Виктор и выполнил клятву, данную своей жене.

Король обернулся к ангельской звезде, но сквозь туман не было видно ни летящего льва, ни даже пролетающей по небу птицы. Лишь дым и облака.

– Она не вернется, – с догадкой вымолвила Эльза. Она обнимала Екатерину, радуясь, что к ней вернулась ее дочь. Но она не могла не смотреть на сына. Ведь и он тоже вернулся к ней.

Король зло обернулся на голос Эльзы. Гнев обуял его, нельзя было допустить такого жестокого обмана.

Эльза начала защитное нападение:

– Ты любишь ее, я вижу. Но спросил ли ты хоть раз, любит ли она тебя? Если бы ты сделал это, то узнал, что сердце той девушки несвободно. Не ищи ее, она больше не твоя судьба. Твоя судьба – спасти Эгелию от смерти.

– Крылатый лев, он ведь был раньше человеком? Да?

– Да, – согласилась Эльза. – Это ее жертва, Вероника пожертвовала собой ради твоего королевства. Ты не должен допустить, чтобы эта жертва оказалась напрасной. Отправляйся на войну, это твоя битва, твой судьбоносный час. Никто, кроме тебя не способен окончить войну.

Виктор смотрел на Эльзу и понимал, что она права. Теперь он видел, что ему предстоит, и знал, что у него получится. Знал, потому что уже убил одного дракона. Убил одного, значит получится убить и остальных.

***

Я осталась одна со своим Франциском. Моя задумка безумна. Я не собираюсь возвращаться в королевства мужа. Нет, я намереваюсь спасти Эгелию. Вернуть былое величие королевству самой высокой ценой, которую смею предложить.

Теперь мне кажутся глупыми и бессмысленными предположения, что брак с королем мог вернуть мир. Нет, это ничтожная цена. Не следовало даже слушать Эльзу, когда та уговаривала меня пожертвовать своим счастьем. Нет, не тому я отдала свою жертву. Необходимо поступить иначе. Ведь на самом деле, я всегда знала, чем окончится мой роман. Я знала, но не хотела этому верить. Теперь же терять нечего.

Я вместе со своим возлюбленным медленно иду в обратную сторону от королевского замка. Туда, где царит мрак, где бушуют войны между людьми и орками. Я направляюсь к месту, где живет Ангел, требовать исполнения своего желания.

Желаний у меня несколько. Вернуть Франциску человеческое обличье. Отправить меня домой. Сделать так, чтобы мы с Франциском никогда не расставались. Но не этого следует просить у ангельской принцессы. Нужно просить мира. Нужно просить спасти всех тех людей, кого поджидает смерть. И я молча иду к своей цели, никому, не сообщив о своих намерениях.

Путь далеко не самый приятный. Без пищи, без отдыха, по холодным лесным или пустынным землям. Франциск не может позволить себе лететь. Крылья – это, конечно, преимущество. Но их следует поберечь для последнего испытания – для того, чтобы подняться к храму Аматеу. Поэтому, я иду пешком, сбиваясь и падая. Но вновь поднимаюсь, заставляю себя делать шаг за шагом, медленно и верно стремлюсь к смерти.

Я чувствую, что пока иду, мне ничего не страшно. Мне не грозит умереть ни от рук орков, ни от голода, ни от жажды. Все кажется неважным. Мне не нужно беречь свои силы, только силы Франциска. Я знаю, что как только ступлю на порог храма, больше мне ничего не будет нужно. От того, я не останавливаюсь ни на секунду. Я не позволяю себе даже спать.

Проходит множество часов. Я вижу магического лучника. Усмехаюсь сама себе, что тому и в голову не может прийти, что перед ним стоит сама королева.

– Вам нельзя идти дальше, – строго, но с ноткой сочувствия, говорит лучник, все еще держа Франциска на прицеле.

Тут я узнаю в невысоком и мускулистом юноше Одрина – лучника, которого я же описала. Он тот самый молодой воин, который не боялся смерти, но так не хочел подвести товарищей в бою. Не зря, именно он попался мне на пути.

– Тебя ведь зовут Одрин? – еле слышно спрашиваю я. – Верно?

– Верно, – удивляется тот. – Откуда ты знаешь?

– Неважно, ты должен пропустить нас Одрин. Слышишь. Ты ведь хочешь, чтобы война окончилась? Ты храбрый воин, только слишком много смертей суждено было тебе увидеть. Но, знай – сегодня тебе выпала возможность прекратить войну. Пропусти меня дальше, и помни, что все это очень скоро закончится.

Юноша явно сбит с толку. Должно быть он задается вопросом, как может эта хрупкая девушка окончить войну? Считает, что лишилась рассудка. Он осматривает огромного крылатого зверя. И раздумывает, что делать со мной. Оставить тут нельзя, пропусти он меня, и я умру. Что ж, лучник совершенно прав.

– Впереди Вас ждет смерть, – Одрин пытается меня образумить.

– Я знаю, я правда знаю. Но эта смерть во благо, поверь мне. Ты ведь знаешь, что мир покупается ценой тысячи жизней. Так лучше я заплачу свою, чтобы все вы жили. Пропусти меня. Мы пойдем и спасем Эгелию. А ты больше не сомневайся в себе. Из тебя получился отличный воин, как я и задумывала.

Наверное, Одрину думается, что я ему мерещусь. Что перед ним должно быть призрак или галлюцинация. Возможно, просто сон. Он опускает лук и больше не перечит этому странному видению. Ведь откуда чужому человеку знать о его страхах и надеждах?

Тем временем, я пользуюсь замешательством Одрина и иду вперед, оставляя за собой линию осады. Впереди меня ожидает небольшая армия орков. Но смелый и опытный лучник позволяет им пройти дальше. Он убивает всех, кто приближался к его королеве.

Глава 30

Несколько дней беспрерывного пути превратились для меня в вечность. Я не знаю, когда это закончится, приду ли я вообще когда-либо к обители Аматеу. Я просто иду, и уже ни о чем не думаю. Я не ощущаю боли или усталости, я будто бесчувственная заведенная кукла делаю шаг за шагом.

Звезда, что указывает мне путь медленно, но верно растет. Она становится ярче, отчетливее. Словно надежда, она светит мне, возвещая о том, что я жива.

Мы с Франциском проделали невероятно длинный путь, когда наконец очутились у подножия высокой скалы. Серый, практически черный камень возвышается над двумя измученными жалкими существами.

По моим щекам катятся слезы – то ли от радости, что я наконец пришла, куда стремилась, то ли от понимания неизбежной гибели.

Я взбираюсь на своего Аполлона, и тот взмахнув крыльями неуверенно взлетает. Путь наверх также не близок. Ветер пытается скинуть меня, мучает своим обжигающим холодом. Но я, вцепившись отчаянной хваткой, стремлюсь к вершине. К той самой заветной звезде.

И вот – Франциск останавливается. Я падаю с его спины на каменный выступ, смутно осознаю, что предстоит еще сделать. Найдя внутри себя остатки сил, я поднимаюсь на ноги. Передо мной стоит мой мужчина в человеческом обличье. Он плачет, глядя на меня. Начинает целовать меня, обнимать. Он прощается со мной, а я с ним.

– Я люблю тебя, – говорим мы друг другу. – Я всегда буду любить тебя.

Потом мы вместе идем вверх по ступеням к храму Аматеу. Мы держим друг друга за руки в последний раз. Сердце разрывается от каждого нашего шага.

Вот мы заходим в невероятной красоты храм. Нас встречают гигантские белые колонны. Я ощущаю себя песчинкой, задуваемой ветром. Ноги не слушаются меня, я более не могу идти. Из последних сил я делаю последний шаг и падаю на колени.

Франциск отпускает мою руку, понимая, что не может мне более помочь. Он не смотрит на меня, ему будто бы не видно и саму Аматеу.

«Так вот какая ты – моя ангел», – думается мне, когда вижу ее.

В белом длинном платье, с голубыми волосами принцесса восседает на своем величественном троне. Она улыбается своим гостям лукавой улыбкой, предвкушая забаву. И тут ее улыбка сменяется гневом.

Я слышу, как бьется стекло. То мой Франциск вошел в зеркальный зал и уничтожает причину моих страданий. Он бьет зеркала. Из последних сил я тихо произношу:

– Аматеу, я прошу у тебя мира, – я и сама не знаю, что подразумеваю под этой фразой. Мира для Эгелии или своего мира, того родного, в котором я родилась и в который стремлюсь.

Падаю на каменный пол, и, наверное, умираю. Ведь больше я не помню себя.

***

«Как хорошо» – думается мне. Я лежу на чем-то очень мягком. На мне толстое одеяло, в ногах лежит что-то тяжело и теплое. Запах, какой-то до боли знакомый родной запах слышится мне. Так пахнут ванильные булочки, которые в детстве пекла мне мама.

Я поднимаю тяжелые веки и вижу побеленный потолок. Черную люстру с пятью флаконами. Вокруг люстры гипсовая лепнина в цветы. Точно такая же, как в моей старенькой квартирке, где я жила в детстве, в своем мире.

Кто-то открывает позади меня дверь, и входит в комнату. Подходит к креслу, убирает с него подушку. Оборачивается, и я вижу круглое лицо моей мамы. «Какая же она уставшая» – думается мне. И тем не менее я улыбаюсь.

– Мама, – говорю я.

Она подбегает ко мне, начинает рыдать, и я плачу вместе с ней.

– Девочка моя, ты очнулась, – сквозь всхлипы слышу я. Как же вкусно она пахнет.

Мама целует меня в щеки и в лоб, кладет голову на мою грудь и громко-громко плачет от радости.

– Все хорошо, мама, – приговариваю, поглаживая ее по волосам. – Это лишь сон. Отчего ты плачешь?

Только теперь я понимаю, как скучала по ней.

– Доченька, слава Богу ты проснулась. Как же долго ты спала.

– Да, очень долго, – соглашаюсь с мамой я. – Целую жизнь.

Мы обнимаемся и плачем, признаваясь друг другу в теплой любви. Потом я ощущаю, как нечто тяжелое, что все это время грело мне ноги поднялось и давит на меня точно палочками. Кто-то идет по мне и вот я вижу перед собой черного кота. Он мурлычет и тыкается мордочкой мне в лицо.

Кота выдают глаза, они точно такого же черного цвета, как и у моего Франциска. Мой любимый мужчина – мы теперь навсегда вместе. Но как же печально все обернулось. Мы не заслужили этого. Как же несправедлива судьба. Почему все это было лишь сном?

***

Мама рассказала мне, что я не приходила в сознание четыре года. Врачи разводили руками, не понимая в чем причина. Больше года я пролежала в больнице, и когда были сделаны все возможные анализы мама забрала меня домой.

Все, что со мной происходило было лишь сном. Таким ярким, такой невероятным, но все же сном.

Первой странностью старого мира показалось мне то, что в тот же день, в который я очнулась, в нашей квартире появился кот. Черный бандит в какой-то момент просто оказался у меня в комнате. Мама решила, что он запрыгнул через открытую форточку. Странным было еще и то, что живем мы на третьем этаже

Я довольно быстро выздоравливаю. Чувствую себя хорошо. Врач, к которому привела меня мама, был поражен. Он долго не мог закрыть рот от удивления, и все повторял:

– Чудо, какое-то, такого просто не может быть.

Но я была, и есть. Молодая девушка восемнадцати лет, живая и здоровая. И все у меня хорошо, не считая разбитого сердца.

Я долго не разрешала себе заглянуть в свою тетрадь. Мне страшно увидеть то, что там написано. Но сегодня я решила, что время пришло.

Я села за свой письменный стол, нашла ручку, и положила тетрадь перед собой. Набираю воздух в легкие. «Раз, два, три». Переворачиваю обложку.

Передо мной мой роман, такой, каким я его запомнила. Переворачиваю лист за листом, и чувствую, что опять не могу сдержать слез. Мой верный друг – Франциск запрыгивает на стол. Глажу его по шее.

Нахожу конец истории, которую описывала еще в автобусе, и не могу поверить своим глазам. Вторая странность. Роман продолжен. Там описаны все те события, что происходили со мной. Это невероятно. Листаю до самого конца. История заканчивается словами: «Вероника умерла».

«Нет же, я не умерла» – возмущаюсь я. Ведь я живая. – «Но может и вправду умерла? Там в том мире, мне пришлось умереть, чтобы вернуться домой. Такова моя жертва. Что уж тут сожалеть. Остается лишь одно – описать счастливую концовку, если ее можно назвать таковой».

***

Война в Эгелии прекращается в одно мгновение. Долгая ночь, что длилась в стране несколько дней окончилась. На горизонте забрезжил рассвет, и вместе с тем противные орки и драконы пали. Их убили солнечные лучи, наполненные волшебной силой.

Аматеу убила своих детей, в обмен на жертву девчонки. Ей пришлось, ведь то было в ее силах. Как ангел – она была обязана выполнить просьбу, и тут не отвертеться. Обводить вокруг пальца было уже некого, девушка лежала у ее ног замертво.

– Аматеу, – обратился к ангелу незваный гость. – Я прошу тебя, выполни мою просьбу. Я хочу быть вместе с Вероникой.

– Но она умерла, – злорадно и холодно отметила Аматеу. – Я не могу ее воскресить.

– Можешь, ты знаешь, что можешь. Я хочу быть с ней, и отказа я не принимаю, – мужчина решительно сжал руки в кулаки.

– Что ж, ты прав, только тебе это не понравится. – Аматеу приподняла бровь, в знак того, что исполняет просьбу мужчины.

Щелчок, и Франциск падает рядом со своей любимой и умирает. Вместе с тем, он обретает дом в чужом неведанном мире.

Так начался новый день в стране, которую возглавил Виктор фей Паттон. Он и не сразу понял, что наступил мир. Не был слишком сильно этому рад, не знал какой именно ценой тот был подарен ему. Но каждый последующий день говорил, что это хорошо. Что жизнь в мире и согласии полна радости и блаженств.

Больше не было отравляющих чар, победа принесла мужчине уверенность, и он смело распоряжался своей жизнью и судьбами подданных. Города восстанавливались, люди работали на полях, чтобы была возможность накормить родных. Маги вернулись к своим женам и матерям. Благодаря этому все магические силы были направлены не на войну, а на восстановление привычной жизни.

Оставалось лишь одно безнадежное дело, которое тревожило короля. Ему не удалось отыскать королеву. И никому не удавалось этого. Каждый день специальные отряды опрашивали жителей, искали в пустынных землях, пересматривали тела погибших. Но никто не нашел Веронику.

Шли годы, и это горе со временем позабылось. Рядом с Виктором по-прежнему находилась Эльза, которая своей любовью изгнала из своего дитя горечь потери. Кроме того, Виктор стал часто проводить время с Екатериной. Поначалу он расспрашивал ее о жене. Та терпеливо выслушивала все, что король говорил о Веронике. И постепенно, то чувство, которое испытывал Виктор к Веронике, словно по волшебству перешло к Екатерине. Он полюбил ее за терпение, внимание и не поддельную преданность.

Они поженились, и у короля с королевой родилась принцесса. Ее назвали Вероникой.

Эльза, счастливая, что судьба ее детей так удачно сложилась, простила своего бывшего мужа. Всю жизнь, она считала, что Эриславль украл у нее сына. Но только, когда поняла, что ее дети поженятся, осознала, что в действительности Виктор не ее кровное дитя. Да, чрево принадлежало Эльзе, но ребенок внешне так похожий на свою русалку-мать, просто не может быть ее сыном. Пускай женщина и любит его как родного.

В тот же день, когда Эльза призналась себе, что у нее не крали ребенка, она подозвала к себе грифона:

– Эриславль, я прощаю тебя. Ты свободен, и можешь лететь, куда захочешь. Больше ты мне ничего не должен.

Обрадованная птица закричала громко-громко, покружилась вокруг Эльзы и улетела в сторону ангельской звезды. Ведь там его голос, там он может быть в человеческом обличье. Там он будет жить все отведенное ангелами время, и рассказывать вредному ангелу Аматеу сказки о свой жизни.

И все в волшебной стране под названием Эгелия обрели счастье.

Конец.

Так я оканчиваю свой роман, и вижу укоризну в глазах своего друга – Франциска. Он ведь не умеет читать, неужели он понял по моему выражению лица, как все заканчивается.

– Милый мой, как я могу вернуть тебе твой настоящий облик? Мы в мире, в котором не бывает чудес.

И тут ко мне приходит одна идея. Есть средство, описанное во всех наших сказках. И это ничто иное, как поцелуй.

Я закрываю глаза, и целую своего друга в нос. В комнате разбивается зеркало, распахивается окно. Ветер задувает вокруг моего кота, и на его месте я вижу мужчину. Моего Франциска. И я безумно рада, я обнимаю его и целую. И не верю своему счастью. Остается только один вопрос, который не кажется мне слишком сложным: «Как объяснить маме, что этот мужчина теперь живет с нами?». Только это уже совсем другая история;)