Текст книги "Разбитые зеркала, или Прости меня, любовь моя (СИ)"
Автор книги: Кэрол Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Разбитые зеркала, или Прости меня, любовь моя – Кэрол Март
Глава 1
Счастливая Аматеу нерешительно остановилась у входа в бальный зал. Двери были объяты зеленым огнем. Аматеу интересовало, не опалятся ли ее нежные перышки крыльев о раскаленную арку. Однако возбужденное любопытство напрочь изгнало крупицы страха из разума вредного ангела. Большей шалости Аматеу и выдумать не могла.
За дверью оказалась широкая лестница, ведущая вниз к огромному залу. Стены были украшены тысячами факелов. Казалось, будто Аматеу входит в костер, в котором уже коптятся диковинные существа.
Фейри, кикиморы, оборотни, демоны и другие многочисленные гости, о существовании которых Аматеу даже не подозревала, стучали по черно-белой плитке, кто каблуками, кто копытами. Играла шумливая музыка, толпы мерзких чертей скакали вразрез такту и трясли своими лапами, словно отмахивались от назойливых гомункулусов.
Девушка стала спускаться по высоким ступеням. Она ступала осторожно, словно за спиной не было двух помощников, способных ее удержать. Ступени были такими узкими, а каблуки ее туфель такими высокими, что не упасть было труднее обратного. Однако ангелу хотелось быть приземлённой. Она всем сердцем желала походить на окружающих себя уродов. Она чувствовала себя так, словно идет домой после ссылки длинною в жизнь.
Наконец, Аматеу очутилась в числе избранных. Тех, кто удостоился чести быть приглашенными самим Дьяволом. Девушка с любопытством оглядела наряды присутствующих гостей. Знай, что ей предстоит слыть белой вороной, ангел непременно окрасила бы юбку в алый цвет крови. Сейчас же она слегка сожалела, что времени на приготовления совсем не было. Светлым нарядом не мог похвастать никто, кроме небесной принцессы. Судьба подарила лишь минуту для того, чтобы втайне от родных спрыгнуть с привычного облака.
Голубые волосы Аматеу увенчанные диадемой выделялись на фоне болотных и ржавых красок, которыми хвалились гости огненного дворца. Безусловно, прекраснейшее создание из всех присутствующих – ангел притянула на себя взгляды уродливых существ, что никогда не задумывались о красоте тех, кто живет выше облаков. Тут развлекались экземпляры, что и вовсе не знали о существовании небес. Слишком долго прожили под землей, создав поколение незрячих тварей.
Лукавый взгляд ангела упал на столики с угощением. Узнать, чем кормят демонские отребья – это стоило того, чтобы не спать всю ночь. Аматеу направилась к центру зала, где закованные в цепи карлики подавали напитки.
Блюда сильно отличались от тех, к которым привыкла ангельская принцесса. Только это ничуть не раздосадовало ее. Напротив, глотнув острую зеленую жижу, состоящую из грибов и чеснока, девушка захохотала от удовольствия. Пойло показалось бесконечно невкусным, отчего и самым интересным в ее жизни.
– Ваши глаза, – к ангелу обратился красный демон с закрученными рогами. – Они способны напоить меня на сотни лет вперед.
Принцессу пристально рассматривал яркий слуга повелителя бала. Аматеу приятно порадовало внимание местного кавалера. Тот был уродлив, но статен. От него веяло влиятельной самоуверенностью, отчего нельзя было сослаться на назойливость.
– Так не будьте слишком мнительным, сеньор. Испейте их до дна, – томным голосом ответила Аматеу и тихо рассмеялась.
Демону не пришлось повторять дважды. Не отрывая взгляд от самого прекрасного создания, он пристроил свою прямоугольную ладонь на тонкую талию ангела и повел прелестницу в танце под громкую музыку кротта.
Пара в лице Аматеу и Тринимака кружилась воистину музыкально и легко. Свет никогда не видел столь изысканного исполнения танца, как в тот вечер. Не стоит говорить о тьме.
Вокруг тряслись демоны разных калибров. Они и не думали сравниться грациозностью новоявленной гостьи. Это никому не было под силу. Им оставалось лишь с завистью смотреть на тех, кого сильнейшие маги миров создали для красоты.
– Как такое невинное дитя оказалось на балу уродства и зависти? – Демон был очарован загадочностью своей партнерши.
– Моя внешность создает ореол невинности? – Аматеу изогнула бровь. – Мне жаль. Ибо душа моя полна более интересных качеств.
– Вы способны смутить демона, – вразрез сказанному, Тринимак не выглядел смущенным. Ему определенно понравился ответ партнерши.
– Не смущайтесь сеньор, иначе я разочаруюсь в своем кавалере.
– Меньше всего на свете я бы хотел разочаровать такого ангела, как Вы, – с чувством отвечал Тринимак, глядя прямо в лазурные глаза своей партнерши.
В качестве извинений он еще быстрее закружил партнершу в танце, заставляя расступиться несграбную кучу вонючих тварей, рокочущих от иллюзий грибов. Длинное платье Аматеу рисового цвета было похоже на розу среди ссохшихся сорняков. Оно расцветало, кружась, и засыпало в объятиях высокого демона, заворожённого красотой ангела.
Говорят, демоны не умеют любить. Но как назвать то, что испытывал Тринимак в ту минуту, когда маленькая ладонь трепетно держалась за его огрубевшие пальцы? Страсть, желание, восторг, или может быть дурман? Нет, то была невозможная любовь. Именно такая, какой должна быть. Не имеющая предрассудков и корысти. Единственная в своем экземпляре. Она пылала, как символ этого бала.
Никогда Тринимак не видел никого прекрасней своей спутницы. Белая, чистая, грациозная. Огромные голубые глаза сверкают удивительным светом. Ему хотелось поцеловать ее прямо сейчас. Но он сдерживал свои порывы ради нее, ради себя. Он чувствовал, как дьявольское желание просыпается в нем, разгорается подобно пламени. Он знал, что это дьявольские проделки, и был рад этому. Радовался возможности сгореть месте с такой неземной красотой, что слепила глаза.
Огонь являлся частью праздника. Пламя украшало стены, его пили из чаш. Огромные факелы возвышались над залом, вместо колонн. Затхлый воздух, полный дыма и гари, быстро утомлял танцующих. Всем было светло и жарко, словно знойным летним днем.
То был единственный день, когда обитателям подземельного царства улыбалось повеселиться в свете огня. Они дивились своим теням, они рассматривали уродства своих родичей, они балдели от пряных угощений и дурмана курения.
Постепенно гости бала переставали пялиться на прекрасную пару. Другого рода развлечения завладели скудными умами слепых уродов. Было приятно напиться и забыть о своей никчемной жизни, а для кого и смерти. Часть гостей наслаждалась созерцанием света, а другая, кому и таких потех было мало, искала способ выделиться среди толпы.
Внезапно оркестр пленных магов прекратил играть. Молодая недоросль не выдержала искушения полакомиться человечиной. В огромном зале сквозь рычания и шум раздались яркие вопли. Зеленая тварь оторвала музыканту руку и, причмокивая, жевала плоть.
– Пройдите в другой зал, лунное создание. Не Вашим очаровательным глазкам наблюдать такую картину, – впервые за свою долгую темную жизнь Тринимак проявил заботу.
– Отчего же? Я хочу посмотреть. – Аматеу остановила своего кавалера за руку и приподнялась на цыпочки, чтобы получше рассмотреть происходящее. – Как долго человек будет истекать кровью прежде, чем умрет?
Уголки рта озадаченного демона против воли поползли вверх. «Каких только чудес в жизни не увидишь» – подумалось ему.
– Не знаю, сеньора. Похоже, что бедняге остались считанными минуты, и он попадет в лучший мир. Тот самый, что под защитой вашего короля.
– Как скучно. Он уж и вправду помер, – раздосадовалась быстрым концом девушка, но быстро сообразила, что этой ночью нельзя отдавать унынию ни минуты. – Куда Вы хотели меня увести, Тринимак? Я хочу увидеть этой ночью все. Вряд ли мне когда-нибудь посчастливится попасть сюда еще раз.
– Думаю, такому ангелу как Вы, будет интересно взглянуть на пещеру кристаллов. Это единственное место достойное Вашей красоты.
– Мг, я бы с большим интересом взглянула на адскую обитель, но за неимением лучшего… Ведите, Тринимак. Надеюсь, Вы сможете избавить меня от скуки.
Пара вышла из бального зала через маленькую крайнюю дверь, и направилась по узким темным коридорам к единственному месту, где можно было увидеть нечто прекрасное.
Подземный мир кишит зловониями. Раскаленные огнем земли черствы и бесплодны. Здесь нет места красоте. Однако соленым кристаллам удалось захватить небольшую комнату. Единственную во всем дворце дьявола, где было место влаге. Ту, в которой некогда умерла возлюбленная повелителя смерти – первая смертная этого мира.
– Почему Вашего короля не было на празднике? – шефствуя по зловонным коридорам, продолжала удовлетворять свое любопытство ангел.
Демон не медлил с ответом.
– Несмотря на то, что огненный бал случается лишь единожды за весь земной цикл, Дьявол не может пренебречь своими обязанностями. Он без устали трудится над душами своих подданных.
– Похвально, очень похвально. Трудолюбие Его Высочества не сравнимо с привычками ангелов. Мой отец за всю свою жизнь ни разу не показался мне занятым.
– Будь он менее праздным, мне бы не посчастливилось познакомиться с его дочерью, – страшной улыбкой, более походящей на оскал, засиял демон.
– Вы правы, как никогда, сеньор. Потрудись батюшка обратить на меня внимание, мне и в голову не пришло бы ответить на дьявольское приглашение согласием. Однако никто не держал меня, когда я спрыгнула с небес на Землю.
– Ну вот, прошу Вас, проходите, моя любовь. Я привел вас, куда обещал.
Тяжелая дверь распахнулась. В глаза ударил огненный свет факелов, отраженный блеклым светом камней. Пещера была заполнена сотнями прозрачных кристаллов. Длинные острые штыки минералов захватили покои, словно грибы лесную поляну. Зрелище великолепное.
Только Аматеу не оценила его, в отличие от Тринимака. Слишком много света она видела с раннего детства. Все ее родные восхищались подобными чудесами природы. Но, не она.
Единственная вещь в кристальных покоях, которая заставила ее переступить порог – это выбитое прозрачное ложе. Не воспользоваться случаем возлежать на нем с демоном – Аматеу не могла позволить себе такое безрассудство.
Веселый хохот эхом отразился в пещере. Ангел подскочила и присела на нетронутую долгие тысячелетия постель.
– Тринимак, любимый. Не стойте в дверях. Обнимите же свою Аматеу.
Поначалу Демон не спешил. Он любовался зазывательному лукавству той, кто этой ночью по счастливой случайности будет принадлежать ему. Тринимак смаковал свой триумф. Он знал, что его ожидает лучшее, что когда-либо происходило или произойдет.
Дьявол поистине знает тайные желания своих подданных, раз прислал своему брезгливому слуге такую красавицу. Тринимак не смог бы обратить внимания на женщину хоть на крупицу менее прекрасную, чем Аматеу.
Слишком долго играть с судьбой демон не стал. Не прошло и минуты, как он сдался под натиском очарования голубых глаз, и твердым шагом направился к своей неосвященной невесте. Уложив ее крылья на кристальное ложе, он подарил себе право целовать ангела.
Его длинный раздвоенный язык трепетал от удовольствия. В то время как Аматеу испытывала извращенный восторг. Ведь это было так противно и так интересно очутиться в объятьях демона.
Он прикасался горячими, словно лава, руками до шелковой кожи небесной женщины. Ласкал ее грудь, шею, плечи. Шептал на ухо слова любви, клятвы верности и нескончаемые комплименты.
Аматеу не терпелось. Она не могла дождаться самого главного. Она спешно снимала с демона камзол, брюки, рубашку. Так хотелось увидеть его тело. Кожа, покрытая рубцами, была красивой и вместе с тем ужасала. Горячее, сильное, тяжелое тело. Оно вздымалось над ней, словно огромная грозовая туча. Его шрамы, рубцы и рога царапали ее нежную кожу и возбуждали своею опасностью.
Тринимак отбросил последнюю каплю совести. Или то было проявлением приличия? Неважно. Демон разорвал ленты на платье принцессы, задрал юбку негодницы и вошел в манящую девственную плоть. Его стон в дуэте с ее эхом отразились по всему подземному царству.
Глава 2
Счастье было слишком чудесным, чтобы длиться вечность. Прошло мгновение, и огонь погас. Утро настигало земной мир, а это означало, что огненный бал завершен.
Тринимак помог одеться своей беспечной красавице. Он ловко поправил ей юбки, поделился шнурками для платья со своего камзола и наощупь совладал с застежками. Бережно одел на меленькую голубоволосую головку диадему.
Любовники одевались молча, осознавая, что это последнее действие совершенное вместе. Более им уже не свидеться. И слова могли лишь испортить очарование последних минут.
Вот, Аматеу обула свои высокие туфельки, и настало время покидать кристальную спальню.
Тринимак держал свою невесту за крохотные нежные пальчики и вел к выходу из дьявольского замка. Вел с тяжелым сердцем, вынуждая себя делать шаг. Один, второй, третий. Каждый из них приближал вечную разлуку.
Нельзя было оставлять ее здесь, в мире мрака. То было место мертвых. Безголосые души погибших были жителями этого замка, за которыми неусыпно следит дьявол и его помощники. Ничего красивого, лишь черные тени, смрад и грязь. Тринимак слишком любил свою принцессу, чтобы заточить ее заживо среди мертвецов.
Тринимаку негде поселить своего ангела, нечем будет угощать или развлекать. Веселья, подобные балу случаются настолько редко, что нет смысла рассчитывать на то, что к следующему балу от их общей любви останется хотя бы крупица. Нет, разлука скорее скрепит их чувства, оставив светлое воспоминание о комнате полной любви.
Дьявол ждет своего слугу на службу. Он не позволит тому отлучаться для того, чтобы лелеять капризы хорошенького ангела. Слишком много работы, слишком много планов у них с подземным королем, чтобы любить. Необходимо найти способ завладеть не только миром мертвых, но и пробраться на плодородные земли живых. Тринимак знал, что Дьявол коварен, и рано или поздно добьется всего, чего задумал. Но и не предполагал, что именно этой ночью исполнил главный замысел короля, приблизив того к желаемому.
Демон отворил огромную скрипучую дверь, которая еще не долго будет способна выпустить последних гостей. Солнечные лучи надежно запечатают ее до следующего бала, когда у дьявола вновь появится власть над светом. Но пока – эта дверь будет надежно прятать безобразных существ под землей. Только лишь ей одной – принцессе света позволено покинуть это гиблое место.
– Прощай, моя любовь, – Тринимак жадно впился губами в прекраснейшее во всех мирах существо. – Я буду думать о тебе вечность.
Аматеу лишь рассмеялась. Для нее эта ночь была полна приключений, радости и новизны. Она будет скучать, но не долго. Уж кто-кто, а она найдет чем занять свою ветреную головку помимо грез о демоне.
Принцесса быстро проскочила сквозь узкую щелочку двери и запорхала своими крылышками к небесам. Ее переполняли прекрасные чувства. Она вспоминала о своей шалости, и нарадоваться не могла, как все чудесно получилось.
Столько всего нового она познала за какую-нибудь ночь. За всю свою жизнь с ней не происходило столько интересного, жуткого, противного и прекрасного.
Она вспоминала кристальное ложе и хохотала. Черные вороны стаей пролетали мимо нее, и ей мерещились среди них трясущиеся черти. Она закрывала глаза и мысленно оказывалась в огненном зале.
Но она и рада была покинуть то жаркое место. Слишком душно, слишком мало воздуха для привыкшей к легкости принцессе. Слабая моросячка облаков приятно взбодрила принцессу и позволила ясно мыслить этим утром.
«Король» – говорила она себе. – «Главное не попасть ему на глаза и день будет просто волшебным».
Ангел грезила о том, чтобы поскорее очутиться в собственных покоях замка и вдоволь насмеяться с собой о том, как облапошила всю свою родню. Она была уверенна, что о ее ночных похождениях уж точно никому не узнать. Вокруг нее все были настолько праведными, что им и в голову не могло прийти, что Аматеу не спит у себя на облачке.
Вот она ступила на небесные ступени. Легко пробежала по ним к главным дверям замка. Незаметно шмыгнула за высокую дверь и тихонечко подлетела к коридору, ведущему к ее ложе. Аматеу уже видела вожделенную дверь комнаты, когда невольно обернулась.
– ТЫ ОПОЗОРИЛА НЕБЕСА! – ее ушей настиг гневный голос брата. Асирис быстрым шагом, таким непривычным для небесных существ, приближался к своей сбежавшей родственнице.
Она виновато склонила колени на ледяную прозрачную плиту пола и заставила себя не поднимать глаза. Если брат не увидит в них раскаяния – принцесса погибла. В ее голубых омутах такого добра уж точно не водилось ни разу.
– Ты небесная принцесса. Как ты могла пойти на огненный бал?! – Ангел остановился напротив сестры, всей душой надеясь, что, глядя на нее сейчас, ему удастся найти оправдания.
Безобразный вид, потрепанная одежда, ресницы опущены вниз. Сестра не плачет, не трясется от стыда, не краснеет и не бледнеет. Он приподнял голову девушки за подбородок и посмотрел на ее лицо. Глаза беспокойно ерзают по сторонам, уголки рта приподняты в усмешке. Ни намека на стыдливый румянец.
Оправдания не нашлись. Сестра была виновна по всем канонам чистоты, и другого вердикта быть не могло.
Асириса обуяла ярость:
– Такая дешевка не достойна носить диадему. – Брат ударил чуть выше головы ангела, и серебряное украшение разбилось о пол.
Стены сотряслись от ругательств. Вряд ли за все тысячи лет бытия им позволяли слушать подобные слова.
– Ты запятнала наш ангельский мир, Аматеу. Клянусь, если ты больше не чиста, я лично отрублю тебе крылья.
От этих слов по спине Аматеу прошелся страх. Отчего, отчего, а от крыльев отказываться ей не хотелось. В ее планы не входило терять девственность. Но еще больше ей не хотелось, чтобы о проступках было известно брату. Оставалось лишь одно – давить на жалость. Асирис не король – он пощадит ее. Она знала.
– Асирис, милый, прошу тебя. Прости сестру свою, мне лишь было любопытно и все. Это ведь бал, а ты знаешь, как я люблю балы.
– А еще я знаю, чем заканчиваются подобные балы. Как ты думаешь, почему небеса – это рай, а земля – ад? Потому что нет чище и справедливей существ, нежели ангелы. Но вот ты, в твоем сердце нет той искренности, которая переполняет все наши сердца. Я вижу, как противно тебе добро. Ты гнойник в нашем царстве. Пятно на чистом лице святыни. Поднимай юбку, бесстыдница!
Аматеу была права, ее брату далеко до короля справедливости. Попадись она на глаза своему отцу, тот без колебаний снесет голову собственной дочери за распутство. Асириса же можно было разжалобить. В качестве наказания он решил спасти жизнь любимой распутницы-сестры. Только для самой Аматеу смерть была бы более милосердным наказанием.
По щекам принцессы заструились слезы. Она отчаянно подползла на коленях к брату, обхватила его ноги и зарыдала. Ее не обманывало предчувствие – родной брат ни разу не шутит.
– Прошу тебя, милый братец, сжалься над своей сестрой. Прояви доброту, которой так славятся ангелы. Не трогай мои крылья. Накажи меня, как хочешь. Если нужно, я навеки запрусь у себя в покоях, но прошу, не трогай крылья. Умоляю тебя, милый мой братик. Сжалься над своей сестрой. Я лишь хотела взглянуть на подземный мир и все. Мне не понравилось. Честно. Я не знала, что так будет. Я готова вытерпеть любую розгу, лишь бы оставить у себя крылья.
Аматеу захлебывалась в рыданиях. Однако сквозь них просочилось признание, страшное признание в своей нечистоте.
«Я не знала, что так будет», – повторил про себя Асирис.
Ему стало очевидно, что такое существо не имеет право на жизнь в небесном дворце. Нет. Грешить можно на земле. Небо любит чистоту. Лишь ей позволено танцевать среди облаков.
Он помедлил, хотя требовалось спешить. Отец не станет церемониться, как он сейчас малодушничает с сестрой. У Асириса не оставалось выбора.
Принцесса услышала, как брат достает из клинка меч. Она зажмурилась в надежде, что это только сон. Не могло все быть настолько ужасно. Ведь еще совсем недавно она была самой счастливой во всем мире. Нет, это все происходило не наяву. Аматеу еще дремлет в объятиях Тринимака, и нет ничего прекрасней, чем его вздымающаяся грудь.
Долю секунды у принца не поднималась рука. Но затем, приложив усилия и до крови закусив губу, он замахнулся над спиной принцессы. Легким движением руки Асирис срубил ангельские крылья.
Небеса озарились молнией. На землю обрушились потоки воды, сопровождаемые воплями грома. Это Аматеу оплакивала свои потерянные крылья. Рыдая от обиды, сожалений и боли, она ругалась последними словами на несправедливость небесных законов.
Асирис бережно взял сотрясающееся тело сестры на руки, прижал ее голову к груди и взлетел. Необходимо было перенести страдалицу на землю, пока король не настиг свою дочь. Больше на небесах ей нечего было делать.
Сквозь потоки воды, что били Асириса по всему телу, он переносил свою драгоценную ношу. Обиженную, поруганную и бесчестную сестру, которую невозможно было не любить. Он любил ее более всех грешников, ибо Аматеу пала ниже всех остальных. Он восхищался ею, и жалел ее. Молил быть послушной, и от души огорчился, когда она не оправдала надежд.
Теперь ему придется навсегда покинуть свою любимицу в жестоком краю, где ее неминуемо ждет одиночество. Никогда уже сестре не найти друзей. Не развлечься павшему ангелу, полетав над землей. Не сможет она поглазеть на своих подданных, не в ее власти теперь помогать молящимся или наказывать грешников. Она сама лишила себя такой привилегии.
Асирис облюбовал одинокую скалу, что выше других красовалась на земле. Ему хотелось, чтобы сестра жила как можно ближе к облакам. Присмотрев небольшую каменную площадку почти у самой вершины, он направился туда.
Сестра билась в рыданиях. Никакие слова не могли ее утешить. Она рыдала не переставая, подобно грозному летнему ливню, и все ей было безразлично. Где она, с кем и почему до сих пор не умерла. У нее отняли единственное, что имело для нее значение за столь низкую плату, что и вообразить нельзя было. Она страдала и чувству этому не было конца.
Асирис постоял немного над своей непутевой сестрой. Хотел было погладить ее по затылку, в последний раз ощутить мягкость волос. Однако не осмелился. Он просто стоял и со всех сил старался увидеть в павшей принцессе хоть что-то от той маленькой девочки, которую он когда-то полюбил. Ничего не найдя, ангел взметнулся в небо. Собрал в руках магию, сформировал молнию и метнул ее поодаль сестры. На месте взрыва появился храм. Утешительный подарок для сестры – новый дом для глупого ангела без крыльев. И Асирис улетел восвояси.
