Текст книги "Джокер"

Автор книги: Кен Макклюр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 11

Стивен в последний раз поправил респиратор и проверил, чтобы между манжетами и перчатками не было зазора. Убедившись, что все в порядке, он проследовал за Кэролайн и Кейт через импровизированный герметичный шлюз в главный зал церкви. И обнаружил, что медсестра, которая сравнила это зрелище с адом, была недалека от истины. Несмотря на все усилия медсестер, повсюду было большое количество крови. Ему пришлось напомнить себе, что это Англия двадцать первого века, а не кровавые последствия средневековой битвы, когда смертельно раненных собирали в церкви для прощального ритуала.

Кейт показала ему, где находится запас тампонов, солевых растворов и корзин для безопасной утилизации, многие из которых были уже переполнены. Затем она подвела его к первому ряду из четырех кроватей, стоявших одна за другой по всей длине церкви. Первыми пациентами Стивена оказались два молодых парня, бородатый мужчина средних лет и старик. Все они были тяжело больны и находились в полубессознательном состоянии. Один из парней беспокойно двигал головой по подушке, словно во власти кошмара. Кейт знаком велела Стивену начать с самого старшего по возрасту.

Он обходил пациентов одного за другим, делая все возможное, чтобы облегчить их состояние, и с удивлением осознавая, что все это для него совершенно внове. Крики больных, хотя и до некоторой степени приглушенные «шлемом» и лицевым щитком, были все равно хорошо слышны, эхом отражаясь от старых каменных стен и уносясь под потолок церкви. К ним примешивался звук его собственного затрудненного дыхания, создавая звуковой фон этого ада внутри его «скафандра».

Стивен обнаружил, что испытывает облегчение от того, что большинство пациентов находятся в коме или в полубессознательном состоянии, потому что подозревал, что произносить слова уверения и ободрения будет выше его сил. Он испытывал жалость и сострадание вперемешку с отвращением, которое переполняло его. Больше всего на свете ему хотелось все бросить и сбежать.

Это ощущение принесло с собой чувство вины. Он всегда понимал, что ему далеко до Матери Терезы, но это… это было нечто иное. Стивен переключился на автопилот, что было единственным способом выдержать это дежурство до конца. Он убирал кровь и рвотные массы, менял испачканные мочой и калом белье и одежду, не позволяя себе слишком задумываться об этом. Работу нужно было сделать, и он делал ее – и точка.

Время от времени Стивен украдкой бросал взгляды на Кейт и других медсестер, видя, что они демонстрируют куда больше заботы и сострадания. Кэролайн, для которой эта работа была такой же непривычной, как и для него, действовала, на его взгляд, как профессионал. Стивену же страшно досаждали собственные мысли, и у него было ужасное подозрение, что медсестрам и в голову не приходит то, о чем думает он. По его мнению, медсестры и Кэролайн испытывали истинное сострадание к больным, тогда как сам он действовал словно робот, запрограммированный перенести яйца из одной корзины в другую, не разбив.

Стивен проработал пять часов с одним двадцатиминутным перерывом, и наконец его дежурство закончилось. Помещение он покинул последним, потому что был единственным мужчиной в этой смене, а в душевой не было перегородок. Когда наконец пришла его очередь, он очень долго простоял под душем, упершись головой в стенку, постепенно успокаиваясь от ощущения чистой теплой воды, струившейся по коже. Он отчаянно пытался примириться с тем, что увидел сегодня, – и с собственными чувствами.

– Вы хорошо справились, – сказала Кейт, когда он наконец вышел с «чистой» стороны шлюза. – И вы тоже, Кэролайн, но вы тут уже, можно сказать, тертый калач.

– Спасибо, – тихо отозвалась Кэролайн. Она проработала сегодня десять часов и выглядела измученной.

– Ну, я собираюсь домой, на встречу с моим другом джин-тоником, – улыбнулась Кейт, надевая пальто. – Увидимся завтра, Кэролайн?

– Я приду.

– Приятно было познакомиться, Стивен. Спасибо за помощь.

– Я тоже рад познакомиться, но от меня, кажется, было мало толку…

Они обменялись рукопожатием, и Кейт вышла, не оглянувшись.

– Она хорошая, – сказала Кэролайн.

Стивен кивнул.

Выходя из ворот церкви, он увидел машину «скорой помощи» и посторонился, пропуская санитаров в спецкостюмах, несущих носилки. Кэролайн проследила, чтобы дежурные медсестры встретили нового пациента, затем вслед за Стивеном шагнула в холодный ночной воздух.

– Где вы собираетесь поесть? – спросила она.

– Перекушу в гостиничном буфете, – ответил Стивен. – Я не очень голоден.

– Я точно так же себя чувствовала после первого дежурства. Вам нужно поесть. Предлагаю сделать нам обоим омлет. Согласны?

– Звучит заманчиво, – отозвался Стивен, хотя на самом деле больше нуждался в компании, чем в еде, поскольку совершенно не был готов остаться наедине со своими мыслями.

Дом Кэролайн находился в новом микрорайоне и тылом выходил на железную дорогу, о чем Стивен узнал, когда мимо по насыпи проехал пригородный поезд.

– Мой собственный состав, – пошутила Кэролайн, ища в сумочке ключи. – Входите.

Стивен шагнул в теплый дом, где успокаивающе гудело центральное отопление, и гостиная мгновенно превратилась в уютное убежище от внешнего мира, когда включили свет и задернули шторы.

– Хотите выпить? – спросила Кэролайн.

– Джин был бы кстати, – кивнул Стивен.

– Давайте вы приготовите нам джин-тоник, а я начну кашеварить, – сказала Кэролайн. Она показала ему, где находится бар, и Стивен принялся за работу.

– Значит, вы живете одна? – спросил он, протягивая Кэролайн ее бокал.

– Теперь да, – ответила она. – Мы с Марком расстались два года назад, когда выяснилось, что я не могу иметь детей. Месяц назад он женился снова… на стюардессе.

– Простите, – пробормотал Стивен, слегка опешив от такой откровенности и не зная, что сказать.

Помолчав, Кэролайн внезапно спросила:

– Скажите, что вас гнетет?

Стивен машинально занял оборонительную позицию.

– Ничего, – ответил он. – Я просто слегка шокирован тем, что увидел в церкви.

Заглянув ему в глаза, Кэролайн сказала с сомнением:

– Слегка шокированы? Я наблюдала за вами. Из церкви вышел совсем другой человек, чем тот, кто вошел в нее.

Стивен глотнул из бокала, оттягивая ответ, но обнаружил, что совсем не имеет желания продолжать обороняться.

– Кажется, я узнал о себе кое-что новенькое, и мне это не понравилось, – признался он.

– Тогда я советую выбросить эти мысли из головы, пока они там не обосновались окончательно, – улыбнулась Кэролайн, но глаза ее оставались серьезными. – Такие квартиранты превратят вашу жизнь в сплошное страдание.

Он криво усмехнулся.

– Мне много лет удавалось обмануть себя, считая, что причина моего нежелания работать рядовым врачом – это стремление получить от жизни больше впечатлений. Мне нужны физические нагрузки, путешествия, приключения, убеждал я себя. Но сегодня обнаружил, что это была ложь. Я обманывал сам себя. Я бежал от правды.

– От какой?

Стивену трудно было подобрать слова. Помолчав несколько секунд, он наконец сказал:

– Видимо, я просто недостаточно люблю людей, чтобы работать практическим врачом так, как должно. Видимо, у меня нет необходимых душевных качеств, чтобы проявлять искреннюю заботу.

– В церкви вы хорошо выполняли свою работу, я видела.

– Но чувства мои были не там.

– Вы думаете, пациенты заметили бы, если бы «чувства», как вы их называете, были «там»?

Пожав плечами, Стивен задумался, затем сказал:

– Думаю, нет – по крайней мере, в практическом отношении, поскольку они были в бессознательном состоянии. Но дело в том, что большую часть времени мне хотелось сбежать из этого места как можно дальше.

– Но вы не сбежали – и это самое главное. Вы делали то же, что и все мы.

– Я подавлял эти чувства, и в этом разница между мной и вами.

– То же самое, возможно, делаем и мы все, – настаивала Кэролайн.

– Медсестры спокойно относились к происходящему.

– Это их профессиональные качества.

– И у меня должны быть такие же «качества».

– Нет, – возразила Кэролайн. – У вас есть медицинское образование, но вы следователь, и я считаю, что, если вам удастся выяснить, откуда приходит этот проклятый вирус, вы принесете гораздо больше пользы, чем все остальные, вместе взятые. Каждому свое.

Стивен отрицательно покачал головой и допил джин-тоник.

– Поверьте мне, Стивен Данбар, – сказала Кэролайн, – в свое время я прошла несколько врачей, которые потеряли последние остатки человечности по отношению к больным, но вы не относитесь к их числу. Возможно, вы излишне самокритичны, но у вас доброе сердце.

Стивен улыбнулся в первый раз за день.

– Давайте еще по бокалу, – предложила она.

Стивен не был уверен, что помогло ему расслабиться – джин или слова Кэролайн, но он с удовольствием съел омлет, запивая его появившимся на столе калифорнийским вином.

– Могу я узнать, какие у вас дальнейшие планы? – спросил он, когда они с чашками кофе пересели к камину.

– Пока не знаю. Конечно, я не обязана теперь решать проблемы, связанные с этим вирусом, но чувствую, что должна в этом участвовать, если вы понимаете, о чем я. Это был мой город, моя ответственность. Когда все это закончится, я, наверное, поищу работу в службе здравоохранения где-нибудь в другом месте и начну все заново.

– Тот член парламента, который вынудил вас уйти в отставку… – начал Стивен.

– Спайсер? Что с ним?

– Он и есть тот самый Виктор, которого я ищу.

Кэролайн широко распахнула глаза от удивления.

– Вы шутите!

Стивен покачал головой.

– Нет, это именно он.

– Что ж… «какой мерою мерите вы, той же мерою отмерится вам».

– Я собираюсь встретиться с ним завтра и вытянуть из него информацию о его отношениях с Энн Дэнби, – продолжал Стивен.

– Вы по-прежнему считаете, что именно он заразил ее?

– Я почти уверен.

Стивен рассказал Кэролайн о неудачной экспедиции в Непал.

– Не думаю, что это была высотная болезнь, – заключил он.

– Но даже если предположить, что это действительно была геморрагическая лихорадка, как это может быть тот же вирус, что и в Хитроу, и в Шотландии?

– Именно это мне и предстоит выяснить, – сказал Стивен. – А заручиться сотрудничеством Спайсера будет нелегко. Он политик, так что наверняка будет стараться избежать проблем. Могу я рассчитывать на вас, если мне понадобится помощь в решении этой головоломки?

– Разумеется, – ответила Кэролайн. – Если не застанете меня здесь, значит, я в церкви.

Стивен провел беспокойную ночь, ему снились картины увиденного днем. Он обрадовался, когда наступил рассвет – серое декабрьское утро, и облака того особенного цвета, который означал, что сегодня будет снегопад. До встречи со Спайсером у него оставалось еще много времени, поэтому он позавтракал в буфете гостиницы и почитал газету перед тем, как отправиться в дорогу. Во всех газетах по-прежнему самым горячим сюжетом оставалась вспышка в Манчестере. В стремлении привлечь внимание читателей, редакторы выискивали все новые аспекты этой истории.

«Только начало» – предполагала одна газета, рисуя картину новой чумы, грозящей дойти из Африканского континента в ближайший месяц. Другое издание выделило целую полосу для представителей церкви, высказывающих свое мнение о происходящем, – как обычно, они обвиняли во всем разврат и порок, в которых погрязло человечество. В следующее воскресенье во всех церквях страны будут читаться специальные молитвы…

Имелись и более экстремальные религиозные взгляды, например воззвание одной маловразумительной секты, провозглашающей, что вспышка заболевания предвещает конец света – который они ошибочно предсказывали накануне нового тысячелетия. Бог решил действовать медленно, растягивая смерть, вместо того чтобы устроить внезапный конец, заявляла секта. «По милости Божией», – пробормотал Стивен сквозь зубы.

Без пяти минут одиннадцать он подъехал к дому Спайсера. Это была солидная вилла в викторианском стиле, с верхнего этажа которой просматривался весь город. Он прошел по короткой дорожке, хрустя подошвами ботинок по гравию, и нажал кнопку звонка, в ожидании ответа успев заметить обтекаемый зеленый нос «Ягуара» серии XK, торчавший из двойного гаража, примыкающего к одной стене дома.

Дверь открыла светловолосая девушка скандинавской внешности. Она улыбнулась, показав идеально белые зубы.

– Привет, – сказала она. – Что вы хотели?

– Привет, – ответил Стивен. – У меня назначена встреча с мистером Спайсером. Меня зовут Данбар.

– Все нормально, Труди, – сказала, выходя из-за спины девушки, женщина постарше. – Я сама разберусь. Я Матильда Спайсер, мистер Данбар. Входите. Труди – наша помощница по хозяйству, – сказала она, провожая Стивена в гостиную. – Виктор сейчас подойдет.

– Я думал, вашего мужа зовут Уильям, миссис Спайсер, – заметил Стивен.

– Так и есть, но он предпочитает, чтобы в кругу семьи и друзей его называли вторым именем. Когда он только пришел в политику, его агент по выборам решил, что «Вик Спайсер» больше годится для продавца подержанных машин, поэтому для избирателей он Уильям.

Стивен понимающе улыбнулся, и хозяйка удалилась, оставив его одного.

В комнате стояло старое пианино, отделанное под грецкий орех, с прикрученными спереди латунными подсвечниками. Крышка была откинута, и Стивен взглянул на ноты, лежавшие на подставке над пожелтевшими клавишами: это была «Лунная соната» Дебюсси. Должно быть, дочь Спайсера учится музыке, решил Стивен. На пианино стояли фотографии в рамках, на самой большой была изображена вся семья, впереди сидела Матильда, держа на руках дочь, а Спайсер стоял сзади, покровительственно положив руку жене на плечо и являя взору зрителей волевую линию подбородка.

Дверь открылась, и вошел Спайсер. На нем был темно-синий костюм, рубашка из бенгальского хлопка в красную полоску и бордовый шелковый галстук. Волнистые светлые волосы были зачесаны назад и свободно спадали на воротник рубашки, отчего он выглядел моложе, чем в свои сорок два года.

– Я могу уделить вам лишь пять минут, – объявил Спайсер. – В полдень у меня встреча на телевидении. Насколько я понимаю, у вас должно быть какое-нибудь удостоверение.

Стивен показал ему удостоверение.

– Вы врач? – спросил Спайсер.

– Прежде всего, я следователь, – ответил Стивен.

– Давайте побеседуем в моем кабинете, – предложил Спайсер. – Но, как я уже сказал вам по телефону, даже не представляю, чем могу помочь в вашем расследовании.

Спайсер прошел в свой кабинет и сел за стол, кивком показав гостю, что он может расположиться в одном из двух кресел с другой стороны стола. Стивен обратил внимание, что депутат принял заученную позу – откинулся на спинку кожаного кресла, скрестив ноги, положив локти на подлокотники и переплетя пальцы рук. Как и подобает государственному деятелю, мысленно усмехнулся Стивен. На столе стояло много семейных фотографий, вероятно, попытка дизайнера оформить кабинет в стиле «примерный семьянин».

– Полагаю, вы знаете цепь событий, которая привела к существующей ситуации со вспышкой вирусного заболевания в Манчестере, мистер Спайсер? – начал Стивен.

– Насколько я понимаю, все началось с той женщины, Дэнби, – сказал Спайсер. – То, что должно было быть небольшой вспышкой, теперь приняло масштабы всего города, благодаря халатности ответственных лиц.

– Вы, разумеется, повели бы себя по-другому, – сказал Стивен, и мысленно выругал себя за то, что позволил Спайсеру разозлить его тем, что отозвался об Энн, своей бывшей любовнице, «эта женщина, Дэнби».

Спайсер слегка опешил.

– Я лично не занимался бы этим, разумеется, – поскольку я не специалист в таких делах, – но это не повод мириться с некомпетентностью тех, кто по должности своей обязан быть специалистом.

Стивен прикусил язык. Ему нужно сотрудничество этого человека, напомнил он себе.

– Я знаю, что недавно вы были в Непале и перенесли там очень тяжелое заболевание, – сказал он.

– Какое это имеет отношение к происходящему? – нахмурился Спайсер.

– Могу я узнать, кто поставил вам диагноз? – продолжал Стивен, не обратив внимания на вопрос.

Спайсер пожал плечами и сказал:

– Как такового диагноза не было, потому что с нами не было врача. Я выжил, три моих спутника скончались – вот и вся история. Когда я вернулся в цивилизованный мир и описал симптомы болезни – какие помнил! – все решили, что это была тяжелая форма высотной болезни. – Он посмотрел на часы и сказал брюзгливо: – Послушайте, я действительно не могу уделить вам больше времени. Вы не могли бы перейти к делу?

– Я считаю, что это была вовсе не высотная болезнь, мистер Спайсер. Я думаю, вы были больны геморрагической лихорадкой.

Спайсер посмотрел на него с видом человека, который не может поверить своим ушам.

– Гемо… – повторил он. – Вы имеете в виду болезнь, которая у нас сейчас в городе? Это полнейшая ерунда! Вы в своем уме?

– Я считаю, что вы заразились геморрагической лихорадкой и выжили, – продолжал Стивен. – Затем вы вернулись домой и заразили свою любовницу, Энн Дэнби.

Спайсер побледнел и на секунду стал похож на загнанное в угол животное, а затем перешел в наступление.

– А, я понял! – с раздражением сказал он. – Вы один из тех лейбористских леваков, которые разрабатывают способы напасть на меня, чтобы предотвратить дальнейшее расстройство дел вашего министра.

– Я не левак и не «правак», – холодно сказал Стивен, – а также не либерал и не бесноватый идиот. Вы не увидите меня на избирательном участке, пока там не поставят ящик с надписью «никто из вышеперечисленных». Мой многолетний опыт научил меня не доверять политикам всех цветов и оттенков, мистер Спайсер. Ну что, продолжим?

– Данбар, я прослежу лично, чтобы вас…

– Поберегите дыхание, – прервал его Стивен. – Пустые угрозы меня не пугают. Предлагаю вам просто рассказать правду и тем самым сэкономить нам обоим уйму времени, если вы вообще способны говорить правду после семи лет работы в парламенте.

– Как вы смеете! – взревел Спайсер.

– Я смею, потому что знаю наверняка, что у вас была любовная связь с «этой женщиной, Дэнби», как у вас хватило наглости назвать ее несколько минут назад. Она была порядочной женщиной, по всеобщему признанию, но покончила жизнь самоубийством из-за такого дерьма, как вы.

– Я ничего не знаю о ней, – упорствовал Спайсер, стараясь взять себя в руки.

– Вы подарили ей томик сонетов Шекспира и сделали надпись на форзаце: «Моя любовь навсегда, В.».

– Мое имя Уильям.

– Вы предпочитаете, чтобы вас называли Виктор.

– Говорю вам, я не знаю эту женщину, – повторил Спайсер, багровея.

– Это был ваш почерк, я провел экспертизу, – солгал Стивен, чувствуя, что становится хозяином положения.

Кровь отлила от лица Спайсера, и он секунду сидел без движения, затем медленно наклонился вперед, положил руки на стол и опустил голову.

– Хорошо, – тихо сказал он. – Я знал Энн. Такое бывает. Я всего лишь человек, черт возьми.

Стивен не был готов к тому, что противник признает свое поражение.

– Мы встретились на какой-то дурацкой выставке, которую устроило ее начальство, тогда все и началось, – продолжал Спайсер. – Знаю, это было глупо, но, как я уже сказал, такое случается сплошь и рядом. Вы же не будете делать вид, что вокруг одни святые.

– И не подумаю, – бесстрастно сказал Стивен.

В дверь тихонько постучали. В следующую секунду в кабинет заглянула Матильда Спайсер и сказала:

– Мне очень неудобно прерывать вас, ребята, но… ты опоздаешь, дорогой.

Не поднимая глаз, Спайсер хрипло произнес:

– Матильда, будь добра, позвони этим телевизионщикам и скажи, что я приношу свои извинения, но сегодня приехать не смогу.

– Все в порядке? – встревоженно спросила она.

– В порядке, в порядке, я потом объясню.

Когда дверь закрылась, Спайсер сказал:

– Вы понимаете, что сделали с моей жизнью? Вы разрушили ее!

Стивен посмотрел на Спайсера как на экземпляр редкого насекомого.

– Моя единственная цель – выяснить источник вируса, – сказал он. – Погибло уже много людей. Мне нужно, чтобы вы рассказали все, что знаете.

– Что я могу вам рассказать, если я даже не знал, что болел этим? – пробормотал Спайсер.

– Во-первых, мне нужно взять у вас анализ крови на определение антител к вирусу. Это позволит точно установить…

– Что я был источником вспышки? – докончил Спайсер. Голос его дрожал, словно он только теперь начал осознавать последствия произошедшего.

– Здесь, в Манчестере, – да, – ответил Стивен.

– А если я откажусь?

– У вас нет выбора.

– Но это еще не окончательно, так ведь? Анализ может быть отрицательным. В смысле, еще может оказаться, что я не виноват, в том, что Энн заболела…

– Теоретически да, – согласился Стивен, – точно так же, как то, что в следующий месяц «Купол тысячелетия» внезапно решат посетить шесть миллионов людей. Вы занимались с Энн горным туризмом?

– Я занялся этим в прошлом году. Энн тоже была новичком. Нам обоим это очень нравилось.

– Вы встречались с ней несколько выходных, а затем в ее ежедневнике есть долгий перерыв. Это когда вы были в Непале?

Спайсер кивнул.

– Вернувшись, вы пригласили Энн в ресторан – в четверг, восемнадцатого ноября, и тогда вы видели ее в последний раз? – полуутвердительно спросил Стивен.

Спайсер помедлил с ответом, словно искал подходящие слова.

– Когда я находился между жизнью и смертью в Непале, – наконец заговорил он, – я понял, что для меня значат моя жена и дочь. Я решил закончить отношения с Энн, когда вернусь. Это-то вы хотя бы можете понять?

Стивен кивнул, затем спросил:

– Как к этому отнеслась Энн?

– Очень плохо.

– Но в ту ночь это не помешало вам заниматься с ней любовью, – бесстрастно сказал Стивен.

Спайсер нервно сглотнул.

– Я не мог отказаться – она сама буквально набросилась на меня. Господи, я всего лишь человек!

Стивен снова красноречиво промолчал.

– Именно тогда вы заразили ее вирусом, – сказал он после паузы.

– Боже, я ведь не знал! Откуда я мог знать?

– Вы занимались с ней любовью, затем уехали, а через несколько дней Энн покончила с собой. Звучит логично?

– Дайте мне передохнуть. Я не предполагал, что эта глупая овца может сделать что-то подобное…

Правая рука Стивена сжалась в кулак, но он совладал с собой.

– Разумеется, не знали, мистер Спайсер. – Он помолчал несколько секунд, затем внезапно спросил:

– За что вы убили Энтони Пелоту?

– О чем вы говорите, черт побери?! – неубедительно возмутился Спайсер.

Стивен пристально смотрел на него с непроницаемым выражением лица. Через несколько секунд молчания он с удовлетворением отметил, что в Спайсере происходят перемены: его демонстративно вызывающее поведение сменил затравленный взгляд.

– Я знаю, что Энн обедала в «Магнолии» в тот четверг, – продолжал Стивен ровным голосом. – Пелота собирался рассказать мне, кто был ее спутником. Это были вы, не так ли?

– Ну и что с того? В тот вечер там было еще двадцать человек, – возразил Спайсер.

– Но они не убивали Пелоту, Спайсер, а вы убили, и вы не надевали перчатки, когда ударили его ножом, так ведь? – Стивен вел рискованную игру, но по выражению лица Спайсера понял, что попал в точку. – Он шантажировал вас? – настойчиво спросил он. – Так?

Боевой дух покинул Виктора Спайсера, его плечи поникли. Он сказал едва слышно:

– Этот итальяшка позвонил мне и сказал, что кто-то проводит расследование. Он долго распространялся о том, как хорошо держал язык за зубами, а затем предложил мне отблагодарить его за это.

Стивен молча кивнул.

– Мы сошлись на пятистах фунтов, но когда я пришел с деньгами, он поднял цену до тысячи, и я… сорвался. Я знал, что это все на этом не закончится. Красный туман застил мне глаза. Мы поспорили, началась драка, я схватил нож. Остальное вы знаете. Что будет теперь?

– Если вы ответите на остальные мои вопросы, я оставлю вас и дам время, чтобы вы приготовили жену к тому, что ей придется пережить, а затем я вызову полицию. Вы понимаете, что ваша жена тоже могла заразиться вирусом?

Спайсер вытаращил глаза.

– Что вы хотите сказать? – заикаясь, произнес он.

– Вирус остается в организме выздоровевшего человека некоторое время после заражения и находится в выделениях организма. Именно таким образом Энн заразилась от вас. Если вы занимались любовью с женой с тех пор, как вернулись, вы и ее могли заразить.

Спайсер сделал несколько глубоких вдохов, затем сказал:

– К счастью, я не… из-за своей болезни…

– Тогда вам не о чем беспокоиться, – сказал Стивен, но, к своему удивлению, не увидел на лице Спайсера облегчения.