Текст книги "Золушка, Облаченная в Пепел (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

15
Запретное Искусство

Шу не совсем понимала, что именно Серена подразумевала под Запретным Искусством. Она знала только то, что стекло в это время пользовалось огромным спросом в Скорби и остальном мире. Стекло было на вес золота или бриллиантов в Реальном Мире. Оно было настолько ценным, что порой люди убивали ради него.

   Почему его называли Запретным Искусством? Разве стеклодувами, такими как Серена, не следует дорожить?

   В самом центре подвала Бабы Яги, расплавленное стекло на конце стеклодувной трубки приобрело форму цветка с семью лепестками. Шу затрепетала.

   Как у такой крошечной замарашки мог появиться такой дар? Почему она живет жизнью служанки, когда ее имя должно прославляться за такой талант? Неудивительно, почему Королева Скорби не жалела ее. Должно быть, ей об этом что-то известно.

   Потрясающий искрящийся хрустальный цветок ярко светился в темном подвале. Шу почувствовала, что он источает приятный аромат лилий.

   Наконец-то Серена открыла глаза, делая очень глубокий вдох. Боль в груди ее совершенно не беспокоила, все внимание она сосредоточила на своем шедевре. Она взяла трубку из рук Шу, приложила ее к губам и подула еще сильнее. Она была похожа на Крысолова, играющего на большой флейте. Но вместо мелодий, на противоположном конце трубки появлялось Искусство Серены в форме драгоценного хрусталя.

     – Он становится больше, – сказала Серена после очередного вдоха. – Я вынесу его на улицу.

   Она поднялась по леснице на первый этаж. Шу шла рядом с ней и открыла для нее дверь Сахарного Домика. Серена вышла на улицу, ее волшебный стеклянный цветок висел на кончике трубки, словно воздушный змей.

     – Но не переживай, он не тяжелый, – покашливая пояснила Серена. – Я бы могла создать даже хрустальный замок, который не весил бы больше надувного шарика.

   Шу молчала, не в силах оторвать глаз от постоянно растущего творения Серены, который все еще был прикреплен к другому концу трубки. Теперь он освещал весь Сахарный Домик, словно Новогодняя елка, усыпанная мерцающими бриллиантами.

   Серена прекратила дуть в трубку, и побежала вниз по склону со своим цветком над головой и полной луной позади нее. Цветок, хоть и был стеклянный, проходил сквозь деревья, словно призрак, освещая их изнутри как рентген. Он искрился в небе, словно серебристый феерверк.

     – Ты это видела? – спросила Серена.

     – Не могу поверить, – произнесла Шу, поспевая за ней.

     – Ты правда это видела? – повторила Серена.

   На этот раз Шу поняла, что Серена разговаривала не с ней. Она разговаривала с луной. Шу подняла голову, и убедилась в этом. Высоко в небе Луна улыбалась Серене... и, возможно, Шу тоже. Не было никаких доказательств того, что Луна была девушкой, но одно было ясно наверняка, она улыбалась. Шу не могла поверить в то, что провела всю свою жизнь в замке, ожидая своего шестнадцатилетия. Кто же мог подумать, что в Королевстве Скорби существует такая красота?

     – А теперь глянь сюда, – Серена снова подула. Цветок начал трансформироваться во что-то другое, нечто с большим количеством изгибов и деталей; в морского конька.

     – Невероятно, – воскликнула Шу и подпрыгнула на месте.

    – Подожди немного и увидишь что из этого получится, – улыбнулась Серена. Она была счастлива, что Шу понравилось ее Искусство. Шу предположила, что Серена делала это самостоятельно, без чьей-либо помощи. – Пока я дышу, моей фантазии нет пределов.

   Медленно, сверкающий морской конек повернул голову и наклонился, чтобы посмотреть на Шу. Его глаза были словно чистый хрусталь, а улыбка походила на полумесяц.

     – Серена, – забеспокоилась Шу. – Он только что ожил?

   Серена кивнула, она не могла одновременно говорить и переводить дыхание.

     – Меня зовут Сплеш, – произнес морской конек.

   Шу прикрыла рот руками, не веря в происходящее.

     – Я Шу, – протянула она руку.

     – Нет, неправда, – Сплеш почесал нос о руку Шу. – Ты – Радость.

   Глаза Шу широко распахнулись. Она обернулась к Серене за объяснениями.

     – Та часть стекла, которую я создаю своим собственных дыханием, являет собой мою душу, – сказала Серена, – Я считаю тебя Радостью, поэтому он думает так же.

     – Я – Радость, – ответила Шу Сплешу, протягивая руку.

   Глаза Сплеша засияли, затем его взгляд скользнул ниже.

     – Ты знаешь, какой твой следующий шаг, Радость?

   Шу хихикнула, не совсем понимая о чем он.

     – Найди Феникса, – Сплеш кивнул.

   Сердце Шу заколотилось.

     – Что такое Феникс, и как ты узнал об этом?

     – Феникс это не ЧТО, а КТО, – сказал Сплеш, – Это ключ к большому сокровищу.

   Внезапно Серена закашлялась, не в силах нормально дышать. Она начала терять равновесие, и ее башмачки не помогали.

     – Скажи мне, что тебе известно, – потребовала Шу от Сплеша, глядя на Серену.

   Но было уже слишком поздно. Сплеш потускнел, ведь он мог говорить только тогда, когда Серена вдыхала свою душу в трубку.

     – Эй, давай я подержу тебе трубку, – Шу бросилась на помощь Серене.

   Серена оттолкнула Шу. Она была очень груба. Ее поступок был внезапным и неожиданным поскольку обе сейчас переживали хорошие времена во взаимоотношениях.

     – Что не так? Дай я помогу, – настояла Шу. Она хотела дать Серене передохнуть, чтобы та смогла продолжить дуть снова для того, чтобы Серена могла разузнать у Сплеша о Фениксе. – Ты ведь устала. Давай подержу.

     – Нет, – кашлянула Серена. Казалось, будто она хотела крикнуть, но была слишком слаба. Серена упала на землю и выпустила трубку из рук, потеряв сознание. Сплеш растворился в ночи.

   Шу уже не думала о Сплеше. Положив Серену себе на колени, она пыталась ее разбудить. Через пару секунд Серена очнулась, она выглядела изможденной.

     – Красиво, правда? – поинтересовалась она у Шу. Ее веки трепетали.

     – Да, но что важно сейчас, так это ты. Что с тобой? Почему ты не разрешила мне подуть в трубку?

     – Потому что я забочусь о тебе, – ответила Серена.

     – Я знаю, что ты заботишься обо мне, но почему ты просто не позволила мне помочь тебе?

     – Запретное Искусство имеет свою цену, – объяснила Серена. – Ты должна заплатить частью своей души, иначе все могли бы этим заниматься, – продолжила она.

     – Какую именно цену?

     – Каждый вдох в трубу – это вдох, отнимающийся от моей жизни, – ответила Серена.

     – Ты имеешь в виду...

     – Жизнь волшебника, тьфу, художника, сокращается, – кивнула Серена. – С каждым разом, когда художник практикует свое Искусство, он становится все ближе к безумию.

     – Тогда почему ты этим занимаешься? Неужели ты не осознаешь, что слишком юна чтобы умирать или сходить с ума из-за своего желания поиграть? – Шу встряхнула ее, будто стараясь пробудить ночного кошмара.

     – И ничего я не юна, – Серена уже стояла на ногах, но все еще выглядела усталой, нагнувшись, она подняла трубку, словно гордый солдат, не собирающийся сдаваться. Сплеш превратился в почерневшей расплавленный кусок, мертвый кусок стекла, холодный без огня или души в нем. – Мне нравится создавать мое Искусство. Это все, что у меня есть. Я не беспокоюсь о потере нескольких лет жизни, ведь я должна жить сегодняшним днем.

     – Послушай меня, – остановилась Шу. – Это неправильно. Ты должна прекратить заниматься этим Искусством.

     – Но почему? – Серена опять начала показывать свой нрав. – Что с того, если я потеряю пару лет своей жизни? Люди, подобные мне, обычно умирают молодыми, или, того хуже, живут долгую жизнь, и терпят боль и унижение, – она указала на свои шрамы. – Я буду распоряжаться своей жизнью так, как я хочу.

     – И не боишься сойти с ума?

     – Ха-ха, – усмехнулась Серена, – оглянись вокруг, Радость. Мы в Скорби. Что может быть безумней?

Шу не знала, что и думать. Она видела, насколько волшебным и захватывающим было Искусство Серены, но какова была цена за него? Как так получалось, чтобы каждый вздох, который ты отдаешь ему, становился вздохом, который отнимут у тебя? Кто научил Серену такому Искусству?

     – Кроме того, ты еще не видела мою магию в цвете, – произнесла Серена. – Я могу создавать огромных бабочек с цветными крыльями величиной с ночное небо.

     – Правда? – Шу не могла избавиться от этой картины в голове.

     – Правда, – кивнула Серена, – помнишь я рассказывала о Крае Радуги? Вот там мы и можем добавлять в Искусство разные цвета.

   Ужасный голос, напевающий песню, прервал разговор о Крае Радуги. Это была Баба Яга. Она вернулась крайне неожиданно. Скорей всего, в ночи она видела свечение Искусства издали. Они увидели ее мешок, подпрыгивающий за ней, пока она поднималась по холму, к Домику. Баба Яга продолжала петь, облизывая губы, когда заметила их.

     – Беги! – Серена потянула Шу за руку и побежала к вершине холма. Чуть ближе к вершине Шу увидела, что Серена замедлила ход. – Я потеряла свою туфельку! – запаниковала Серена.

     – А ты не можешь уйти без нее? Почему ты хромаешь? – поинтересовалась Шу.

   Внимательно взглянув на босую ногу Серены, Шу уже не нуждалась в ответе. Кто-то отрезал палец Серены на левой ноге. Необычный башмачок помогал ей лучше ходить.

     – Кто сотворил с тобой такое? – спросила Шу. Потом она поняла, что Серена потеряла один из ее пальцев из-за проклятого растения Рапунцель. Каждое волшебство имеет свою цену. Серена должно быть сама сделала эти необычные башмачки, что бы они помогали ей ходить.

   Серена побежала вниз по холму, прямо к Бабе Яге, искать свою туфельку. И , как обычно, Шу побежала за ней. Серена в истерике искала свой башмачок, не замечая, что находится буквально в двух шагах от Бабы Яги. Шу видела, как ухмылялась старая ведьма, наблюдая за тем, как жертва сама шла прямо к ней. Шу ускорилась, она обогнала Серену, и зарычала на Бабу Ягу. Серена же ничего не заметила, она продолжала бегать по холму в поисках туфельки. Баба Яга позволила Серене уйти, потому что она была напугана принцессой с клыками, но когда Шу не укусила, Баба Яга медленно улыбнулась, обнажая острые, как кинжалы желтые зубы.

    – Если ты собираешься показать свои клыки, лучше используй их, – засмеялась она.

   Шу выглядела озадаченной. Ведьма была права. Почему она просто не укусила ее?

     – Ты – монстр, но его нет в тебе, – сказала Баба Яга. – Ты слишком ослаблена, вероятно, любовью. Это присуще людям. Твое нежелание противостоять злу будет иметь тяжелые последствия, потому что ты и не хорошая, и не плохая. Ты ничто. Дампир должен переступить через любовь, чтобы обрести силу, – она схватила Шу за шею и подняла ее над землей. Шу пыталась освободиться, но хватка ведьмы душила ее.

     – Отпусти меня! – прорычала Шу еще раз.

     – Признаюсь, сперва я испугалась тебя, но твоя доброта мешает процветанию зла в тебе, – сказала Баба Яга. – Как печально. А мне бы хотелось увидеть твою темную сторону, но, к великому сожалению, мне придется тебя съесть. И мамочка твоя никогда об этом не узнает, – Баба Яга разинула рот, готовясь укусить Шу.

     – Руки прочь от нее, – Серена наконец-то нашла свою туфельку. Она замахнулась трубкой на Бабу Ягу, но, та увернулась, и Серена ударила Шу.

    Удар, хоть и случайный, оказался тяжелым. Шу упала на землю. Серена, несмотря на свою миниатюрность, ударила очень сильно. Абсолютно беспомощная, она уставилась на луну. Она ненавидела быть беспомощной. И как эта Баба Яга осмелилась сказать ей, что она не была достаточно сильна в тот момент, когда Терновая Стена приняла ее за чужака?

   Перед тем, как потерять сознание, она успела подумать о решении, которое ей нужно было принять в ближайшее время: либо остаться размазней и забыть о том, что она Избранная; или же принять свою тьму и использовать ее, чтобы смело взглянуть в лицо всему этому злу. Ей нужно было научиться держать удар, или же умереть в этом сне и забыть об этом.

   Мир стремительно потемнел вокруг Шу. Серена закричала во всю силу своих легких.

16
Огненная птица (Феникс)

Когда Шу очнулась, небо было наполнено падающим пеплом, а звуки мерцающим пламенем окружили её. Деревья пылали. Растения были в огне. И даже воздух был насыщен им. Снова пепел в небе, танцующий под мелодию зла.

   Шу дотронулась до головы: рана оказалась несерьезной, но у нее шла кровь. Она медленно встала, перед глазами все было размытым, туманным, как будто мир таял вокруг нее. Пару вздохов спустя она поняла, что со зрением было все в порядке. Мир просто на самом деле таял вокруг нее. Нечто лавообразное и расплавленное сползло к ней с вершины холмов. Оно медленно скользило по траве, сжигая ее и принимая разнообразные формы. Шу подняла голову, глядя на существо из лавы, и увидела дом ведьмы. Он таял, как мороженое на солнце. Сахарный Домик горел.

   Серена сидела, обняв колени и подтянув их к груди. Она снова монотонно напевала эти странные песенки.Лондонский мост падает и пепел, пепел и горит, горит, горит. Волосы Серены стали цвета огня; практически сожженные, они напоминали форму птичьих крыльев, развеваясь над головой, как падающий с неба пепел.

     – Ищи Феникса,– слова Сплеша по-прежнему эхом звучали у Шу в голове, и ей показалось, что она действительно на него смотрит.

17
Головоломка из Семи Карт

– Остановись, Фэйбл, – сказал Аксель. – Ты ходишь туда-сюда уже целую вечность.

     – А что ты хочешь, чтобы я делала, Аксель? – Фэйбл остановилась у края фиолетового свечения, окружающего Храм Сна. – Этот сон заперт навсегда, и мы ничего не можем с этим поделать. Я не собираюсь ждать здесь, пока эта фиолетовая стена не разрушится сама по себе лет через сто, – она обернулась и снова посмотрела на свечение.

     – А я не собираюсь терять тебя в этом Храме Сна. У меня на тебя большие планы. Мы вместе проживем замечательную жизнь. Ты могла бы стать величайшей ведьмой в Скорби. Я мог бы быть ... хм ... владельцем крупнейшего ресторана. Что напоминает мне о том, что мы могли бы пойти перекусить в «Пузатую и Чудовище», как ты на это смотришь? 

     – Почему бы тебе не перестать думать о еде всего на одну крошечную секунду своей жизни! 

     – Нет такого понятия, как крошечная секунда, Фэйбл. Это либо секунда, либо нет, – ответил Аксель. – Кроме того, еда – это хорошо. Разве ты не слышала мудрую пословицу: «Хорошая еда – хорошее настроение»? 

     – Ты когда-нибудь замечал, что большинство, так называемых, мудрецов толстые? – отрезала Фэйбл. 

     – Нам нужно кушать, чтобы в нашем организме циркулировала кровь и мы могли думать яснее, – защищался Аксель. 

     – Люди чувствуют себя сонными после того, как поедят, Аксель, – сказала Фэйбл. – Ты просто не знаешь об этом, потому что все время ешь. Ты живешь на темной стороне Луны. 

      – Как скажешь, сестренка. Но мне нужно подзарядиться, чтобы я смог просмотреть дневник Я.Г., – он стал листать дневник, который они нашли в  «Сказках на Нучь» . – Все это так запутано – дневник, который принадлежит Я.Г., и Руководство Охотника за Сновидениями, подписанное В.Х. Кто эти люди, и как они связаны друг с другом? 

     – Уверена, что Я.Г. – это Якоб Карл Гримм, – ответила Фэйбл, счастливая, что ее брат забыл о еде. 

     – Или кто-то, кто хочет, чтобы мы думали, что это дневник Я.Г., – подмигнул Аксель. 

     – Не придавай всему этому слишком большое значение, – сказала Фэйбл. – С чего это ты вдруг начал читать этот дневник? Ты что – отказался от Руководства Охотника за Сновидениями, которое стащил у Локи? 

     – Нет, но я больше не могу найти ничего полезного в нем на данный момент, – ответил Аксель. – И у него в кармане есть оригинал Песочной Книги. 

     – А мы даже не сможем добраться до нее, если только не перейдем сквозь это глупое фиолетовое свечение, – вздохнула Фэйбл. – Понимаешь, о чем я. Мне нужно пройти сквозь этот фиолетовый свет.. 

     – Нет! – запротестовал Аксель. 

     – Позволь мне только коснуться его, – попросила Фэйбл. – Может быть, сквозь него совсем нельзя пройти.. 

     – Я сказал нет, Фэйбл. Не заставляй меня использовать мои навыки кунг-фу, чтобы остановить тебя, – ответил Аксель. 

     – Почему ты оказался старшим ребенком в семье? – пробормотала Фэйбл. – Почему я не я родилась первой? 

     – Потому что я обманом заставил наших родителей воспроизвести меня на свет первым, – сказал Аксель. 

     – В самом деле? – высунула язык Фэйбл. – Так что, ты серьезно не нашел ничего в телефоне Локи? 

     – Почему ты спрашиваешь меня? Ведь он у тебя. 

     – Здесь говорится о том, что Локи нам уже рассказывал, – отозвалась Фэйбл: – о том, что Мир Сновидений состоит из шести уровней, все о Будильнике, Храме Сна, и даже о том, что можно разрушить сон, разбив зеркало, но это в случае, если нам удастся проникнуть внутрь Храма Сна. 

     – Я сказал тебе нет. 

     – Так скажи честно, Аксель. Ты что-нибудь прочитал там, а потом удалил с телефона Локи? – Фэйбл старалась быть милой. – Скажи мне, что это, Аксель. Пожалуйста! 

     – У тебя разыгралось воображение, – Аксель посмотрел вдаль, поэтому выражение его лица не выдало лжи. – Там не было ничего, что могло бы нам помочь. 

     – Хорошо, – вздохнула Фэйбл. – Тогда что ты ищешь в дневнике Я.Г.? 

     – Он немного странный, если тебе интересно, – ответил Аксель. – Ты ведь помнишь, что в этом дневнике был явный намек на то, что Белоснежка злая и манипулирует Охотниками за Сновидениями? 

     – Ну и что? – задала вопрос Фэйбл. 

     – Не очень-то и похоже на правду, я думаю, – сказал Аксель. – Либо Якоба Гримма ввели в заблуждение, заставив думать, что Белоснежка злая, либо он действительно ненавидел ее. 

     – Вот это поворот, – Фэйбл потерла подбородок. – Так ты думаешь, что Якоб Гримм на стороне Зла? 

     – Может быть. Мы даже не знаем, кто находится на стороне Зла, – вслух подумал Аксель. 

     – Что ты имеешь ввиду? – произнесла Фэйбл. 

     – Я имею в виду, на чьей стороне, по твоему мнению, Локи? – спросил Аксель. – Только что он сражался с Королевой и спасал Белоснежку. А в следующую минуту он уже на стороне Королевы. 

     – Локи на нашей стороне, – настаивала Фэйбл. – У него доброе сердце. 

     – А как насчет его прошлого? – сказал Аксель. – Помнишь, как Королева говорила нам, что он Охотник, убивший бесчисленное количество людей в Скорби? 

     – Королева лжет, – произнесла Фэйбл. 

     – Как скажешь, – произнес Аксель. 

     – Вернемся к дневнику Я.Г, – предложила Фейбл, – Ты сказал, что Якоб не был на нашей стороне. 

     – Я не уверен, но, возможно, что Якоб и Вильгельм, словно, находились на разных берегах – так или иначе, это то, какими они были в реальной жизни. Из всего, что я прочитал в этом дневнике, следует, что между двумя братьями был большой конфликт. 

     – Ты имеешь в виду, что с ними что-то случилось после того, как они подделали сказки, и это настроило их друг против друга? 

     – Хоть и не ясно, зачем они подделали сказки, я думаю это довольно правдоподобная идея, – сказал Аксель, – Это могла быть война между двумя писателями. Не спрашивай меня почему. 

     – Один из них – хороший, другой – злой. Мне это нравится, – сказала Фейбл. 

     – Кроме того, что не совсем ясно, кто в этом мире добро, а кто зло, – Аксель прожевал слова. 

     – Что ты хочешь этим сказать? 

     – Смотри, не сожги меня в ответ, но я думаю, что здесь все серо, – сказал Аксель, – Я имею в виду, что Шу – Избранная, которая должна спасти мир, но в свое время она убила довольно много подростков в Шлоссе. И не оправдывай ее тем, что она была под влиянием проклятия. Нет оправдания убийствам невиновных людей. 

     – Она невиновна, – Фейбл защищала Шу, – Поверь мне, должно быть какое-то обьяснение всему этому. Возможно, все те подростки были злыми. 

     – Я знаю, что ты поклонник Белоснежки номер один, Фейбл, – сказал Аксель, – Ты знаешь как мне нравится Локи, но он не отличается от всех них. Он Охотник.

     – Следующее, что ты мне скажешь, что Королева вовсе не сущее зло, – Фейбл закатила глаза.

     – Ну, – Аксель пожал плечами, – вообще-то, да.

     – Что ты несешь, Аксель? ЛАДУШКИ. Я поняла. Ты голоден. Извини. Мне нужно было дать тебе поесть, а то ты не можешь мыслить адекватно.

     – Почему? Королева боролась за свою дочь до последнего вздоха. Она через многое прошла, не греши на нее.

     – Если ты в самом деле на стороне добра, то ты скорее умрешь, чем станешь злом, – запротестовала Фейбл. – Ты говоришь так только потому, что Люси сказала тоже самое.

     – Что снова напоминает мне о том, – Аксель огляделся, – где она?

     – Забудь о Люси, – ответила Фейбл. – Мы теряем время. Вернемся к дневнику Якоба Гримма. Ты нашел еще что-нибудь полезное?

     – Не совсем, – сказал Аксель. – Кроме его неприязни к Белоснежке, почти все здесь намекает на то, что он отчаянно искал Семерых Потерянных.

     – Что еще за СемероПотерянных? – спросила Фейбл.

     – Помнишь, когда Миркалла, в смысле Кармилла, рассказывала нам историю Локи на кухне? – обратился к ней Аксель. – Она упомянула, что не может заполучить сердце Белоснежки, по причине того, что Белоснежка разделила его на семь частей и отдала по кусочку каждому из ее семи друзей, что бы это ни значило. Их называют Семеро Потерянных.

     – Так что, семь гномов из истории Гримма о Белоснежке на самом деле не были гномами? – Фейбл поправила очки. – Они всего лишь семь друзей, называемых Семеро Потерянных?

     – Похоже, что так, – сказал Аксель. – В некоторых частях дневника они названы Пилигриммами, с двумя "м". Улавливаешь?

    – Мне нравится. Интересное название, – Фейбл снова поправила свои очки. – Это означает две важные вещи. Во-первых, они – вроде странников в поисках приключений. Во-вторых, они связаны с братьями Гримм. Но если они связаны с братьями Гримм, то почему же Якоб Гримм не знает, кто они такие на самом деле?

     – Потому то я и полагаю, что Якоб и Вильгельм были по разные стороны баррикад, – сказал Аксель.

     – Это становится все более и более правдоподобным, – произнесла Фейбл. – Но скажи мне, Аксель. С какой стати, Братья Гримм подменили Семерых Потерянных и назвали их семью гномами.

     – Ради того, чтобы скрыть личности Семерых Потерянных, – ответил Аксель. – Это ж очевидно.

     – Не могли бы вы уточнить, Профессор Аксель? – Фейбл поправила очки.

     – Не делай из меня дурака, – предупредил ее Аксель. – Я думаю, что Семеро Потерянных хорошо известны в качестве сказочных персонажей, – гордо заявил Аксель. – Красная Шапочка, быть может, Золушка и Спящая Красавица, разнообразия ради. Это было бы клево.

     – Почему нет? Для меня это имеет смысл, – согласилась Фейбл. – Какова вторая причина?

     – Вторая причина – это нечто за гранью нашего понимания, – произнес Аксель.

     – И ты думаешь, я должна посчитать это открытием? – Фейбл уперла руки в боки.

     – Я знаю, это звучит глупо, но позволь мне сообщить, что речь идет не только о желании Королевы Скорби заполучить сердце Белоснежки, – сказал Аксель. – Проблема гораздо больше. Если бы все это касалось только сказочных персонажей, бессмертных и живущих среди нас, я бы предположил, что речь идет только о Семерых Потерянных и сердце Белоснежки. Однако, здесь замешаны Якоб и Вильгельм Карл Гримм, люди, которые вообще написали эти книги. Ты когда-нибудь видела детектив, в котором писатель и действующее лицо встречались бы на самом деле? Здесь намного больше тайн, поверь мне.

     – Я очень рада, что мы одного и того же мнения, брат, – с энтузиазмом сказала Фейбл. – А что это? – она указала на рисунки в книге.

     – Это семь предметов, принадлежащих Семерым Потерянным, тарелка, хлебные крошки, стул, нож, бобы, вилка и чашка, – сказал Аксель. – Как в поддельной сказке о Белоснежке, помнишь, когда гномы заходят в домик и каждый спрашивает, кто двигал его чашку и так далее?

     – Да, – промолвила Фейбл, – и что?

     – Если Семеро Потерянных заменяют собой гномов, то каждый предмет должен привести нас к одному из них, – сказал Аксель.

     – Ты уверен? – спросила Фейбл.

    Аксель кивнул.

     – Так нам нужно связать предмет с героем сказки, и тогда мы узнаем, кто такие Пилигриммы? – спросила Фейбл.

     – Все не так просто, сестренка, – ответил Аксель. – Поверь мне, я пытался. Единственным предметом, который мне понятен, являются бобы.

     – В самом деле? Какой же сказочный персонаж связан с бобами? – Фейбл почесала макушку.

     – Помнишь Джека и Бобовый Стебель?

– Терпеть не могу эту сказку, – поморщилась Фейбл. – Джек меня раздражает, и к тому же он вор.

     – Не говори так, – возразил Аксель. – Я его обожаю, и был бы рад с ним познакомиться.

     – Уверена, что он такой же голодный, как и ты, – решила подразнить его Фейбл. – Так напомни мне, как же Джек связан с бобами?

   Аксель бросил на нее недоверчивый взгляд.

     – Джеку принадлежали бобы, из которых, если их посадить, вырастал очень высокий бобовый стебель!

     – Оу, извини, – сказала Фейбл. – Я же говорила, что терпеть не могу эту сказку. Но погоди!

     – Ну что еще? – нетерпеливо вздохнул Аксель.

     – В сказке о Белоснежке не упоминалось ни про какие бобы на столе у гномов, – заметила Фейбл.

    – Зато овощи были, – сказал Аксель. – А бобы – это овощи.

     – Разве? Мы что, проходили это в школе? – удивилась Фейбл.

     – Ты не учила в школе, что бобы – это овощи, Фейбл, – произнес Аксель. – Должно быть, тебя учили, что Шекспир – это поэт...., но даже тут ты ошиблась: ты думаешь, что он волшебник.

     – Он и есть волшебник, – настаивала Фейбл. – Он просто не хотел, чтобы такие, как ты, знали об этом. Во всяком случае, ты заметил, что одним из предметов были хлебные крошки?

     – Да, и что с того?

     – Звучит очень похоже на тебя, Аксель, – сказала Фейбл. – Может быть, ты сказочный персонаж, и не знаешь этого, – засмеялась она.

     – Конечно, – с гордостью сказал Аксель. – Я Акселус Великий. Кроме того, я действительно много ем. Но я не оставляю хлебных крошек повсюду. Это скорее подошло бы тебе.

     – Как ты смеешь? Я все время убираю за тобой, – Фейбл взмахнула пальцем в воздухе, как будто это был меч.

     – Ладно, ладно! – Аксель поднял руки, словно белый флаг. – Сейчас у нас есть более важные вещи для обсуждения. Раз уж тебе нравится эта часть дневника Я.Г., позволь мне показать что-то действительно умопомрачительное вот здесь, – сказал Аксель, указывая на отдельные страницы в середине дневника. – Я постоянно смотрю на эти семь страниц, но никак не могу понять их содержание, – Аксель показал ей семь последовательных страниц в дневнике, напоминающих карты Таро.

     – Что это такое?

     – Мне кажется, Я.Г. не смог связать Семерых Потерянных с предметами, поэтому продолжил исследование до тех пор, пока не наткнулся на неполный рисунок семи карт Таро, – сказал Аксель.

     – Вероятно, он их где-то увидел и скопировал. Он пишет, что они – ключи к Семи Потерянным.

     – Это что Старуха с Косой? – Фейбл поправила очки, указывая на рисунок женщины в красном плаще с косой. – Как могла Старуха с Косой быть одной из Семи Потерянных?

     – Здесь сверху сказано: «Смерть», и это не просто какая-то смерть, – прокомментировал Аксель. – Похоже на девушку с косой. Ты когда-нибудь слышала о чем-то подобном?

     – Нет, – отозвалась Фейбл. – А ты когда-нибудь слышал о сказке, в которой была бы Смерть с Косой?

   Аксель отрицательно покачал головой.

     – Что на следующей карте? – поинтересовалась Фейбл.

   Аксель перевернул страницу, показывающую таро с ведьмой.

     – Ведьма, – промямлила Фейбл. – А что у нее под ногами?

     – Похоже на хлебные крошки, – предположил Аксель. – Смотри, эта ведьма похожа на тебя, а не на меня.

    – Она закутана с ног до головы в плащ. Почему тогда ты думаешь, что это она? Ты не можешь знать наверняка, – заявила Фейбл.

     – Будь это она или он, все-равно я думаю, что знаю, кто это, – сказал Аксель. – Помнишь Гензель и Гретель?

     – Ну, конечно же, – захихикала Фейбл. – Я обожаю эту сказку. Она моя любимая. Я люблю Гретель, вот только Ганзеля терпеть не могу.

   Аксель пожал плечами и углубился в просмотр страницы перед собой.

     – Ты и я могли бы запросто сойти за Ганзеля и Гретель, – рассеянно пробормотал он.

     – Миленько, – заметила Фейбл. – И мы бы с тобой жили в Сахарном Домике..., – внезамно, она замолчала. Сходство было слишком странным. Она уставилась на Акселя, оба разделили напряженный момент взглядом, полным ужаса. Что если они и в самом деле Ганзель и Гретель? Мысль на мгновение повисла в воздухе. Они оба оцепенели.

   Наконец, они прервали напряжение громко рассмеявшись.

     – Ты и я, Ганзель и Гретель, – произнесла Фейбл, – это невозможно.

     – В этом ты права, – сказал Аксель. – Думаю, я надеялся, что моя сестра окажется одной из Семерых Потерянных, так что я бы смог бесплатно пообедать в «Пузатой и Чудовище».

     – Так, какая карта следующая? – спросила Фейбл, желая замять эту неловкую ситуацию.

   Третьей Таро оказался Вор. Это был мальчик в зеленой шляпе и с ухмылкой на лице. Надпись «Вор» красовалась сверху карты.

     – Он выглядит забавно, – Фейбл выгнула бровь. – Он мне любопытен. Это что, бобы у него в руке? Если это Джек, то я готова передумать. Он мне нравится.

    Аксель перевернул страницу, чтобы Фейбл не засматривалась слишком уж долго на милого мальчика.

     – А вот и мы... – Аксель приподнял бровь.

     – Луна? – рассмеялась Фейбл. – Как луна может быть одной из Семи Потерянных?

     – Быть может Я.Г. не так уж много знал об этом Пилигримме, – выразил мвое мнение Аксель. – Это может быть всего лишь подсказка.

     – ЛАДУШКИ. Перелистывай страницу, быть может, мы сможем найти нечто такое, что имеет смысл, – сказала Фейбл.

   На следующей странице оказался зверь настолько уродливый, что Аксель скривил губы, предпочитая не смотреть на него.

     – Чудовище, – задумчиво протянула Фейбл. – Я даже не могу сказать, какого оно пола. Зачем Шу отдавать часть своего сердца уродливому созданию?

     – Следующая – это Звезда, – Аксель перевернул лист и оказался на практическу пустой странице, где были только звездные рукописные символы. – Как удобно: одним из Потерянных оказалась Луна, другим – Звезда. Этот Я. Г. сошел с ума.

     – А кто седьмой из Семерых Потерянных? – Фейбл сама перевернула страницу. – Что это? – она выглядела так, как будто кто-то только что лопнул ее воздушный шарик.

     – Феникс, – Аксель уставился на картинку птицы с багровыми крыльями, птица выглядела так, словно пылала огнем. – Ты ведь знаешь, что такое феникс, да, Фейбл?

     – Ну, конечно же, знаю. Я ведь делаю твою домашнюю работу, Аксель, – рассеянно пробормотала Фейбл.