Текст книги "Золушка, Облаченная в Пепел (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Кэмерон Джейс
Золушка, Облаченная в Пепел

(Дневники Братьев Гримм #2)

Оригинальное название: CINDERELLA DRESSED IN ASHES

(The Grimm Diaries Book Two)

by Cameron Jace

Пролог 
Осколки Зеркала

Дети Хэмлина не придали большого значения женщине, одетой в роскошную черную вуаль. Она заявила, что Чармвилль Глиммер послал ее поведать им необычайно важную историю, ту самую, что выдаст великий секрет зла Сказочного Мира. Детям все же не понравилось, что часть ее лица была скрыта. Она смогли разглядеть лишь ее голубые глаза и длинные ресницы, а еще на ней были шелковые белые перчатки.

     – Где Цалмвилль? – подозрительно спросила шепелявая девочка. – Поцему он сам не мозет лассказать нам эту истолию?

     – Чармвилль на сказочной миссии, – ответила женщина. – У него могут уйти годы на то, чтобы вернуться.

     – Это объясняет, почему он не появился на прошлое Рождество, – предположил мальчик. – Санта Клаус беспокоился о нем.

   Другой мальчик предложил версию о том, что Чармвилль сражается со злодеями, которые хотели похитить Книгу Прекрасной Лжи.

    – Нет, он не потому уехал, – перебила его девочка с выпавшим зубом. – Он с Мальчиком -Тенью, верно?

     – Что-то вроде этого, – кивнула женщина. Ее голос был глухим и бесстрастным. Она не была такой же жизнерадостной, как Чармвилль, который напоминал им об их чрезмерно консервативных родителях в Хэмлине. Она даже не разрешила им поиграть со своей вуалью, как Чармвилль, который позволял играть им со своей бородой..., у нее даже не было попугая!

     – А у Вас тоже есть Книга Прекрасной Лжи? – спросил мальчик.

     – Боюсь, что нет, – ответила женщина, немного смущенно.

     – Тогда как Вы будете рассказывать нам свою историю? – нахмурилась девочка с выпавшим зубом.

     – Чармвилль помог мне запомнить ее, – ответила женщина.

     – Но Чармвилль говорил, что истории нужно записывать, – перебила девочка с заднего ряда. – Он сказал, запоминать историю недостаточно, потому что один рассказывает историю другому, потому еще одному, а потом еще одному. В итоге, конечная история будет отличаться от оригинальной версии.

   Загадочная женщина вздохнула. Она приложила все усилия, чтобы не закричать «Да поверьте же мне!». Она выдохнула.

      – Я удостоверилась, что запомнила эту историю слово за словом. Она важна, – она слегка наклонила голову, пристально глядя на них из-за огня. В ее глазах было нечто странное. – Могу я узнать, почему все вы называете его Чармвиллем?

   Дети засмеялись над ней.

      – Да потому что он – Чармвилль Глиммер, самый лучший сказочник во всем мире, – сказала девочка и подняла руки в воздух. Остальные дети последовали ее примеру.

     – Так он никогда не говорил вам своего настоящего имени? – Взгляд женщины потускнел от замешательства.

     – О тем Вы говолите? – спросила шепелявая девочка. – Это и есть его настоясее имя!

   Женщина, сидящая по другую сторону костра, прищурилась. Погрузившись в мысли, она потирала подбородок, спустя некоторое время ее глаза расширились.

      – Я просто шутила. Это его настоящее имя. Ну а теперь, если вы, конечно, не возражаете, я расскажу вам свою историю, – она потерла руки.

   Промямлив «да», мальчики и девочки вздохнули. Они не верили, что кто-то другой сможет рассказывать такие же увлекательные истории, как Чармвилль, но они дали ей возможность попробовать.

   Она начала:

      – Давным–давно...

     – Она будет скуцьной? – поинтересовалась шепелявая девочка. – Все истолии, котолые натинаются «Давным-давно» закантиваются «И зыли они долго и сцастливо». Это скутьно.

     – Так коряво, – прокомментировал мальчик.

    – Будто бы мы не знаем, чем все закончится, – сказала девочка с заднего ряда, – Вот почему нам нравятся истории Чармвилля. Они другие. Полные тьмы, юмора и тайн.

     – Да. Никогда не знаесь кто есть кто в его истолиях, – сказала шепелявая девочка, – И осень слозно сказать кто холосый, а кто плохой.

     – Значит, вам не нравится, когда вы можете различать, где добро, а где зло? – спросила женщина.

     – А Чармвилль говорил, что не существует абсолютного добра или зла., – сказала девочка, сидящая сзади, – Это наш выбор: поступить так или иначе.

     – Верно, – казалось, что женщина, скрытая вуалью, улыбается, – Зло – это точка зрения.

     – А поcему тогда все остальные лассказывают нам сясливые истолии? Кем они нас ситают? Детьми? – запротестовала шепелявая девочка.

   Женщина в вуали снова вздохнула. И это был ни сколько вздох, сколько нехватка терпения. Ее взгляд стал холодным, словно женщина ненавидела детей.

      – Мне нравились счастливые, нежные истории, когда я была в вашем возрасте, – произнесла она с сожалением.

     – Думаю, сейчас вам уже не нравятся такие истории, – сказала девочка, сидящая сзади.

     – Ты думаешь, что они мне не нравятся, – передразнила женщина, закатив глаза, – Я уже говорила, что Чармвилль хотел, чтобы я рассказала вам именно эту историю, в ней есть все эти страшные вещи, которые вы так любите, – она наклонилась ближе, в ее глазах отражались дети, которых захватывало пламя костра. – В этой истории есть дьявол.

   Парочка детишек отодвинулись, словно женщина дохнула им огнем в лица. Шепелявая девочка мужественно раскинула ручки, чтобы защитить остальных.

     – Так эта история по-настоящему страшная? – спросила девочка, сидящая сзади.

     – Очень страшная, – голос женщины изменился, – Вы можете понять это уже по первому предложению. Слушайте: В одну темную, ветреную ночь....

   Ветер шипел и раздувал пламя костра, а дети ощущали присутствие некой темной силы позади себя, в лесу. Медленно, они подались вперед. Страх увлекал и веселил их. Они желали послушать.

    – Однажды в ветреную ночь в Аду, – начала свой рассказ женщина в вуали, – Дьяволу стало скучно.

   Девочка, сидящая сзади, подавила смешок. Казалось, она чихнула. Женщина бросила на нее пронзительный взгляд, и девочка замерла.

     – Дьявол, коим был низенький уродливый тролль, тративший большую часть своего времени на обрезку ногтей, игру в дартс, и щелканье суставами, поправил три оставшиеся на голове волосины, – описала его женщина в вуали. – Он пробовал рыбачить в одном из множество озер Ада, но его уловом оказывались лишь пара мелких жареных рыбешек. Никакое занятие не могло избавить его от скуки до того момента, пока один из его учеников не принес ему в подарок зеркало. Он ни разу не видел ни зеркала, ни, тем более, своего отражения в нем. И Дьявол начал играть в шашки со своим отражением в зеркале. Игра была напряженной. Отражение оказалось очень умным, и повторяло за ним все го действия и ему даже удавалось применять некоторые хитрости, известные одному лишь Дьяволу. Неожиданно Дьявол, который полагал, что никогда ни при каких обстоятельствах не проиграет … для этого у него было припасено несколько Дьявольских хитростей …, потерял свое отражение, – женщина внимательно оглядела детей, убеждаясь, что они внимательно следят за ее рассказом. Дети услышали тревогу в ее голосе. У него было довольно силы, чтобы их ноги, буквально, приросли к земле. Ее голос был с оттенком страха. – Потрясенный тем, что отражение обыграло его в шашки, Дьявол спросил, откуда появилось зеркало, – продолжила женщина, – Ведь в то время еще не было зеркал, их еще не изобрели. Значит, кто-то из неизвестного царства прислал ему это зеркало. Ученики утверждали, что видели, как женщина выкинула его в горящем саду. Дьявол вытащил зеркало, и приказал ученикам посмотреть в него. В зеркале появились уродливые лица, похожие на те, что можно увидеть в комнате смеха; только в этом случае зеркало отражало злую сторону людей. Изумленный, он повернул зеркало в сторону сада, известного своей красотой. Вместо прекрасных лужаек он увидел бурлящую местность, казалось, будто гнилой шпинат сжигают в огне.

     – Чье это зеркало? – спросил дьявол.

   Одна из учениц утверждала, что зеркало шептало ей, когда она держала его. Она сказала, зеркало утверждает, что у него есть имя, Зеркало Андерсона.

     – Дьявол начал разыскивать этого самого Андерсона, но не смог найти его, поскольку имя пользовалось большой популярностью.

   В конце концов, Дьявол решил, что его совершенно не интересует изобретатель злого зеркала. Ему не терпелось использовать его в своих целях. Он подошел к краю Ада и посмотрел в телескоп на Небеса. На той стороне люди всегда выглядели через чур счастливыми и озорными, они пили молоко из лозы, свисающей с радужных деревьев, и размеренно проводили свою жизнь – в данном случае, загробную жизнь.

     – И две идеи пришли в голову Дьяволу в виде двух уродливых рогов – кстати, именно так рога у него и появились. Все закончилось тем, что эти идеи окаменели. Одну из них он забыл, и так и не смог вспомнить. Я хочу поговорить с вами о второй.

   Девочка, сидящая сзади, хихикнула, и сделала два рога из пальцев. Некоторые дети сделали так же. Женщина в вуали грозно посмотрела на них, тем самым заставив их снова замолчать.

– На покрасневшем лице Дьявола появилась большущая улыбка, – продолжала женщина, стараясь понравиться детям, – Он взял зеркало и пошел на край Ада, направляя его на лица людей, чтобы они могли увидеть свои уродства. Ему казалось, что так он сможет соблазнить некоторых из них, присоединится к нему. На самом деле, Дьявол и не думал быть злым. Ему казалось, что он всего лишь выявит плохие человеческие черты, как делает это Зеркало Андерсена. Подглядывая, как Подглядывающий Том, в жемчужные ворота, дьявол потерял равновесие и уронил зеркало.

   Дети, по-прежнему слушая историю, затаили дыхание.

     – И оно упало на землю, – женщина, будто маг, протянула руки к небу.

   Дети взялись за руки и взволнованно уставились в ночное небо.

     – И Дьявольское зеркало раскололось на миллионы и миллионы кусочков, – повествовала она, – Каждый кусочек был мельче песчинки, но зла в нем достаточно для того, чтобы завладеть чьей-либо душой.

   Детишки моргнули, все еще глядя в небо над их головами.

   – Эти мелкие осколки попадали людям в глаза. Никто не поранился, потому что зло не ранит. Оно остается и созревает внутри до того момента, пока полностью не завладеет сознанием.

   Детишки больше не могли этого выносить, опуская головы и потирая глазки, словно просыпаясь от плохого сна. Некоторые начали проверять у друзей глаза на наличие осколков.

     – Не смотря на то, что троллеподобный дьявол потерял зеркало, он был в ужасе, – продолжила женщина в вуали. – Теперь ему не нужно было прилагать множество усилий, чтобы сеять в людях зло, поскольку зеркало, чей создатель был неизвестен, наполнило мир злобой. Теперь его заботило, что он больше не был Князем Тьмы, но он пытался не думать об этом. Существовала куда более великая тьма, чистая, проникающая, и сияющая, словно зеркало. Развелось множество людей с осколками в глазах, – произнесла женщина в вуали. – Поначалу, они этого не замечали, когда их глаза сияли золотым, зло в них появлялось на поверхности.

   Женщина в вуали сверкнула глазами на мгновение. Она задержала дыхание, а затем спросила:

      – Вы знаете женщину по имени Юстина?

     – Да, – ответила шепелявая девочка. – Она Клестная Мать Юстина. Она пытаеца улавновесить силы добла и зла с помосью весов и колзины, наполненной яблоками, на длугой часе весов змеи. Чалмвилль ласссказывал нам истолию о ней.

     – Ну, в тот самый день, когда осколки наводнили мир, чаши весов Юстины изменились. Змей на одной чаше весов стало гораздо больше и тяжелей, нежели яблок, их стало так много, что весы чуть не сломались.

   Детишки тихонько вскрикнули.

     – Кто сделал это зеркало? – спросила девочка из заднего ряда.

     – Этот вопрос волнует всех на свете, – ухмыльнулась женщина в вуали, и откинулась назад, – Особенно персонажей из сказок.

     – Осколки и до них добрались? – спросил мальчик.

     – Ну, конечно же. Они изменили судьбы персонажей, а некоторых из добрых обратили в злых.

     – Но Вы сказали, что зло – это всего лишь точка зрения, – настаивала девочка из заднего ряда.

     – Ну, это трудно объяснить, – ответила женщина в вуали. – Однажды, когда вы вырастите, вы поймете, что я имела в виду.

   Дети бормотали, что взрослые всегда так отвечают. Всякий раз, когда взрослых ловили на противоречиях, они давали довольно расплывчатые ответы: сложно объяснить, вот вырастешь и поймешь.

     – Осколки возымели эффект и на Сказочный Мир, по этой причине Братья Гримм и изменили сказки на те самые счастливые истории, которые вы терпеть не можете, – добавила женщина в вуали.

     – Но долзно зе быть какое-то слецтво, – сказала шеелявая девочка, – или мозет, есть какой-то гелой, котолый смозет избавить мил от злобных осколков.

     – Ничего такого нет, – сказала женщина в вуали так, будто ее забавляла ситуация, – Люди думают, что они могут справиться со злом в со всем мире, но это не так. Осколки всегда рядом. Но, – женщина подняла вверх палец, – Ходит слух, что создатель зеркала оставил какую-то подсказку.

     – Подсказку? – удивились дети.

     – Да.

     – Что еще за подсказка? – спросил мальчик.

     – Подсказка – это скрытое знание, которое служит решением большой проблемы, – объяснила она.

     – Что это значит? Мы не понимаем, – запротестовало большинство детей.

    – Замолкните. Подсказка есть подсказка, – у женщины закончилось терпение, – Подсказка это секрет к управлению осколками. Конечно же, и светлая и темная стороны хотели заполучить это скрытое знание. Светлая сторона хотела избавиться от тьмы. А, у так называемой темной стороны, планы были куда более масштабными. В случае, если они обнаружат подсказку, то они желают управлять всем миром. Вы можете себе представить, настолько могущественной стала бы темная сторона, заполучив ключ к осколкам, кои проникли в глаза людей?

     – Думаю, Дьяволу это нужно было больше всего, – предположила девочка, сидящая сзади.

     – Совершенно верно, – сказал женщина в вуали, – Но я бы не концентрировала внимание на одном только Дьяволе. Эти осколки были вне его контроля. Такая сила неподвластна никому.

     – А какую зе подсказку оставил Создатель? – задала вопрос шепелявая девочка.

   Женщина в вуали рассмеялась.

      – Этого я вам сказать не могу, поскольку, как и все прочие, я хочу зеркало. Могу лишь сказать, что оно спрятано где-то в Мире Сновидений, – прошептала она.

     – Это значит, что Мальчик – Тень сможет раздобыть его, – сказал мальчик. – Он – Охотник за Сновидениями.

   Женщина слегка поморщила лоб.

      – Откуда вы знаете, что он – Охотник за Сновидениями? Вам Чармвилль рассказал?

     – Мы еще знаем, что когда-то он был злым Охотником, который работал на Королеву Скорби, – сообщила другая девочка. – Она думает, что умная, но, в конце концов, она проиграет.

   Разгневанная, она встала.

      – Да откуда вы все это знаете? Чармвилль не мог вам этого рассказать! – вопрошала она.

     – Конецно нет, в последний лаз, когда он плиходил к нам, он говолил, что хочет встлетица в этим самым мальчиком, – сказала шепелявая девочка.

     – Тогда откуда вы узнали? – Дети услышали звук скрежечущих зубов за вуалью.

     – Мы узнали некоторые из историй с помощью этого, – одна из девочек протянула руку, показывая кусочек фиолетовой карамельки.

– Что это? – женщина попыталась выхватить ее, но девчушка быстро убрала руку.

     – Это волшебная конфетка, которую он нам дал, перед уходом, – объяснила девочка из заднего ряда. – Он сказал, что эта конфетка покажет нам счастливые сны каждую ночь, но мы обнаружили, что конфетка может показывать нам истории со всего мира. Одной из которых была история о Мальчике – Тень и как Кармилла завладела его Руном.

     – Вы знаете о Кармилле и Руне, тоже? – женщина в вуали звучала разъяренно.

     – Стойте, – отпрянула шепелявая девочка, потянув за собой своих друзей. – Как так высло, цто Вы не жнали о конфетке, рас Вас послал Цармвилль?

     – Смотрите! – девочка из заднего ряда показала на женщину пальцем, – ее глаза!

   Детишки завизжали в темноте, все еще соблюдая дистанцию.

     – БО.ЖЕ. МОЙ, – произнес мальчик. – Ее глаза сияют золотом. У нее есть осколок зеркала!

     – Она нас обманула, – поддержал другой мальчик. – Она не друг Чармвилля. Она здесь, чтобы найти подсказку к зеркалу. Она думает, что Чармвилль, должно быть, рассказал нам об этом.

     – Будьте вы все прокляты, маленькие поганцы, – сквернословил женский голос. Теперь ее голос стал мрачнее. Ветер сдул вуаль с лица женщины, будто бы у него были руки, которыми он решил разоблачить ее.

     – Безым! – закричала шепелявая девочка.

   Дети Хэмлина побежали от женщины в вуали так, как пожелали бы их древние предки, чтобы их детишки убежали от Крысолова много веков назад. Не смотря на то, что они никогда прежде не встречались с женщиной в вуали, они внезапно поняли кто она такая. Ее лицо олицетворяло их самые худшие кошмары. Сердцем они почуяли, что этот злобный лик каким-то образом перешел к ним из кошмаров их родителей, и бабушек с дедушками, вот только они не знали, как такое было возможно. Они убегали от ужасного зла, которое притворялось другом Чармвилля Глиммера.

   Одна, во мраке, Королева Скорби сняла вуаль, словно дьявол маску. Она отряхнула платье, словно стала грязной от того, что сидела рядом с детишками Хэмлина, и ругала их на чем свет стоит себе под нос. Прибыла ее тыквообразная карета и коротконогий горбун с серебряным зубом поспешил открыть ей дверь .

     – Мое Великолепное Высочество, – горбун снял шляпу. На нем были белые перчатки и изогнутая трость, чтобы удерживать вес своего горба, который напоминал мешок, полный мертвых детей. Игор Великолепный был кучером Королевы.

     – Самое лучшее в тебе , Игор, что твоя спина изогнута. Словно ты навсегда проклят выражать почтение, – насмешливо произнесла Королева Скорби. – Хотелось бы мне, чтобы еще кое-кто так мне угождал.

     – Не беспокойтесь Великолепное Высочество, – ответил Игор. – Вскоре они все склонят перед Вами головы, – он открыл дверь, и Королева забралась в карету.

   Внутри кареты, стояло ее любимое зеркало.

     – Как все прошло, Моя Королева? – спросила Кровавая Мэри. – Вы нашли подсказку к Зеркалу Андерсона?

     – Нет, Мэри, – Королева сняла перчатки, пальчик за пальчиком. – Но я узнала парочку других вещей, которые взволновали меня.

     – Что такое, Ваше Величество?

    – Несмотря на то, что он мертв, Чармвилль общается с детьми с помощью подобия конфетки, которая рассказывает им о том, чего прежде он им не говорил, – сказала Кармилла.

     – Я знаю, что это беспокоит тебя, моя Королева, – сказала Кровавая Мэри, – Но не ты ли отрубила ему голову и закопала его в Песках Времени? У нас есть занятия поважнее. Согласна?

     – Уж надеюсь, Мэри, – сказал Кармилла, – Но Чармвилль не говорил детям о том, кто он есть на самом деле. Интересно почему.

     – Это интересно, – произнесла Кровавая Мэри. – Чармвилль полон уловок.

     – Уверена, я узнаю, почему он не сказал своего Настоящего Имени очень скоро, – произнесла Кармилла, – Вернемся к более важным вещам; мне нужна разгадка к Зеркалу Андерсона. Я хочу завладеть его силой.

     – Почему бы нам не начать с Охотника? Теперь у тебя есть его Руно, – предложила Кровавая Мэри, удовлетворенно рассмеявшись, когда Королева повернула голову, чтобы взглянуть на нее. – Быть может, он приведет нас к нему.

     – Уже начала. Я отправила его на задание, – гордо улыбнулась Кармилла, наматывая Руно Локи вокруг пальцев. – И не могла бы ты отвернуться, Мэри? Ты отвратительна.

1
Феникс

Дверь Шлосса распахнулась, за этим последовал зловещий порыв ветра, который тут же устремился по коридорам. Белоснежка, спящая в своем гробу, открыла свои уставшие глаза. Ее сердце сжалось в груди, словно невидимая сила стиснула его бархатной веревкой и начала сжимать. К ней приближалось нечто ужасное. Первый узнаваемый голос принадлежал Фейбл, которая закричала за пределами замка.

     – Не..., – закричала Фейбл. Зловещий и завывающий ветер проглотил остальные слова Фейбл, словно монстр печенюшку, защищая то зло, которое приближалось к Белоснежке.

     – Проснись, Шу, – рассмеялся ветер. Белоснежка удивилась, ей только что показалось, что ветер говорит с ней. – Время пришло..., – ветер снова рассмеялся.

     – Остановись! – голос Акселя раскололся на множество осколков под порывами ветра.

   Аксель и Фейбл. Я помню их. Они друзья Локи.

   Белоснежка прождала Локи весь день. Он поехал в Сахарный Домик, чтобы встретиться с приемной матерью Крамблвудов. Он обещал вернуться в Шлосс до захода солнца. Была уже полночь.

   Белоснежка услышала, как кто-то вошел в замок. Кто бы это ни был: он или она, существо дышало тяжело, источая странный запах зла...запах, который Белоснежка вынашивала в своей душе годами, пока ее не поцеловал Локи.

   Нужно собрать все свое мужество в кулак и выбраться из гроба.

   Белоснежка ощутила усталость, не в силах сделать хоть шаг. Ей нужно было покормиться, но она останавливала себя весь день, ожидая Локи. Не смотря на то, что поцелуй Локи освободил ее от проклятья замка, ей по-прежнему необходимо было пропитание. Быть Дампиром не искупало того, что она частично вампир. Она была внучкой Ночной Скорби и Избранной, нравилось ей это или нет. Святые и монахи больше не могли бороться со злом, которое таилось в мире, и со стороны девушки было бы плохо наплевать на все это зло. Она одна из них, часть зла, и у нее было достаточно сил, чтобы встретиться лицом к лицу с их тьмой. Белоснежке по-прежнему предстояло многое узнать о том, кем она была. Подавлять свою жажду без причинения вреда людям стало одним из ее приоритетов.

   Как только злодей приблизился, она ощутила еще большую слабость. Если бы только кто-нибудь научил ее использовать свои силы Дампира. Она была заточена в Шлоссе сотню лет.

     – Пророчества – отстой, – проворчала она, ухватившись за краешек гроба. Она собралась с силами и вылезла из него, волоча за собой ноги, словно на полу была непролазная грязь, она направилась к запотевшему окну.

   Окно оказалось гораздо ближе к ней, чем дверь, и она надеялась, что сможет увидеть, что стало причиной криков Акселя и Фейбл. Прежде чем она успела вытереть рукой окно, ее отражение рассмеялось над ней. Она увидела себя в белом платье, красной лентой в волосах и обнаженными клыками. Это была защитная реакция на ту угрозу, которая поднималась по ступеням, подумала она. Как ей научиться контролировать себя? Она ощутила жажду крови, но ярости было недостаточно, чтобы напасть. Что если покормиться на том, кто приближался к ней? Даже если у нее хватало на это мужества, она бы не стала. Больше она никого не убьет. Она, наконец-то, нашла Локи, и планировала жить с ним долго и счастливо.

   Это все из-за поцелуя Локи, прошептала ей ее темная половина. Любовь ужасна. Она делает людей уязвимыми. Ты готова стать уязвимой тогда, когда весь мир рассчитывает на то, что ты спасешь их от Ночной Скорби и Кармиллы?

   Белоснежка обнаружила, что подняла руки и прикоснулась к губам.

    – Если не веришь мне, поверь своим губам,– ответил Локи, когда она спросила, что если их любовь была лишь сном.

   Память услужливо пронзила ее тело электрическим разрядом, напоминая через что они оба прошли, чтобы заслужить этот поцелуй. Кто бы смог подумать, что Локи, Темный Охотник, который убил людей больше, чем она могла вспомнить, мог быть спасен?

   Где ты, Локи? Что тебя так задержало?

    – Локи! – завопила Фейбл.

  Локи здесь? Где? Что происходит?

    – Ты не ведаешь, что творишь, Локи, – закричали Аксель и Фейбл снаружи. – Ты не в себе!

   Белоснежка вытерла запотевшее окно. Она не увидела Локи снаружи, зато увидела, как Аксель и Фейбл бегут к Шлоссу, все еще крича на приближающееся к ней зло.

   Что происходит?

   Зло, охраняемое смеющимся ветром, уже достигло коридора. Белоснежка ощутила его. Она слышала его уверенные шаги к ее комнате. Что или кто бы это ни был, Аксель и Фейбл кричали на него у ее дверей.

     – Пожалуйста, нет, – снова закричала Фейбл, взбираясь по лестнице. – Не убивай ее!

   Ко мне в комнату поднимается Локи? Чтобы убить меня? Опять?

   Зловещий запах принадлежал Локи. Она прекрасно его знала. Она задумалась, как такое может быть: Локи не помнил, кто он такой. Белоснежка опасалась, что ему напомнили, в противном случае, он убил бы ее еще в Мире Сновидений.

   Она обернулась. Перед ней стоял Локи, на нем была толстовка Акселя. Она по-прежнему отрицала идею того, что он пришел убить ее, она убрала клыки и мышцы на ее лице расслабились.

     – Локи, – ей до сих пор нравился звук его имени на губах. Ее глаза радостно распахнулись. – Ты вернулся за мной, – она пробежала через комнату и бросилась ему на шею.

     – Ты вернулся за монстром, – пробормотала она, потеревшись щекой о его грудь. Ее тоска по нему была очевидной. Любовь, как правило, ослепляет людей и, порой, бросает их в объятия врага.

   Не смотря на то, что Локи не произнес ни слова или не проявил ни признака страсти, она прижалась к нему крепче, как к любимой подушке, которой она могла доверить все свои секреты.

   Наконец, правда ударила ее, как нож. Она заметила, что он был отстранен, холоден и молчалив. Его сердце не билось, будто бы он умер. Она обнимала не Локи. От него осталась одна оболочка. Это была оболочка того, что осталось от него. Локи исчез; мальчик за этими глазами пропал. Это была тень Локи, Охотник на трехглазом единороге. Она отвернулась, а потом еще раз посмотрела ему в глаза, желая увидеть хоть отблеск того парня, которого она любила. Его взгляд пронзал лучами ужаса ее душу. Они были сужены и стали желтыми, как у змеи; глаза Королевы Скорби.

   Она отступила на два шага, собирая все свои силы.

   Ты знаешь, что нужно делать, Шу. Напомнил ей голос в голове. Если ты и вправду Избранная, первое, что тебе нужно сделать это... убить его.

     – Нет, – закричала она. – Что с тобой случилось, Локи? – она не подозревала, что была близка к тому, чтобы упасть в хрустальный гроб за ее спиной.

   Локи не произнес ни слова. Он просто продолжал смотреть на нее, его глаза стали черными, как ночь и бесконечными, словно пустота с проблесками золота. Белоснежке раньше уже приходилось бороться с демонами, но скучающий взгляд Локи пронзил ее и головная боль молотками начала стучать в нее в голове. Ноющий, забавный и предприимчивый Локи, которого она знала, исчез. Тот, что стоял перед ней, был Охотником, которого все боялись в Королевстве Скорби.

     – Поговори со мной, Локи, – взмолилась она. Еще один шаг назад, ее желудок сжался, словно бабочки жалили ее изнутри. Она ощутила слабость. – Что с тобой случилось?

   Он выглядел таким могущественным, таким дерзким и уверенным в себе. Его рубашка была расстегнута, обнажая шесть кубиков пресса, его тело изменилось с мальчишеского до мужского.

   Боже мой, подумала Белоснежка, когда Локи снял капюшон толстовки. Она увидела, что его волосы снова стали белоснежными, как прежде у Охотника, еще до того, как Чармвилль вызволил его у теней. У него в руке был Аликорн.

   Белоснежка упала в хрустальный гроб, не в силах оторвать взгляд от него. Это был тяжкий выбор. Перед нею смерть, позади могила.

   Обратно к истокам, Шу. Ее внутренний голос смеялся над ней.

     – Перестань, Локи, – она заставила себя улыбнуться. – Ты уже убивал меня прежде. Это не сработало, – она попыталась звучать игриво.

   Аксель и Фейбл приближались, они звали его.

     – Это сделала Миркалла, – донесся голос Акселя из коридора. – Не знаю, как это произошло, но Миркалла – это Кармилла Карнштейн, Королева Скорби.

     – Она контролирует его через Руно, – добавила Фейбл, следуя за братом.

   Медленно, Локи повернулся к ним. Он взмахнул рукой, и злобный ветер захлестнул их. Ветер истерично смеялся, пока выметал их обратно в коридор. Белоснежка услышала глухой стук о стену, затем все стихло.

   Локи повстречался с Кармиллой? В реальном мире?

   Руно Охотника за Сновидениями было его душой. Она была рядом с Локи, когда Кармилла забрала его в Дримори.

   Локи повернулся лицом к Белоснежке: в уголке его рта застыла дерзкая улыбка. Белоснежку прошиб пот, мчащееся галопом сердце билось о грудь.

   – Локи, – попыталась Белоснежка в последний раз. – Ты не помнишь меня? Я та, кого ты любишь.

   Слова не оказали на него никакого эффекта. Она опустился на колени и жестко схватил ее за волосы рукой, так же, как первобытные люди хватали своих жертв, прежде чем прирезать их во славу Богов. По ее венам потек гнев. Запах его крови был таким сильным и прекрасным, она могла запросто осушить его до смерти. Она выпустила клыки, слабо, без мужества и отваги, собираясь использовать их.

   С мужеством тебе всегда не везло, Шу. Не обманывай саму себя. Просто укуси его.

   Локи бросил на нее последний демонический взгляд, а затем безжалостно пронзил ее колом. Это произошло быстро, Аликорн вошел в ее грудь, кровь брызнула им обоим на лица. Не последовало никаких извинений, как и в прошлом, он не проявил ни малейших признаков вины.

   Снова чувствуя себя преданной; убитой тем, кого она любила, Белоснежка сдалась, когда мир померк. Прежде чем отключиться, она удивилась, затем Кармилла заставила его заколоть ее. Все, что нужно было Кармилле – это найти Семерых Потерянных, чтобы завладеть ее сердцем, дабы остаться прекрасной, не убивая при этом молодых девушек, и избавиться от угрозы, в лице своей дочери. Почему тогда Кармилла заставила Локи заколоть ее?

  Здесь все намного серьезней, чем ты думаешь, Шу. Дело не в тебе. Дело в Сказочном Мире.

   Когда мир погрузился во тьму, Белоснежка ощутила капли Детских Слез на своих глазах..., вот только они были немного другими. Локи, должно быть, использовал их, чтобы она не смогла управлять сном. Теперь, ей пришлось столкнуться лицом к лицу с еще одним Дримори. Она задумалась, каким он окажется на этот раз. Она ощутила, как Локи положил ей на глаза две обольских монеты, затем прошептал Инкубатор ей на ухо. Назвав дату 1803. Как он собирался получить доступ к тому, чего она даже не помнила? Инкубатор представлял еще более трудную задачу, странное слово, которое для нее ничего не значило:

Феникс.